оживут отмеренный им срок. И
такая смерть должна восприниматься как награда от богов. Я уверена,  что
с Эскерьелем произошло именно это.
   - Я все понимаю, - сказал  Гаррис  и  взял  кружку  с  сибом.  Сделав
несколько глотков, он снова посмотрел на Пакс и спросил:
   - А теперь вы, может быть, все-таки скажете, куда мы едем?
   Пакс  задумалась.  В  крепости  Хальверика  она  не  стала   говорить
оруженосцам о том, куда  и  к  какому  человеку  они  направляются.  Она
боялась, что в крепости найдется человек, менее разумный, чем  Хальверик
и его супруга, и заветное имя  будет  произнесено  не  там,  где  нужно.
Потом, в лесу она тоже  не  была  уверена,  что  стоит  произносить  имя
герцога вслух, ибо  лес  также  может  скрывать  вражеских  шпионов.  Но
сейчас,  после  победы,  одержанной  над  приспешниками   Лиарта,   Пакс
почувствовала, что настало время все  рассказать  своим  спутникам.  Она
кивнула и сказала:
   - Я вам все расскажу до того, как мы соберемся  и  поедем  дальше.  -
Обернувшись к ждавшим у входа в палатку Льет и Сурии, она позвала:
   - Идите сюда, вы тоже должны все знать.
   Льет села рядом с Пакс, а Сурия осталась поближе ко входу, откуда она
могла видеть, что происходит снаружи.
   - Я думаю, что некоторое время мы можем считать себя в  безопасности.
Мы победили вчерашних противников, и мое внутренне  чутье  говорит  мне,
что в непосредственной близости отсюда  нам  ничто  не  угрожает.  Кроме
того, здесь рядом с нами нет и непрошенных соглядатаев. Я назову вам имя
принца и место, куда мы направляемся, чтобы найти его. Но  предупреждаю:
это имя нельзя произносить нигде,  даже  в  дремучем  лесу.  То  зло,  с
которым мы столкнулись вчера, умеет подчинять  себе  и  часть  природных
сил. Там, где душа леса истончилась или ослабла, оно может прорвать  эту
невидимую ткань,  нанеся  лесу  тяжелую  рану.  Так  что  мы  не  должны
рассчитывать, что лес сможет защитить нас всегда  и  везде.  Враг  может
проникнуть в него, и, скорее всего, уже проник и находится где-то здесь.
Всякие мелкие животные, подчиненные силам зла, могут следить за  нами  и
передавать наши слова друг другу и тем, кто наложил на  них  заклинания.
Хотя, повторяю, я практически уверена, что сейчас мы в безопасности.  Но
нам предстоит еще долгая дорога. Более того, не все время мы будем ехать
в безлюдном лесу. Часть пути мы проделаем по дорогам,  через  деревни  и
города. Там у сил тьмы еще больше помощников. Лично я обладаю  некоторой
защитой от воздействия всякой нечисти. Ничто  не  может  одурманить  мой
разум  и  развязать  мне  язык.   Когда   вы   со   мной,   эта   защита
распространяется и на вас почти в полной мере. Однако когда вы остаетесь
одни... В  любом  случае  остерегайтесь  произносить  это  имя  вслух  и
старайтесь как можно реже расставаться со мной, чтобы не  оказаться  без
магической защиты. Я надеюсь, вы все поняли?
   - Я всегда буду с тобой, - тотчас же ответила Льет.
   - Я тоже, - кивнула Сурия. Обе они посмотрели на Гарриса.
   - А я? Что я? -  переспросил  он.  -  Конечно,  я  буду  верен  нашей
госпоже. - Гаррис явно был сбит  с  толку  тем,  что  другие  оруженосцы
обращались к Пакс на "ты". - Клянусь мечом Фалька, - сказал Гаррис, -  я
тоже останусь с вами, госпожа, потому что даже не могу себе представить,
как после всего этого я поеду домой один, и к тому же так  и  не  узнав,
чем кончается такая замечательная сказка. И знаете, я почему-то чувствую
себя  сейчас,  как  в  ту  ночь,  когда  Кьери  вел  нас  через  перевал
Хаккенарск. Впереди тогда, как и сейчас,  нас  ждали  неведомая  дорога,
холод и неизвестность. Извините, что  вспомнил  об  этом,  но  уж  очень
похожи мои теперешние ощущения на те, что я испытывал тогда.
   - А ведь ты совершенно  прав,  -  сказала  Пакс.  -  И  неспроста  ты
вспомнил именно ту далекую ночь. А еще, перед тем как рассказать вам все
о нашей миссии, я хочу снова поблагодарить вас за то, что вы согласились
отправиться в путь вместе со мной. Для меня большая  честь  -  исполнять
волю богов в сопровождении столь достойных и верных  людей.  Я  уверена,
что без вас я бы не справилась с этим нелегким  делом.  Но  при  этом  я
точно так же уверена: оно стоит того, чтобы постараться  его  выполнить,
пусть даже ценой жизни всех нас. - Переведя дыхание и сделав глоток сиба
из кружки, Пакс посмотрела в глаза всем своим спутникам и сказала:
   - Ну а теперь...
   Они  отправились  в  путь  лишь  после  полудня.  Могильный  холм  из
принесенных  от  ручья  камней  был  воздвигнут  над   телом   погибшего
Эскерьеля. Пакс нашла удобный проход  вдоль  русла,  и  лошади  спокойно
преодолели каменистый участок, ни разу не поскользнувшись и не  попортив
копыта. Гаррис, все еще бледный и слабый, все же настоял на  том,  чтобы
ехать верхом самостоятельно. Он действительно нашел в себе силы даже  на
то, чтобы самому, без посторонней помощи сесть на лошадь. Льет  и  Сурия
оседлали трофейных коней,  а  их  собственные  раненые  лошади  пошли  в
поводу, неся на себе лишь нетяжелые вьюки. День шел за днем. Путешествие
продолжалось без  каких-либо  приключений.  Заснеженные  леса  сменялись
полями, а затем снова вставали темной  стеной  перед  путниками.  Обычно
зимняя дорога считается трудным испытанием для путешественника, но  Пакс
впоследствии  вспоминала  об  этих  днях  как  об  отдыхе,  своего  рода
передышке между тяжкими испытаниями. Порой они ехали час  за  часом,  не
обменявшись ни единым словом. Тишину зимнего леса  нарушали  лишь  хруст
снега под копытами, поскрипывание седел  да  лошадиное  дыхание.  Вокруг
простиралась снежная пустыня. Ничто не говорило о близости человеческого
жилья. Даже звериные следы попадались очень и очень редко.  Единственным
источником тепла были костры, которые путники разводили по вечерам. Весь
пейзаж был исполнен в двух основных красках: белой для  снега  и  черной
для деревьев и веток, и в бесчисленных оттенках серого.  Из  этой  гаммы
выбивались лишь одежда Пакс и ее спутников и вещи, которые они  везли  с
собой. Отношения в маленьком отряде с каждым днем, с  каждым  разговором
за вечерней кружкой сиба становились все  более  теплыми  и  дружескими.
Обстановка напомнила Пакс о днях и годах, проведенных в компании  верных
друзей и сослуживцев, о том ощущении товарищеского  плеча,  которое  она
всегда так ценила. Согревал же ее не только лагерный костер  у  входа  в
палатку, не только лучи полуденного солнца, пригревавшие ее темный плащ,
но и какое-то волшебное тепло, растекавшееся по ее  телу  и  душе.  Этот
огонь горел все время, вне зависимости от  того,  насколько  холодной  и
темной была ночь, невзирая на то, что вокруг не было  видно  ни  зги,  и
будущее было точно так же  скрыто  во  мгле  неизвестности.  Ее  друзья,
королевские  оруженосцы,  подбадривали  друг  друга   добрыми   словами,
дружеской шуткой,  просто  улыбкой,  рады  были  сказать  ей  что-нибудь
хорошее и ждать от  нее  любых  приказаний.  Пакс  как  могла  старалась
делиться с ними своим внутренним теплом, и чем больше она его  отдавала,
тем теплее ей становилось  самой.  Все  больше  и  больше  она  начинала
понимать, какие силы скрыты в ней  и  как  много  значит  для  нее  этот
внутренний свет и огонь.

Глава XXIV

   Добравшись до Харвэя, Пакс и ее товарищи проделали оставшийся путь до
Вереллы с куда меньшими трудностями, чем Пакс опасалась,  но  далеко  не
так скрытно и незаметно, как она рассчитывала. Маршал Пилиан, с  которым
она встречалась по пути в Лионию, узнал, что она возвращается, незадолго
до того, как маленький отряд подошел к его городку. Он объяснил это тем,
что королевский гонец, выехавший из Харвэя как раз в тот час, когда Пакс
только-только появилась там и остановилась на  отдых,  передал  ему  эту
весть по дороге в Вереллу. Сам маршал передал известие о появлении  Пакс
в другие храмы и фермы Геда, лежавшие по дороге на столицу Тсайи.  Таким
образом, во всех городках,  куда  прибывала  Пакс,  ее  и  ее  спутников
встречали приветливо и даже радостно,  впрочем,  не  проявляя  излишнего
любопытства.  Пакс  радовалась,  видя,  как  навстречу  ей  выбегают   и
провожают по улицам городов дети; нравилось ей и то, как  стихал  шум  в
залах постоялых  дворов,  когда  они  перешагивали  порог;  и  она  лишь
молилась  про  себя,  чтобы  это  восхищение  ее  статусом  паладина  не
оказалось преждевременным. Кроме того,  она  прекрасно  помнила  прошлую
зиму, когда, бродяжничая, заходила в эти  же  городки  в  поисках  куска
хлеба, а попадавшиеся навстречу дети  не  приветствовали  незнакомку,  а
дразнили  и  изводили  ее  как  могли.  На  ночевку  ее   отряд   обычно
останавливался при храмах Геда или на его  фермах,  расположенных  между
городами. Пакс объяснила своим  спутникам,  что  делает  так  не  только
потому,  что  силы  зла  не   рискнут   сунуться   в   святилища   столь
могущественного святого, но и потому, что вполне земное  покровительство
влиятельного ордена обеспечивало большую безопасность рыцарям, прибывшим
без приглашения из другого королевства. Каждому встречавшему их  маршалу
было о чем рассказать Пакс и что ей посоветовать. Она же с удовольствием
выслушивала все новости  и  рекомендации.  Назвать  имя  предполагаемого
принца Лионии она не могла, но старалась  рассказывать  о  своей  миссии
подробно, не скрывая от заинтересованных слушателей  того,  что,  по  ее
мнению, не повредило бы делу. Чем ближе они  подходили  к  Верелле,  тем
более свежие новости из столицы доходили до них через маршалов  Геда.  В
Вестбеллсе - последнем городке, лежавшем на их пути к Верелле, -  маршал
Торин поведал Пакс, что  герцога  Пелана  вызвали  на  заседание  Совета
Регентов. Пакс не стала задавать лишних вопросов и только  отметила  про
себя, что вызов герцога с далекой северной окраины королевства ко  двору
интересовал даже тех, кто жил в других городах и  вроде  бы  не  имел  к
этому непосредственного отношения.
   - Как я слышал, - сказал маршал, пережевывая очередной кусок жареного
цыпленка, -  после  того  как  Верховный  Маршал  съездила  к  Пелану  и
отношения герцога с орденом Геда были восстановлены,  его  сторонники  и
доброжелатели в Совете решили,  что  теперь  Пелан  будет  в  силах  сам
отстоять свою  точку  зрения  при  дворе,  и  уступили  тем,  кто  давно
собирался его вызвать, возможно даже лелея тайную  мысль  о  том,  чтобы
лишить герцога права управления его землями.
   Пакс кивнула. Обо  всем  этом  она  слышала  от  Верховного  Маршала.
Предположения Ариании сбывались почти слово в слово.
   - Лично я никогда не думал о герцоге плохо,  -  заверил  Пакс  маршал
Торин. - А что касается его проступков перед  королевским  двором,  так,
поставив себя на его место и представив, что  половина  моих  ополченцев
погибла, попав в ловушку, расставленную коварным  врагом,  я  бы  и  сам
многим рискнул, лишь бы отомстить за  это.  Но  говорят,  что,  согласно
условиям договора с Советом Регентов, он обязался  держать  на  северной
границе, если не ошибаюсь, не менее сотни солдат в боевых  порядках,  то
есть в казарме с офицерами и сержантами. А поговаривают,  что  он  не  в
первый раз оставил северные границы без прикрытия.  -  Маршал  продолжал
есть, а затем, отставив тарелку с куриными костями и  вытерев  салфеткой
губы и руки, сказал:
   - По правде говоря, мне в это не верится. Если бы Пелан на самом деле
пренебрегал своими обязательствами перед королевским двором,  у  нас  на
северных границах было бы куда менее спокойно. Барон  Костван,  который,
так же как и Пелан, охраняет границы  Тсайи  и  чьи  земли  находятся  к
юго-востоку от его территории, никогда не жаловался на соседа.  Но  дело
не только в этом. Говорят, что до Совета дошли слухи о  том,  как  Пелан
воевал в  Ааренисе.  Насколько  я  знаю,  сообщил  им  об  этом  маршал,
представляющий орден Геда в тех краях. А в  прошлом  году,  вместо  того
чтобы спокойно сидеть в своем герцогстве и  не  высовываться,  чтобы  не
спровоцировать гнев правящего двора, он взял да и отправился в Финт ради
того, чтобы... - Тут маршал замолчал и даже заметно покраснел.
   Пакс улыбнулась:
   - Уважаемый маршал, он отправился в  Финт  только  ради  того,  чтобы
помочь мне. Может быть, это и был безрассудный поступок, но мне кажется,
он выдает в герцоге Пелане благородство и великодушие.
   - Благородно он поступил или нет, не нам с вами решать. Я знаю  лишь,
что Совет здорово разозлился, узнав об этом. Ведь Пелану было предписано
оставаться в пределах своего герцогства и...
   -  Но  ведь  там  оставались  его  солдаты,  -  неожиданно   возразил
присутствовавший  за  столом  вице-маршал,   совсем   молодой   человек,
напомнивший Пакс Амброса  из  Бреверсбриджа.  -  В  крепости  оставались
офицеры и почти все солдаты. Они  могли  прекрасно  справиться  с  любой
опасностью даже во время краткого отсутствия герцога Пелана.
   - А я и не говорю, что члены Регентского  Совета  правы,  -  поправил
своего заместителя маршал. - Я сказал только, что они  были  недовольны,
узнав об этом.
   - Кое-кто из них был  бы  недоволен  вне  зависимости  от  того,  как
поступил бы герцог Пелан, - заметил юноша, которому было трудно перечить
собственному начальнику. Пакс удивило, что этот  незнакомый  ей  человек
так защищает герцога.
   - Кери, - сурово  обратился  к  нему  маршал,  -  это  все  дворцовые
сплетни. Никакого подтверждения этому у  нас  нет.  И  кроме  того,  это
вообще нас не касается. А теперь можешь быть свободен.
   Маршал подождал, пока Кери выйдет из комнаты, и лишь затем  продолжил
разговор.  Пакс  воспользовалась  паузой,   чтобы   спросить   у   своих
оруженосцев,  готовы  ли  они  продолжать  путь  на  следующий  день   с
рассветом. Вопрос был совершенно излишним, но спутники Пакс сделали вид,
будто обдумывают ответ, и стали обсуждать детали  завтрашнего  перехода.
Избежав  таким  образом  неловкой  паузы,  Пакс  отправила   оруженосцев
отдыхать и вновь вернулась к разговору с маршалом.
   - В Верелле вас примут на заседании Совета Регентов, - сказал  Торин.
- Вот почему я и заговорил о Пелане. Вы  ведь  его  хорошо  знаете.  Он,
скорее всего, будет там, и ему придется нелегко, когда за него возьмется
Совет. Разумеется, в Совете есть и  симпатизирующие  ему  люди,  есть  и
просто его друзья, но  нельзя  забывать  и  о  недругах  Пелана,  причем
достаточно влиятельных. Пока Совет с ним не разберется, им там будет  не
до вас. Впрочем, если вы заявите, что  Правящий  Совет  Лионии  направил
паладина на поиски в Тсайе их наследного принца, посмотрим, как они  еще
запоют.  Вы  представляете,  что  им  нужно  будет  признать  правителем
соседнего королевства кого-то, кто,  может  быть,  и  не  принадлежит  к
тсайской знати. А что если этот человек и вовсе простой  крестьянин  или
чей-нибудь слуга?
   - Ну, положим, не до такой степени, - многозначительно сказала Пакс.
   - Так вы знаете, кто он?
   - Да, но у меня нет права открывать его имя до тех  пор,  пока  я  не
переговорю с ним.
   - Это я, конечно,  понимаю.  Вполне  разумное  объяснение.  -  Маршал
посмотрел куда-то в сторону, а затем поинтересовался:
   - Что, кто-нибудь  из  знати?  И  как  такое  могло  случиться,  если
только... Впрочем, ладно. Не  буду  ставить  вас  в  неловкое  положение
своими вопросами и догадками. В конце концов, вас ведут  Гед  и  Великий
Господин, и я могу лишь присоединиться к молитвам наших  братьев,  чтобы
наши небесные покровители ниспослали вам удачу. Сдается мне, что дело вы
затеяли нелегкое, даже если вам уже известно, кто этот человек.
   - Не могли бы вы мне помочь и подсказать, к  кому  из  членов  Совета
Регентов есть смысл обратиться? - поинтересовалась Пакс.
   - Н-ну... знаете, что я на это скажу: как вы ко мне, так и я к вам, -
улыбаясь, ответил маршал. - Я не считаю  себя  вправе  говорить  о  том,
какие мысли и подозрения есть у маршала по поводу тех  или  иных  членов
Совета. Доказательств у нас нет, и мы не будем предавать огласке  то,  в
чем не уверены. Хотя, - Торин многозначительно покосился на Пакс, - могу
вам сказать одно: полностью доверять я не стал бы никому из  них.  И  уж
само собой, никому из рода Верракаев. Костван - пожалуй,  верный  короне
человек, но он не настолько влиятелен. Марракай... Марракаи всегда  были
влиятельным кланом, и мне  кажется,  что  их  нынешний  представитель  в
Совете - человек надежный. Но знаете,  за  этим  кланом  тянется  давняя
история с так и не доказанным предательством и  сговором  с  паргунцами.
Но, опять же, я думаю, вам объяснять не надо: дурная слава - это еще  не
доказательство. А настоящий предатель может жить спокойно и не  вызывать
никаких подозрений. Кто у нас там дальше? Кланнаэт?  Человек  совершенно
несерьезный и не желающий отстаивать  никакую,  даже  собственную  точку
зрения. А в последнее время ему стало вообще не до государственных  дел.
Говорят, что причиной тому его пошатнувшееся здоровье, но мой двоюродный
брат, который служит там неподалеку, не без  оснований  утверждает,  что
барон Кланнаэт просто-напросто попал под  влияние  своей  молодой  жены.
Дестваорн породнился с Марракаями, в чем я лично ничего плохого не вижу,
если бы не те самые подозрения относительно самих  Марракаев.  Комхальт?
Пожалуй, от него я тоже держался бы подальше. Лично я против  его  семьи
ничего не имею.  Вот  только  ближайшему  к  его  замку  маршалу  трижды
приходилось изгонять всякую нечисть с окрестных холмов. Знаете, пожалуй,
и всё. Все остальные обладают гораздо меньшим влиянием, чем те,  кого  я
перечислил. Либо тесно связаны с ними и выступают заодно. Пожалуй, лично
я сначала бы обратился к Коствану или Дестваорну, а  затем  к  Марракаю.
Пелан, конечно, не из тех, кто  даст  себя  в  обиду,  но  ему  придется
нелегко. Вы, главное, не  перестарайтесь.  Все  знают,  что  вы  у  него
служили, но излишняя заинтересованность паладина в судьбе своего бывшего
командира может вызвать у  них  раздражение  или  какие-нибудь  ненужные
подозрения.
   Пакс внимательно выслушала описания  придворных,  входящих  в  Совет,
стараясь ничего не упустить. Затем она  упомянула  о  капитане  из  рода
Верракаев,  которого  она  встретила  на  северной   границе,   у   реки
Хоннергейт. Маршал - прекрасно знал этого офицера, потому что  тот  тоже
принадлежал к ордену Геда.
   - Знаете, Паксенаррион, пожалуй, это наиболее достойная  ветвь  клана
Верракаев, - сказал он. - Наверняка он сначала сурово вас  встретил,  но
затем сделал все, чтобы помочь. Понимаете, с большими и знатными  родами
всегда так, и Верракаи здесь не исключение.  По  принадлежности  к  роду
нельзя сказать, что это за человек. А имя тем не менее довлеет над  ним.
Другое дело - Марракаи. Неважно даже, были ли представители  этого  рода
предателями, проблема в другом - они все  на  одно  лицо  и  ведут  себя
вполне  предсказуемо.  Когда   один   из   них   заменяет   другого   на
государственном  посту,  ничто  в  политике  не  изменяется.   Остальные
известные кланы - совсем другое дело.  Там  кого  только  не  встретишь:
людей добрых  и  недобрых,  трезвых  в  прямом  и  переносном  смысле  и
окончательно спившихся,  героев-храбрецов  и  трусов.  В  общем,  полный
компот, и смотреть надо не на имя, а на то, как человек себя ведет.
   - Я постараюсь все это учесть, - сказала маршалу Пакс.
   Возвращение Пакс в Вереллу изрядно отличалось от ее первого появления
в этом городе. Стража у первых наружных ворот уже была  предупреждена  о
ее скором появлении. Как только Пакс и трое оруженосцев были замечены  с
надвратной башни, охрана расчистила от немногочисленных путников  ворота
и дорогу непосредственно перед ними. Пакс призналась, что не помнит, как
добраться от южных ворот ко дворцу, и начальник стражи отдал  приказание
одному из солдат проводить паладина со спутниками  к  резиденции  Совета
Регентов.  Солдат  оказался   совсем   м