треск сухой сломанной ветки. Там!  Вон
там!
     Две фигуры отделились от  деревьев,  постояли  в  нерешительности,  а
затем, спотыкаясь, бросились бежать через опушку леса.
     Генрих мгновенно определил, что  они  были:  а)  людьми;  б)  один  -
высоким, другой - низким; в) заключенными. Он первым  нажал  на  спусковой
крючок, после чего поднялся адский грохот - его люди тоже открыли пальбу.
     Огонь настиг заключенных в пяти-шести шагах от деревьев. Они  рухнули
на землю как подкошенные и покатились  по  траве.  Стрельба  прекратилась,
гулкое  эхо  сменилось  тишиной,  а  затем  беспорядочным   "тра-та-та-та"
контрольных автоматных очередей. Распластанные  на  земле  тела  судорожно
подергивались.
     Раздалось  клацанье  перезаряжаемых  магазинов.  Генрих  и  его  люди
поднялись на ноги и подбежали к великану в белом, залитом кровью  мундире.
Генрих чуть не потерял ботинок, увязнув в  луже  крови,  образовавшейся  в
траве возле первого тела. Мужчина был огромен.  Генрих  пнул  труп  ногой,
перевернув его на спину. Черты лица были  искажены,  но  узнаваемы  -  Ибн
Бакр. Вторым трупом оказалась Элис.
     Генрих  развернулся,  чтобы  поздравить  группу  убийц.   Его   взору
предстали сияющие лица с робкими, почти детскими улыбками на губах. Лишь у
одного человека выражение лица по-прежнему оставалось хмурым.
     Ло Прек посмотрел на Ибн Бакра и выругался в сердцах,  сетуя  на  то,
что лежавший у его ног  человек  оказался  не  тем,  кого  он  так  жаждал
увидеть. Стэн опять выскользнул из его сетей.
     Вирунга сидел на очень неудобном металлическом стуле с перекладинами.
Суставы его покалеченных ног так сильно ныли, словно он сидел  в  приемной
уже несколько дней. Хотя, судя по шаркающим шагам  заключенных  и  звукам,
доносившимся со двора, Вирунга понял, что прошло не больше четырех  часов.
Слишком много лет он провел в таанских  тюрьмах,  чтобы  не  догадываться,
какую  игру  затевал  Держин.  Ожидание   было   обычным   предварительным
процессом. И все же знания правил не упрощало игры.
     С  того  самого  момента,  как  Вирунгу  вызвали,  от   его   прежней
самоуверенности не осталось и следа. "Нужно ли готовиться к  пыткам?  Ведь
меня и раньше пытали. Старайся не думать об этом. Я не могу. Пожалуйста, я
не вынесу этого. Заткнись! Ты должен! -  в  душе  Вирунги  шла  внутренняя
борьба. - Пораскинь мозгами".
     Ему еще ни разу не доводилось оставаться  один  на  один  с  Авренти,
экспертом Держина по грязной работе. Но он уважал этого человека.  "Думаю,
Авренти лучше Держина... Черт! Опять путаешь понятия. Замени слово "думаю"
на "знаю". Да. Так-то лучше. Должно открыться второе дыхание. Будь хитрее,
придумай какую-нибудь уловку. У тебя  есть  вопросы,  Вирунга.  Задай  их.
Заставь  таанцев  отвечать.  Не  давай  им  времени  опомниться.  Забросай
вопросами. Вопросами типа... Почему репрессии неожиданно прекратились?"
     При составлении плана Стэн  и  Вирунга  учли  возможность  репрессий.
Первой реакцией таанцев на побег будет  гнев,  который  они  выплеснут  на
заключенных.  Начнутся  избиения,  урезание   пайков,   выявление   людей,
принимавших непосредственное  участие  в  подготовке  к  побегу.  Появятся
жертвы. Этого никак нельзя избежать. Начнется травля  козлов  отпущения  -
беспечных охранников, офицеров, верность и  преданность  которых  окажутся
под сомнением. Тюремное начальство станет и более осторожным,  поняв,  что
во всем могут обвинить его. Многим придется задуматься над своей карьерой,
когда возникнет угроза кризиса. Слухи о побеге дойдут до политиков, и  они
забросают Колдиез тухлыми яйцами.
     Стэн и Вирунга решили перестраховаться: подтасовать колоду, подбросив
в нее пятого туза. Пятым тузом был  "Золотой  Червь",  которого  Сент-Клер
внедрила в компьютер Колдиеза.
     Это был вирус, день и ночь  дурачившийся  цифрами  и  данными.  Дроби
становились целыми числами, минус менялся на плюс. В результате  -  вуаля!
Колдиез гордится высокими показателями и достижениями, о которых не мечтал
даже самый оптимистичный таанец. У Держина будет абсолютное  подтверждение
того, что эксперимент с лагерем для военнопленных удался на славу. Слишком
длинным стал список неудач и поражений Таанского Союза, чтобы игнорировать
такой блестящий успех.
     У вируса была  и  вторая  функция.  С  течением  времени  он  пожирал
ключевые  зоны  памяти  компьютера.  Вскоре  ни  один  таанец  не   сможет
догадаться,  насколько  реальная  действительность  будет  отличаться   от
компьютерных характеристик.
     Первая волна репрессий прокатилась по лагерю  сразу  же,  как  только
охранники узнали о внезапном исчезновении военнопленных. Начались допросы,
избиения, несколько человек были убиты. Но таанцы так и не смогли выведать
секрет катакомб и туннеля, ведущего к скале за стенами лагеря.
     И вдруг допросы неожиданно  прекратились  -  так  же  быстро,  как  и
начались. Заключенных перестали держать в черном теле и пристально следить
за ними.
     Это было очень кстати. Вирунга собирался вынести оружие, которое он и
Стэн нашли в одном из помещений подвалов.  Такая  акция  была  равносильна
самоубийству, но провести ее было крайне необходимо.
     Головорезы  Вирунги  докладывали  ему  о  привычках  и  образе  жизни
лагерного  начальства.  Офицеры  вели   тайные   переговоры   с   другими,
"безликими" таанцами по компьютерным линиям связи. Вирунга чувствовал, что
назревает какой-то кризис. Враг вел себя оживленно и встревоженно.
     И вдруг, в тот самый момент, когда Вирунга ожидал  прорыва  гнойника,
обстановка в лагере резко  переменилась.  Буквально  всех  -  от  тюремных
надзирателей и охранников до высокого начальства - охватило уныние.
     Заключенные были очень удивлены потерей к себе интереса.  Создавалось
впечатление,  что  к  ним  стали  относиться   с   большим   уважением   и
осторожностью. Вирунга был уверен  -  что-то  произошло,  какое-то  важное
событие, о котором он прочтет в  исторических  книгах,  -  если,  конечно,
доживет до того времени, когда окажется на свободе. Но никто  не  имел  ни
малейшего представления о случившемся. Особенно таанцы.
     Вирунга насторожился, когда  двери  кабинета  коменданта  отворились.
Охранник с бесстрастным лицом подал знак двум своим приятелям, стоявшим по
обеим сторонам от заключенного. Вирунга отбросил в сторону  раздражение  и
досаду и с трудом поднялся со  стула,  хрустя  суставами.  Выбрав  удобную
позу, он выставил вперед костыли и оперся на них своим грузным  телом.  Из
уважения к предводителю заключенных охранники расступились.
     Атмосфера в комнате была натянуто-спокойной. Авренти сидел в кресле в
углу, делая вид, что просматривает какие-то бумаги. Комендант Держин стоял
у окна, спиной к Вирунге, и смотрел вдаль рассеянным взглядом.
     Вирунга остановился в самом центре  комнаты.  Он  не  оглядывался  по
сторонам в поисках стула, на  который  так  кстати  было  бы  взгромоздить
покалеченное тело. Он просто стоял посреди кабинета, опираясь на  костыли,
терпеливо и молча дожидаясь начала игры.
     Прошло довольно много времени, прежде чем Держин  оторвал  взгляд  от
окна и  развернулся.  Казалось,  он  только  сейчас  узнал  о  присутствии
Вирунги.
     - А, это вы, полковник. Спасибо, что пришли.
     Вирунга не доставил ему удовольствия своим ответом. Но  Держин  вроде
бы даже не заметил этого. Он подошел к письменному столу и  сел  за  него.
Взяв в руку какую-то фотографию, Держин внимательно  посмотрел  на  нее  и
положил на место, забарабанив пальцами по столу, словно пытался вспомнить,
зачем вызывал Вирунгу.
     - У меня есть информация о... э-э... как бы поточнее выразиться...  о
пропавших членах вашей команды.
     Вирунга оторопел. Редкая шерсть на его спине встала дыбом, словно  по
позвоночнику прогулялся ледяной арктический ветер.
     - Да? - Вирунга боялся задать лишний вопрос.
     - Простите, полковник, но я вынужден сообщить  печальную  новость.  С
вашей точки зрения, конечно. Их поймали. Всех до единого.
     Вирунга с облегчением вздохнул. Какой бы грустной  новость  ни  была,
она вносила какую-то определенность. Что ж, поймали  так  поймали.  Теперь
нужно  проследить,  чтобы  о  них   позаботились,   подлечили   в   случае
необходимости.
     - Я... хочу... их видеть. Удостовериться... что с ними...  обращаются
в соответствии... с законами... военного времени.
     Краем глаза Вирунга заметил, что Авренти ухмыльнулся.
     - Боюсь, это невозможно, полковник, - сказал Держин.
     - Вы... отказываете?
     - Нет. Я не так суров. Просто... по правде говоря, смотреть почти  не
на что. Все они мертвы.
     Вирунга стал тяжело дышать. Его двойное сердце громко заколотилось. В
ушах зазвенело от резко подскочившего давления.
     - Что? Мертвы? Как могло?..
     Со двора донеслись крики. Шум постепенно  усиливался,  перерастая  во
взрыв паники и гнева. Держин улыбнулся Вирунге  и  жестом  руки  пригласил
подойти к окну. Вирунга подался вперед всем корпусом, тяжело  опираясь  на
костыли.
     Вначале он  увидел  толпу  заключенных,  собравшихся  вокруг  чего-то
находившегося в центре двора. Затем рассмотрел старую плоскодонную телегу,
запряженную парой лошадей. В телеге сидели  таанские  охранники.  И  майор
Генрих.
     Они что-то выгружали - стаскивали мокрые рогожные мешки, вываливая их
содержимое на каменные плиты.
     Вирунга увидел, что разгружают охранники. Руки... ноги... и головы.
     Расчлененные тела Ибн Бакра и Элис.



                                    30

     Четвинд, бывший разбойник,  гроза  космических  и  океанских  портов,
предводитель  рабочего  движения,  осужденный   преступник,   политический
заключенный, а  ныне  человек,  являющийся  не  то  отпущенным  на  поруки
уголовником,  не  то  помилованным  охранником  Колдиеза,  обдумывал   ряд
вопросов,  бульдозером  прокладывая  себе  путь  через  пристань  к  бару,
чувствуя острую необходимость в заслуженной порции двойного квилла.
     Из напористого и дерзкого юноши, всегда бывшего в курсе событий -  за
что и угодил на  планету-тюрьму,  -  Четвинд  со  временем  превратился  в
зрелого, опытного и по-прежнему напористого  мужчину,  который  не  был  в
курсе событий.
     Нельзя сказать, чтобы  произошедшие  в  характере  Четвинда  перемены
сильно отразились на его поведении. Он понимал, что после массового побега
заключенных  в  Колдиезе  начнутся  судебные   разборки   и   справедливое
возмездие. Держина снимут с должности начальника лагеря, Авренти  отправят
в штрафной батальон. Генриха поставят во главе тюрьмы,  после  чего  будут
установлены драконовские методы управления.
     Четвинд  уже  составил  некоторое  представление  о  своем  следующем
назначении. "Только бы не выслали обратно к гурионам", - думал он.
     Но ничего  не  произошло.  Во  всяком  случае,  не  произошло  ничего
особенного. Более важным фактом, чем исчезновение военнопленных, было  то,
что в Колдиезе почти ничего не изменилось. Люди продолжали выполнять  свои
обязанности, никаких новшеств введено не было.
     Четвинд ужасно сокрушался по поводу  растраченных  кредиток,  посылая
проклятия на голову "навозного жука" Генриха за то,  что  ему  приходилось
снабжать алкоголем эту  "бездонную  бочку,  чтобы  умилостивить  паршивца,
когда дракх ударял ему в голову".
     Другой вопрос, не дававший Четвинду покоя,  заключался  в  следующем:
что же случилось с его "горячо любимым" заключенным Стэном,  скрывшемся  в
неизвестном направлении? Может, он уже парит где-то в космической дали?
     Когда Четвинд говорил Стэну о том, что таанцам нужна будет быстрая  и
полная победа, он просто высказывал вслух  свои  соображения.  Лишь  позже
Четвинд узнал, что оказался прав.
     Где-то там далеко  что-то  -  и  Четвинд  не  ведал,  где  и  что,  -
случилось. Что-то, чему таанцы не были рады.
     Четвинд лишился  прежнего  своего  окружения,  когда  его  осудили  и
сослали на планету-тюрьму, но не лишился контактов. У него осталось  много
друзей в разных местах. Друзей... приятелей...  врагов...  людей,  знавших
его с пеленок. Репутация и шаблоны не имели значения  -  люди,  с  детства
находившиеся в конфликте с правоохранительными  органами  Хиза,  заключали
пожизненны и союз - "Мы против Них". По крайней мере до тех пор, пока  это
выгодно.
     Хиз внезапно превратился в перевалочную базу каких-то странных грузов
- материалов, инструментов, корабельного оснащения, - поставляемых в некую
систему Эрибус, о которой прежде никто слыхом  не  слыхивал:  медперсонал,
оборудование и лекарства отправлялись на другие  планеты,  где  находились
таанские госпитали.
     Четвинд разумно рассудил, что Империя обошлась с таанцами не  слишком
любезно. Это была еще одна  карта,  которую  Четвинд  пока  не  знал,  как
разыграть.
     Он остановился прямо у входа в "Кааг", самый  популярный  бара  Хиза,
считавшийся нелегальным, аморальным, который охранникам Колдиеза  посещать
запрещалось. В баре всегда было полно старых дружков Четвинда.
     Четвинд изобразил на лице маску бравого лидера  и  вошел  в  бар.  Он
угостил выпивкой всех своих приятелей. Отпил глоток из собственной рюмки -
для куража. И устроил  "прием  при  дворе":  отпускал  комплименты,  сыпал
остротами  или  хмурился  и  отказывал  в  "королевских  милостях".  После
ритуального вступления Четвинд рассказал свежий анекдот:
     - Один тип наконец-то получает  извещение  -  ломе  прохождения  всех
инстанций его внесли в списки. Скоро он станет владельцем гравикара. Ну  и
спрашивает продавца: когда, мол? Пора бы уже и получить аппарат.  Он  ведь
заплатил за него шесть лет назад.
     А хренов продавец говорит, чтобы он приходил через четыре года.
     Тип спрашивает, когда именно - утром или вечером.  Продавец  говорит:
"Мистер, выдача состоится через четыре года. Какая вам разница, будет  это
утро или вечер?" А тип отвечает: "Да утром ко мне ремонтник приходит..."
     Пока все покатывались со смеху, Четвинд допил остатки вина  и  жестом
приказал официанту налить еще.  "Аудиенция"  окончилась.  Дружки  Четвинда
разбрелись кто куда, оставив его наедине со своими мыслями.
     Четвинд уже погрузился в обдумывание мучивших сто вопросов, как вдруг
два разгоряченных, вонявших  дракхом  портовых  скопера  ввалились  в  его
кабинку. Четвинд нахмурился.
     Алекс мило улыбнулся.
     - Не жмоться, парень, угости старых друзей живительной влагой.  Может
ведь наступить день, когда ты пожалеешь о своем негостеприимстве.
     Стэн подал знак официанту.
     - Как насчет того, чтобы раскошелиться на графин вина, Чет? Бокальчик
и тебе не повредит.
     Четвинду и вправду не мешало выпить.
     - Я думал, вы побежали в лес, - выдавил он, гордый тем, что не  задал
стандартных вопросов и не поторопился с шаблонными ответами.
     - Уж не знаю, как другие, -  туманно  ответил  Стэн,  -  а  я  парень
городской. Боюсь темноты. Мало ли кто может прятаться в кустах.
     - Сюда регулярно заглядывают придирчивые  патрульные,  -  предупредил
Четвинд.
     - А разве это проблема? - спросил Килгур. - Мы ведь  сидим  за  одним
столом с уважаемым человеком, нашим другом. Он нас не выдаст.
     Четвинд был сражен наповал. Он мог только свистнуть, и двое  беглецов
были бы тут же схвачены. Наверное, ему даже дали бы  за  это  какую-нибудь
награду. "Хотя, - подумал Четвинд, - раз уж даже начальство  говорит,  что
все эти недоноски были  расстреляны  при  попытке  к  бегству,  зачем  мне
высовываться? Как  я  объясню  своим  хозяевам  внезапное  воскрешение  из
мертвых двух имперцев?"
     - Кроме того, - сказал Стэн, будто читая  мысли  Четвинда,  -  мои  и
Алекса мозги будут подвергнуты сканированию, а мы оба по пять раз  на  дню
вспоминаем твою доброту и как сильно мы тебя любим.
     Четвинд  этому  не  верил  -  он  не  мог  себе  представить,   чтобы
кто-нибудь, даже эти два  явно  смышленых  типа,  представители  имперской
разведки, могли настроить свои мозги для преподнесения  ложной  информации
таанским палачам.
     Впрочем, чем черт не шутит. В случае чего таанцы его не пощадят.
     - Ну что ж, ребята, отлично. Советую только привести себя в  порядок.
Вы оба воняете. Но сначала скажите - что вам нужно?
     Стэн объяснил. После побега из  тюрьмы  они  прятались  в  развалинах
старых домов города. Им нужны были настоящие документы. Они  хотели  стать
гражданами Хиза. Стэн разумно  рассудил:  источник  рабочей  силы  планеты
иссяк, таанцы производили набор из числа юношей,  нетрудоспособных  людей,
уголовников и диссидентов. Все из перечисленных были друзьями Четвинда.
     Стэн и Алекс решили выдать себя за каких-нибудь  двоих  четвиндовских
приятелей и вступить добровольцами в таанскую армию. Кому придет в  голову
искать беглых имперцев в действующей армии? А  дружки  Четвинда  смогут  и
дальше преспокойно заниматься своими делами.
     - Тебе не составит особого труда подыскать им другие имена, - добавил
Алекс.
     Поскольку Стэн и Алекс были людьми военными, они с легкостью  пройдут
армейскую подготовку  и  вызовутся  на  выполнение  какого-нибудь  боевого
задания, а затем пересекут границу - наземную  или  пространственную  -  и
окажутся дома.
     На этом месте Четвинд стал издавать булькающие звуки.  Стэн  подумал,
что таанец хочет ему возразить, но затем понял, что тот попросту смеется.
     - Ах, ребята, ребята, - проговорил  наконец  Четвинд.  -  Теперь  мне
ясно, почему вам, имперцам, так везет в этой войне.
     Четвинд встал и замахал руками; в ту же секунду в руке Стэна появился
нож. Два официанта подскочили к Четвинду.
     - Обслужите моих друзей по первому разряду! Им нужна тихая комната  с
ванной. Двумя ваннами. Отдельными. Определите их в  один  из  моих  личных
номеров. Принесите любую выпивку, какую они  только  пожелают.  И  пошлите
кого-нибудь, кто потер бы им спины. - Четвинд развернулся лицом к Стэну  и
Алексу. - Женщины подойдут?
     Возражений не было.
     - Только чистых женщин. А сейчас подайте еще один графин вина.
     Четвинд снова сел. Теперь у него были ответы почти на все вопросы, он
знал, что делать дальше.
     - Вы хотите, чтобы я исполнил ваше пожелание, питая  слабую  надежду,
что двум несчастным сироткам удастся  добраться  до  дому?  Да  будет  вам
известно, что ни одному из моих людей не угрожает участие  в  этой  войне,
потому что  они  считают  ее  отвратительной.  Вы  хуже  ничего  не  могли
придумать?.. Поправка. Еще хуже для вас, болванов, было бы снова попасть в
тюрьму. Хотите, я подскажу вам, что нужно делать? Под  этой  адской  дырой
есть подвал. Вы исчезнете  в  нем.  Там  вы  будете  сыты,  одеты,  обуты,
вооружены.  Окрепнете  хорошенько.  Короче,  посидите  какое-то  время   в
подземелье. По моему приказу  вас  незаметно  проведут  улицами  города  в
условленное место, где вы  познакомитесь  с  очаровательным  человеком  по
имени Вайлд. Ен Вайлд.
     Четвинд очень удивился, когда сначала Стэн, а затем  и  Алекс  начали
смеяться. Учтивого контрабандиста с изысканными манерами по имени Ен Вайлд
они завербовали задолго до начала войны. Стэн обещал Вайлду не вмешиваться
в его операцию с условием, что Вайлд не будет  поставлять  оружие  и  иные
военные материалы  в  Таанские  миры  и,  в  случае  необходимости,  будет
оказывать содействие  разведке.  С  началом  войны  главная  база  Вайлда,
находившаяся на планете Ремни, была разрушена.
     Он и его люди наверняка засиделись  без  дела.  Впрочем,  это  вполне
объяснимо - магазины пусты, а от товарных складов  не  осталось  камня  на
камне.
     - Мы его знаем, - сказал Стэн. - Продолжай.
     Четвинд умерил свой пыл, надменные интонации исчезли из  его  голоса.
Вайлд вывезет их из Таанских миров и доставит на нейтральную  планету.  Им
выдадут документы и деньги, чтобы они  могли  добраться  до  какого-нибудь
форпоста Империи.
     - Хочу добавить, -