талантом синтезировать вымысел.
     Оба знали, что самоубийственное падение Империи вовсе не вымысел.
     - Как я  уже  говорил,  воспользовавшись  вашими  данными,  я  сделал
кое-какие  выводы.  Исключительно  в  духе  интеллектуальных   упражнений,
которые создали вы. Если хотите, я представлю на  ваш  суд  один  отрывок.
Коротко скажу только, что при определенных условиях, естественно указанных
мной, одно существо - вроде человека, который находится  в  данный  момент
вне закона, - вполне в состоянии  поколебать  устои  целой  Империи.  Если
Империя не сумеет ответить  правильно  на  этот  небольшой  кризис,  можно
предположить, что возникнет  более  серьезная  ситуация,  которая  охватит
большую  территорию.  Далее  последуют  колебания,  и   если   они   будут
продолжаться некоторое время, вся система может зайти в тупик  или  -  при
достаточно благоприятных  обстоятельствах  -  будет  полностью  разрушена.
Очень интересно.
     Танжери замолчал и принялся  поглаживать  щупальцем  длинные  лицевые
сенсоры, а потом уселся на хвост - толстый, мохнатый, черно-белый  трипод.
В таком положении при необходимости он мог просидеть несколько часов, а то
и целые дни.
     -  Действительно,  любопытно,  -  согласился  Эку.  -  И   я   бы   с
удовольствием изучил ваши выкладки. Исключительно  ради  интеллектуального
развлечения, конечно. Но  вы  упомянули  еще  кое  о  чем  -  возможно,  я
неправильно вас понял.
     - Приношу вам мои искренние извинения. Я становлюсь старше и  начинаю
страдать многословием, а иногда в моих речах даже появляются неточности.
     - Нет, - возразил Эку. - Вы высказались совершенно четко. Просто меня
заинтересовало, что именно вы имели в виду под "определенными условиями".
     - Тут речь может идти сразу о  нескольких  факторах,  -  хладнокровно
ответил Танжери. - Самым замечательным из них является вопрос о том, сумел
ли заключить вышеупомянутый Стэн тайный союз с некой расой, которая, когда
дело доходит до большой политики, обычно сохраняет  или  по  крайней  мере
пытается сохранять нейтралитет.
     - Что? - переспросил Эку. Неужели Танжери хочет удостовериться в том,
что манаби приняли сторону Стэна? Нет. Вряд ли он будет  гордиться  собой,
если сумеет установить то, что и так очевидно - Эку разве  что  не  поднял
флаг с боевыми цветами Стэна над своими бастионами.
     - Да. А еще я представил себе другую  многочисленную  расу.  Довольно
воинственную.
     Сэр Эку молча парил в воздухе.
     - Раса, которая  сохраняла  верность  Императору  во  время  таанской
войны, но при Тайном Совете придерживалась холодного нейтралитета.
     Вот оно! Именно за этим сэр Эку и предпринял такое далекое и  опасное
путешествие.
     - М-м-м, - сказал он. - Возможно, к вашим  словам  следует  добавить,
что эта гипотетическая раса после возвращения  Императора  практически  не
была вознаграждена за свою верность  -  по  той  причине,  что  созвездия,
которые находились под ее контролем,  какими  бы  многочисленными  они  ни
были, находились довольно далеко от сердца Империи?
     -  Их  более  двухсот  пятидесяти,  этих  созвездий.  -  Сэр  Танжери
пронзительно свистнул, и с дипломатическими увертками  было  покончено.  -
Многие представители нашего народа, пользующиеся огромным уважением  среди
своих сограждан, были убиты Тайным Советом.  А  во  время  таанской  войны
погибло около двух миллионов кал'гат. Теперь же о нас  забыли.  Количество
АМ-2 сильно ограничено.  Если  бы  в  качестве  горючего  для  космических
кораблей можно было использовать дерево, мы бы уже давно  рассмотрели  эту
возможность. Да, - продолжал Танжери, - Император  забрал  себе  ключи  от
огромной системы и не пускает нас туда. Кал'гаты больше не пойдут рядом  с
Императором по одной дороге. Войдите в контакт со Стэном. Расскажите ему о
нашем разговоре. Для того чтобы принять участие в войне,  нам  не  хватает
только АМ-2. Спросите, что ему нужно - корабли, солдаты, фабрики? Все  что
угодно. Кал'гаты приняли решение. Даже если мы ошиблись и восстание  Стэна
будет подавлено, а часть Империи впадет в варварство, это все равно  будет
лучше, чем абсолютный хаос, в который нас  неизбежно  ввергнет  Император.
Скажите Стэну и об этом тоже.


     "Двести пятьдесят созвездий - звучит совсем неплохо, -  подумал  Эку,
когда вернулся на свой корабль, чтобы отдохнуть и подготовиться к банкету,
который должен был состояться на следующий день. - Однако с  точки  зрения
бескрайней Империи, включающей в себя многие галактики, это так, мелочь. И
все же начало положено".


     Эку подлетел к полке в стене - свободно парящие манаби называют такое
приспособление  письменным  столом  -  и  принялся  просматривать  бумаги,
доставленные курьерским кораблем во время переговоров с Танжери.
     Будучи  существом   дисциплинированным,   Эку   сначала   взялся   за
официальные документы, но его внимание было приковано к  небольшой  стопке
личных писем - послания от коллег, друзей и одной из его бывших  любовниц.
И еще что-то. Мерцающее.
     Невыносимо.  Щупальце  протянулось  вперед  и   коснулось   странного
предмета. Микрофиша заискрилась калейдоскопом красок, разные цвета волнами
поплыли по ее поверхности.
     Коммерческое предложение. Мог бы и  догадаться.  Вот  только  как  им
удалось  узнать  его   личный   почтовый   код?   Сэр   Эку   присмотрелся
повнимательнее.
     Обратный код написан вручную. Марр и Сенн? Эку задумался  и  довольно
быстро вспомнил. Бывшие поставщики Императорского Двора. Сэр Эку относился
к ним с симпатией. Он, как и все,  кто  знал  двух  однополых  любовников,
которые  никогда  не  расставались,  был  очарован  милченами.   Сэр   Эку
познакомился с ними на официальном банкете  и  был  поражен,  что  они  не
только побеспокоились о том,  чтобы  найти  и  синтезировать  любимую  еду
манаби, но еще и постарались выяснить - Эку не знал, как им это удалось, -
какие  блюда  он  любит  больше  всего.  Кроме  того,  его  несколько  раз
приглашали на вечеринки в знаменитую "башню света"  -  так  назывался  дом
милченов, расположенный на окраине Прайма.
     Что нужно Марру и Сенну от дипломата сэра Эку? Кажется,  они  ушли  в
отставку.
     Он коснулся микрофиши в определенном месте. В  воздухе  возникло  два
голографических изображения. Марр и Сенн. Усики едва заметно подрагивают.
     - Мы приветствуем вас с глубочайшей любовью, сэр Эку, - пропели они и
исчезли.
     Значит, персонифицированная реклама.
     Удивительные ароматы чудесной кухни коснулись его  органов  обоняния.
Появилось  крошечное  голографическое  изображение  тарелки,  от   которой
поднимался пар. Потом возникла другая голограмма, на этот раз официального
банкетного стола. Ага! Очевидно, милчены начали какую-то новую кампанию по
доставке продовольствия, решили, что сэр  Эку  находится  где-то  рядом  с
Праймом и захочет воспользоваться их услугами.
     Непонятно. Деньги им не нужны.  Вероятно,  им  стало  скучно,  и  они
решили вернуться в бизнес.
     Стол исчез, снова появились Марр и Сенн. Подтвердили, что их услугами
можно воспользоваться, и предложили...
     Раздался бой часов. Эку посмотрел на стену, где они висели, и  понял,
что опаздывает. Затем взглянул на длину записи и удивится. Осталось  около
тридцати земных минут. Эку уже  и  так  потратил  время,  которое  мог  бы
использовать на то, чтобы подготовиться к встрече  с  Танжери.  Однако  он
колебался,  микрофиша  притягивала  его.  Нет.   Все-таки   это   какая-то
бессмыслица, думал он, хотя и  понимал,  что  в  данный  момент  следовало
заняться другими, более срочными делами.
     Очень, очень странно. Однако он уже практически опоздал на банкет...
     Возможно, позже.


     Конвой мчался сквозь гиперпространство  -  восемнадцать  транспортных
кораблей с войсками и  всего  два  дозорных  катера,  следовавших  впереди
конвоя в качестве эскорта. Они не знали, что в засаде, всего в  нескольких
световых минутах, их поджидают две акулы.
     - Похожи на стаю трески,  -  сказал  своему  брату-берхалу  Уолдмену,
находящемуся на борту "Аойфа", берхал Флю, командир эсминца  "Айслинг".  -
Когда они, ослепленные солнцем,  беззаботно  плывут  на  мель,  туда,  где
расставлены сети. Точнее, - поправил он себя, -  туда,  где  их  поджидают
люди с копьями.
     - Тактика, сэр? - спросил Уолдмен, на класс-год младше Флю,  несмотря
на то что у обоих был одинаковый чин - берхал.
     - Как договорились. Наносим удар и разбиваем строй.
     - Один удар и сразу уходим?
     Флю колебался.
     - Скорее всего. Но будьте готовы к изменению плана.
     - Сэр, мне трудно поверить, что этот конвой отправлен практически без
сопровождения. Может быть, лучше залечь  и  подождать,  пока  он  пройдет,
убедиться, что нас не ждут никакие неприятные сюрпризы, а потом ударить по
ним с тыла?
     - Приказ остается в силе, берхал, - резко проговорил Флю. - Если  они
почуют наше присутствие, то разбегутся в  разные  стороны.  Сейчас  у  нас
появилась возможность одержать серьезную победу над Империей. И тогда наши
имена навсегда войдут в историю.
     Уолдмена,  как  и  большинство  хондзо,  слава  интересовала  гораздо
меньше, чем возможность с честью остаться в живых,  да  еще  получить  при
этом прибыль, однако он промолчал.
     - Слушаюсь, - сказал Уолдмен и отвернулся от экрана.
     Команда "Аойфа" уже собралась в капитанской рубке и ожидала приказов.
     Минуты корабельного времени медленно утекали... ноль? Оба эсминца  на
полной скорости врезались в конвой.
     На борту имперских кораблей взвыли сирены  тревоги,  и  два  дозорных
катера бросились между атакующими в храброй, но  совершенно  бессмысленной
попытке  хотя  бы  немного  помешать  нападающим.   Они   были   мгновенно
уничтожены.
     И тогда волки проникли в овечью стаю, которая  распалась,  -  корабли
заметались,  надеясь  спастись,  всюду  их  настигали  ракеты  повстанцев.
Эсминцы  хондзо  промчались  сквозь  рассыпавшийся  конвой,  оба   опытных
капитана сумели подвести свои боевые машины так близко к имперским  судам,
что смогли воспользоваться автоматическим оружием, всего на доли  секунды,
однако этого оказалось достаточно.
     "Аойф"  и  "Айслинг"  уничтожили  переднюю   часть   конвоя.   Четыре
транспортных судна с солдатами перестали  существовать,  а  три  остальных
получили серьезные повреждения.
     - Еще один общий удар, - приказал  Флю,  -  а  потом  выбирайте  себе
одиночные цели, уничтожим их всех по очереди.
     Уолдмен  снова  приготовился  возразить.  Такие  действия  не  только
противоречили здравому смыслу, но и были нарушением приказа Стэна. Посылая
их на это задание, он велел им устроить  как  можно  больше  беспорядка  и
внести панику в ряды противника, но ни в коем случае не рисковать.
     - У вас быстрые корабли,  -  сказал  тогда  Стэн,  -  однако  это  не
означает, что вам позволено испытывать судьбу. В нашем распоряжении  всего
четыре  корабля  -  бхоры  еще  не  готовы  принять  участие  в  сражении.
Сражайтесь - но вернитесь назад!
     Прежде чем Уолдмен принял решение, стоит ли  что-нибудь  говорить  по
этому поводу, на экране появился эскорт, прикрывавший транспорт с тыла.
     Четыре имперских легких крейсера и одиннадцать тяжелых истребителей.
     Зазвучал сигнал предупреждения.
     У Флю не было ни времени, ни необходимости отдать новый  приказ.  Оба
эсминца включили дополнительную скорость, задали своим  компьютерам  поиск
случайных маршрутов и попытались удрать с поля боя.
     В самый  последний  момент  при  отступлении  офицеры-стрелки  успели
запустить "Кали". А все остальные хондзо принялись отчаянно молиться своим
богам.
     Загорелся истребитель, когда в него попала  ракета,  а  у  одного  из
легких  крейсеров  куда-то  подевался   нос.   Однако   молитв   оказалось
недостаточно   -   или   боги,   присматривающие    за    этим    сектором
гиперпространства, возжелали  кровопролития.  Потому  что  имперские  суда
нанесли ответный удар.
     Оба эсминца повели заградительный огонь противоракетным  оружием.  Но
ракет было выпущено слишком много.
     Уолдмен увидел: "Кали", выпущенная с имперского корабля, приближается
к "Айслингу"... Лицо Флю  на  экране,  его  широко  раскрытые  глаза,  вой
сенсоров, предупреждение об опасности...
     В следующее мгновение экран погас - связь с "Айслингом" прервалась.
     - Прямое попадание в  "Айслинг",  сэр,  -  доложил  Уолдмену  офицер,
ведущий наблюдение, совершенно спокойным  голосом,  как  его  и  учили.  -
Подождите... подождите...
     Уолдмен не обращал на него внимания.
     - Навигаторы!  Орбита!  Курс  на  столкновение...  последняя  позиция
"Айслинга".
     - Есть!
     - Подождите... подождите...  -  монотонно  бормотал  командир  группы
наблюдения. - Экран чист. Никаких признаков "Айслинга", сэр.
     - Спасибо, я был бы  вам  крайне  признателен,  если  бы  вы  немного
помолчали.
     - Ракета приближается, - прозвучал доклад. - Осталось семь  секунд...
наши снаряды не успели... четыре секунды...
     И "Аойф" промчался сквозь почти пустое пространство, где  только  что
находился "Айслинг".  _П_о_ч_т_и_  пустое;  там  хватало  обломков,  чтобы
смутить офицера, направлявшего "Кали". Промах. Имперский офицер на главной
станции слежения ничего не выражающим голосом доложил, что  противник  все
еще цел и невредим. Последовал второй залп.
     Но было уже слишком поздно. "Аойф", поджав хвост,  сумел  убежать  от
снарядов, а  потом  и  от  бросившихся  вдогонку  истребителей.  Имперские
крейсеры остались далеко позади, в его "кильватерной струе".
     С начала боя прошло всего семь минут.
     Имперские потери: уничтожено два легких катера эскорта. Один  тяжелый
эсминец. Четыре транспорта с солдатами. Серьезно поврежден легкий крейсер.
Один транспортный корабль пришлось бросить  и  взорвать  после  того,  как
оставшиеся на нем солдаты были эвакуированы. Еще один транспортный корабль
доставлен в ближайший имперский док - выяснилось, что восстановить его уже
невозможно. Потребуются долгие месяцы ремонта, прежде чем  оставшиеся  два
транспортных корабля можно будет снова использовать по назначению.
     Погибло почти полторы тысячи имперских  моряков.  Семь  тысяч  хорошо
обученных имперских солдат.
     А у повстанцев? Уничтожен один эсминец. Погибло двести девяносто  три
повстанца хондзо.
     Грандиозная победа Империи.


     Стэн с мрачным видом отвернулся от экрана, на котором наблюдал гибель
"Айслинга". Господи! Он был рад, что берхал Флю  отправился  в  мир  иной.
Потому что, если бы он остался в живых, Стэну пришлось бы его расстрелять.
     Ему очень хотелось разжаловать Уолдмена, и в другой  ситуации  он  бы
так и сделал, но сейчас боялся потерять поддержку  миров  хондзо.  Поэтому
объявил погибших хондзо мучениками революции и, сказав, что  новый  боевой
корабль  будет  назван  "Флю",  сообщил  о  награждениях  матросов   обоих
кораблей.
     Потом собрал офицеров "Аойфа", "Победы"  и  "Беннингтона"  и  заявил,
что, если  кто-нибудь  мечтает  стать  генералом  Курибайяши,  им  следует
сказать об этом немедленно - он избавит их от необходимости вспороть  себе
живот   после   длительного   и   героического,    но    самоубийственного
сопротивления. Стэн предложил заняться  этим  немедленно,  до  наступления
летнего сезона.
     Особенно серьезный разговор Стэн имел с бхорами. Как и всякий  народ,
специализирующийся на торговле,  они  обладали  ярко  выраженным  чувством
самосохранения. Однако в то же время бхоры  славились  своими  знаменитыми
приступами  ярости,  которые  они  были   практически   не   в   состоянии
контролировать, а Стэн больше не нуждался в мертвых героях.
     Потом он постарался забыть об этом эпизоде.
     И занялся выработкой дальнейшей стратегии. Можно ли  осуществить  еще
какую-нибудь акцию, кроме тех, что уже предприняты? Он  считал,  что  нет.
Довольно  скоро  добровольцы  из  созвездий  кал'гата   начнут   незаметно
просачиваться в Волчьи миры. Стэну было необходимо заранее подготовиться к
возмущенным воплям - он начнет переводить заслуженных ветеранов с кораблей
бхоров и собственных, чтобы они взяли под свою команду суда новобранцев.
     Кроме того, он так и не нашел того, кто мог бы проанализировать файлы
Махони. Сначала Стэн хотел поручить это дело Алексу, да  только  шотландец
был ему необходим в качестве командира разведки.
     "Самое трудное, когда ты начинаешь революцию, - подумал Стэн, - найти
подходящих исполнителей".
     То  немногое,  что  он  мог   замыслить   и   реализовать,   учитывая
ограниченность  возможностей,  уже  было  сделано.  Неожиданно  перед  его
глазами  предстала  следующая  картина:  огромный   шар   из   материалов,
оставшихся после коллапса звезды, подвешен к самому  сердцу  пульсара.  На
кабеле. А он, словно маленькая мошка, долбит этот шар крохотным клювиком.
     "Отлично, можешь придумать еще что-нибудь, чтобы поднять  настроение?
Вот, например: разыскать Килгура и Синд и пропустить  парочку  стаканчиков
стрегга.  Или  поговорить  с  Килгуром,  а  потом  спрятаться  с  Синд   в
какой-нибудь каюте и не выходить оттуда целый месяц".
     Немного повеселев, Стэн отправился искать друзей.
     Товарищи по революции складывали вещи.
     Синд объяснила: она могла бы возглавить бхоров, но  они  представляли
собой  военную  машину,  которая  действовала  сама  по  себе.  Ее  другую
обязанность - охрану Стэна - взяли на себя гурки. Кроме  того,  она  вдруг
увидела перспективу... еще до того, как Ото сделал свой хитрый тактический
ход.  Синд  начала  понимать,   какие   ограниченные   возможности   имеет
деятельность вышибалы и командира вышибал.
     Ее  заинтересовала  проблема  АМ-2,  и  она  обнаружила   возможность
уникальных исследований. Тайный Совет изо всех сил старался найти источник
универсального топлива, но потерпел неудачу. Синд занялась - насколько это
возможно на таком расстоянии от Прайма -  изучением  шагов,  которые  были
предприняты.
     - Поначалу, - вмешался Алекс, - когда барышня сообщила  мне  о  своих
идеях, я нахмурился, поскольку никак не мог понять,  зачем  интересоваться
тем, чем занимался Тайный Совет, раз любому известно, что у них ничего  не
вышло. А Синд мне объяснила, что самый лучший способ  сэкономить  время  -
выяснить, в каком именно месте ошибся твой предшественник, тогда  тебе  не
нужно будет повторять его ошибки.
     Синд продолжала.
     Начальное расследование не принесло никаких результатов, и она начала
думать, что, возможно, время все-таки было потрачено зря. А потом случайно
наткнулась среди рассекреченных данных о  последних  месяцах  деятельности
Тайного Совета  на  сведения  о  том,  что  они  ввели  новую  специальную
должность энергетического царя  -  официально  она  называлась  "секретарь
АМ-2". Некий сэр Лаггут, который неожиданно  исчез  вскоре  после  встречи
всех членов Совета, устроенной, по  слухам,  для  того,  чтобы  попытаться
разрешить хоть каким-нибудь способом возникший кризис с АМ-2.
     - Он, вероятно, встал и объявил: "У меня  ничего  нет",  -  задумчиво
проговорил Стэн. - А его за это сделали клоуном.
     - Может быть, - согласилась Синд. - Только сначала его взял под  свое
крылышко Кайс.
     Кайс. Специалист по инопланетному искусственному интеллекту,  который
тоже исчез практически сразу после того, как  Совет  принял  в  свои  ряды
Пойндекса, занимавшего до этого должность главы  корпуса  "Меркурий".  Это
исчезновение  также  не  получило   никакого   объяснения.   Стэн   изучал
деятельность Совета и обнаружил, что раса,  к  которой  принадлежал  Кайс,
была симбиотической, уровень  интеллекта  обеспечивался  паразитом.  Через
некоторое время паразит брал верх,  а  г'орби  превращались  в  слабоумных
идиотов. Кайса, который давно переступил порог соответствующего  возраста,
скорее   всего,    однажды    ут