ые  проводились  перед  тем,  как  шлепали
императоров, - прошу пардона, сэр.
     - Ладно, - согласился Стэн. - Не исключено. Может, у  кого  еще  есть
внезапное озарение? Мы можем оставить группу регистрации на месте, следить
за Грехами После Большого Взрыва.
     - Ну, я пакуюсь, - сказал Алекс, допив.
     - Валяй, - отозвался Стэн. - Только не на  Прайм-Уорлд.  Туда  еду  я
сам.
     - Это правильно! Всем понравится. Ты - известная и желанная мишень...
Не строй из себя героя!
     - Совсем и не строю. В столице все расследования идут через Хейнз, по
крайней мере должны проходить. С кем она лучше всего сработается,  как  ты
думаешь?
     - Даю тебе в долг наставление по пользованию матрацем, любовные поэмы
Бернса и гнутый штопор. Ну, а в-то куда должен ехать?
     - Я уже говорил, что мы теперь офицеры суда. Но у нас очень маленький
штат. Я бы чувствовал себя  куда  спокойнее  с  несколько  большим  личным
составом. Скажем... тысяч десять!
     Килгур пораскинул умом.
     - А сколько АМ-2 я могу истратить?
     -  Кроме  того,  что  мы  должны  вернуть  бхорам...  того,  что  нам
понадобится здесь, а также для флота прикрытия бхоров - остальное твое. Но
чтобы все было тип-топ!
     - Снова отца учишь, паренек? Я возьму Ото для перевозки. Есть  мысли,
где можно будет поискать.
     - Ото не трогай. Он занят. Ух, представляю твою поездку!..
     - Чего улыбаешься, парень? Что-то не нравится мне эта улыбка...
     - Доверься мне, лорд Килгур. Будешь в восторге.


     Корабли  искорками  мерцали  в  пространстве,  будто  стая  гольянов,
вьющихся вокруг наживки - системы Джура. Затем стая "рыбок" разделилась на
две, и обе флотилии пошли на парковочную орбиту. В отличие от рыб, корабли
были все  разные,  не  блестели  серебром  и  в  большинстве  своем  имели
необтекаемую форму.
     Первая флотилия высадила один корабль на Ньютоне. Стэн ждал его.
     Ен Вайлд, король контрабандистов, а в  этот  момент  их  парламентер,
сошел с трапа. И снова Стэн не мог надивиться на его  вид  -  не  пират  и
дебошир, а клеркчишка какой-то, а то и вовсе архивариус.
     Совещание было очень  коротким  -  просто  заявление  о  союзнических
действиях. Контрабандисту для хорошей жизни нужны  четыре  вещи:  закон  о
торговле, транспорт, хитрость и, наконец,  богатый  клиент.  Тайный  Совет
привел в расстройство первое и второе. Как бы ты ни был  смышлен,  говорил
Вайлд Стэну, если нечем залить баки, то выгоднее  заниматься  выращиванием
картошки на своем поле у дома. С другой стороны, чего хорошего, если ты  и
достал горючку, а заказчик не может заплатить?
     - Ну и что же ты можешь мне обещать, Стэн? Помимо доступа к АМ-2  ты,
похоже, имеешь и... остальное?
     - Не столько, как в добрые старые дни. После смерти Императора  поток
АМ-2 пересох. Но с Тайным  Советом,  будь  он  проклят,  все  окончательно
развалится. Мне кажется, трудно представить себе, что то, что укротит этот
полный бардак, может быть хуже, чем то, что мы имеем сейчас.
     -  Контрабандисты,  допустим,  на  худой  конец  и  в   хаосе   могут
существовать, - протянул Вайлд. - Кто-то все равно  должен  возить  грузы.
Сгодимся. Для разведки... перевозок...  в  крайнем  случае  -  как  боевые
корабли. Вы можете рассчитывать на нас. Некоторое время - пока  не  станет
скучно или пока мои веселые анархисты не решат, что пришло  время  слушать
не меня, а другого.
     Когда Стэн поехал наносить  визит  на  флагман  второй  флотилии,  он
потребовал, чтобы с ним был Алекс, - месть за то, что  Килгур  приклеил  к
нему не только телохранителя, но вдобавок и почитательницу.
     Он надеялся удивить Алекса. Однако затея сработала не слишком удачно.
     -  Подколоть,  значит,  решил...  Меня,  твоего  товарища...  Эх  ты,
жизнехранитель ничтожный. Такой прямо замечательно умный малый, думает обо
всем, заботится... Совсем скурвился  парень.  Твоя  правильная  фамилия  -
Кэмпбелл, вот!
     - Возможно. Но ты знаешь лучшего пилота? Или группу, в которой  лучше
всего раскроется твой потенциал как руководящего (я цитирую) офицера  суда
(конец цитаты)?
     - Скорее язык мой  сгниет,  чем  я  соглашусь  с  тобой.  И  не  буду
повторять очевидное, когда откроется этот паршивый шлюз.
     С той стороны "паршивого шлюза" их ждала Ида. Она стала еще  толще  -
если это только возможно - и, судя по всему, не отказалась от склонности к
свободным, разлетающимся цыганским платьям, но уж ткань платья была  самой
наилучшей. Сшито на заказ - хотя непонятно, как  можно  пошить  платье  на
дирижабль.
     И еще одна заметная перемена - ее невероятный  жаргон  приблизился  к
нормальной речи. Правда, не намного.
     Ида издала возглас счастья, глядя на своего давнишнего  командира  по
отряду "Богомолов", и успела звонко чмокнуть Алекса, прежде чем  вспомнила
их  постоянную,   беспричинную,   наполовину   шуточную   (но   наполовину
всамделишную) вражду.
     - Ты этого привез...
     - Ему плохо, когда за ним не присматривают.
     - Сейчас главное другое, - сказал Алекс. - Кто хозяин, а кто слуга? Я
имею в виду - фактически...
     Ида отвела их  к  себе.  Убранство  кают-компании  на  доисторическом
морском  судне,  возможно,  и  более  роскошно,  но  здесь   было   просто
неописуемо.  Гобелены,  кресла;  столы  ломились,  еле  видные  под  целой
галактикой блюд с деликатесами.
     - И все это очищается за десять секунд,  -  хвасталась  Ида.  -  Если
активно действовать.  То  есть  если  нужно  действовать  активно.  Это  -
активная станция; она несет противоракетную батарею - мы на ней стоим. Под
полом у нас  пусковые  установки.  Вот  здесь  командно-тактический  центр
чрезвычайных ситуаций. А ванная легким движением руки превращается в пункт
медицинской стерилизации.
     Она взглянула на Алекса и вспомнила:
     - Вы знаете, у  нас  есть  шотландец  с  Земли.  Настоящий,  исконный
шотландец, а не поганая подделка,  что  лелеял,  судя  по  рассказам,  наш
покойный император, царствие ему небесное. "Скотч" называется. А для тебя,
Килгур, есть пиво моего  собственного  изготовления.  Хотя  ты  и  это  не
сумеешь оценить...
     Ида Кальдераш была румынкой. Точнее, румынской цыганкой.  Ее  раса  и
культура до сих пор существовали и процветали; народ жил, как прежде,  вне
традиционного общества и его правил и, как всегда, имел необычайно  острый
нюх на деньги. Но теперь вместо караванов  они  пользовались  космическими
кораблями - для торговли, контрабанды и просто для странствий в погоне  за
приключениями и выгодой. Их традиционный закон, "Крис",  требовал  от  них
уважать верность и семью, а также платить добром за  добро.  Среди  своих,
конечно. Но даже и в  своей  среде  эти  законы  были  скорее  заповедями,
которые мало кто соблюдал.
     Для цыган было неслыханным делом служить в армии, что уж там говорить
о суперсекретных  "Богомолах".  Как  и  почему  очутилась  Ида  в  команде
"Богомол-1З"  под  командой  лейтенанта  Стэна,  было  большой   загадкой,
расколоть которую вряд ли кому удастся. Она исполняла обязанности пилота и
специалиста по электронике. А еще была их  неофициальным  специалистом  по
банкам, карточным играм и "вкладам".  К  моменту  завершения  задания  все
"вклады" ликвидировались, а члены  команды  некоторое  время  вели  весьма
обеспеченную и экзотическую жизнь.
     Когда "Богомол-1З" расформировали,  а  Стэна  направили  в  имперскую
Гвардию, Ида отказалась продлевать контракт и исчезла среди  своих  цыган.
Объявилась она - заочно - после  того,  как  Стэн  с  Алексом  сбежали  из
томской тюрьмы  Колдиез  и  вернулись  на  Прайм-Уорлд.  Всплытие  Иды  на
поверхность, как она объявила, произошло в связи с тем, что  она  получила
доступ к их заработку, который удерживался, пока оба наших героя считались
"пропавшими без  вести",  и  "вложилась".  Как  и  куда  она  "вложилась",
объяснения не последовало, но Стэн и Алекс стали сказочно богаты. И  опять
будут сказочно  богаты,  когда  Тайный  Совет  окажется  сметенным  и  они
перестанут считаться беглыми преступниками.
     Ида нашла странную концовку для своего рассказа - повернулась  к  ним
задом и задрала все свои юбки.
     - Девица так и не носит панталон, - философски заметил Алекс.
     - На пиру будут мои родичи, - сказала Ида. - Им интересно узнать, как
сильно я врала, рассказывая о двух бродягах. Ты уж не огорчи их, Алекс.
     Она отвела их в сторонку и налила три хрустальных бокала.
     - За издохшее  прошлое...  И  за  то,  чтобы  это  поганое  настоящее
поскорее к нему присоединилось.
     Ида неожиданно посерьезнела.
     - Твое послание, Стэн, принято одобрительно.
     - Я и не ожидал, что будет такой результат.
     - Ты ждал лишь меня и, от силы, моих родственников?
     - Честно говоря, на большее я не рассчитывал.
     - Времена изменились, и не только для вас, адмирал. Я теперь - барон,
вождь племени. Другие воеводы слушают меня, хоть я и баба. У меня  большой
вес.
     - По-моему, такое множество людей - скорее показуха. Хотя вес у  тебя
действительно большой...  Шутка,  шутка!  -  поспешно  извинился  Стэн.  -
Насколько я знаю - и ты учила меня тому же, - цыгане никогда не собираются
вместе, чтобы делать одно большое дело.
     Он скептически посмотрел на Иду.
     - Это правда. То  есть  то,  что  мы  такие,  было  причиной  ужасных
трагедий моего народа в прошлом. А теперь грядет новая.
     Ида  пустилась  объяснять.  Может,  цыгане  и  стоят  в  стороне   от
общественной жизни, однако они внимательно следят за тем, что происходит.
     - Осторожная разведка, - усмехнулась она. - Проклятый  Тайный  Совет,
погубивший Императора, решил,  что  мы  паразитируем,  как  вши,  на  теле
политики. В основном потому, что у  нас  всегда  в  достатке  АМ-2,  чтобы
держаться на плаву. Члены Совета считают, что у нас  топлива  больше,  чем
надо. Забывают простую истину: если цыган лишить возможности вести кочевую
жизнь, они погибнут. Так вот, издан всеобщий приказ  -  захватывать  навах
корабли, отнимать груз, конфисковать горючее. Что станет потом  с  людьми,
неважно...
     - Гвардейцы не будут делать такого, - уверенно заявил Алекс.
     - Гвардия теперь не та. Одни - да, не будут. А другие... почему  нет?
Знаешь,  сколько  народу  считает,  что  жизнь  во  Вселенной  значительно
улучшится, если не будет нас, а значит, не будет похищений их кур,  золота
и дочерей? Ужасно много. Но мы не собираемся  дожидаться  сложа  руки.  Не
собираемся и  становиться  невидимками  или  прятаться.  Твой  Трибунал  -
чертовски тонкая соломинка, Стэн, но это единственное,  за  что  мы  можем
ухватиться в теперешней вонючей трясине. И потому будут праздник, и  речи,
и споры, и - возможно - поножовщина, черт ее дери. Но  не  думай  плохого.
Кончится все нашей клятвой в вечной верности. Или, по крайней мере, до тех
пор,  пока  Тайный  Совет  не  станет   дохлым   куском   мяса,   или   вы
неосмотрительно покинете здешний сарай и переберетесь жить на небеса...
     - Ну, хватит об этом, - Ида заставила себя быть веселой. - Значит,  я
ставлю эту лохань на рекрутский курс, да? Вы ведь бездомные, так, что ли?
     - Нет, девица. Многодомство  вредит  здоровью.  Пью  с  одного  краю,
потому беды не знаю. Помогает держать систему в порядке.
     - Ты чертовски прав, - согласилась с Алексом Ида. - Так  наливай  же,
адмирал! Проклятье, ну как вам это нравится! Поганый босяк  Адмирал  Флота
Граненых Стаканчиков, за работу!
     Стэн разлил спиртное.
     - Никогда не мечтал стать барменом. А вообще-то, дважды тебе спасибо.
Первое - за заботу о наших денежках. А второе... за все это.
     Ида и Алекс осушили свои бокалы. Стэн лишь пригубил.
     - Я не могу дольше оставаться, - объяснил он. -  Предстоит  небольшое
путешествие. Одному. Без ансамбля.
     - И где же это, адмирал, в каком вонючем уставе сказано,  что  вы  не
можете путешествовать в компании с маленьким похмельем?
     Стэн поразмыслил. Правда, нигде не сказано.
     И согласился.



                                    29

     Стэн высадился в  космопорте  Прайм-Уорлда  под  двумя  "крышами";  с
ужасным шрамом и с ужасной задачей.
     Шрам он устроил себе с  помощью  безвредного  паразита,  хирургически
вживленного под кожу лица. Шириной  два  сантиметра,  живописным  зигзагом
вился он от угла лба к глазу и далее до подбородка. Как  завещал  "Великий
Лоренцо", лучшая маскировка - простая, которую  не  сдует  порывом  ветра.
Любой, кто глядел на Стэна, видел лишь этот ужасающий  рубец,  как  бы  ни
старался заставить себя не  обращать  внимания.  Стэн  и  раньше  применял
подобные трюки - от красного накладного носа до лысины или  просто  наголо
выбритой головы, и это почти всегда срабатывало.
     Больше всего Стэна заботило, как бы, когда он уедет  из  Прайма,  его
новый сожитель по организму не решил, что нашел себе постоянное обиталище.
     - А что, парень, это довольно модно, - ободрял  его  Килгур.  -  Если
такое произойдет, сделаем тебе повязку на глаз, и топай в пираты.
     Ужасная задача, а точнее - Безнадежный Поиск,  была  так  же  проста.
Правдивая часть легенды Стэна гласила  следующее.  По  окончании  Таанских
войн  в  столице  объявился  некто   Д'вид   Розмонт.   Шикарный,   громко
разговаривающий, широко живущий предприниматель, он  разрекламировал  свой
новейший бизнес - переделку имперских  кораблей,  а  именно  -  дьявольски
юрких  такшипов  в  роскошные  яхты.   Вопреки   совершенной   изначальной
абсурдности замысла, Розмонт расцвел. Буквально за полтора мгновения.
     Отдел по борьбе  с  мошенничеством  полиции  Прайм-Уорлда  проявил  к
Розмонту интерес - его компания, соорудившая всего одну-единственную яхту,
выставленную на всеобщее обозрение, очень смахивала на игру в "пирамидку".
Розмонт тут же исчез, оставив после себя голые счета в  банке  и  ангар  с
тремя катерами. Все это было правдой, с  которой  измученный  перелетом  и
похмельем, но дружелюбно посматривающий  на  всех  человечек  с  уродливым
шрамом на лице появился в столице.
     Неправдой же было то, что звали этого человека Элизах Браун.
     Стэн-Браун был аккредитован как частный расследователь, работающий  в
юридической  конторе  где-то  в  отдаленном  мире  между   Затеряйском   и
Тмутараканью. Он разыскивал состояние Розмонта по просьбе его  наследника.
Браун знал,  что  Розмонт  еще  не  объявлен  официально  мертвым,  однако
наследник утверждал, что тот  пал  жертвой  в  грязной  игре,  похуже  чем
"пирамидка", и был "прокачен" с добычей. Браун же  был  уверен,  что  этот
наследник, человек, между прочим, и так не бедный, накачался  наркотиками.
Но - работа есть работа. А вдобавок, лепетал он  чиновнику,  выписывающему
двухмесячную въездную визу, у него появилась возможность  полюбоваться  на
столицу, центр всего и самый чудесный мир во всей Вселенной.
     - Видать, фильмов насмотрелись, господин Браун. Или же вы -  любитель
истории. Метрополия совсем не похожа на ту, какой она  была  раньше,  и  с
каждым днем становится похожа все меньше. - Чиновник  с  опаской  сверкнул
глазами через плечо - убедиться, что никто другой не слышал его в общем-то
совсем невинное замечание.
     Стэн перехватил  этот  взгляд  и  не  удивился.  Служба  безопасности
Тайного Совета шуровала здесь на полную катушку.
     Стэн замечал шпиков везде. Дворники,  в  упор  не  видящие  мусор  на
улице, зато внимательно рассматривающие каждого, кто прошел мимо; неумелые
официанты с большими ушами; продавцы, которые ничего  не  продавали,  лишь
слушали; бесчисленные вахтеры; консьержки, задающие  вопросы,  от  которых
закачаешься...
     Короче,  полный   комплекс   мер   госбезопасности   для   борьбы   с
несуществующей угрозой. Мер очень дорогостоящих. Тайный Совет платил  всем
этим информаторам, платил  деньги,  которых  у  него  и  так  отчаянно  не
хватало.
     В который раз Стэн удивлялся  странному  стремлению  многих  разумных
существ шпионить за своими близкими по любому поводу.
     Решительно никто из них не  думал  о  том,  что  будет,  когда  -  не
е_с_л_и_! - Тайный Совет падет. Стэну вспомнились бунты на  Хизе  в  конце
Таанских войн. Чернь не только губила тех, кто стоял вне  ее  однообразной
толпы; нет, они мстили даже своим на процессах в таанском гестапо.
     Стэн не сожалел о них. Просто он хотел, чтобы  его  "крыша"  подольше
оставалась неразобранной, чтобы он успел  войти  в  дело,  найти  то,  что
искал, и убраться восвояси.
     Кое-какие меры предосторожности, кстати, он принял. Власти  не  знали
всего. Махони сообщил ему о  нескольких  совершенно  безопасных  покинутых
домах, которые должны были  сохраниться.  Один,  по  крайней  мере,  точно
остался, там Стэн и припрятал запасной набор фальшивых документов.
     Затем он продолжил разыгрывать роль  Брауна.  Поселился  в  недорогом
отеле, разыскал хозяина  того  ангара  и  заснял  три  корпуса,  ржавевших
внутри. Разговаривал с  вкладчиками  и  знакомыми  исчезнувшего  Розмонта.
Сходил в Отдел по борьбе с мошенничеством; там ему дали допуск  в  архивы,
зарегистрировали как посетителя и выдали номерной пропуск.
     Через несколько дней Браун познал первую  растерянность,  а  затем  у
него появились и подозрения. Он начал верить  в  правоту  своего  клиента.
Розмонт не просто исчез. С ним что-то произошло. Он имел  несколько  более
чем неприятных знакомых в захолустной части  города.  Возможно,  произошло
убийство.  Или  самоубийство?  Розмонт,  объяснял  Браун,  был   в   очень
подавленном  настроении  незадолго  до  своего   исчезновения,   а   затем
неожиданно взбодрился. "Наверное, нашел  потайной  выход",  -  предположил
эксперт  из  Отдела  и  дал  Брауну  имена  некоторых  своих  знакомых  из
отделения, занимающегося убийствами.
     Браун робко попросил разрешения побеседовать с шефом отдела.
     - Вы помешанный; только угробите  понапрасну  и  свое,  и  ее  время.
Впрочем, наша начальница очень терпима, разговаривает со всеми, какими  бы
свихнутыми они ни были.
     Браун сказал, что  беспокоится,  как  бы  майор  Хейнз  не  оказалась
слишком занята, особенно в теперешнее тяжелое время, и поэтому  подготовил
краткое резюме своего расследования, а с ним - список вопросов, которые он
хотел  задать.  Подклеил  к  бумажкам  копию  своего  пропуска,  и  машина
закрутилась.
     Стэн чувствовал себя очень погано.  Он  собирался  использовать  -  и
поставить под угрозу - своего друга, а в прошлом любовницу.
     Он часто удивлялся,  какие  у  них  тогда  были  отношения.  С  одной
стороны, обычная, "нормальная" связь, какие Стэн имел всегда. Но, с другой
стороны, они стали любовниками в обстоятельствах совместного расследования
заговора. Их любовь так ничем и кончилась - Стэн ушел на  войну,  попал  в
плен, сбежал и вернулся на поле боя. Хейнз призвали в военную разведку,  и
как-то так вышло, что они никогда не встречались вновь. Он  иногда  думал,
еще до того как Тайный Совет объявил его  вне  закона,  протоптать  к  ней
тропку, просто чтобы увидеть... Увидеть что? Все ли там еще на месте?
     "Наверное, - думал он, - прав Килгур. Оба они моральные уроды, и свою
чрезмерную мораль,  нужную  для  того,  чтобы  не  сломаться,  участвуя  в
еженощных грязных сражениях, они  вырастили  шиворот-навыворот,  "головкой
вниз".  Не  надо  быть  таким  излишне  нравственным.  Честные  разведчики
доверяли, а потом гибли.  Когда  все  кончится,  пойди  и  вступи  в  Лигу
Очищения, если будешь сильно переживать".
     Прошло два дня, прежде чем его вызвали в офис Хейнз. Обстановочка там
была такая, что озябнет и сверхновая звезда.
     - Господин Браун, - произнесла Хейнз. - Я просмотрела вашу записку  и
вопросы. Просмотрела наши архивы. Все, чем  располагает  мой  департамент,
показывает, что вы забрели в тупик.
     - Очень возможно, - сказал Стэн. - Разрешите, я буду записывать? - И,
не дожидаясь ответа, вытащил потрепанный ди