чрезмерный  этноцентризм.  Более  всего  их
интересовало получение максимальной выгоды, при  этом,  однако,  они  были
удивительно преданны хозяину, которому соглашались служить - но только  до
тех пор, пока им отвечали тем же. Кроме  того,  они  отличались  отчаянной
смелостью, вплоть до готовности к уничтожению всей своей расы, в чем  имел
возможность убедиться Тайный Совет в период смуты, когда пытался украсть у
хондзо их АМ-2.
     До Стэна доходили слухи, что  с  тех  пор,  как  Император  вернулся,
хондзо, имея  на  то  достаточные  основания,  считали,  что  не  получили
заслуженного  вознаграждения  (в  денежном  выражении)  за  свою  верность
Империи.
     -  Снимите  "Кали"  с  боевого  дежурства.  Немедленно  свяжитесь   с
командирами этих кораблей и  передайте:  сообщение  получено,  пусть  ждут
дальнейших инструкций, - приказал Стэн. - Скоро мы выясним, насколько  они
готовы нас поддержать. А  сейчас  вызовите  на  связь  этого  Джеффриса  с
"Беннингтона".
     Соединиться удалось почти сразу. Разговор получился совсем  коротким.
На "Беннингтоне" и в  самом  деле  произошел  мятеж.  Капитан  убит;  пять
офицеров и двадцать матросов в госпитале. Около тридцати процентов команды
- все они находятся под арестом - сохранили верность Империи.
     - Ждем ваших приказов, - закончил Джеффрис.
     - Во-первых, - сказал Стэн, стараясь соображать  побыстрее,  -  добро
пожаловать в наш кошмар, вы все явно спятили.  Во-вторых,  отправьте  тех,
кто  верен  Империи,  к  Сарсфилду.  Если  у  вас  есть  грузовая  шлюпка,
используйте ее для этих целей; в противном случае снимите оружие с  одного
из боевых катеров. В-третьих, как и прежде, не допускайте людей на станции
наведения. Мне очень жаль, но в нашем положении  никому  нельзя  доверять.
В-четвертых, приготовьтесь принять посетителей. В-пятых, переключите  ваши
навигационные системы на принятие команд с моего корабля.  Вы  будете  нас
сопровождать. Пока все.
     - Есть, сэр. Будет исполнено. Ждем прибытия ваших людей. И... спасибо
вам.
     Стэн выключил экран. Ему было некогда  удивляться,  ничему  еще  одна
большая команда идиотов добровольно вызвалась сопровождать  его  в  камеру
смертников. Он огляделся по сторонам в поисках Алекса и увидел, что тот  с
довольным видом  сидит  у  главной  панели  управления.  Килгур  незаметно
поманил его пальцем. Стэну страшно захотелось рявкнуть что-нибудь этакое в
ответ, но он сдержался и подошел к Алексу.
     - Прошу прощения, босс, но прежде чем мы двинемся дальше, у меня есть
важное сообщение... Мы все еще богаты, приятель.
     Стэн едва удержался от опасной  для  жизни  попытки  лягнуть  Алекса.
Какое, черт возьми, это имеет отношение к...
     - Раз уж мы  так  торопимся,  я  постараюсь  быть  кратким.  Пока  ты
вдохновлял всех этих идиотов на  подвиги,  я  занялся  нашими  банковскими
счетами. Нам,  людям,  оказавшимся  вне  закона,  прежде  всего  требуется
ликвидность. Так что я перевел наши счета в тот банк, где мы  всегда,  еще
со времен службы с "Богомолами", отмывали грязные денежки.
     Стэн собрался было что-то сказать, но потом сообразил, что это  вовсе
не проявление жадности  со  стороны  Килгура.  Революции,  как  и  большая
политика, должны постоянно подпитываться деньгами, отсутствие которых чаще
всего и является причиной неудач. Потребуется огромный капитал,  если  они
надеются выжить в этой борьбе, не говоря уже о победе.
     А Килгур вовсе не преувеличивал, утверждая,  что  они  очень  богаты.
Несколько лет назад, когда друзья попали в плен во время  таанской  войны,
их соратница из отряда "Богомолов" Ида тайно вложила  накопившиеся  на  их
счетах деньги в очень выгодные предприятия. Они  стали  настолько  богаты,
что Стэн сумел купить целую планету, а Килгур  умудрился  построить  около
полудюжины замков с огромными поместьями на своей родине в Эдинбурге.
     - Подумай сам, они наверняка уже  пустили  кого-нибудь  по  следу.  Я
послал коротенькое сообщение Иле, чтобы эта толстая  корова  ждала  нас  в
гости.  Мне  кажется,  нам  пригодится  помощь  цыган,  пока  суматоха  не
уляжется. Еще я послал небольшое сообщение королю контрабандистов, хотя  у
меня нет уверенности  в  том,  что  почтовый  ящик  у  Вайлда  по-прежнему
надежен. Вот и все, босс. У  тебя  есть  для  меня  задание?  Насколько  я
понимаю, мы решили взяться за ум, поискать барсучью нору и выманить оттуда
этого ублюдка.
     Алекс вскочил и вытянулся по стойке "смирно". Стэн кивнул:
     - Вот именно. Кроме того. Император непременно пошлет по нашему следу
своих псов.  Тут  нам  нечего  беспокоиться.  Забирай  половину  бхоров  и
отправляйся на "Беннингтон". Убедись, что они не пытаются  шутить  с  нами
шутки.
     - А если пытаются?
     - Поступай, как посчитаешь нужным.  Если  это  ловушка,  сделай  так,
чтобы они заплатили за предательство. Я буду держать две установки  "Кали"
в боевой готовности, пока ты  не  дашь  отбой,  и  еще  эскадрилью  боевых
катеров.
     - Меня уже нет, - сказал Килгур и исчез.
     Стэну очень хотелось отдышаться и придумать какой-нибудь  осмысленный
план, но он едва успевал реагировать на происходящие события. Он  вернулся
к командору - теперь капитану - Фрестону.
     - Ну, капитан, вы слышали, что мы собираемся сделать. Все три корабля
будут управляться с капитанского мостика "Победы". Я хочу, чтобы вы задали
навигационному компьютеру программу случайного выбора направления полета.
     - Слушаюсь, сэр.
     - И  еще,  пошлите  эскадрилью  боевых  катеров  к  "Беннингтону",  а
другая... напомните, как зовут ее командира... должна находиться  в  одной
световой секунде, защищая "Победу" с тыла. Каждый раз, совершая  прыжок  в
гиперпространство,  мы   будем   оставлять   одну   установку   "Кали"   с
"Беннингтона" под управлением одного из офицеров Ренци. Мне  не  нравится,
когда меня преследуют.
     - Слушаюсь, сэр.
     - А теперь свяжите меня с хондзо.
     - Есть, сэр. А куда мы летим?
     Стэн не ответил.
     Но совсем не потому, что не знал ответа, просто ему было известно:  у
заговорщика есть только одна возможность остаться  в  живых  -  никогда  и
никому не рассказывать заранее о  своих  планах.  На  самом  деле  он  мог
отправиться в два места... теперь, когда произошло настоящее чудо и вместо
одного корабля у него появилось нечто похожее на флот.
     Насчет  первого  Стэн  сомневался,   но   оно   отличалось   выгодным
расположением, поскольку все уважающие себя мятежники начинают с того, что
разрушают свою Бастилию.
     А второе?
     Когда Махони вели на казнь, он прокричал: "Отправляйся домой".
     Стэн наконец понял,  что  имел  в  виду  Махони.  Впрочем,  некоторые
сомнения на этот счет у него все-таки имелись.



                                    2

     Ранетт ткнула в бок заспанного  клерка,  наступила  на  ногу  офицеру
военно-морских сил и точно рассчитанным движением, но как будто совершенно
случайно, подтолкнула какого-то бюрократа в бок так, что он вылил на  свое
толстое брюхо целую чашку дымящегося кофе.
     Пробираясь  сквозь  толпу,  она  рассыпалась  в  извинениях:   "Прошу
прощения... Какая же я неловкая..."
     Если бы в этот момент кто-нибудь пригляделся  к  ней  повнимательнее,
он, вне всякого сомнения, заметил бы, что Ранетт продвигается к намеченной
цели с уверенностью человека, привыкшего к большим скоплениям народа.  Она
легко скользила  между  людьми,  пробегала  через  открытые  пространства,
создавала себе проходы там, где их до сих пор и в помине не  было,  и  все
время не сводила глаз с огромной двери, ведущей в комнату для прессы замка
Арундель.
     Однако возле двери проход ей  загородила  черная  гора  в  форме.  На
рукаве  стражника  причудливо  переплелись  золотые  буквы   ВБ.   "Просто
замечательно, - пронеслось в возмущенном сознании  Ранетт,  -  не  хватало
только кретинов из службы Внутренней Безопасности". Она одарила  стражника
одной из своих самых ослепительных улыбок, которая была призвана растопить
сердце   любого   дееспособного   мужчины   с   нормальными   сексуальными
пристрастиями.
     - Извините, пожалуйста...
     Ранетт уже поднырнула ему под руку и почти проникла в  конференц-зал.
Изнутри доносился  сухой  голос  какого-то  официального  лица,  читавшего
доклад. "Уже начали, ублюдки, - подумала Ранетт. - Я спущу шкуру  с  того,
кто в этом виноват".
     Однако стражник с нашивками на рукаве загородил ей дорогу.
     - Только для прессы, - прорычал он.
     Сладенькая улыбочка по-прежнему светилась на лице Ранетт.
     - Вот-вот, для меня, значит.
     Она выхватила свое удостоверение  и  твердой  рукой  поднесла  его  к
глазам-пуговкам тупоголового  громилы.  Он  внимательно  изучил  документ,
потом посмотрел на Ранетт. Придурок из ВБ не спешил.
     - Похоже, документы ваши,  -  наконец  объявил  он.  А  потом  злобно
ухмыльнулся.
     "Вдвойне замечательно и необыкновенно любопытно, - подумала Ранетт. -
Этот тип ненавидит средства массовой информации".
     - А вы все равно войти не можете.
     - Это еще почему, чертово кретинство?
     Лицо Ранетт перестало быть соблазнительно нежным. Теперь от  ее  тона
повеяло могильным холодом. Однако стражник был  настолько  глуп,  что  еще
этого не понял.
     - У меня приказ, вот почему, - рявкнул он. - Конференция  началась...
Никому не разрешается входить и выходить, пока она не закончится.
     Всего  через  одну  секунду  самодовольное  выражение  на  его   лице
сменилось неприкрытым ужасом - Ранетт позволила сдерживаемой  до  сих  пор
ярости вырваться на свободу.
     - А  ну-ка,  проваливай  с  дороги,  ты,  вонючий  раздутый  член!  -
прошипела она. - Если ты меня не пропустишь сию минуту, я твои яйца зажарю
себе на завтрак.
     Она подождала целых  полторы  пронизанных  ужасом  минуты,  чтобы  до
стражника дошел смысл ее слов. А потом окатила стражника и всю прилегающую
территорию столь отборными ругательствами и невообразимыми  угрозами,  что
по своей силе и изощренности они с легкостью могли бы поспорить  со  всем,
слышанным до сих пор бравым представителем службы безопасности  -  включая
обещание познакомить его со старшим палачом Императора.
     Девяносто секунд истекали, превратившись  в  целый  мучительный  год,
когда в крошечном мозгу стражника наконец  вспыхнуло  имя,  написанное  на
удостоверении. Женщина, готовая растерзать его собственными  руками,  была
знаменитостью. Ранетт вела репортажи  о  таанских  войнах  прямо  с  линии
фронта. Ей удалось выжить в те страшные годы, когда у власти стоял  Тайный
Совет. Она выдавала блестящие документальные  передачи,  которые  даже  он
смотрел, испытывая благоговение и ужас. Могущественные члены правительства
и  главы  корпораций  разбегались  в  разные  стороны,   как   нашкодившие
мальчишки, стоило ей только появиться со своей командой и аппаратурой.
     Когда Ранетт замолчала на одно мгновение, чтобы перевести дух - или в
надежде, что ее посетят новые идеи, - громила с  золотыми  буквами  ВБ  на
рукаве поспешил убраться с ее пути. Он был готов дезертировать с  поста  -
легче пережить гнев сержанта с голосом гиены, чем ярость этой  женщины,  -
когда услышал, как огромная дверь с легким шорохом приоткрылась,  а  потом
быстро закрылась снова. Его трясло. Ранетт  уже  была  внутри  -  пока  не
закончится пресс-конференция, он в безопасности. И пусть  приказы  катятся
ко всем чертям.
     Адмирал Андерс, командующий военно-морским флотом Его  Императорского
Величества, мысленно выругался, увидев, как Ранетт влетела в переполненный
журналистами конференц-зал и,  мило  улыбаясь,  вынудила  какого-то  гонца
уступить ей место возле прохода.
     До сих пор конференция проходила спокойно. Едва Андерс узнал про  то,
как повернулись события на Алтае, он дал офицерам,  отвечающим  за  работу
пресс-служб в кризисной ситуации, соответствующие  задания,  не  дожидаясь
приказов Императора.
     Противники адмирала, которые в данный  момент  помалкивали,  считали,
что он слишком молод, красив и обладает чересчур безукоризненными манерами
для этой должности. Он сумел взобраться на  самый  верх  только  благодаря
таланту политика, а не военного. По правде говоря, Андерс получил все свои
медали за полеты на вражеские территории, которые были недавно освобождены
и очищены от нежелательных элементов. Он много стрелял, впадая  в  ярость,
зато к его отчетам для прессы и рапортам было невозможно  придраться  даже
при очень сильном желании.
     Став командующим военно-морским флотом, адмирал Андерс  первым  делом
издал свод  законов,  касающихся  кризисных  ситуаций,  в  соответствии  с
которыми должны действовать и действовали  существа,  собравшиеся  в  этом
зале. Все было очень просто:
     только представители прессы, подучившие соответствующие бумаги от его
администрации,   имеют   право   присутствовать   на   пресс-конференциях,
посвященных той или иной кризисной ситуации;
     журналисты имеют право  задавать  вопросы,  касающиеся  лишь  фактов,
излагаемых во время конференции;
     журналисты имеют право задавать вопросы только тем официальным лицам,
кто делал сообщение о возникшей ситуации;
     любое  нарушение  первых  трех  правил  может   рассматриваться   как
нарушение имперской безопасности, с обвинением виновных в  государственной
измене.
     Тем  не  менее  адмиралу  приходилось   считаться   с   определенными
условностями, общаясь с представителями прессы. В этом зале были и  звезды
журналистики, известные во всех уголках  Империи.  Они  получали  за  свою
работу такие огромные гонорары, что представляли из себя целые  корпорации
в лице одного человека.
     К счастью, большинство из них были вполне ручными.  Андерс  прекрасно
понимал: даже овод вынужден быть членом того общества или организации,  на
которые осуществляет нападки, если он хочет  стать  знаменитым  и  богатым
оводом.
     Ранетт к этой категории журналистов не относилась. Она была известна.
Не стремилась стать очень богатой.  Пользовалась  своей  славой  только  в
качестве   инструмента,   дающего   ей   возможность   добиться   желаемых
результатов.  Именно  поэтому,  составляя   список   репортеров,   которых
следовало  пригласить  на  эту  пресс-конференцию.  Андерс  вынужден   был
включить и ее имя. Однако оно оказалось в конце списка, и в соответствии с
самыми суровыми инструкциями  Ранетт  должна  была  получить  сообщение  о
конференции слишком поздно, чтобы не  иметь  возможности  прибыть  на  нее
вовремя.
     Она успела. Своей собственной кретинской персоной. Несмотря на раннее
начало  пресс-конференции  -  Андерс   совершенно   сознательно   назначил
совещание на время за два часа до земного  рассвета,  -  Ранетт  выглядела
пугающе бодрой в отличие от своих непроспавшихся коллег, которые  отчаянно
зевали и  клевали  носами,  вполуха  прислушиваясь  к  монотонному  голосу
любимого  пресс-офицера  Андерса,  который  щедро  пересыпал   свою   речь
жаргонными словечками.
     - ...Про историю  и  строение  звездного  скопления  Алтай,  пожалуй,
достаточно. В информационных листках, которые мы вам вручили,  вы  найдете
краткое описание планет, данные, касающиеся среднего уровня гравитации,  и
карты, где обозначены временные регионы. Кроме того, мы включили  сведения
о  четырех  главных  народах,  населяющих  планеты:  джохианцы   и   торки
(гуманоиды), суздали и  богази  (негуманоиды).  Джохианцы  являются  самым
многочисленным народом. Мне кажется, будет не вредно  напомнить  вам,  что
каждый из народов исторически люто ненавидит своих соседей.
     Офицер продолжал говорить под легкий шорох переворачиваемых страниц.
     -  Далее...  политическая  обстановка.  Ну,  тут  вам  известны   все
подробности. Теперь подведу итог. Когда верный  союзник  Императора  Хакан
умер,  тот  регион  галактики  мог  стать  жертвой  анархии.   Хакан   был
представителем джохианского большинства. К сожалению, беззаветное служение
делу, самые разнообразные обязанности,  которые  он  выполнял  безупречно,
помешали Хакану обзавестись наследником. Император назначил доктора  Искру
- выдающегося джохианского ученого и преданного Империи гражданина - новым
правителем звездного скопления Алтай...
     Ранетт начала понимать, что здесь происходит. Остекленевшие глаза  ее
коллег указывали на то, что ничего важного сказано не было... пока. Прошел
уже почти целый час, и выступающий сейчас перед ними утомительно  занудный
докладчик был далеко не первым. Вне всякого сомнения, до этого  говорилось
о столь же незначительных и скучных вещах. Ни для кого не  было  новостью,
что события на Алтае приняли серьезный оборот. Известия о волнениях в  том
районе уже начали просачиваться в прессу, несмотря на попытки  официальных
лиц скрыть правду. Сама Ранетт  совсем  недавно  прилетела  из  тревожного
сектора: кто-то очень влиятельный приказал ей вернуться на Прайм-Уорлд, не
подпустив корабль даже близко к Алтаю.
     Ранетт быстро пролистала официальные документы,  которые  ей  удалось
прихватить, пока она  пробиралась  от  двери  к  месту  у  прохода.  Нашла
заголовок "Повестка дня". Естественно, первым пунктом в повестке  дня  шли
"исторические сведения". Далее значился пункт под  названием  "Обсуждаемая
проблема: адмирал флота  Андерс,  командующий  военно-морскими  операциями
флота Его Императорского Величества". Далее: "Вопросы и ответы".  Нигде  в
повестке дня - и ни в каких других материалах, содержащихся в  официальных
бумагах, - не содержалось и намека на  то,  ради  чего  была  созвана  эта
пресс-конференция. Если не считать того, что происшедшие события  каким-то
образом связаны с Алтаем. И что они имеют отношение к военным, поскольку в
пресс-конференции участвовал командующий флотом.
     Если бы Ранетт умела, она непременно сейчас присвистнула бы. Вся  эта
конференция  сильно  попахивала  дерьмом.  Опыт  подсказывал  Ранета,  что
имперские  политики  сообщали  хорошие  новости  немедленно,  зато  плохие
приберегали напоследок.
     Она заметила, что адмирал несколько раз бросал на нее косые  взгляды,
определенно не радуясь ее присутствию на конференции. Отли-и-ично!  Ранетт
одарила его своей самой отвратительной улыбкой. Андерс сделал вид, что  не
замечает журналистку, и снова повернулся к офицеру, делавшему доклад.
     - ...Самая большая проблема, - продолжал докладчик, -  заключается  в
том, что некоторые из этих рас обладают серьезным тяжелым  вооружением.  С
самого начала  были  предприняты  дипломатические  попытки  встретиться  с
лидерами повстанцев, выступивших против  доктора  Искры.  Кроме  того,  на
помощь доктору Искре для поддержания мира и порядка были посланы имперские
военные отряды. Этими отрядами командовал самый надежный и опытный  офицер
наших вооруженных сил - адмирал Масон...
     В голове  Ранетт  прозвучал  сигнал  тревоги.  С  какой  стати  такие
изысканные славословия в адрес Масона? А  еще  она  обратила  внимание  на
прошедшее время, в котором было сделано  заявление:  "...командовал".  Тут
сигнал тревоги стал просто оглушительным. По непонятной причине  докладчик
не назвал имени человека, возглавившего дипломатическую миссию  на  Алтай:
полномочный посол Стэн. Она знала, что Стэн -  чуть  ли  не  самая  важная
персона из окружения Вечного Императора. "Бедняга, -  подумала  Ранетт,  -
либо его решили сделать  козлом  отпущения,  либо  собираются  казнить.  А
может, уже и казнили".
     -  ...Однако,  несмотря  на  трудности,  -  продолжал  офицер,  -  мы
счастливы сообщить вам сегодня, что положение на Алтае  стабилизировалось.
Порядок восстановлен. В  ближайшем  будущем  будет  возобновлена  связь  и
путешествия к этому скоплению звезд.
     Поня-я-я-ятно! Ранетт обладала тончайшим  журналистским  нюхом  и  за
многие  мили  чувствовала  вонь  фальшивки.  "Ближайшее   будущее"   почти
наверняка означало... не при ее жизни.
     - На этом мы заканчи