т.
   Дариен остановился на отдых, за неимением лучшего  места,  на  склоне
низкого холма, усыпанного валунами  и  острыми  камнями.  Было  холодно.
Ветер дул с севера и, пролетая между камнями, издавал тоскливый вой. Над
головой светили звезды; низко на востоке только что  встала  прибывающая
луна. Она не приносила утешения, только бросала холодный, слабый свет на
каменистый ландшафт, на чахлую траву.
   Дариен снова принял человеческий облик. Огляделся.  Насколько  хватал
глаз, ничто в ночи не двигалось. Он был совершенно один. Жестом, который
в последние два дня вошел у него в привычку, хотя он этого не осознавал,
он поднял руку  и  потрогал  камень,  укрепленный  в  Венце  Лизен.  Тот
оставался таким же холодным, темным и чужим, каким был с  того  момента,
когда он его надел. Он помнил, как  сиял  камень  в  руках  Ясновидящей.
Воспоминание об этом было словно клинок или словно рана, нанесенная этим
клинком. Или словно то и другое.
   Он опустил руку и снова  оглянулся.  Вокруг  него,  во  все  стороны,
простирались пустоши. Он  забрался  так  далеко  на  север,  что  Рангат
находилась от него почти на востоке. Она возвышалась над всеми северными
землями, подавляюще величественная. Дариен не  стал  долго  смотреть  на
гору.
   Вместо этого он обратил свой взгляд на  север.  И  поскольку  он  был
гораздо больше, чем просто смертный, и его глаза видели очень хорошо, то
он смог  различить,  далеко  за  лунными  тенями,  там,  где  каменистые
высокогорья достигали гор и льдов, холодное зеленое свечение. И он знал,
что это Старкадх, за мостом Вальгринд, и что он сможет долететь  туда  к
следующему дню.
   Однако он решил не лететь. Как-то не так он чувствовал себя в  образе
филина.  Ему  хотелось  сохранять  собственный  облик,  понял  он:  быть
Дариеном, кем бы и чем бы он ни был,  снова  обрести  ясность  мышления,
которой обладал в человеческом облике, пусть даже ценой одиночества. Все
равно, он поступит именно так. Он не станет лететь. Он пойдет пешком,  с
потухшим светом на лбу, и понесет в руке кинжал в подарок Тьме.
   Но не сегодня. Он слишком устал, и бок у него  болел,  там,  где  его
задел коготь. Возможно, у него идет кровь, но он  слишком  устал,  чтобы
проверить. Он лег с южной  стороны  от  самого  большого  валуна,  чтобы
получить хотя бы скудную защиту от ветра, и со временем  все  же  уснул,
несмотря на все страхи и заботы. Он был еще молод, и  преодолел  большое
расстояние до этого тоскливого места, и его душа была так  же  измучена,
как и тело. Пока он уходил в далекие  страны  сна,  его  мать  плыла  на
призрачном корабле  через  залив  Линден,  как  раз  за  залитыми  луной
западными окраинами этой местности, по направлению к устью  реки  Селин.
Всю ночь ему снился Финн, как и Лиле в Храме, далеко на юге. Ему  снился
тот последний день, когда он еще был маленьким и играл во дворе за домом
со своим братом, и они увидели  всадников,  проскакавших  по  засыпанным
снегом склонам к востоку от них. Он помахал рукой в варежке, потому  что
ему велел Финн. А потом Финн ушел вслед за всадниками, а  потом  гораздо
дальше, чем они, дальше, чем мог уйти любой из людей, даже Дариен,  даже
во сне.
   Он не знал, свернувшись в комок в тени наклонного валуна на  холодной
земле Андарьен, что плачет во сне. Не знал того, что всю ночь  его  рука
возвращалась к безжизненному камешку надо лбом, тянулась  и  тянулась  к
чему-то и не находила отклика.
 
*** 
 
   - Знаешь, - сказал Дьярмуд, глядя на восток с  загадочным  выражением
на лице, - этого почти достаточно,  чтобы  заставить,  в  конце  концов,
поверить в существование братских инстинктов.
   Стоящий рядом с ним на берегу реки Селин Пол молчал. Армия  подходила
по северо-западному краю озера. Они были еще слишком далеко, и он не мог
различить отдельные детали, но это не имело значения. Имело значение то,
что Дьярмуд, несмотря на иронию, звучавшую в его  словах,  действительно
оказался прав.
   Айлерон не стал ждать, ни их, ни кого-либо другого.  Он  перенес  это
сражение поближе к цитадели Могрима. Армия  Верховного  правителя  снова
находилась в долине реки Андарьен, через тысячу лет после  того,  как  в
последний раз пронеслась по этим диким, пустынным землям. И  под  лучами
позднего солнца ее ждали здесь его брат,  Артур  и  Ланселот,  Джиневра,
Шарра из Катала, Джаэль, Верховная  жрица,  вместе  с  людьми  из  Южной
твердыни, командой "Придуин", и Пуйл Дважды Рожденный, повелитель  Древа
Жизни.
   Но какое эти его титулы имеют значение? - думал Пол. В данный момент,
как ему казалось, почти никакого. Ему следовало уже привыкнуть,  понимал
он, привыкнуть к этому состоянию временного бессилия, над которым он был
не властен. Он обладал магической  силой,  но  не  распоряжался  ею.  Он
вспомнил слова Джаэль на скале и со всей остротой понял, что она  права:
все его трудности порождены его собственной преувеличенной  потребностью
все контролировать. Особенно самого себя. Все это  правда:  в  этом  был
смысл, он даже понимал это. Но от этого он  не  чувствовал  себя  лучше.
Только не сейчас, не так близко к ожидающему их концу, к тому  будущему,
к которому они так упорно стремились.
   - С ним пришли гномы!  -  внезапно  воскликнул  Брендель,  обладающий
острым зрением.
   - Вот это новость! - отозвался Дьярмуд. И был прав.
   - Значит, Мэтт добился успеха! -  вскричал  Пол.  -  Ты  его  видишь,
Брендель?
   Альв с серебряными волосами всмотрелся в далекое войско.
   - Пока нет, - пробормотал он, - но.., да. Это она!  Ясновидящая  едет
рядом с Верховным правителем. Ни у кого, кроме нее, нет белых волос.
   Пол быстро оглянулся  на  Дженнифер.  Она  ответила  ему  взглядом  и
улыбнулась. Странно, подумал он, и в  каком-то  смысле  это  было  самое
странное, что она могла быть одновременно такой  разной:  такой  далекой
Джиневрой из  Камелота,  королевой  Артура,  возлюбленной  Ланселота,  а
затем, через мгновение, с быстрой улыбкой, снова стать Дженнифер  Лоуэлл
и разделить с ним вспышку радости при виде вернувшейся Кимберли.
   - Нам следует обойти озеро и пойти им навстречу? - спросил Артур.
   Дьярмуд покачал головой с преувеличенной решимостью.
   - У них кони, - язвительно напомнил он, - а мы шли целый  день.  Если
Брендель их видит, значит, светлые  альвы  из  войска  тоже  нас  видят.
Боюсь, существует предел тому, как далеко я готов шагать, спотыкаясь  по
этим камням, чтобы встретиться с  братом,  который  не  удосужился  меня
подождать!
   Ланселот рассмеялся. Пол взглянул на него, и на него снова  нахлынула
волна восхищения, и, вполне предсказуемо, вслед за ней волна отчаяния по
поводу собственного бессилия.
   Ланселот ждал их на этом месте, терпеливо сидя под  деревьями,  когда
они шли вдоль реки два часа назад. В мягкой сдержанности его приветствия
Джиневре,  а  затем  Артуру  Пол  снова   увидел   всю   глубину   горя,
объединяющего этих троих людей. Нелегко было смотреть на это.
   А затем Ланселот рассказал о своем ночном сражении с демоном за жизнь
Дариена  в  Священной  роще.  Его  изложение  этого  события  получилось
прозаическим, почти не стоящим внимания.  Но  каждый  из  мужчин  и  три
женщины могли видеть раны и ожоги - цену, которую он заплатил.
   За что? Пол не знал. Никто из них не знал, даже  Дженнифер.  И  в  ее
глазах ничего нельзя было прочесть, когда Ланселот  рассказал,  как  был
освобожден филин в Данилоте и как он полетел на север: произвольная нить
в ткани войны.
   Войны, которая уже их настигла.  Армия  подошла  ближе;  она  огибала
оконечность озера Селин. Под насмешливой бравадой Дьярмуда Пол  угадывал
нарастающее, лихорадочное напряжение: воссоединение с  братом,  близость
сражения. Теперь уже можно было различить отдельные фигуры.  Пол  увидел
Айлерона под знаменем Бреннина, а затем понял, что знамя изменилось:  на
нем оставалось дерево, Древо Жизни, в честь которого он сам получил имя,
но луна над ним больше не была серебряным полумесяцем, как прежде.
   Вместо него луна над деревом  была  красной,  полной  луной,  которую
заставила сиять Дана в новолуние - вызов Богини Могриму,  и  этот  вызов
Айлерон теперь нес перед армией Света.
   И вот так армия обогнула озеро, и два сына Айли-ля снова  встретились
на границе Данилота, к северу  от  реки  Селин,  среди  широколиственных
деревьев ом и серебристых и красных цветов сильваина на ее берегах.
   Дьярмуд вместе  с  Шаррой,  которая  держала  его  за  руку,  немного
опередили остальных, и Айлерон тоже отделился от возглавляемой им армии.
Пол увидел Айвора и светлого альва, должно быть, Ра-Тенниэля, и Мэтт был
там, рядом с Лорином. Ким улыбалась ему, а рядом  с  ней  стоял  Дейв  с
кривой, неумелой улыбкой на лице. Они все собрались здесь,  у  Андарьен,
ради начала конца. Все. Или не все. Одного  недоставало.  Одного  всегда
будет недоставать.
   Дьярмуд торжественно поклонился Верховному правителю.
   - Что вас так задержало? - весело спросил он.
   Айлерон не улыбнулся.
   - Потребовались усилия, чтобы провести колесницы через лес.
   - Понятно, - серьезно кивнул Дьярмуд.
   Глаза Айлерона, непроницаемые, как всегда, внимательно оглядели брата
с головы до ног, затем он произнес без всякого выражения:
   - Твои сапоги нуждаются в починке.
   Первой рассмеялась Ким, давая всем понять, что можно смеяться.  Среди
наступившего облегчения Дьярмуд выразительно выругался, внезапно  сильно
покраснев.
   Айлерон наконец улыбнулся.
   - Лорин и Мэтт рассказали нам, что вы сделали на острове и на море. Я
видел посох Амаргина. Мне не надо вам говорить, вы и сами знаете,  какое
это было героическое путешествие.
   - Мог бы и сказать мне. - пробормотал Дьярмуд.
   Айлерон пропустил его слова мимо ушей.
   - Среди вас есть человек, которого я  бы  хотел  поприветствовать,  -
сказал он.
   Они смотрели, как Ланселот спокойно вышел вперед, чуть прихрамывая.
   Дейв Мартынюк кое-что вспомнил: охоту на волков  в  лесу  Линан,  где
Верховный правитель своей рукой убил семерых последних волков.  И  Артур
Пендрагон сказал тогда странным тоном: "Я знал только  одного  человека,
который смог бы сделать то, что только что сделал ты".
   Теперь этот человек был здесь и опустился на колено перед  Айлероном.
И Верховный правитель попросил его подняться и мягко, стараясь не задеть
его раны, обнял его за плечи так, как не  обнял  своего  брата.  Который
стоял чуть позади с легкой улыбкой на  лице,  держа  за  руку  принцессу
Катала.
   - Господин мой Верховный  правитель,  -  произнес  Мабон  из  Родена,
выезжая вперед из рядов армии, - дневной свет меркнет, и  позади  долгий
день езды до этого места. Вы желаете разбить лагерь  здесь?  Следует  ли
мне отдать распоряжения?
   - Я бы не советовал,  -  быстро  возразил  Ра-Тенниэль  из  Данилота,
прерывая беседу с Бренделем.
   Айлерон уже и сам качал головой.
   - Не здесь, - ответил он. - Не в такой близости от Страны Теней. Если
армия Тьмы решит наступать ночью, у нас будет самое невыгодное положение
в битве: за спиной у нас река, и отступить за нее в туман  нельзя.  Нет,
мы двинемся дальше. У нас есть еще несколько часов светлого времени.
   Мабон  кивнул  в  знак  согласия  и  удалился,   чтобы   предупредить
командиров армии. Айвор, как заметил Пол, уже снова посадил своих дальри
на коней и ждал сигнала к выступлению.
   Дьярмуд громко кашлянул.
   - Могу ли я, - жалобным голосом произнес он, когда брат повернулся  к
нему, - взять на себя  смелость  нижайше  просить  одолжить  моим  людям
коней? Или ты хочешь, чтобы я топал пешком вслед за тобой?
   -  Это,   -   сказал   Айлерон,   впервые   рассмеявшись,   -   более
привлекательный вариант, чем ты думаешь. - Он повернулся и пошел обратно
к своему войску, но небрежно прибавил через плечо:
   - Мы привели тебе твоего коня, Дьяр. Я так и думал,  что  ты  найдешь
способ вернуться вовремя.
   Они сели на коней. Позади них, когда они покинули реку и вступили  на
каменистую почву долины Андарьен, вниз по течению Селин  медленно  плыла
лодка. На этом суденышке Лейзе с Лебединой марки слушала свою  последнюю
песню. Она вышла в море и поплыла вслед за заходящим солнцем среди  волн
по широким морским просторам.
 
*** 
 
   Ким посмотрела на Дейва в поисках ободрения. У нее в  самом  деле  не
было права на поддержку, но тот ответил ей неожиданно  хитрым  взглядом,
и, когда она  начала  продвигаться  вперед  и  влево,  туда,  где  ехала
Дженнифер, он покинул Айвора и последовал за ней.
   Ей нужно было кое-что казать Дженнифер, и она не испытывала по  этому
поводу никакой радости. Особенно  когда  вспомнила,  к  каким  печальным
результатам привела ее попытка послать Дариена  к  Анор  Лизен  два  дня
назад. И все равно, уклониться было невозможно, да она и  не  собиралась
этого делать.
   - Привет, - весело сказала она своей ближайшей подруге. - Ты со  мной
еще разговариваешь?
   Дженнифер устало улыбнулась, нагнулась в седле  и  поцеловала  Ким  в
щеку.
   - Не говори глупости, - сказала она.
   - Не такие уж глупости. Ты была очень сердита.
   Дженнифер опустила глаза.
   - Знаю. Прости меня. - Она помолчала. - Жаль, что  я  не  могу  лучше
объяснить, почему я поступаю так, а не иначе.
   - Ты хотела, чтобы его оставили в покое. Это не так сложно.
   Дженнифер снова подняла глаза.
   - Нам необходимо оставить его в покое, - тихо сказала она. - Если  бы
я попыталась привязать  его,  мы  бы  никогда  не  узнали,  какой  он  в
действительности. Мы бы никогда не были уверены  в  том,  что  он  может
сделать.
   - Мы и сейчас не очень-то уверены, -  сказала  Ким,  несколько  более
резко, чем намеревалась.
   - Я знаю, - ответила Дженнифер. - Но, по крайней мере, что бы  он  ни
сделал, его поступок будет результатом его собственного выбора. Думаю, в
этом все дело, Ким. Думаю, так должно быть.
   - Разве было бы так ужасно, - спросила Ким, это  было  неразумно,  но
она не смогла удержаться от вопроса, - если бы ты  просто  сказала  ему,
что любишь его?
   Дженнифер не дрогнула и не вспыхнула от гнева, как в тот раз.
   - Я сказала, - мягко ответила она с оттенком удивления в голосе. -  Я
дала ему понять. Ведь ты наверняка это видела. Я  оставила  ему  свободу
выбора. Я.., поверила ему.
   - Вполне справедливо, - вмешался Пол Шафер. Они не  слышали,  как  он
подъехал. - Ты была единственной из нас, кто ему поверил, - прибавил он.
-  Все  остальные  были  заняты  тем,  что  пытались  его  обмануть  или
переделать. В том числе и я, наверное, когда повел его в лес Бога.
   - Ты знаешь, - внезапно спросила Дженнифер  у  Пола,  -  почему  Ткач
создал Дикую Охоту? Знаешь, что означает Оуин?
   Пол покачал головой.
   - Напомни мне рассказать тебе, если  у  нас  когда-нибудь  будет  для
этого  время,  -  сказала  она.  -  И  тебе  тоже,  -   прибавила   она,
поворачиваясь к Ким. - Думаю, это может помочь тебе понять.
   Ким молчала. Она и правда не знала, как реагировать. Слишком  трудной
была вся эта проблема Дариена, а после того, что она сделала, вернее, не
захотела сделать вчера ночью у Калор Диман,  она  больше  ни  в  чем  не
доверяла своим инстинктам. Кроме того, она подъехала к Дженнифер не ради
конфронтации.
   Она вздохнула:
   - Возможно, ты меня все же возненавидишь. Боюсь, я снова вмешалась.
   Но зеленые глаза Джен оставались спокойными. Она сказала:
   - Могу догадаться. Ты рассказала Айлерону и остальным о Дариене.
   Ким замигала.  Наверное,  она  выглядела  комично,  потому  что  Дейв
внезапно ухмыльнулся, а Дженнифер снова нагнулась в седле и похлопала ее
по руке.
   - Я подумала, что ты могла это сделать, - объяснила Дженнифер. - И не
могу сказать, что ты поступила не правильно. Теперь ему  следует  знать.
Артур сказал мне это на корабле вчера ночью.  Я  бы  сама  поговорила  с
Айлероном, если бы ты меня не  опередила.  Это  может  повлиять  на  его
планы, хотя я не  понимаю,  каким  образом.  -  Она  помолчала  и  потом
прибавила уже другим тоном:
   - Разве ты не видишь? Теперь эта тайна не имеет значения, Ким.  Никто
из них не сможет помешать ему сделать то,  что  он  собирается  сделать.
Ланселот освободил его из ловушки Данилота вчера утром. Он теперь далеко
к северу от нас.
   Ким невольно устремила взгляд вперед, через простирающиеся перед ними
земли. Она видела, как то же самое сделал Дейв  Мартынюк.  Земли  вокруг
Андарьен  уходили  вдаль,  дикие  и  пустые  в  предвечернем  свете,   с
каменистыми холмами, бесплодными оврагами, и она знала, что  таковы  они
до самой реки Унгарх. До моста Вальгринд через  реку,  до  Старкадха  на
другой стороне.
   Но вышло так, что им самим не пришлось идти так далеко.
   Они ехали совсем близко от первых рядов  армии,  всего  в  нескольких
шагах позади Айлерона и Ра-Тенниэля, и спускались по широкому,  пологому
склону, за которым открывалась очередная мрачная расселина. Покрасневшее
солнце стояло низко на западе, поднимался ветер, предвестник сумерек.
   Тут они увидели, как скачущие впереди обри внезапно  снова  появились
на гребне кряжа. Верховный правитель поднялся  на  вершину.  Он  натянул
поводья своего черного жеребца и замер совершенно  неподвижно.  Они  все
вчетвером одолели подъем, бок о бок  в  первый  и  единственный  раз,  и
посмотрели вниз, на обширную каменистую равнину, и увидели армию Тьмы.
   Долина Андарьен, наверное, была самым обширным плоским  пространством
из всех тех, что попадались им во Фьонаваре, и Пол понимал, что  это  не
случайное совпадение. Он также догадывался, стараясь унять  стремительно
бьющееся сердце, что это самая широкая равнина между тем местом, где они
стояли, и Льдом.  Так  и  должно  было  быть.  В  отсутствии  каких-либо
особенностей рельефа, впадин и возвышений военное искусство  Айлерона  и
его жизненный опыт не будут играть решающую роль. Гряда, на которой  они
сейчас  стояли,  глядя  вниз  с  пологого  склона,   была   единственной
возвышенностью на всей ровной земле, простирающейся с востока на  запад.
Это будет битва силы  против  силы,  когда  негде  укрыться  или  искать
преимущества, где все решает простая численность.
   Между  ними  и  землями,  уходящими  вдаль,  стояла  армия  настолько
громадная, что  ум  отказывался  верить.  Ее  невозможно  было  охватить
глазом. Это была еще одна  причина,  по  которой  выбрали  эту  равнину:
больше нигде такое огромное  количество  войск  нельзя  было  собрать  и
перемещать свободно, не создавая помех друг другу. Пол взглянул вверх  и
увидел сотни лебедей: все они были черные и описывали грозные круги  над
армией Ракота.
   - Хорошая работа, Тейрнон, - спокойно произнес  Верховный  правитель.
Пол с изумлением понял, что Айлерон, как всегда, был готов даже к этому.
Маг использовал свою силу и видел эту картину заранее. Айлерон догадался
о том, что армия стоит здесь; вот почему он так возражал против  ночлега
у границ Страны Теней.
   Глядя вниз с ужасом в душе на то, что их  ожидало,  Пол  почувствовал
прилив гордости за молодого, воинственного  короля,  который  командовал
ими.  Совершенно  невозмутимо  Айлерон  оценивал  армию,   которую   ему
предстояло каким-то образом попытаться победить. Не  оглядываясь  назад,
не отрывая взгляда от равнины внизу, он начал отдавать  одно  за  другим
тихие распоряжения.
   - Сегодня ночью они не станут атаковать, - уверенно произнес он. - Не
захотят взбираться на этот кряж, и ночью они потеряют  то  преимущество,
которое дают глаза лебедей. Нам предстоит сражаться с  восходом  солнца,
друзья мои. Жаль, что  у  нас  нет  способа  лишить  их  преимущества  в
воздухе, но этому нельзя помочь.  Тейрнон,  тебе  придется  стать  моими
глазами на столько времени, сколько вы с Бараком сможете выдержать.
   - Мы выдержим столько, сколько будем тебе нужны, - ответил  последний
маг Бреннина.
   Пол заметил, что Ким при словах  Айлерона  побледнела.  Он  попытался
поймать ее взгляд, но  она  избегала  смотреть  на  него.  Он