ом
метаболизма и одним - силы, они могут оказаться здесь через три часа.
   Радж Ахтен собирался управиться за один час.
   В замке Лонгмот капитана Седрика Темпеста  терзала  тревога  -  за  своих
людей, за Ордина, за себя самого. После того, как Ордин и Радж Ахтен убежали
на север, обе армии замерли в ожидании, хотя воины  Лорда  Волка  продолжали
готовиться к сражению.
   Великаны натащили со склонов холмов  множество  дубов  и  ясеней,  словно
собираясь разжечь костер, после чего Пламяплеты зашли  в  середину  огромной
груды, и мертвые деревья вспыхнули.
   Троица принялась танцевать в огне, позволяя ему ласкать  свою  обнаженную
плоть. Время от времени каждый обходил вокруг  костра  и  чертил  в  воздухе
мерцающие голубым огнем  магические  знаки,  которые,  поднимаясь  вместе  с
дымом, повисали над стенами замка.
   Сверхъестественное, завораживающее зрелище.
   Продолжая кружиться, Пламяплеты запели. Странный это  был  танец,  -  как
будто они синхронизировали свои движения  с  пляской  пламени,  с  тем,  как
вспыхивал и метался огонь. Как будто они стали с ним единым целым.
   Покачиваясь и подпрыгивая, Пламяплеты затянули песнь, в которой ощущалось
страстное желание, мощный призыв.
   Это была одна из  самых  сильных  сторон  Пламяплетов  -  их  способность
вызывать из нижнего мира всяких жутких тварей. Темпесту приходилось  слышать
о таких вещах, но мало кому из людей  выпадало  на  долю  стать  свидетелями
Вызывания.
   Повсюду на стенах люди в страхе  пытались  чертить  символы  и  бормотать
полузабытые  заклинания.  Какой-то  чародей-самоучка  принялся  рисовать   в
воздухе защитные руны, и люди стали потихоньку стягиваться к нему.
   Темпест нервно кусал губу, глядя,  как  силы  Пламяплетов  растут.  Огонь
становился все насыщенней, приобретая  неземной  зеленый  оттенок.  А  потом
прямо в центре него возник светящийся проход.
   И в нем одна за другой стали возникать полусформировавшиеся фигуры.
   Саламандры,  сотканные  из  ослепительно  белого  пламени,  извивающиеся,
подпрыгивающие. Саламандры, вызванные из нижнего мира.
   Седрик Темпест почувствовал, как при виде этих  тварей  мороз  побежал  у
него по коже, пробирая до костей. Разве  могут  простые  люди  справиться  с
такими монстрами? Это было глупостью - оставаться здесь, вступать с  ними  в
сражение.
   Крик ужаса застрял у него в горле. Помощь! Нам необходима помощь, подумал
он.
   И тут он заметил размытое пятно к востоку от Лонгмота.  Кто-то  бежал  по
равнине, возвращаясь с Тор Ломана. Темпест от всей души  надеялся,  что  это
Ордин, взывал к Силам, моля их, чтобы король вернулся с победой.
   Но на бегущем не было мерцающего плаща  Ордина  из  зеленой  парчи.  Радж
Ахтен мчался к ним, без шлема, с непокрытой головой.
   Что там произошло, недоумевал Темпест? Догнал ли Ордин Лорда Волка? Потом
капитан перевел  взгляд  на  Башню  Посвященных.  Вторым  после  Ордина  шел
Шостаг-Дровосек. Если Ордин погиб, его место должен был занять Шостаг,  став
новой головой "змеи". Однако в Башне не  наблюдалось  никакого  движения,  и
огромный разбойник не появился оттуда.
   Может быть, Ордин все еще жив и примет участие в сражении.
   Радж Ахтен прокричал слова команды, приказывая своим солдатам  готовиться
к сражению.
   Старинная поговорка гласит: "Когда дерутся Властители Рун, гибнут простые
люди". Так оно и есть. Посвященные в своих Башнях,  самые  обычные  лучники,
крестьянские парни, защищающие свою жизнь - все они падут без единого  слова
перед яростью Властителя Рун.
   Седрик Темпест не желал для себя такой судьбы и всю жизнь стремился стать
чем-то большим, чем простой воин. В двенадцать он был уже сильным  солдатом,
в шестнадцать стал сержантом, в двадцать два - капитаном охраны. За эти годы
он привык к ощущению своей власти над людьми, к тому, что в его жилах  течет
здоровье и сила Посвященных.
   Так было всегда - до этого самого мгновенья. Являясь  сейчас  фактическим
командующим Лонгмота, он не решался вступить в сражение с  Радж  Ахтеном.  В
конце концов, в данный момент он не так  уж  сильно  отличался  от  обычного
человека. Во время битвы за Лонгмот большинство его Посвященных  погибли,  и
теперь  он  владел  лишь  тремя  дарами   -   мудрости,   жизнестойкости   и
привлекательности. Ничего больше.
   Кольчуга казалась  ему  непомерно  тяжелой,  держать  боевой  молот  было
неудобно.
   Темпест поежился от холода, который нес ветер, дующий с юга. Хотелось  бы
знать, что сулит этот день. Он стоял, прячась за зубцами стены, и трясся  от
страха, ощущая разлитый в воздухе привкус смерти.
   В  подготовке  к  сражению  тем  временем  произошла  некоторая  заминка.
Солдаты, великаны и псы Радж Ахтена  держались  в  отдалении,  за  пределами
полета стрелы.
   Несколько долгих минут трудились только Пламяплеты, танцуя,  изгибаясь  и
кружась в сердце своего  костра,  слившись  воедино  с  пламенем.  Мерцающие
саламандры приобрели более отчетливые очертания и теперь походили на червей,
сотканных из ослепительно белого света. Их магическое  воздействие,  в  свою
очередь, усиливало мощь Пламяплетов.
   Потом Пламяплеты перестали танцевать и, как один, замерли, воздев к  небу
руки.
   Небеса приобрели оттенок черного оникса, когда Пламяплеты потянули оттуда
на себя энергию. Снова и снова воздевали они руки к небу и захватывали свет.
   Снова и снова собирали его в руках, просто удерживая, никуда не выпуская,
от чего их пальцы наливались зеленым свечением, которое разгоралось все ярче
и ярче.
   Чародей-самоучка забормотал что-то и выругался.
   Магия Пламяплетов приводила не только к тому, что небеса темнели. Сейчас,
спустя несколько минут, стало  заметно  холоднее.  На  стенах  замка  начала
появляться изморозь,  рукоятка  боевого  молота  в  руке  Темпеста  обжигала
холодом.
   Иней проступил и на поверхности  земли,  хуже  всего  вокруг  костра,  но
распространяясь и дальше, на поля,  как  будто  этот  невероятный  огонь  не
отдавал тепло, а  впитывал  его  в  себя.  Пламяплеты  настолько  интенсивно
вытягивали из костра энергию, что Темпест подумал  -  может,  и  он  мог  бы
стоять в самом сердце этого изумрудного пламени без вреда для себя.
   У капитана застучали зубы. Возникло ощущение, будто тепло тела  капля  за
каплей истекает из него. И саламандры в пламени стали  видны  гораздо  более
отчетливо -  эфемерные  создания  с  длинными  огненными  хвостами,  которые
плясали и подпрыгивали в пламени, глядя на людей, стоящих на стенах замка.
   - Остерегайтесь взглядов саламандр! Не  смотрите  на  пламя!  -  закричал
чародей.
   Темпест   и   сам   осознавал   кроющуюся   тут   опасность.   Всего   на
одно-единственное короткое мгновение его взгляд приковало  к  себе  то,  что
выглядело как  острия  огненных  булавок  -  глаза  саламандр,  -  но  этого
оказалось достаточно, чтобы огненные монстры  стали  плотнее,  а  его  кровь
холоднее. Люди  отводили  взгляды,  стараясь  смотреть  на  Фрот  великанов,
мастифов или "неодолимых"; на что угодно, только не на саламандр.
   Постепенно огонь делался вес меньше похожим  на  обычный,  создавая  свой
собственный замкнутый мирок, стены которого украшали  могучие  руны.  Твари,
пляшущие  внутри,   с   каждым   проходящим   мгновением   становились   все
могущественнее.
   Вскоре так похолодало, что с неба посыпался град, отскакивая от  зубчатой
стены, точно гравий, молотя по шлемам и доспехам защитников замка.
   Темпест чувствовал, что страх проникает в  самую  глубину  его  души.  Он
понятия не имел, что задумали Пламяплеты. Просто высасывать жизненное  тепло
из тел людей,  стоящих  на  стенах?  Или  забрасывать  их  своими  огненными
сгустками?
   Или что-то еще более подлое?
   Как будто в ответ на его вопросы, один из Пламяплетов внезапно  прекратил
свое кружение в самом сердце изумрудного огня. Свертываясь спиралью, прямо в
его руки с  неба  потекли  потоки  зеленой  энергии.  Стало  тем  но,  точно
наступила непроглядная ночь. Где-то в отдалении загрохотал гром,  но  молнии
Темнеет не заметил.
   Потом наступила тишина, как будто все вокруг затаилось в ожидании.
   Пламяплет умял энергию пальцами, - словно  лепил  снежок  -  бросил  свой
мерцающий зеленый снаряд в сторону замка и рухнул  навзничь,  точно  остался
совсем без сил.
   Снаряд угодил в  подъемный  мост.  Загромыхал  гром,  точно  в  ответ  на
небесный. От сотрясения замок содрогнулся, и Темнеет, стараясь удержаться на
ногах, ухватился за край зубчатой стены.  Дубовые  планки  и  камень  моста,
связанные  между  собой  мощными  заклинаниями  Земли,  должны   были,   как
предполагалось, устоять под  натиском  огня.  Деревянные  части  моста  лишь
слегка обуглились, когда совсем недавно его коснулся элементаль.
   Но что могло воспротивиться такому  треклятому  огню?!  Под  воздействием
зеленого пламени железные поперечины моста начали плавиться, а вслед за ними
и все остальные  металлические  части.  Огонь  быстро  подбирался  к  цепям,
которые удерживали мост в поднятом  состоянии.  Поразительно,  но  пламя  не
опаляло деревянные планки, не сжигало каменные опоры под ними. Оно  пожирало
только железо.
   Содрогнувшись от ужаса, Седрик Темпест представил  себе,  какое  действие
это пламя может оказать на закованного в броню воина.
   Послышался треск, мост упал.
   Темпест закричал, приказывая людям бежать вниз, помочь тем, кто находился
по эту сторону рухнувшего моста. Во дворе дожидались триста рыцарей  верхом,
готовые в случае необходимости тут же броситься в атаку. Но, кроме того,  во
дворе были свалены телеги и бочки. Они образовывали баррикаду, которой  было
явно недостаточно. В темноте, под беспрерывно падающим градом, люди метались
во все стороны, стараясь занять позицию  получше.  Некоторые  рыцари  начали
кричать, что, наверно, им следует напасть прямо сейчас, тогда от этого будет
хоть какой-то толк. Другие воины подтаскивали  баррикаду  ближе  к  воротам.
Кони ржали, били копытами, некоторые из них даже сбрасывали своих  всадников
и затаптывали их.
   Небо над головами снова почернело - за дело принялся второй Пламяплет.  И
вот уже новый огненный снаряд полетел в восточную башню, которая возвышалась
как раз над воротами.
   Огонь тут же обежал по кругу основание  башни  -  точно  зеленое  кольцо,
надетое  на  каменный  палец.  Но  это  пламя  было  живым,  оно  стремилось
пробраться  внутрь.  Извиваясь,  пролезало   сквозь   щели   для   лучников.
Подрагивая, лизало камни,  разрушая  известь,  которая  скрепляла  их  между
собой. И, наконец, устремилось к окнам. Так или иначе, с нарастающим  ужасом
подумал  Темпест,  заклинание  этого  Пламяплета  оказалось   могущественнее
первого.
   Седрик Темпест многое бы отдал за то, чтобы не видеть дальнейшего; он был
бессилен помочь, мог только наблюдать.
   Камни башни, казалось, возопили от боли. Мгновение - и огонь нащупал  все
отверстия в башне снизу доверху, и каждая деревянная планка  в  ней,  каждый
шерстяной гобелен, каждый волос, кожа и одежда на каждом находившимся внутри
человеке одновременно вспыхнули, объятые пламенем.
   Из окон выбивался наружу яростный огонь, и  капитан  Темпест  видел,  как
пойманные в ловушку люди отчаянно кричали и метались в адском пламени.
   Как можно  сражаться  с  такой  магией?  Что  делать,  в  отчаянии  думал
Темпест?
   Сражение еще не началось, а ворота замка уже разрушены,  и  вход  в  него
почти не защищен.
   Из тьмы, сквозь завесу падающего града,  послышался  голос  Радж  Ахтена,
эхом отдающийся от темных небес:
   - Приготовиться к атаке!
   В связи со всем происходящим Темпест на несколько мгновений выпустил  его
из вида. Сейчас Радж Ахтен стоял на склоне холма в окружении своих  людей  и
глядел в сторону замка с выражением... безразличия.
   Хорошо натасканные воины Лорда  Волка  знали,  что  делать.  Артиллеристы
начали обстреливать замок, и люди были вынуждены отойти от стен,  оказавшись
беззащитными перед падающим градом. Одна крупная  градина  упала  на  голову
стоявшего рядом с Темпестом лучника, буквально столкнув его со стены.
   Защищаясь, люди подняли над головами щиты.
   Темпест бросил взгляд в сторону  чародея,  но  тот,  с  глазами,  полными
ужаса, скрючился под защитой зубчатой стены.
   Ветер с юга раздул пламя, и на некоторое время стало светло, как днем.
   Темпест увидел, как шпионский воздушный шар Радж Ахтена,  совсем  недавно
покачивающийся у самой земли, внезапно взлетел вверх, точно граак,  несмотря
на град, который барабанил по  его  поверхности.  Четверо  воздухоплавателей
начали опорожнять в воздух мешки с  колдовским  порошком.  К  замку  поплыли
желтые, красные, серые облака.
   Хватая ртом воздух, Темпест  еле  слышно  воззвал  к  королю,  чтобы  тот
пришел, наконец, и спас их. Лонг-мот  -  большой  замок,  защищенный  рунами
земли, подумал он. И все же ворота уже пали,  хотя  атака  в  полном  смысле
этого слова еще даже не началась.
   И снова Пламяплеты воздели руки к небесам, притягивая потоки света.
   Зеленая стена пламени вокруг костра ослепительно сияла,  как  изумрудная,
по всей ее поверхности мерцали сложные узоры рун. Почерневшие деревья внутри
приобрели очень странный вид, напоминая скрюченные пальцы или руки, торчащие
из огромной груды сгоревших тел. Или, может быть, куски  железа  в  кузнице.
Внутри адской изумрудной стены все светилось - и Пламяплеты,  и  саламандры,
яростно мечущиеся посреди обуглившихся бревен.
   По мере того, как Пламяплеты впитывали небесный  свет,  тьма  становилась
все плотнее, и поле сражения  приобретало  совершенно  необычный,  мерцающий
вид.
   Градины стали крупнее, а дыхание Седрика Темпеста вылетало изо рта  белым
морозным облаком.
   В этом призрачном свете капитан все же  сумел  разглядеть,  что  великаны
поднимают свои лестницы, а люди на поле сражения вытаскивают оружие.
   - Лучникам приготовиться! - закричал он, глядя неотрывно в сторону севера
в надежде, что появится Ордин.
   Хотя, по правде говоря, уже почти не верил в это. Скорее всего, Ордин еще
жив, и "змеиное кольцо" цело. Может, Ордин так и не  догнал  Радж  Ахтена  и
сейчас продолжает рыскать в поисках его.  Или  же  в  результате  стычки  он
тяжело ранен и не может двигаться.
   Сердце Темпеста колотилось как бешеное. Ему срочно требовалась помощь!  А
сделать он мог лишь одно - обратиться к  рыцарям,  входящим  в  "кольцо",  с
предложением  сформировать  новую  голову.  Но  нет,  понял  он,  и  это  не
получится.
   Посвященные были разбросаны по всему замку, а  у  него  не  было  времени
разыскивать их и объяснять, в чем дело.
   Он должен сам убить кого-то из Посвященных, и  тогда  разорванное  кольцо
вынуждено будет сформировать новую голову.
   Стоя на склоне холма, Радж  Ахтен  поднял  руку  и  сделал  жест,  словно
сдергивая облако с неба. Черная волна  мастифов  хлынула  в  сторону  замка.
Красные маски и железные ошейники придавали им  устрашающий  вид,  их  вожак
время от времени издавал короткие лающие звуки.
   Одновременно Фрот великаны подняли свои  огромные  осадные  лестницы,  по
двое на каждую, и вприпрыжку побежали к замку. Казалось бы, не очень  быстро
и, тем не менее, при каждом шаге продвигаясь на четыре ярда  вперед.  Черные
чудища, крадущиеся в ночи.
   У Темпеста не было  времени  объяснять  кому-то,  что  нужно  делать.  Он
оставил свой пост над воротами замка и бросился вниз по лестнице.
   - Капитан? - окликнул его кто-то, может быть, решив, что  Темнеет  просто
струсил.
   Темпесту было  не  до  объяснений.  С  оглушительным  криком  три  тысячи
лучников Радж Ахтена бросились к замку.
   Прежде чем начать спускаться, капитан оглянулся через плечо. "Неодолимые"
подняли щиты и тоже ринулись  в  атаку.  Следом  за  ними  бежали  пятьдесят
человек с огромным тараном,  к  концу  которого  была  прикреплена  железная
волчья голова.
   Темпесту мало что  было  известно  о  применяемой  при  осаде  магии,  но
догадаться,   что   железная   волчья   голова   напичкана   могущественными
заклинаниями, не составляло труда. В ее мертвых глазах мерцал огонь.
   Хотя подъемный мост был опущен, люди Темпеста сразу же на выходе  с  него
установили деревянный мантелет - большое сооружение из бревен -  в  надежде,
что таран застрянет в нем. Позади мантелета, трепеща  от  нетерпения,  держа
копья наготове и опустив забрала шлемов, стояли рыцари. Их кони переминались
с ноги на ногу и тоже рвались в бой.
   Град начал падать еще более  интенсивно.  Земля  содрогалась  под  ногами
"неодолимых", обутых в подкованные железом сапоги.  Все  эти  люди  обладали
многими дарами жизнестойкости, мышечной силы и метаболизма.
   Великаны тащили к замку лестницы, "неодолимые" -  свой  таран.  Воздушный
шар, рассыпая колдовской порошок, висел сейчас над воротами замка, -  словно
серая рука судьбы.
   И тут катапульты, разбросанные по всему полю, дали мощный залп...
   Радж Ахтен с  одобрением  наблюдал,  как  катапульты  выплюнули  снаряды,
начиненные  смесью  серы,  углекислого  калия  и  магния.   Этим   веществам
предстояло  войти  в  соприкосновение  с  другими  солями,  облака   которых
клубились над замком.
   Немалую роль здесь играл  точный  расчет  времени.  Снаряды  должны  были
подняться в воздух как раз в тот момент, когда таран находился уже  в  сотне
ярдов от подъемного моста.
   Мало того, что защитникам  замка  мешали  видеть  темнота  и  беспрерывно
падающий град. Заметив, что катапульты выстрелили, они отхлынули от стены  и
таким образом потеряли драгоценные секунды, которые  могли  бы  использовать
для того, чтобы прицелиться в "неодолимых", тащивших таран.
   Пламяплеты были едва ли не самым лелеемым детищем Радж Ахтена. Годы  ушли
на то, чтобы сделать их тем, чем они теперь стали. В горах, к югу от  Авена,
костры горели постоянно, ублажая Силу, которой эти колдуны  служат.  И  Радж
Ахтен не сомневался, что его Пламяплеты стали самыми  грозными  среди  всех,
живущих на земле.
   Очень  много  времени  у  них  ушло  на  то,  чтобы  научиться  создавать
взрывчатые смеси. Уже давным-давно  известно,  что  если  в  амбаре  хранить
вместе пшеницу и рис, одной небольшой лампы достаточно, чтобы все содержимое
амбара не просто вспыхнуло, но взлетело на воздух. Горнорабочие,  добывающие
каменный уголь в горах Муйатина,  тоже  знали  с  незапамятных  времен,  что
угольная пыль вспыхивает, если  се  коснется  огонь  их  ламп,  а  иногда  и
взрывается с такой силой, что в горных выработках обрушивается кровля.
   Люди издавна выращивали бурачник, настой  из  цветов  которого  делал  их
храбрыми, а детям доставлял массу удовольствия; бросив в огонь сухие  стебли
этого растения, можно было услышать отрывистый хлопок, который они издавали,
взрываясь.
   Но никому даже в голову не  приходило,  какую  выгоду  можно  извлечь  из
взрывной силы таких  химических  веществ.  Только  Пламяплеты  Радж  Ахтена,
всерьез исследовав этот феномен, научились готовить, растирать  и  смешивать
нужные порошки.
   И вот теперь Радж Ахтен с благоговением  и  удовлетворением  наблюдал  за
тем, как годы обучения, - которые стоили ему немало денег -  приносили  свои
страшные плоды. После  того,  как  Пламяплеты  притянули  с  неба  последние
солнечные лучи, стало темно, как ночью. Град барабанил, не  переставая,  над
головой то и дело грохотал гром.
   Огромный  костер,  в  котором  стояли  Пламяплеты  с  вызванными  ими  из
преисподней  существами,  внезапно  погас,  словно  свеча,  которую  задули.
Зеленые стены растаяли - создания, находившиеся внутри, втянули в себя  весь
их свет и жар.
   Внезапно стало совсем темно, и в  этом  мраке  ни  один  лучник  не  имел
возможности прицелиться. На протяжении десяти секунд стояла кромешная тьма.
   Стоя на стене замка и как бы бросая вызов мраку, рыцари Ордина запели.  А
что им еще оставалось?
   Орды Радж Ахтена, тем временем, продолжали свой бег к стенам.
   Лучники