юноша  и  тоненькая  служанка  протиснулись  в  него  и,
вымокнув в ледяной воде, выбрались наружу. За стеной склон становился круче,
и поток с шумом устремлялся вниз. По берегам его росли высокие,  раскидистые
ивы.
   Оглянувшись, Габорн посмотрел наверх и увидел стоявшего на стене как  раз
над ним лучника. Солдат заметил беглецов и намеренно отвернулся.
   Земля возле стен была расчищена от  деревьев,  чтобы  неприятель  не  мог
приблизиться к городу незамеченным. Ниже, ближе к  подножию  холма,  темнела
небольшая - ярдов двести в длину и сто в ширину - роща. За густым березняком
и ольховником Габорн увидел широкую, черную полосу воды и услышал ее  мягкое
журчание.
   Неожиданно принц резко остановился и удержал  Рован:  на  другой  стороне
реки он приметил  движение.  Великаны  и  нелюди  разбивали  лагерь.  Нелюди
сновали по сжатому полю, словно черные  тени.  Принц  знал,  что  эти  твари
охотятся при свете звезд, прыгая на свою добычу с деревьев,  но  понятия  не
имел, насколько далеко видят они в темноте.
   Нелюди нагрянули с моря тысячу лет назад,  но  Властители  Рун  истребили
каждого десятого, и даже снарядили флот, отправившийся  в  темные  земли  за
морем Кролл, что6ы покончить с напастью. Боевые кличи нелюдей смолкли давным
давно, само их имя стало почти легендой. Однако, по слухам, они до  сих  пор
обитали в горах Хест за Инкаррой: очистить дождевые леса от опасных  соседей
инкарранцам так и не удалось.  Рассказывали,  что  нелюди  похищают  и  едят
детей. Не любят открытого боя, но темнота делает их  опасными  противниками.
Габорн не мог знать, насколько  правдивы  эти  рассказы,  но  опасался,  что
ночные охотники способны увидеть его даже с другого берега.
   Слева, где роща  становилась  гуще,  принц  увидел  сложенную  из  камней
мельничную запруду. Огромное колесо с плеском вращалось  под  напором  воды,
приводя в действие жернова.
   - Я пойду первым, - прошептал он и  осторожно,  стараясь  не  попасть  на
глаза толпившимся на противоположном берегу нелюдям, пополз  между  ивами  к
роще.
   Девушка последовала за ним.
   Под защитой деревьев беглецы  перевели  дух.  Они  находились  на  крутом
берегу: с востока текла река Вай, с Юга  тянулся  ров.  Медленно,  стараясь,
чтобы не хрустнула ветка, Габорн повел Рован в глубь рощи. Он надеялся,  что
Радж Ахтен не расположил там своих солдат.
   С вершины холма, из самого сердца замка Сильварреста донеслись отдаленные
крики. Возможно, там завязалась схватка. Но  тут  голоса  раздались  гораздо
ближе.
   - Туда! За ним! - перекликались люди  на  тайфанском  наречии.  Следопыты
Радж Ахтена вели поиск за пределами городской стены.  Цепляясь  за  деревья,
Габорн и Рован сползли к реке.
   Наверху разгорался пожар. Повеяло дымом: сад Биннесмана охватило пламя.
   Огненные блики походили на отблеск рассвета.
   На другом берегу принц увидел косматых великанов. В их серебристых глазах
отражалось пламя. Вокруг них метались черные тени. Нелюди  отворачивались  и
прикрывали глаза, чтобы не смотреть на слепящий огонь.
   Река выглядела  мелкой.  Хотя  уже  наступила  осень,  сильных  дождей  в
последнее время не было. Габорн боялся, что если он нырнет  и  поплывет  под
водой, нелюди все равно углядят  его  на  столь  незначительной  глубине.  С
другой стороны, пожар полыхал так, что казалось будто вот-вот займется  весь
город.
   Возможно, черные твари были в какой-то мере ослеплены.
   Позади хрустнула ветка, и принц развернулся,  мгновенно  выхватив  саблю.
Над обрывом, среди деревьев, высилась окаймленная  свечением  пожара  фигура
одного из следопытов Волчьего Лорда.
   Воин заметил беглецов, но не бросился на них. Он выжидал, уверенный,  что
его надежно укрывает ночная тьма. Рован бросила взгляд наверх, куда  смотрел
Габорн, но, кажется, ничего не увидела.  Принц  и  сам  заметил  врага  лишь
благодаря очанке Биннесмана.
   Одетый в черное,  защищенный  кожаным  лакированным  нагрудником  человек
держал в руках обнаженный меч. Габорн не мог  знать  какими  дарами  наделен
этот воин, насколько он силен или быстр. Однако и следопыт не ведал  на  что
способен тот, с кем ему предстояло иметь дело.
   Скользнув взглядом по воину, Габорн стал всматриваться в  лес  справа  от
него, делая вид, будто не приметил ничего подозрительного. Затем он и  вовсе
повернулся к преследователю спиной. Положив на землю сверток  с  форсиблями,
принц, как бы лениво почесываясь, левой рукой вытащил из за  пояса  нож.  Он
держал  клинок  плотно  прижатым  к  запястью,   так   что   нож   оставался
незамеченным.
   Затем Габорн прислушался. Мельничное  колесо  издавало  шум,  похожий  на
грохот катящихся по  склону  камней.  Сверху  доносились  отдаленные  крики:
возможно, пожар перекинулся на город, и люди боролись с  огнем.  -  Подождем
здесь, - сказал принц девушке. Следопыт заскользил вниз по склону, и  Габорн
затаил дыхание. Противник двигался совершенно бесшумно, но очень быстро.  Он
обладал даром метаболизма.
   У Габорна подобного дара не имелось. Несмотря на  молодость,  он  не  мог
тягаться  в  скорости  с  таким  неприятелем.  Однако   надо   было   что-то
предпринимать: принц боялся, как бы вражеский воин не поднял  крик,  который
неминуемо привлечет из-за реки великанов и нелюдей.
   Юноша выжидал, когда следопыт подберется  поближе.  Тот  приблизился  уже
футов  на  двадцать,  когда  под  его  ногой   тихонько   хрустнул   прутик.
Прикинувшись, будто ничего  не  услышал,  Габорн  выдержал  еще  полсекунды.
Сейчас,  по  его  расчетам,  враг  должен  был  смотреть  себе   под   ноги,
сосредоточившись на том, чтобы не издать  ни  звука.  Упускать  момент  было
нельзя.
   Мгновенно развернувшись, Габорн молча прыгнул навстречу  воину,  пролетев
мимо Рован.
   Следопыт поднял свой меч так быстро,  что  принц  не  успел  уловить  его
движение. Враг стоял в боевой  позиции,  слегка  согнув  ноги  в  коленях  и
выставив вперед клинок. Он явно превосходил Габорна в скорости. В  скорости,
но не в хитрости.
   С расстояния в  десять  футов  Габорн  метнул  нож,  угодив  рукояткой  в
переносицу воина. Тот отвлекся лишь на долю секунды, но принц  уже  совершал
второй прыжок, делая вид, будто целит в колено противника, хочет  раздробить
его коленную чашечку.
   Противник мгновенно  опустил  клинок,  чтобы  отразить  удар,  но  Габорн
вскинул саблю вверх и полоснул воина по горлу.
   Следопыт пошатнулся и, не понимая, что уже мертв, нанес встречный удар.
   Габорн уклонился, но вражеский меч все же скользнул по левой стороне  его
груди.
   Вспыхнула жгучая боль. Принц отскочил. Следопыт захрипел и,  пошатываясь,
сделал шаг вперед. Из  рассеченного  горла,  пульсировавшим  в  такт  биению
сердца, фонтаном полилась кровь.
   Понимая, что этот человек  долго  не  протянет,  Габорн  снова  отступил,
опасаясь получить еще одну рану. Умирающий враг запнулся за корень и упал на
землю, однако меча не выронил и продолжал держать его наготове.
   Однако спустя мгновение глаза бойца стала затягивать  пелена  смерти.  Он
попытался ухватиться за молодой побег, промахнулся, с  полсекунды  оцепенело
таращился в никуда и, наконец, выронив меч, рухнул ничком.
   Габорн посмотрел вверх. Других следопытов  Радж  Ахтена  над  обрывом  не
было.
   Мысленно поблагодарив Биннесмана за пряные травы, сбившие преследователей
со следа, юноша осмотрел рану. Она кровоточила, но не  так  сильно,  как  он
опасался.
   Уняв кровь, Габорн вспомнил о форсиблях, и направился вниз, к Рован.
   Девушка смотрела на него, задыхаясь от  страха,  ей  казалось,  что  рана
убьет Габорна.
   Стараясь держаться прямо, чтобы успокоить служанку принц отвел ее вниз, к
самой кромке воды, где беглецы укрылись под ивами. Зарево пожара становилось
все ярче.
   С противоположного берега встревоженно поглядывали нелюди.  Скорее  всего
они услышали шум схватки, но огонь слепил их. Скрытые в тени деревьев Габорн
и Рован оставались незамеченными. К тому же нелюди вовсе не были  уверены  в
том, что в лесу действительно произошла стычка. Скрежет  мельничного  колеса
сбивал с толку, заглушая другие звуки, к тому же  нелюди  вовсе  не  рвались
лезть через реку. Габорн припомнил, что они, вроде бы, боятся воды.
   Прячась за стволами росших на отмели ив, принц по пояс  вошел  в  реку  и
посмотрел вниз по течению. Рован дрожала от страха.
   У излучины, по колено в воде, стояли три  великана.  Один  высоко  поднял
горящую  головню,  двое  других  сжимали  окованные  железом   дубины.   Они
всматривались в воду, готовые своими орясинами глушить всех, кто  попытается
ускользнуть рекой, как рыбаки глушат сомов.
   Зарево пожара, ослеплявшее нелюдей, лишь помогало великанам видеть лучше.
   Габорн пригляделся к ним и пришел к выводу, что у него  и  Рован  нет  ни
малейшей возможности проплыть мимо фраут незамеченными. Глубина реки  в  том
месте никак не превышала трех футов.
   Неожиданно Рован ахнула, схватилась за живот и скрючилась от боли.

Глава 10

Лик чистого зла

   Когда Радж Ахтен и его стража подъехали к воротам, Иом стояла на  вершине
южной угловой Башни Посвященных. Над полями  сгущалась  тьма,  и  пламяплеты
двинулись к городу, шагая по сухой траве. За ними тянулись  огненные  Следы,
но, к великому удивлению принцессы, пламя не распространялось вокруг. Сверху
каждый из пламяплетов походил на комету с ярким хвостом длиною в сто ярдов.
   За пламяплетами, подпрыгивая  на  выбоинах  грязной  дороги,  ведущей  из
города в  Даннвуд,  ехала  тяжелая  подвода,  полная  людей  в  бесформенных
балахонах.
   Легендарные Неодолимые Радж Ахтена тоже выступили к городу,  выстроившись
в двенадцать рядов, по сто всадников в каждом.
   Прочее воинство осталось на месте. Косматые фраут держались у кромки леса
и по берегам рек, тогда как нелюди, чьи обнаженные тела  были  чернее  ночи,
окружили замок, усеяв луга темными точками, Ускользнуть от  них  не  имелось
никакой возможности.
   К чести воинов, несших караул у деревянных ворот Башни  Посвященных,  они
не сразу впустили Радж Ахтена.  Пока  Волчий  Лорд  ехал  по  улицам,  самая
охраняемая башня цитадели оставалась наглухо запертой. Воины  ждали  приказа
своего короля.
   Сильварреста спустился по лестнице рука об руку с Иом. Короля и принцессу
сопровождали их Хроно и Шемуаз.
   - Вот и хорошо, - подумала Иом. - Пусть-ка Волчий Лорд хоть чуток постоит
перед запертыми воротами, дожидаясь истинного властителя замка Сильварреста.
   Это казалось ей пусть и маленьким, но воздаянием за то, что уже случилось
и, как она знала, должно будет случиться. На лице отца принцесса не замечала
признаков страха, но слишком уж крепко сжимал король ее руку.
   Спустя мгновение король и принцесса подошли к воротам.  Здесь  стояли  на
страже лучшие рыцари королевства, ибо Башня Посвященных  представляла  собой
святая  святых,  средоточие  мощи  Сильварреста.  Ведь  гибель   любого   из
Посвященных означала ослабление могущества короля.
   Двое стражников у ворот  поверх  кольчуг  были  облачены  в  щеголеватые,
черные с серебром туники.
   По приближении короля рыцари выхватили мечи, направив их острием к земле.
   За воротами, сквозь подъемные решетки, можно было видеть Радж Ахтена.
   - Мой лорд? - Обратился к королю капитан Олт. По приказу короля преданный
воин готов был сражаться до последней капли крови. Или же убить и  государя,
и его дочь. Спасти их от мучений, мысль о которых повергала Иом в ужас.
   - Уберите  оружие,  -  сказал  Сильварреста,  но  голос  его  дрогнул  от
неуверенности.
   - Будут ли у вас какие-нибудь приказы? - спросил Олт.
   Сердце Иом сжалось. Неужто отец велит убить их обоих, чтобы они не попали
в руки врага.
   Среди лордов Рофехавана уже долгое время велись споры относительно  того,
как  следует  поступать  в  подобных  обстоятельствах.  Победители   нередко
вынуждали побежденных отдавать им свои дары, отчего становились еще сильнее.
А Радж Ахтен и без того уже был могуч сверх  меры.  Некоторые  считали,  что
достойнее будет убить себя, нежели подчиниться захватчику.
   По  мнению  других,  остаться  в   живых   означало   сохранить   надежду
когда-нибудь послужить людям. Отец Иом колебался. Потеряв два дара  ума,  он
сделался очень  осторожным  в  суждениях,  ибо  постоянно  боялся  совершить
ошибку.
   Король Сильварреста с нежностью посмотрел на дочь.
   - Жизнь так сладка, - прошептал он. - Как ты считаешь?
   Девушка кивнула.
   - Жизнь... Жизнь, Иом, это нечто странное  и  прекрасное.  Она  исполнена
чудес, даже в самые мрачные часы. Я всегда верил в это. Если у человека есть
выбор, следует выбирать жизнь. Будем жить, в надежде послужить нашим людям.
   Иом слушала отца с трепетом. А вдруг  он  ошибся?  Что,  если  их  смерть
послужила бы народу гораздо лучше.
   -  Открой  ворота,  -  шепнул  Сильварреста  Олту.  -  И  пусть  принесут
светильники. Нам потребуется свет.
   Могучий капитан угрюмо склонил голову. По его глазам Иом  поняла:  рыцарю
легче было умереть, чем видеть как его государь теряет свое королевство.  Он
не одобрял  решение  короля,  однако  молча  отсалютовал  мечом,  коснувшись
острием навершия своего шлема.
   - Ты вовеки останешься моим лордом, - говорил этот жест.
   Сильварреста благодарно  кивнул.  Гвардейцы  сняли  засовы  и  распахнули
открывавшиеся наружу ворота.
   Радж Ахтен восседал на сером жеребце с белыми пятнышками по крестцу.  Его
окружали  телохранители.   Позади   держался   Хроно,   рослый   мужчина   с
непроницаемым лицом и седеющими  висками.  Кони  Волчьего  Лорда  выделялись
особой статью. Иом  слышала  об  этой  породе,  называемой  "имперской",  но
никогда прежде таких скакунов не видела. Их привозили из почти  легендарного
царства Тот, за морем Кэролл.
   Радж Ахтен выглядел подлинным властелином. Черная кольчуга облегала  тело
как блестящая чешуя. Распростертые над шлемом крылья притягивали внимание  к
его лицу. Он вперил в короля и принцессу бесстрастный взгляд.
   Лицо Волчьего Лорда не было ни молодым, ни старым, ни вполне мужским,  ни
женским; так всегда происходило с тем, кто принимал слишком много  даров  от
людей обоего пола. Однако он был прекрасен, столь беспощадно прекрасен, что,
у Иом заныло сердце. Ей хотелось заглянуть в его черные  глаза.  Облик  Радж
Ахтена внушал благоговейный восторг, ради такой красоты человек мог пойти на
смерть.
   Но голова Волчьего  Лорда  неуловимо  качалась(двигалась)  из  стороны  в
сторону; признак переизбытка даров метаболизма.
   - Сильварреста, - промолвил он с высоты седла, опуская титул, -  разве  в
Гередоне не принято приветствовать своего лорда?
   Сила голоса Радж Ахтена была столь велика, что ноги Иом подкосились  сами
собой. Не властная над своим телом, она  пала  ниц,  хотя  внутренний  голос
шептал ей.
   - Убей его, пока он не убил тебя. Отец Иом преклонил колено и произнес.
   - Прошу прощения, мой лорд. Добро пожаловать в замок Сильварреста.
   - Теперь этот замок называется замком Радж, - поправил его  Волчий  Лорд.
За спиной Иом послышалось бряцанье металла: стражники вынесли из  караульной
светильники.
   Радж Ахтен взглянул на свет - пламя отразилось в его глазах,  -  а  потом
легко соскочил с коня и подошел к Сильварреста. Иом. всегда  считала  своего
отца рослым мужчиной, но Волчий Лорд был выше его на полголовы.
   Девушка замерла  от  ужаса,  ибо  не  знала,  чего  ожидать  от  грозного
победителя. Радж Ахтен мог взмахнуть мечом и мгновенно обезглавить обоих. От
его клинка не укроешься и не уклонишься.
   Никто не сумел бы  предсказать,  как  поступит  этот  человек,  всего  за
несколько последних лет покоривший все южные королевства вокруг Индопала,  и
стремительно возвысившийся в своей несказанной мощи.  Он  мог  проявить  как
щедрое великодушие, так и нечеловеческую жестокость.
   Рассказывали, что когда султан Авен был осажден в его зимней резиденции в
Шемнарвалле, Радж Ахтен захватил в плен жен и детей Противника, остававшихся
в летнем дворце, и  пригрозил,  что  ежели  султан  не  сдастся,  катапульты
осаждающих  станут  метать  в  его  крепость  его  же   собственных   детей.
Неукротимый Авен ответил тем, что, выйдя  за  стену,  схватился  за  пах,  и
вскричал:
   - Валяй, у меня есть молот и наковальня, чтобы сделать сыновей получше!
   Сыновей у султана было много, и люди рассказывали, что в ту  ночь,  когда
каждый из них превратился в пылающий  факел,  жуткие  вопли  разносились  на
много миль. Лишь когда они смолкли, обгорелые тела детей начали метать через
стены.
   Султан все равно не хотел сдаваться, но  его  воины  не  выдержали  всего
этого ужаса и открыли ворота. Радж Ахтен захватил Авена,  желая,  чтобы  его
участь стала примером для непокорных. Что случилось потом,  Иом  сказать  не
могла. Есть вещи, которые цивилизованные люди между собой не обсуждают.
   Но все знали, что Радж Ахтен судил королей еще до  того,  как  затевал  с
ними войны. Он заранее решал, кого зверски убить, кого  поработить,  а  кого
сделать регентом.
   Сердце Иом неистово колотилось. Ее отец  был  лордом,  Связанным  Обетом,
человеком достойнейшим и честнейшим. Она считала  его  самым  добросердечным
правителем во всем Рофехаване.
   Радж Ахтен, напротив, слыл самым черным злодеем, ступавшим  по  земле  за
последние восемь столетий. Этот похититель  престолов  никого  не  признавал
равным себе и всех монархов мира считал своими вассалами. Столь разным людям
не разделить между собой трон Гередона.
   Радж Ахтен выхватил из  петли  за  спиной  боевой  молот,  насаженный  на
длинную, чуть ли не в его рост, рукоять,  и  оперся  им  о  землю,  обхватив
рукоять обеими руками и положив подбородок на  костяшки  пальцев.  Затем  он
игриво улыбнулся.
   - Нам не помешает кое-что обсудить,  Сильварреста.  Боюсь,  по  некоторым
вопросам у нас имеются разногласия.
   Как раз в это время подъехала  и  остановилась  огромная  подвода.  Огонь
светильника выхватил из мрака лица заполнявших ее людей. Иом пригляделась и,
в ужасе, поняла, что некоторые - капрал Делифон, мастер клинка Скаллери - ей
знакомы, хотя она не видела их годами.
   Неожиданно Шемуаз ахнула и бросилась  вперед.  Ближе  к  передку  подводы
лежал скрюченный, неспособный даже моргать человек. Суставы его не  гнулись,
пальцы свело, искаженное мукой лицо походило на маску смерти. То был  Эремон
Воттания Солетт, отец Шемуаз, пропавший шесть лет назад.
   Дочь  устремилась  к  отцу.  Иом  шагнула  было  следом  за  Шемуаз,   но
остановилась, ибо  боялась  приближаться  к  Радж  Ахтену.  Однако,  даже  с
расстояния в тридцать футов  девушка  учуяла  исходивший  от  телеги  смрад.
Многие из сидевших на ней разинув рты, таращились в пустоту  отсутствующими,
без проблеска понимания, взорами. Все эти люди -  некогда  грозные  бойцы  -
лишились одного из "великих" даров: ума, мускульной  силы  или  метаболизма.
Теперь они были совершенно беспомощны.
   Когда Шемуаз с рыданиями прижала отца  к  своей  груди,  Олт  придвинулся
ближе, подняв трепещущий факел. Рука его слегка дрожала.  Колеблющийся  свет
озарял бледные, внушавшие ужас лица несчастных.
   - Многие из этих людей и впрямь когда-то служили мне, - осторожно признал
король Сильварреста. - Но я освободил их  от  присяги.  Это  вольные  воины.
Рыцари Справедливости. Я не их лорд.
   Король сказал правду - но не всю правду. Люди в  повозке,  действительно,
являлись Рыцарями Справедливости, ибо каждый из них  дал  клятву  истреблять
Волчьих  Лордов,  подобных  Радж  Ахтену.  Считалось,   что   такая   клятва
освобождает от обязательств по отношению к тому или иному лорду Однако  отец
Иом покровительствовал Рыцарям Справедливости, снабжал их оружием,  деньгами
и всем необходимым для борьбы с Радж Ахтеном. Отказ от ответственности за их
действия звучал двусмысленно, как если бы лучник  отказался  взять  на  себя
вину за урон, нанесенный выпущенной им стрелой.
   Радж Ахтен не принял