стену, и погибла мгновенно вместе  со  своим
седоком. Другой носитель клинка  взмахнул  огромным  мечом  и  отрубил  ноги
мчавшемуся на него коню.
   В самом начале сражения пало полдюжины опустошителей и несколько человек.
Встречая сопротивление, рыцари пытались  увернуться  от  врага,  и  стройные
колонны их вскоре распались.
   Копья хватало, чтобы нанести только один удар. Либо оно застревало в теле
опустошителя,   либо   ломалось.   После   чего   копьеносцам    приходилось
разворачиваться и отступать.
   Радж Ахтен и его рыцари, маневрируя  меж  толстыми  нитями  затвердевшего
клейкого вещества, из которого был  сплетен  кокон,  приближались  к  ?Трону
Злосчастья?, укрытому коричневой дымкой.
   "Словно мухи летят в паутину?, - подумал Роланд.
   Навстречу  Радж  Ахтену  бросилось  несколько  дюжин  носителей  клинков.
Черви-липучки, словно удивленные нападением, встали  на  дыбы,  маги  заняли
оборонительную позицию внутри самой руны. Плакальщики  куда-то  попрятались.
Горная колдунья повернула на  мгновение  свою  безглазую  голову  в  сторону
атакующих, затем как ни в чем не бывало продолжила работу.
   Когда Неодолимые добрались до самого кокона,  опустошители  поднялись  на
задние ноги и вскинули мечи и боевые молоты, сжимая их сверкающими когтями.
   Силы  столкнулись.  Под  неистовым  напором  людей  пала   сразу   дюжина
опустошителей.  Трещали  копья.  Клинки  чудовищ  мелькали   в   воздухе   с
невероятной быстротой, поражая Неодолимых.
   В этой атаке Радж Ахтен  потерял  тоже  дюжину  человек.  Часть  рыцарей,
успевших нанести удар, осталась без копий. И сам Радж  Ахтен  сразил  одного
опустошителя, вогнав копье ему в пасть.
   Туша павшего чудовища перегородила путь на Холм костей. Тогда Радж  Ахтен
развернулся и помчался обратно вместе с уцелевшими рыцарями.
   Тем временем разъяренные опустошители  повысыпали  из  всех  нор  ?Трущоб
лорда Палдана?, и те, что работали на берегу озера, тоже кинулись на  защиту
холма. С юга по-прежнему тек бесконечный поток все новых и новых чудовищ.
   Радж  Ахтен  стремительно  несся  к  замку.  Теперь  его  отряд  спасался
бегством.
   Опустошители сгрудились перед дамбой, преграждая им путь к отступлению.
   На стенах замка поднялся крик -  люди  подбадривали  бегущих,  сочувствуя
тем, с кем всего несколько часов назад были непримиримыми врагами.
   Роланд же стоял разинув рот.
   "И это все, что мы можем? - думал  он.  -  Отвлечь  их  на  секундочку  и
удрать, как удирает мальчишка, швырнувший в рыцаря гнилой фигой??
   Ненужный и глупый поступок.
   Убито было всего-то около семидесяти опустошителей; Радж Ахтен  отступал,
и его ожидало наказание со стороны горной колдуньи и ее приближенных.
   Она же, казалось, только и дожидалась этого момента, чтобы нанести удар.
   Колдунья взобралась на самую  верхушку  Холма  костей,  подняла  посох  и
испустила странный шипящий рев. Огненные руны ее сияли, окутывая ее световым
покрывалом.
   Рев ее был подобен раскату грома, и  вслед  за  тем  она  послала  ветер,
словно бросила невидимый камень, от  которого  по  воздуху  побежали  круги.
Роланд не заметил бы этого, если бы гри вдруг не закружились на  ветру,  как
осенние листья, сорванные с ветвей.
   Порыв ветра ударил по боевым  скакунам.  Всего  лишь  ветер  налетел,  но
лошади внезапно утратили равновесие и рухнули, гремя  доспехами.  Седоки  их
закричали от ужаса. Оказавшись на земле, они  беспомощно  пытались  отползти
куда-нибудь, но подбежали опустошители и прикончили всех до одного.
   Радж Ахтен и его рыцари приближались к дамбе, триста человек,  оставшиеся
от пятисот. Лошади их спотыкались и дико озирались вокруг, а  навстречу  уже
бежала толпа носителей клинков.
   И тут ветер с силой ударил в Роланда. Его ледяной поцелуй наполнил сердце
страхом,  нечеловеческим  страхом  и   единственным   желанием   куда-нибудь
спрятаться. Запахло горящей шерстью, но запах этот был  в  сто  раз  сильнее
обычного. В ушах раздавался какой-то рев, громче, чем  рев  водопада.  Глаза
начало жечь, и мир внезапно окрасился в черный цвет.
   Ничего не видя, ничего не слыша, кроме оглушительного рева в ушах, Роланд
упал и с криком ухватился за зубец стены. Голова у него кружилась  так,  что
он не мог сказать, где небо, где земля, хоть и держался за стену.
   Вокруг раздавались вопли ужаса.
   - Помогите! Я ослеп! Помогите!
   Но никто не мог никому помочь. Сила заклятия горной колдуньи была такова,
что Роланд и шевельнуться боялся, лишь жадно хватал ртом  воздух,  почти  не
надеясь остаться в живых.
   "Не удивительно, что опустошители нас не боятся!? - думал он.
   Глаза жгло так, словно в них попал кипяток, боль была невыносимая. Роланд
кое-как утер слезы, катившиеся по лицу. Мужество в  этот  миг  оставило  его
окончательно.
   Но постепенно шум в ушах стал затихать, и сквозь слезы он  сумел  наконец
разглядеть тусклое солнце в сером небе, больше похожее на луну. Он встал  на
колени, часто моргая, пытаясь разогнать черноту перед глазами.  Все  вокруг,
скорчившись, вытирали лица, моргали и щурились.
   Почти сразу Роланд понял, что опустошители вошли в  пределы  досягаемости
артиллерийских орудий. Он услышал крик капитана, отдающего приказы, лязганье
тросов о стальные крылья баллист, свист стремительно  несущихся  по  воздуху
огромных металлических снарядов я громкий треск при попадании их  в  панцири
опустошителей.
   Роланд щурился, пока не разглядел сквозь застилавший  глаза  туман  серые
фигуры опустошителей. Похоже было, что Радж Ахтена и его рыцарей окружили.
   Но Радж Ахтен был не обычным лордом, и воины его тоже не  были  обычными.
Они уже оправились от удара колдуньи и могли сражаться.
   Они мужественно атаковали противника.  Копья  их  поражали  опустошителей
одного за другим. Отчаянно ржали  лошади,  угодившие  под  клинок  чудовища.
Звенели чудо-молоты, разбивая доспехи.
   В этой схватке, когда Радж Ахтен  пытался  прорваться  обратно  в  замок,
погибли еще  десятки  опустошителей.  Сильные  воины  с  дарами  метаболизма
бросали раненых лошадей и кидались в бой  пешими,  пытаясь  пробить  толстую
шкуру чудовищ боевыми молотами с длинной рукоятью.
   Артиллеристы спешно крутили вороты, перематывали  тросы  баллист,  готовя
огромные луки к новому выстрелу, помощники подтаскивали  тяжелые  снаряды  и
вкладывали в желоба.
   Радж Ахтен, самый могущественный на свете лорд,  издал  боевой  клич,  от
которого содрогнулся замок и посыпалась штукатурка со стен.  Боль  в  глазах
уже затихла, и  Роланд  увидел,  как  прянули  назад  опустошители,  на  миг
оглушенные криком, а затем, словно  разъярившись  пуще,  снова  ринулись  на
людей.
   Вокруг  Роланда  послышались  встревоженные  голоса-с  ?Каменных  верфей?
чудовища спустили на воду пять дюжин кораблей, грубо сработанных из камня  и
смолы липучек.
   У  них  так  и  не  было  ни  парусов,  ни  весел.  Опустошители   гребли
собственными длинными клинками.
   Роланд сморгнул, вытер слезы. Странные судна с задранными носами походили
на половинки ореховой скорлупы, пущенные поплавать в пруду. Только вот несла
эта скорлупа к замку сотни опустошителей.
   Его обуял ужас. Роланд надеялся, что не  придется  столкнуться  с  врагом
лицом к лицу. Ведь все знали,  что  опустошители  плавать  не  умеют,  а  он
находился на южной стене.
   Да и стены Карриса были слишком гладкими, чтобы нашлось за что  уцепиться
- хоть человеку, хоть опустошителю, - и лезть на них не  имело  смысла  даже
сейчас, когда штукатурка местами обвалилась.
   Он сжал рукоять своего короткого меча.  От  разбойников  этим  мечом  еще
можно отбиться, но что делать с ним против опустошителя?
   Для обычного человека биться с этими чудовищами - просто безумие.
   Радж Ахтен закричал снова, надеясь оглушить врага. Но Роланд увидел,  что
опустошители не только не обратили внимания на крик, но даже прибавили шагу,
как будто осознав, что этот человек опасен.
   - Готовься! - крикнул барон Полл. - К бою!
   Плакальщики вдруг начали хором испускать свои загадочные вопли и стоны.
   Люди засуетились, расхватывая свои щиты  и  оружие.  Кто-то  грубо  велел
Роланду посторониться, и несколько человек пронесли  мимо  него  здоровенный
камень. Они взгромоздили его на зубец и побежали за другим.
   - Проклятье! - возбужденно вскричал Роланд, позабыв все другие  слова.  -
Проклятье!
   - Гляньте-ка, - завопил кто-то, - они уже у ворот!
   Роланд посмотрел на дамбу.  Носители  клинков  бежали  за  Радж  Ахтеном.
Караульные не успели вовремя поднять  мост,  и  чудовища  сумели  проскочить
первые два барбикана. Прорвались ли они в замок, Роланд не видел - обзор ему
загораживала воротная башня.
   В это время горная колдунья на вершине Холма костей  опять  подняла  свой
огромный посох и заревела. Защитники стен закричали  -  никому  не  хотелось
снова испытать на себе силу ее заклятия.
   - Закройте глаза! Заткните уши! Не дышите! - кричали они.
   Роланд успел еще увидеть, как упали люди у ворот, до которых ее злые чары
долетели раньше.
   В ожидании второй волны он скорчился, заткнул уши,  крепко  зажмурился  и
задержал дыхание.
   Удар заклятия был подобен удару грома, глаза заболели,  невзирая  на  все
предосторожности. Роланд упал на стену, стараясь не  открывать  глаз,  боясь
отпустить уши.
   И  это  помогло.  К  своему  облегчению,  он  хотя  бы  не   почувствовал
головокружения, не потерял чувства опоры под собой.
   Когда он открыл глаза, он вновь ощутил жжение и увидел туман,  но  зрение
на этот раз восстановилось быстро. Прямо перед  Роландом  оказался  какой-то
парнишка, совершенно белый от страха. Он стучал зубами, и по виду его  сразу
было понятно, что сражаться он уже не может, а просто ляжет  здесь  и  будет
лежать, пока не умрет.
   И глядя на него, Роланд осознал, что  цель  заклятия  горной  колдуньи  -
сломить волю защитников Карриса.
   Роланд принадлежал к людям, чья  жизнь  складывается  как  будто  без  их
участия. Когда-то он поступал так, как велели  ему  родители,  потом  жил  с
женою, поддаваясь на все ее провокации. И  сына-то  он  поехал  разыскивать,
потому что так было правильно, а не  потому,  что  испытывал  к  незнакомому
парню какие-то чувства.
   Он стиснул зубы, внезапно преисполнившись сожалений обо всем том, чего он
так и не сделал и никогда уже не сделает. Он хотел найти сына  и  стать  для
него отцом, хотел стать отцом для Аверан. Но вряд ли ему представится теперь
такая возможность.
   "Я могу, как этот парнишка, лечь и  умереть,  но  еще  я  могу  встать  и
сражаться!? - подумал он.
   Тут снизу донесся глухой стук, как  будто  каменный  корабль  ударился  в
крепостную стену. Времени на размышления не оставалось.
   - Вставай! - прорычал он перепуганному пареньку. - Давай,  поднимайся,  и
умрем, как мужчины!
   Роланд схватил мальчишку за руку и помог подняться. Затем выглянул  между
зубцами, пытаясь разглядеть что-нибудь сквозь мерзкие испарения, от  которых
слезились глаза.
   К стене ста футами ниже прижался корабль опустошителей. И одно из чудовищ
уже вонзило свои огромные  когти  в  толстый  слой  штукатурки,  покрывавший
каменную кладку.
   Опустошитель  оттолкнулся  от  корабля,  над  головой  Роланда  закаркала
ворона. Чудовище полезло вверх по стене, ловко вцепляясь  в  нее  массивными
передними лапами, зажав, к изумлению Роланда, свой огромный клинок в  зубах,
как собака - палку.
   "На этой стене только обычные люди, - подумал Роланд. - Никто  не  устоит
перед опустошителем, даже если у того не будет оружия?.
   Кто-то у него за спиной прокричал:
   - Дайте мне что-нибудь колющее!
   Это была мысль - сталкивать чудовищ со стены колющим оружием, только  вот
взять его было негде. Почти все  мечи  и  алебарды  были  розданы  тем,  кто
защищал ворота.
   Роланд вернул свой короткий меч в ножны и схватил ближайший заготовленный
камень. Он был высоким и сильным мужчиной. Но камень  оказался  весом  более
четырехсот фунтов.
   Роланду пришлось напрячь  все  силы,  чтобы  приподнять  чертов  валун  и
сбросить его со стены.
   Камень с глухим стуком упал точнехонько  на  безглазую  голову  чудовища.
Опустошитель замер на мгновение и прижался  к  стене,  словно  опасаясь  еще
одного удара.
   Но не свалился, к огорчению Роланда, и не бросился наутек. Он снова полез
вверх, только чуть осторожнее, цепляясь за стену еще и  костными  отростками
локтей. Эти отростки находили в штукатурке недоступные  человеку  зацепки  и
щелочки.
   Через несколько секунд чудовище добралось  до  верха  стены  и  взревело,
готовясь к атаке.
   Оно выскочило на зубцы, только когти мелькнули  в  воздухе.  Опустошитель
взмахнул клинком и ударил стоявшего ближе всех юношу.
   Брызнула кровь, юноша упал. Тогда Роланд с боевым кличем выхватил меч.
   Собрав всю свою храбрость, он  бросился  вперед.  Чудовище  держалось  за
зубцы когтями задних  ног,  позиция  его  была  неустойчивой.  Роланд  мигом
прикинул, куда надо ударить, чтобы отрубить палец ноги.
   Он с силой вонзил меч в сочленение пальцев и  услышал,  как  опустошитель
зашипел от боли.
   Меч вошел в  плоть  по  самую  рукоять,  и  Роланд  дернул  его,  пытаясь
высвободить. Тут подбежал Мерой Благодум и ударил  своей  мотыгой  в  другое
сочленение.
   - Осторожно! - закричал барон Полл.
   Роланд вскинул голову и увидел  стремительно  летящий  к  нему  громадный
коготь.
   Коготь зацепил его за плечо и вознес кверху. Не успел он опомниться,  как
уже повис в воздухе в  тридцати  футах  над  стеной,  глядя  прямо  в  пасть
опустошителя со сверкающими кристаллическими зубами.
   Солдаты воспользовались тем, что чудовище отвлеклось, и  скопом  кинулись
на него. Роланд заметил мельком какого-то здоровяка, который подпрыгнул и  в
броске ударил врага всем своим тяжелым телом.
   Опустошитель упал, и Роланд упал тоже. Он брякнулся на стену и  с  ужасом
увидел, что из плеча его струей льется кровь. Боль жгла невыносимо.
   Опустошитель с плеском свалился в воду, и люди радостно закричали.
   - Врача! Позовите врача! - попросил Роланд.
   На зов, однако, никто не откликнулся. Роланд зажал рану рукой, чтобы хоть
как-то остановить кровь. Его неудержимо била дрожь.
   Он отполз в сторонку, чтобы не мешать остальным защитникам замка.
   Огляделся по сторонам, ища Полла, посмотрел даже на зубец, где тот  сидел
прошлым вечером, но нигде барона  не  увидел.  Кругом  суетились  незнакомые
люди. Роланд сморгнул, чтобы отогнать слезы и избавиться от туманной завесы,
все еще стоявшей перед глазами.
   И внезапно он вспомнил  человека,  который  бросился  на  опустошителя  и
столкнул его в озеро. Простой солдат не смог  бы  этого  сделать  -  то  был
человек с дарами силы.
   Тогда он понял, куда делся барон Полл.
   В горле у Роланда встал комок; он заставил себя  подняться.  Опустошители
добрались до верха стены с восточной и западной стороны. Там  защитники  изо
всех сил пытались преградить им доступ.
   Здесь же атака пока была отбита. Роланд добрел до края стены и  посмотрел
вниз. По воде озера расходились волны от  кораблей,  пытающихся  пристать  к
стене. Но тот корабль, что находился прямо под их постом, уже тонул. Упавший
опустошитель разбил ему нос своим чудовищным весом - более  дюжины  тонн.  И
соратники его тонули вместе с кораблем.
   Также утонул и барон Полл в своих тяжелых доспехах.
   Роланд крикнул Мерону Благодуму:
   - Где барон Полл? Что с ним?
   - Погиб! - прокричал в ответ Мерой. - Он погиб!
   Роланд, теряя сознание, опустился на колени.  На  голову  сыпался  мокрый
снег. Вокруг носились гри, мучительно корчась на лету.
   Небеса потемнели, хотя горная колдунья, одетая светом, заклятий  пока  не
посылала.

Глава 51

Встреча на дороге

   "Беги!? - услышал вдруг Боринсон  голос  Габорна.  Он  мгновенно  натянул
поводья и, прищурясь, всмотрелся в  дорогу,  ведущую  на  запад  к  Каррису.
Поднял руку, предупреждая Пэштака, Саффиру и ее телохранителей.
   Боринсон ехал первым. Пэштак - за ним.
   - Что там? Засада?  -  Неодолимый  тоже  прищурился,  пытаясь  разглядеть
что-нибудь в тени дубов и сосен, росших на склоне холма слева от дороги.
   Боринсон был изрядно озадачен. Несколько минут назад они пересекли что-то
вроде очень странной границы.
   По эту ее сторону  все  растения  увяли,  словно  пораженные  колдовскими
чарами, над ними курился дымок. Трава шипела, как будто в ней  ползали  тучи
змей. Ветви деревьев поникли. Виноградные лозы  скрючились,  и  всюду  царил
зловещий запах гнили.
   Чем дальше они ехали, тем унылее становилась  окружающая  местность.  Все
живое погибло. Над землей стелилась коричневая дымка.
   Казалось, на  страну  эту  легло  какое-то  страшное  заклятие,  страшнее
которого Боринсон еще не видал. И его не оставляло предчувствие беды.
   - Засада?.. Не знаю, - сказал  он.  -  Король  Земли  предупреждает,  что
впереди опасность. Может быть, нам стоит свернуть с этой дороги.
   И тут из-за поворота, из-за обнаженных корней старого дуба  на  дорогу  с
криком  выбежала  девочка.  Издалека  слышалось,  как  будто   она   кричит:
?Помогите! Убивают!?
   Она увидела Боринсона, и на  лице  ее  выразилось  облегчение.  Маленькая
девочка с длинными, рыжими, как у него самого, волосами, в  грязной  голубой
курточке наездника.
   Опасаясь опустошителей, Боринсон в течение последнего часа заставлял весь
отряд нестись галопом, надеясь к закату добраться до Карриса. Но сейчас  они
ехали медленно, чтобы лошади немного остыли.
   - Помогите! - снова закричала девочка, и следом за ней на дорогу выбежала
женщина. Вокруг стояли мертвые деревья, по обочинам дымилась  трава,  как  в
каком-то страшном сне. На лица  бегущих  падали  последние  лучи  заходящего
солнца.
   Женщина выглядела так, словно упала в красильный чан. Плащ  из  медвежьей
шкуры развевался на бегу, и видно было, что, кроме плаща, на ней ничего нет.
Все ее  стройное  тело  и  маленькие  груди  казались  выкрашенными  зеленой
краской. И при виде нее Боринсон насторожился и озадачился.  Но  не  потому,
что она была обнажена и красива. Просто даже на расстоянии  в  двести  ярдов
она показалась ему смутно знакомой.
   Сердце у него подпрыгнуло, вильде Биннесмана! Он никогда ее не видел,  но
у каждого лорда Гередона имелось ее описание. Ее  искали  повсюду.  Боринсон
удивился, как она попала в эти края.
   Пэштак тоже насторожился, Боринсон потянулся за боевым молотом.
   "Беги!? - снова предупредил Король Земли.
   - Да слышу, слышу, - крикнул в ответ Боринсон, зная прекрасно, что Габорн
его не слышит.
   - Это засада? - спросил Пэштак. В  Индопале  порой  заманивали  воинов  в
ловушку с помощью женщин и детей. Но ни один порядочный лорд  Рофехавана  не
позволил бы себе такого.
   - Уезжаем! - сказал один из телохранителей Саффиры,  Ха-Пим.  Он  схватил
лошадь Саффиры за повод и начал разворачиваться, собираясь скакать обратно.
   И тут из-за поворота выскочил опустошитель, огромный, жуткий, вооруженный
чудо-молотом.
   - Я беру девочку, ты - женщину! - крикнул Боринсон Пэштаку.
   И, ударив коня пятками по бокам, вскинул молот. Иллюзий на свой  счет  он
не питал. Не имея никаких даров, он, скорее всего, даже  подобраться  близко
не сможет, чтобы нанести чудовищу удар.  Но  опустошитель  этого  не  знает.
Может быть, почуяв, что на него мчатся два воина, он приостановится, и тогда
Боринсон успеет подхватить ребенка и попросту удрать от него.
   Он издал боевой клич, Пэштак присоединился к нему.
   - Стойте! Бросьте их! - закричал вслед Ха-Пим. - Мы здесь, чтобы охранять
нашу госпожу!
   И Пэштак остановился. Боринсон оглянулся и увидел, что тот развернулся  и
поскакал обратно к своей королеве.
   Осуждать его Боринсон не стал. Он слышал страх в голосе Ха-Пима.
   Пригнувшись, он поднял молот. У его лошади было два дара силы, она  могла
бы вынести и его, и вильде, и ребенка.
   Но скакать с такой ношей ей все ж