ил ГВЭПы и ДЛ, то отнюдь не из гуманитарных соображений. Впрочем, может,
мы на него зря грешим? Нет, больше некому. Если  Сарториус,  который  собаку
съел на всех этих приборах, не может понять, отчего они  накрылись,  то  это
вряд ли козни Чуда-юда или "джикеев", тем более что у последних  тоже  ГВЭПы
сгорели. Но раз ДЛ не работает, то дамы, появившиеся в коридоре, могут  быть
вообще хрен знает кем.
   "Длинными-черными"  например,  трехметровыми   безликими   "периферийными
устройствами" "ящика", которые, между  прочим,  с  руками-ногами.  А  потому
могут запросто повязать всех в пучки. Я вспомнил, что там, - в другом потоке
времени, их можно было уничтожить лишь пулей, острие  которой  крестообразно
распилено...
   Сейчас у нас таких нет, и, даже расстреляв по ним  все,  что  у  нас  еще
осталось, мы ничегошеньки не сделаем...
   Сарториус поглядел на меня внимательно - должно быть, все-таки прочел мои
мысли.
   - Это правда? - спросил он так, будто я все свои мысли проорал в голос.
   - Не знаю, - честно сознался я, - но так может быть.
   - Пошли, - сказал Сарториус и шагнул к двери. Налим  счел  более  удобным
пропустить нас вперед. Он, как и все прочие, ни хрена  не  понял,  но  усек:
происходит нечто сурьезное. А раз так, то идти лучше позади. На его месте  я
поступил бы так же, но, к  сожалению,  я  был  именно  на  своем.  То  есть,
вынужден был идти рядом с Сорокиным.
   У лестницы, ведущей наверх,  действительно  просматривались  две  дамы  -
Зинка и Вика.
   -  Очень  похожи  на  настоящих,  верно?  -  задумчиво  произнес   Сергей
Николаевич.
   - В том-то и дело, что они могут быть и настоящими, и нет, - ответил я. -
И в каждом из этих случаев мы с вами можем в дураках оказаться.
   - Правильно, - кивнул он, мы подошли  впритык  к  баррикаде,  за  которой
укрылся Агафон, держа лестницу под прицелом и явно готовый  в  любой  момент
открыть огонь.
   Я поглядел на Вику и Зинку. В этот момент на какую-то секунду или две мне
показалось, будто их контуры чернеют и расплываются, а рост увеличивается...
   "Длинные-черные"?!
   Да уж, положение дурацкое, даже более чем дурацкое! "Black Box"  запросто
может изобразить все, что угодно. Мне  очень  кстати  вспомнились  последние
часы пребывания в  том  потоке  времени.  И  сон,  в  котором  мне  довелось
присутствовать на беседе виртуального  Сорокина  с  виртуальным  Чудом-юдом,
объяснившими  мне  кое-что  о  "черном  ящике".  Потом  у   меня   появилось
впечатление, что этот спектакль был устроен... самим "Black  Вох'ом".  Потом
исчезла  Лусия,  я  гнался  за  ней  на  лыжах,  а  она  бежала  голышом  по
тридцатиградусному морозу, босиком. Но так и  не  узнал,  куда  она  делась.
Потому что шагнул в некую "дверь" из  желеобразного  воздуха  и  очутился  в
кратере, один на один  с  огромным  "черным  камнем".  И  он,  этот  "черный
камень",  "super  Black  Box"  или  как  его  там  в  натуре,   пугал   меня
имитациями...
   Я вспомнил! Главное - не бояться. Чем  больше  поддаешься  внушению,  тем
страшнее становится и тем легче сделать глупость. И еще вспомнилось то,  что
прочитал в моем "сибирском сне" виртуальный Сарториус:
   "Крестом Святым спасайся, нечистая его не любит. Но не всякий крест свят.
   Главно дело после лба прикладывай щепоть к пупу, а  не  на  грудь.  Плечи
если попутаешь - не беда, а вот если руку шибко высоко приложишь, то еще  на
себя страху нагонишь. И руку может паралич разобрать. Когда так  будет,  тут
же левой  крестись  по-правильному,  до  пупа.  Иначе  помрешь  или  дураком
останешься. А от правильного креста черные спиной поворачиваются, и  у  тебя
страху убывает.
   Трижды покрестишься - уйдут, и страх унесут.
   Но можно черных и вовсе расшибить. Сам один раз стрелял, а Парамон Лисов,
если не врет, аж пятерых развалил. Ему они теперь и не кажутся  вовсе,  и  к
"Черному камню" он без опаски ходит.  Распили  пуле  острие  крестом,  держи
патрон от других отдельно, на ерунду не трать, береги, и как увидишь черного
- бей цельно. Он враз  рассыплется,  на  искры  разлетится,  а  куски  синим
пламенем погорят - углей-пепла не найдешь. Если хоть одного черного  разбил,
то они хоть и кажутся, но уже не пугают".
   Там, в прежнем потоке времени, я разбил  не  одного  "черного",  а  сразу
двух.
   Так чего ж я боюсь? Сам себя, наверно...
   Да, такие приемы бывают и в айкидо, и в самбо.  Когда  против  противника
используется его же собственная сила и вес.  В  данном  случае  "Black  Box"
использовал то, что мы уже знаем о нем и о самих себе. То есть о возможности
ставить имитации. И направил наши с Сорокиным мысли в этом направлении.
   Ненавязчиво так, но расчетливо. Так умелый боец в  нужный  момент  делает
движение по направлению вектора силы противника и "помогает"  тому  потерять
равновесие...
   Сразу стало проще. Я для страховки перекрестился. Именно так, как  Кислов
писал, - "щепоть к пупу". Нет, Зинка и  Вика  не  повернулись  спиной  и  не
исчезли.
   Напротив, в какой-то момент я четко увидел  родинку  на  Зинкиной  шее  и
рябинки на Викином лице.
   - Они настоящие! - сказал я вслух, вылез  из-за  баррикады  и  решительно
пошел по коридору к лестнице.
   Сарториус шагнул следом. По-моему, все мои размышления до него дошли.
   - Молодец! - произнес он не очень уверенно. Но  страха  он  уже  явно  не
испытывал.
   Зинка и Вика были одеты не по-боевому, а скорее по-курортному - в  шорты,
маечки, босоножки.
   - Привет, - сказал я, - загорать прилетели?
   - Прилетели, - ответила Вика, приглядываясь ко мне.
   - Он настоящий, - сообщил Сарториус, то  ли  прочитав  ее  мысли,  то  ли
просто по глазам догадавшись.
   - Сумасшедший дом, - прокомментировала Зинаида.
   - Сергей Сергеевич тоже здесь? - спросил Сорокин.
   -  Да.  Беседует  с  Эухенией.  А  нас  он  послал  выяснить,  как  будут
складываться дальнейшие отношения. В смысле будете ли вы и дальше  сидеть  в
подвале  или  все-таки   рискнете   оттуда   вылезти?   -   Это   уже   Вика
поинтересовалась.
   - Все будет зависеть от того, как будут соблюдаться наши  предварительные
договоренности. Если мы заключаем прочный и гарантированный союз, то  почему
бы не вылезти?! Вылезем. Если же прочных  гарантий  не  будет,  то  придется
оставаться  здесь  и  соблюдать  вооруженный  нейтралитет.  Ну  а  в   самом
негативном случае  -  надеюсь,  что  Сергей  Сергеевич  его  себе  отчетливо
представляет! - события могут развиваться непредсказуемо.
   - Последний вариант отпадает начисто, - уверенно произнесла  Вика.  -  Мы
вовсе не затем притащили сюда половину ЦТМО, чтобы с вами драться. И  потом,
произошло много такого, что может изменить ваши требования насчет гарантий.
   - Это что ж такое стряслось? -  поинтересовался  Сорокин  не  без  легкой
ухмылки, но тем не менее очень заинтересованно. - Революция произошла?
   - В какой-то мере - да. Правда, никто в Кремль под  красным  знаменем  не
въезжал, - очень мрачно ответила Зина. - "Black Box" исчез...

СОВСЕМ ВЕСЕЛО

   Для меня, пожалуй, это не было  особенно  сенсационной  новостью.  Однако
после того, как Сорокин во время нашей беседы довольно убедительно  объяснил
появление "черного ящика" в джунглях, можно сказать, "по щучьему веленью, по
моему хотенью", я на какое-то время действительно поверил в то, что Чудо-юдо
все-таки подержался за кольцо. Теперь эта версия отпала. Стало быть,  "ящик"
взялся вести самостоятельную жизнь. И то, что он помог мне перенестись сюда,
к Сарториусу, каким-то образом входило в  его  планы.  Более  того,  у  меня
закралось подозрение и насчет того, не явился ли  прилет  Чуда-юда  со  всей
командой на Хайди - представляю себе, в какой спешке  все  это  делалось!  -
следствием какой-то команды, отданной чертовым параллелепипедом.
   - А как же трехслойная сфера, датчики, спецпомещение? - произнес я скорее
для проформы, поскольку хорошо знал, что  для  "ящика"  ничего  невозможного
нет.
   - Не знаю, - сказала Вика. - Его не могли похитить,  чисто  физически  не
могли, понимаешь? Слишком много народу  независимо  друг  от  друга  за  ним
наблюдало...
   - А он не мог от чего-либо испариться? - спросил Сорокин.
   - Нет. Там в защитной  сфере  остался  вакуум.  Датчики  только  отметили
исчезновение его  потенциалов  -  и  все.  Никаких  паров  внутри  сферы  не
появилось.
   И в спецпомещении тоже не обнаружено ничего.
   - Но, может быть, кто-то проник, развинтил, собрал, а потом опять откачал
до вакуума? - предположил Сергей Николаевич.
   - Во-первых, размонтировать сферу могут лишь три человека  сразу.  Причем
эти трое работают в разных сменах  и  двух  из  них  в  момент  исчезновения
"ящика" в здании ЦТМО не было. Даже двум из них запрещено бывать на работе в
одно и то же время. А на то, чтобы  их  собрать  вместе,  требуется  санкция
самого Сергея Сергеевича, причем сделанная в присутствии меня  и  начальника
охраны. Они могут  войти  в  спецпомещение  только  под  нашим  наблюдением.
Взломать дверь можно только с помощью взрыва, вскрыть замок - не  менее  чем
через три часа. Кроме того, за дверью ведут наблюдение  четыре  оператора  в
разных  концах  здания  ЦТМО,  которые  незнакомы  друг  с   другом.   Кроме
телекамеры, у каждого из них имеется ДЛ на  случай  постановки  имитаций.  Я
абсолютно уверена, что в спецпомещение не входил никто.  Кроме  того,  сферу
невозможно размонтировать без специальных инструментов, которые существуют в
одном экземпляре каждый и хранятся в том же помещении, что и сама сфера.  На
то, чтобы собрать ее заново и откачать до вакуума, как вы тут  предположили,
требуется минимум  полтора  часа.  А  исчезновение  произошло  за  несколько
секунд.
   - Когда это произошло? - спросил Сарториус озабоченно.
   - В тот же вечер, когда вы сообщили Сергею Сергеевичу  о  том,  что  Дима
прилетел к вам в Лагос. Интересное совпадение?
   - Не брал я вашего ящика, - обиделся Сарториус.
   Меня это тоже озадачило. По-моему, на танкере при мне  "Black  Box'a"  не
было. С того времени, как "ящик" откликнулся на мой зов и явился,  по-моему,
не прошло и двух часов. А с того момента, как он опять пропал, не  минуло  и
сорока минут. Стало быть, "Black Box" уже вторые  сутки  гуляет  на  воле  и
вытворяет то, что ему заблагорассудится? Правда, пока особого вреда от этого
не было, но хрен его знает, что он вытворит в ближайший час...
   Ох, как бы мне хотелось, чтоб здесь был другой Сарториус, тот, с  которым
мы были там, в Сибири! Этот,  нынешний,  знал  о  "черном  ящике",  как  мне
казалось, намного меньше.
   - Нет, - еще раз повторил он, - "ящика" я не брал.
   - Я лично в этом не сомневаюсь, - сказала Вика,  -  но  у  некоторых  лиц
сложилось впечатление, что без внешнего воздействия он не мог сработать.
   - Надо понимать, что вы имеете в виду господина Баринова?
   - Нет.  Просто  одновременно  с  этим  в  ЦТМО  произошло  еще  несколько
примечательных событий.
   - Прямо-таки одновременно? С точностью до секунды?
   - Даже до десятой доли,  -  кивнула  Вика.  -  У  одного  юноши,  который
находился в нашем Центре, регенерировались утраченные конечности.  Повторяю,
Умберто, все произошло одномоментно. Ваш выход на связь по РНС, исчезновение
"ящика", восстановление рук и ног у солдатика, ампутированных после  подрыва
на мине в Чечне, и еще одно... Три новорожденных младенца, которым шел всего
второй день от роду, именно с этой секунды начали невероятно быстро расти  и
развиваться.  Если  хотите,  мы  вам   их   покажем.   Каждый   размером   с
десятилетнего.
   - Вы меня в колдовстве подозреваете, Виктория Рэймондовна? -  подчеркнуто
иронически спросил Сарториус.
   - Нет, вас лично, - уверенно произнесла Вика, - я ни в чем не подозреваю.
   Просто мне кажется, что "Black Box" перестал вести себя тихо. Все, что он
вытворяет, - демонстрация его возможностей. Психологическое давление на  наш
разум.
   - Вы считаете его разумным существом?
   - Сверхразумным... - ответила Вика. - И я думаю, что нам  надо  в  данный
момент забыть обо всех идейных  и  материальных  спорах,  наплевать  на  всю
ситуацию вокруг фонда О'Брайенов  и  всерьез  подумать  о  том,  что  делать
сейчас, когда этот сверхразум себя проявил.
   - Занятно... - произнес Сорокин, почесав  закопченным  пальцем  обгорелую
бороду. - Провести, стало быть,  научно-практическую  конференцию  на  тему:
"Что такое "Black Box" и как с ним бороться?"  Это  предложение  исходит  от
вашего тестя?
   - Нет. Это мое личное мнение. А Сергей Сергеевич как раз считает, что это
вы провели эксперимент по дистанционному  управлению  "ящиком".  Поэтому  он
поднял всех на ноги и потащил сюда...
   - Простите, - перебил Сарториус, - когда вы вылетели из Москвы?
   - Я точно  не  помню,  -  произнесла  Вика,  -  где-то  вчерашним  утром,
по-моему.
   - С посадкой?
   - Даже с двумя, кажется... А почему вас это интересует?
   - Потому что мне хочется уточнить хронологию  событий.  Но  одно  я  знаю
точно: контакт по РНС с Сергеем Сергеевичем состоялся около двух часов  ночи
по хайдийскому времени. В Москве было девять  утра  сегодняшнего  дня...  То
есть либо я вел переговоры по РНС не с Москвой, либо с кем угодно, но  не  с
господином Бариновым! А когда была РНС из Лагоса?
   - Это я знаю точно: позавчера в 19.34.25. На всю жизнь запомню!
   - Прекрасно! - вскричал Сарториус. - Разница во времени между  Москвой  и
Лагосом - три часа. В Лагосе было 16.34.25, но меня-то гам уже  не  было!  Я
летел на Хайди и был  уже  в  тысяче  километров  от  побережья  Гвинейского
залива!
   - "Black Box"! - вырвалось у меня. - Это он, гад, все  накрутил!  Значит,
ему еще надо свести вас с отцом...
   - Да, похоже, что так... - пробормотал Сергей Николаевич.
   Тут по лестнице сверху, из холла, бойко затопали каблучки дамских туфель.
   Мы, все четверо, как по команде, повернулись и  увидели  сеньору  Эухению
Дорадо.
   Следом за ней поспешала Аурора. Супергадалка  была  страшно  взволнована.
Она явно спустилась в подвал не для того, чтобы предложить нам пообедать.
   - Боже мой, Деметрио! - вскричала она, не тратя времени на "здрассте".  -
Только вы можете спасти нас всех!
   Меня бы кто спас, что ли? Приятно, конечно, когда тебя считают всемогущим
и единственным, так сказать, защитником страждущих, только вот  хрена  ли  я
могу сделать?
   - Не уверен, - сказал я, хотя на самом деле был уверен в том, что от меня
ничего не зависит. Конечно, застрелить кого-нибудь я, в принципе,  могу,  но
скорее  всего  Вика,  Элен  или  даже  Люба  сделают  такую   работу   более
качественно, чем я. Насчет мордобития я тоже  думаю,  что  есть  профи  куда
покруче.
   - Идемте со мной, - сказала Эухения. - Только что  мне  звонил  президент
Морено. Он в отчаянии и может приказать  своей  авиации  разбомбить  "Горное
Шале".
   "Ни фига себе, понимаешь, отчаяние!" - подумалось мне.
   - Погодите, - удивленно спросил Сарториус, - что ему надо?  Разве  он  не
понял, что ему грозит, если он не прекратит боевые действия?
   - Поэтому-то он и в отчаянии! -  заломила  руки  Эухения.  -  Двое  ваших
солдат только что разгромили целую роту "тигров" в горах,  сожгли  несколько
машин, еще одну захватили и гонятся за остатками коммандос в направлении  их
базы.
   - А почему я? - Я  не  очень  верил  дону  Фелипе,  который  очень  любил
преувеличивать. Когда мы с ним только познакомились,  во  времена  диктатора
Лопеса,  он  был  мэром  городка   Лос-Панчос   и   усердно   убеждал   нас,
псевдопартизан, будто завсегда сочувствовал  коммунистам  и  в  студенческие
годы держал портрет Фиделя над койкой в кампусе. А потом,  после  того,  как
пришла штатовская эскадра,  утверждал,  будто  мы  с  капитаном  хотели  его
расстрелять, изнасиловали его жену Мануэлу, да еще и напоили  его  водой  из
унитаза. Потом, когда Сифилитик с братанами метелил его в офисе дендрологов,
он тоже вешал этих собак на меня, да  еще  в  присутствии  тогдашней  Ленки.
Впрочем,  насчет  бомбового  удара  по  "Горному   Шале"   он   мог   и   не
преувеличивать... Президенты - они  народ  суровый.  Им  все  время  хочется
кому-нибудь врезать, чтоб другие боялись и уважали.
   - Почему я? Ведь здесь же Сергей Сергеевич!
   - Сергей Сергеевич сказал, что остановить этих двух солдат можете  только
вы...
   Нет, ни фига я не верил. Не могли Ваня и Валет разгромить роту "тигров".
   Пожечь пару "М-114" или "М-113" они, конечно, сумели  бы,  но  пострелять
даже полста вдвоем - это уж слишком до фига. В конце концов остальные полста
должны были  их  ухойдакать,  невзирая  на  всю  живучесть  и  выносливость,
полученные от инъекций "Зомби-8" и  "331".  Ну  уж  во  всяком  случае,  эта
уцелевшая полурота должна была гнаться за ними, а не наоборот...
   - Вы знаете, сеньора, мне  не  хотелось  бы  его  отпускать,  -  вмешался
Сорокин, - сейчас не лучшее время для каких-либо сепаратных  переговоров.  И
потом, куда он пойдет вразумлять этих солдат? Вам сообщили по  крайней  мере
их примерное местонахождение?
   - Господи! Вы еще тянете время!  Если  через  десять  минут  Деметрио  не
выйдет на связь с президентом Морено,  то  две  эскадрильи  бомбардировщиков
нанесут удар по "Горному Шале". Неужели вам это непонятно?
   - У вас ведь есть сотовый телефон, - сказал Сарториус.  -  Пусть  Дмитрий
поговорит с Морено в моем присутствии.
   - Нет у меня сотового! - неожиданно заорала  Эухения.  -  То  есть  здесь
нету, при себе. Ну давайте вместе поднимемся в холл... Там есть стационарный
аппарат.
   -  Там  я  не  буду  чувствовать  себя  комфортно,   -   сказал   Сорокин
дипломатично.
   Дело явно шло к тому, что шахматисты называют  "патом".  Хотя  мне  лично
было вполне понятно упрямство Сергея Николаевича, затяжка  этого  базара  не
сулила ничего хорошего. Конечно,  Сорокин,  оккупировав  подвал,  чувствовал
себя в большей безопасности, чем Эухения, которой было жалко не только себя,
но и любимую виллу, не столь уж  давно  отремонтированную  после  предыдущей
бомбардировки.
   Но тут захрюкала рация, висевшая под мышкой у компаньеро Умберто. На  его
физиономии появилась озадаченная гримаса. Несмотря на то что я, в отличие от
Сорокина, мыслей  читать  не  умел,  мне  было  вполне  понятно,  что  такое
выражение может появиться на лице человека, который считал, будто  все  свои
уже здесь и на этой волне с ним некому больше связываться. Впрочем, то,  что
Сарториус все же держал рацию  на  приеме,  могло  означать,  что  какого-то
вызова он все-таки ожидал.
   - "Чиж",  "Чиж",  иси  Тимбукту!  -  позвали  из  эфира,  надо  полагать,
по-французски.
   Сорокин, однако, ответил на каком-то другом языке, который был для меня и
для всех прочих  полной  абракадаброй.  Должно  быть,  он  бубнил  на  языке
какого-либо африканского племени,  к  которому  принадлежал  гражданин  Роже
Тимбукту. (Как мне прикидывалось, Роже Тимбукту можно было перевести  и  как
Роже Тимбуктовский, по аналогии с Колей Питерским.) Откуда товарищ  Сорокин,
который вроде бы не специализировался на западной Африке,  знал  этот  язык,
меня особо не заинтересовало. И ему,  и  Чуде-юде,  нетрудно  было  и  самим
выучить любое, самое дикое и экзотическое наречие. Да и научить кого  угодно
шпрехать хоть по-пигмейски, хоть по-удэгейски им было  раз  плюнуть.  Другой
вопрос состоял в том, с  чего  это  дон  Умберто  взялся  балакать  на  этой
непонятной мове. Либо ему не хотелось, чтобы Вика и Эухения, которые отлично
владели французским, поняли его беседу с Тимбуктовичем, либо он  заподозрил,
что этот вызов по радио исходит от "черного ящика". Последнее мне показалось
несколько наивным. Гость из иных миров  -  дай  Бог,  чтоб  и  вовсе  не  из
преисподней! - запросто мог адаптироваться и говорить хоть по-каковски.
   Минуту или две мы все, то есть Эухения,  Вика,  Зина  и  я,  стояли,  как
идиоты, и недоуменно переглядывались, слушая все  те  "барбарамей  кергуду",
которые