выми отцами? Вот
уж у кого никогда не будет проблемы "отцов  и  детей"!  Это  мне,  мыслящему
дураку, придется услышать массу  комплиментов  от  Кольки  и  Катьки,  когда
поросята вырастут. Да, ежели  еще  лет  пять-шесть  проживу  и  останусь  на
свободе, они о многом спросят!
   Зачем жил, на что силы тратил, за что людей  убивал?  Ну,  насчет  людей,
они, может быть, останутся в неведении, но насчет всякого другого - спросят,
непременно  спросят.  Не  заставишь   их   промолчать,   не   оборвешь,   не
прикрикнешь...
   И чего  Вика  так  боится  успехов  Ларисы?  Может,  думает,  что  папаша
отодвинет ее от себя? Зря! Пока Чудо-юдо не заполучит фонд О'Брайенов  -  ей
ничего не угрожает. Я, родной, законный сын, куда скорее попаду в опалу, чем
она. Меня вон и так непонятно кто и непонятно зачем  привез  к  Сорокину.  А
сколько раз я по отцовой милости под пули лез? "За Родину, за Барина!"
   По-моему, последняя мысль промелькнула уже в полусонном мозгу. Если  б  я
сидел, опираясь спиной на стену, то наверняка  забылся  бы  и  захрапел.  Но
поскольку я сидел  по-турецки,  то,  засыпая,  стал  падать,  ощутил  потерю
равновесия, а потому проснулся.
   - Встать! Продолжаем движение в том  же  порядке,  -  сказал  я  довольно
громко, чтоб окончательно себя разбудить. Валет  вновь  пошел  в  авангарде,
Ваня - в арьергарде.
   Галерея,   которая   поначалу   казалась   горизонтально-прямой,   начала
постепенно подниматься вверх и загибаться вправо. Идти стало труднее.  Когда
подъем достиг примерно 30 градусов, на  полу  постепенно  появились  уступы,
потом - ступеньки. А вдоль стен потянулись  перила,  сделанные  из  стальных
полосок и уголков.
   Наконец коридор перегородила стальная стена-решетка, сделанная из четырех
секций,  похожих  на  солнцезащитные  жалюзи.  За  этой  стеной  через  щели
просматривался огромный мотор с  вентилятором.  Он  не  работал,  иначе  нас
давным-давно унесло бы в глубь  подземелий  или  притянуло  к  решетке  -  в
зависимости от того, в какую сторону стали бы вращаться лопасти.
   Слева  от  стены-решетки  имелась  небольшая  дверца,  которая  оказалась
незапертой, а за дверью - небольшая шахта-колодец круглого сечения, уводящая
метра на три вверх. Верхняя часть колодца была  закрыта  герметичным  люком,
подняться до которого можно было по узкой вертикальной  лестнице,  сваренной
из стальных трубок.
   - Ваня, подняться по лестнице и открыть люк! Нет  проблем  -  поднялся  и
отвинтил штурвальчик, а потом приподнял крышку и откинул вбок на петлях.
   После того, как мы с Валетом тоже взобрались наверх, мне стало ясно,  что
шанс выбраться наверх из этих чертовых подземелий у нас есть.
   Мне даже показалось, будто я уже был в  этой  50-метровой  вентиляционной
шахте высотой с московскую типовую 16-этажку. Потому  что  именно  из  такой
шахты я вылезал когда-то прямо в лапы Сорокина. Но  тогда  сверху  спускался
прочный  нейлоновый   трос,   а   теперь   предстояло   лезть   по   скобам,
вцементированным в стенку шахты. Этих скоб, располагавшихся  примерно  через
полметра друг от друга, было никак не меньше сотни. Еще одним отличием  этой
шахты от той, по которой я вылезал три года назад,  было  то,  что  та  была
наверху совершенно открыта, а эта была перекрыта стальной решеткой.
   Наличие решетки меня отнюдь не обрадовало. Она хорошо просматривалась  на
фоне неба и, видимо, была сделана из довольно толстой арматуры. При этом она
наверняка была заперта. Хотя бы на такой же амбарный замок, как тот, что был
на решетке, прикрывавшей выход из туннеля метро  в  вентиляционную  галерею.
Но, как  мне  прикидывалось,  для  того,  чтоб  распилить  верхнюю  решетку,
пришлось бы немного поиграть в воздушного гимнаста.  Не  так-то  это  просто
работать маленькой пилкой, держась левой рукой за одну скобу и  стоя  обеими
ногами на другой. К тому же наверх надо было тащить вооружение - на себе.
   - Валет, сними все оружие и боеприпасы, - сказал я. - Возьми нож с пилкой
и пристегни к поясу. Тебе надо подняться по скобам до решетки и сделать так,
чтоб она открылась. Мы следуем за тобой.
   Валет поставил на сошки "ПК", снял с себя автомат, сгрузил все  остальное
и прицепил к поясу нож. После этого он начал быстро подниматься  по  скобам.
Четко, как автомат. Сперва он поставил левую ногу на  нижнюю  скобу,  правой
при этом упираясь в пол. Левой рукой ухватился за третью от земли  скобу,  а
правой - за вторую. Потом приставил правую  ногу  к  левой,  а  правую  руку
перенес на третью скобу. Так и пошло: левая рука и левая нога вверх,  правая
рука и правая нога догоняют. Раз-раз! Раз-раз! За  минуту,  и  даже  меньше,
Валет проскочил первые десять скоб, потом - ровно за минуту - другие десять,
меньше чем за минуту преодолел еще  один  десяток,  разогрелся,  разогнался,
наработал опыт и дальше двигался, затрачивая по сорок пять секунд за  каждый
отрезок из десяти скоб.
   Ваня стоял рядом со мной, посматривал то вверх, куда лез Валет, то в  люк
заглядывал, всматривался в темноту. Бдил, одним словом.  Но  "тигры"  то  ли
действительно клюнули на трюк Сорокина и начали  раскапывать  завал,  то  ли
поперлись по туннелю, не осмотрев как следует ход в вентиляционную шахту.
   Валет добрался до самого верха меньше чем через десять  минут.  Затем  он
немного  повозился  на  верхотуре  -  как  потом  выяснилось,   привязывался
эластичным ремнем к одной из скоб. Выходит, эти ребята были вовсе  не  такие
уж тупые.
   Должно быть, их мозги хорошо  просчитывали,  как  выполнить  поставленную
задачу.
   Поскольку  возможность  сверзиться  с  высоты  в  полста  метров  грозила
привести к неисполнению  приказа  (что  в  понимании  биороботов  было  хуже
смерти), Валет решил ее предотвратить и подстраховался.
   Привязавшись, он ухватился левой рукой за решетку, а  правой  вытащил  из
ножен нож-пилку и принялся орудовать, стоя ногами на одной из скоб.
   Я  напряженно  поглядывал  вверх,  потому  что  не  дал  Валету   никаких
инструкций в отношении техники безопасности. Разумеется, не по поводу  того,
как себя вести, чтоб не свалиться - тут он сам все придумал. Его  надо  было
проинструктировать, чтоб он, распилив замок, не уронил его, допустим, на мою
голову. Наверно, стоило бы сказать ему и насчет ножа, но все  это  было  уже
поздно. Валет был уже при деле и всего минут через десять  закончил  работу.
Он  перепиливал,  как  выяснилось,  не  дужку  амбарного  замка,   а   ушко,
приваренное  к  раме  решетки.  Другое  ушко   было   приварено   к   штырю,
вцементированному в бетонный  блок.  Через  эти  ушки  был  продет  довольно
толстый болт с гайкой и контргайкой.
   Эта стяжка с внешней стороны, то есть с поверхности, была  совершенно  не
видна.
   Должно быть, ее замаскировали для того,  чтоб  никто  из  людей,  могущих
наткнуться на решетку, и не подумал, будто ее можно открыть.
   Валет четко определил, что перепилить болт будет  труднее,  чем  ушко  из
двухмиллиметровой стали, и значительно сократил себе работу, а нам с Ваней -
время ожидания. Отпиленное ушко осталось висеть на дужке замка, сам замок  -
на ушке, приваренном к штырю, и в результате ничто нам с Ваней на головы  не
упало.
   Валет потолкал решетку рукой, и стало  ясно,  что  больше  ее  ничего  не
удерживает.
   Правда, открыть решетку с первой попытки ему не удалось, потому что  руки
у него были слишком коротки. Если б при нем имелся  шест  или  иной  предмет
длиной от метра до полутора, то он  сумел  бы  упереться  им  в  решетку  и,
оттолкнув ее вверх,  заставил  бы  открыться.  Лучше  всего  для  этой  цели
подходил  пулемет  "ПК",  но  он  стоял  внизу.  Валет  это  усек  и,  ловко
отвязавшись от скоб, быстро начал спускаться  вниз.  Спускался  он  примерно
столько же времени, сколько и поднимался.
   Ни слова не говоря, Валет стал надевать на себя вооружение. Последним  он
забрал пулемет и, повесив его за спину, вновь полез на скобы.
   - За мной, - велел я Ване, - дистанция - пять скоб.
   То ли я за три года постарел, то ли нервишки поистрепал, то  ли  то,  что
два года из трех в коме провалялся,  сказалось,  только  лез  я  куда  менее
уверенно, чем в 1994 году по веревке. Вроде и шахта такая же,  а  что-то  не
то. Регулярно страх накатывал, пару раз нога от неуверенности  скользила.  В
общем, лез я, скажем так - со скрипом и намного медленнее, чем Валет.  Ваня,
тот службу знал, точно выдерживал дистанцию в пять скоб, хотя наверняка  мог
бы догнать меня за пару секунд. Другие бы, нормальные подчиненные, уже давно
рассекли бы, что их начальник по сравнению с ними -  фуфло.  И  могли  бы  с
полным правом процитировать фразу из фильма "Максим Перепелица"  (его  нынче
очень часто показывают):
   "Никакой ты не командыр!"
   Поднявшись на высоту в  двадцать  пять  метров,  я  почувствовал  горячее
желание присесть и отдохнуть. Ноги и руки устали. Но сидеть на скобах  было,
мягко говоря, неудобно. Да и вообще падать без парашюта  с  высоты  седьмого
этажа не хотелось. Впрочем, как и лезть дальше.
   А Валет как ни в чем не бывало добрался до самого верха во второй раз. Он
опять привязался к скобам ремнем - теперь это было намного сложнее  сделать,
потому что на Валете висело многочисленное вооружение. (Я б  и  в  кошмарном
сне столько не унес:  "ПК"  с  полной  150-патронной  коробкой,  "АКС-74"  с
подствольником, полным лифчиком на шесть магазинов, две брезентовые  кассеты
с десятью гранатами "ВОГ-25", "М-79"  с  двумя  гранатами  и  еще  рюкзачок,
загруженный пачками патронов из початого цинка. Нож еще был, а может, и  еще
что-то.) Тем не менее Валет и привязаться сумел, и пулемет  снять.  Упершись
прикладом "ПК" в решетку,  Валет  с  силой  толкнул  ее  вверх,  и  решетка,
откинувшись на петлях, задралась вверх. Путь на свежий воздух был открыт,  и
Валет несколькими четкими движениями выпростался за  край  шахты  вместе  со
всем своим металлоломом.
   У меня аж сил прибыло, и по этому случаю я довольно  быстро  добрался  до
обреза шахты. Уцепившись за край  бетонного  бордюра,  я  из  последних  сил
подтянулся и перевалил через него. Впрочем, на то, чтобы отползти  от  шахты
подальше, у меня сил тоже хватило.
   Ваня, на котором висело даже больше груза, чем на Валете - один "РПГ-9" с
двумя выстрелами чего стоил! - выбрался, как говорится, "без замечаний".
   Лишь теперь я осмотрелся, дабы оценить обстановку.
   Шахта вывела нас в места, не слишком мне знакомые. Ни  в  первое,  ни  во
второе пребывание на Хайди в этом районе мне бывать не  доводилось.  Точнее,
конечно, доводилось, если брать, как  говорится,  макроуровень.  То,  что  я
нахожусь в горах Сьерра-Агриббенья, для меня секрета не  составляло.  Однако
эти горы, если на то пошло, занимали примерно половину  всего  острова.  Все
эти голубовато-зеленые мохнатые сопочки, родившиеся из  древнего  вулканища,
который вытащил со дна морского будущий остров, были уж очень похожи друг на
друга. К тому же мы с Ваней и Валетом вылезли не на самую высокую вершину, а
на лесистый склон, плавно переходящий не то в долину,  не  то  в  котловину.
Солнце, похоже, уже готовилось спрятаться за горки.
   Ну, как говорится, и то слава Богу. Известное дело, "запад - где  закат",
как пелось в одной популярной блатной песне.
   Ничего  конкретного  по  всегдашнему  и  коренному  вопросу  жизни:  "Что
делать?"
   - мне в голову не лезло. Хайди - остров небольшой, конечно,  но  отыскать
на нем Сарториуса  будет  непросто.  К  тому  же  у  меня  не  было  твердой
уверенности, что это  вообще  следует  делать.  В  конце  концов,  у  Сергея
Николаевича я находился не совсем добровольно. С другой стороны, к кому тут,
на Хайди, еще прислониться, я и вовсе понятия не  имел.  Знакомых,  конечно,
много, начиная с самого президента Морено, и кончая вождем "морских койотов"
Доминго Косым, но это все не то, понимаешь. Президент, поди, припомнит,  как
я его водой из унитаза поил, да еще и с  его  женой  переспал.  Доминго  все
будет невинно убиенного  Сифилитика  поминать,  братьев  Чинчилья  и  других
несчастных.  Пошло  и  скучно.  Конечно,   есть   еще   бывший   лопесовский
полицейский, ныне мореновский таксист Марсиаль Гомес,  внучок  партизанского
генерала Альберто Вердуго, - я так и не узнал толком, как ночной  сторож  из
Лос-Панчоса сумел за неделю революционных боев  такую  карьеру  сделать.  Но
Марсиалю надо заплатить - и хорошо заплатить! - чтоб он хотя бы до аэропорта
довез. Я уж не говорю о том, чтоб он меня на  какую-нибудь  яхту  пристроил,
хотя бы до Гран-Кальмаро.
   На Гран-Кальмаро, конечно, может быть, не так уж и плохо. Если,  конечно,
Марсела Браун еще не продала свою виллу. И если ее не посадили по  обвинению
в организации моего побега с этого острова в прошлом году. Между прочим, при
этом произошло воздушно-транспортное происшествие, по моей  вине  трагически
погиб гран-кальмарский полицейский вертолет. Управление воздушным судном при
отсутствии пилотского  удостоверения,  грубое  нарушение  правил  воздушного
движения, приведшее к человеческим жертвам, - за это ведь и посадить могут.
   Все это, конечно, теория. А практика была такая,  что  денег  у  меня  не
имелось ни хрена. Правда, имелось оружие и в избытке. Только кто  его  здесь
купит, кроме правительства и "койотов"?  Сюда  люди  отдыхать  ездят,  а  не
стрельбой заниматься. Кроме нас, дураков, да здешних коммандос.
   Наверно, можно было поступиться принципами и кого-нибудь ограбить. Но это
может кончиться очень плохо. Во-первых, "койоты", которые имеют свой процент
с каждой виллы или отеля, могут меня не правильно понять, и тогда у меня тут
земля под ногами гореть будет. Во-вторых,  ежели  ограбленный  товарищ  даст
хайдийской полиции достаточно  точный  словесный  портрет,  то  все  здешние
суб-офисиали и теньенте будут знать, что на острове появился  жуткий  Анхель
Родригес (по жене Рамос). Конечно, тут подымется буча, и с острова  мне  уже
точно не уйти. Самое страшное даже не то, что поймают.  Здесь  ведь,  помимо
Морено  с  его  демократами,  есть  еще   экс-президент   Соррилья   с   его
республиканской национальной партией, который небось не против  вернуться  к
власти, не дожидаясь следующих выборов. А что, если мое появление на острове
примут за начало очередной партизанской войны? Вот  влипнешь  так  влипнешь!
Вполне может получиться так, что даже здесь есть всякий  недовольный  народ,
которому захочется революцию устроить. Ведь полного кайфа никогда не бывает,
ни при социализме, ни при капитализме.
   Работать надо и там, и там. А это всегда неприятно. Опять же  скучно  тут
люди живут. Мафия зажирела, только купоны стрижет с былой славы. Все туристы
да туристы, все чаевые да чаевые. А для  души  чего,  окромя  карнавалов  да
стриптиза?
   Соответственно,  поскольку  тут   уже   давно   ничего   интересного   не
происходило, здешняя публика могла соскучиться. А  ну-ка,  братаны,  тряхнем
империализм!
   Напоим продажного демократа  Морено  водой  из  унитаза!  Да  здравствует
великий вождь всех времен и народов товарищ Анхель Родригес  (Рамос)!  Почти
как Ульянов (Ленин). О последствиях лучше и не думать.
   Россия мою инициативу на государственном уровне не поддержит.  Китайцы  -
постесняются, у них социализм со своей спецификой, опять же Хайди -  это  не
Гонконг, отсюда много не возьмешь, а потерять можно немало. У Фиделя, окромя
сахара, одни долги. Ким Чен Ир небось битву за урожай ведет, ему не до меня.
   Вьетнам, поскольку он  постепенно  в  Россию  переселяется,  интереса  не
проявит. А вот янки - те обрадуются, хоть десант куда-то высадить  можно,  в
бомбометании  потренироваться.  Обидно  им  ведь,  готовились-готовились,  а
воевать не с кем.
   Квалификацию потерять можно.
   Насчет  того,  чтоб,  как  Киска  обещала,  второй  Вьетнам   американцам
устроить, я лично сомневался.  Во  Вьетнаме  и  народу  побольше  и  джунгли
погуще, и народ попроще. А здесь, как узнают,  что  американцы  с  долларами
приехали, так мигом побросают автоматы и  побегут  на  пристань  -  чемоданы
подносить или развозить на такси по отелям...
   Смех-смехом, но ведь деваться куда-то надо. То ли дело  в  прошлом  году,
когда мы в том  же  составе  плюс  покойный  Вася  Лопухин  возвращались  из
афганской "командировки": "Черный ящик", палец в колечко  -  фьють!  -  и  в
Эмиратах! Клево!
   Эх, был бы он сейчас здесь...
   У меня аж сердце екнуло, когда  вслед  за  этой  мыслью  сверкнула  очень
знакомая вспышка!

ЯВИЛСЯ - НЕ ЗАПЫЛИЛСЯ

   Грешным делом, надеялся, что, открыв глаза после вспышки, сразу перескочу
в ЦТМО, может, даже прямо к Вике под бок.  Она  ведь  нынче  "Black  Вох'ом"
занимается. Но не угадал.
   Мы с Валетом и Ваней  по-прежнему  находились  поблизости  от  выхода  из
вентиляционной шахты, на заросшем джунглями склоне  горы.  А  "черный  ящик"
стоял в траве в трех шагах от меня. Точно такой, каким я его помнил. Черный,
блестящий, сделанный не то из камня, не то из металла, не то из  пластмассы.
И даже с кольцом на верхней торцевой грани. То есть вполне готовый к работе.
   Некоторое  время  я  протирал  глаза,  опасаясь,  что  это   какой-нибудь
оптический обман. Потом на несколько секунд подумал не  является  ли  "ящик"
плодом наведенной галлюцинации или видеоимитации, поставленной какими-нибудь
обладателями ГВЭПов. После того как  убедился  в  том,  что  не  сплю  и  не
нахожусь в искусственной реальности, посмотрел на Ваню и Валета. Им было все
по фигу. Ну вспыхнуло, ну появилось. Мало  ли  чего  бывает.  Мы  предыдущие
задачи  выполнили,  команд  на  выполнение  следующих  не   поступало.   Эта
хреновина, которая вспышки пускает, нам лично не мешает. Нет, на них надежда
была плохая.
   Когда я наконец окончательно уверился в том, что вижу натуральный  "Black
Box", а не картинку-обманку, то получил почву для серьезных раздумий.
   То, что я уже знал об этой фигулине, заставляло  меня  относиться  к  ней
весьма неоднозначно. Правда, реальных сведений о  ней  у  меня  было  совсем
немного.  Большую  часть  того,  что  помнилось,  представляло  собой   либо
непроверенные рассказы других людей,  либо  дурацкие  сны  и  кошмары,  либо
нечто, вроде бы и пережитое наяву, но настолько фантастичное, что поверить в
это было очень трудно.
   В связи с этим у меня к "ящику" было сложное отношение. Уж  двойственное,
во всяком случае. А может быть, и тройственное.
   С одной стороны, я прекрасно  помнил,  как  "ящик"  за  несколько  секунд
перекинул нас из Афгана в Эмираты. По снам Майка Атвуда я знал о способности
"ящика" вытаскивать людей из затопленного подземелья,  создавать  из  ничего
шикарный автомобиль или бутылку виски, превращать вредную  бабу  в  красивую
собаку и, наконец, переносить людей из одного потока  времени  (хрен  знает,
что это такое) в другой, где все живы и все в порядке. Последнее я вроде  бы
и сам на своем опыте испытал, хотя до  сих  пор  испытываю  сомнения.  Кроме
того, по рассказу Стивена Смита, отставного американского морского  летчика,
я знал о том, как некий "буек" отпугнул от него акул. Так или иначе, но  все
эти  полезные  свойства   "черного   ящика"   заставляли   меня   вожделенно
посматривать на его торцевое кольцо.
   Но было и то, что принуждало глядеть на ящик с опаской. Из тех  же  самых
снов Майка Атвуда, но главное, по собственному опыту я знал, что "Black Box"
- это не прибор, не механизм,  не  компьютер,  а  некое  разумное  существо.
Которое само решает, исполнить ему желание  или  нет,  помочь  человеку  или
заморочить ему голову, наслав на него всякие видения, напугав его появлением
трехметровых безликих существ с  ластами  на  ногах  или  полностью  заменив
реальную картину мира видеоимитацией, которая будет совершенно неотличима от
правды. Наконец, я видел - и в одном из снов Атвуда, и сам лично,  во  время
сибирской  экспедиции  в   прежнем   потоке   времени,   как   "Black   Box"
трансформируется.