тавшихся раньше наиболее людными,
были  вывешены  написанные  от  руки  объявления,  предлагавшие воздержаться от
паники,  не выбрасывать в общественных местах мусора и экскрементов,  создавать
отряды взаимопомощи,  всячески помогать полиции и  сообщать в муниципалитет обо
всех чрезвычайных происшествиях.
     Долгие скитания принесли мало добычи,  зато массу новых вестей. Город хоть
и  медленно,   но  оправлялся  от  полученного  нокаута  -  мэр  якобы  заверил
муниципальный совет, что продуктов хватит на несколько лет, заброшенные колодцы
ремонтируются,  начато строительство паровых машин для  подачи воды  и  откачки
нечистот,  а опасность вспышки заразных заболеваний отсутствует -  в свое время
практически все  горожане  были  подвергнуты тотальной  иммунизации.  Ожидается
помощь  от  других  государств,  пострадавших в  меньшей  мере  или  вообще  не
затронутых загадочным бедствием.
     Прислушиваясь  к  разговорам  горожан,   Эрикс  выяснил,  что  трагическое
происшествие,  в которое он угодил по чистой случайности,  было явлением отнюдь
не  единичным.  Маньяки в  пернатых шлемах  устроили побоище еще  в  нескольких
местах.  Жертвы уже исчислялись десятками,  и было похоже, что убийц привлекает
главным образом человеческая кровь. Одну женщину, с ведром в руке отправившуюся
на поиски воды,  они сначала изнасиловали,  а потом обезглавили ради все той же
крови,  которой нацедили чуть ли не полведра.  Теперь в  полицейском управлении
срочно  формируются  специальные  отряды,   вооруженные  щитами,   дубинками  и
огнетушителями разных марок.  Кроме того, против убийц предполагалось применить
специально обученных собак,  чьи предки в свое время оказались невосприимчивы к
вирусу усмирителя, поразившему человечество.
     В очередном разграбленном бистро,  которое посетил Эрикс, хозяин, несмотря
на печальные обстоятельства,  встретил его на диво добросердечно.  Выяснив, что
незваный гость, о намерениях которого красноречиво свидетельствовал перекинутый
через  плечо  мешок,  имеет  двоих детей,  хозяин собственноручно вскрыл запоры
склада, оказавшиеся не по зубам малоопытным мародерам, и щедро поделился своими
припасами.
     Эрикс еще  не  успел толком поблагодарить его,  как  ящики на  полках сами
собой пустились в  пляс,  а люди,.  секунду назад державшие друг друга за руки,
очутились в  разных концах склада.  С  потолка сыпалась штукатурка,  пол  ходил
ходуном,  где-то  с  дребезгом сыпались  стекла,  и  новые  приятели  поспешили
выбраться на улицу.
     Здесь подземные толчки ощущались куда менее резко, а толпа, собравшаяся на
перекрестке,  пялилась вверх с таким видом,  будто бы опасность исходила именно
оттуда,  а не из недр планеты. Эрикс тоже не удержался и глянул в небо. Зрелище
действительно было  впечатляющим -  раскинувшийся над  городом решетчатый шатер
приемника кирквудовской энергии  сотрясался,  как  паутина,  в  которую  угодил
шмель. Вот оборвалась одна нить, на самом деле представлявшая собой напичканную
сложнейшей аппаратурой трубу диаметром в  десятки метров,  вот свилась в штопор
другая, а вот просело и перекосилось все грандиозное сооружение.
     И под землей,  и в небе творилось что-то неладное. Пророчества полупьяного
соседа,  в которых Эрикс,  впрочем,  почти не сомневался,  похоже,  сбывались -
загадочная и  неисчерпаемая сила,  питавшая  Вселенную  с  момента  зарождения,
сорвалась с  цепи,  на  которую ее посадили изобретательные,  но недальновидные
людишки.
     Землю опять качнуло, и зеваки, стоявшие на перекрестке, исчезли, словно их
там никогда и  не было.  Исчез и  сам перекресток:  ряды заглохших автомобилей,
старинные светофоры,  широкие тротуары,  узкая мостовая.  На  этом месте теперь
расползалась желтоватая,  тускло отсвечивающая лужа,  и все, чего она касалась,
тоже исчезало.  Даже не умом, а, скорее, наитием, Эрикс понял, что присутствует
при редчайшем явлении - проникновении одного пространства в другое.
     Край желтого пятна исподволь подбирался к нему. Теперь уже было видно, что
это  никакая не  лужа,  а  некая  стекловидная субстанция,  напоминающая не  то
янтарь,  не  то  мед,  прихваченный морозом.  В  ее  глубинах можно было смутно
различить все  то,  что  совсем  недавно  принадлежало земному миру,  а  теперь
находилось  неизмеримо  далеко  от  него,   за  гранью  привычных  понятий:   и
оцепеневшую толпу, по-прежнему созерцавшую уже ставшие чужими для нее небеса; и
машины,  казавшиеся сейчас куда более широкими и  короткими,  чем  это  было на
самом деле;  и мостовую,  из серой почему-то превратившуюся в оранжевую.  Затем
Эриксу показалось,  что один из светофоров ожил. Вспыхнул и погас зеленый свет,
его  сменил  красный,  а  потом  и  желтый,  более  яркий,  чем  окружающая его
мутноватая желтизна.  Это был словно последний привет родной планете, посланный
из глубины мироздания, и одновременно предупреждение об опасности.
     За  пару  мгновений до  того,  как  граница желтого пятна достигла ботинок
Эрикса, он сорвался с места и кратчайшим путем помчался к своему дому. Страх за
ближних уже стал для него столь же обыденным чувством, как раньше забота о них.
Но  теперь этот  страх достиг той  интенсивности,  когда человек уже  не  может
здраво оценивать окружающую реальность.
     Очнулся  Эрикс  только  на  своей  улице.  Сотрясения почвы  прекратились,
исковерканная приемная решетка больше не  меняла своих  очертаний,  вокруг даже
как будто посветлело.  За время его отсутствия что-то изменилось здесь, и он не
сразу понял, вернее, не сразу позволил себе понять, - что именно.
     На  привычных местах  находились все  здания,  все  фонарные  столбы,  все
деревья в  сквере напротив,  даже все урны для утилизации мусора.  Отсутствовал
лишь дом,  в  котором проживала семья Эрикса.  Впрочем,  нет,  он  существовал,
запечатанный в  массиве магического янтаря,  доступный только взгляду и  видный
сразу с четырех сторон, как в развертке.
     - Похоже на зачарованный замок,  не так ли?  -  произнес кто-то у него над
ухом.  -  Помните  сказку  о  злой  колдунье,  погрузившей  в  беспробудный сон
принцессу и всех ее придворных?
     Эрикс медленно отвел в  сторону взгляд,  в котором уже поблескивала легкая
безуминка, и болезненно прищурился, пытаясь разглядеть человека, сказавшего эти
столь  неуместные слова  (четко видеть ему  мешала какая-то  мерцающая пелена в
глазах).
     - А,  это опять вы,  -  вымолвил он наконец.  -  Признаюсь,  в  тот раз вы
оказались правы... Но я, к сожалению, не последовал вашему совету...
     - Я  так и предполагал,  -  ухмыльнулся сосед,  не то опять пьяный,  не то
чрезмерно жизнерадостный по природе. - И поэтому недавно снова нанес вам визит.
Увы,  дома вас не оказалось,  и  пришлось иметь дело с  супругой.  Каюсь,  но я
выставил ее  на  улицу  почти силой.  Когда дом  вдруг пропал из  вида,  с  ней
случился небольшой обморок.  Мне пришлось отвести ее в кафе напротив. Дети тоже
там.
     Вторая смертоносная пуля  миновала Эрикса,  лишь вздыбив обжигающим ветром
волосы на его голове.
     Человеку,  у которого не осталось никакого другого имущества,  кроме того,
что  на  нем  надето,  легко  отправляться в  дальнюю  дорогу.  Этой  же  мысли
придерживался и Доктор (своими соседом Эрикс считать его уже не мог -  если нет
дома, какие могут быть соседи).
     - Ничего,  все нужное прихватим в пути,  -  беззаботно говорил он, ведя за
руку мальчишку. - Главное, поскорее выйти из города.
     - Конечно, конечно, - соглашалась жена, ставшая вдруг на диво покладистой.
     Эрикс хорошенько откашлялся (все предыдущие попытки выразить благодарность
заканчивались ничем -  язык его еле ворочался, не попадая в унисон с мыслями) и
с трудом выдавил:
     - Теперь я  ваш вечный должник...  Еще чуть-чуть,  и  я  бы кинулся в  эту
желтую яму.
     - У  вас бы ничего не вышло,  -  сказал Доктор.  -  Если это и  был пробой
пространства,  то  очень  кратковременный.  Человеческому взгляду не  дано  его
заметить.  А желтая субстанция -  вроде как гнойный струп,  оставшийся на месте
раны. Сейчас там можно в футбол играть.
     Они немного помолчали,  а потом,  чтобы не бередить душу, Эрикс попробовал
перевести разговор на другую тему.
     - Как я погляжу,  не мы одни покидаем город, - он оглянулся по сторонам. -
Но с нами-то все понятно, мы люди бездомные. А вот что гонит остальных?
     - Страх,  -  ответил Доктор.  -  Но  вовсе не перед разгулом кирквудовских
сил... Дети, вы видите вон ту клумбу? Принесите-ка мне букетик цветов.
     - Нельзя рвать цветы с клумбы! - хором возразили дети, но все же вынуждены
были уступить уговорам взрослых.
     Когда брат и сестра оказались на приличном расстоянии от взрослых.  Доктор
продолжил:
     - До  вас  доходили  слухи  о  появлении  в  городе  кровожадных  чужаков,
убивающих всех налево и направо?
     - Я видел их собственными глазами, - Эрикса даже передернуло от неприятных
воспоминаний. - В метре от меня они расправились с молодым полицейским.
     - Так вот,  есть совершенно точные сведения,  что совсем недавно орды этих
дьяволов ворвались в  город с севера.  Их уже успели назвать "мясниками".  Идет
резня,  какой не было на Земле уже полтора века.  Они насилуют женщин и  детей.
Убивают мужчин.  Грабят.  А  потом  собирают кровь мертвецов в  большие кожаные
мешки.
     - Для чего им кровь? - ахнула жена.
     - Скорее всего для жертвы богам. Чтобы кровь преждевременно не свернулась,
они добавляют в нее сушеных пиявок.
     - Никогда бы не поверил,  если бы не видел этих убийц сам, - сказал Эрикс.
- И откуда только они явились...
     -- Осторожней,  дети возвращаются... - предупредила жена. - Я пойду с ними
вперед, а вы уж одни обсуждайте свои дела.
     - Вы  спрашиваете,  откуда они явились,  -  произнес сосед некоторое время
спустя.  -  Не знаю. Из другого пространства. Или из другого времени. Возможно,
это неизвестная науке ветвь кроманьонцев.  Или легендарные атланты.  Или предки
ацтеков. Или какой-то еще более древний народ. Сейчас это не столь уж и важно.
     - Голова кругом идет!  Неужели мы  не  можем справиться с  толпой дикарей?
Ведь у них нет ничего, кроме топоров и дубинок.
     - Зато у них есть что-то большее. Презрение к чужой жизни, жажда убийства.
Что мы  можем противопоставить им?  Уговоры тут не  помогут.  Угрозы тем более.
Остановить этих  двуногих волков может только сила.  А  наше оружие обречено на
бездействие...  Да дело даже не в  этом.  Вот ответьте,  вы сами способны убить
человека?
     - Я? - растерялся Эрикс. - Никогда!
     - Вот  видите,  что получается.  Точно так же  настроены и  остальные наши
соотечественники. Некоторые полицейские пытались проводить адекватные действия.
Взяли ножи,  дубинки,  музейные сабли.  Ни к чему хорошему это не привело. Одни
впали в  состояние,  близкое к  шизофрении.  Другие попросту потеряли сознание.
Третьи едва не покончили с  собой...  Если в  конфликт вступают самые глубинные
основы личности, в первую очередь страдает психика.
     - Получается, мы обречены?
     - Надеюсь, что нет, хотя дела наши весьма плохи. Но выход можно найти даже
из  самой  трагической  ситуации.   Наиболее  простое  решение  -  скрыться  от
опасности, как это пытаемся сейчас сделать мы. Есть и , другие варианты.
     - Какие? - Эрикс не спускал глаз с идущих впереди жены и детей.
     - Если мир изменился настолько,  что мы вынуждены делить его с  совершенно
неизвестным прежде  народом,  надо  поискать в  нем  союзников,  не  утративших
способность к  насилию.  Варвары-наемники защищали Рим не менее самоотверженно,
чем его полноправные граждане.  Коль сами мы не можем держать меч, надо вложить
его в верную руку.
     - Пока это относится к области предположений.
     - Пускай. А что нам еще остается делать, как не строить предположения? Вот
еще одно. Как вам нравится идея отгородиться от врагов непреодолимой преградой?
     - Что-то наподобие Китайской стены?
     - Не   обязательно.   Есть  очень  надежная  колючая  проволока,   которой
огораживают слоновьи заповедники.  Минные поля.  Рвы с  нефтью,  вспыхивающие в
нужный момент.  А еще лучше рвы с водой,  отравленной смертельными токсинами...
Но,  к  сожалению,  на  устройство этих  преград  потребуется немало  времени и
усилий.
     Так  они безо всяких злоключений миновали центр города,  похожий сейчас на
молодящуюся старуху,  с  которой стерли  грим,  сорвали парик  да  вдобавок еще
окатили нечистотами,  и вскоре оказались на южной окраине,  почти не затронутой
бедствиями  последних  дней.   Присоединившись  к  толпе,   грабившей  шикарный
супермаркет,  Эрикс и Доктор запаслись продуктами и кое-какой одеждой. Особенно
повезло Эриксу, сумевшему завладеть парой туристских велосипедов. Третий Доктор
выменял на бутылку бренди у  старика,  все равно не умевшего ездить.  Благодаря
этому они вскоре оказались во главе колонны беженцев.
     Пока  что  самые  большие  неприятности  доставляли  им   комары,   тучами
налетевшие неизвестно откуда.  На  людей они  набрасывались с  такой алчностью,
словно  голодали с  самого  рождения.  Пришлось запасаться еще  и  аэрозольными
баллончиками с инсектицидом, не столько губившим, сколько отпугивавшим крылатых
кровососов.
     Счет  времени  был  давно  потерян.   Оставалось  только  надеяться,   что
биологические ритмы организма не разладились и тяга ко сну означает наступление
ночи,  а пробуждение -  начало нового дня.  Если верить такому календарю,  беда
настигла  их  на  четвертые  сутки  пути,  вблизи  от  внушительного монумента,
представлявшего собой  поставленное на  острый конец  черное яйцо.  (Невозможно
было даже вообразить размеры птицы, способной снести такую громадину.)
     Один  сплошной  город,   которым  по  сути  дела  и  была  вся  территория
Будетляндии,  здесь распадался на  небольшие городки,  отделенные друг от друга
узкими полосками садов и  плантаций.  Все  они  казались вымершими -  люди  или
покинули свои дома, или боялись высунуть нос наружу.
     Привал устроили вблизи циклопического яйца, чем-то понравившегося Доктору.
Пока дети,  на удивление быстро привыкшие к кочевой жизни,  возились на газоне,
окружающем монумент,  а  жена  Эрикса  стряпала нехитрую пищу,  Доктор  куда-то
отлучился, сказав, что хочет осмотреть окрестности.
     Вернулся он  явно  озабоченный чем-то,  хотя виду старался не  показывать,
дабы не тревожить женщину и детей.  Когда трапеза закончилась, он легким кивком
головы отозвал Эрикса в сторону.
     - Я  специально завел вас в  эти края,  -  сообщил он таким тоном,  словно
сознавался в  предательстве.  -  До  сих  пор  мы  обходили  стороной установки
Кирквуда.  И все же сейчас пришли к одной из них. Это экспериментальный образец
нового поколения,  действующий совсем по  иным принципам.  Он на порядок мощнее
своих предшественников и  не  требует наличия приемной решетки.  Приемником для
него служит вся наша планета.  Мне было любопытно узнать,  как поведет себя это
чудо техники в критических условиях...
     Он  умолк,   словно  подыскивая  нужные  слова,   и   Эрикс,   не  столько
заинтригованный, сколько обеспокоенный, спросил:
     - И что же?
     - Ясно,  что экспериментальная установка тоже пострадала, хотя последствия
этого проявляются совсем иначе,  чем в предшествующих моделях...  Впрочем,  тут
опять  начинается область  предположений.  В  момент  аварии  старые  установки
соединяли  смежные  пространства  накоротко,  создавая  нечто  вроде  грубой  и
непреодолимой  спайки.   Здесь  же   все   по-другому...   Похоже,   что  место
соприкосновения миров не закрылось. Понимаете, что я имею в виду?
     - Пока не совсем, - признался Эрикс.
     - Невдалеке отсюда,  возможно,  существует туннель,  связывающий наш мир с
совсем иным пространством.  В теории многомерной вселенной такие гипотетические
туннели называются "глубокими дромосами".
     - Вы предлагаете воспользоваться им?
     - Ни в коем случае!  Мы ничего не знаем об условиях,  царящих на выходе из
дромоса.  Он может вывести нас куда угодно. В глубины океана, в недра звезды, в
космическую  пустоту.   Кроме  того,   сопряженный  мир  не  обязательно  будет
трехмерным,  как  наш.  А  это  подразумевает совсем другую структуру материи и
совсем  другие физические законы.  Самым  разумным будет,  если  мы  немедленно
покинем  это  место.  Там,  где  появился свободный проход,  вскоре  появятся и
желающие им  воспользоваться.  Сейчас даже предположить нельзя,  кто это будет:
болезнетворные вирусы,  смертоносные паразиты,  ненасытные чудовища или  просто
ядовитые компоненты чужой атмосферы.
     - Но  пока  я  не  замечаю никаких признаков опасности.  -  Эрикс глянул в
сторону  монумента,  возле  которого расположилась его  семья.  -  Детям  нужен
отдых... Давайте подождем хотя бы несколько часов.
     - Боюсь,  как бы  нам потом не  пришлось жалеть о  промедлении.  -  Доктор
заметно нервничал.  - Не знаю, в чем тут дело, но все дома в округе пусты. Я не
встретил ни единого человека.
     - А если здесь успели побывать мясники? - насторожился Эрикс.
     - Тогда остались бы следы грабежа,  обескровленные трупы...  Нет, нам надо
уходить. Если что-нибудь случится, вы сами себе этого не простите.
     - Согласен, - кивнул Эрикс, убедившись, что спорить с Доктором бесполезно.
- Только постарайтесь не  напугать детей.  Если  они  спросят о  причинах такой
спешки, придумайте какой-нибудь благовидный повод.
     Однако придумывать ничего не  пришлось.  До  слуха Эрикса донесся жалобный
вскрик жены.  Бросив велосипеды и  все имущество,  она бежала к ним,  волоча за
собой детей.
     - Что с тобой? Что? - Эрикс кинулся им навстречу.
     - Там...  Там... - Зубы ее стучали, а глаза от страха утратили осмысленное
выражение. - Я видела их...
     - Кого? - Эрике слегка встряхнул жену за плечи.
     - Тех самых страшных людей, о которых ты рассказывал.
     - Ты не ошиблась?  -  Сердце Эрикса заколотилось так, словно он только что
одолел по крайней мере половину марафонской дистанции.
     - Нет... У них на голове перья... И дубины в руках... Да вон же они, вон!
     Но  Эрикс уже  и  сам видел,  что из-за  яйцеобразного монумента вышли три
обнаженных по пояс воина.  Их могучие торсы и грубые,  суровые лица,  казалось,
были вылеплены из красной глины. Шлемы двоих украшали плюмажи из черных перьев,
а одного, самого высокого, - из белых.
     Демонстративно не  обращая  внимания на  кучку  людей,  застывшую в  сотне
метров  от   них,   мясники  рассматривали  брошенные  на   газоне  велосипеды.
Неизвестно,  к  какому умозаключению они пришли,  но тот из них,  который носил
белые  перья,   отдал  какое-то  распоряжение,  и  его  соплеменники  принялись
энергично махать дубинами,  приглашая Эрикса и  его  спутников подойти поближе.
Убийцам уже  наскучило в  поте  лица  гоняться за  жертвами,  и  тем  милостиво
позволялось самим подставить голову под разящий удар каменной дубины.
     В третий и, видимо, в последний раз судьба целилась Эриксу прямо в висок.
     Дети,  которым передались страх и отчаяние взрослых,  заплакали.  Их мать,
похоже,  уже смирившаяся с жестокой судьбой,  закрыла лицо руками. Единственным
человеком в мире,  способным защитить их сейчас,  был Эрикс, и он осознал это с
той беспощадной губительной ясностью,  которая посещает людей (и то не всех,  а
самых лучших) только в самые отчаянные минуты всеобщего бедствия.
     - До  этого...  дромоса...  далеко?  -  спросил он,  тщательно выговаривая
каждое слово.
     - Нет, - сипло ответил Доктор. -С полкилометра.
     - Минуты две-три,  если бежать изо всех сил... Значит, вам придется бежать
изо  всех  сил...  Детей возьмете на  руки...  на  три  минуты я  этих людоедов
задержу.
     - Вы хоть понимаете, куда посылаете нас? - Голос Доктора сорвался.
     - Понимаю.  Разве не  вы  говорили,  что  дикари вначале насилуют женщин и
детей, а потом добывают