вода,
песок -  нет. Скорее всего, в Эдеме присутствует какой-то неизвестный природный
фактор,   разрушающий  мертвую  органику.   Именно  мертвую,   как  только  что
справедливо заметил товарищ Смыков.
     - Вот  хорошо,  -  сказала Верка.  -  Ни  могил не  надо,  ни  помоек,  ни
туалетов...
     - Порох тоже органика?  -  поинтересовался Зяблик, внутренне уже готовый к
ответу.
     - Конечно.  Бездымный порох  производится на  основе нитроцеллюлозы,  а  в
состав дымного входит древесный уголь.
     - Теперь,   братец   мой,   вам   наконец  понятно,   почему  стрела  была
цельнометаллической? - совсем ни к месту оживился Смыков.
     - Понятно...  Мне все теперь понятно... Скоро такие стрелы у нас с тобой в
брюхе торчать будут.  Безоружными мы остались!  Пара ножей на всех, да Толгаева
сабля.  Теперь  нас  любой  гад  голыми  руками возьмет.  Сваливать отсюда надо
срочно.
     - Без бдолаха? - удивился Цыпф.
     - Да хрен с ним!
     - Без бдолаха Нейтральную зону не пройти.
     - Тихо!  -  Смыков наподобие ветхозаветного пророка воздел к небу руки.  -
Попрошу внимания!  Тут двух мнений быть не должно.  Оставаться в  Эдеме опасно,
уходить без бдолаха -  смертельно опасно. Самое дорогое для нас сейчас - время.
Нужно не  только найти этот проклятый бдолах,  но и  успеть уйти отсюда прежде,
чем он  сгниет.  Поэтому предлагаю до  конца пребывания в  так называемом Эдеме
ввести единоначалие. В виде исключения.
     - В начальники ты,  естественно,  предлагаешь себя? - нехорошо прищурилась
Верка.
     - А кого же еще? - искренне удивился Смыков.
     - Есть  тут  и  более  достойные  кандидаты.  Лично  я  предлагаю передать
руководство человеку,  на  деле  доказавшему свои  необыкновенные способности и
неоднократно  выручавшему  нас   в   самых  безвыходных  ситуациях.   -   Верка
многозначительно покосилась на Артема.
     - Спасибо,  как говорится,  за доверие,  но боюсь,  что не оправдаю его, -
ответил тот.  -  Есть причины,  в силу которых я могу покинуть Эдем буквально в
любой момент... Лев Борисович, подтвердите.
     - Да,  -  кивнул Лева. - Такие вот дела... Нам следует надеяться только на
свои силы.
     - Желательно на  свежие  -  вставил Зяблик.  -  Предлагаю в  бугры  Левку.
Молодой, башковитый, а кусаться еще научится.
     За это предложение,  кроме самого Зяблика,  проголосовали Верка и  Толгай,
Смыков был категорически против.  Лилечка воздержалась. Попытка самоотвода была
пресечена самым решительным образом.
     - Не  брыкайся,  тебя  общество выдвинуло.  Обязан подчиниться,  -  сказал
Зяблик. - Принимай власть. Скипетра или там гетманской булавы у нас не имеется,
но  на  первое время  сойдет и  так.  Со  своей стороны обещаем беспрекословное
подчинение, хотя волюнтаризма не потерпим. Запомни, как мы тебя выдвинули, так,
в случае чего, и задвинем.
     Убедившись в  бесполезности споров,  Лева  уступил воле большинства и  уже
спустя пять минут отдавал на  диво толковые и  лаконичные распоряжения.  Первым
делом разобрались с  остатками одежды.  Органика пострадала вся без исключения,
но по-разному. Если ситцевые и льняные вещи уже рассыпались в прах, то брезент,
кожа и особенно кирза еще держались. Из сапожных голенищ, рюкзаков и ремней для
Верки и  Лилечки на скорую руку соорудили что-то вроде бикини,  а  для мужчин -
набедренные  повязки.  В  дальнейшем  предполагалось  использовать  для  одежды
листву,  луб  и  ветки  местных растений -  на  день-два  авось и  хватит.  Все
ненужное,   в  том  числе  и  пистолеты,   запрятали  в  кусты.  Потом  провели
инвентаризацию   всех   имеющихся   колюще-рубящих   металлических   предметов.
Выяснилось,  что  члены  ватаги вооружены следующим образом:  Толгай -  саблей,
Зяблик -  финкой,  Смыков и Цыпф - штык-ножами, Верка - скальпелем, а Лилечка -
парой шпилек для  волос.  Посетовали на  то,  что так безалаберно распорядились
найденной в  лесу железной стрелой,  но  возвращаться за ней не стали -  плохая
примета.   Перекусили  все  теми  же  изрядно  поднадоевшими  корешками  и  без
промедления тронулись в путь.  Ватагу вел Артем -  была надежда, что загадочный
Кеша сжалится над своим партнером по  телесной оболочке и  выведет его прямиком
на плантацию бдолаха.
     Эдем был  уныло и  однообразно прекрасен -  глазу не  за  что  зацепиться.
Возможно,  предание о том,  что горы,  болота и пустыни создал не кто иной, как
дьявол,  имело под  собой основание.  Ведь давно известно,  что  ад  куда более
веселое место, чем рай.
     Живность,  попадавшаяся на  пути,  размерами не  превышала кролика,  но не
могла быть отнесена ни к  млекопитающим,  ни к рептилиям,  ни даже к насекомым.
Скорее всего это был конечный этап эволюции слизней,  улиток и медуз.  Аппетита
они не вызывали даже у малоразборчивого в пище Зяблика.
     Ватага  двигалась по  двенадцать часов  в  сутки.  Но  никто  не  уставал,
питались кое-как,  но  голода не  испытывали,  спали на голой земле,  но видели
сладкие  сны.  Оставшийся  без  письменных принадлежностей Цыпф  рисовал  карту
похода  куском  графита на  спине  Толгая,  который имел  теперь законное право
избегать купаний в попадавшихся на пути ручьях и речках.
     На  третий  день  пути  все  уже  носили  пышные  и   легкомысленные,   но
недолговечные костюмы лесных нимф и  сатиров,  которые приходилось менять после
каждого перехода.  Раны Зяблика зажили окончательно,  у  Верки на лице появился
румянец,  Цыпфа перестала мучить хроническая зубная боль, а Толгай избавился от
фурункулеза. Что ни говори, а климат в этих местах был благодатный.
     - Я,  наверное,  так хорошо себя с  тех пор не чувствовал,  как первый раз
ширнулся,  -  говорил Зяблик.  -  Гадом буду, брошу все и останусь тут. Буду на
манер этого Рукосуева корешки грызть и голяком бегать. Не жизнь, а малина.
     - Вы, братец мой, слова Рукосуева забыли, - напомнил Смыков. - Про здешний
люд, который зверям ни в чем не уступает.
     - Туфту он заряжал.  Нас отвадить хотел. Где это зверье двуногое? Я всякую
срань за десять верст чую.  Хоть в аду,  хоть в раю...  Нет,  тут,  похоже, все
чисто.  Может,  и  наведываются аггелы изредка.  Накосят бдолаха и  сразу назад
тикают.
     Ватага наудачу плутала среди рощ  и  лугов Эдема,  не  удаляясь от  границ
Нейтральной зоны дальше чем на один-два перехода. Плантации бдолаха должны были
находиться где-то поблизости,  иначе все предприятие теряло смысл -  за пределы
земного рая попало бы не волшебное зелье, а ком вонючего гнилья.
     За это время ничего из ряда вон выходящего не случилось,  и Цыпфу так и не
представилось  повода  использовать  свои   диктаторские  полномочия.   Лилечка
демонстративно сторонилась его, и несчастный Лева отводил душу только в беседах
с Артемом.  Обычно тот больше слушал, чем говорил, лишь изредка вставляя веское
слово, но иногда на него накатывало...
     Благодаря этим  редким  вспышкам откровения Лева  узнал  о  необыкновенных
мирах,   похожих  на  Землю  ну  разве  что  только  составом  атмосферы,  и  о
необыкновенных  народах,   чья   психология  отличалась  от   человеческой  еще
кардинальней, чем психология дельфинов или орангутангов.
     Перед  ним  открылась  даже  не  бездна,   а  бездна  бездн,   наполненных
бесчисленными мирами, в каждом из которых зарождались, возносились и обращались
в  тлен  могущественные цивилизации,  где  племена,  несметные,  как  песок  на
океанском берегу,  шли друг на друга. войной, где рядом с кровожадными дикарями
жили изнеженные полубоги,  где свет добра мешался с заревом злодейства,  где не
существовало такой истины,  какую нельзя было  бы  оспорить,  и  таких законов,
какие нельзя было преступить...
     Однажды как  бы  сам собой зашел разговор о  загадочном существе по  имени
Кеша, тень которого, говоря возвышенным слогом, незримо витала где-то рядом.
     - Создания,   обделенные  разумом,  встречаются  на  каждом  шагу,  а  вот
создания,  обделенные телом,  - это какой-то феномен, - осторожно, чтобы никого
не  обидеть,  произнес Цыпф.  -  Даже  трудно представить,  каковы естественные
условия существования таких особей, как он.
     - Скорее всего Кеша и  сам не знает,  какой мир и  для каких целей породил
его.  Я встретился с ним не по своей воле в странном месте,  называемом городом
Стеклянных Скал, в дебрях проклятой стихиями Времени и Пространства, обреченной
на гибель страны. Он напал на меня первым, но не смог одолеть. Я к тому времени
уже обладал способностью защитить свое сознание от подобных наскоков. Да и слаб
он  был тогда,  неопытен...  Не  знаю почему,  может,  из  жалости,  может,  из
любопытства,  я  позволил Кеше поселиться в  уголке моего мозга.  С  тех пор мы
вместе.  Сейчас он уже окреп,  и  между нами случаются нешуточные конфликты.  В
такие моменты люди воспринимают мое поведение как приступ шизофрении.  Хотя это
совсем  не  так...  Когда-то  человек обрел  разум  для  того,  чтобы  успешнее
удовлетворять потребности тела.  Но все со временем меняется. Человеческое тело
медленно  и  верно  превращается в  инструмент для  удовлетворения потребностей
разума.  Похоже, что цель эволюции именно такова... Вот так и получилось, что у
этого  инструмента,  -  Артем  похлопал ладонью по  своей  груди,  -  нынче два
хозяина.  Один пользуется им в ситуациях обыденных,  а значит, почти постоянно.
Другой изредка,  но  в  ситуациях необычных,  чему вы были свидетелями во время
гибели города Сан-Хуан-де-Артеза.
     - А  вдруг Кеша  когда-нибудь пожелает стать единоличным владельцем вашего
тела? Вы этого не боитесь?
     - Ничуть.  Как  я  понял,  для  Кеши  это  лишь  временный союз.  Одна  из
метаморфоз,   которую  он   должен  пройти,   прежде  чем   стать  полноправным
представителем своей расы.  Но  это случится еще не  скоро.  А  пока мы неплохо
уживаемся вместе.
     - Ну дай-то Бог... А выдворить вас из Эдема он больше не пытается?
     - Как я  догадываюсь,  этот замысел не отменен.  Но Кеша отлично понимает,
что  я  буду  сопротивляться всеми  доступными мне  средствами.  Поэтому он  не
решается идти  на  конфликт.  В  нашем с  ним  положении это  чревато обоюдными
потерями...
     - А если... - Цыпф понизил голос. - Если ему предложить компромисс?
     - Интересно, какой? - Слова Левы, судя по всему, заинтриговали Артема.
     - Он,  конечно,  не  забыл местонахождение плантации бдолаха?  Вот пусть и
проведет нас прямиком к ней.  После этого мы не будем задерживать его,  то есть
вас, в Эдеме, - охотно объяснил свой план Лева.
     - Вы уверены,  что потом сумеете самостоятельно выбраться отсюда?  - Артем
внимательно глянул на Цыпфа.
     - Почему бы и нет?
     - Допустим, с помощью бдолаха вы осилите путь через Нейтральную зону, хотя
еще неизвестно,  какие новые ловушки могут подстерегать там человека... Но ведь
и   после  этого  вас   будет  отделять  от   родных  мест  довольно  приличное
расстояние... Хохма, Трехградье, так, кажется, называются эти страны?
     - Да.
     - Как вы  думаете пробраться через них?  Без оружия,  без припасов,  почти
голые?
     - Там будет видно,  -  с напускной беззаботностью ответил Лева,  и сам уже
много думавший над этой проблемой.  -  Как говорится, даст Бог день, даст Бог и
пищу.
     - Поговорка хорошая,  но не забывайте, что Бог давно отнял у вас не только
день с ночью, но и многое другое... Так мог говорить, лежа на печи, крестьянин,
а вам, прежде чем лезть в пекло, надо все хорошенько обдумать.
     - У  нас  еще  будет на  это  время.  -  Цыпф был явно смущен столь резкой
отповедью. - Главное сейчас - бдолах.
     - Да,  задали вы  мне задачку...  -  Артем поскреб затылок.  -  Ну хорошо.
Обещаю,  что  сделаю все  возможное,  чтобы  ваше  предложение дошло  до  моего
компаньона.  Дальнейшее будет зависеть только от него.  Думаю, результат станет
ясен в самое ближайшее время.
     Результат стал ясен уже  через пятьдесят минут,  если только часам Смыкова
можно  было   доверять  (Зяблик,   дабы  уязвить  своего  вечного  оппонента  в
идеологических  спорах,   распустил  слух,   что   некоторые  детали  механизма
"командирских" изготовлены из синтетических смол,  а значит,  принимать всерьез
показания стрелок уже нельзя).
     Артем,  до  этого  выбиравший путь  исключительно по  принципу "куда глаза
глядят",  резко  свернул  с  заранее  намеченного маршрута  и  повел  ватагу  к
маячившим на горизонте пологим,  густо поросшим лесом холмам,  то есть в места,
которые  он   раньше  избегал  (картина,   запечатлевшаяся  в   его   сознании,
свидетельствовала  о  том,   что  плантация  бдолаха  расположена  на  открытом
пространстве).
     Пройдя еще  пять или  шесть километров,  в  седловине между двумя холмами,
столь живописно украшенными райской растительностью, что на любом из них вполне
мог располагаться Божий престол,  они наконец нашли то,  что так долго и упорно
искали.
     Поле  бдолаха выделялось на  фоне  обычного эдемского пейзажа примерно так
же,  как холщевая заплата -  на парадном фраке.  Сухие и жесткие кустики, густо
усыпанные сизоватой рыхлой крупой -  не то листочками,  не то цветами,  - резко
контрастировали с  обычной для  этих  благословенных мест нежной и  шелковистой
травой.
     Зато  уж  запах  вокруг  стоял  действительно необыкновенный -  тут  Артем
оказался прав на все сто процентов.  Сладкий, густой и дурманящий аромат кружил
голову и  томительно-приятно сжимал сердце.  И  пары минут не прошло,  как люди
забыли,  для чего сюда пришли, какие опасности им угрожают нынче и какие тяжкие
лишения предстоят впереди.  Кто-то задремывал стоя,  кто-то бездумно пялился на
окружающие райские кущи,  кто-то, по примеру Зяблика, обрывал верхушки кустиков
и, растерев их в ладонях, жадно глотал.
     Леву Цыпфа,  впавшего в  сладостное оцепенение одним из  первых,  вернул к
реальности увесистый тумак Артема.
     - Лев Борисович,  не забывайте о своих непосредственных обязанностях! Ваше
войско на грани морального разложения.
     Возможно,  дело  не  ограничилось только  физическим воздействием и  этими
словами,  потому что  Лева  вдруг ощутил в  своем сознании такую необыкновенную
ясность, словно все извилины его мозга щеточкой почистили.
     - Прекратить!  -  он шлепнул Зяблика по рукам, на что раньше никогда бы не
решился.
     То  же  самое  пришлось  проделать и  с  Веркой,  внезапно утратившей свою
обычную профессиональную осторожность,  а Толгая и Смыкова он просто хорошенько
встряхнул.  Зато к Лилечке Лева притронуться не посмел, и та продолжала грезить
наяву.
     - Скорее, скорее! - подгонял ватагу новоявленный командир. - Рвите бдолах!
Каждый должен взять  столько,  сколько сможет унести!  Поторапливайтесь!  Здесь
нельзя долго задерживаться! Обрывайте только верхние веточки!
     - Куда этот чертов бдолах девать!  - озлился Зяблик. - Ни мешка, ни сумки,
ни карманов... Может, я его, как хомяк, за щеку буду складывать?
     - Ты его в сноп вяжи,  -  посоветовала Верка, в школьные годы неоднократно
выезжавшая в  подшефный  колхоз  на  уборку  льна.  -  Сначала  собираешь пучок
потолще...  Вот  так...  Потом из  тех  же  стеблей делаешь обвязку.  Перевясло
называется... Закручиваешь - и готово.
     - Ну уж нет! - уперся Зяблик. - Не получается, хоть убей. Дачные гарнитуры
из лозы вязал, а сноп не могу... Лучше ты за меня сделай.
     Кто-то растолкал Лилечку,  и она, опомнившись, включилась в общий трудовой
процесс.  Сооруженный ею  сноп  в  прежние  времена  мог  украсить  Талашевскую
районную выставку достижений народного хозяйства.
     В заготовках не участвовали лишь двое -  Артему бдолах был без надобности,
а  Лева  не  желал  подрывать  свой  авторитет  руководителя,  рабочим  органом
которого,  как известно,  является горло и  лишь в  крайнем случае указательный
палец.
     - Как  обратно идти,  знаете?  -  с  тревогой спросил у  него  Артем,  чье
пребывание в Эдеме, похоже, заканчивалось.
     - Карта есть.  Не ошибемся, - Лева кивнул на Толгая, чья спина была сплошь
разрисована графитом.  - Лишь бы не употел сильно... Эй, батыр, не налегай так!
Хребет береги!
     - Как  только до  Нейтральной зоны доберетесь,  бдолах просушите...  Да  и
смолоть его не мешало бы.
     - Незримых нам нужно опасаться?
     - Нет. Те, кто идет из Эдема, их не интересуют.
     - Ну и слава Богу. Значит, вернемся той же дорожкой, что и пришли.
     - Было бы неплохо.  Я когда вас,  беспомощных,  в Эдем тащил,  не все вещи
успел подобрать. Аккордеон остался и, кажется, пара дорожных мешков. Вам бы они
сейчас здорово пригодились.
     - Постараемся найти.
     - Ну тогда,  наверное, все, - Артем похлопал Цыпфа по плечу. - Пойду, пока
люди делом заняты. Потом объясните им что к чему. Лилечке особый привет.
     - Мы уже не увидимся?  - Цыпфу почему-то стало нестерпимо тоскливо, словно
с ним прощался не чужой человек, а старый и добрый приятель.
     - Сам не знаю... Кое-какие незаконченные делишки еще остались... Возможно,
я загляну напоследок в Отчину. Тогда и свидимся. А пока желаю всем удачи.
     Его рука опять легла на  плечо Цыпфа -  не  только легла,  но  и  легонько
подтолкнула его  вперед.  Так  взрослые прогоняют от  себя детей,  чтобы те  не
видели их в момент горя или слабости.
     Лева сделал по инерции несколько шагов,  выждал пару минут и  только тогда
посмел оглянуться.  На  том месте,  где только что стоял Артем,  порхали черные
пушистые снежинки.
     Лилечку  подвело  чрезмерное усердие  в  работе.  Сильно  опередив  других
сборщиков бдолаха,  девушка добралась почти до центра плантации. Наклонившись в
очередной раз,  она увидела в путанице сизых веточек нечто такое, что заставило
ее  издать  звук,  обычно определяемый словарями как  визг,  только куда  более
пронзительный.  Не исключено,  что слышать его можно было даже в ультразвуковом
диапазоне.
     Все дружно бросились к Лилечке на помощь, но первым, как ни странно, успел
Цыпф,  находившийся от  места  происшествия дальше всех.  Напрочь забыв прошлые
обиды,  девушка вцепилась в  него,  как  испуганный детеныш обезьяны -  в  свою
мамашу.
     - Ну  все,  все,  -  Лева гладил ее  по волосам.  -  Он же мертвый,  он не
кусается...
     - Действительно,  - сказал" Смыков, раздвинув рукой заросли бдолаха. - Как
он может кусаться? Головы-то нет.
     - Ты,  Верка, права оказалась, - скривился Зяблик. - Жмуриков тут хоронить
не надо... Сами на нет сходят. Но зато как перед этим выглядят... Тьфу!
     - И головы нет,  и пальцев. На правой руке. - Смыков преспокойно продолжал
осмотр неведомо откуда взявшегося трупа.
     - Может, отъел кто-нибудь? - высказал свое предположение Зяблик.
     - Кто здесь мог их  отъесть?  Мышки-норушки?  Разве вы местную живность не
видели?
     - Мало ли что мы видели... Прилетели стервятники откуда-нибудь.
     - Стервятники бы  первым  делом  потроха склевали.  Вон  они,  все  наружу
торчат.  И печенка,  и селезенка...  Хоть анатомию изучай, - авторитетно заявил
Смыков.
     - Ты, главное, позыркай, нет ли при нем какого-нибудь оружия.
     - Ничего!   -  Смыков  ногой  перевернул  мертвое  тело,  которое  тут  же
развалилось на части,  как трухлявая колода. - Ни оружия, ни одежды. Если что и
было, так те, кто его убил, все забрали.
     - Убили, думаешь? А не мог он сам загнуться, бдолахом обожравшись?
     - Нет!  Вы,  братец  мой,  сюда  посмотрите.  Голова  отчленена  вместе  с
ключицей,  наискосок.  Страшной силы удар!  А пальцев потому нет,  что он рукой
прикрывался.
     - Башку надо искать,  - сказал Зяблик. - По башке определим, кем он был на
этом свете.
     - Если она тут осталась, то найдем... Так, упал он сюда... Удар, значит, с
этой стороны нанесен.  Следовательно,  искать надо в том направлении.  - Смыков
взмахом руки очертил примерный район поисков. - Далеко она, конечно, улететь не
могла, но метров пять я гарантирую.
     Остальные   члены   ватаги   молчали,    с   почтением   прислушиваясь