тическое
неприятие насилия.  О  войнах,  вражде,  геноциде и убийстве они знали только с
чужих слов и  воспринимали это не как реальность,  а как неправдоподобно-жуткую
сказку...
     Четверть века  понадобилось человечеству на  то,  чтобы  вернуть  жизнь  в
опустевшие  города,  заставить  родить  отравленную  ржавчиной,  дефолиантами и
радионуклидами землю,  обезвредить миллионы противопехотных мин и  восстановить
разрушенные коммуникации. До открытия Кирквуда было еще далеко, но нефти, газа,
солнечной энергии и ядерного топлива пока хватало.
     Отстроившись и откормившись, земляне стали предпринимать вылазки в космос.
Впрочем,  ничего полезного или интересного для себя они там не обнаружили. Были
основаны базы на Луне и Марсе,  к которым совершали регулярные рейсы туристские
челноки.  Надежда на встречу с  инопланетянами рассеялась,  так же как и  страх
перед ними.
     Новая беда пришла не извне,  а,  так сказать, изнутри. Не исключено, что в
этом был как-то замешан вирус усмирителя,  кроме серии удачных выстрелов давший
и  одну  трагическую осечку.  Синдром  приобретенного иммунодефицита,  издревле
дремавший в  человеческом организме,  впервые  разбуженный в  конце  двадцатого
столетия  шприцем,   капельницей  и  скальпелем,  а  затем  кое-как  усмиренный
невероятными усилиями фармакологии,  внезапно вновь  дал  о  себе  знать  целым
букетом болезней, от которых прежние лекарства уже не помогали.
     Затаившийся  на  время,  перешедший  в  латентную  форму,  не  поддающийся
диагностике  и  потому  успевший  широко  распространиться,  вирус  супер-СПИДа
набросился на человечество,  как изголодавшаяся акула на косяк сонной скумбрии.
Светлое  будущее  стало  сызнова заволакиваться дымом  погребальных костров.  В
некоторых странах,  особенно африканских,  где  число  инфицированных превысило
половину населения, опять вспыхнули беспорядки, к счастью, уже бескровные.
     Тайная организация спасения собралась снова,  хотя и в другом составе.  Но
на  этот раз подходящего лекарства под рукой не  было,  да  и  надеяться на его
создание в ближайшее время не приходилось.  О том,  чтобы спасти всех, не могло
быть и речи. Изначально вопрос стоял только о спасении тех, кого еще можно было
спасти.  Сейчас человечество делилось на  две части -  инфицированных и  еще не
успевших  подхватить  смертельную  заразу.   Первых,  уже  заранее  обреченных,
необходимо было отделить от вторых,  и как можно быстрее.  Но как это сделать в
обществе, не приемлющем насилия?
     Решение  оказалось тривиальным:  отныне  и  вплоть  до  создания  надежной
вакцины при всех, без исключения, половых контактах, как гетеросексуальных, так
и  гомосексуальных,  принять  абсолютно надежные предохранительные средства,  а
зачатие осуществлять исключительно методом искусственного оплодотворения.
     Нетривиальным оказался способ  проведения этого  решения в  жизнь.  Методы
убеждения   давно   продемонстрировали   свою   неэффективность.   Угрозы   или
материальная заинтересованность в столь интимном деле вообще не годились. Успех
могло  принести  только  глубокое  гипнотическое  внушение  на  подсознательном
уровне,  которое должно было выработать у  реципиентов стойкую фобию к половому
контакту без  предохранительных средств.  Технические средства того времени уже
позволяли  проводить подобные  операции.  В  качестве  индуктора предполагалось
использовать искусственный спутник Земли, запущенный на квазиполярную орбиту.
     Заранее было подсчитано, что внушение окажется действенным только для двух
третей  населения  планеты,   но  с  этим  уже  ничего  нельзя  было  поделать.
Приходилось торопиться, потому что ежедневно число инфицированных увеличивалось
почти на сто тысяч.
     Подготовительный  период  занял  неделю.  Все  мероприятия  проводились  в
глубокой тайне,  поскольку практика массового внушения была строжайше запрещена
законом почти всех стран.
     В расчетный день и час спутник,  числившийся метеорологическим, раскинул в
стороны плоскости своих  излучателей и  стал  похож на  парящую в  безвоздушном
пространстве птицу.  Вниз обрушился невидимый поток психотропного излучения. По
мере того как спутник описывал на орбите виток за витком, одна полоса излучения
ложилась на поверхность Земли рядом с другой.
     В спальнях и ванных,  в придорожных кустиках и шикарных мотелях, на ночных
пляжах и сеновалах,  в салонах автомобилей и купе поездов, - словом, везде, где
только могли уединиться любовники,  происходили душераздирающие сцены. Парочки,
находившиеся на  разных  стадиях коитуса,  внезапно распадались,  ощутив  нечто
похожее  на   удар   электрического  тока.   Партнеры,   до   этого  безоглядно
предававшиеся страсти,  недоуменно пялились друг на друга, а потом один из них,
наиболее смелый,  заводил  путаный и  невнятный разговор о  пользе  безопасного
секса.
     Хорошо еще,  если оба  они  были одинаково внушаемы,  а  в  запасе имелось
пресловутое  резинотехническое  изделие.   В  противном  случае  любовная  игра
продолжения не имела.
     Гораздо хуже обстояли дела у  тех  партнеров,  один из  которых оказывался
невосприимчив к  внушению.  В  лучшем  случае  мужчина,  не  получивший своего,
ограничивался  бранью,  а  женщина,  оказавшаяся  в  аналогичном  положении,  -
презрительным взглядом.  Случались и  семейные  сцены  с  битьем  посуды.  Дело
доходило даже до разводов.
     Запасы презервативов в  аптеках,  магазинах и киосках публика разметала за
считанные часы, но их продолжали подвозить до тех пор, пока ажиотаж не утих.
     Если кто-то и  был зачат в  этот день,  то только абсолютно равнодушными к
внушению  родителями.  На  следующее утро  началась массовая кампания в  пользу
искусственного зачатия, имевшая бурный успех.
     После  того  как   отработавший  свой  ресурс  спутник  сошел  с   орбиты,
новорожденных детей  стали подвергать индивидуальному сеансу внушения.  К  тому
времени это  была уже  вполне законная акция,  закрепленная в  законодательстве
многих стран.  Церковь повозмущалась немного,  но  вынуждена была  угомониться.
Альтернатива "смерть или грех" оказалась не по зубам даже служителям Божьим.
     Спустя несколько лет,  когда эпидемия супер-СПИДа сошла на  нет  (то есть,
собственно говоря,  сошли на нет все инфицированные),  было принято предложение
продолжить практику пропаганды безопасного секса и искусственного зачатия, ведь
благодаря  ей  исчезли  гепатит,  лейкоз  и  все  венерические  заболевания,  а
рождаемость наконец-то была поставлена под контроль.
     Неспособность  людей   размножаться  естественным  путем  была   четвертой
особенностью, отличавшей мир будущего от всех предыдущих эпох.
     Эрикс  был  типичным  продуктом своего  времени.  Мать  зачала  сыночка  в
гинекологической   клинике,    предварительно   выбрав   по   каталогу   сперму
приглянувшегося  ей  донора.   Сразу  после  рождения  мальчик  был  подвергнут
гиповнушению,   навсегда  определившему  параметры  его   будущей   сексуальной
практики. Ни разу в жизни он не поднимал руку на человека, хотя и был причастен
к  созданию новых  образцов оружия (необходимо напомнить,  что  неспособность к
проявлению прямого насилия еще не  означала наступление эры всеобщего братства.
Хотя люди и  не  могли вступать в  схватку друг с  другом,  ничто не  мешало им
напускать на  противника боевые кибернетические машины).  Все,  что не касалось
творческой работы,  развлечений и хобби,  делали за Эрикса электронные слуги. С
четырнадцати лет  он  постоянно имел при  себе средства,  без  которых плотская
любовь была столь же нереальна,  как жизнь без воздуха.  Работу свою он любил и
быстро  делал  в  ней  карьеру.   Была  у  него  уже  и  семья:  очаровательная
жена-брюнетка   и    двое    детей,    зачатых    от    идеально   здоровых   и
высокинтеллектуальных  доноров.   Летний   отпуск   Эрикс   обычно  проводил  в
швейцарских Альпах, а зимний - на тихоокеанских атоллах.
     Утро  того дня,  который должен был  превратиться в  бесконечный кошмар не
только для него,  но и  для многих других людей в  разных странах и эпохах,  не
предвещало ничего необычного.  Весь  окружающий мир,  начиная с  земных недр  и
кончая дальним космосом,  находился под  контролем людей.  Любое  землетрясение
заранее прогнозировалось,  любой  ураган рассеивался еще  в  момент зарождения,
любой приближающийся к Земле астероид беспощадно уничтожался.
     Обычно Эрикс работал дома в кабинете,  начиненном сверхмощной компьютерной
техникой, но сегодня почему-то решил наведаться в свою лабораторию. Электроника
умела очень многое,  но с ее помощью нельзя было выпить чашечку кофе в компании
сослуживцев.
     Вызвав  на  монитор  последнюю сводку  службы  транспортного контроля,  он
убедился,  что  улицы и  воздушное пространство над городом забиты до  предела.
Пришлось воспользоваться надземкой,  прозрачные трубы которой без  всякой опоры
висели над  всеми  основными магистралями.  Пассажирские вагончики,  похожие на
снаряды крупнокалиберных орудий, мелькали в них с головокружительной скоростью.
Через каждые два-три квартала трубы пересекались, и неискушенному человеку было
страшно смотреть,  как  вагончики несутся наперерез друг  другу,  и  лишь  доли
секунды отделяют их от возможного столкновения.
     Пройдя тщательный досмотр в  холле многоэтажного здания,  целиком занятого
различными подразделениями службы информационной безопасности, Эрикс шутки ради
поинтересовался у  дежурного количеством волос на своей голове,  тут же получил
исчерпывающий ответ и  был вознесен скоростным лифтом на тридцать девятый этаж,
где и располагалась лаборатория эгидистики.
     Приемная была пуста,  кабинеты администрации тоже.  Никого не  было даже в
маленьком служебном баре,  чего на  памяти Эрикса никогда раньше не  случалось.
Проследовав на гул голосов,  доносившихся из центрального пункта связи,  он был
неприятно удивлен царившей здесь атмосферой...  нет,  не  страха,  от  страха в
двадцать втором  веке  успели  отвыкнуть,  а  какого-то  тягостного недоумения.
Настроение  присутствующих  можно  было  сравнить  только  с   чувствами  мужа,
прожившего с женой в мире и согласии долгие годы, изучившего ее, как говорится,
вдоль и поперек, но внезапно узнавшего о супружеской неверности.
     Эриксу не стоило труда убедиться,  что все компьютеры ведут себя более чем
странно.  На  запрос о  состоянии ионосферы в  южном полушарии поступал ответ о
миграции китообразных в  северных морях.  Вместо сведений о  погоде в ближайших
регионах  на  экране  монитора  высвечивались  биографические данные  какого-то
малоизвестного  средневекового поэта.  Все  попытки  операторов  разобраться  в
причинах сбоя  аппаратуры,  всегда казавшейся им  столь  же  надежной,  как  их
предкам -  молоток,  оставались тщетными. Особенно угнетающим было то, что ныне
происходящее считалось раньше невозможным даже в теоретическом плане. Персонал,
толпившийся за  спинами операторов,  если и  давал советы,  то  самого нелепого
свойства. Создавалось впечатление, что эти люди напрочь забыли все, чему их так
долго и упорно учили.
     Собираясь на службу,  Эрике не удосужился прихватить с  собой какое-нибудь
индивидуальное средство  связи  и  теперь  был  вынужден воспользоваться первым
попавшимся свободным компьютером.  После нескольких неудачных попыток,  которые
можно было объяснить своим собственным волнением,  он  соединился с  приятелем,
работавшим в  гавани  на  должности хотя  и  скромной,  но  дававшей  доступ  к
разнообразной секретной информации.  После  обычного обмена любезностями у  них
состоялся следующий короткий диалог:
     - У вас в гавани все в порядке?
     - Я бы не сказал.
     - Возникли какие-то проблемы?
     - Похоже, да.
     - Можно узнать, какие?
     - Что-то со связью.  Утерян контроль над всеми судами, находящимися в зоне
нашей ответственности... Сильные помехи радиосвязи, причем на всех частотах.
     - А лазерные каналы? А проводная связь?
     - Лазерные отказали в  первую очередь.  Проводная связь на юг и север тоже
барахлит. Сейчас пытаемся найти обходные пути. Весь западный сек...
     - Вас не слышу! Не слышу!
     - Бу-у-у... гда... р-р-р...
     - Ничего не понятно! Повторите!
     - ...Что за день сегодня! Сейчас слышите?
     - Да. А что случилось?
     - Похоже на кратковременное отключение электроэнергии.
     - Что-то я такого случая припомнить не могу.
     - Я  тоже.  Просто чудеса!  Ведь  у  нас  несколько независимых источников
питания.  Есть своя собственная установка Кирквуда и резервная гелиостанция. Не
понимаю...
     - Я не отвлекаю вас?
     - Может быть.  Впрочем, нет. Я все равно не знаю, чем мне сейчас заняться.
Ремонтники в растерянности. Никаких идей нет. Остается ждать, что все наладится
само собой.
     - Что это за грохот? Вы слышите?
     - Слышу.   Сейчас   попробую  выяснить...   Справочная  муниципалитета  не
отвечает...  Служба  экстренного спасения  тоже.  Я  вижу  отсюда  столб  дыма.
Кажется,  это в районе аэропорта...  Ого,  дело нешуточное. Появилось несколько
спасательных вертолетов.  Пожар очень сильный.  Думаю, это потерпел аварию один
из взлетающих стратолайнеров. Сейчас как раз должен быть рейс на Сидней.
     - Что же это такое творится?
     - Сам не знаю. Надо посоветоваться с...
     - Не слышу. Ничего не слышу. Куда вы пропали?
     Однако связь с гаванью как ножом отрезало.  Компьютер не реагировал больше
ни  на  какие команды,  а  на  его экране беспорядочно роились тусклые точки (в
целом  картина  напоминала процесс  размножения дрожжевых  бактерий,  снятый  с
большим увеличением).
     - Падение напряжения в сети, - пропел приятный голосок информатора системы
внутреннего жизнеобеспечения. - Переключаюсь на аварийное питание.
     Под  потолком  вспыхнула  красная  лампочка,   и  все,  как  завороженные,
уставились на нее,  словно это была путеводная звезда, обещавшая явить истину и
даровать спасение.  Однако уже  спустя пару  секунд лампочка стала  угасать,  и
информатор тем же жизнерадостным тоном объявил:
     - Переключения на аварийное питание не происходит. Срочно начать эвакуацию
здания. Использовать только пожарные лестницы. Ни в коем случае не пользоваться
лифтом.   Не  поддаваться  панике.  Вам  немедленно  придет  на  помощь  служба
экстренного спасения.
     Вам немедленно придет на помощь...
     Красная лампочка окончательно погасла,  а  вместе  с  ней  и  экраны  всех
компьютеров.  Снаружи снова грохнуло,  да  так,  что  огромное здание словно на
пружинах качнулось.  В другое время Эрикс включил бы экраны панорамного обзора,
позволявшие любоваться даже  морскими пляжами,  отстоящими от  этого  места  на
десятки километров,  но  сейчас ему  пришлось прильнуть к  все еще вибрирующему
оконному стеклу.
     Узкое ущелье улицы выглядело сумрачно,  как  будто бы  уже наступил вечер.
Возможно,  причиной этого был дым пожара, застилавший дневной свет. Вдоль стены
расположенного напротив здания  еще  сыпались обломки строительных конструкций,
образовавшие внизу завал, перекрывший уличное движение.
     Дабы выяснить, что же такое случилось у соседей, Эриксу пришлось нагнуться
к  самому подоконнику и  закатить вверх глаза.  Только тогда он смог разглядеть
хвостовую  часть  аэрокара,   косо  торчавшую  из   стены  примерно  на  уровне
пятидесятого этажа и  похожую на оперение стрелы,  пробившей сверкающие доспехи
великана.  Горючее  струилось вниз  по  огромным зеркальным стеклам  и  вот-вот
должно было  вспыхнуть,  что  и  произошло несколько мгновений спустя прямо  на
глазах у  Эрикса.  Пламя рвануло к  небу  и  одновременно поползло по  фасаду к
земле.  Одиночные взрывы слились в канонаду,  и в воздухе засвистела стеклянная
шрапнель.
     Это  словно  вывело  Эрикса  из  оцепенения и  заставило  присоединиться к
сослуживцам,  кинувшимся вон  из  здания,  превратившегося вдруг  в  смертельно
опасную  ловушку.  Пожарной  лестницей не  пользовались,  наверное,  с  момента
окончания строительства,  и  за  это  время на  ней скопилось множество всякого
хлама:  пришедшей в негодность мебели,  списанной техники, пустых бутылок и еще
черт  знает  чего.  Современники Эрикса  надеялись на  системы  автоматического
пожаротушения,   как  грудные  дети  на  свою  мамочку,  и  даже  не  допускали
возможности, что эти узкие и крутые лестницы когда-нибудь придется использовать
по прямому назначению.
     Сразу возникла давка,  быстро переросшая в  массовый психоз,  усугубленный
мраком и духотой, царившими здесь. Ком человеческих тел, сорвавшийся с тридцать
девятого этажа,  вскоре налетел на  тех,  кто спасался с  тридцать восьмого,  а
сзади  уже  наступали беженцы с  сорокового и  так  далее вплоть до  несчастных
обитателей восемьдесят пятого,  которые должны были  прибыть сюда не  ранее чем
через  час.  В  тесной,  лишенной  вентиляции и  света  лестничной шахте  сразу
оказалось несколько тысяч человек,  которых гнал вниз уже не только страх, но и
законы гравитации.  Упавший больше не мог подняться, и ноги бегущих скользили в
кровавом месиве его  тела.  Людей спрессовало так плотно,  что нельзя было даже
шевельнуть рукой,  чтобы помочь старику или женщине.  То,  что пережил на  этой
лестнице Эрикс,  навсегда осталось для  него  одним из  сильнейших потрясений в
жизни,  хотя впоследствии ему  случалось попадать и  в  более жуткие переделки.
Впрочем,  надо заметить,  что  творившийся здесь ад  не  мог  идти ни  в  какое
сравнение с  тем,  что происходило в  то  же  самое время в  соседнем,  горящем
небоскребе.
     По мере движения вниз давка неуклонно возрастала и  количество затоптанных
все  увеличивалось.  Ноги ощущали уже не  бетон ступеней,  а  только податливую
чавкающую человеческую плоть.  Эрикс  подумал,  что  через десяток этажей трупы
целиком забьют лестницу, превратив ее тем самым в братскую могилу.
     Спасла  его  случайность.  В  здании  напротив  что-то  со  страшной силой
взорвалось, и один из достаточно увесистых обломков проломил стену на два марша
ниже  того места,  где  находился Эрикс.  Это  стоило жизни немалому количеству
людей,  зато  в  лестничную шахту сразу хлынули свет  и  свежий воздух (правда,
изрядно  попахивающий  гарью).   На  минуту  образовался  затор,  но  мертвецов
догадались  выбросить  в  образовавшуюся  брешь,  и  лавина  спасающихся  вновь
стронулась с места.
     Бочком пробираясь мимо зияющей дыры,  Эрикс не  мог  не  заглянуть в  нее.
Далеко  внизу  -  словно  дно  горного  ущелья  -  виднелась улица,  засыпанная
дымящимися обломками наполовину обвалившегося соседнего здания,  а всего в трех
метрах ниже пробоины поблескивала прозрачная труба надземки. Один из только что
выброшенных наружу трупов так и остался лежать на ней.
     Раздумывать было  некогда.  Удачный прыжок  обещал  спасение,  неудачный -
быструю и легкую смерть на мостовой,  вместо медленного и мучительного умирания
в  лестничной шахте,  под  завязку  наполненной человеческими телами.  Впрочем,
Эрикс верил в свое счастье.  Труба,  казалось,  находилась совсем рядом,  нужно
было только посильнее оттолкнуться перед прыжком.
     Эрикс пружинисто присел,  резко взмахнул руками и  прыгнул.  Он был молод,
достаточно тренирован и жаден до жизни,  но даже этого оказалось мало для того,
чтобы  удержаться на  гладкой и  покатой поверхности трубы.  В  самый последний
момент,  уже соскальзывая в  бездну,  он  инстинктивно ухватился за ногу трупа,
занимавшего  весьма   удачную  позицию  поперек  узенькой  пешеходной  дорожки,
являвшейся как бы гребнем трубы.
     Это  могло  отсрочить гибель Эрикса разве что  на  пару  мгновений да  еще
предоставить напарника для  совместного полета к  земле.  Однако мертвец хоть и
дернулся,   но  с  места  не  сдвинулся,  что  позволило  Эриксу  единым  духом
вскарабкаться наверх.  Отдышавшись  немного,  он  попытался  перевернуть своего
невольного сп