▌ыхъЄЁюээр  сшсышюЄхър
┴шсышюЄхър .юЁу.єр
╧юшёъ яю ёрщЄє
╧Ёшъы■ўхэш 
   ╧Ёшъы■ўхэш 
      . ═р ёє°х ш эр ьюЁх. ╤сюЁэшъ яЁшъы■ўхэшщ ш ЇрэЄрёЄшъш. -
╤ЄЁрэшЎ√: - 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  - 18  - 19  - 20  - 21  - 22  - 23  - 24  - 25  - 26  - 27  - 28  - 29  - 30  - 31  - 32  - 33  -
34  - 35  - 36  - 37  - 38  - 39  - 40  - 41  - 42  - 43  - 44  - 45  - 46  - 47  - 48  - 49  - 50  -
51  - 52  - 53  - 54  - 55  - 56  - 57  - 58  - 59  - 60  - 61  - 62  - 63  - 64  - 65  - 66  - 67  -
68  - 69  - 70  - 71  - 72  - 73  - 74  - 75  - 76  - 77  - 78  - 79  - 80  - 81  - 82  - 83  - 84  -
85  - 86  - 87  - 88  - 89  - 90  - 91  - 92  - 93  - 94  - 95  - 96  - 97  - 98  - 99  - 100  - 101  -
102  - 103  - 104  - 105  - 106  - 107  - 108  - 109  - 110  - 111  - 112  - 113  - 114  - 115  -
рубил. Все труднее становилось поднимать немеющую руку, и ярл чувствовал: еще немного - и он упадет. Силы покидали его. Воины майя, плотным кольцом окружив бугор, с удивлением смотрели на массивный силуэт викинга, резко выделявшийся на фоне посветлевшего неба. Никто не решался подойти к нему ближе - мешала не только груда тел вокруг Асмунда, но и страх перед неуязвимым тольтеком. Вдруг тишину разорвал яростный рев. Снова ожил в Асмунде дух берсерка Ролло. Размахивая мечом, ярл бросился вперед, смял ряды майя... Те дрогнули, попятились. Получив еще несколько ран, оглушенный ударами палиц по шлему, Асмунд все-таки прорвал кольцо врагов и скрылся в еще темной чаще сельвы. Его не стали преследовать - не решились. 9 Асмунд выполз из сельвы на прибрежную отмель. Соленый ветер освежил его лицо. Он попытался встать, но не смог: сильно ослабел от потери крови. Вдали, на рифах, пенился прибой, а в бухте, избранной им много дней назад для строительства драккаров, было тихо и безлюдно. Рабы-строители, видимо, разбежались, а трупы надсмотрщиков гнили на берегу, уставив пустые глазницы в небо. Между трупами не спеша расхаживали вороны. Заметив ярла, они с хриплым карканьем взлетели и сели чуть поодаль. "Что тут произошло? - думал ярл в забытьи. - Кто убил надсмотрщиков? Взбунтовавшиеся рабы или те самые майя?" Никто не мог ответить на эти вопросы. И впервые в чужой земле ярла охватило отчаяние. Проклятые скальды! Они правы. Фатум непобедим. Что он, Асмунд, может теперь сделать - без гребцов, израненный, один против Океана? Последние силы он израсходовал на то, чтобы доплыть к драккару, который осталось лишь загрузить балластом. Целую вечность взбирался он по якорному канату. Пальцы немели, мускулы не повиновались. И Асмунд решил сдаться. Нельзя победить рок. Вот сейчас, когда до края борта оставалось два локтя, он сорвется в воду и уже не выплывет на поверхность. Тут чья-то рука схватила его за плечо, сильно дернула вверх. Асмунд перевалился через борт. - Ты!.. - прошептал он, увидев над собой склонившегося Мискита. - Ты... жив? А что произошло здесь? - На нас напали люди Шихуакоатля. Они шли за мной по следу... Напали на исходе ночи. Рабов увели с собой, остальных убили. Мне удалось доплыть сюда. Мискит сам едва держался на ногах. Вдруг он молча повалился на палубу рядом с ярлом. Его обнаженное тело покрывали раны и кровавые полосы, на лице засохла корка пота и крови. - Что прикажет господин? - спросил Мискит отдышавшись. - Подай нож. С помощью Мискита ярл подполз к борту. Одним взмахом перерезал канат. Больше он не вернется в эту душную дикую сельву, не увидит майя и тольтеков, их чудовищных богов. Асмунд бесконечно устал и думал только об отдыхе. Он жаждал покоя. Да, он, Асмунд, проиграл. Пусть! Но умрет он как викинг - в открытом море, под завывание ветра и плеск волн. Медленно-медленно натягивая шкот, он вместе с индейцем развернул парус - тяжелый парус, сшитый из дубленых шкур молодых оленей. Драккар, подгоняемый легким бризом, тихо поплыл к выходу из бухты. Теряя сознание и вновь приходя в себя, Асмунд добрался до руля, помог судну миновать рифы. ...Когда ослепительный диск солнца поднялся к зениту, Рыжий ярл был далеко в море. Его мучила жажда, и Мискит то и дело давал ему пить, черпая воду ковшом из огромного глиняного сосуда. Потом ярл распластался на кормовой площадке, закрыл глаза. Жизнь постепенно уходила из могучего тела. Нещадно палило солнце, в борт драккара с гулом била крутая волна. Хлопал парус. И ярлу было хорошо. Сквозь непрерывный звон в ушах он слышал песнь океана. Мискит снова дал ему воды. На миг прояснилось сознание. Асмунд обвел взглядом лазурное небо. Вдруг ему почудилось: все случившееся с ним в эти годы - просто короткое сновидение в перерыве между двумя набегами. Никуда он не спешит, он в родном фьорде. Впереди долгий заслуженный отдых. Но тут он увидел Мискита, с мрачной покорностью сложившего руки на груди. Еле слышно Асмунд выдавил: - Где твоя родина? Мискит помедлил, указал рукой на север, где стояли башни кучевых облаков: - Там, в сторону ночи... шаман, так говорят майя. Но мне не найти дорогу... Я все забыл. Помню лишь великую реку, где жил мальчиком. - Не падай духом...- хрипел ярл.- Держи вот этот руль. На север, все время на север. Вот так... Драккар приплывет к земле. Ты найдешь свою реку... А я ухожу в Валгаллу. Агония началась вечером. Асмунду чудилось: по небесной дороге летит белый как снег и чистый, как свет, конь. Всадница-валькирия приветливо машет ему, Асмунду. "Она зовет меня в Валгаллу, - подумал ярл, - к отцу всех викингов и героев - могучему Вотану...". Потом в сиянии Валгаллы он увидел самого Вотана. Но тут путь ему преградил злобно ухмыляющийся Локи, взмахнул черным крылом, обдал ярла ледяным ветром. "Удар меча... блеск топора", - беззвучно проносилось в меркнущем сознании ярла. То были слова песни Великого Скальда. "И мир исчез в твоих глазах... Валгаллы луч бежит к тебе". Кроваво-красный диск солнца медленно погружался в океан. Четкий силуэт корабля с тяжело хлопающим парусом уплывал все дальше и дальше, пока его не поглотил быстро сгущавшийся мрак. * Об авторе Колпаков Александр Лаврентьевич. Родился в 1922 году в Нижнем Поволжье. Участник Великой Отечественной войны. До 1956 года служил в Советской Армии на офицерских должностях. Окончил военную академию. В течение последних пятнадцати лет работает в различных научно-исследовательских институтах Москвы. По специальности инженер-химик. Имеет несколько авторских свидетельств по химической технологии. Литературной деятельностью занимается с 1958 года - сначала в качестве научного популяризатора. Опубликовал множество статей в газетах и журналах, две брошюры в издательстве "Знание", Активно сотрудничает в журнале "В мире книг". В 1960 году в издательстве "Молодая гвардия" опубликовал научно-фантастический роман "Гриада", а в 1961 году - два рассказа в издательском сборнике "Альфа Эридана", в 1964 году в издательстве "Советская Россия" напечатал сборник научно-фантастических рассказов "Море Мечты". В последние годы постоянно выступает в журналах "Октябрь", "Детская литература", "Наш современник" с литературно-критическими статьями и рецензиями. В сборнике "На суше и на море" публиковался в 1961, 1962, 1964, 1968 годах (научно-фантастические повести "И возгорится Солнце", "Око далекого мира", рассказы "Континуум два зет" и "Если это случится..."), В настоящее время работает над фантастическим рассказом о Полинезии эпохи II тысячелетия до н. э., а также заканчивает новый фантастический роман "Восьмая спираль". Игорь Росоховатский ДРЕВНИЙ РЕЦЕПТ Научно-фантастический рассказ 1 Послышался тихий, нерешительный стук в дверь... Василий Кузьмич постарался представить человека, который сейчас войдет. Пока дверь открывалась, он успел подумать: "Загнанный и отвергнутый врачами, или же один из местных знахарей?" Человек был и похож и не похож на тех, кого представлял себе Василий Кузьмич. Худое, обветренное лицо. Болезненная бледность не смогла совсем смыть с него загар. Резкие морщины у глаз, как у каждого, кто привык щуриться на южном солнце. Веки полуопущены, и выражения глаз не увидеть. Нос с горбинкой. Больше похож на араба, чем на таджика. Василий Кузьмич ответил на приветствие и указал на стул: - Слушаю вас... И словами, и всем своим видом он откровенно показывал, что у него очень мало свободного времени. Посетитель понял это. - Возьмите меня в экспедицию. "Откуда он мог узнать о моих планах?" - удивился Василий Кузьмич. Попытался заглянуть в глаза посетителю, но тот упорно отводил взгляд. - Я несколько раз водил на Памир геологов. Был проводником, рабочим, оператором... - У вас язва желудка? - спросил Василий Кузьмич. Посетитель не удивился, что врач сумел определить по его внешнему виду болезнь. Но догадался, что последует за этими словами, и предупредил следующую фразу Василия Кузьмича: - Не беспокойтесь, я выдерживаю большие нагрузки. - Этого и не следует делать, - поучительным тоном врача сказал Василий Кузьмич. - Меня лечили два года, а болезнь лишь обострилась, - объяснил посетитель, и теперь его гортанный акцент прозвучал явственнее. - Остается операция... - Ну и что же? - пожал плечами Василий Кузьмич. - Вы пойдете за ягодами галуб-явана? - вопросом на вопрос ответил посетитель. Его голос зазвучал решительнее: - Мне сказали, что вам удалось найти записки Сейкила, и вы хотите проверить его рецепты... - Вы знаете о Сейкиле, о сжигателях трупов? - заинтересовался Василий Кузьмич. Он предполагал, что предками сжигающих трупы были греки - воины Александра Македонского. Завоеватель поселил их в предгорьях Памира на правах колонизаторов. И если догадки верны, то медицина сжигателей трупов уходила корнями в медицину древних греков. - Кое-что. Я хотел бы попробовать полечиться по их рецепту. Не поможет - останется операция. - Подождите моего возвращения. Если найду ягоды... - Я помогу вам их найти, - в голосе посетителя слышалась странная уверенность. - У меня уже есть помощник. Больше никого не нужно, - нетерпеливо проговорил Василий Кузьмич, придвигая к себе книгу. Но посетитель и не думал уходить: - Вам не придется мне платить. - Вы больны, ослаблены. Вам нельзя отправляться в такой путь, - раздраженно сказал Василий Кузьмич. - Кстати, откуда вы узнали о моих делах? - Слухи подобны воде, а человеческое молчание - решету... "Он к тому же и скрытен, - подумал Василий Кузьмич. - Интересный субъект. Авантюрист? Жаль, нет времени выяснить". Он проговорил, открывая книгу: - Извините, до свидания. Посетитель сделал шаг к столу, впервые подняв взгляд. Его глаза оказались цепкими, в них не было робости. - Все-таки вы возьмете меня. Я правнук Сейкила. "Авантюрист!" - решил Василий Кузьмич, соображая, как бы поскорее разделаться с посетителем. А тот достал из кармана паспорт, положил на стол перед врачом. Василий Кузьмич прочел: "Руми Сейкил". - Почему сразу не сказали? - Боялся, что вы суеверны. Василий Кузьмич вспомнил закон сжигателей трупов: "Наши тайны живут с нами и уйдут с нами". Если кому-то из чужих удавалось проникнуть в тайны племени, его убивали. Известны случаи, когда люди племени находили такого чужака даже в других странах, за много сотен километров, и не останавливались ни перед чем, чтобы уничтожить похитителя родовых секретов. Руми подошел еще ближе к Василию Кузьмичу, заглянул в глаза: - Думал: вы можете испугаться... - Ладно, раз вы - правнук Сейкила, готовьтесь в дорогу. Только не подумайте, будто я доказываю свою смелость. Руми улыбнулся: - Все знают, что глупые обычаи умирают раньше людей... - Оставьте заявление и документы, я попрошу оформить вас, - предложил Василий Кузьмич. - А пока расскажите немного о племени и прадеде. Историки упоминают, что Сейкил был когда-то знаменитым врачевателем. Я думаю, что он использовал знания древних греков, объединив их с местной народной медициной. - Очевидно, вам известно больше моего, - сказал Руми. - Я слышал от деда, что его отец был великим лекарем. Но дед протоптал для себя иную тропу - стал охотником. И мой отец принял от него ружье, но рано умер. За ним ушла и мать. В тринадцать лет я остался сиротой, воспитывался у деда, потом - у друзей отца. Сейчас мне тридцать восемь, а я ничего еще не сделал в жизни. Был чужой тенью, шел чужими тропами, даже гнезда не свил... В его голосе звучало сожаление об упущенном: - Книга прошлого раскрыта перед вами, а не передо мной. Записки прадеда разыскали вы. Я лишь слышал о них. Он быстро взглянул на ученого: - Говорят, вы большой знаток не только народной медицины, но и истории Памира. - Слухи значительно преувеличены, - внешне сурово, но польщенный в душе сказал Василий Кузьмич. 2 Они вылетели вдвоем: помощник ученого неожиданно заболел. Самолет нес их над степью, покрытой кустами янтака - верблюжьей колючки. Маленькие, круглые, они с небольшой высоты были похожи на полчища ежей. Рядом с крохотным аэродромом, куда приземлился самолет, журчала вода в арыке и сухо шелестел песок. Вода журчала громче, песок лишь вкрадчиво напоминал о себе, ожидая, когда люди выйдут в путь. Мощный вертолет проглотил пассажиров и легко перенес их через песок и воду, промчал над берегами Сырдарьи, где, по преданиям, когда-то властвовали тигры, над затерявшимися в пустыне озерами. Василий Кузьмич показал вниз, на буйно заросший камышом берег и прокричал Руми в ухо: - Рассказывают, будто там можно поохотиться на тигров! - Я их не встречал, - ответил Руми. Неожиданно, без тени улыбки, добавил: - Наверное, тигры превратились в кошек. Те, что решили уцелеть. Василий Кузьмич засмеялся, представив себе этот процесс превращения под дулом ружья. Вертолет высадил людей далеко за подножиями Памира, оглушительно застрекотал и улетел... Василий Кузьмич разложил карту на большом камне, вынул блокнот с записями. - Если верить Сейкилу, - отсюда надо идти через Змеиное ущелье. Но разве нет пути короче? - Есть, - ответил Руми. Он показал путь на карте. - Отлично! - обрадовался Василий Кузьмич. - Значительно короче и к тому же безопаснее. Ведь ущелье не зря зовется Змеиным? - Не зря, - подтвердил Руми. - Значит, пойдем вот так, - карандаш уже начал вести линию... - Надо верить старому Сейкилу, - строго возразил Руми. - Он знал много дорог, но выбрал одну. Как думаете - почему? - Не знаю, - растерянно сказал ученый. - И я не знаю. Значит, надо идти по его тропе. - Странная логика, - пробурчал Василий Кузьмич. - Хотите проверить его рецепт? Тогда идите его дорогой. "Пожалуй, он прав. Во всяком случае, стоит попытаться", - подумал Василий Кузьмич. Он был не из боязливых, но напрасного риска не одобрял. Они переобулись в чокои - легкую охотничью обувь из сыромятной кожи, взвалили на плечи тяжелые рюкзаки. Тропа то круто уходила вверх, то петляла между скал и камней. Василий Кузьмич и Руми не сворачивали с нее. Здесь нечего мудрствовать: тропу проложил не один человек. Она прокладывалась и выверялась тысячами людей на протяжении многих лет. И если тропа вьется змейкой, то, значит, так легче взбираться на гору. Если идет в обход камня через ручей, то ненадежен камень, а если в обход ручья, то опасен ручей. Говоря точнее, тропу не прокладывают, а сочиняют, как песню, как легенду. Руми легко отыскивал неброские приметы тропы: вытоптанную или едва примятую траву, следы на камнях. Вот тропа ринулась вниз, и Руми предостерегающе поднял руку. Перед ними лежало Змеиное ущелье. Оно ничем не отличалось от других ущелий - яркая, будто рисованная зелень с густыми тенями, из которой подымаются посеребренные зазубренные скалы. Оно ожидало людей молча - без пугающего шипения и многозначительного шелеста. Руми достал нож, срезал две ветки с развилками, обстругал. Одну дал Василию Кузьмичу. Опираясь на посохи, они начали спускаться. Камушки не катились из-под ног, - значит, Руми верно ступал по тропе. Тени шли рядом с ними, то исчезая, то появляясь. Вот Руми низко нагнулся, проходя под свисающими ветками, подал знак, чтобы ученый сделал то же. Василий Кузьмич приготовился отвести ветку - и вздрогнул. Ветка посмотрела на него блестящими глазками и зашипела. Это была змея. Она взбиралась на дерево, видимо, чтобы полакомиться птичьими яйцами. Василий Кузьмич инстинктивно поднял палку. Древесная гадюка проворно поползла по ветке, стараясь быстрее скрыться в листьях. Запоздалый луч блеснул на ее ярко-зеленой с желтыми крапинками коже. Василий Кузьмич опустил палку и поспешил дальше. Руми быстро взглянул на него, но ничего не сказал. Им пришлось двигаться гораздо медленнее и осторожнее. Теперь змеи встречались на каждом шагу. Несколько раз Василий Кузьмич замечал щитомордника, однажды на поляне увидел кобру. Хорошо, что она оказалась достаточно далеко и лишь повернула голову к людям. На ее коже не было характерного рисунка очков. Василий Кузьмич знал о молниеносности нападения этой змеи. Она выбрасывала голову так быстро, что на небольшом расстоянии даже опытный путешественник не успевал защититься. Внезапно с дерева на плечо Руми упала зеленая лента. Василий Кузьмич едва сдержал крик. Как можно спокойнее, подавляя дрожь в голосе, сказал: - Руми, старайтесь не делать резких движений, у вас на плече - змея. Руми чуть-чуть повернул голову, скосил глаза, затем быстро схватил змею за голову. Зеленая лента изогнулась, забилась, силясь вырваться, но было поздно. Руми ножом раскрыл змее пасть и сказал: - Она не ядовитая. Довольно безобидное создание. - Все же не рекомендую... - начал было Василий Кузьмич, но Руми уже поднес змею к ветке, и она исчезла в листьях. - У сжигателей трупов есть поверье, что после смерти в змей превращаются добрые люди, а в голубей - самые злые, чтобы скрыться от наказания за грехи, - как бы между прочим сказал Руми. - Это поверье они сохранили от древних греков, - подтвердил Василий Кузьмич. - У многих древних народов змея олицетворяла не зло, а мудрость. Он сделал несколько шагов и добавил: - Человеку всегда было свойственно переносить свои качества на животных. Руми поманил его и показал на полянку, где резвилось несколько змей. Они переплетались в живой канат, терлись головами друг о друга, будто целовались, затем отводили головы, подымали их, раскачиваясь... - Танец змей, - прошептал Василий Кузьмич, с интересом наблюдая за пресмыкающимися. - Они любят, как и люди, - тоже шепотом заметил Руми и продекламировал; - "В любви и ненависти змея сравнится с орлом, а орел - с человеком". - И все-таки древние зря приписывали змеям мудрость, - сказал Василий Кузьмич, вызывая Руми на спор. - В сущности змеи (уж не говоря об ужах) - довольно примитивные животные. - Вы правы, - вопреки его ожиданиям согласился Руми. - Но разве чувства людей иногда не бывают примитивными? Разве голод - такой же примитивный, как у змей, не способен заглушить другие, более сложные чувства? - Не у всех, - насупился ученый. - Разница между людьми больше, чем между любыми животными внутри вида. В этом как раз и состоит одно из главных отличий человека от зверя. - И в этом тоже, - как бы про себя проговорил Руми, ускоряя шаг. Василий Кузьмич шел за ним и думал уже не о змеях, а о Руми. Этот человек интересовал его - и чем дальше, тем больше. Иногда казалось, что знание леса и гор он унаследовал, как инстинкты, от своих предков, но Василий Кузьмич понимал, что это только кажется. Правда, чувства Руми сохранились более обостренными, чем у жителей городов: запахи и следы говорили ему больше, чем горожанам, но в основе его знания был опыт. "Какую же роль в данном случае играет инстинкт, не преуменьшаю ли я его значение?" - думал ученый. Они прошли ущелье. Василий Кузьмич достал карту. Теперь тропа круто уходила вверх. "Будешь идти, карабкаться, оступаться, ползти, - писал Сейкил. - Глаза дикого человека гор будут следить за тобой. Остерегайся разгневать его! Помни: ты вошел в его дом, и хозяин - он. Каким бы удивительным ни показалось тебе его поведение, не обнаруживай удивления: он - у себя дома. Смиренно прими его обычаи, и он не причинит тебе зла". Василий Кузьмич дал Руми прочесть эту часть записок. Спросил: - Вам приходилось видеть галуб-явана? - Нет, - ответил Руми. - Но я не видел и света далеких звезд. Мне говорят о них астрономы. - Вы слышали о споре вокруг снежного человека, - с уверенностью сказал ученый. - Если не можешь увидеть и не хочешь верить, не говори поспешно ни "да", ни "нет". Сейкила вы тоже не видели. Но если идете за его лекарством по его пути, то выполняйте его советы. - Уговорили. Не будем дразнить галуб-явана. - Не будем, - совершенно серьезно сказал Руми. И от этой его серьезно

╤ЄЁрэшЎ√: 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  - 18  - 19  - 20  - 21  - 22  - 23  - 24  - 25  - 26  - 27  - 28  - 29  - 30  - 31  - 32  - 33  -
34  - 35  - 36  - 37  - 38  - 39  - 40  - 41  - 42  - 43  - 44  - 45  - 46  - 47  - 48  - 49  - 50  -
51  - 52  - 53  - 54  - 55  - 56  - 57  - 58  - 59  - 60  - 61  - 62  - 63  - 64  - 65  - 66  - 67  -
68  - 69  - 70  - 71  - 72  - 73  - 74  - 75  - 76  - 77  - 78  - 79  - 80  - 81  - 82  - 83  - 84  -
85  - 86  - 87  - 88  - 89  - 90  - 91  - 92  - 93  - 94  - 95  - 96  - 97  - 98  - 99  - 100  - 101  -
102  - 103  - 104  - 105  - 106  - 107  - 108  - 109  - 110  - 111  - 112  - 113  - 114  - 115  -


┬ёх ъэшуш эр фрээюь ёрщЄх,  ты ■Єё  ёюсёЄтхээюёЄ№■ хую єтрцрхь√ї ртЄюЁют ш яЁхфэрчэрўхэ√ шёъы■ўшЄхы№эю фы  ючэръюьшЄхы№э√ї Ўхыхщ. ╧ЁюёьрЄЁштр  шыш ёърўштр  ъэшує, ┬√ юс чєхЄхё№ т Єхўхэшш ёєЄюъ єфрышЄ№ хх. ┼ёыш т√ цхырхЄх ўЄюс яЁюшчтхфхэшх с√ыю єфрыхэю яш°шЄх рфьшэшЄЁрЄюЁє