╤ЄЁрэшЎ√: -
1 -
2 -
3 -
4 -
5 -
6 -
7 -
8 -
9 -
10 -
11 -
12 -
13 -
14 -
15 -
16 -
17 -
18 -
19 -
20 -
21 -
22 -
23 -
24 -
25 -
26 -
27 -
28 -
29 -
30 -
31 -
32 -
33 -
34 -
35 -
36 -
37 -
38 -
39 -
40 -
41 -
42 -
43 -
44 -
45 -
46 -
47 -
48 -
49 -
50 -
51 -
52 -
53 -
54 -
55 -
56 -
57 -
58 -
59 -
60 -
61 -
62 -
63 -
64 -
65 -
66 -
67 -
68 -
69 -
70 -
71 -
72 -
73 -
74 -
75 -
76 -
77 -
78 -
79 -
80 -
81 -
82 -
83 -
84 -
85 -
86 -
87 -
88 -
89 -
90 -
91 -
92 -
93 -
94 -
95 -
96 -
97 -
98 -
99 -
100 -
101 -
102 -
103 -
104 -
105 -
106 -
107 -
108 -
109 -
110 -
111 -
112 -
113 -
114 -
115 -
судьбу этих открытий.
Перселл примерялся к ним, как хозяин. Он считал всех русских захватчиками,
которые пойдут на что угодно, лишь бы забрать в свои руки весь мир. Он не
мог допустить, чтобы русские узнали об открытиях. Что же ему делать?
Перселл боялся додумать свою мысль до конца, однако вывод напрашивался сам
собой.
Усталые люди шли тяжело. Позвякивало железо в руках Генри Хопнера, глухо
стучали о камень окованные ботинки. Далеко позади грохотал ледяной гром.
- Сколько еще осталось, Джой? - спрашивал командир, чтобы хоть вопросом
отогнать гнетущую, тяжелую тишину.
- Не больше десяти километров. Свод над нами опустился. Свечение его
тускнеет.
- Но воздух все еще не чист. Разве что прохладнее.
И снова шли в молчании, каждый думал о своем.
10
Часа через три впереди показалась темная возвышенность. Река повернула
влево. Берега ее поднялись, пенный поток разогнался, он свирепо гудел в
черных отвесных берегах. Заметно потемнело. Уже чувствовался холод, камни
под ногами стали ледяными, свод изукрасился белоснежной изморозью.
- Джой, нужна небольшая разведка.
- Одну минуту, командир, - отозвался Хопнер-младший и пропал в темноте.
Вернулся с огромным куском чистейшего льда.
- Посмотрим, куда его потащит, - Джой бросил льдину в речку.
Белый предмет пропал в черной воде, выскочил и поплыл в свете фонаря. Джой
пошел следом. Льдина ударилась о береговой выступ, распалась и исчезла.
- Не очень весело, - вздохнул Джой. - Эта река убегает прямиком в ад.
Доверяться ей нельзя. Что скажет Алэк?
С дружеской улыбкой он посмотрел на Старкова. Светлая борода и усы делали
Старкова суровее и старше. Алексей очень осунулся.
- Поищем иной путь, - Старков произнес это без улыбки.
- Ну, ну, дружище, выше голову, - сказал Генри. - Борьба продолжается. Ты
еще выступишь на симпозиуме и расскажешь не только о своей гипотезе, но и
обо всей этой чертовщине!
Капитан отошел в сторону и сел. Слова командира ему не понравились.
- Военный совет, ребята. - Генри тоже сел. - Что делать? Мы рядом со
стеной. Доверимся реке?
- Надо узнать, куда уходит река, - сказал Алексей. - Постигнет неудача,
будем выстукивать стены и потолок. Солнце где-то рядом.
- Вы, Перселл?
- Искать выход, что же еще?
Места, где остановились ученые, находились на высоте ста метров над
уровнем моря. Справа подымалась каменная стена, похожая на основание
горной цепи. Ее крутые склоны служили опорой для ледяного свода. Впереди
ледяная кровля круто садилась на невысокий скальный барьер.
И лишь по другую сторону реки чернел темный провал. Там была пустота.
Джой Хопнер зарядил ракетницу и выстрелил. Зеленый свет на несколько
секунд выхватил большое пространство. Ракета на излете ударилась о ледяной
свод, рассыпалась искрами и погасла. Темнота сделалась гуще.
Старков вытащил моток веревки.
- Свяжемся и пройдем по берегу до конца.
Он занял место впереди, за ним встал Генри, третьим Перселл. Замыкал
цепочку, страхуя остальных, сильный, коренастый Джой. Предосторожность не
излишняя: они оказались в теснине ущелья. Река ушла вниз и ревела между
сужающихся, почти отвесных скалистых берегов.
Низко над головой висел белый свод. Весь в трещинах и старых провалах, он
не внушал доверия. Шли тихо, чтобы звуком не вызвать обвала. Через час с
небольшим исследователи оказались у крошечного скользкого карниза. На
высоте пяти метров висел потолок, ущелье обрывалось, глубоко внизу
грохотала река.
Джой долго и старательно освещал мрачное ущелье.
- Еще одна попытка, - предложил он. - Привяжите меня. Попробую спуститься
вниз и выйти вон за тот поворот.
- Страхую, - сказал Алексей. Намотав на руку веревку, он крепко уперся в
многотонную глыбу.
Джой осторожно спустился. Ему удалось отыскать новый карниз. Метрах в трех
над потоком прошел он по карнизу и скрылся за скалой.
Неутешительная картина открылась ему.
Черные волны ударялись о крутолобый берег и, вскинувшись пенным
водоворотом, устремлялись под прямым углом в зияющую дыру. Все здесь
дрожало - и камни, и ледяной потолок над головой, и сам воздух. Нечего
было и думать проникнуть вместе с рекой на ту сторону каменной преграды.
Туннель, куда всасывалась вода, мог выходить и на поверхность шельфа и на
дно морское. Возвратился Джой совсем удрученным.
- Выхода нет. Река скрывается в узком туннеле. Вернемся?
- А куда? И зачем возвращаться?
Только сейчас до Перселла дошел страшный смысл сказанного. Путешествие
оказалось напрасным. Потеряно время и надежда. Этот поход, занявший
несколько суток, вымотал последние силы. На возвращение потребуется еще
больше времени. У них просто не хватит пищи. Правда, там, в снегоходе,
есть запас, но ведь надо дойти до него. Едва он представил себе мрачные
долины, мертвый свет льда и грозное пламя извержения, как ему стало плохо.
О господи, с ума можно сойти!
Дрожащим голосом спросил:
- Что дальше, Хопнер? Пустить себе пулю в лоб?
Генри осветил лицо капитана. Оно было бледным, в широко открытых глазах
бился отчаянный ужас.
- Рано вас сморило,- сказал он.- Мы еще не сдались.
Джой взял его за плечи и резко встряхнул.
- Старина, ты же мужчина! А ну, подыми голову! Вот так! Чего раскис? Еще
не все потеряно.
Старков молча наблюдал за этой сценой. Он знал, что Перселл сдаст первым.
Такова логика. Человек с жестоким сердцем легко переносит беду других, но
не свою собственную.
Генри повел их вдоль скалистой стены, все еще надеясь отыскать в ней
какую-нибудь щель. Он верил, что их отделяет от мира только каменная
стена. Не толстая стена. Проникал же сюда холод близкого антарктического
моря!
Перселл шел сзади. Иногда они расходились по изрезанным впадинам, теряли
друг друга из виду, обшаривали в одиночку каждую трещину. Джой поминутно
кричал:
- Алэк! Капитан!..
Сходились на голос, на свет, совещались минуту-другую и вновь расходились,
пока не случилось непредвиденное: потерялся Перселл.
Капитан обнаружил узкую трещину в ледяной стене, проник в нее и неожиданно
очутился в обширном зале. Покрутившись на месте, он мгновенно потерял
ориентировку, заторопился, побежал вправо, влево, всюду натыкаясь на
похожие трещины и проходы. Закричал, прислушался. Глухая тишина. Еще и еще
закричал. Снова тишина. Страшная мысль пронизала его мозг: бросили,
ушли... Это все Старков!
Ослабели ноги. Он сел. Конец.
Вскочив, снова стал кричать. Показалось, что кто-то ответил. Тогда Перселл
выхватил пистолет и выстрелил. Ему и в голову не пришло, к чему это может
привести. Дрогнул воздух. Все вокруг рушилось, ломалось и трещало. Перселл
прижался к стене, выставив ноги.
Перед самым лицом прошелестел холодный воздух. Раздался отчаянный крик
боли. Большая глыба льда упала на ноги капитана. Перселл потерял сознание.
Когда он пришел в себя, долго не мог понять, что с ним и где он. Боль
сотрясала все тело. Он не мог шевельнуться, даже крикнуть. "Заживо
погребенный", - с ужасом подумал он.
Не услышав ответа капитана, Старков забеспокоился. Крикнув Джою, чтобы тот
возвращался, он пошел влево, где до этого поблескивал луч четвертого
фонаря. Перселла нигде не оказалось. Алексей кричал, светил - ответа не
было. Наконец он нащупал трещину. Видно, здесь. Вдруг страшная мысль
пришла ему в голову: заманивает, чтобы разделаться в темноте... Хопнеры
сколько угодно могут строить потом догадки. Заблудился - и все. Алексей
выключил свет, крикнул из темноты раз, другой и прислушался. Тишина. Вот
тогда-то и раздались выстрелы. Лавинный шум обвала заставил Старкова
прижаться к стене. Это и спасло Алексея. Рядом рушились многотонные глыбы.
Оглушенный, полу задушенный, стоял Алексей у стены, пока не стихло. Тогда
он осветил путь отхода. В трещину упал порядочный обломок льда, но через
него можно было перелезть.
Перселл услышал шорох, голос Старкова, но у него не нашлось сил
отозваться. Началось забытье.
Капитан очнулся от прикосновения руки. Алексей понял: жив.
- Что с вами? - спросил он и, не дожидаясь ответа, начал кромсать
топориком глыбу льда. Всю ее Старков разбить не мог. Только вырубить
ноги...
Когда он выволакивал тело, Перселл был в глубоком обмороке. Лишь у выхода,
положив раненого и готовясь пойти на поиск Хопнеров, Алексей услышал тихое
и тревожное:
- Вы не бросите меня?
- Спокойно, Перселл. Сейчас вернусь.
Хопнеры бродили невдалеке, беспокойно переговаривались.
- А я уже бог знает что подумал, - признался Генри. - Где Перселл?
- У него разбиты ноги. Испугался одиночества, выстрелил и вызвал обвал.
Они донесли капитана на брезенте до реки. Там его перевязали и посмотрели
друг другу в глаза. Что дальше?
- Пойдем искать брод, - твердо сказал Генри. - Осталась только территория
по ту сторону реки.
Они подняли Перселла и прошли километра два назад, где река поуже,
устроили бивак и принялись изучать противоположный берег. Наконец удалось
обнаружить "якорь". Джой вспомнил навыки своих далеких ковбойских предков.
Не менее сорока раз кидал он веревку с петлей и кошкой, пытаясь заарканить
каменную шею скалы. Наконец счастье улыбнулось ему. Веревка натянулась, ее
закрепили на берегу хитрой петлей, которую можно было сдернуть с другого
берега.
Крепыш Джой стащил с себя куртку.
- Я полегче, - сказал Старков, отодвигая его плечом.
- Оставь, Алэк, он не отступится, - сказал Генри. - Его и маленького били
за упрямство. С тех пор не изменился.
Джоя привязали за пояс. Как кошка, скользнул он по провисшему тросу почти
до середины реки и едва не коснулся спиной воды. Напряженно стал
подбираться к тому берегу, и тут, у самого обреза скал, ему пришлось туго.
Канат плотно прилегал к камням, руки не могли подхватить его. Каким-то
невероятным, акробатическим прыжком Джой вынес свое тело на берег и лег
обессиленный.
Натянули еще трос, сделали петлю для ног, и переправа началась.
Вторым перебрался Старков. Для капитана сделали люльку. Генри завершил
рискованную операцию.
Когда Джой и Алексей ушли на разведку, Генри зажег спиртовку и начал
колдовать над больным. Положение Перселла было опасным, Хопнер делал все
возможное, чтобы предотвратить гангрену.
Тем временем разведчики изучали новый район. Площадка слегка подымалась,
но ее не ограничивали близкие горы, а свод не нависал так низко, как на
том берегу. Появилось предположение, что в темноте скрыты обширные
пустоты. Идти было легко, ноги скользили по мокрой, но гладкой как стол
плите из камня.
Вдруг Старков остановился.
- Ты ничего не слышишь? - спросил он возбужденно.
Было тихо и темно.
- Что с тобой? Озарение свыше?
- Я чувствую дуновение воздуха, ветер! - радостным шепотом произнес
Алексей. - Ветер!..
Он плеснул из фляжки на ладонь воду, смочил лицо и стал поворачиваться во
все стороны. Мокрая кожа чутко улавливала едва приметные колебания воздуха.
- Точно! Ветер! - крикнул Старков. - Это там, левее.
Алексей тяжело побежал вперед, размахивая фонарем. Желтый луч метался по
площадке, манил за собой. Джой побежал следом.
Белая стена выросла впереди, как привидение. Строгая, холодная, почти
отвесная, уходила она ввысь на десятки метров и там сливалась с ледяным
потолком. Снова тупик, на этот раз ледяной. А как же ветер? Уж не
почудилось ли?
Они остановились и направили свет на эту холодную стену. Именно оттуда шла
волна свежего, по-особому пахнущего воздуха. Он приносил в затхлую
атмосферу подледного мира морозную чистоту бесконечных пространств.
Измученные люди с жадностью пили этот воздух, и робкая надежда освещала их
лица.
- Погаси свет, - сказал Алексей.
Полная темнота на несколько минут скрыла лица, белую стену, черные камни
площадки. Они до судороги в шее задрали головы. Глаза постепенно привыкли
к темноте.
- Вижу! - голос Старкова прозвучал как заклинание.
- И я вижу! - завопил Джой. - О-ля-ля! Там дырка!
На высоте двадцати метров лед слабо светился. Словно тусклый зимний
рассвет проникал в замерзшее окошко деревенской избы. Лед нехотя
процеживал сквозь толщу неяркий, но белый свет, и этого было достаточно,
чтобы понять главное - там трещина.
Они бросились назад, крича во все горло. Не прошло и часа, как лагерь
перебрался на новое место.
Деловито поплевав на ладони, Джой и Старков ударили ломами по стене. Но
Генри остановил энтузиастов. Он осмотрел гладкую стену, оценивая ее
прочность. Затем сказал, ткнув кулаком в освещенный кружок льда:
- Отсюда строим лестницу. Широкую лестницу, чтобы вынести Перселла. До
самой трещины. У нас есть взрывчатка. Сначала глубокую нишу, а из нее уже
наклонную лестницу.
Джой вложил в свой удар всю тоску по солнцу. Из-под ломика брызнули
осколки льда. Менее чем через час удалось пробить глубокие бурки. Генри
сунул в них толовые шашки, поджег шнуры.
Раздался грохот, от стены полетели первые куски льда. Воздух дрогнул, но
уже не от этого взрыва, а от многоголосого эха, полыхнувшего в глубине
пещеры. Где-то падали камни, рушились глыбы льда. А виновники этого грома
уже копались в сделанной нише.
Крупные уступы пошли наверх. Сыпался лед. Кончая смену, каждый
останавливался на площадке и, задрав голову, смотрел на тусклое окно в
мир: оно приближалось, хоть и не так скоро, как им хотелось.
11
Долгожданное избавление... Еще сутки-другие, они прорубят лестницу к окну,
свяжутся по радио с ближайшей базой или поисковой группой, и затянувшееся
опасное приключение окончится. В мире возникнет сенсация.
Откуда-то появились силы. Хопнеры и Старков работали, как дьяволы. Со
стены все время сыпался лед. Перерывы делались короче и короче - лишь для
того, чтобы сделать бедняге Перселлу инъекцию, сказать несколько
ободряющих слов да полежать с закрытыми глазами, восстанавливая силы.
У Ивара Перселла нашлось теперь предостаточно времени, чтобы обдумать
кое-какие мысли, роившиеся в воспаленной голове. Он жил в эти часы
молчаливой, внутренней жизнью, пытаясь осмыслить все случившееся. Когда
Алексей оставался с ним, чтобы покормить или сделать укол, Перселл
неотступно следил за каждым его движением, глаза капитана выражали только
боль и удивление.
- Скажите, Алэк, я буду жив? - спросил он однажды.
- Вы будете жить. Без ног, Перселл.
- Я очень виноват перед вами...
- Потом, потом. Не расстраивайтесь. Постарайтесь уснуть.
Урвав из своего отдыха час-полтора, Алексей и Джой уходили в глубь пещеры.
Они хотели собрать как можно больше образцов и считали невозможным сидеть
или лежать, когда рядом был огромный, непознанный мир.
За две экскурсии они собрали множество самых различных образцов породы.
Некоторые из них оказались абсолютно незнакомыми. Тяжелейшие куски со
стальным отливом, очень похожие на химически чистый кремний, заставляли
думать о веществе, слагающем глубины Земли.
- Впечатляет? - спросил Алексей, подбрасывая на ладони очередную находку.
- Геологи разорвут нас на части, - ответил Джой. - Они охотятся за
минералами на дне океанов, собираются бурить землю на глубину в пятнадцать
километров, чтобы достать это самое. А здесь под ногами, как грибы в лесу.
- Представь себе, что отыщут наши коллеги, если заложат буровые в районе
плазменного кратера!
Джой пробормотал что-то невразумительное. Фраза Алексея навела его на
грустные размышления.
- Честно говоря, боюсь этого, - сказал Джой. - В свое время физики
проникли в тайну атомного ядра. А в результате водородная бомба,
стронций-90 и всеобщий страх. Джина выпустили из бутылки. Что, если
глубины Земли сулят нам столь же великое открытие? Я говорю о плазме во
всех ее видах. Пока мы знаем это явление как разрушительное: огонь,
смерть, дьявольские температуры.
- На этот раз твои опасения напрасны. Вспомни о договоре, который подписан
представителями наших стран. Договор запрещает использование района
Антарктиды в военных целях. Никаких территориальных притязаний, никаких
баз и ядерных взрывов. Только научные наблюдения, обмен информацией,
сотрудничество. Будем надеяться, что не отыщется любителей погреть руки на
нашем открытии. А если кто попытается, его образумят.
Они возвратились нагруженные образцами, возбужденные, довольные. И сразу
пошли к стене сменить Генри Хопнера.
Работа заметно продвинулась. Пока Джой и Алексей врубили лед. Генри сидел
с Перселлом. Делая перевязку, Генри увидел признаки страшного: у капитана
синели пальцы ног. Хопнер-старший вернулся к работающим.
- Ребята, если мы не передадим Перселла в руки хирурга еще двое суток, ему
не поможет даже святой Ивар. Отпуска отменяются.
Теперь одновременно трудились все трое. Вниз спускались, только чтобы
перевязать раненого и приготовить ему пищу.
И снова, удержав Старкова возле себя, Перселл возобновил прежний разговор.
- Вы должны простить меня, Алэк, - прошептал он.
- Считайте, что это сделано, - как можно веселее ответил Алексей.
У капитана поднималась температура, глаза воспаленно блестели, он стал
неспокойным, без конца говорил что-то.
Наконец остались считанные метры. Трещина была рядом. Морозный ветер
поигрывал над головой. Джой дотянулся киркой до изгиба.
Трещина оказалась узкой, она шла в глубь стены, чуть вверх и где-то за
поворотом светилась. Кирка Джоя проворно расширила ее. Можно протиснуться.
Он сменил кирку на лом и взялся долбить шурфы. Один, другой, третий.
Алексей и Генри чуть ниже расширяли лестницу.
- Алло, Генри! - закричал Джой. - Давай заряды. Сейчас все будет кончено.
Генри проворно спустился за взрывчаткой. Еще издали он крикнул Перселлу:
- Мы у цели!
- Где же свет? - слабо отозвался раненый.
- Ожидайте, Ивар!
Через несколько минут прогремел взрыв, второй, третий. Сверху сыпался
дождь обломков, над стеной повисла колючая пыль.
Алмазные грани ледяной стены засверкали. Стало заметно светлее. Перселл
сощурился.
Не дождавшись, пока осядет пыль, Джой поднялся по разрушенным ступенькам.
На месте трещины возникла глубокая пещера. Руками, ногами он спихивал
обломки, расширяя отверстие. Свет слепил его. Вместе с Алексеем он пробил
в стенах отверстия еще для двух зарядов, прогремел второй взрыв.
Словно солнце взошло. Темнота отступила. Перселл попробовал повернуться.
Как он хотел глянуть на небо!
12
Трещина раздалась. Дым и ледяная пыль вспыхнули, пронизанные голубым
светом, от которого экипаж снегохода уже начал отвыкать.
- О-ля-ля! - закричал Джой. Он подпрыгнул на месте и, обхватив за шею
брата и Старкова, заорал что-то еще.
В лучах белого света их заросшие физиономии выглядели как неудачный грим
на актерах, играющих бродяг. Воспаленные глаза покраснели, одежда была
рваной и грязной.
Совсем иной предстала при дневном свете их обширная тюрьма. У подножия
ледяной стены, где беспорядочно грудились обломки, припорошенные пылью,
лежала глубокая синяя тень. А дальше, куда вонзился светлый луч, камни
переливались темно-красными гранями. То, что при свете фонарей казалось
густо-коричневым, на самом деле было вишнево-красным. Плотная масса, без
крупинок и зерен, напоминала старый, потемневший от времени гранат,
который нужно только отполировать, чтобы он заиграл драгоценным
благородным цветом.
Ледяной свод сиял праздничной иллюминацией. Миллионы снежинок искрились,
переливались, усиливая и без того впечатление приподнятости и торжества. И
только в глубине провала, куда отступила темнота, по-прежнему таился мрак.
Когда прошла первая минута возбуждения, все трое стали карабкаться наружу.
Генри лез первым. Он вдруг остановился и заслонил глаза ладонями.
- Как мы неосторожны, - сказал он, поворачиваясь. - Очки...
Алексей скатился вниз. Хопнеры ждали, отвернувшись, от света.
- Оденьте, Ивар, - сказал Старков, подавая очки Перселлу. - Без них опасно.
Ледяная стена в общем-то оказалась нетолстой - всего шесть с небольшим
метров. Две смежные трещины очень давно раскололи ее. Через эти трещины в
подледные залы и проходил свежий воздух. Пролом, произведенный взрывами,
был в четыре человеческих роста вышиной и около