тот был готов повернуться и бежать.
   Через поляну пронеслась стрела, ударив зверя в плечо  пониже  шеи.  Такой
удар не смертелен.  Медведь  теребил  лапой  древко  стрелы,  его  рык  стал
булькающим. Вынув охотничий нож, Мартин обогнул пруд, за ним двигались  трое
его товарищей. Пока Мартин бежал к медведю,  Гаррет,  мастер  охоты,  послал
стрелу. Она попала в грудь животного,  нанеся  еще  одну  серьезную,  но  не
смертельную рану. Медведь продолжал выдирать стрелы, глубоко ушедшие  в  его
густой мех, и в это время Мартин прыгнул  на  него.  Широкий  охотничий  нож
герцога Крайди ударил точно, вонзившись в горло ослабевшего и  запутавшегося
зверя. Медведь умер мгновенно, не успев упасть на землю.
   С луками наготове подбежали Бару и Чарлз. Невысокий  и  кривоногий  Чарлз
был одет в такую же зеленую кожаную куртку, что и  Гаррет.  Это  была  форма
лесничих на службе Мартина. Высокий и мускулистый Бару носил кожаные  штаны,
ботинки из оленьей кожи и  перекинутый  через  плечо  плед  в  зелено-черную
клетку - знак клана хадати Железных гор. Мартин склонился над убитым зверем.
Он ножом вскрыл плечо медведя, слегка  отворачивая  голову  от  сладковатого
гнилостного запаха, исходящего из зловонной  раны.  Затем  он  выпрямился  и
показал своим спутникам окровавленный и покрытый гноем наконечник стрелы.  С
отвращением он сказал Гаррету:
   - Когда я был мастером охоты у своего отца, то часто не обращал  внимания
на браконьерство во время неурожайного года. Но если  вы  найдете  человека,
который стрелял в этого медведя, я хочу, чтоб его повесили. И  если  у  него
есть какое-нибудь имущество, отдайте его вдове фермера.  Этот  человек  убил
фермера так же верно, как если бы стрелял в него, а не в медведя.
   Гаррет взял и внимательно осмотрел наконечник.
   - Это самодельный наконечник, ваша светлость.  Посмотрите  на  эту  линию
вдоль края. Сделавший его так же неряшлив в кузнечном деле, как и  в  охоте.
Если мы сможем обнаружить колчан с такими же стрелами" то найдем  виновника.
Я передам ваше желание следопытам. - Затем длиннолицый мастер охоты добавил:
   - Если бы вы добежали до медведя прежде, чем я попал в него, то мы  могли
бы обвинить браконьера в двух убийствах. - В его тоне звучало неодобрение.
   Мартин улыбнулся.
   - Я не сомневался в твоем искусстве, Гаррет.  Ты  единственный  из  всех,
кого я знаю, кто стреляет лучше меня. Это  одна  из  причин,  по  которой  я
назначил тебя мастером охоты.
   - А еще потому, что он единственный из следопытов, кто может угнаться  за
вами во время охоты, - добавил Чарлз.
   - Да, вы и вправду задаете быстрый темп, сэр Мартин, - согласился Бару.
   - И все же, - сказал Гаррет, не до конца успокоенный ответом  Мартина,  -
мы могли бы выстрелить еще разок, прежде чем зверь побежал.
   - Могли - не могли. Мне было легче выскочить на поляну, зная, что вы трое
идете за мной, чем преследовать медведя по кустарнику, даже  когда  из  него
торчат три стрелы. Он показал на заросли. - Там все могло оказаться  немного
сложнее.
   Гаррет взглянул на Чарлза и Бару.
   - На это мне нечего возразить, ваша светлость. - И добавил:
   - Хотя он отошел довольно далеко оттуда.
   Невдалеке послышался оклик. Мартин поднялся.
   - Выясните, кто там шумит. Он чуть не помешал нам убить этого зверя.
   Чарлз побежал выполнять приказ.
   Бару осматривал убитого медведя, качая головой.
   - Тот, кто ранил этого зверя, не охотник.
   Мартин посмотрел на лес вокруг.
   - Я скучаю по лесу, Бару. Может быть, я даже прощу  этого  браконьера  за
то, что он дал мне повод выбраться из замка.
   Гаррет возразил:
   - Сам повод был слаб, милорд. Вы должны были оставить все это мне и  моим
следопытам.
   - Именно так мне и скажет Фэннон, - улыбнулся Мартин.
   - Я вас понимаю, - заметил Бару. - Почти год я прожил у эльфов, а  теперь
у вас. Мне не хватает гор и лугов Вабона.
   Гаррет ничего не ответил. И он,  и  Мартин  понимали,  почему  хадати  не
вернулся на родину.  Его  деревня  была  уничтожена  предводителем  моррелов
Мурадом. И хотя Бару отомстил за это, убив Мурада в поединке, у него  теперь
не было дома. Возможно, когда-нибудь  он  найдет  другую  деревню  хадати  и
останется в ней, но пока воин странствовал далеко от родного  края.  Залечив
раны в Эльвандаре, он приехал погостить к Мартину в Крайди.
   Вернулся Чарлз, позади него шел солдат гарнизона Крайди.
   - Мастер клинка Фэннон просит вас скорее  вернуться,  ваша  светлость,  -
отсалютовав, доложил он. Мартин переглянулся с Бару.
   - Интересно, что случилось?
   Бару пожал плечами.
   Солдат добавил:
   - Мастер клинка взял на себя смелость  послать  несколько  лошадей,  ваша
светлость. Он знал, что вы отправились на охоту пешком.
   Мартин произнес:
   - Веди нас.
   И они отправились за  солдатом  туда,  где  их  ждали  лошади.  Пока  они
готовились  в   обратный   путь,   герцог   Крайди   внезапно   почувствовал
беспокойство.
   Фэннон ожидал, пока Мартин слезет с лошади.
   - Что случилось, Фэннон? - спросил Мартин, хлопая  по  зеленому  кожаному
камзолу, выбивая дорожную пыль.
   - Ваша светлость, вы, должно быть, забыли, что вечером  приезжает  герцог
Мигель?
   Мартин посмотрел на заходящее солнце.
   - Тогда он опаздывает.
   - Его корабли заметили на горизонте у Грозы моряка час назад.  Через  час
он пойдет мимо маяка Лонгпойнт и войдет в порт.
   Мартин улыбнулся мастеру клинка:
   - Ты прав, я конечно же забыл.
   Почти бегом взбираясь по лестнице, он сказал:
   - Пойдем поговорим, пока я одеваюсь, Фэннон.  Мартин  поспешил  в  покои,
которые когда-то занимал его отец, герцог  Боуррик.  Пажи  втащили  бадью  с
горячей водой, и Мартин быстро снял охотничью одежду. Он взял кусок  мыла  с
цветочным запахом и сказал одному из пажей:
   - Принеси побольше  свежей  холодной  воды.  Может  быть,  этот  запах  и
нравится моей сестре, но мне он забивает нос.
   Паж ушел за водой.
   - А теперь, Фэннон, скажи мне, что привело знаменитого герцога  Родеза  с
другого конца Королевства? Фэннон присел на кушетку.
   - Он просто путешествует  летом.  В  этом  нет  ничего  необычного,  ваша
светлость.
   Мартин засмеялся:
   - Фэннон, мы здесь одни. Можешь не притворяться.  Он  везет  с  собой  по
меньшей мере одну дочку, которую пора выдавать замуж.
   - Двух, -  вздохнул  Фэннон,  -  Миранде  исполнилось  двадцать,  а  Инее
пятнадцать. Говорят, что обе просто красавицы.
   - Пятнадцать! Боже мой! Да она совсем ребенок.
   Фэннон печально улыбнулся:
   - Насколько мне известно, из-за этого ребенка произошло уже две дуэли.  И
помните, что они с Востока.
   Мартин протянул руку за мылом.
   - Они там рано начинают заниматься политикой?
   - Послушай, Мартин, нравится тебе это  или  нет,  но  ты  герцог  и  брат
короля. Ты никогда не был женат. Если бы ты не  жил  в  самом  дальнем  углу
Королевства, то тебе нанесли бы уже не шесть светских визитов, а шестьдесят.
   Мартин скривился.
   - Если этот будет такой же,  как  последний,  то  я  вернусь  к  лесам  и
медведям. - Последний визит ему нанес граф Тарлоф, вассал герцога Рэна.  Его
дочь была красива, но капризничала  и  хихикала,  а  это  только  раздражало
Мартина. Он оставил девушке смутное обещание когда-нибудь навестить  Тарлоф.
- Надо признать, однако, что девушка была довольно хорошенькой.
   - О, красота - это вовсе не главное. Наши позиции в Восточных землях  еще
слишком шатки, хотя со смерти короля Родрика уже  прошло  два  года.  Где-то
скрывается Гай де Бас-Тайра, и что у него  на  уме,  одним  богам  известно.
Кое-кто из его сторонников все еще ждет, кого назовут герцогом Бас-Тайры.  А
со смертью Келдрика освободилось и место герцога  Рилланона.  Сейчас  Восток
представляет собой  башню  из  соломинок.  Вытяни  одну,  и  все  сооружение
обрушится  на  голову  короля.  Тулли  дал  Лиаму  правильный  совет:  ждать
появления сыновей и племянников. Тогда он сможет раздать  больше  должностей
своим союзникам. И тебе не следует упускать из виду все это,  ведь  ты  тоже
член королевской семьи, Мартин.
   - Да, мастер клинка, - согласился Мартин, с сожалением кивая головой.  Он
понимал, что Фэннон прав. Когда Лиам назначил его герцогом Крайди, он  отнял
у него свободу, но оказалось, впереди возможны еще большие потери.
   Вошли три пажа с ведрами холодной воды. Мартин встал и  велел  им  облить
себя. Вздрагивая, он завернулся в мягкое полотенце и, когда пажи  удалились,
сказал:
   - Все это верно, Фэннон, но... Ну, еще и года не прошло, как мы с  Арутой
вернулись из Морелина. А до того... мы долго разъезжали по Востоку.  Неужели
я не могу спокойно пожить несколько месяцев?
   - Так оно и было. Прошлой зимой.
   Мартин засмеялся.
   - Ну хорошо. И все-таки мне  кажется,  что  сельскому  герцогу  уделяется
больше внимания, чем он того заслуживает.
   Фэннон покачал головой:
   - Больше, чем того заслуживает брат короля?
   - Никто из моих потомков не сможет претендовать на корону, даже  если  бы
передо мной не было троих, быть может, уже  четверых  наследников.  Вспомни,
ведь я отказался от каких-либо прав для моих потомков.
   - Ты не так прост, Мартин.. Не надо играть со мной в деревенского жителя.
На коронации Лиама ты мог говорить, что угодно, но если кто-нибудь из  твоих
потомков окажется прямым наследником, твои клятвы ничего  не  будут  стоить,
когда Совет лордов захочет видеть его королем.
   Мартин начал одеваться.
   - Знаю, Фэннон. Все это было сказано  для  того,  чтобы  моим  именем  не
воспользовались противники Лиама. Я, может, и провел всю жизнь  в  лесу,  но
обедал за одним столом с  тобой,  Тулли,  Кулганом  и  отцом  и  держал  уши
открытыми.
   В дверь постучали, и вошел стражник.
   - Мимо Лонгпойнтского  маяка  проходит  корабль  с  флагом  Родеза,  ваша
светлость.
   Мартин жестом отослал его и повернулся к Фэннону:
   - Думаю, нам лучше поспешить навстречу герцогу и его прекрасным  дочерям.
- Закончив одеваться, он добавил:
   - Пусть меня осматривают и завлекают дочери герцога, Фэннон,  но  клянусь
всеми богами, если хоть одна из них хихикает...
   Фэннон сочувственно кивнул и следом за Мартином вышел из комнаты.
   Мартин улыбнулся шутке герцога Мигеля. Она касалась какого-то  восточного
лорда, которого Мартия видел лишь однажды. Возможно, слабости этого человека
и служили источником шуток для его знакомых, но Мартин  не  понял,  над  чем
именно надо смеяться. Он кинул  взгляд  на  дочерей  герцога.  Миранда  была
занята разговором с юным сквайром Уилфредом,  третьим  сыном  барона  Карса,
который недавно прибыл ко двору. Инее  откровенно  оценивающе  рассматривала
Мартина. Мартин почувствовал, что краснеет, и вновь вернулся к  разговору  с
ее отцом. Теперь он понимал, почему из-за  нее  горячие  головы  дрались  на
дуэли. Мартин плохо разбирался в женщинах, но был опытным  охотником  и  мог
легко опознать хищника. Девушке, может, всего пятнадцать, но она уже ветеран
придворных интриг. Она скоро найдет себе  могущественного  мужа,  Мартин  не
сомневался. Миранда была просто симпатичной девушкой, но Инее обещала  стать
твердым орешком, и это не нравилось Мартину. Было совершенно  очевидно,  что
девушка опасна и уже имеет опыт в обращении с  мужчинами.  Мартин  решил  не
забывать об этом.
   Ужин прошел спокойно, как было заведено у  Мартина,  но  на  завтра  были
приглашены жонглеры и певцы, так как в замок  прибыла  труппа  странствующих
менестрелей. Мартин не любил официальные банкеты, особенно после путешествия
по Восточным землям, но какой-то праздник устроить было необходимо. Затем  в
комнату торопливо вошел паж, обошел  вокруг  стола  и  остановился  рядом  с
дворецким Сэмуэлом. Паж что-то тихо ему сказал, и дворецкий подошел к креслу
Мартина. Нагнувшись, он проговорил:
   - Только что из Илита прибыли голуби. Восемь птиц.
   Мартин все понял. Если послали так много голубей, значит  послание  очень
срочное. Обычно посылали двух или  трех  голубей  на  случай,  если  не  все
одолеют опасный перелет через  горы  у  Серых  Башен.  Обратно  их  везли  в
повозках  или  на  кораблях,  и  путь  занимал  несколько  недель,   поэтому
использовали птиц экономно. Мартин поднялся.
   - Прошу прощения, ваша светлость,  я  ненадолго  отлучусь,  -  сказал  он
герцогу Родезу. - Если дамы извинят меня...
   Он поклонился сестрам и вслед за пажом вышел из зала.
   У входа в главную башню его  встретил  мастер  сокольничий  с  маленькими
свертками пергамента в  руках.  Передав  их  Мартину,  он  вышел.  Крошечные
свертки были запечатаны гербом Крондора, а это означало, что открыть их  мог
только герцог.
   - Я прочту их в Зале совета, -  сказал  Мартин.  Оставшись  один,  Мартин
заметил, что на клочках пергамента были цифры один и два. Всего четыре пары.
Сообщение  повторили  четыре  раза,  чтобы  оно  обязательно  дошло.  Мартин
развернул пергамент под цифрой один, глаза  его  широко  распахнулись  и  он
дрожа начал разворачивать другой. В  нем  сообщение  повторялось.  Затем  он
прочел номер второй, и непрошеные слезы застлали ему глаза.
   Проходили долгие минуты, а Мартин разворачивал свертки пергамента один за
другим, все еще надеясь найти какое-нибудь отличие, какой-то  намек  на  то,
что он не правильно понял сообщение. Долгое время он просто сидел и  смотрел
на разложенные перед  ним  бумаги,  чувствуя,  что  весь  холодеет.  Наконец
раздался стук в дверь, и он тихо ответил:
   - Войдите.
   Дверь отворилась, и в комнату вошел Фэннон.
   - Вас нет уже почти час... -  Он  остановился,  увидев  осунувшееся  лицо
Мартина и покрасневшие глаза. - Что случилось?
   Мартин показал рукой на клочки пергамента.  Фэннон  прочел  их,  шатаясь,
подошел к креслу и рухнул  в  него.  Дрожащей  рукой  он  закрыл  лицо.  Оба
молчали. Наконец Фэннон спросил:
   - Как такое могло случиться?
   - Не знаю. В послании говорится об  убийстве.  -  Мартин  обвел  взглядом
комнату, где каждый камень или предмет мебели напоминал ему об  отце,  лорде
Боуррике. Из всей семьи Арута больше всех был похож на него. Мартин любил их
всех, но Арута во многом был отражением самого  Мартина.  Их  взгляды  очень
часто совпадали, и им довелось многое пережить вместе: осаду замка во  время
Войны  Врат,  когда  Лиам  с  отцом  сражались  на  другом  фронте,  опасное
путешествие в Морелин за терном серебристым. В  Аруте  Мартин  нашел  самого
близкого друга. Мартин рос среди эльфов и знал, что смерть неотвратима, и он
был смертей,  и  все-таки  чувствовал,  будто  внутри  у  него  образовалась
какая-то пустота. Поднявшись, он взял себя в руки.
   - Нужно сообщить об этом герцогу Мигелю. Боюсь, его  визит  к  нам  будет
коротким. Завтра мы уезжаем в Крондор.
   Мартин поднял глаза на вошедшего в комнату Фэннона.
   - Подготовка займет всю ночь и утро,  но  капитан  говорит,  что  корабль
будет готов отплыть во время вечернего прилива.
   Мартин знаком предложил ему присесть и, прежде чем начать разговор, долго
молчал.
   - Как же такое могло случиться, Фэннон?
   - Я не могу тебе дать ответ на это, Мартин. - Он  ненадолго  задумался  и
мягко продолжал:
   - Я разделяю твое горе. Мы все чувствуем то же. Он и Лиам  были  мне  как
сыновья.
   - Я знаю.
   - Но есть и другие дела, которые нельзя откладывать.
   - Например?
   - Я уже стар, Мартин. Я вдруг почувствовал тяжесть лет на  своих  плечах.
Известие о смерти Аруты... заставляет меня задуматься о своей. Я хочу уйти в
отставку.
   Мартин потер подбородок, задумавшись. Фэннону было уже за  семьдесят,  и,
хотя  ум  его  оставался  по-прежнему  острым,  ему  не  хватало  физической
выносливости, необходимой для ближайшего помощника герцога.
   - Я понимаю, Фэннон. Когда я вернусь из Рилланона...
   Фэннон перебил его:
   - Нет, откладывать нельзя, Мартин. Тебя не будет несколько  месяцев.  Мне
нужно, чтобы мой преемник был назван сейчас, и я мог подготовить его к  тому
времени, когда оставлю этот  пост.  Если  бы  Гардан  был  здесь,  я  бы  не
сомневался, что переход будет легким, но раз Арутй забрал его  к  себе...  -
глаза старика наполнились слезами, - и сделал маршалом Крондора, что ж...
   - Понимаю. Кого же ты имел в виду? - спросил  Мартин,  стараясь  говорить
спокойно.
   - На мое место подошли бы несколько сержантов, но ни у одного из них  нет
способностей Гардана. Нет, я имел в виду Чарлза.
   Мартин слабо улыбнулся.
   - Я думал, что ты не доверяешь ему.
   Фэннон вздохнул:
   - Это было давно, и шла война. С тех пор он  не  раз  доказывал,  на  что
способен, и я не думаю, что в замке есть кто-нибудь бесстрашнее  его.  Кроме
того, он был офицером  цурани,  что  равняется  чину  лейтенанта.  Он  знает
военное искусство и тактику. Мы провели много часов, обсуждая различия между
нашими и цуранийскими методами ведения войны. Я знаю одно: если  он  чему-то
учится, он уже не забывает этого. Чарлз умен и стоит многих других.  К  тому
же и солдаты гарнизона уважают его и последуют за ним в бой.
   - Я подумаю над этим и вечером приму решение. Что еще?
   Фэннон немного помолчал, как бы с трудом подыскивая слова.
   - Мартин, мы никогда небыли очень близки. Когда твой  отец  призвал  тебя
служить ему, я, как и все остальные, чувствовал,  что  в  тебе  есть  что-то
странное. Ты всегда держался в стороне, и  было  нечто  эльфийское  в  твоем
поведении. Теперь я понимаю, что  частично  эта  таинственность  объясняется
твоим родством с Боурриком. Иногда я сомневался в тебе, Мартин, о чем сейчас
сожалею.... Но что я хотел сказать тебе... Ты чтишь своего отца.
   Мартин глубоко вздохнул:
   - Спасибо, Фэннон.
   - Я говорю это для того, чтобы ты  понял  то,  что  я  собираюсь  сказать
дальше. Раньше визит герцога Мигеля  был  лишь  предлогом  для  раздражения,
теперь же к нему следует отнестись серьезно. По приезде в Рилланон ты должен
поговорить с отцом Тулли и попросить его подыскать тебе жену.
   Мартин откинул голову и горько засмеялся.
   - Это шутка, Фэннон? Мой брат умер, а  ты  хочешь,  чтобы  я  искал  себе
жену?
   Фэннон был непреклонен, несмотря на поднимающийся гнев Мартина.
   - Ты больше не мастер охоты в Крайди, Мартин. Тогда никого  не  заботило,
женишься  ли  ты  когда-нибудь  и  будут  ли  у  тебя  сыновья.  Теперь   ты
единственный брат короля.  На  Востоке  все  еще  беспокойно.  В  Бас-Тайре,
Рилланоне и Крондоре нет герцогов. А теперь в Крондоре нет и  принца.  -  От
усталости и волнения голос Фэннона внезапно сел. - Трон Лиама  очень  шаток,
если Бас-Тайра рискнет вернуться из  ссылки.  Наследниками  остались  только
двое сыновей Аруты, и Лиаму нужны союзники. Это  я  и  имею  в  виду.  Тулли
знает, какие знатные семьи можно женитьбой склонить на сторону короля.  Если
это окажется маленькая мегера Инее, дочь герцога Мигеля, или даже хихикающая
наследница Тарлофа, ты должен жениться на ней, Мартин,  ради  Лиама  и  ради
всего Королевства.
   Мартин задохнулся от гнева. Старик Фэннон попал в больное место,  хотя  и
был прав. Во многом Мартин был одинок, ни с кем не делясь своими радостями и
горестями, за исключением братьев. И он никогда не чувствовал себя  свободно
в компании  женщин.  А  теперь  ему  говорят,  что  он  должен  жениться  на
незнакомой  женщине  ради  политического  благосостояния  брата.  Однако  он
понимал, что в словах Фэннона была доля истины. Если изменник  Гай  все  еще
замышляет против них,  то  корона  Лиама  в  опасности.  Смерть  Аруты  ясно
показала, что правители смертны. Наконец Мартин произнес:
   - Я подумаю и об этом, Фэннон.
   Старый мастер клинка медленно поднялся. Дойдя до двери, он  повернулся  к
Мартину.
   - Я знаю, ты хорошо скрываешь  свои  чувства,  Мартин,  но  тебе  больно.
Сожалею, если тебе показалось, что я добавил тебе  боли,  но  я  должен  был
сказать это.
   Мартин смог лишь кивнуть в ответ.
   Фэннон ушел, и Мартин в одиночестве остался сидеть в своей  комнате;  все
замерло, шевелилис