сположен на
краю плато, которое, как они поняли, когда-то возделывалось.  Но  вокруг  не
осталось ничего похожего  на  фермы,  за  исключением  единственной  полосы,
напоминающей акведук, одиноко стоящий в центре широкой  равнины,  молчаливый
памятник давно исчезнувшему народу. По мере приближения к горной цепи  Райат
начал набирать высоту. Они опять летели меж  старыми,  выветренными  горными
вершинами.
   - Здесь, - промолвил Паг. - Мы прибыли.
   Следуя мысленным приказаниям Томаса, Райат  облетел  вершину.  С  юга  им
открылась расчищенная плоская площадка, расположенная прямо перед  входом  в
большую пещеру. Площадка была мала для дракона, и Томас решил спуститься сам
и спустить на землю Пага с помощью левитации. Райат мысленно сообщил, что он
полетит поохотиться, но вернется по зову Томаса. Томас пожелал  ему  успеха,
хотя подумал, что, скорее всего, он вернется голодным.
   Путешественники летели по сырому, ветреному небу, настолько  затемненному
бурей, что не было никакой разницы между днем и ночью.  Они  приземлились  у
самого входа в пещеру.
   Проводив глазами улетающего Райата, Паг сказал:
   - Здесь неопасно, но,  может  быть,  нам  придется  отправиться  в  более
грозные места. Ты думаешь, Райат действительно не знает страха?
   Томас с улыбкой повернулся к другу:
   - Я думаю, да. В моих снах о древних днях я касался сознании его предков.
Сравнить этого дракона с ними - это то же, что сравнить их с твоим Фантусом.
   - Тогда я рад, что он добровольно помогает нам. Было бы нелегко заставить
его сделать это.
   Томас согласился:
   - Конечно, я мог бы его уничтожить, но  заставить  его  Подчиниться  моей
воле? Не думаю. Дни безоговорочного повиновения валкеру давно прошли.
   Паг повернулся, разглядывая странный пейзаж.
   - Какое печальное и пустынное место. Оно описано  в  книгах,  хранимых  в
Эльвардейне. Когда-то этот мир украшали огромные города, прекрасные  народы;
теперь же ничего не осталось.
   Томас спросил тихим голосом:
   - Что же случилось с этими народами?
   - Солнце состарилось, изменился климат. Землетрясения, голод, война.  Что
бы то ни было, этот мир был разрушен.
   Они повернулись к пещере, у входа  в  которую  появился  человек,  фигура
которого была полностью скрыта длинным одеянием, лишь тонкая рука  виднелась
из рукава. Эта старая морщинистая рука крепко сжимала жезл. Человек медленно
подошел к ним, и из-под  темного  капюшона  послышался  слабый,  как  шелест
древнего ветра, голос:
   - Кто ищет Оракула Аала?
   Паг отвечал:
   - Я, Паг, именуемый также Миламбер, маг двух миров.
   - И я, Томас, именуемый также Ашен-Шугар, что жил дважды.
   Человек жестом пригласил их войти в пещеру. Томас и  Паг  последовали  за
ним в низкий, неосвещенный туннель. Движением руки  Паг  зажег  над  головой
свет. Туннель привел их в невероятных размеров пещеру.
   Томас остановился.
   - Мы же были у самой вершины. Пещера не может находиться внутри...
   Паг положил руку ему на плечо.
   - Мы находимся в другом месте.
   Пещера была освещена тусклыми огнями на стенах и  под  потолком,  поэтому
Паг убрал свой источник света. В дальних концах пещеры можно было разглядеть
еще несколько  человек  в  длинных  одеяниях,  однако  ни  один  из  них  не
приблизился к ним.
   Встретивший их у входа прошел мимо, и  друзья  последовали  за  ним.  Паг
промолвил:
   - Как нам называть тебя?
   Человек ответил:
   - Как вам нравится. Здесь у нас нет имен, нет прошлого или  будущего.  Мы
лишь простые служители оракула.
   Он повел их к большому выступу в скале, на котором располагалась странная
фигура. Это была молодая  женщина,  или,  скорее,  девочка,  тринадцати  или
четырнадцати лет, может, немного старше: судить о ее возрасте  было  трудно.
Она  была  нагой,  вся  в   грязи,   покрыта   царапинами   и   собственными
экскрементами. Длинные каштановые волосы были  спутаны.  Когда  они  подошли
поближе, глаза ее широко раскрылись, и она с криком ужаса стала  карабкаться
на скалу. Путники поняли, что она безумна. Продолжая вопить,  она  обхватила
руками плечи; затем крик перешел в дикий хохот. Внезапно девочка  оценивающе
посмотрела на подошедших к ней и начала  дергать  себя  за  волосы,  как  бы
причесываясь, словно вдруг обеспокоилась своим внешним видом.
   Не говоря ни слова, человек с жезлом показал на девочку. Томас спросил:
   - Так это и есть оракул?
   Фигура в капюшоне кивнула.
   - Это нынешний оракул. Она будет служить до самой смерти, затем  появится
другая, как когда-то перед  смертью  прежнего  оракула  появилась  она.  Так
всегда было и так всегда будет.
   - Как вы живете на этой мертвой планете?
   - Мы торгуем. Наш народ вымер, но другие, как вы,  например,  приходят  к
нам. Мы пребываем, а не живем. - Он указал на девочку. - Она наше богатство.
Задавайте свои вопросы.
   - А цена? - поинтересовался Паг.
   Человек в капюшоне повторил:
   - Спрашивайте. Оракул отвечает, когда хочет  и  как  хочет.  Она  назовет
цену. Она может попросить  сладость,  или  фрукт,  или  ваше  еще  дымящееся
сердце. Она может попросить какую-нибудь безделушку, чтобы потом  играть.  -
Он показал на кучу  странных  предметов,  сваленных  в  углу.  -  Она  может
попросить сотню овец или центнер зерна или золота. Вы сами решаете, стоит ли
того знание, которого вы ищете. Иногда она дает ответы, не спрашивая оплаты.
Бывает, что она совсем не отвечает, что бы ей ни предлагали. Она капризна.
   Паг подошел к съежившейся девочке. Она  долго  смотрела  на  него,  потом
улыбнулась, рассеянно перебирая слипшиеся пряди волос. Паг сказал:
   - Мы хотим узнать будущее.
   Девочка сощурила глаза, и вдруг безумие исчезло из них. Как будто  в  ней
поселился другой человек. Спокойным голосом она спросила:
   - Ты заплатишь мне столько, сколько я попрошу за это?
   - Назови свою цену.
   - Спаси меня.
   Томас посмотрел на их проводника. Голос из-под капюшона сказал:
   - Мы не знаем точно, что она имеет в виду.  Она  узник  своего  сознания.
Именно безумие обеспечивает ее дар пророчества. Без него она перестанет быть
оракулом. Должно быть, она имеет в виду что-то другое.
   - От чего я должен спасти тебя? - спросил Паг.
   Девочка засмеялась, а потом спокойный голос вернулся:
   - Если ты не понимаешь, то не сможешь спасти меня.
   Фигура в длинном одеянии, казалось, пожала плечами. Паг подумал и сказал:
   - Я думаю, что понимаю.
   Он протянул руку и ладонями приподнял голову девочки. Она напряглась, как
будто была готова закричать,  но  Паг  мысленно  успокоил  ее.  То,  что  он
собирался  сделать,  считалось  доступным   лишь   жрецам.   Однако   время,
проведенное с эльдарами в Эльвардейне,  научило  его,  что  лишь  сила  мага
определяет границы его возможностей.
   Паг закрыл глаза и вступил в безумие.
   Паг стоял среди движущихся стен в лабиринте невероятных красок и форм.  С
каждым шагом менялась линия горизонта, и пространство не  имело  объема.  Он
посмотрел на свои ладони и увидел, как  они  вдруг  начали  расти,  и  стали
размером с дыню. Затем так же быстро и внезапно они уменьшились до  размера:
детских ладошек. Он посмотрел вверх: стены то  удалялись,  то  приближались,
вспыхивая разными цветами и рисунками. Даже  земля  под  ногами  была  то  в
красно-белую клетку, то в черно-зеленую полоску, то в  сине-зеленый  горошек
на красном фоне. Вспыхивающие яркие огни слепили его.
   Паг овладел своими ощущениями. Он знал, что все еще находится в пещере  и
что эта иллюзия - попытка его сознания представить физический аналог безумия
девочки.  Сначала  он  уравновесил  себя,   странные   изменения   его   рук
прекратились. Необдуманный ход мог разрушить хрупкий разум девочки, и он  не
знал, что в таком случае будет с  ним,  учитывая  столь  тесный  контакт  их
сознании. Возможно, он окажется захваченным ее безумием,  чего  нельзя  было
допустить. За последний год Паг научился управлять своей силой, но он  также
познал и ее пределы, поэтому понимал, что рискует.
   Затем он стабилизировал пространство, остановив движение и вибрацию  стен
и слепящих огней. Осознав, что  выбор  направления  не  имеет  значения,  он
отправился в  путь.  Движение  тоже  было  иллюзией,  но  эта  иллюзия  была
необходима, чтобы добраться до центра ее сознания. Как и любая  задача,  эта
требовала системы отсчета, и в данном случае ее определяла сама девочка. Паг
мог лишь реагировать на порождения ее безумного сознания.
   Внезапно он погрузился во тьму. Там было  так  тихо,  что  только  тишина
смерти могла сравниться с ней. Затем до него донесся  странный  звук.  Через
минуту  появился  другой,  -  он  пришел  с  другой  стороны.  Воздух  начал
пульсировать. Все быстрее и быстрее тьма заполнялась движениями  и  звуками.
Наконец она вся превратилась в шумы и зловония. В  лицо  его  дули  странные
ветры, и странные перья касались его  тела,  исчезая  быстрее,  чем  он  мог
схватить их. Паг создал свет  и  обнаружил,  что  стоит  в  большой  пещере,
похожей на ту, в которой сейчас стояли он и Томас. Нигде не было ни  единого
движения. Оставаясь в иллюзорном мире, он позвал кого-то. Нет ответа.
   Все вокруг вздрогнуло и изменилось, и вот он уже  стоит  на  великолепной
зеленой  лужайке,  обрамленной  красивыми  деревьями.   Они   были   слишком
совершенны, чтобы быть настоящими. Тропинка между ними вела  к  невообразимо
прекрасному дворцу из белого мрамора, украшенного золотом и бирюзой, янтарем
и нефритом, опалами и халцедоном. Он был так  прекрасен,  что  Паг  замер  в
изумлении. Этот удивительный образ заключал в себе ощущение, что  это  место
самое совершенное во Вселенной, убежище, которого не касались никакие  беды,
где в полном покое можно ждать прихода вечности.
   Вид опять изменился, и Паг очутился  внутри  дворца.  Белые  мраморные  с
золотом полы, колонны из черного дерева - нигде и никогда он не видел ничего
подобного, по роскоши этот дворец  превосходил  даже  резиденцию  Имперского
Стратега в Кентосани. Потолок из резного кварца розовел, пропуская солнечные
лучи, стены были украшены богатыми шпалерами, расшитыми золотом и  серебром.
Все двери были сделаны  из  черного  дерева,  отделаны  слоновой  костью  со
вставками из драгоценных камней, и куда бы Паг ни обратил  свой  взгляд,  он
повсюду видел золото. Посреди всего этого великолепия, в белом круге  света,
падающем на подиум, стояли женщина и девочка.
   Он шагнул  к  ним.  Внезапно  из  пола,  как  ростки  из  земли,  выросли
стражники. Один походил на вепря, превратившегося в человека, а другой -  на
огромного таракана.  Третий  выглядел  как  человек  с  головой  льва,  а  у
четвертого было лицо  слона.  Все  они  были  вооружены,  одеты  в  богатые,
украшенные драгоценностями доспехи и страшно ревели.
   Стражники ринулись в атаку, но Паг оставался неподвижным. По  мере  того,
как каждый из них наносил удар, их оружие  проходило  сквозь  тело  мага,  и
кошмарные существа исчезали. Когда они пропали.  Паг  опять  сделал  шаг  по
направлению к возвышению, на котором стояли те двое.
   Постепенно набирая скорость, платформа  начала  отодвигаться,  как  будто
крошечные колеса или ноги уносили ее прочь. Паг зашагал вслед,  нагоняя  ее.
Вскоре очертания предметов вокруг несколько расплылись, и  он  подумал,  что
иллюзия дворца, должно быть, раскинулась на мили субъективного пространства.
Паг знал, что может остановить убегающую платформу с двумя пассажирками,  но
это  могло  причинить  вред  девочке.  Любой  акт  принуждения,  даже  такой
незначительный, как приказ беглецам остановиться, мог серьезно  травмировать
ее сознание.
   Теперь платформа начала  раскачиваться,  проплывая  по  анфиладе  комнат,
наталкиваясь на разные препятствия. Паг  же  был  вынужден  увертываться  от
предметов, загораживающих ему дорогу. Он мог уничтожить их так же легко, как
остановить платформу, но результат подобного действия мог оказаться столь же
разрушительным. Нет, подумал он, когда ступаешь в  чужую  реальность,  нужно
следовать ее правилам.
   Затем возвышение остановилось,  и  Паг  догнал  беглянок.  Женщина  молча
стояла, наблюдая за приближающимся магом, а девочка села у ее ног. В отличие
от своего реального прототипа здесь девочка была одета в красивый  наряд  из
мягкого, прозрачного шелка. Ее волосы, элегантно собранные на макушке,  были
заколоты золотыми и серебряными  шпильками  с  драгоценными  камнями.  Из-за
грязи было трудно понять, как девочка выглядит на самом деле, но  здесь  она
была хрупка и невероятно красива.
   Затем девочка встала и начала расти,  на  глазах  превращаясь  в  ужасное
существо огромных размеров с головой  рассерженного  орла.  Из  нежных  плеч
выросли большие волосатые руки, молнии посыпались из  ярко-красных  глаз,  а
когти обрушились на Пага.
   Он стоял, не двигаясь. Когти прошли сквозь его тело, не  задев  его,  так
как Паг отказался принять их реальность. Монстр вдруг исчез, а девочка стала
опять такой, какой он увидел ее в пещере: голой, грязной и безумной.
   Глядя прямо на женщину, Паг сказал:
   - Ты и есть оракул.
   - Да.
   Она казалась гордой, царственной и чуждой миру,  и  в  то  же  время  она
всецело принадлежала  человеческой  расе.  Паг  решил,  что  это  тоже  было
иллюзией. На самом деле, она должна быть чем-то иным... или была иным, когда
жила. Теперь Паг все понял.
   - Если я освобожу ее, что будет с тобой?
   -  Я  должна  найти  другую,  и  очень  скоро,  иначе  мое  существование
прекратится. Так всегда было, так все и должно быть.
   - Значит кто-то другой будет обречен на это?
   - Так было всегда.
   - Если я освобожу ее, что будет с ней?
   - Она станет тем, чем была, когда ее привели сюда. Она  молода,  и  разум
вернется к ней.
   - Будешь ли ты сопротивляться?
   - Я не смогу, ты же знаешь. Ты видишь сквозь иллюзии. Ты  понимаешь,  что
все эти чудовища и сокровища - всего лишь творения  разума.  Но  прежде  чем
избавить ее от меня, ты должен понять, волшебник. На рассвете времени, когда
образовывалось множество вселенных, родились мы,  жители  Аала.  Когда  твой
спутник валкеру и его родичи бушевали  в  небесах,  мы  уже  были  настолько
старыми и мудрыми, что это было выше их разумения. Я последняя женщина своей
расы, хотя это не определение" а всего лишь удобное обозначение. Те, кого ты
видел  в  пещере,  -  мужчины.   Мы   стараемся   сохранить   наше   великое
наследство-силу оракула, ибо мы  хранители  истины  и  служители  знания.  В
далеком прошлом было обнаружено, что я могу продолжать жить в разуме  других
людей, но ценой за это стало их безумие. Мы посчитали, что гибель нескольких
представителей меньших народов в обмен на поддержание могущества  Аала  есть
необходимое зло. Если бы был  другой  выход,  мы  использовали  бы  его,  но
другого не дано. Чтобы жить, мне необходимо  сознание  живого  человека.  Ты
возьмешь эту девочку, но знай, что вскоре я найду другую. Она никто, обычная
безродная сирота. На своей планете  она  могла  бы  в  лучшем  случае  стать
служанкой какого-нибудь крестьянина, в худшем - проституткой,  игрушкой  для
мужчин. В ее разуме я дала ей богатства,  которые  превосходят  мечты  самых
могущественных королей. Что ты сможешь дать ей взамен?
   - Ее собственную судьбу. Но я думаю, что речь идет о другом - о  спасении
вас обеих.
   - Ты проницательный человек, волшебник. Звезда, вокруг которой  вращается
эта планета, умирает. Ее неустойчивый цикл - причина гибели этого мира. Мы ,
уже пережили извержения вулканов, подобных которым не было миллионы лет. Еще
год-два - и планета погибнет страшной смертью. А  это  уже  третий  мир,  на
котором мы живем после Аала. Но теперь наш народ исчез, и у Нас  нет  сил  и
возможностей искать четвертый  мир.  Чтобы  решить  эту  задачу,  ты  должен
захотеть помочь нам.
   - Переместить вас в другой мир нетрудно. Вас осталось не больше дюжины. С
этим все ясно. Возможно, мы даже найдем способ не жертвовать разумом другого
человека. - Он кивнул в сторону сидящей на корточках девочки.
   - Это будет предпочтительнее, но мы еще не нашли такого  способа.  Однако
если ты найдешь нам убежище, я отвечу  на  твои  вопросы.  Это  будет  нашей
сделкой.
   - Тогда я предлагаю следующее. В своем мире я смогу найти вам  безопасное
место. Я считаюсь родственником нашему королю, и он благосклонно отнесется к
моей просьбе. Но мой мир подвергается опасности, и тебе  придется  разделить
ее с нами.
   - Это для нас неприемлемо.
   - Тогда сделка не состоится, и мы  все  погибнем,  так  как  я  не  смогу
выполнить свою миссию, а эта планета исчезнет в облаке пылающих газов.
   Лицо женщины оставалось серьезным. После долгого молчания она сказала:
   - Мы изменим условия нашей сделки. Я дам тебе ответ оракула  в  обмен  на
безопасное убежище, которое ты поможешь нам обрести после  завершения  своих
поисков.
   - Поисков?
   -  Я  читаю  будущее,  и  раз  мы  достигли  соглашения,  возможные  пути
определились, и перед моим  взором  встает  самое  вероятное  будущее.  Даже
сейчас, когда мы с тобой разговариваем, я вижу, что предстоит тебе,  и  этот
путь полон опасностей. - Она помолчала, а затем мягко добавила:
   - Теперь я понимаю, что ждет тебя. Я согласна на эти условия, и ты должен
согласиться.
   Паг вздрогнул.
   - Согласен.  Когда  все  благополучно  разрешится,  мы  перенесем  вас  в
безопасное место.
   - Возвращайся в пещеру.
   Паг открыл глаза. Томас и служители оракула стояли, как в  момент,  когда
он прикоснулся к разуму девочки. Маг спросил у Томаса:
   - Сколько времени я стою здесь?
   - Несколько секунд, не больше.
   Паг Отошел от девочки. Она открыла глаза и четким, не  тронутым  безумием
голосом, в котором, однако, слышались интонации женщины-оракула, сказала:
   - Знай, что из места  заточения  идет  тьма,  которая  разворачивается  и
собирается, пытаясь вновь обрести потерянное, чтобы погубить все то, что  ты
любишь, и восстановить все то, что ужасает тебя. Иди и найди того, кто знает
все, кто с самого начала знал правду.  Только  он  может  направить  тебя  к
последнему противостоянию, только он.
   Томас и Паг переглянулись, и Паг задал  вопрос,  заранее  зная  ответ  на
него:
   - Кого же я должен найти?
   Глаза девочки, казалось, проникали  в  самое  его  сердце.  Она  спокойно
произнесла:
   - Ты должен найти Макроса Черного.

Глава 5
КРАЙДИ

   Мартин остановился и жестом приказал тем, кто прятался позади, не шуметь.
Он прислушался к звукам, доносящимся из чащи.  Близился  закат,  и  у  озера
должны были появится животные. Однако что-то  увело  их  в  сторону.  Мартин
пытался выяснить причину. Лес оставался безмолвным, были слышны лишь  голоса
птиц над головой. Вдруг что-то зашуршало в кустах.
   На поляну выпрыгнул олень-самец. Мартин бросился вправо,  увертываясь  от
рогов и копыт перепуганного зверя, пролетающего мимо.  Он  слышал,  как  его
спутники забегали, стараясь не оказаться  на  пути.  Затем  с  той  стороны,
откуда прибежал олень, раздался громкий рокот. Существо,  напугавшее  оленя,
быстро приближалось к ним по подлеску. Мартин натянул лук.
   Навстречу ему, хромая, выбежал медведь. К этому  времени  медведи  обычно
выглядят сытыми и холеными, но этот был слаб и изможден,  как  будто  только
что пробудился от зимней спячки. Мартин наблюдал  за  тем,  как  он  опустил
голову и начал пить воду из озера.  Животное,  видимо,  было  искалечено,  и
поэтому ослабло и не могло доставать необходимую пищу. Два  дня  назад  этот
медведь растерзал фермера, пытавшегося отстоять корову. Человек умер, и  вот
уже два дня Мартин шел по следам зверя.
   Через  лес  донесся  звук  лошадиного  ржания,  и  зверь  поднял   морду,
принюхиваясь. Он вопросительно заворчал, поднимаясь на задние лапы, а почуяв
запах лошадей и людей, сердито зарычал.
   - Черт, - вскрикнул Мартин,  поднимаясь  и  натягивая  лук.  Он  надеялся
подпустить медведя поближе, но теперь