Николас кивком поблагодарил старушку за эти сведения и грустно  вздохнул.
Он не был особенно дружен с Гудой и Накором, но  питал  к  обоим  приязнь  и
чувствовал себя в их обществе гораздо свободнее, чем в компании всех  прочих
обитателей замка, разумеется, за исключением Гарри и  Мегара  с  Магьей.  Но
участливые старики  не  могли  надолго  оставлять  свои  обязанности,  чтобы
развлекать его беседой, а кроме того, он ведь был с ними  едва  знаком.  Как
только он закончит завтрак, они вернутся к  своим  заботам.  Гарри  был  еще
менее свободен, чем они.  Он-то  уж  наверняка  день  деньской  будет  занят
несением службы при Маркусе. Похоже было,  что  принцу  придется  скучать  в
одиночестве до самого ужина.
   Стариков живо  интересовало  решительно  все,  касавшееся  Николаса.  Они
расспрашивали его о жизни в Крондоре, о его впечатлениях от Крайди, о родных
и знакомых, о морском путешествии на "Орле".  Принц  охотно  и  обстоятельно
отвечал на все их вопросы. Когда он упомянул имя Пага, Мегар и  Магья  снова
переглянулись. На лицах  их  появились  грустные  улыбки,  и  Николасу  даже
показалось, что в глазах у Магьи блеснули слезы.
   - Как, разве вы его знаете? - удивился он.
   - Еще бы! - ответил за обоих Мегар. - Ведь он был нам почти как сын. Он и
вырос-то здесь, на этой кухне.
   Настал черед Николаса  задавать  вопросы.  Мегар  многое  ему  поведал  о
детстве и отроческих годах Пага, а заодно и о собственном их с  Магьей  сыне
Томасе, ровеснике и самом близком друге чародея. Магья часто  вмешивалась  в
рассказ мужа, поправляя его, если ей казалось, что он передает  события  тех
давних  дней  недостаточно  точно,  и  прибавляя  кое-какие  подробности   и
пояснения к сказанному им. Николас слушал их словно завороженный.
   Он знал о Войне Врат преимущественно  от  Амоса  Траска.  Порой  адмиралу
удавалось втянуть в разговоры об  осаде  Крайди  даже  Аруту,  не  любившего
возвращаться памятью к тем кровавым событиям. Но ни  хвастливое  многословие
Амоса, ни сдержанные замечания отца не смогли создать в воображении Николаса
достаточно живой И яркой картины войны,  в  которой  сражались  они  оба,  в
которой погибли его дед, и король  Родрик,  и  множество  доблестных  воинов
Королевства. Теперь же, слушая Мегара и Магью, он  с  удивительной  ясностью
представил себе, как все это  было  на  самом  деле.  Старики  спокойно,  не
повышая голоса,  не  одушевляясь  и  ничего  не  преувеличивая,  вспоминали,
сколько ведер воды приходилось ежедневно относить на стены крепости им самим
и их подчиненным, сколько муки,  эля  и  солонины  издерживалось  за  неделю
осады, какие тяготы приходилось претерпевать всем поварам и  кухаркам  из-за
невозможности пополнить запасы тех  или  иных  продуктов  и  как  они  здесь
управлялись, когда всем младшим  поварам  и  кухонным  служанкам  поручалось
ходить за ранеными.
   Но мало-помалу разговор вновь вернулся к детству  Пага.  Николас  задавал
вопросы, Мегар и Магья ему отвечали. Принц не мог  сдержать  усмешки,  когда
Мегар с сочувственной улыбкой поведал ему, что Пагу  приходилось  нелегко  в
компании сверстников из-за его чересчур малого  роста,  и  потому  их  Томас
взялся опекать друга и защищать его от драчливых мальчишек.  За  разговорами
Николас и не заметил, как  опустела  его  тарелка.  Магья  вспомнила,  каким
красивым и гордым был их  Томас  в  День  Выбора  старинного  обряда,  когда
тринадцатилетние мальчишки поступают в распоряжение мастеров,  избравших  их
своими учениками. Именно в тот давний день летнего солнцеворота Томас  начал
постигать  основы  воинского  искусства  под  руководством  мастера   клинка
Фэннона, а Пага вытребовал себе в ученики придворный чародей Кулган.
   Николас в который уже раз за время этого разговора поймал  себя  на  том,
что имя Томас ему знакомо, но все никак не Мог припомнить, где  и  когда  он
его слышал.
   - А где теперь ваш сын? - спросил он, не дожидаясь, пока старики сами ему
об этом скажут, и тут же пожалел, что задал вопрос. Мегар понурился и тяжело
вздохнул, а Магья стала вытирать глаза подолом своего белоснежного  фартука.
Николас почти уверился в том, что сына их давно уж нет  в  живых.  Вероятно,
бедняга погиб в той самой войне. Принц стал подыскивать слова для тактичного
извинения, но к немалому его удивлению Мегар вдруг скорбно произнес:
   - Он живет у эльфов.
   Принц с улыбкой закивал  головой.  Он  разом  вспомнил  все,  что  слыхал
когда-то о Томасе.
   - Так  значит,  это  именно  ваш  сын  -  принц-консорт  королевы  эльфов
Агларанны?
   - Да, это он, - с грустью в голосе подтвердила Магья и прибавила:
   - Мы с ним так редко видимся! В последний раз он  у  нас  побывал  вскоре
после  рождения   ребенка.   Правду   сказать,   порой   он   посылает   нам
весточку-другую о себе и  своей  семье.  Но  это  все,  чем  нам  приходится
довольствоваться.
   - Ребенок? Какой еще ребенок? - изумился Николас.
   - Наш внук, - вздохнул Мегар. - Калис. Сын Томаса и Агларанны.
   Лицо Магьи просветлело:
   - Он очень славный мальчуган. Он у нас бывает часто - раз в год, а то и в
полгода. Калис гораздо больше похож на своего отца, чем на всех этих эльфов,
среди которых он вынужден жить, - убежденно добавила она. - И  я  все  время
ему говорю, что его место здесь, с нами, а не в этом их Эльвандаре!
   Мегар собрался было возразить  ей,  но  отчего-то  передумал  и  украдкой
взглянул в сторону плиты,  возле  которой  по-прежнему  суетились  повара  и
поварята. Николас понял его безмолвный намек  и,  поблагодарив  стариков  за
сытное угощение и приятную беседу, поспешил откланяться.
   Медленно  бредя  по  двору,  он  старался  подробно   и   последовательно
припомнить все, что слыхал когда-то о  Томасе  от  Лори,  мужа  своей  тетки
Каролины, и от Амоса Траска. Николас тогда  не  очень-то  вслушивался  в  их
слова и теперь весьма об атом сожалел. Но и тех отрывочных сведений  о  сыне
Магьи и Мегара, что удержала его память, было  достаточно,  чтобы  прийти  к
ошеломляющему выводу: Томас не имел  почти  ничего  общего  с  человеческими
существами! Он походил на эльфов, но не настолько,  чтобы  с  полным  на  то
правом считаться одним из них, и во многом отличался от лесного народа столь
же разительно, как сами эльфы отличаются от людей. При мысли обо всем этом у
Николаса едва не помутилось в  голове.  Самым  же  странным  и  необъяснимым
представлялось ему то, что все эти невероятные превращения  произошли  не  с
кем иным как с сыном  простодушных,  недалеких  и  совершенно  чуждых  всему
волшебному и таинственному родителей.  Если  верить  их  рассказам,  -  а  у
Николаса не возникало и тени сомнения в правдивости повара и его жены, -  то
в детстве и отрочестве Томас был самым обыкновенным юнцом. Что  же  такое  с
ним сделалось в годы Великой войны? Отчего он так переменился?
   Размышляя об этом, Николас приблизился  к  ограде  Принцессиного  сада  и
решил туда подняться. Он рассчитывал встретить там Эбигейл и  Маргарет.  Час
был ранний, и он не исключал того, что девушки еще  спят  или  завтракают  в
главном зале с герцогом, герцогиней и Маркусом. Но попытаться разыскать их в
саду все же стоило. Что, если  они  уже  покончили  с  утренней  трапезой  и
прогуливаются по дорожкам или сидят на скамье?
   Однако встретил он в саду вовсе не принцессу с компаньонкой, а  Накора  с
Энтони.  Они  находились  примерно  там,  где  Николас  рассчитывал  увидеть
Маргарет и Эбигейл, а именно у каменной скамьи неподалеку от входа.  Чародеи
распластались на животах и внимательно вглядывались в сумрачное пространство
под сиденьем скамьи.
   - Вон там. Видишь? - спросил Накор.
   - Этот?
   - Да, это он.
   Оба одновременно поднялись на ноги, и Накор назидательно проговорил:
   - Ты всегда прежде удостоверься,  что  пятна  на  нем  именно  оранжевого
цвета, а не какого-то другого. Красных остерегайся, они делают его ядовитым.
А с любыми другими он становится просто бесполезным.
   Энтони первым заметил подошедшего Николаса и поклонился ему:
   - Ваше высочество.
   - Сквайр! - поправил его  принц,  усаживаясь  на  скамью,  возле  которой
волшебники только что ползали на животах.
   Накор улыбнулся ему своей насмешливо-вызывающей улыбкой:
   - Энтони нисколько не ошибся. Ведь сквайр вы лишь  на  время,  а  принцем
будете всегда.
   Николас оставил это замечание без ответа.
   - Чем это вы сейчас занимались?
   Энтони смущенно пояснил:
   - Да  знаете  ли,  есть  такие  растения  сродни  грибам,  которые  можно
встретить только лишь в сырых, затененных местах...
   - Под скамьями, например, - невозмутимо вставил исалани.
   - ...И Накор мне объяснял, как их следует распознавать.
   - Они вам нужны для изготовления  магических  зелий?  -  полюбопытствовал
принц.
   - Скорее лекарств, - веско поправил его Накор. - Отвар этого гриба,  если
его  приготовить  надлежащим  образом,  наводит  сон  и  снимает  боль.   Он
незаменим, когда приходится извлекать стрелы из тел раненых  воинов  или  же
выдергивать гнилые зубы.
   Николаса его слова явно разочаровали.
   - А я-то думал, что вам, волшебникам, достаточно взмахнуть  рукой,  чтобы
погрузить кого угодно в глубокий транс.
   Энтони пожал плечами, словно давая этим понять, что уж себя-то  он  никак
не относит к числу одаренных волшебников. Накор же шутливо погрозил Николасу
пальцем.
   - Вот в такие именно заблуждения и впадают все  те,  в  чьем  образовании
есть немало изъянов. - Он сунул руку в  свой  заплечный  мешок,  стоявший  у
скамьи, и вытащил оттуда крупный апельсин.
   - Желаете?
   Николас кивнул. Накор оделил апельсинами его и Энтони, а  затем  протянул
принцу свой мешок.
   - Загляните-ка внутрь.
   Николас   тщательно   осмотрел   мешок.   Тот   представлял   собой   два
прямоугольника  мягкой  и  потертой  черной  кожи,  сшитых  между  собой,  с
притороченными к ним лямками для плеч и клапаном сверху. Под самым  клапаном
зияло с десяток небольших отверстий, сквозь  которые  был  продернут  черный
кожаный шнурок. Застежкой служили кожаная  петля  и  деревянная  пуговица  в
форме лягушки. Мешок был совершенно пуст. Возвращая его  владельцу,  Николас
не без некоторой досады пожал плечами:
   - Но ведь там же ничего нет.
   Накор лукаво усмехнулся и вынул из мешка змею с  блестящей  желто-зеленой
чешуей. Энтони невольно отшатнулся от него, Николас же  быстро  переместился
на самый край скамьи и свистящим шепотом спросил:
   - А она не ядовитая?
   Накор взмахнул рукой, в  которой  была  зажата  извивавшаяся  змея,  и  с
притворным удивлением взглянул поочередно на принца и Энтони.
   - Кто? Эта коряга?
   Принц изумленно вытаращился на скрюченную сухую ветку  какого-то  дерева,
которую Накор ему протянул. За все сокровища мира он не  решился  бы  к  ней
прикоснуться. Чародей понимающе кивнул и  спрятал  ветку  в  мешок,  который
тотчас же  снова  передал  Николасу.  Принц  заглянул  внутрь  и  растерянно
пробормотал:
   - Пусто...
   - Еще бы! - ухмыльнулся Накор.
   - А как это у тебя получается?
   Исалани развел руками.
   - Сам не знаю. Но уверяю вас, ничего сложного в  этом  нет.  Обыкновенные
фокусы.
   - Он умеет проделывать просто умопомрачительные вещи,  -  горячо  заверил
принца Энтони, - но при этом всякий раз утверждает, что магии не существует.
   - Вот именно! - подхватил Накор. -Может, и ты когда-нибудь  это  поймешь,
чародей. Паг, так тот полностью со мной согласен.
   Николас прищурившись взглянул на одну из башен замка,  возвышавшуюся  над
Принцессиным садом, и вполголоса пробормотал:
   - Сегодня только и разговоров, что о Паге.
   - Пусть вас это не  удивляет,  -  улыбнулся  Энтони.  -  Паг  -  личность
легендарная. О нем всяк здесь говорит  много  и  охотно.  Да  и  в  Звездной
Пристани тоже. Но к моему глубокому сожалению, он ее покинул  еще  до  того,
как я туда попал.
   Николас задумчиво покачал головой:
   - Значит, ты пробыл  там  совсем  недолго.  Ведь  Паг  ушел  из  Звездной
Пристани лет восемь тому назад.
   Энтони кивнул, и на лице его появилась беспомощная, виноватая улыбка:
   -  Я  никогда  и  не  скрывал,  что  мои  волшебные  познания  скудны   и
разрозненны,  а  магический  опыт  весьма  небогат.  Мастера   из   Академии
полагали...
   - Мастера! - фыркнул Накор. - Скажите на милость! Эти надутые индюки Керш
и Уэйтум! - Он с негодованием потряс головой, и светлый пух, обрамлявший его
лысую макушку, заколыхался в такт этим движениям. - Ведь  именно  из-за  них
мне пришлось покинуть Звездную Пристань! -  Он  подсел  на  скамью  рядом  с
Энтони и указал на него пальцем, кивнув при этом Николасу. - Мальчик  весьма
щедро одарен от природы, но эти тупицы объявили,  что  он  способен  постичь
лишь азы низшей магии! Останься я там еще хоть ненадолго, и Энтони наверняка
стал бы одним из Синих наездников! - Он оскалил в усмешке свои мелкие острые
зубы и обратился к Энтони; - Скажи, ведь я не зря хвалюсь, что понаделал там
шума?
   Юный чародей весело рассмеялся и с готовностью подтвердил:
   - Это воистину так, сэр Накор! Синие наездники - весьма многочисленная  и
влиятельная группировка среди молодых  учеников  Звездной  Пристани.  У  них
часто происходят битвы с...
   - Битвы? - перебил его Николас. - Неужто и чародеи сражаются меж собой?
   - Еще  как!  -  усмехнулся  Энтони.  -  Некоторые  из  старших  учеников,
именующие себя Гвардией Керша, часто затевают стычки с Синими наездниками  в
тавернах и трактирах Звездной Пристани. Как правило, битвы эти не приводят к
жертвам или серьезным увечьям. Ну, разве что  проломят  кому-нибудь  голову,
выбьют зуб да разукрасят друг друга синяками.  -  Он  вздохнул,  вспомнив  о
чем-то невеселом. - Я пробыл там совсем недолго и потому  не  вступил  ни  в
одну из враждовавших партий. Мне и без того хватало огорчений, ведь,  как  я
вам уже говорил,  мои  успехи  в  овладении  ремеслом  оказались  более  чем
скромными. Потому-то меня сюда и прислали, когда герцог Мартин пожелал иметь
при своем дворе чародея. Мастера  в  Академии  отчаялись  добиться  от  меня
толку.
   Накор покачал головой и скорчил презрительную гримасу:
   - Ежели у тебя с ними мало общего, то тем  лучше  для  тебя,  уж  ты  мне
поверь! - Он поднялся на ноги и приладил за плечами свой мешок. -  Я  иду  в
лес. Мне надо поискать там кое-каких трав и кореньев. Встретимся за  ужином.
- Ткнув пальцем в сторону Энтони, он отрывисто бросил:
   - Смажь пареньку ступню целебным притираньем, и  к  завтрашнему  утру  он
будет почти здоров.
   - Охотно, - кивнул чародей. - У меня есть много подходящих снадобий.
   Накор, не прибавив больше  ни  слова,  повернулся  и  быстро  зашагал  по
дорожке к выходу из сада. Принц и чародей остались одни.
   Николас первым нарушил воцарившееся молчание:
   - Никогда прежде я  не  встречал  такого  странного  человека,  как  этот
исалани Накор!
   - В Академии было немало чудаков, -  сказал  Энтони,  -  но  он  их  всех
перещеголял, это уж точно!
   - Он был одним из твоих наставников, прежде чем покинул Пристань?
   Энтони помотал головой и передвинулся на  то  место  на  скамье,  которое
прежде занимал исалани.
   - К сожалению, нет. Я даже не знаю толком, чем он  там  занимался.  Кроме
постоянных стычек с Уэйтумом и Кершем. Говорили, что в один прекрасный  день
он появился  в  Звездной  Пристани  с  рекомендательным  письмом  от  принца
Боуррика  и  устным  утверждением  о  том,  что  Паг  посоветовал  ему  туда
направиться. Ну, его вынуждены были принять. Он там провел  три  или  четыре
года и творил все это время такие диковинные чудеса, что  у  всех  буквально
дух захватывало. Он к  тому  же  сумел  убедить  почти  всех  учеников,  что
искусством магии может овладеть любой. Правда, сам Накор называл это  просто
фокусами и уверял, что мастера из Звездной Пристани с ним спорят единственно
из тупоумия и в  силу  ограниченности  своих  понятий.  -  Он  нахмурился  и
прерывисто вздохнул. - Видите ли, я был тогда слишком  занят  собой,  своими
проблемами и почти не обращал на все это внимания.  Как  всякий  новичок,  я
редко выходил из своей комнаты, и с Накором видался всего несколько раз,  да
и то мельком.
   - Неужто мастера и вправду тебя сюда послали только потому,  что  ты  был
слабым учеником?
   - Боюсь, что это именно так, - нехотя ответил Энтони и развел  руками.  -
Ведь в Академии всегда было довольно не  только  одаренных  учеников,  но  и
опытных мастеров, настоящих волшебников. Они могли отправить сюда любого  из
них безо всякого ущерба для заведения. Во всяком случае, мне так кажется.
   Николас помрачнел и глухо проговорил:
   - А ведь это сильно смахивает на заведомое,  намеренное  оскорбление  его
светлости.
   Энтони густо покраснел:
   - Мне такое и в голову не приходило.
   - Я вовсе не хотел тебя унизить, Энтони, - поспешно произнес  Николас.  -
Ты наверняка гораздо способнее многих из тех, кого считают таковыми  Керш  и
Уэйтум. Ведь и Накор тебе говорил то же самое. - Однако слова эти  не  могли
утешить Энтони, который был до глубины души уязвлен предыдущим высказыванием
принца. - Но ведь герцог Мартин - родной брат короля! - продолжал Николас. -
И он просил их прислать в Крайди чародея, который заступил бы  место  самого
Кулгана,  учителя  Пага!  Мастерам  следовало   отправить   сюда   того   из
волшебников, кого сами они считают  наиболее  искусным  и  опытным  в  вашем
ремесле.
   - Возможно, - процедил Энтони, поднимаясь со скамьи.  Он  говорил  теперь
медленно,  тщательно  подбирая  слова.  От  былой  его  непринужденности  не
осталось и следа. - Но боюсь, что волшебники из Звездной Пристани не склонны
себя считать подданными Королевства. Другое дело, если  бы  Паг  по-прежнему
там оставался. Он ведь доводится королю кузеном, и к тому же  его  авторитет
среди чародеев  недосягаемо  высок.  Но  теперь  бразды  правления  островом
находятся в руках Уэйтума и Керша, а они - кешианцы по рождению.  И  сдается
мне, они сочли за благо исключить политику обоих государств из  сферы  своих
интересов.
   Николас все еще продолжал хмуриться.
   - Возможно, в этом они совершенно правы, - нехотя признал он, - но все же
им не следовало поступать подобным  образом  с  его  светлостью.  Одни  боги
ведают, чем это может для них обернуться.
   - Соблаговолите пройти со мной, - сказал Энтони, явно  желавший  поскорее
положить конец этому тягостному для него разговору. -  Я  дам  вам  целебных
мазей, которые, если и не избавят вас напрочь от  болей  в  ступне,  все  же
принесут некоторое облегчение и уж по крайней мере не сделают  вам  никакого
вреда.
   Николас побрел вслед за чародеем. Оказавшись у калитки,  он  оглянулся  и
обвел глазами сад, остро сожалея о том, что  не  встретил  здесь  Эбигейл  и
Маргарет.

***

   Время в Крайди летело с удивительной быстротой. Дни от рассвета до заката
были заполнены делами и заботами. Николас не без некоторого  удивления  при"
знался себе, что такой ритм жизни пришелся ему по душе. Служба не  оставляла
времени на размышления и тоску по дому,  на  мрачные  раздумья,  которым  он
прежде имел обыкновение предаваться в часы досуга, унаследовав эту черту  от
своего отца. Суровые условия быта и нелегкий труд, в свою очередь,  закалили
его  тело.  Николас  и  прежде  был  силен  и  ловок  благодаря   постоянным
упражнениям с мечом и пикой и верховым прогулкам, но однако  же,  когда  ему
впервые  пришлось  вынести  оружие  и  доспехи   из   оружейной,   проверить
исправность каждого предмета, наточить затупившиеся лезвия нескольких мечей,
а потом вернуть все на прежние места, он был так  изнурен  этой  непосильной
работой, что вечером отказался от ужина  и  еле  добрел  до  своей  каморки.
Теперь же ему ничего не стоило в несколько часов управиться с этим  делом  я
помимо него выполнить без всякого утомления еще немало приказаний герцога.
   Гарри тоже притерпелся к крайдийской жизни и