идоре  он
освободил меня от своего мысленного контроля и взял меня на руки. Двери  в
мою спальню стояли приоткрытыми. Он распахнул их пинком и пинком же закрыл
их, когда мы оказались в спальне. И положил меня на  постель  аккуратно  и
точно.
     - Все прошло хорошо, - сказал он. - Можешь спать.
     Слабая холодная боль.
     - Где он? - спросила я Вазкора.
     - Кто?
     - Джавховор, мой муж. Он был со мной прежде, чем явился Опарр.
     - Джавховор удалился, богиня; ему незачем больше тревожить тебя.
     На тело мое навалились свинцовые гири, но я должна была  еще  немного
поговорить.
     - Вазкор, где он? Он умер?
     - Он кончился, богиня, и это очень хорошо для тебя. Ты была больна, и
теперь я скажу тебе, отчего ты  заболела.  Твой  муж,  боясь  твоей  Силы,
потихоньку отравлял тебя. Нормальная женщина умерла  бы,  но  ты,  богиня,
будучи той, кем являешься, выздоровеешь и будешь жить.
     - Нет, - прошептала я. - Нет, Вазкор, нет.
     Но он уже исчез. Двери закрылись.
     Вдали еще слабо ревели толпы,  беспощадные  в  своей  радости.  Снова
пошел снег.



                                    7

     Пять дней мне потребовалось для того, чтобы снова стать сильной, и за
те дни Вазкор овладел последними бастионами  светской  власти  в  Эзланне.
Однако, это далось ему совсем без труда, коль скоро богиня произнесла  над
ним древние слова: "Бехеф Лекторр" - "Вот Избранный".
     Я вспомнила, как Вазкор, говоря о  рекрутировании  хуторян,  объяснял
его  необходимостью  пополнить  армию   для   самой   последней   кампании
Джавховора. Но тот вовсе  не  стремился  к  войне;  набор  проводился  для
Вазкора. Он еще тогда строил планы, словно предчувствуя мое появление.
     Каждый  вечер,  несмотря  на  слабость  и  неохоту,  мне  приходилось
выходить на террасу, чтобы народ видел меня. Историю исчезнувших из памяти
дней я узнала, хотя и по секрету, от  лекаря,  лечившего  меня.  Мой  муж,
Джавховор,  пытался  убить  меня  с  помощью  яда.  В  ночь  грозы  Вазкор
заподозрил самое худшее, возбудил толпу и  явился  со  своими  воинами  во
дворец. Вызвали Джавховора. Тот отрицал обвинение с полным, как  казалось,
спокойствием и полуулыбкой, а  затем  в  самом  разгаре  клеветы  какая-то
невидимая сила сразила его на глазах у толпы. После этого привели меня,  и
я  избрала  нового  Владыку  Города  -  естественно,  своего  спасителя  и
защитника.
     Я ничуть не сомневалась, что убил его Вазкор, - убил, как убивала  я,
белым ножом ненависти, выскакивающим из мозга. Что стало  с  телом,  я  не
спрашивала, об этом мог знать только Вазкор, да и смысла в  расспросах  не
было. Что же касается яда, то тут все ошибались. Какой же удачей оказалась
моя болезнь для военачальника - но теперь он был Джавховором  и  избранным
богини.


     Выздоровев, я ожесточилась в своей злости. Я увидела в Вазкоре  того,
кем он был на самом деле, - моего врага,  и  понимала,  какая  мне  грозит
опасность. Куда б я ни шла, меня сопровождали его люди, женщины и мужчины.
Перед моими дверьми стояла его стража - для  защиты  и  почета,  объясняла
она. Однажды меня вызвали и отвели в небольшую комнату, где ждали  Вазкор,
Опарр и разные жрецы. Здесь Опарр зачитал нам слова, которые я помнила  по
той, другой, церемонии в храме. И когда это  закончилось,  мы  с  Вазкором
предстали рука об руку на высокой террасе, и народ радостно  взревел.  Это
было формальностью, однако я боялась теперь того,  чем  может  завершиться
эта ложь; но новый брак  оказался  еще  более  фиктивным,  чем  последний.
Вазкор был занят. Он отправлял послания к пяти Городам  союзникам  Эзланна
через заснеженные пустыни и получал  ответы,  так  что  для  меня  у  него
времени не находилось.
     В течение многих дней я не видела  никого,  кроме  женщин,  но  затем
появился Опарр. С тех пор, как я его ударила, он, приходя ко мне, сжимался
от страха. К этому страху - после ночи убийства моего первого мужа,  когда
он на короткое время получил власть надо мной, доставляя меня к Вазкору, -
добавилось некое злорадство,  мелкое  торжество.  Теперь  он  то  ныл,  то
ликовал; то или иное чувство по очереди брало верх, когда  он  ощущал  мой
гнев или слабость. В случае беды он будет опасен для  меня,  однако  я  не
смела причинить ему вреда, так как все еще страшилась силы Вазкора.
     Теперь он низко поклонился и уведомил меня, что я должна на следующий
день отправиться в храм, где мне  будут  поклоняться.  Народ  томился  без
своей богини.
     Я ответила: "Да", и отправила его  восвояси,  и  думала,  подавленная
огромной властью, принадлежавшей мне в Городе, о  том,  какой  беспомощной
она меня сделала. Во сне я видела себя великаншей, крошащей в своих  руках
Эзланн, швыряя его башни в пустыню, где они раскалывались  и  растекались,
словно кровь.
     Желтым рассветом я поехала в храм на колеснице богини, сопровождаемая
тридцатью черными охранниками позади меня и еще тридцатью  впереди,  а  по
бокам - двумя черными лучниками с серебряными черепами вместо  лиц.  Всюду
знак Джавховора - феникс, но под ним - волчья голова. Не помню поклонения,
только рокот и ропот песнопений, похожих на  морской  прибой,  да  тяжелый
запах фимиама. При возвращении на улицах  густо  валил  снег.  В  огромном
переднем дворе мой возница  натянул  поводья,  останавливая  белых  кобыл.
Воины вежливо ждали,  пока  я  не  удалюсь  во  дворец.  Медленно,  прямой
деревянной походкой богини я  покинула  колесницу  и  зашагала  по  снегу.
Опасность окружает меня со всех сторон, и ничего тут не  поделаешь.  Через
черный дверной проем, по коридорам со стекловидными полами...
     Внезапно  я  осознала,  что  позади   меня   кто-то   есть,   идущий,
приноравливаясь к моему шагу.
     Я обернулась. За мной  следовали  трое  человек,  ступая  мягко,  как
кошки. Под серебряными масками я почувствовала настороженность. Не  послал
ли их уже Вазкор для того, чтобы устранить меня? Однако они  носили  маски
фениксов, а не черепа, что странно успокаивало, хотя теперь это ничего  не
значило.
     - Что вам угодно? - спросила я.
     - Мы - новая стража богини, - доложил один, повыше ростом,  чем  двое
других.
     - Люди Вазкора, - бросила я с горьким нажимом.
     Высокий согласился:
     -  Теперь  Вазкора.  А  раньше  мы  были  стражей  Асрена,   Феникса,
Джавховора Эзланна.
     Прежде я так и не узнала имени  своего  первого  мужа.  Оно  поразило
меня; произнесенное в  тот  момент  этим  человеком,  оно  породило  такое
впечатление, словно я вдруг мельком увидела его, живого и близкого.
     Я отвернулась и продолжала путь к своим покоям, однако кровь  у  меня
заиграла. Я ощутила большую перемену в обстановке. Они шагали за мной,  но
я уже не ощущала никакой угрозы в их присутствии. У двойных дверей я снова
остановилась.
     - Можете войти, - пригласила я.
     Я вошла к себе, и они последовали за  мной.  Третий  стражник  закрыл
двери, оставив нас наедине.
     Какой-то миг царило молчание, а затем они опустились на колени,  сняв
маски. Я подошла к ним и подняла рукой  лицо  самого  высокого  стражника.
Узнавание. Этот человек уже стоял  передо  мной  на  коленях  на  насыпной
дороге перед Эзланном - не капитан, ибо с  ним-то  Вазкор  разделался,  но
один из надменных серебристо-белокурых солдат.
     - Я - Мазлек, - подсказал он.
     Имя было знакомым: ОНА ЖЕ УМЕРЛА - МАЗЛЕК УБИЛ ЕЕ - Я САМ ВИДЕЛ,  КАК
КЛИНОК ПРОНЗИЛ ЕЙ ЛЕВУЮ ГРУДЬ.
     - Богиня, - прошептал Мазлек, глядя на меня большими глазами, открыто
и сдержанно благоговейными.
     - Как ты спасся от Вазкора? - спросила я его.
     - Легко. Он меня не знал, а я был человеком Асрена.
     - Шпионом, - догадалась я.
     - Наверное. Я был человеком Асрена. Когда нас обрекли на смерть из-за
того, что мы видели тебя, я ускользнул. Ничего иного я  от  Вазкора  и  не
ждал.
     - И таким образом Асрен Джавховор узнал  от  тебя,  как  я  попала  в
Эзланн.
     - Да, богиня.
     Я чуть улыбнулась такой разгадке тайны - ибо Асрен, мой муж,  никогда
не верил в мою божественность, только  в  мою  Силу.  Однако  этот  солдат
верил.
     - И теперь вы - моя стража, -  я  повернулась  к  двум  другим,  чуть
поменьше ростом, одинаково белокурым и очень красивым  -  они  могли  быть
братьями. - Ваши имена?
     - Слор, - сказал один.
     - Днарл, - сказал другой.
     Даже голоса у них были схожими.
     Я знаком велела им встать и увидела, что Мазлек, их капитан, и впрямь
очень высок и силен, тот, который однажды убил меня в лунной тьме.
     - Долго вам придется стеречь меня?
     - Продлить наше  пребывание  сперва  будет  довольно  легко,  богиня.
Позже, наверное, тебе понадобится провозгласить нас почетным  караулом.  В
целом, богиня, под моим началом находится  восемьдесят  воинов.  Не  очень
много,  но   достаточно,   чтобы   уберечь   твою   священную   особу   от
непосредственного оскорбления или нападения.
     Я снова невольно улыбнулась и, взяв его за  руку,  покачала  головой,
когда он начал было тут же опускаться на колени.
     Теперь  я  буду  в  безопасности.  Больше,  намного  больше,  чем   в
безопасности.
     Спать я легла рано, прежде чем свеча дня  окончательно  догорела  над
снежной пустыней. А за дверями ждала моя стража,  готовая  защитить  меня,
Мазлек, Слор и Днарл, которые некогда  были  Маггуром,  черным  великаном,
Гилтом - золотые серьги, и маленьким Келом-лучником.



                                    8

     Опарр явился утром. Я приняла его, и,  чувствуя  мое  настроение,  он
съежился, когда говорил.
     - Вазкор Джавховор просит присутствия богини.
     - Зачем?
     - Я лишь жрец богини. Мне не все известно.
     - Ты червь в поленнице дров, Опарр, - любезно сказала я. - Ты повсюду
ползаешь и многое узнаешь.
     Он  поколебался,  нервно  теребя  руками  в  черных  перчатках  подол
балахона. А затем сказал:
     - По-моему, это связано с совещанием в За, богиня.
     За, центральный Город Белой пустыни - я смутно знала это название.  О
совещании я ничего не  слышала,  однако  не  желала  никакого  дальнейшего
общения с этим ядовитым жрецом. Я поднялась, и он проводил меня к Вазкору,
а за мной шагало восемь человек: Слор и его отряд.
     Он дожидался меня в библиотеке, среди книг Асрена и  порожденной  там
Асреном красоты. Опарр, Слор и остальные остались за закрытыми дверями.
     Вазкор был в маске и сидел в своем кресле совершенно неподвижно.
     - Присаживайся, богиня, - предложил он.
     Фраза прозвучала, словно команда. Я села.
     - Итак, мы должны отправиться в За, - тут же начала я. - Зачем это?
     Последовала пауза. Он не ожидал, что мне  что-то  об  этом  известно.
Когда он видел меня в последний раз на нашей формальной брачной церемонии,
я была вялой, податливой. Наконец он встал. И ходил среди вещей Асрена как
хозяин. Может быть, это и глупо, но меня это разгневало, однако он  быстро
пришел в себя и развернул перед нами на  полированном  столе  пергаментную
карту. Карта эта была светло-коричневого  цвета  и  прекрасно  разрисована
черными  маленькими  ненужными  рисунками  кораблей,  колесниц,   лошадей,
трудившихся на полях  крестьян,  марширующих  солдат.  На  севере  тянулся
один-единственный сапфировый шрам, ниже гор - Алутмис. Вода.
     Он положил на всех углах ониксовые гирьки и показал мне, что и как. Я
его почти не слушала. Я могла думать только о руках Асрена, раскатывающих,
гладящих эту карту. Но внезапно я осознала: Города, расположенные,  словно
созвездия вокруг того, что  было  нарисовано  в  виде  какого-то  неясного
животного, такого, какое могло быть  изображенным  на  чертеже  астролога.
Эзланн отмечал голову, четверо других - тело, а вытянувшийся  сзади  хвост
заканчивал последний Город.
     - Вот Эзланн, - показал Вазкор. -  К  юго-западу  от  него  Аммат,  к
западу Кмисс. К юго-востоку от Эзланна Со-Эсс, а между Со-Эссом и  Кмиссом
расположен За. А за дальними пределами За -  Горный  Город  Эшкорек-Арнор.
Теперь ты видишь, что этикет требует, чтобы любая  встреча  шести  городов
коалиции устраивалась в За. Его положение символически  центральное  между
прочими пятью.
     Я вспомнила гонцов, скакавших туда и обратно после  смерти  Асрена  и
кое-что поняла.
     - Ты собираешь в За пять Верховных владык, чтобы подчинить их себе  и
захватить бразды правления.
     - План мой именно таков, - подтвердил он.
     - А я, зачем я должна ехать с тобой?
     Он убрал гирьки, и  карта  быстро  свернулась,  словно  потревоженный
зародыш.
     - Необходимо, чтобы богиня была там.
     - А почему это необходимо, Вазкор?
     Он ничего не сказал. Не снимая маски, он повернулся и  положил  карту
на место в глиняный футляр.
     - Потому что, Вазкор, - сама ответила я на  свой  же  вопрос,  -  без
богини ты - ничто, никто и звать никак.
     Мы оба отлично это знали,  но  мне  доставило  огромное  удовольствие
произнести это вслух.
     Помолчав, он произнес ровным тоном:
     - Я вижу, ты вполне оправилась от болезни. Я рад, мне не хотелось  бы
рисковать твоим здоровьем на пути в За.
     - Когда мы покидаем Эзланн? - спросила я его.
     - Через два дня, - ответил он. - Ты можешь взять с собой пять женщин,
не больше; они  -  плохие  путешественники.  Естественно,  я  пришлю  тебе
подразделение своих воинов в  качестве  личного  эскорта  -  Города  будут
ожидать тебя, окруженную почетным караулом.
     - Нет надобности, - возразила я.  -  У  меня  есть  своя  собственная
стража. Восемьдесят воинов и их капитан,  мой  командующий.  Этого  должно
хватить для моего почетного караула, на так ли?
     Он быстро повернулся ко мне, и я знала, что за маской  он  глядит  на
меня во все глаза.
     - Кто этот человек?
     - Ты, несомненно, выяснишь это сам, - сказала я. - Мне не хотелось бы
лишать тебя возможности потрудиться. Только помни, он под моей защитой.
     Его напряженность спала. Он очень вежливо заметил:
     - Возможно, ты была не очень благоразумна.
     - В самом деле? Возможно, я в этом не одинока.
     - Ты не должна упорствовать, - сказал он, - в своем недоверии ко мне.
Мы одно целое, ты и я, как бы настойчиво ты ни пыталась  выкинуть  это  из
головы. Если ты богиня, то Вазкор - бог. У них здесь нет для меня легенды,
вот почему я должен использовать тебя в  качестве  своего  щита.  Какое-то
время.
     - Довольно глупо с твоей стороны, -  заметила  я,  -  использовать  в
качестве своего щита копье, - ибо внезапно мне вспомнились слова Асутоо  в
пещере, когда я заставила его рассказать мне,  как  он  предал  Дарака.  -
Слишком узкое для защиты и чересчур острое.
     Он мне не ответил, я покинула библиотеку и пошла к себе  в  покои.  В
дверях я позвала Слора.
     - Извести Мазлека, что я объявила Вазкору Джавховору о своем почетном
карауле.
     Я увидела,  как  его  незакрытое  маской  лицо  напряглось,  а  затем
расслабилось. Он мрачно улыбнулся.
     - Отлично, - сказал он.
     - Вы будете носить мой знак? - спросила я его.
     - Богиня...
     Я не поняла знакомой эмоции у него на лице; я так часто видела ее  на
других, однако она по-прежнему не имела ни малейшего смысла.
     - Голову кошки, - сказала я. - Вы можете найти кузнецов, чтобы отлить
ее? У нас всего два дня.
     Он поклонился.
     - Сделаем, богиня.
     Когда он ушел, я долгое время сидела в по-зимнему освещенной  комнате
и переходила от своего триумфа к глубокой депрессии. У  меня  складывалось
ощущение столь часто теперь одолевавшее меня - что покинув любое место,  я
больше туда не вернусь. Но пусть даже так,  я  не  понимала,  почему  меня
должно расстраивать расставание с этим городом, пока не пришла мысль,  что
покинуть то я должна Асрена. Я не могла объяснить этого зудящего  ощущения
его присутствия даже после того, как я узнала о его смерти.  Казалось,  он
окружал меня повсюду, особенно в библиотеке,  которая  была  всецело  его,
однако  у  меня  не  было  ничего,  принадлежавшего  ему,  за  исключением
ожерелья, подаренного им в  нашу  брачную  ночь,  которое  не  могло  быть
памятью о нас, ибо даруя, он знал, что оно предназначено  для  меня  и  не
испытывал  потому  никаких  чувств.  День  заканчивался,  и  от  мыслей  о
предстоящем отъезде, от ощущения,  что  возврата  не  будет,  я  начала  в
отчаянии расхаживать по комнате, будучи не в состоянии сидеть спокойно.
     Наконец, я подошла к дверям и открыла их. Снаружи  четверо  воинов  в
масках фениксов. Я знала, что все  они  мне  незнакомы,  и  все  же  могла
определить даже по таким мелочам, как контуры их тел, когда они посмотрели
на меня, что они - мои.
     Губы у  меня,  казалось,  одеревенели,  а  во  рту  пересохло,  но  я
обратилась к ним:
     - Покойный Владыка Асрен Джавховор - где он похоронен?
     - Богиня, - сказал один из них. - Это проделали быстро и  с  позором.
Работа Вазкора. Мы не знаем.
     - Но дай нам время, - сказал другой, - и, возможно, мы выясним.
     - Времени нет, - ответила я.
     - Наверное... - начал было еще один воин. И заколебался. -  Возможно,
одна из женщин - женщин Асрена Джавховора - может знать.  Должны  же  были
разрешить хоть какие-то обряды. Он ведь был, в конце концов,  не  какой-то
хуторянин-шлевакин, - добавил он с сильной горечью.
     - Выясните для меня, - распорядилась я и слегка коснулась его  плеча,
почувствовав под пальцами ту особую дрожь,  которая  была  проявлением  не
сексуального, а духовного желания. Он поклонился и исчез.


     Окна почернели. Вошли женщины и зажгли  светильники,  шурша  по  полу
своими платьями.
     Затем пришли Днарл и двое других.  Они  привели  с  собой  девушку  и
оставили ее наедине со мной.
     Я  ожидала,  что  почувствую  ревность  -   любого   рода   ревность,
сексуальную, ментальную, какую угодно, не знаю, какую именно.  Однако,  не
почувствовала ничего подобного.
     Она была очень молодой, лет четырнадцати-пятнадцати, очень хрупкой  и
прекрасной; подобно ему, она достигла совершенства раньше своих лет,  и  в
ней, казалось, было что-то эфемерное. Под темной вуалью у нее  рассыпались
по плечам ледянисто-золотые волосы. Я бы не попросила ее снять маску,  но,
полагаю, Днарл внушил ей, что это следует сделать. И золотая личина в виде
какого-то цветка  была  у  нее  в  руке.  Ее  вполне  совершенные  руки  и
обнаженные  груди  отливали  жемчугом.  Она  не  носила  колец  или   иных
драгоценностей, хотя казалась прямо-таки созданной для украшений.  И  хотя
она явно боялась меня, было бы бесполезно уговаривать ее не пугаться.
     - Я попросила пригласить тебя ко мне, - начала я, - потому  что  хочу
знать, где похоронен мой муж.
     - Да, богиня, - прошептала она, не глядя на меня.
     - Ты знаешь это?
     - Да, богиня.
     - Откуда?
     Она сделала руками легкий нервный жест.
     - Вазкор Джавховор  прислал  воина  сказать  мне.  Похоронили  его  с
позором, сказал он, из-за того, что он сделал, но тем не  менее  некоторые
должны помнить и навещать это место.
     - Почему сказали тебе? - спросила я ее.
     - Потому что... - она запнулась. - Я  была  его...  но  я  ничего  не
значу. Не гневайся на меня! - и заплакала от чистого страха.  Похоже,  она
тоже ожидала ревности.
     - В этом нет надобности, -  мягко  успокоила  я  ее.  -  Во  мне  нет
никакого гнева на тебя. Ты отведешь меня к тому месту?
     Она немо кивнула и тут же повернулась к дверям.
     Путь  получился  долгим.  За  нами  шли  двое  стражников   и   несли
светильник,  в  котором  сперва,  казалось,  не  было  нужды.  Но   вскоре
освещенные коридоры остались позади. Мы пошли по темным,  пахнущим  землей
ходам глубоко под дворцом, по  старым  и  заброшенным  погребам,  покрытым
толстым слоем пыли и выглядевшим туманными  от  густой  паутины,  вниз  по
лестницам,  описывающим  виток  за  витком,  уходя  в  темень.  Путь  этот
представлялся опасным. Помнится, я удивилась то