ел,  пока  не
унесли тело.
   Мейбор не мог даже подумать о том, чтобы лечь спать  в  той  кровати,
где лежала  мертвая  Лилли,  и  дожидался  капитана  гвардии  в  комнате
Меллиандры.  Тот  явился,  предусмотрительно  захватив  с  собой  кувшин
крепкого вина. Мейбора, разумеется, никто не подозревал. Он был лорд,  а
жертва - всего лишь служанка.
   Сам Мейбор хорошо знал, кто  совершил  это  злодеяние  и  почему,  но
ничего не сказал гвардейцу: лорды должны  улаживать  свои  распри  между
собой. Мейбор не желал нарушать этот неписаный закон. Он сам  разберется
с Баралисом.
   Королевский советник  горд,  а  гордый  человек  не  любит  проявлять
слабость. Когда  Мейбор  пригрозил  Баралису  мечом,  тот  дрогнул  -  и
горничная Лилли  заплатила  жизнью  за  это  минутное  унижение.  Мейбор
проклял себя за то, что не зарубил тогда Баралиса.
   Мейбор устал. Он долго не спал, но дело заключалось не только в этом.
Он устал получать удары от Баралиса, устал  разыскивать  свою  дочь.  Он
запустил пальцы в седеющие волосы,  думая,  чем  ответить  на  последний
выпад королевского советника. На сей раз Баралис  перешел  все  границы.
Он, конечно, не сам это сделал - он слишком брезглив, чтобы марать  руки
кровью. Он наверняка поручил эту работу своему недоумку Кропу.
   Мейбору казалось, что Баралис стоит  за  всеми  недавними  событиями,
расстраивая его, Мейбора, планы и пытаясь его отравить. Мейбор сидел  на
постели в глубокой задумчивости. Надо будет вести себя более расчетливо.
Он должен сравниться умом  и  хитростью  с  Баралисом,  если  хочет  его
одолеть. Королевский советник взял на вооружение двуличие  и  интригу  -
пора и ему, Мейбору, прибегнуть к тем же методам. Он улыбнулся  бледной,
бескровной улыбкой. Он побьет врага его же оружием.
   - Ваша милость.
   Мейбор вздрогнул, увидев слугу, и сказал с тяжким вздохом:
   - Чего тебе, Крандл?
   - Королева требует вас к себе.
   - В этот час? - Слуга кивнул. - Беги скорее  ко  мне  и  принеси  тот
новый костюм, красный с золотом. Живо!
   Слуга  повиновался,  а  Мейбор,   став   перед   зеркалом,   принялся
приглаживать волосы и чистить зубы сухой тряпицей.
   Слуга  мигом  вернулся  и  стал  одевать  своего  господина.   Крандл
прихватил с собой пахучие масла для укладки волос  и  веточку  розмарина
для освежения дыхания. Мейбор, удовлетворенный своим видом, отправился к
королеве.
   Из крыла, где жили придворные дамы, он спустился во двор,  отделявший
мужские покои от женских. Там маячила знакомая фигура - его сын  Кедрак.
Мейбор не сомневался, что сын пришел предложить свою помощь  в  отмщении
за то, что произошло ночью. Кедрак был чернее тучи  -  Мейбор,  не  имея
времени точить с ним лясы, продолжил свой путь.
   - Отец! - крикнул Кедрак так, что Мейбор остановился. - Вы бежите  от
своего сына? - Юноша говорил холодным, вызывающим тоном.
   - Меня ждет королева, Кедрак. Поговорим после.
   - Нет, отец, сейчас, - прошипел  сын.  -  Девушка,  которую  нашли  с
ободранной кожей в вашей постели,  была  горничная  по  имени  Лилли?  -
Мейбор молчал. - Это так?
   - Да, это была она. Но это никак не должно задевать  тебя,  сын  мой.
Она была обычной потаскушкой - не из-за чего впадать в гнев.
   - Вы правы, она была потаскушкой. Я сержусь не  на  нее,  а  на  вас,
отец. - В голосе Кедрака звучало презрение. - Вы увели ее прямо  у  меня
из постели. Вам что, было невмоготу или вы хотели этим что-то доказать?
   Мейбор ударил сына по лицу.
   - Как ты смеешь так говорить со мной?
   Кедрак вызывающе улыбнулся, держась  за  щеку,  на  которой  остались
следы отцовских пальцев, посмотрел Мейбору в глаза и пошел прочь.
   Мейбор вздохнул с облегчением. Кедрак слишком  горяч,  слишком  горд.
Нельзя позволять женщине, особенно простой служанке,  становиться  между
мужчинами.  Однако  Мейбор  должен   был   признать,   что   с   большим
удовольствием отвесил сыну оплеуху.  Ничего,  мальчик  скоро  опомнится.
Мейбор ускорил шаг - он не мог больше заставлять ждать королеву.
   - Войдите, - молвила она, и Мейбор, войдя в роскошный  чертог,  низко
поклонился ей.
   - Желаю вам доброго дня, ваше величество.
   - О, лорд Мейбор! - Королева ласково улыбнулась ему и протянула руку,
которую Мейбор поднес к  губам.  -  Меня  глубоко  огорчило  известие  о
несчастье,  случившемся  в  вашей  комнате.  Скажите,  лорд  Мейбор,  не
догадываетесь ли вы, кто мог совершить это бесчеловечное деяние?
   - Ума не приложу, ваше величество.  -  Он  подозревал,  что  королева
знает больше, чем говорит.
   - Какая трагедия! Мне сказали, что вы этой ночью спали не у  себя.  -
Королева налила им обоим вина и пригласила Мейбора сесть.
   - Да, я спал.., в другом месте.  -  Случай  был  неподходящий,  чтобы
упоминать о дочери.
   - Вполне понятно, отчего вам не захотелось спать в своей  кровати.  -
Королева подала Мейбору кубок. - И поэтому я решила сделать вам подарок.
   - Подарок, ваше величество? - Королева никогда еще  не  была  к  нему
столь милостива - она сама налила ему вина, а теперь еще хочет  подарить
что-то. Мейбор насторожился. Такое радушие необычно для королевы - уж не
хочет ли она сообщить ему дурную весть?
   - Я приказала забрать вашу кровать и  сжечь  ее,  а  взамен  дам  вам
новую. Это прекрасная резная кровать, изготовленная  большими  мастерами
более двухсот лет назад. Город Исро преподнес ее нам с супругом  в  день
нашей свадьбы.
   - Ваша щедрость ошеломляет меня, ваше величество. -  Мейбор  знал,  о
какой кровати она говорит. Эта вещь стоила целое состояние  -  она  была
вырезана  из  ценнейшего   темного   дерева   и   украшена   золотом   и
драгоценностями.  Его  подозрения  усилились:  с   чего   это   королеве
вздумалось сделать ему столь роскошный подарок?
   - Вы будете спать в ней  этой  же  ночью,  лорд  Мейбор.  -  Королева
заздравным жестом подняла кубок. Выпив вина, она  немного  изменилась  в
лице и прошлась по комнате, остановившись у окна.  Некоторое  время  она
молчала, глядя на двор за окном, и наконец сказала:
   - Боюсь, что должна огорчить вас, лорд Мейбор. - Она  по-прежнему  не
смотрела на него. - Я не могу  более  продолжать  поиски  вашей  дочери.
Гвардия нужна мне для иных целей.
   - Понимаю, ваше величество. - Мейбор окончательно убедился в том, что
кровать и милостивый прием должны были подсластить ему это известие.
   - Вот уже  почти  месяц,  как  ищут  ее,  и  завтра  я  отзываю  моих
гвардейцев. - Королева наконец обернулась к нему. - Мейбор, даже если бы
Меллиандра теперь и нашлась, я не смогла бы благословить  эту  помолвку.
Невеста моего сына должна быть безупречна. Мы не знаем,  где  была  ваша
дочь все это время и с кем общалась. Будущая  королева,  которая  займет
мое место, должна  иметь  незапятнанную  репутацию.  Мой  сын  не  может
обручиться с вашей дочерью. - Королева  склонила  голову.  -  Мне  очень
жаль, лорд Мейбор, но таково мое решение.
   - Как будет угодно вашему  величеству,  -  ответил  Мейбор,  стараясь
говорить твердо. - Могу ли я узнать,  кого  вы  прочите  на  место  моей
дочери?
   - Вы  первым  узнаете  имя  невесты,  когда  таковая  найдется,  -  с
непонятной Мейбору резкостью сказала королева. - Надеюсь, мне нет  нужды
говорить  вам,  лорд  Мейбор,  сколь  высоко  я  ценю  вашу   неизменную
преданность и поддержку. - Это было самое большое извинение, какое могла
позволить себе королева. Этими словами она просила Мейбора  смириться  с
ее решением и остаться верным ей. Она нуждалась в его поддержке,  но  он
не собирался ни в чем уверять королеву: они оба знали, что его  верность
стоит дороже, чем украшенная самоцветами кровать.
   - Я хорошо знаю,  ваше  величество,  сколь  многое  зависит  от  моей
преданности. - Он помолчал, чтобы дать ей вникнуть в истинный смысл  его
слов. - И могу обещать вам, что ничего не стану предпринимать  второпях.
- Он низко склонился, прошуршав шелком одежд. - А теперь,  с  позволения
вашего величества, я хотел бы удалиться.
   Идя к двери, он украдкой оглянулся и увидел позади весьма озабоченную
женщину.
 
*** 
 
   Баралис шел на встречу с новыми наемниками. Кроп условился,  что  они
будут ждать его вблизи убежища. Из первого отряда только трое могли быть
пригодны, и только Трафф,  вожак,  остался  полностью  цел  и  невредим.
Баралис знал, как  люто  ненавидит  его  Трафф  и  как  жаждет  от  него
освободиться, но не собирался выпускать наемника из своих когтей. Траффа
может освободить только смерть.
   Баралис воспрянул духом. С Мейбором и горничной все прошло успешно  -
весь замок толковал об этом. Удачу дополняло то, что девица спала  также
и с сыном Мейбора, - это непременно вызовет какие-то трения между  отцом
и сыном. Быть может, стоит даже поговорить с Кедраком - никакого напора,
так, легкая разведка: оскорбленный  сын  может  стать  ценным  союзником
против отца. Поживем - увидим, решил Баралис. Сам он не  имел  семьи,  и
ему трудно было судить о прочности семейных уз.
   Баралис почти что жалел Мейбора. Найдя  девушку,  тот,  должно  быть,
испытал недурную встряску, а сегодня, если Баралис судит  верно,  Мейбор
получит еще один удар. Баралис знал,  что  королева  вызвала  Мейбора  к
себе, и сильно  подозревал,  что  речь  у  них  пойдет  о  невозможности
назначенной ими помолвки. Да и пора бы - осталось всего  два  дня.  Даже
если злополучная девушка найдется, ее уже, вероятно, не успеют доставить
в замок к сроку.
   Бедняга Мейбор -  все  вышло  не  так,  как  он  задумал!  Баралис  с
насмешливым  участием  покачал  головой.  Мейбор  потерял  и   дочь,   и
любовницу, и случай посадить на престол нового  короля,  а  возможно,  и
привязанность своего старшего сына. За ним нужен будет неусыпный надзор.
Мейбор питает не меньшую страсть к мщению, чем сам Баралис, и непременно
попытается отомстить врагу.
   Еще несколько дней - и планы Баралиса осуществятся. Королева, хоть  и
с большой неохотой, пригласит его к себе. Им есть о чем поговорить.  Она
проиграла пари и должна платить. Баралис сознавал,  что  поставил  ее  в
трудное положение: ей пришлось вернуть свое слово Мейбору, человеку,  на
которого она опиралась, чтобы держать в повиновении лордов более низкого
звания. К тому же Мейбор жертвовал большие суммы на войну  с  Халькусом,
не говоря уж о его людях и его землях, где велись бои.
   Королева, должно быть, сейчас  пребывает  в  тревоге,  не  зная,  как
уплатить свой долг и при этом сохранить преданность Мейбора. Но  Баралис
ни на миг не сомневался, что она сумеет это сделать: она  не  новичок  в
государственных делах. По правде говоря, она куда  лучший  политик,  чем
был ее несчастный хворый муженек даже в лучшие свои годы.
   К убежищу Баралис предусмотрительно  шел  через  лес.  Незачем  новым
наемникам знать о его укрытии, пока они не поступят к нему на службу. Он
уже видел их вдалеке - и они тоже наверняка смотрят на него: они, как  и
все, кто побыл в Харвелле хоть  день,  должны  были  наслушаться  всяких
россказней о нем. Они немного побаиваются, держатся начеку и  с  опаской
глядят на него, идущего к ним в своих черных одеждах.
   - Добрый день, господа, - произнес он  тихо  -  пусть  напрягут  уши,
чтобы расслышать его.
   - Вы лорд Баралис? - спросил один.
   - Да, это я. - Он обвел их взглядом, заглянув в глаза каждому.
   - Вы хотите взять нас на службу? -  довольно  смело  спросил  тот  же
человек.
   - Да, и хорошо заплачу.
   Во взорах наемников блеснула жадность.
   - Я слыхал, что люди, которые служили вам прежде, погибли в  лесу,  -
набивал цену вожак.
   - Их погубила собственная неосмотрительность. Этого не случилось  бы,
будь у них лучший предводитель.
   - Что вы хотите нам поручить?
   - Для начала нужно будет выследить и схватить двух человек. После  вы
понадобитесь мне для других дел.
   - Сколько даете?
   - Пять золотых на брата.
   - Идет! - вскричал вожак. Дурак, подумал  Баралис.  Трафф  выторговал
все восемь.
   - Держи. - Он бросил вожаку кошелек. - Сегодня же и приступайте.
   - Опишите мне тех, кого надо найти.
   - Это двое юнцов. У девушки  длинные  темные  волосы  и  белая  кожа,
парень - высокого роста, с каштановыми волосами. Они путешествуют пешком
и, насколько я понимаю, движутся на восток. На их след вы можете напасть
южнее замка, близ заброшенного охотничьего домика. Если не найдете их  в
течение недели, явитесь обратно  ко  мне.  -  Баралис  пошел  прочь,  но
остановился. - Не приближайтесь к парню  открыто.  Старайтесь  захватить
его врасплох - лучше всего спящим.
   - Мы найдем их и доставим сюда.
   - Нет, сюда их везти не надо. Убейте их и заройте где-нибудь.
 
Глава 25 
 
   Город Несс приютился между красивыми пологими холмами, а позади  него
высились  бледные  горные  вершины,   едва   отличаясь   по   цвету   от
серебристо-серого неба. На склонах  холмов  пестрели  распаханные  поля,
луга и сады - Несс был крестьянским городом.
   Таул и Хват приехали в  Несс  на  рассвете.  Восточные  горы  ревниво
преграждали путь солнечным лучам, поэтому в Нессе светало позже,  чем  в
его окрестностях.
   Старые и крепкие дома, вынесшие немало непогод, не могли похвастаться
красотой - их строители стремились  к  долговечности,  а  не  к  блеску.
Путники миновали множество дубильных, колесных и мясных лавок. Несс  жил
овцеводством. Каждую весну овец стригли, из  молока  делали  сыр,  потом
забивали на мясо, шкуры шли на пергамент, а навозом удобряли поля.
   Город прославила  шерсть:  несские  женщины  были  искусные  пряхи  и
выделывали особенно тонкую и мягкую нить. Красильщики окрашивали пряжу и
ткани в замечательно живые  цвета,  особенно  красные:  несские  мужчины
любили щеголять  в  камзолах  и  плащах  ярких  оттенков,  от  алого  до
багрового. Женщинам яркие Цвета носить не разрешалось, и они одевались в
бурые и тускло-голубые тона. Таул, правда,  увидел  в  толпе  двух  ярко
разодетых женщин: такой наряд служил отличительным знаком их ремесла.
   Здесь уже чувствовалось дыхание севера, и Таул понял, что без  теплых
вещей им не обойтись. Он улыбнулся, глядя на рыночные лотки,  заваленные
овчинами и мотками шерсти, - он попал в  подходящее  место  для  покупки
теплой одежды.
   Таул не спускал глаз с Хвата - недоставало еще, чтобы тот промышлял и
в этом городе. Пока  они  бродили  по  рынку,  Таул  то  и  дело  хватал
мальчишку за шиворот - того так и тянуло к дородным торговцам  и  богато
одетым женщинам.
   - Да ведь я совсем немножко их пощиплю, они и не заметят, - взмолился
Хват, вытирая нос рукавом -  он  не  привык  к  холодам  и  уже  схватил
простуду.
   - Незачем наживать себе неприятности.
   - Но ведь нам надо купить одежду, так или нет?  А  у  тебя  наверняка
осталось совсем немного после расплаты с лошадником в Тулее.
   Таул порылся в котомке и нашел один золотой  и  пригоршню  серебряных
монет:
   - Я думал, у нас больше осталось.
   Таул подозрительно посмотрел на Хвата, но тот только плечами пожал:
   - Вот видишь - хочешь  не  хочешь,  а  придется  мне  отправиться  на
промысел. - Хват переплел пальцы и хрустнул суставами.
   - Только недолго. - Хват юркнул в толпу, и Таул добавил вслед:
   - И будь осторожен.
   Таул нашел ларек, где продавались разные ткани, и стал  присматривать
шерсть поплотнее: сам он неплохо переносил холод, но мальчик  все  время
мерз.
   - Добрый день, сударь, - с  непривычным  местным  выговором  произнес
продавец, в чьем взгляде читался неприкрытый расчет. - Вы с юга, не  так
ли? - Не дожидаясь ответа, продолжил:
   - Я сужу по тому, как легко вы одеты. Вы уж не прогневайтесь, но  вам
пригодился бы новый плащ. У меня  как  раз  есть  хороший  отрез.  -  Он
выложил на  прилавок  штуку  алой  материи.  -  Вот  пощупайте.  -  Таул
старательно помял ткань - она была куда глаже, чем шерсть, с которой  он
сталкивался раньше.
   -  А  нет  ли  у  вас  чего-нибудь  не  столь  яркого?   Серого   или
коричневого?
   Торговец посмотрел на Таула как на умалишенного.
   - Сударь, такие цвета носят только женщины. Статный мужчина вроде вас
выглядел бы очень занозисто в красном.
   Таул не совсем понимал, что такое  "занозисто",  и  отнюдь  не  желал
выглядеть подобным образом.
   - Я настаиваю на сером. Как скоро сможете вы сшить два  плаща  и  два
камзола?
   - Дайте подумать. - Торговец оглядел Таула, явно прикидывая,  сколько
с него содрать. - За подходящую цену можно  успеть  хоть  к  завтрашнему
утру.
   - Какая же цена, по-вашему, подходящая?
   - Четыре золотых, - сказал купец, честно глядя Таулу в глаза.
   - Два, - приподнял бровь рыцарь.
   - Сударь, одна только швея обойдется мне в два  золотых,  а  товар-то
какой добротный. Меньше чем на трех не сойдемся.
   - Три так три. - Это было все-таки слишком дорого, но Таул  не  любил
торговаться. Он обсудил с торговцем покрой, показал ему, какого примерно
роста мальчик, оставил задаток и ушел.
   В ожидании Хвата он собрался купить еды и  выбирал  между  начиненным
овечьим сердцем и пудингом, когда женский голос шепнул ему на ухо:
   - Если вы пойдете со мной, я покажу вам, где  в  Нессе  кормят  лучше
всего.
   Таул, обернувшись, увидел девушку с  золотисто-рыжими  волосами  и  в
коричневом платье - стало быть, не шлюху. Таул как будто уже встречал ее
где-то.
   - Вы только  что  расстались  с  моим  отцом,  торговцем  тканями,  -
пояснила она, - и он, между прочим, вас надул.  -  У  нее  был  приятный
голосок, и говорила она с той же напевностью, что и отец.
   - А вам-то что? Вам торговые таланты отца только на пользу.
   - Он и без того богат, - сказала девушка, уводя  Таула  от  ларька  с
едой.
   - А одет бедно - или это входит в правила игры?
   - У него столько уловок, что я им и счет потеряла. Начнем с того, что
никакой швее платить два золотых он не будет. Это я буду шить вам плащи.
   Таул не сдержал улыбки.
   -  Не  лучше  ли  в  таком  случае  начать?  Они  мне  понадобятся  к
завтрашнему дню.
   - Так вы уже завтра покинете Несс? - опечалилась девушка.
   - Зачем вам это знать? - Таул всегда подозрительно относился к людям,
которые расспрашивали о его передвижениях, но девушка обиделась.
   - Ни за чем, - гордо ответила она. - Я пойду -  вы  ведь  не  хотите,
чтобы ваш заказ запоздал. - Она пошла прочь, но Таул крикнул:
   - Погодите. Вы собирались показать мне место, где лучше всего кормят.
Я не хотел вас обидеть, - добавил он.
   - Это место - наш дом, а я - лучшая в Нессе повариха.
   Они прошли через рынок, потом по переулку вышли на  красивую  широкую
улицу. Таул оглядывался в поисках Хвата, но  того  и  след  простыл.  Ну
ничего - Хват малый смышленый и как-нибудь его разыщет.
   - Вот мы и пришли, - объявила девушка около старого, но содержащегося
в порядке дома. - Да вы не беспокойтесь - нас здесь только двое, отец да
я. Он слишком прижимист, чтобы держать слуг. -  Девушка  впустила  Таула
внутрь и провела вниз по ступенькам в теплую, полную дыма кухню.
   - Для меня большая честь быть приглашенным в  ваш  дом.  -  Таул  уже
бывал на севере и знал, что полагается говорить в таких случаях.
   - Вы ведь не из этих  мест,  правда?  -  спросила  девушка,  проворно
накрывая на стол.
   - Нет, не из этих - да и вы, если я не ошибаюсь, тоже. Вы говорите не
так, как жители Несса, - более напевно. - Таул  принял  из  рук  девушки
чашу эля.
   - А у вас острый слух. Да, мой отец  родом  с  запада.  Мать  умерла,
когда я была еще ребенком, мы уехали на восток и в  конце  концов  осели
здесь. - Говоря это, девушка резала теплый, с хрустящей корочкой хлеб  и
щедро мазала ломти маслом.
   - Как называется место, откуда вы приехали?
   - Харвелл - это в самом сердце Четырех Королевств.
   - Давно ли вы уехали оттуда?  -  Таул  впервые  встретил  кого-то  из
Четырех Королевств и ухватился за случай разузнать побольше  о  тамошних
делах.
   - Лет десять тому назад. Но отец ездит туда каждый год или два, чтобы
похвали