обы проверить,  она  подтянулась  повыше  и
ухватилась рукой за выступающую  деталь.  Рука  легла  прочно.  Оставалось
понять, выдержит ли этот выступ ее вес. Николь попыталась  опробовать  его
прочность, придерживаясь другой рукой за шнур. Пока ничего.
   Ухватившись за выступ на панцире  заднего  сегмента,  Николь  осторожно
подтянулась вверх, ослабив хватку за самодельный шнур. Придерживая  ногами
тело  многоножки,  она  потянулась  к  следующему  выступу.  Ноги  заднего
сегмента отскочили от стенки, но многоножка держалась.
   Перебираясь с сегмента на сегмент, Николь дважды повторила  процесс.  В
последний  раз  она  ощутила  короткий  испуг  -  многоножка,  дернувшись,
отступила на несколько сантиметров к краю ямы.  Не  дыша,  она  дождалась,
пока биот остановится, и начала перелезать на  сегмент,  находившийся  уже
снаружи. Она еще ползла, когда  биот  снова  пошел.  Покатившись  с  него,
Николь завопила:
   - Аллилуйя!


   Стоя на окружавшей Нью-Йорк стене, Николь  разглядывала  бурлящие  воды
Цилиндрического моря и удивлялась, почему никто не отвечает на ее  просьбы
о помощи. Автоконтроль на приемопередатчике свидетельствовал,  что  с  ним
все в порядке, однако три попытки связаться с остальными  членами  экипажа
не привели к  успеху.  Николь  знала  о  связи  все,  что  положено  знать
космонавту. Ответа не было  -  значит  сейчас  в  шести-восьми  километрах
вокруг никого нет и релейная станция  "Бета"  не  работает.  "В  противном
случае, они услышали бы мой сигнал, даже находясь на "Ньютоне".
   Она попыталась уверить себя, что экипаж, конечно, на корабле, готовится
к новой вылазке, а станцию "Бета" скорее всего разрушило ураганом.  Однако
беспокойство оставалось: все-таки после начала таяния  льда  прошло  сорок
пять часов, а в яму она попала целых  девяносто  часов  назад.  Почему  же
никто не хватился ее?
   Николь искала в небе геликоптер. Теперь там появились  облака  -  этого
они и ожидали. Таяние Цилиндрического моря изменило  погоду  внутри  Рамы.
Стало теплее. Поглядев на свой термометр, Николь заметила, что чувства  ее
не подвели - было четыре градуса выше нуля.
   "Вероятнее всего, - мысли Николь снова обратились к ее коллегам, -  они
скоро вернутся. Надо держаться поближе  к  стене,  чтобы  меня  заметили".
Николь не стала тратить время на обдумывание других,  не  столь  вероятных
стратегий. Подумала недолго, что  на  корабле  могло  случиться  серьезное
несчастье, и теперь искать ее некому. "Но тем  не  менее,  -  сказала  она
себе, - мне придется действовать именно так. Они непременно появятся".
   Чтобы скоротать время, Николь взяла образец  воды  и  исследовала  его.
Органических ядов,  обнаруженных  первой  экспедицией,  было  очень  мало.
"Может, их было много, пока я сидела в яме, а сейчас все выпали в осадок".
Так или иначе в воде их практически  не  оказалось.  Николь  отметила  про
себя, что в случае необходимости сильный пловец может переплыть  это  море
без лодки. Потом вспомнила об акулообразных  биотах  и  прочих  обитателях
моря, о которых сообщал еще Нортон, и решимости разом поубавилось.
   Несколько  часов  Николь  расхаживала  около  моря.  А  когда   присела
перекусить манно-дыней, обдумывая средства извлечь из  ямы  остатки  дыни,
если ее не спасут  через  семьдесят  два  часа,  услышала  какой-то  крик,
доносившийся из Нью-Йорка. Первая ее мысль была о докторе Такагиси.
   Николь вновь воспользовалась передатчиком. Ничего. Снова  поглядела  на
небо, разыскивая геликоптер. И все еще спорила с собой - оставлять или  не
оставлять свой обзорный пункт на стене, когда услышала новый крик. На этот
раз она точнее определила место, откуда он  доносился.  Заметив  положение
ближайшей лестницы, она направилась на юг - прямо в центр Нью-Йорка.
   Николь еще не  скорректировала  в  своем  компьютере  карту  Нью-Йорка,
поэтому,  миновав  кольцевые  улицы  вокруг  площади,  остановилась  возле
октаэдра и ввела сведения обо всех своих  открытиях,  в  том  числе  и  об
амбаре с его ямами, а также все прочие подробности,  какие  только  сумела
припомнить. Едва закончив, она принялась восхищаться красотой прихотливого
восьмигранного сооружения, как услышала еще один крик.  Теперь  он  скорее
напоминал визг - звук был бы весьма странным для Такагиси.
   Она  побежала  через  площадь,  стараясь   по   памяти   придерживаться
направления  на  звук.   Когда   она   приблизилась   к   сооружениям   на
противоположной  стороне  площади,  звук  повторился.  На  этот  раз   она
расслышала и ответ. Узнала и голоса, похожие на  звуки,  которые  издавали
крылатые создания, посетившие  ее  в  яме.  Осторожным  шагом  направилась
Николь в сторону звуков. Они доносились оттуда, где были решетчатые петли,
привлекшие к себе внимание Франчески Сабатини.
   Менее чем через две минуты Николь стояла уже между двумя  небоскребами,
соединявшимися понизу частой сеткой, метров на пятьдесят  поднимавшейся  в
воздух. В метрах двадцати над землей в ловушке корчилось вельветовое  тело
птицы. И лапы ее, и крылья запутались в пружинистой сетке. Заметив Николь,
птица вскрикнула. Вторая - та, что была покрупнее, - кружила возле  вершин
зданий и тут же нырнула вниз.
   Николь прижалась к фасаду, когда огромная птица опустилась  возле  нее.
Она что-то сердито бормотала, словно бы ругала  Николь,  но  не  нападала.
Потом послышался голос вельветовой  птицы,  и  после  короткого  разговора
огромное линолеумовое создание отлетело на карниз  метрах  в  двадцати  от
Николь.
   Успокоившись, но и приглядывая краем глаза за птицей  побольше,  Николь
подошла к сетке и принялась разглядывать ее. Разыскивая Такагиси,  она  не
могла уделить  ей  достаточно  времени,  так  что  теперь  Николь  впервые
получила такую возможность. Сетка была сделана из упругих на ощупь канатов
сантиметров четырех толщиной. В ней были тысячи пересечений,  и  в  каждом
находился узел. Они оказались чуть  липкими,  но  все-таки  не  настолько,
чтобы Николь могла предположить, что эта  сетка  предназначена  для  ловли
летучих созданий.
   Пока она разглядывала низ сетки, оставшаяся на воле птица, пролетев над
головой Николь, опустилась возле пленницы. Осторожно, чтобы не запутаться,
она подергала когтями канаты - потянула и повертела не  без  труда.  Потом
линолеумовая птица переместилась к  запутавшейся,  без  успеха  попыталась
разорвать или развязать узлы, удерживающие  ее  товарку.  Затем  отступила
назад и поглядела на Николь.
   "Что она делает? - спросила  себя  Николь.  -  По-моему,  она  пытается
объяснить мне..." Николь не пошевелилась, и птица повторила  все  действия
заново. На этот раз Николь  могла  быть  уверена,  что  ее  просят  помочь
высвободить попавшуюся.  Она  улыбнулась  и  махнула  рукой.  Оставаясь  у
подножия сетки, Николь связала несколько  прядей,  потом  вновь  развязала
их... обе птицы разразились одобрительными воплями. Она повторила операцию
дважды, а затем показала на себя и вельветовое существо.
   Последовали торопливые, громкие, отчасти даже музыкальные переговоры, и
птица  покрупнее  возвратилась  на  свой  карниз.  Николь   поглядела   на
вельветовое создание - веревки  удерживали  его  в  трех  местах,  попытки
освободиться только  еще  больше  запутывали.  Николь  решила,  что  птицу
подхватил вчера сильный порыв ветра и бросил на сетку. Удар, должно  быть,
растянул ячеи,  а  когда  они  сократились,  огромная  птица  оказалась  в
ловушке.
   Влезть было несложно. Сетка была надежно присоединена к обоим зданиям и
тяжелая веревка не очень раскачивалась. Но двадцать метров - это не  мало,
больше чем шестиэтажный дом на Земле, и, оказавшись  возле  птицы,  Николь
невольно держалась с опаской.
   Еще  тяжело  дыша  после  подъема,  она  повернулась  к  птице,   чтобы
убедиться, не пропустила ли чего  в  этой  странной  беседе.  Инопланетная
птица лишь внимательно следила за ней голубыми глазами.
   Одно  из  крыльев  запуталось  возле  головы  существа.  Николь  начала
освобождать крыло, зацепившись ногами за сетку, чтобы  не  упасть.  Работа
продвигалась медленно. На Николь вдруг повеяло дыханием могучего существа.
"Знакомый запах, - отметила Николь и в мгновение поняла,  что  так  пахнет
манно-дыня. - Значит, и ты ее ешь. А откуда они берутся?" Николь пожалела,
что не в состоянии понять речь этих странных и удивительных существ.
   Она еще боролась с  первым  узлом.  Он  оказался  очень  тугим.  Николь
боялась, что, потянув сильнее, причинит птице боль. Дотянувшись до  ранца,
она извлекла энергоскальпель.
   Сразу же, вскрикивая и бормоча, рядом оказалась вторая птица, перепугав
Николь  почти  до  смерти.  Она  не  позволяла  Николь  продолжать,  пока,
отодвинувшись в сторонку, та не показала,  как  инструмент  режет  упругий
трос.
   Скальпель помог быстро  закончить  операции  по  спасению.  Вельветовая
птица поднялась в  воздух,  оглашая  окрестность  радостными  музыкальными
криками. Партнерша присоединилась к  ней,  выражая  в  криках  не  меньшую
радость. И  парочкой  волнистых  попугайчиков  они  принялись  играть  над
головой Николь. Потом исчезли, и Николь медленно опустилась на землю.
   Она была довольна  собой.  Собиралась  вернуться  на  стену  и  ожидать
вот-вот уже готовых явиться спасителей. И она побрела  на  север,  напевая
народную песенку о Луаре, которую помнила с детства.
   Через несколько минут Николь вновь оказалась в компании. Точнее, у  нее
появился проводник. Как только  она  сворачивала  не  туда,  летевшая  над
головой вельветовая птица поднимала немыслимый шум.  Он  прекращался  лишь
тогда, когда Николь сворачивала в нужную сторону. "Куда это меня ведут?" -
подумала она.
   На площади метрах в сорока от октаэдра птица  опустилась  на  ничем  не
выделяющийся  участок  металлической  мостовой.  Несколько  раз  поскребла
когтями и взмыла вверх. В сторону поползла крышка и птица  исчезла  внизу.
Потом появилась и  снова  исчезла.  Вновь  вынырнув,  что-то  проговорила,
обращаясь к Николь, и начала опускаться.
   "Понимаю, - подумала  та.  -  Кажется,  меня  приглашают  в  свой  дом.
Надеюсь, не в качестве обеда".



        41. ДРУГ ПОЗНАЕТСЯ В БЕДЕ

   Николь не знала, чего ожидать. Но отверстие в  мостовой  обошла  кругом
без тени страха. Ею двигало любопытство. На миг промелькнуло  беспокойство
-  как  бы  явившиеся  спасители  не  застали  ее  под  землей,  и  Николь
постаралась убедить себя в том, что они обязательно вернутся.
   Прямоугольная крышка оказалась большой - метров десять в длину и  шесть
в ширину. Когда птица поняла, что Николь следует за  ней,  она  спустилась
вниз и уселась ждать на третьем карнизе.  Опустившись  на  корточки  возле
отверстия, Николь заглянула в глубины.  Вблизи  посвечивали  огоньки,  они
уходили  вниз.  Николь  не  могла  точно  определить  глубину  коридора  -
очевидно, более двадцати-тридцати метров.
   Бескрылому человеку  было  сложно  спускаться  вниз.  Отвесный  коридор
попросту представлял собой большую дыру с широкими карнизами по краям. Все
они были одного размера - метров пять в длину и один в ширину - и отстояли
друг от друга примерно на три метра. Николь старалась быть осторожнее.
   Свет сюда поступал сверху - из отверстия в мостовой и редких фонариков,
размещенных через  каждые  четыре  карниза.  Они  были  окружены  какой-то
прозрачной и непрочной на взгляд оболочкой. В каждом фонарике горел огонек
на жидкости.
   Вельветовый приятель Николь терпеливо дожидался  ее  во  время  спуска,
оставаясь всегда в трех карнизах под ней. И Николь казалось, что, если она
сорвется, огромная птица подхватит ее. Впрочем, эту гипотезу проверять  не
хотелось.  Ее  разум  лихорадочно  торопился.  Николь  уже   поняла,   что
птицеподобные создания не являются биотами. А это значило, что  перед  ней
инопланетяне. "Но создателями Рамы, - решила Николь, - они быть не  могут.
Слишком уж примитивны их технические достижения".
   Николь  вспомнила  бедных  и  отсталых  майя,  обнаруженных  в  Мексике
конкистадорами.  Испанцам   казалось   немыслимым,   чтобы   предки   этих
невежественных и бедных людей могли воздвигнуть храмы и города. "Что, если
и здесь произошло нечто подобное? - подумала Николь. - Что, если  искусные
мастера, создатели этого корабля, выродились в примитивных птиц?"
   Когда Николь опустилась метров на двадцать, до  слуха  ее  донесся  шум
бегущей воды. Шум усилился, когда она  спустилась  на  карниз,  являвшийся
полом уходящего вглубь  горизонтального  коридора.  Он  продолжался  и  по
другую сторону отвесной шахты.
   Крылатый ее проводник, как обычно, оставался в трех карнизах  под  ней.
Николь показала на тоннель  за  своей  спиной.  Птица  взлетела,  а  потом
опустилась, зависая над каждым из уровней под Николь и давая  понять,  что
ей надлежит опускаться.
   Но Николь не хотела сдаваться. Она  вынула  фляжку,  поднесла  ко  рту,
показала, что пьет. И снова  указала  в  сторону  темного  тоннеля.  Птица
трепетала крыльями над ней, явно раздумывая, что делать, и наконец исчезла
во тьме, пролетев над головой Николь. Секунд через сорок  Николь  заметила
во мраке огонек: приближаясь, он увеличивался в размерах. Птица  вернулась
с большим факелом в когтях.
   Примерно пятнадцать метров Николь следовала за птицей. Они оказались  в
комнате по левую руку. Там была большая цистерна с водой, лившейся  в  нее
из трубки, уходящей в стену.  Достав  масс-спектрометр,  Николь  проверила
состав: чистая Н2О, прочих примесей  не  более  одной  части  на  миллион.
Постаравшись не забыть про манеры, Николь сложила руки чашечкой и напилась
из струи. Вкус был непередаваемо восхитительным. Покончив с питьем, Николь
направилась дальше  в  глубь  тоннеля.  Птица  впала  в  неистовство,  она
взлетала и опускалась, что-то треща. Тогда Николь изменила  направление  и
вернулась к отвесной шахте. Возобновив спуск,  она  заметила,  что  вокруг
потемнело, и подняла голову: оказалось,  выход  на  поверхность  Нью-Йорка
закрылся. "Надеюсь, это  не  значит,  что  меня  отсюда  не  выпустят",  -
подумала она.
   Еще в двадцати метрах ниже параллельно  поверхности  разбегалась  новая
пара темных тоннелей. Тут, на втором уровне, вельветовая птица свернула  в
глубь одного из них и с факелом в когтях провела Николь метров на  двести.
Следуя за птицей,  она  вступила  в  большую  круглую  комнату  с  высоким
потолком. С помощью своего факела птица засветила несколько  расположенных
по периметру масляных ламп.  А  потом  исчезла  -  почти  на  час.  Николь
терпеливо ждала. Поначалу она оглядывала темную комнату, похожую  на  грот
или пещеру. Никаких  орнаментов  или  украшений  в  ней  не  было.  Николь
задумалась - как дать понять птицам, что ей пора уходить.
   Вельветовый ее приятель вернулся с четырьмя спутниками. Николь  слышала
взмах крыльев и  непрекращающуюся  трескотню  в  коридоре.  Первым  влетел
спутник (или спутница) ее птицы - Николь представляла их себе  парой  -  с
двумя новыми линолеумовыми  птицами.  Приземлившись,  они  неловким  шагом
приблизились к Николь, чтобы как следует рассмотреть. А  потом  уселись  в
противоположной  части  комнаты,  и  внутрь  влетело   новое   вельветовое
создание, на сей раз коричневое, с небольшой манно-дыней в когтях.
   Дыню положили перед Николь.  Все  птицы  внимательно  глядели  на  нее.
Николь аккуратно вырезала осьмушку своим скальпелем,  отпила  из  середины
глоток   зеленоватой   жидкости,   а   остальное   отнесла   хозяевам.   С
одобрительными  криками,  явно  относящимися  к  точности   разреза,   они
передавали дыню друг другу.
   Николь смотрела, как они едят. Птицы аккуратно делили дыню между собой,
ничего не теряя. Обе вельветовые  птицы  на  удивление  точно  и  проворно
орудовали своими когтями, не оставляя  никаких  остатков  и  не  пачкаясь.
Более крупные птицы показались Николь слегка неуклюжими, они ели наподобие
земных животных.  Как  и  сама  Николь,  птицы  не  ели  жесткую  оболочку
манно-дыни.
   Когда с едой было покончено, молчавшие все это время птицы собрались  в
кружок.  Коричневая  птица  что-то  пропела  и  кружок  рассыпался.  Птицы
приблизились к Николь, чтобы взглянуть на прощание, и улетели.
   Николь сидела и ждала, что еще будет. Птицы оставили лампы  в  столовой
или, быть может, пиршественном зале,  но  в  коридоре  стоял  непроглядный
мрак. Они явно считали, что она должна оставаться здесь, во всяком случае,
какое-то время. Николь давно уже не спала и  после  еды  ощущала  приятную
сытость. "Ладно, - сказала она себе после внутреннего  спора,  свертываясь
калачиком на полу, - вздремнуть - только на пользу".


   Во сне кто-то издалека окликал ее по имени.  Ей  приходилось  напрягать
слух, чтобы услышать голос.  Вздрогнув,  Николь  проснулась  и  попыталась
вспомнить, где находится.  Она  старательно  прислушалась,  но  ничего  не
расслышала. Посмотрев на часы, поняла, что  проспала  четыре  часа.  "Надо
выходить, - подумала Николь. - Скоро стемнеет и я  не  хочу  расстаться  с
надеждой на спасение".
   Она вышла в коридор и включила свой фонарик. Менее чем за минуту Николь
добралась до отвесной шахты и начала перелезать с карниза на  карниз.  Как
раз под тем уровнем, где на спуске она  пила  воду,  Николь  услыхала  над
головой странный шум.  Она  остановилась,  чтобы  отдышаться.  Потом  чуть
высунулась с карниза и посветила фонариком вверх. На  выдававшейся  внутрь
шахты части первого уровня взад и вперед двигалось нечто огромное.
   Николь осторожно поднялась на карниз под загадочным объектом. Чем бы он
там ни был, но каждые пять секунд полностью перекрывал всю  ступеньку,  не
пропуская наверх Николь. Она просто не могла за  пять  секунд  подтянуться
вверх и добраться до следующего карниза.
   Став на самом краю карниза, Николь внимательно прислушивалась к  звукам
над  головой.  Когда  самодвижущаяся  штуковина  направилась  в   обратную
сторону,  Николь  выставила  голову  над  краем.  Объект  перемещался   на
гусеницах и сзади напоминал танк. Ей  пришлось  торопиться:  оказавшись  в
коридоре, танк развернулся, уже собираясь вернуться назад.
   "Несомненно, - мысленно проговорила Николь, оставаясь на своем карнизе,
- этот танк здесь -  нечто  вроде  часового".  Интересно,  оснащен  ли  он
какими-нибудь датчиками - правда, танк ничем не показывал, что услышал ее.
Впрочем, Николь решила не проверять этого. "Какой из него часовой, если он
не способен хотя бы увидеть пришельца".
   Николь медленно опустилась по выступам к так называемой  столовой.  Она
ощущала разочарование и казнила себя за то, что столь поспешно направилась
в обиталище птиц. Но птицам незачем держать ее в заточении. В конце концов
ее пригласили сюда после того, как она спасла жизнь одной из них.
   Появление танка озадачивало, оно полностью не соответствовало тому, что
окружало ее здесь. Зачем он? Откуда взялся? "Все чудесатее и чудесатее", -
решила Николь.
   Вновь опустившись на второй горизонтальный  уровень,  Николь  подумала,
нельзя ли выбраться отсюда иным путем. На другом конце  шахты  расположены
такие же карнизы. Если перепрыгнуть...
   Прежде чем серьезно рассмотреть этот план, Николь решила определить, не
охраняется ли и противоположный коридор первого уровня. С того места,  где
она теперь  находилась,  этого  нельзя  было  понять,  и,  ругая  себя  за
глупость, Николь вновь полезла вверх, чтобы посмотреть в коридор напротив.
К счастью, он оказался пустым.
   Вновь  возвратившись  вниз,  Николь  ощутила  изрядную  усталость.  Она
поглядела на ту сторону шахты, на огоньки в ее глубине. Если  она  упадет,
то, безусловно, погибнет. У Николь был отличный глазомер. Она  определила,
что края ее карниза и противоположного  разделяло  около  четырех  метров.
"Четыре метра, "думала она, - ну четыре с половиной,  не  более.  Учитывая
запас с обеих сторон, нужно прыгнуть на пять метров. В летном  комбинезоне
и с ранцем".
   Ник