ся  детские  ссоры
из-за каждого мячика.
   Когда они разгрузили вагон, Макс забрался внутрь и уселся на полу.
   - Сколько же ты будешь ждать? - спросила Николь.
   - Сколько потребуется, - мрачно ответил Макс.
   - А ты не обсуждал эту идею с кем-нибудь из наших?  -  поинтересовалась
Николь.
   -  Какого  черта,  конечно  нет.  С  какой  стати?..  У  нас  здесь  не
демократия. - Макс наклонился вперед. - Извини, Николь, но я сыт  всем  по
горло: Эпонины нет уже месяц, сигареты кончились, я вот-вот взорвусь. - Он
выдавил улыбку. -  Когда  доходило  до  такого,  Клайд  с  Виноной  всегда
говаривали мне, что я, мол, на ежа уселся.
   - Ну, ладно, Макс, - проговорила Николь чуть погодя. Она коротко обняла
его на прощание. - Надеюсь, с тобой все будет в порядке, куда бы  тебя  не
занесло.


   Однако вагон оставался на месте, и  Макс  упрямо  отказывался  покинуть
его, даже в уборную не ходил.
   Друзья приносили Максу  еду,  воду  и  все  прочее,  чтобы  не  пачкать
вагончик.  Между  тем  к  исходу  третьего   дня   сидения   пища   начала
заканчиваться.
   - Придется переговорить с Максом, - обратился Роберт к взрослым,  после
того как дети уснули. - Понятно, вагон не стронется с места, пока он будет
торчать внутри.
   - Я хочу переговорить с ним завтра утром, - отозвалась Николь.
   - Но еда кончается _сейчас_, - сказал Роберт. - И мы не знаем,  сколько
еще потребуется...
   - Можно разделить остаток  на  рационы,  -  перебил  его  Ричард,  -  и
продержаться еще хотя бы два дня... Видишь ли, Роберт,  все  мы  устали  и
нервничаем... словом, лучше переговорить с Максом, хорошо выспавшись.
   - Что будем делать, если Макс не захочет  оставлять  вагон?  -  спросил
Ричард у Николь, когда они остались одни.
   - Не знаю, - ответила Николь. -  Патрик  уже  задавал  мне  это  вопрос
утром... Он опасается, что нам придется прибегнуть к силе,  чтобы  извлечь
Макса из вагона... По его мнению. Макс очень устал и раздражен.
   Ричард уже глубоко заснул, однако Николь все еще  обдумывала,  в  каком
тоне лучше говорить с Максом. "Конфронтации следует избегать любой  ценой,
- подумала она. - Итак, мне придется переговорить с ним с глазу  на  глаз,
так чтобы никто не слышал... Но что же сказать ему? И как  реагировать  на
отказ?"
   Истомившись от  дум,  Николь  наконец  уснула.  И  снова  ее  сны  были
тревожными. Сперва горела их вилла  в  Бовуа,  а  она  не  могла  отыскать
Женевьеву. Потом сон перенес Николь в Республику Берег Слоновой  Кости,  и
ей снова было семь лет, шел обряд поро. Полуголая Николь плыла в небольшом
пруду посреди  оазиса.  По  берегу  пруда  разгуливала  львица,  выискивая
человеческого детеныша, потревожившего ее  львят.  Николь  нырнула,  чтобы
избежать пронзительного взгляда зверя, а когда выскочила  на  поверхность,
чтобы вздохнуть, львица исчезла, и вместо нее вокруг пруда разгуливали три
октопаука.
   - Мама, мама, - услышала Николь  далекий  голос  Элли.  Встав  в  воде,
Николь обвела глазами окружность пруда. - С нами все в  порядке,  мама,  -
отчетливо произнес голос Элли. - Не беспокойся о нас.
   Но где же Элли? Во сне Николь как будто бы заметила человеческий силуэт
в лесу позади трех октопауков и позвала:
   - Элли, это ты... Элли?
   Темная фигура ответила "да" голосом Элли, а затем  подошла  поближе.  В
лунном свете блеснули ярко-белые зубы. Николь сразу же узнала подошедшего.
   - Омэ! - вскрикнула она, и волна ужаса пробежала по спине. - Омэ...
   Николь проснулась от толчка. Ричард сидел возле нее в постели.
   - Что с тобой, дорогая? Ты кричала, звала Элли... потом Омэ.
   - Только что я  видела  очередной  яркий  сон,  -  проговорила  Николь,
подымаясь, чтобы одеться. - Мне дали понять, что Эпонина и Элли  живы,  но
где они сейчас, не намекнули.
   Николь оделась.
   - И куда же ты в столь поздний час? - спросил Ричард.
   - Я хочу переговорить с Максом, - ответила Николь.
   Она торопливо оставила спальню и  вышла  в  большой  зал  под  куполом.
Непроизвольно Николь поглядела на потолок и заметила то,  чего  не  видела
прежде. В нескольких метрах под куполом оказалась площадка или  платформа.
"Почему я не замечала ее раньше? -  подумала  Николь,  рысцой  подбегая  к
вагону. - Потому что днем тени  лежат  по-другому?  Или  потому,  что  эту
площадку сделали совсем недавно?"
   Свернувшийся в клубок Макс спал в уголке вагона.  Николь  вошла  внутрь
очень тихо. За те несколько секунд, когда она  собиралась  прикоснуться  к
нему, Макс дважды пробормотал имя Эпонины. Потом голова его дернулась.
   - Да, дорогая, - произнес он вполне отчетливо.
   - Макс, - шепнула ему на ухо Николь. - Просыпайся, Макс. -  Когда  Макс
проснулся, выражение на его лице было такое, словно бы он увидел  призрак.
- Макс, мне только что приснился удивительный сон, -  объявила  Николь.  -
Теперь я уверена, что  с  Элли  и  Эпониной  все  в  порядке...  Я  пришла
попросить тебя уйти из вагона, чтобы  он  мог  привезти  еду.  Конечно,  я
понимаю, как тебе хочется что-либо сделать...
   Николь смолкла. Макс  поднялся  на  ноги  и  подошел  к  двери  вагона.
Выражение недоумения на его лице все еще сохранялось.
   - Пошли, - сказал он.
   - И всего-то? - Николь удивилась столь слабому сопротивлению.
   - Да, -  проговорил  Макс,  спускаясь  из  вагона.  Как  только  Николь
оставила вагон, его двери закрылись, и аппарат быстро покатил в сторону.
   - Когда ты меня разбудила, - продолжал Макс, вместе с  Николь  провожая
взглядом вагончик, - мне снился сон: я разговаривал с Эпониной. И как  раз
в тот самый момент, когда я услыхал  твой  голос,  она  говорила,  что  ты
несешь мне важное известие.
   Макс поежился, потом расхохотался и направился назад к альковам.
   - Конечно, я не верю во все эти дерьмовые  разговоры  о  телепатии,  но
совпадение, безусловно, заслуживает внимания.


   Поезд, на этот раз с  двумя  вагонами,  вернулся  еще  дотемна.  Первый
вагон, как и прежде, был освещен, открыт и нагружен водой и пищей.  Второй
же оставался совершенно темным; двери его  не  открывались,  а  окна  были
занавешены.
   - Ну-ну, - проговорил Макс, подходя к краю платформы.  Он  попытался  -
впрочем, без успеха - проникнуть внутрь второго вагона. - И что же  у  нас
тут?
   Когда из первого вагона выгрузили еду и  питье,  поезд  не  тронулся  с
места. Люди выжидали, но таинственный второй  вагон  отказывался  выдавать
свои секреты.  Наконец  Николь  с  друзьями  решила  приступить  к  обеду.
Разговор за едой был негромок: все не без опаски  рассуждали  о  возможном
назначении второго вагона.
   Когда маленький Кеплер невинным голоском предположил, что, быть  может,
внутри темного вагона находятся Эпонина и Элли, Николь поведала историю  о
том, как после долгого пребывания у октопауков обнаружила Ричарда в  коме.
Предчувствие несчастья охватило людей.
   - Следует обязательно выставить стражу сегодня ночью, - предложил  Макс
после обеда, - чтобы они не выкинули какой-нибудь  штуки,  пока  мы  спим.
Берусь отстоять первые четыре часа.
   Патрик и Ричард также вызвались в часовые. И, прежде чем улечься спать,
все семейство, включая  Бенджи  и  детей,  отправилось  к  краю  платформы
поглядеть на вагоны.
   - А что же там внутри, ма-ма? - поинтересовался Бенджи.
   - Не знаю, дорогой, - ответила Николь, обнимая сына. - В самом деле  не
знаю.
   Примерно за час до того, как под куполом снова вспыхнули огни, возвещая
наступление утра, Патрик и Макс разбудили Ричарда и Николь.
   - Пошли, - проговорил Макс  взволнованно,  -  вам  нужно  поглядеть  на
это...
   В   центре   главной   палаты   оказалось   четверо   больших    черных
сегментированных созданий: наделенные зеркальной симметрией,  формой  тела
они напоминали муравьев. К каждому из трех сегментов членистого тела  была
прикреплена пара ног и  пара  гибких  сменных  конечностей,  которыми  эти
существа на глазах людей деловито возводили какое-то сооружение.
   Картина  была  удивительная:  каждая  из  змееподобных  "рук"  обладала
гибкостью слоновьего хобота. Дополнительным и весьма полезным достоинством
этих конечностей было то, что, когда рукой не  пользовались,  то  есть  не
нужно  было  что-то  поднимать  или  уравновешивать  груз,  переносимый  с
противоположной стороны, она втягивалась  в  корпус,  устроенный  на  боку
существа, и оставалась туго скрученной, пока не потребуется вновь. Другими
словами, если эти инопланетяне не  выполняли  никаких  дел,  рук  не  было
видно, и они не мешали движениям.
   Ошеломленные  люди  продолжали  внимательно  разглядывать  странные   и
довольно крупные - два метра в длину и почти метр в высоту - создания. Они
быстро разгрузили темный вагон, потом оглядели сложенные штабеля и наконец
исчезли в тоннеле вместе с поездом.  Когда  инопланетяне  отъехали,  Макс,
Патрик, Ричард и Николь направились к штабелям. В них  оказались  предметы
разнообразных  форм  и  размеров;  преобладали  длинные   плоские   блоки,
напоминавшие обычную лестничную ступеньку.
   - Если я имею право на догадку, - проговорил Ричард, подбирая  палочку,
похожую  на  авторучку,  -  то  скажу,  что  по  прочности  этот  материал
представляет нечто среднее между цементом и сталью.
   - А зачем все это им, дядя Ричард? - поинтересовался Патрик.
   - Должно быть, они собираются что-то построить.
   - А _кто_ же это - _они_? - спросил Макс.
   Ричард пожал плечами и покачал головой.
   - Существа, которые  только  что  отправились  отсюда,  показались  мне
просто умными домашними животными, способными на сложные  последовательные
действия, но не на истинное мышление.
   - Стало быть, это не мамин радужный народ, - проговорил Патрик.
   - Безусловно, - ответила Николь, улыбаясь с отсутствующим видом.


   Всем прочим, в том числе детям, о новых гостях рассказали за завтраком.
Взрослые сошлись на  том,  что,  если  инопланетяне  вернутся,  как  этого
следовало  ожидать,  не  стоит  мешать  им,  пока  в  их  деятельности  не
обнаружится серьезной угрозы.
   Когда через три часа вагоны  вновь  втянулись  в  прорезь  в  полу,  из
переднего вагона появились двое тех  же  созданий  и  поспешили  к  центру
главной палаты. У каждого в руках был небольшой горшочек; опуская  в  него
руки, они затем оставляли яркие отметины на полу - красные метки  охватили
платформу подземки, штабеля с материалами, словом,  около  половины  всего
помещения.
   Буквально мгновение спустя,  наверное,  еще  целая  дюжина  животных  с
хоботообразными конечностями вывалилась из вагонов; некоторые из них несли
на спинах большие и  тяжелые  изогнутые  детали.  За  ними  следовали  два
октопаука, по круглым головам  которых  бежали  необычайно  яркие  полосы.
Пауки остановились в центре палаты, осмотрели  штабеля  с  материалами,  а
потом приказали муравьеподобным созданиям приступить к работе.
   - Итак, дело проясняется, - проговорил Макс, обращаясь к  Патрику.  Оба
они издали следили за всей бурной деятельностью. - Итак,  командуют  здесь
наши друзья-октопауки, но какого черта они сооружают?
   - Кто знает? - ответил Патрик, не в силах оторвать взор от зрелища.
   - Погляди, Николь, на большой штабель, - сказал Ричард несколько  минут
спустя. - Муравей, что орудует возле него, безусловно понимает смысл полос
на голове октопаука.
   - А что же нам делать? - негромко спросила Николь.
   - По-моему, нам, остается просто смотреть и ждать, - отвечал Ричард.


   За красными пунктирами на полу кипела работа. Через несколько часов  на
поезде привезли еще одну партию изогнутых деталей, и  после  их  разгрузки
выяснилась форма будущего сооружения. Посреди зала возводили  вертикальный
цилиндр примерно четырех метров  в  диаметре,  оканчивался  он  под  самым
куполом. Внутри цилиндра были размещены  лестничные  ступеньки,  огибавшие
центральную часть сооружения. Работа продолжалась без перерыва  в  течение
тридцати шести часов.
   Октопауки-архитекторы приглядывали за гигантскими муравьями  с  гибкими
конечностями. Единственный долгий перерыв в работе наступил, когда,  устав
следить за инопланетянами, Кеплер и Галилей, закатили  мяч  через  красную
линию прямо к одному из муравьеподобных созданий.  Вся  работа  немедленно
остановилась, а октопаук заторопился к работнику, чтобы  отобрать  у  него
мяч. Коротким движением двух  щупалец  октопаук  отшвырнул  мяч  детям,  и
работа возобновилась.
   Все, кроме Макса и Николь,  уже  спали,  когда  инопланетяне  закончили
сооружать свою лестницу, собрали оставшиеся материалы и уехали  в  вагоне.
Макс подошел к цилиндру и просунул в него голову.
   - Впечатляет, - проговорил он смущенно, - но зачем они выстроили его?
   - Ну же, Макс, - ответила Николь, будь серьезным. Вполне очевидно,  что
нас приглашают подняться по этой лестнице.
   - Чтоб они сдохли, Николь.  Это  я  понимаю.  Но  _зачем_?  Зачем  этим
октопаукам потребовалось, чтобы мы поднялись туда?.. Ты же знаешь, что они
просто загоняли нас сюда... стоило только спуститься в их логово. Похитили
Эпонину и Элли, перевезли нас в Южный  полуцилиндр  и  не  отпустили  меня
назад в Нью-Йорк... Что же произойдет, если мы прекратим поддакивать им?
   Николь поглядела на своего друга.
   - Макс, как ты думаешь, с тобой ничего не  случится,  если  мы  отложим
этот разговор до утра? Я очень устала.
   - Безусловно. Но только сперва скажи своему мужу,  что,  по-моему,  нам
пора предпринять нечто непредсказуемое, например,  отправиться  пешком  по
тоннелю назад в логово октопауков. Я сомневаюсь - нужно ли нам идти  в  то
место, куда нас приглашают.
   - Макс, мы не знаем, что нас ждет там, - устало проговорила  Николь,  -
но я не вижу иного выхода, поскольку октопауки контролируют  запас  еды  и
питья... В подобной ситуации мы можем только довериться им.
   - Довериться? Вот еще одно слово, которым пользуются, когда  не  желают
подумать. - Макс подошел к цилиндру.  -  Эта  загадочная  лестница  вполне
может опустить нас в ад или же вознести на небеса.



        2

   Утром поезд вернулся, доставив еду и  питье.  После  его  прибытия  все
вышли осмотреть цилиндрическое сооружение, и Макс объявил, что людям  пора
доказать,  как  они  устали  от  опеки  октопауков.  Макс,  взяв  одну  из
оставшихся винтовок, предложил всем желающим  вернуться  с  ним  назад  по
тоннелю, проходящему под Цилиндрическим морем.
   - И чего ты хочешь добиться таким способом? - спросил Ричард.
   - Я хочу, чтобы октопауки захватили меня  и  отвели  в  то  место,  где
прячут Эпонину и Элли. Там я удостоверюсь, что с ними все в  порядке.  Мне
мало одних слов, Николь...
   - Но, Макс, - возразил Ричард, - твой план нелогичен. Подумай об  этом.
Пусть ты даже не попадешь под вагон, пока будешь брести по тоннелю...  как
ты собираешься объясняться с октопауками?
   - Я надеюсь на твою помощь, Ричард. Помню, ты  рассказывал,  как  вы  с
Николь общались с птицами. Быть может, на своем  компьютере  ты  соорудишь
мне изображение Эпонины. Я покажу экран октопаукам...
   Николь ощущала, насколько напряжен  голос  Макса.  Она  прикоснулась  к
ладони Ричарда.
   - Почему бы и нет? - проговорила она. - А пока можно  посмотреть,  куда
ведет лестница; тем временем ты сделаешь для Макса  компьютерные  портреты
Эпонины и Элли.
   - А я бы сходил с  Максом,  -  неожиданно  вступил  в  разговор  Роберт
Тернер. - Если есть возможность отыскать Элли, я готов  рискнуть...  Никки
будет здесь хорошо с дедушкой и бабушкой.
   Эти слова  обеспокоили  Ричарда  и  Николь,  однако  они  предпочли  не
выказывать свою озабоченность публично.  Патрика  попросили  подняться  по
лестнице и бегло  осмотреть  окрестности.  Тем  временем  Ричард  принялся
колдовать над компьютером, а Макс и Роберт  отправились  в  свои  спальни,
чтобы приготовиться к дороге. Николь и Наи оставались вместе  с  Бенджи  и
детьми в главной палате.
   - Ты считаешь, что Максу и Роберту незачем  ходить  туда,  не  так  ли,
Николь? - как всегда, мягким и ровным голосом спросила Наи.
   - Да, -  ответила  Николь.  -  Однако  я  не  совсем  уверена  в  своей
правоте... Оба так тревожатся за своих женщин. Понятно, что им  необходимо
что-нибудь предпринять, хочется отыскать их... вопреки логике.
   - Что, по-твоему, их ожидает? - спросила Наи.
   - Не знаю. Впрочем, сомневаюсь в том, что Макс и Роберт найдут  Эпонину
и Элли. На мой взгляд,  их  похитили  по  разным  причинам...  хотя  я  не
представляю,  _по  каким  именно_.  Словом,  я   считаю,   что   октопауки
впоследствии вернут нам обеих, не причинив им вреда.
   - Ты очень доверчива, Николь - проговорила Наи.
   - Нисколько. Весь опыт моего знакомства с октопауками  заставляет  меня
полагать, что мы имеем дело  с  существами,  обладающими  весьма  развитым
нравственным  чувством...  Я  согласна:  факт  похищения  _как  будто_  не
согласуется с  таким  представлением,  и  Макс  или  Роберт  вправе  иметь
собственное мнение об октопауках,  противоположное  моему...  Однако  могу
держать пари - в конце концов мы узнаем причины похищения.
   - Но теперь мы очутились в трудном положении. Что, если Макс  и  Роберт
уйдут и не вернутся?..
   - Понимаю. Но мы ничего не можем с ними поделать. Мужчины  решились,  в
особенности  Макс,  и  должны   совершить   этот   поступок...   несколько
старомодный, опрометчивый, но вполне понятный. И нам, остающимся,  следует
считаться с их побуждениями, даже если, на наш взгляд, это сущий каприз.


   Патрик  вернулся  менее  чем  через  час  и   сообщил,   что   лестница
заканчивается площадкой; от нее  за  купол  уводил  коридор,  и  по  новой
лестнице можно было подняться метров на десять - в похожую на  эскимосское
иглу хижину, расположенную в пятидесяти  метрах  к  югу  от  края  обрыва,
выходящего на Цилиндрическое море.
   - Ну и как там наверху? - спросил Ричард.
   - Все, как у нас на севере, - ответил Патрик. - Холодно - градусов пять
по Цельсию - и чуть брезжит свет... Правда, в иглу  тепло  и  светло.  Там
есть постели и одна ванная комната, безусловно, предназначенная для людей,
но для всех места не хватит.
   - А других коридоров ты не видел? - спросил Макс.
   - Нет, - Патрик покачал головой.
   - Дядя Рич-ард сделал пре-крас-ные пор-трети-ки  Эл-ли  и  Эпо-нины,  -
проговорил Бенджи, обращаясь к брату. - Тебе надо по-смот-реть.
   Макс нажал на две кнопки на своем переносном компьютере,  и  на  экране
появилась превосходная копия липа Эпонины.
   - Сперва Ричарду не удались ее глаза, - заметил Макс, - но  я  поправил
лицо... С Элли у него проблем не было.
   - Итак, вы собрались в путь? - спросил Патрик у Макса.
   - Мы готовы, но хотим дождаться утра: тогда в тоннеле будет светлее.
   - Как по-твоему, сколько вам придется идти до другого берега?
   - Примерно час быстрым шагом. Надеюсь, Роберт сумеет поторопиться.
   - А что вы будете делать, если увидите вагон? - спросил Патрик.
   - Тут ничего не сделаешь, - Макс пожал плечами.  -  Мы  уже  проверили:
зазор между вагоном и стенкой невелик. Твой дядя  Ричард  утверждает,  что
нам остается надеяться лишь на тех, кто управляет вагоном.
   За обедом принялись  спорить  насчет  ружья.  Ричард  и  Николь  весьма
возражали против того, чтобы Макс  брал  винтовку...  но  не  потому,  что
хотели оставить оружие в семье,  -  напротив,  они  опасались  "несчастной
случайности",  способной  сказаться  на  общей  судьбе.  Ричард  не  сумел
выдержать подобающий такт, чем и прогневал Макса.
   - Вот что, мистер эксперт, - ответил Макс раздраженно. -  Не  затруднит
ли вас объяснить, с чего это вы взяли, что винтовка  помешает  мне  искать
Эпонину?
   - Макс, - резким тоном проговорил Ричард, - октопауки должны...
   - Дорогой, позволь, пожалуйста, мне, - вмешалась Николь. - Макс, -  она
старалась успокоить фермера, - я просто не могу представить себе такой ход
событий, при котором тебе может понадобиться винтовка. Ведь если дойдет до
оружия, значит, октопауки на