снимок! Ну я  ему
говорю: "Смотрите, какая красотка!! Просто  грех  не  отвезти  подарочек
такой  женщине!"  Он  так  долго  смотрел  на  фотографию,  что  я  даже
удивилась, и потом сразу согласился. Только  я  не  понимаю,  почему  он
столько времени не отдавал тебе посылку.
   Странно.
   - Действительно... Он вообще-то обязательный, насколько я успела  его
узнать. Впрочем, мало ли  что,  может,  заболел.  Ой,  Галка,  кстати  о
болезни: тут со мной еще история приключилась...
   И я поведала ей о таинственном незнакомце.
   Она страшно заинтересовалась.
   - Попов, говоришь?
   - Попов. Но я такого не знаю.
   - И никакой это не Попов! - заявила она.
   - Это и ежу понятно. Но кто? Ума не приложу.
   Вообще, мне это жутко надоело. К Первому мая опять  прислал  букет  и
конфеты. Ну не козел этот тип, скажи?
   - Не знаю, не знаю... Есть у меня одно подозрение...
   - Какое?
   - Ты не помнишь, в каких числах это было?
   - Дай сообразить... Ну где-то числа седьмого-восьмого декабря.
   - Точно! Это Макс!
   - Макс? Что за бред, Галка? Макс объявился двадцать второго.  Вечером
он позвонил, а утром мы встретились... Да и как он попал в квартиру? И с
какой стати он стал бы все это делать? А главное, почему ж  он  потом-то
не признался? Нет, этого не  может  быть.  Тем  более  зачем  он  сейчас
продолжает присылать эти дары?
   - Любит, наверное...
   - Мог бы как-то иначе проявить свою любовь. Нет, это чушь!
   - Ничего не чушь! Машка, больше просто некому! - воодушевилась Галка.
- Он же буквально глаз оторвать не мог от твоей карточки.
   - Ну и что?
   - Вот, напряги воображение. Я так это вижу... Ты  же  сама  говоришь,
что ничего не помнишь.  Допустим,  он  тебе  позвонил,  ты  была  еще  в
сознании и  дала  ему  адрес.  Он  приехал,  ты  ему  из  последних  сил
открыла...
   Может такое быть?
   - Вряд ли, но вообще-то все бывает. Ты представляешь, в каком виде  я
ему открыла?
   - Не имеет значения! Ты уже запала ему  в  душу,  и  вдруг  он  видит
одинокую женщину, в тяжелом состоянии, может, ты сознание  потеряла  или
еще что-нибудь.
   - Еще что-нибудь потеряла? - засмеялась я. - Разве что невинность, но
это со мной случилось гораздо раньше.
   - Ты зря смеешься, дарлинг, думаю, что я права..
   И, кстати, могу завтра же все выяснить!
   - Как?
   - Позвоню ему! Он мне оставил все свои координаты.
   - Не надо!
   - Ладно, погоди, дай развить мысль.
   - Развивай!
   - Значит  так,  он  приходит  и  видит,  что  ты  в  самом  плачевном
состоянии, одна-одинешенька, у тебя жуткий жар... Или... Машка,  слушай,
а у тебя случайно нет привычки оставлять ключи в замке снаружи?
   - Снаружи? Сколько раз оставляла.
   - Ну, вот видишь!
   - Но я уже не первый день была больна...
   В который уж раз я припомнила начало болезни.
   - Галка, слушай... Я, кажется, ходила вниз, за почтой...
   - Ага, значит могла запросто оставить ключи в дверях! - с  торжеством
закричала Галка. - Тебе еще повезло, что тебя не убили и не ограбили.
   - Да, тогда полоса везения уже началась, - задумчиво проговорила я. -
Ну, допустим, оказал он мне первую помощь... Но цветы,  конфеты,  еловая
веточка, полный холодильник  деликатесов  -  согласись,  это  уж  как-то
чересчур. Да еще и стирка!
   Теперь задумалась Галка.
   -  А  что  тут  такого?  Представь  себе,  он  оказал  тебе,  как  ты
выражаешься, первую помощь, увидел, что ты больная,  потная,  в  грязной
рубашке...
   - Ужас какой!
   - Ну, он тебя переодел, перестелил постель  и  решил  сунуть  грязное
белье в машину, а пока она стирает, смотался за продуктами, а  заодно  и
цветы купил... Ой, Машка, это точно Макс!
   - Но в таком случае почему он не оставил твою посылку и письмо?
   - Как ты не понимаешь? Чтобы потом появиться как ни в чем не  бывало,
когда ты поправишься. Да, чем больше я думаю, тем больше уверена...
   - Но тогда почему же он не признался?
   - Он же сделал это сгоряча, импульсивно. А потом,  может,  ему  стало
неудобно, он все-таки был не очень-то скромен, если переодевал тебя.
   - Ну, у нас одно время были такие отношения, что подобная мелочь  уже
не могла его смутить.
   - Если хочешь знать, его мог смутить собственный романтический порыв.
   - А зачем же он это продолжает? Даже теперь?
   - Заигрался. И еще ему, наверное, приятно, что он хоть как-то с тобой
связан...
   - Да ну, Галка, это уж какая-то неземная любовь получается. Непохоже.
И потом, почему Попов?
   - А если б он назвался Ивановым или Сидоровым, тебе  бы  легче  было?
Нет, точно, я ему завтра позвоню и потребую ответа!
   - Под каким предлогом?
   - Без предлога. Скажу, что тебе это надоело. И вообще...  Ой,  Машка,
все, я испеклась... Спать хочу, умираю... Большая же разница во времени,
в Канаде сейчас вечер...
   Галка легла и  мгновенно  уснула.  А  ко  мне  сон  не  шел.  Галкины
подозрения не оставили меня равнодушной.
   А что, может, и в  самом  деле  это  был  Макс?  Надо  вспомнить  все
детально. Он позвонил вечером и в первый момент хотел заехать ко мне,  а
потом  почему-то  передумал  и  назначил  встречу  на  улице.  А  почему
передумал?
   Бог его знает. Возможно, боялся показать, что как-то ориентируется  в
моей квартире. Но так или иначе, а это мне и тогда показалось  странным.
Дальше... Встречу он назначил в двух шагах от моего дома.  И  как-то  уж
очень быстро начал  за  мной  ухаживать.  Впрочем,  мне  он  тоже  сразу
глянулся... И еще у него был немного удивленный вид... Это понятно: если
таинственным незнакомцем был он, то запомнил меня с длинными волосами, а
тут я явилась стриженой. Он потом еще спросил, давно ли  я  постриглась,
что-то  плел  насчет  манеры  встряхивать  волосами...   Похоже,   очень
похоже... Вот, правда, перед Новым годом, когда он  заехал  вручить  мне
подарок - радиотелефон, он спросил, откуда хризантемы. Но это же  ровным
счетом ничего не значит. А если это и вправду  был  Макс,  зачем  же  он
продолжает эту игру? Любит меня? Странно..,  более  чем  странно,  но...
Похоже! Очень похоже! Макс все-таки еще из поколения романтиков.
   Походы, песни у костра... Недаром же я в какой-то момент решила,  что
это дело рук Кости. Я вполне Могла себе представить, что Костя  способен
на такие шутки, а они ведь из одной компании... И все равно глупо!  Что,
впрочем, неудивительно, они ведь все козлы. Макс, козлик мой... Господи,
как один уменьшительный суффикс может  коренным  образом  изменить  все.
Козел - очень грубое, злое слово,  а  козлик  -  нежное,  нисколечки  не
обидное... Да, это как дурак и дурачок... Нет, лучше:  дурачок  имеет  и
ласковое и презрительное значение - деревенский дурачок...  А  козлик  -
просто ласковое слово. Козлик мой...
   Вся эта лингвистика так меня утомила, что я наконец  заснула.  И  мне
приснился хорошенький белый  козленочек,  который  вдруг  превратился  в
отвратительного старого борова...
   Я проснулась в полном смятении. Оказалось, что  я  спала  не  так  уж
мало. Часы показывали половину двенадцатого, в квартире было  невыносимо
душно. Я вскочила и бросилась в ванную. Там меня и застала сонная Галка.
   - Машка, какая духота, сдохнуть можно. Надо что-то придумать...
   - Предлагаю поехать на дачу.
   - Там купание есть?
   - Есть речка.
   - Тогда поехали, А окрошка еще осталась?
   - Кажется, да.

***

   На даче мы проторчали до понедельника. Во вторник Галка  должна  была
ехать во Владимир. По дороге с  дачи  мы  заехали  в  магазин  и  купили
напольный вентилятор.
   Лишь запустив его и устроив в квартире  сквозняк,  мы  смогли  как-то
жить.
   - Первым делом я позвоню Максу, - заявила Галка. - Я ему обещала, что
непременно звякну, если буду в Москве. О тебе пока ни  слова  не  скажу,
посмотрю, как пойдет разговор, а потом огорошу вопросом. , -  Может,  не
надо? - робко сказала я.
   - Надо! Еще как надо! Терпеть не могу неопределенности. Мне  ее  и  в
своей жизни хватает...
   Она решительно достала из сумки хорошо знакомую мне визитную карточку
Макса и набрала его рабочий номер. Я замерла.
   - Максим Павлович? Нет? Что вы говорите? А как мне его  найти?  Очень
жаль. - Она положила трубку, и вид у нее был растерянный.  -  Машка,  он
там больше не работает.
   - Как? - опешила я. Макс любил свою работу и всегда  говорил,  что  у
них сложился хороший коллектив.
   Странно...
   - Я спросила, как его найти, а мне сказали, что не знают. Позвоню ему
домой!
   - Не надо!
   - Ерунда, это у тебя рыло в пуху, а я тут при чем?
   - Да ты и есть главная виновница всего, если  разобраться,  -  нервно
засмеялась я.
   Она вновь взялась за телефон.
   - Добрый день, можно попросить Максима Павловича? Да? А как  мне  его
найти? Спасибо, записываю!
   Извините.
   - Ну что?
   - Это был сын... Сказал, что... Что Макс там больше не  живет  и  дал
какой-то номер.
   - Все ясно, телефон Лидочки. Но уж туда ты звонить не будешь!
   - Да, туда мне звонить и самой что-то не хочется.
   Кретин, тряпка, идиот!
   Так вот что значил мой сон...
   -  Машка,  только  ты  не  расстраивайся...  Ой,  Машка,  я  знаю,  я
придумала...
   - Не надо ничего придумывать, за нас Лидочка уже давно все придумала.
   - Нет, я не про то... Я эту кашу заварила, я ее и расхлебаю!  Вернее,
я тебя вылечу! Ты, дарлинг, про него и думать забудешь!
   -  Каким  образом?  -  заинтересовалась  я,  мечтая  поскорее  начать
лечение. Уж слишком непереносимой была боль.
   - Я вернусь домой и сразу же вышлю тебе приглашение! Ты  приедешь  ко
мне на месяц, я тебе покажу Канаду...
   - "Над Канадой небо синее, меж берез дожди косые..."  -  вспомнила  я
старую песню.
   - Машка, любовные горести  испокон  веку  лечили  путешествиями.  Вот
увидишь, ты вернешься совсем  другим  человеком.  Я  беру  на  себя  все
расходы, ты только оплати дорогу! Потянешь?
   - Пожалуй, да.
   - Нет, Машка, мы сделаем иначе.  Я  вернусь  из  Владимира,  пойду  в
посольство и прямо там все оформлю, кажется, так  можно  сделать.  Тогда
быстрее получится.
   Знаешь, странно, я в Москве почти совсем не  думаю  о  Матвее  с  его
девкой. Я почему-то уверена, что ему там без меня плохо.
   - Это возможно, только не вздумай сделать  ему  сюрприз  и  вернуться
раньше времени.
   - Нет уж, это я бы и сама сообразила, - фыркнула Галка. - Ну,  а  что
же делать с Максом?
   - Бога ради, ничего! Заграбастала его Лидочка, ну и на здоровье.
   - Но почему же он с работы ушел?
   - Откуда я знаю? Галка, отвяжись, не трави душу! -  взмолилась  я.  -
Только зря с дачи уехали, там все-таки не так жарко.
   - А Лиза твоя молодец, бодренькая...
   - Да, она молодчина, а уж с тех  пор  как  Белка  у  нее  поселилась,
вообще помолодела, такая стала деятельная. И Белка просто оттаяла у нее.
Они друг в дружке души не чают. На меня, слава богу, у Лизы  времени  не
остается. А то она бы замучила меня советами.
   - Машка, кончай... -У тебя глаза, как у больной  собаки.  Пристрелить
хочется, чтоб не мучилась.
   - Да?  Мне  это  уже  говорили,  правда,  хотели  не  пристрелить,  а
вылечить...
   - Мужик?
   - Мужик.
   - Мужику остается только лечить, а  я  могу  разве  что  пристрелить.
Жалко пистолета нет.
   - А как же лечение Канадой?
   - Ты права, подруга, будем лечиться!
   Пока Галка была у меня, я еще  держалась.  Но  когда  она  уехала  во
Владимир, я впала в отчаяние.  Сумасшедшая  жара  только  способствовала
этому. Работать не было  сил.  Я  целыми  днями  лежала  на  диване  под
вентилятором, изредка поднималась, чтобы выпить воды со льдом.  Есть  не
могла. Я не плакала и даже не думала о Максе,  просто  тупо  лежала,  не
включая телевизора, не беря в руки книги. Спала, просыпалась,  принимала
душ и снова валилась  на  диван.  Телефон  почти  не  звонил,  все  либо
разъехались, либо тоже помирали от жары.
   Через два дня Галка вернулась. Посмотрела на меня  и  только  головой
покачала. А потом отправилась в посольство и вернулась злая-презлая.
   - Бюрократы  чертовы!  Какие-то  им  бумажки  понадобились!  Сказали,
сделают запрос и оформят сами, уже без меня, но не  раньше,  чем  недели
через две... Сама туда съездишь. И еще справки соберешь.
   - Ладно, съезжу, соберу.
   - Машка, ты на улицу эти дни выходила?
   - Нет. Зачем?
   - А ела что-нибудь?
   - Ела.
   - Врешь!
   - Да нет, что-то ела...
   - Чахнешь, значит? Ишь вы какие романтики с Максом, два сапога  пара!
Он тайком шлет цветы, а  ты  чахнешь  от  любви...  Представляешь,  если
Лидочка узнает про цветы, что будет? Она его выгнать может!
   - Дожидайся! Она уж если заполучила свое сокровище,  никогда  его  не
выгонит! Просто отберет деньги или еще что-нибудь предпримет.
   - И тебе не стыдно, что ты его отдала ей с потрохами?
   - Ни капельки. Он сам ей сдался.
   Прошло еще три дня, и Галка улетела, взяв с меня клятвенное обещание,
что я сразу займусь добыванием справок для канадского посольства.  А  я,
вернувшись из Шереметьева, в изнеможении рухнула на диван.  Слава  богу,
хоть Галка уехала довольная и успокоенная.
   - Машка, дарлинг, я буквально вылечилась  Москвой,  а  ты  вылечишься
Канадой, я знаю! - сказала она на прощание.
   Но  я  не  была  в  этом  так  уверена.  Провалявшись  еще  сутки,  я
почувствовала, что жить мне больше не хочется.
   Незачем. Все лучшее уже позади - так что, ждать старости? Встречаться
со случайными, по сути совсем ненужными мужиками? А разве в  жизни  мало
прелести помимо мужиков? Видимо, я еще не была полностью  готова  свести
счеты с жизнью, однако мысли такие уже бродили в моей глупой  голове.  Я
еще не дошла до той точки, когда жить уже настолько невмоготу, что можно
выпить уксусную эссенцию или выброситься в окошко.
   И вешаться не хотелось. Представляю, в каком виде  меня  найдут!  Фу!
Значит, самый лучший способ - снотворное. Засыпаешь - и все. Но в  такую
жару нельзя...
   Я очень быстро начну разлагаться, завоняю...Нет, не годится.  Но  как
же быть? Жить, дура, жить! - пискнул давно  умолкший  внутренний  голос.
Да, наверное, он прав, но.., все-таки надо иметь что-то про  запас...  Я
полезла в коробку  с  лекарствами.  Снотворного  у  меня  нашлось  всего
двенадцать таблеток. Мало, годится только для симуляции.  Значит,  нужно
спокойно подкопить снотворного, а там, глядишь, и жара  спадет.  Так,  а
вот это что за флакончик? Клофелин. И тут меня вдруг  осенило!  То,  что
надо! Клофелин в сочетании с  водкой  частенько  приводит  к  летальному
исходу. И, чтобы не гнить в квартире,  эту  адскую  смесь  вполне  можно
выпить ночью на Самотечном бульваре. Тогда меня сразу найдут! В карман я
положу записку "В моей смерти прошу никого не винить!" А может,  плюнуть
еще разок на колбаску Лидочке и обвинить ее? Фу, Машка, это же подлость,
а подлой ты никогда не была. К тому же я не знаю  ее  фамилии...  Машка,
кончай  эту  дурь,  доиграешься!  А  я  и  не  играю,  мне  плохо,   мне
по-настоящему плохо, я умираю  без  него...  Прекрати,  корова!  Я  пока
ничего делать не собираюсь, но если станет совсем  невыносимо,  то  надо
быть  наготове.  Чтобы  ненароком  не  хлебнуть  нашатыря  или  уксусной
эссенции. Это больно и некрасиво, а если вдруг меня спасут, то  останусь
инвалидом.
   Нет уж! Клофелин с водкой лучше... Только у меня, кажется, нет водки.
Я полезла в холодильник. Да, водки нет. Значит, надо пойти в  магазин  и
купить. Машка, кончать с собой из-за очередного козла? Мало их  в  твоей
жизни было? Не вздумай! Я пока не собираюсь, просто  должна  же  в  доме
быть водка!
   Я натянула сарафанчик и выбежала из квартиры. На улице было жарко, но
все-таки дул ветерок. Войдя в магазин, ближайший к дому, я вдруг поняла,
что безумно проголодалась. И накупила еды. Впрочем, бутылку водки я тоже
прихватила. Подумав, купила и вторую.  Одна  пусть  стоит  где-нибудь  в
темном уголке, ждет своего клофелина...
   Есть хотелось нестерпимо, и я прошла несколько метров  до  маленького
уличного кафе, где жадно съела два горячих  хачапури,  запивая  холодным
тархуном.
   Потом  еще  покурила  и,  чтобы  продукты  в  сумке  не  испортились,
поплелась домой, хотя и без всякой охоты.
   Мне обрыдла моя квартира, а  умирать  я  почему-то  раздумала.  Поеду
сегодня на дачу! Побуду на свежем воздухе, а  там  поглядим.  Поспешишь,
людей насмешишь.
   Когда  я  вышла  из  лифта,  на  площадку  Выглянула  соседка,  Алиса
Семеновна.
   - Маша, наконец-то! - воскликнула она. - Зайдите-ка ко мне, -  Что-то
случилось?
   - Да нет, просто тут для вас прислали подарки...
   - Хризантемы и конфеты? - в бешенстве спросила я.
   - Нет, почему? Розы и пейджер.
   - Что? - опешила я и вбежала в квартиру соседки.
   В большом Алисином кувшине на столе  стояли  сногсшибательные  чайные
розы, в кружевах и бантиках. А рядом лежала коробка  с  изображенным  на
крышке пейджером. Это что-то новенькое!
   - Алиса, кто это прислал?
   - Откуда же мне знать? Принес какой-то юноша из фирмы "Сюрприз".
   - Но зачем мне пейджер?
   - Вероятно, вам  хотят  передать  какое-то  сообщение,  -  догадалась
Алиса.
   - Но я не умею с ним обращаться!
   - Это несложно, достаточно нажать кнопку.
   Из коробки раздался сигнал. Мелодия "Вечернего звона".
   Я дрожащими руками вытащила пейджер, Алиса ткнула пальцем в  какую-то
кнопку, и на экранчике появились слова: "Маша!  Я  свободен  как  ветер!
Выходи за меня замуж! Я люблю тебя. Макс".
   - Какая прелесть! - всплеснула руками Алиса. -  Поистине  современное
объяснение.
   Я была в полном замешательстве. Не веря  своим  глазам,  перечитывала
слова на экранчике.
   - Маша, у вас такой задумчивый  вид,  что  вы  мне  напоминаете  того
нового русского из анекдота. "Вчера перечитывал пейджер. Много думал!" -
захохотала Алиса.
   - Алиса... Все так странно... Прошу вас, дайте стакан воды!
   - Сию минуту. И простите, если я невольно обидела вас.
   - Да что вы... Ерунда... Просто я вконец  растерялась...  У  нас  все
было кончено и вдруг...
   - Маша, поверьте, у вас все будет прекрасно! Я это чувствую!
   - С ним? - показала я на пейджер.
   - Да, разумеется...
   Но тут пейджер снова подал сигнал. И я прочитала:
   "Машка, не сердись, я без тебя не могу! И прости за все. Макс".
   - Какой изобретательный господин, - смеялась Алиса. -  Он,  наверное,
боится вашего.., взрывного характера. И хочет подготовить  почву.  Маша,
мне он нравится!
   Я по-прежнему ничего не соображала. Сообщения  на  пейджер  поступали
через каждые десять минут. "Любимая! Ты  лучше  всех  на  свете!  Макс".
"Машенька, я так перед тобой виноват! Но я исправлюсь.  Честное  слово!"
"Маша, если ты меня не примешь, я удавлюсь".
   - Воображаю, как наслаждаются девушки-операторы! - веселилась Алиса.
   Но  вот  в  очередном  послании  появилось  уже  что-то   конкретное:
"Любимая, позвони мне на сотовый! Умоляю! Макс".
   - Маша, немедленно позвоните человеку! Ступайте домой и звоните!
   - Я...
   - Маша, это ваша судьба, поверьте мне!
   И я, подхватив сумку, кинулась домой.
   - Маша, цветы! Пейджер! - крикнула мне вслед Алиса.
   - Что? - очумело оглянулась я, уже дрожа от нетерпения.
   - Цветы заберите и пейджер. Он вам еще пригодится.
   Я набрала номер. Макс тут же откликнулся.
   - Маша? Слава богу! Ты позвонила...
   - Макс... Я ничего не понимаю...
   - Машенька, милая, я развелся, ушел  с  работы,  ушел  от  Лиды...  Я
свободен, я... Я должен тебя увидеть.
   Можно мне сейчас приехать?
   - Да... Да, конечно.
   - Ты меня еще любишь, Машенька?
   - Какой дурацкий вопрос...
   - Машка, чудо мое рыжее! Еду!
   Он отключился. Я осталась стоять посреди комнаты с  трубкой  в  руке.
Неужели? Неужели такое возможно?
   И тут я спохватилась, глянула на себя в  зеркало  и  с  воплем  ужаса
ринулась в ванную. Мыть голову уже времени  нет.  Я  сунулась  под  душ,
потом натянула на себя хоть и не новый, но очень любимый сарафан, а  что
еще наденешь в такую жару? У меня все валилось