у взяла Белка.
   - Маша! - обрадовалась она - Ну как?
   - Что?
   - Ты обнаружила мою записку?
   - Да.
   - И что?
   - Ничего, - соврала я. Не хватало еще посвящать девчонку.
   - Совсем ничего? - упавшим голосом спросила она.
   -  Не  понимаю,  чего  ты  от  меня  хочешь?  Почему  ты   не   могла
по-человечески мне сказать, что решила пожить у Лизы?
   - Да я же, наоборот, решила у тебя пожить, но мне твоя Таня позвонила
и устроила такой разгон...
   - Татьяна? По какому поводу разгон?
   - По поводу твоей личной жизни. Ну я и перебралась к Лизе. У нее тут,
кстати, вполне клево. И она такая милая... Ее сейчас дома  нет,  -  Маш,
знаешь, что она мне предложила?
   - Понятия не имею.
   - Вообще переехать к ней!
   - То есть как?
   - Ну, если папа уйдет от мамы, то мне, считает Лиза, лучше будет не с
ними жить, а с ней... С Лизой.
   Это было бы клево!
   Час от часу не легче.
   - Маш, ты так не думаешь?
   - Не знаю... Но ведь папа твой пока что от мамы  не  ушел,  может,  и
вовсе не уйдет.
   - Уйдет! - с торжеством произнесла она. - Теперь уж точно уйдет.
   - Почему теперь? - растерялась я.
   - Потому что у Милы квартира маленькая!
   - И что?
   - Ну, втроем нам было бы у нее тесновато, и вообще... А если я к Лизе
перееду... И потом, мне давно охота в Москве жить!
   - А тебе маму совсем, что ли, не жалко?
   - Нет! Совсем не жалко! Она,  по-моему,  счастлива  будет  до  небес,
когда одна останется. Ты, наверное, думаешь: какие  жестокие  эти  дети!
Но, во-первых, я уже не ребенок, а во-вторых...  Знала  бы  ты,  как  мы
живем... - с искренней горечью проговорила Белка. - Как в дурдоме... А с
Лизой спокойно, она такая добрая, все понимает. И потом ты тоже здесь, я
ведь тебя люблю, тетка! И ты мне во сто тысяч раз ближе, чем мама.
   - Послушай, Белка, нельзя такие вопросы вот так, с кондачка,  решать.
Я все понимаю, Но ты уж больно резко рубишь... К тому  же  Лиза  уже  не
молоденькая,  ей  покой  нужен,  а  ты  небось   наведешь   полный   дом
друзей-приятелей, музыку эту вашу сумасшедшую врубать будешь...
   - Маш, да ты что? - рассмеялась Белка. - Знаешь, чего я больше  всего
хочу? По-ко-я! Покоя, поняла?
   Дома мне он только снится, а тут... Друзей-приятелей у меня в  Москве
пока что нет, а что касается музыки, то я больше  всего  люблю  то,  что
любит папа - Окуджаву, Визбора, Городницкого... Мы с ним всегда ходим на
концерты авторской песни, когда они в Питере бывают.
   Лиза тоже против этого ничего не имеет, ей, правда,  больше  Высоцкий
нравится...
   - И мне тоже! Но и Окуджаву с Визбором я тоже люблю.
   - Вот видишь, как все здорово!
   - А по школе, по подружкам скучать не будешь?
   - Ну, может, поскучаю немножко, только это все равно...
   - Но ты отдаешь себе отчет в том, что папа-то останется в Питере?
   - Отдаю! Но Питер все-таки не Рио-де-Жанейро,  это  раз,  а  потом  я
уверена, что папа меня не бросит.
   - Естественно,  не  бросит,  но  будет  в  другом  городе,  с  другой
женщиной...
   - И хорошо, и отлично!
   - У тебя сейчас сложный возраст...
   - Маш, неужели, если я попаду в какую-нибудь  передрягу,  ты  мне  не
поможешь?
   - Естественно, помогу!
   - И Лиза тоже!
   - Лиза-то поможет,  без  вопросов,  а  вот  как  насчет  того,  чтобы
помогать Лизе?
   - Да это же просто чепуха! Что мне стоит убрать квартиру,  сбегать  в
магазин, попрошу папу купить ей стиральную машину...
   Боже, как легко она решает все проблемы! Но определенная логика в  ее
словах есть.
   - Маш, скажи, ты возражать не будешь?
   - Я? С какой стати? Мне же спокойнее будет, что  Лиза  не  одна...  И
если Костя наконец заживет по-человечески, я буду рада, вот только...
   - Что? - насторожилась Белка.
   - Ты полагаешь, что твоя мама так легко со всем этим смирится?
   - Нет, наверное, но... Если папа оставит ей квартиру и вообще все...
   - - А ты уверена, что он готов на это?
   - Уверена! Он только машину не отдаст, но она ей и не нужна,  она  же
не водит.
   - Ладно, поглядим! Вот Костя приедет, и мы все обсудим!
   А я-то размечталась, что узнаю у брата все, что  возможно,  о  Максе!
Обстоятельства складываются так, что ему  явно  будет  не  до  Макса.  А
может, и лучше?
   Может, не надо мне никаких лишних сведений о нем?
   Как говорится, много будешь знать, скоро состаришься,  а  мне  теперь
так не хочется стариться раньше времени!
   Мне хочется... Мне хочется вопить от  восторга,  танцевать,  прыгать,
одним словом, вести себя так, как вовсе не подобает  сорокалетней  даме,
известной переводчице и члену Союза  писателей!  А  еще  хочется  читать
стихи!
   "Мне не к лицу и не по летам, пора, пора мне быть умней, но узнаю  по
всем приметам болезнь любви в душе моей!" Узнаю, ох, узнаю! И, что  хуже
всего, тянет все время говорить о нем!
   Я ведь собиралась поспать, только сна уже ни в одном глазу. А сегодня
у его сына день рождения, значит, мы не увидимся. И очень возможно,  что
он Даже не позвонит. Он вчера обмолвился, что перед  Новым  годом  много
работы. Но сколько бы ни было работы, позвонить-то все-таки можно. И я с
надеждой уставилась на телефонный аппарат. Нет, так  не  годится!  Самое
ужасное в любви -  зависимость  от  телефона,  когда  боишься.  даже  на
секунду от него отойти, потому что по закону мирового  свинства  любимый
позвонит именно в эту самую секунду. Если вообще позвонит.
   Интересно, сообщила та дамочка из ресторана его супруге, что  застала
его с незнакомой бабой? Могла и "не сообщить. И кстати,  почему  он  так
свободно не ночует дома? Позавчера собирался остаться у  меня,  а  вчера
остался - и никаких вроде бы проблем. Хотя дамочка из ресторана  изрядно
испортила ему настроение.
   Господи, я же ничегошеньки про него не знаю. А хочу уже знать все. Но
ведь  я  только  что  решила,  что  не  надо  лишних  сведений...   Дура
непоследовательная...
   Конечно, если дать задание Таньке,  она  в  три  дня  представит  мне
полное досье на него. Все-таки в Москве телекомпании исчисляются пока не
тысячами и даже не сотнями. Впрочем, я вспомнила, как называется та, где
он работает, - "Виктория - ТВ". Жаль,  что  ловить  ее  программы  можно
только с какой-то специальной антенной. Нет,  это  хорошо,  а  то  бы  я
целыми днями смотрела какую-нибудь лабуду. Это тоже можно  причислить  к
полосе везения... Ну, позвони же мне, позвони!
   И словно в ответ на мой заклинания затренькал телефон. Звонок был  из
одного издательства, где переиздали толстый роман в моем переводе.
   - Мария Никитична, вы  могли  бы  сегодня  приехать  за  деньгами?  -
спросила молоденькая девушка - редакторша. - У нас  следующий  выплатной
день только через две недели, а нам надо бы расплатиться до Нового года!
   - Приеду! - обрадовалась я. Полоса везения!
   - После двух, пожалуйста!
   - После двух так после двух, а до какого часа?
   - До пяти!
   Отлично, поеду на машине, успею до этих диких  пробок.  Я  быстренько
подсчитала, сколько мне там причитается, и вышла совсем неплохая  сумма,
около трехсот долларов. Подарочек к Новому году. Теперь я смогу спокойно
купить подарки Лизе, Белке, Татьяне и...
   Максу!
   Не вздумай, корова! - прикрикнул на меня внутренний голос.  Ты  всего
одну ночку с ним провела, это еще не повод покупать подарки. Но  хочется
ведь... Мало ли  что  хочется.  Это,  наконец,  глупо!  Вот  купишь  ему
подарок, а он тебе больше вообще не  позвонит!  Почему  это  он  мне  не
позвонит?  -  испугалась  я.  Потому  что  козел!  -  привычно   ответил
внутренний голос. Нет,  нет,  он,  кажется,  совсем  не  козел...  Когда
кажется,  креститься  надо.  Ладно,  там  видно  будет,  а   вот   Косте
действительно нужно купить подарок, тем более что он всегда привозит мне
что-нибудь из своих вояжей.
   Отлично, на сегодня я при деле, а завтра с утра сяду опять за работу.
И только сейчас я вспомнила, что вообще ничего сегодня не ела. И Гешу не
кормила,  скотина  эдакая.  Он,  правда,  где-то   дрыхнет,   видно   не
проголодался еще. Но тут же, зевая, появился котенок. Сел передо мной  и
сказал:
   - Мяу!
   - Гешенька, солнышко мое, прости!
   Я тут же накормила беднягу, потом сама  наскоро  поела,  пересчитала,
сколько у меня осталось денег, от аванса, и  решила  заняться  подарками
немедленно, еще до двух часов, чтобы  не  терять  время.  И  в  посудном
магазине,  что  находится  в  соседнем  доме,  я  купила  Лизе  отличную
тефлоновую сковородку с толстым дном. Она давно о такой  мечтала.  Белке
надо будет присмотреть какую-нибудь шмотку, Косте - галстук или кашне, а
вот что подарить Татьяне? Она дама вполне состоятельна.
   - Если бы вовремя  сориентировалась,  с  твоей  внешностью  могла  бы
запросто пойти в путаны. Была бы уже богачкой!
   - Нинка, я расцениваю это как высочайший комплимент! -  расхохоталась
я. - Но боюсь, я бы в этом бизнесе не задержалась. Привередливая очень.
   Она тоже засмеялась.
   - Слушай, Маш, а поехали сейчас ко мне? Посидим, потрепемся,  мы  так
давно не общались.
   Я на мгновение задумалась.
   - Нет, Нинуля, не выйдет! Мне надо еще  кое-какие  подарки  к  Новому
году купить, и потом, у меня работа...
   На самом же деле я хотела поскорее попасти к телефону.
   - Нет, Машка, ты просто обязана поехать ко мне.
   Я вот сейчас смотрю на  тебя  и  вижу,  что  тебе  как  раз  подойдут
Аришкины шмотки.
   - Какие шмотки?
   - Да ей отец накупил всякой красоты, а она вдруг взяла и выросла.
   - Как выросла? Растолстела?
   - Да нет, в длину выросла. А куда сейчас это добро девать? Там совсем
новое пальто и теплая куртка роскошная... Тебе в самый раз будет.
   - А сколько это стоит?
   - Да нисколько не стоит!
   - Нет, так я не согласна!
   - Машка, не будь дурой! Мало ты мне в жизни помогала?
   - Когда это было...
   - А  теперь  у  меня  есть  возможность...  Чем  совсем  чужим  людям
отдавать, так лучше тебе.
   - А ты продай кому-нибудь, - не слишком уверенно посоветовала я.
   - Может, ты еще  научишь,  кому  продать?  Ладно,  не  выпендривайся,
поехали, померяешь, может, тебе и не подойдет! Давай, давай, не ломайся!
Тем более у тебя роман, тебе новые шмотки позарез нужны!
   И я сдалась. Полоса везения продолжалась!
   Нина жила недалеко, и минут через двадцать мы  уже  добрались  до  ее
дома.
   - Заходи, подруга, я сейчас холостякую, Олег только завтра  вернется.
Так что нам никто не помешает.
   - А где он?
   - В Киеве. Аришка живет у мужа. Красота, кто понимает! Есть хочешь?
   - Пока нет.
   - Приступим к шмоткам?
   - Давай, а потом уж потреплемся всласть.
   Она вытащила из стенного шкафа какие-то целлофановые мешки.
   - Вот, начни с пальто.
   Я ахнула. Не  пальто,  а  мечта.  Из  мягкой,  чуть  ворсистой  ткани
светло-бежевого цвета с пушистым воротником.
   - Какая прелесть, а что это за мех?
   - Рысь. Ну, надевай, надевай. Ох, Машка, как будто специально на тебя
шито. Блеск!
   Я и сама видела, что блеск. Теплое, уютное, с пояском.
   - Так, это ты берешь! - решительно заявила Нина, откладывая пальто  в
сторону. - Теперь примерь куртку!
   Но куртка оказалась узка в груди, и я даже обрадовалась.
   - Как жалко, - огорчилась Нина.
   - Ничего, пристроишь кому-нибудь.
   - Да вот некому... Слушай, а ты никого не знаешь?
   - Ну что, у Аришки подружек нет? И вообще, это молодежная куртка...
   - А ты вот говорила, что Костина дочка сейчас в Москве...
   - Белка? А что, ей, пожалуй, это будет в самый  раз,  тем  более  она
приехала почти без вещей...
   - Машка, это гениально!
   Короче говоря, в результате Белке кроме  куртки  досталась  еще  куча
прекрасных вещей, а мне  чудный  тонкий  джемпер  темно-синего  цвета  и
роскошная твидовая юбка.
   - Нинка, не знаю как тебя и благодарить!
   - Только вот этого не надо, считай, что я просто расчистила  место  в
шкафу! Кстати, так оно и есть! Ну, ты не проголодалась?
   - Еще как!
   - Тогда пошли на кухню! Кислые щи будешь?
   - Кайф! Я их сто лет не ела!
   - Жалко, что ты за рулем, а то мы с тобой дернули бы по рюмашке!
   - Как говорил кто-то из моих мужей, год не пей, два  не  пей,  а  под
кислые щи выпей в обязательном порядке.
   - Правда выпьешь? - обрадовалась Нина.
   - Выпью! Авось пронесет, у меня сейчас полоса везения!
   После обеда Нина рассказывала о своей жизни, о  дочке,  о  муже  и  о
путешествиях. За последние три года где только  она  ни  побывала  -  ив
Париже, и в Риме, и на Канарских островах, и в Египте, и в Израиле, и  в
Америке...
   - Я тебе сейчас фотографии покажу, увидишь, как я балдела за рубежами
нашей родины!
   Она притащила несколько альбомов.
   - Вот смотри, это мы с Олегом в Нью-Йорке...
   Фотографии были самые обычные, яркие,  цветные,  лица  людей  на  них
веселые и довольные. Я просматривала уже второй альбом и вдруг  чуть  не
вскрикнула. На снимке стояла компания из шести человек  и  среди  них  -
Макс.
   Я не поверила своим глазам. Но сомневаться не  приходилось.  Это  был
он.
   - А кто это? - спросила я, ткнув в него пальцем.
   - Это Макс!
   - Кто такой?
   - О, Машка, у тебя губа не дура!
   - Почему?
   - Это самый обаятельный мужик, какого я встречала! В  него  все  бабы
влюбляются! До единой!
   Тон у нее был весьма восторженный.
   - И ты тоже? - как бы между прочим поинтересовалась я.
   - Мне он жутко понравился. Но мне там ничего не светило.
   - А кто он такой?
   - Работает в какой-то телекомпании, кажется...  Телевизионщик,  одним
словом. Что, ты тоже запала?
   - Да нет, просто лицо приятное. Он русский или немец?
   Снимок был сделан в Германии.
   - Да какой немец, Максим Мартьянов.
   - Понятно. А это кто? - я указала на женщину рядом с Максом.
   - Это его дама!
   - Дама или жена?
   - Нет, точно, что не жена. Скажи, какая выдра, да?
   - Почему, вполне нормальная женщина, даже интересная, - скрепя сердце
выдавила я. - А давно вы там были?
   - Два года назад. Слушай, а ты чего это так заинтересовалась?  Может,
ты его знаешь?
   - Откуда? Говорю же, лицо мне его понравилось.
   И я  мужественно  продолжала  разглядывать  осточертевшие  мне  вдруг
фотографии. Это было два года назад...
   Вполне возможно, что он уже и имя той женщины  позабыл.  Но  если  он
пользуется таким успехом у дам, то плохо мое дело. Но с другой  стороны,
у меня полоса везения...
   Я еще посидела у Нины и наконец собралась домой.
   - Машка, а что у тебя за любовник? - вспомнила Нина уже в прихожей.
   - Да так.., один... - неопределенно ответила я, натягивая сапог.
   - Сколько лет?
   - Ему? Сорок пять.
   - А чем занимается?
   - Геолог, - ляпнула я первое, что пришло в голову.
   - И он тебе по фигу?
   - С чего ты взяла? - удивилась я.
   - Ну, когда баба влюблена, ее  хлебом  не  корми,  дай  поговорить  о
любимом, а ты как-то неохотно отвечаешь.
   - Наверно, не влюблена или недостаточно  влюблена.  Ну  все,  Нинуля,
спасибо огромное, щи были перший класс!
   - Маш, может, тебе кофейных зерен дать, ты все-таки выпила?
   - Ну дай три зернышка на всякий случай!

***

   Домой я добралась без всяких приключений, только зря жевала  кофейные
зерна. Какая жалость, что у меня нет автоответчика. Так бы я уже  знала,
звонил ли Макс.
   Но если не звонил, я бы полезла на стенку, а так все  же  сохраняется
надежда, что он звонил и не застал.
   Сейчас у них уже, наверное, гости...
   Сумки со шмотками  вызвали  живейший  интерес  Геши  Глюка.  Он  даже
попытался вскарабкаться на одну из них, но сорвался. Он ведь еще  совсем
маленький. Но упорный. Снова полез и снова не удержался. И вопросительно
на меня посмотрел: не поможешь? Я посадила его на  самый  верх,  он  там
мгновенно освоился и начал мыться.
   - Гешка, только не вздумай написать на чужую сумку! - предупредила  я
его.
   Зазвонил телефон. Я коршуном кинулась к аппарату.
   - Алло!
   - Сестренка, привет!
   - Костя? Привет!
   - Как дела? Где Белка?
   - У Лизы. Костенька, ты когда прилетаешь? Скажи номер рейса,  я  тебя
встречу!
   - Я прилечу тридцать первого,  что-то  мне  тут  не  сидится.  Только
встречать меня не надо, я  сам  отлично  доберусь.  Встретим  Новый  год
вместе. Хотя у тебя, может быть, другие планы?
   - Никаких планов! Костя, я так рада! А в котором часу ты прилетаешь?
   - По расписанию в час с чем-то.
   - Дня?
   - Конечно. Машка, у вас правда все в порядке?
   - Правда, честное слово!
   - Сестренка, что тебе привезти?
   - Ничего, Костенька, ничего! Вот  Белка  обрадуется,  что  ты  раньше
прилетишь! Ты уверен, что тебя не надо  встречать?  Тридцать  первого  в
Шереметьеве может быть черт-те что!
   - Ничего, управлюсь, а ты, Машка, лучше  испеки  мой  любимый  пирог!
Договорились?
   - Ладно, договорились! Ой, Костя, я замки поменяла...
   - Да? А у меня, кстати, нет с собой твоих ключей, я же  в  Москву  не
собирался. Все, сестренка, пока! До встречи!
   Я тут же набрала Лизин номер. Трубку взяла Белка.
   - Ой, Маш, а мы тебе звонили! - сообщила  она.  -  Хотели  Новый  год
обсудить.
   - А чего там обсуждать?
   - Ты с нами будешь встречать?
   - Естественно.
   - А где? У нас или у тебя?
   - У меня! У меня же роскошная елка есть! И с нами будет встречать еще
один человек... - таинственно проговорила я.
   - Твой Макс, да? Клево!
   - Нет, не Макс.
   - А кто же?
   - Твой папа!
   - Папа? Ура! Погоди, он же третьего хотел...
   - Передумал и прилетит тридцать первого!
   - Ох, вот здорово! И больше никого не будет?
   - А кто тебе еще нужен?
   - Никто не нужен! Наоборот! Вчетвером мы спокойно все обсудим. Я  так
рада, Машенька!
   - А еще у меня для тебя есть куча подарков, - не удержалась  я.  -  И
понадобится кое-какая помощь!
   - Всегда готова! А какие подарки? И какая помощь?
   - Подарки хорошие, а помощь... Я потом соображу!
   Сможешь завтра к часу дня ко мне приехать?
   - Нет вопросов!
   - Тогда договорились! Ну все, я смертельно устала.
   До завтра, племяшка!
   - Ой, не надо этих племяшек!
   - Почему?
   - Похоже на пельмешки, а я их терпеть не могу!
   - Ты, Белка, все-таки дурища, но я все равно тебя люблю.
   - А ты самая клевая тетка во всем подлунном мире!
   - Все! Пока!
   Я положила трубку  и  поняла,  что  устала  до  полного  изнеможения.
Ночь-то была  бессонная.  Я  моментально  приняла  душ  и  завалилась  в
постель. Мне показалось, что она все еще хранит запах Макса... Но сил не
было ни на что, и я сразу уснула мертвым сном.
   Макс позвонил в девять часов утра, когда я уже сидела за машинкой.  У
меня сразу стало легко на душе.
   Он позвонил!
   - Машенька, я соскучился, - проговорил он  таким  голосом,  что  меня
бросило в жар. - Я вчера пытался звонить, но тебя не было...
   Возьми себя в руки, не растекайся, дура, сказал внутренний голос.
   - Да, у меня вчера была куча дел,  -  постаралась  я  произнести  как
можно спокойнее.
   - Маша, когда мы увидимся?
   - Я не знаю...
   - Ты вечером занята?
   - Вечером? - растерялась я. - В котором часу?
   - Я сегодня допоздна буду на работе, часов до девяти, ничего, если  я
потом приеду?
   "На всю ночь?" - подумала я.
   - Я не очень надолго, часика на два, просто мне...  мне  так  хочется
тебя увидеть... Только ничего не готовь...
   Можно, Маша?
   - Можно, - согласилась я.
   - Ты улыбаешься, да?
   - Нет, я предельно собранна и серьезна!
   - Почему? - не понял он.
   - Потому  что  эти  двенадцать  часов  надо  еще  как-то  прожить,  -
вырвалось у меня.
   - Двенадцать часов? - не сразу  сообразил  он.  -  Ох,  Маша,  ничего
лучшего ты не могла мне сказать, ты чудо, я тебя обожаю! -  И  вдруг  он
резко сменил тон:
   - Всего доброго, значит, мы договорились? До свидания. -  Он  повесил
трубку.
   Я была на седьмом небе, и хотя  внутренний  голос  что-то  ворчал  по
поводу дурацкой, никому не нужной искренности,  но  я  его  не  слушала,
пусть себе бормочет.
   Итак, у меня впереди счастливый день! В ожи