перестройкой.  Я  вот
вам сейчас укольчик сделаю  и  подожду  часок,  поглядим,  что  к  чему.
Расскажите-ка, как сердце болит? Загрудинные боли? В лопатку отдает?
   - Да нет, тянет как-то и все время дурно..
   - Ничего, сейчас будет полегче. А ты, красавица, поставь-ка чайку,  у
нас уже смена кончилась, а тут ты...
   Я поила его чаем, делала бутерброды.
   - Как тебя звать, девочка?
   - Таня.
   - Он и вправду тебе муж?
   - Конечно! Скажите, он не умрет?
   - Здоровенный мужик, поживет еще, только курить надо  бросить,  ну  и
пить поменьше.
   - Он мало пьет вообще-то, курит много...
   - Любишь его?
   Я в ответ только кивнула.
   - Вон как на колени бросалась... Придется тебе,  Таня,  последить  за
мужем, чтобы кофе много не пил,  крепкий  чай...  Бульоны  опять  же  не
рекомендую, жареное, соленое...
   - Ой, а чем же его кормить?
   - Овощи, фрукты, отварное мясо,  курица  там,  рыба,  творог,  кефир,
каши.. Не помрет с голоду твой муж.
   - И это уже навсегда?
   - Да нет, пусть  посидит  на  строгой  диете  месяц-другой,  а  потом
постепенно  можно  ослаблять.  Вот  только  мясные  супы  лучше   вообще
исключить. Ну и следи,  чтобы  пил  лекарства.  Давление  у  него  очень
высокое, гипертонический криз. Слава Богу, не инфаркт, как мне кажется.
   Напившись чаю, доктор заглянул к Никите.
   - Ну как дела, больной?
   - Лучше,  доктор,  спасибо.  Не  пойму  только,  как  вы  так  быстро
появились?
   - Повезло! Жена ваша  под  колеса  кинулась,  на  4  коленях  стояла,
просила мужа спасти. А то у нас смена-то кончилась Ну-ка, я еще давление
померю. Ага, уже лучше! Но помните  -  надо  вылежать.  Все  ограничения
соблюдать как минимум месяц! Я  жене  вашей  все  объяснил,  сейчас  еще
рецептики выпишу... Сумеете лекарства достать, у вас,  может,  есть  кто
знакомый в четвертом управлении или еще где?
   - Достанем!
   - Ну и ладненько. Сейчас вам еще укольчик сделаю,  последняя  ампулка
осталась, и будете спать как младенчик.  Только  завтра  не  вскакивайте
сразу. Туалет у вас в  доме?  Доходить  только  до  туалета  и  сразу  в
постель. Да, врача все же вызовите! А по-хорошему, неплохо бы в больнице
обследоваться, а то мало ли... Да, и красавицу вашу  ублажать  особо  не
спешите. Но думаю, недельки через две - Можно! - он добродушно хохотнул.
- Нет  у  вас  инфаркта,  так  что  считайте  повезло.  Но  все  ж  таки
провериться рекомендую.
   Он уехал. Я на  прощание  сунула  ему  двадцать  пять  рублей.  Он  с
удовольствием взял.
   - А может, вы еще заедете к нам? Посмотрите его?
   - Я через два дня  дежурю,  если  будет  время,  загляну,  почему  не
заглянуть к хорошим людям?
   Когда я вернулась в дом, Никита уже спал. И  цвет  лица  у  него  был
ближе к норме. Неужели обошлось? Но я так испугалась! Спать, конечно, не
могла. Села в соломенную качалку. Надо бы с утра  поехать  в  Москву  за
лекарствами, но как я его оставлю? Я вспомнила,  что  у  Алины  Петровны
мать работает в аптечном управлении.
   Кинусь ей в ножки, потому что  Никита  терпеть  не  может  кого-то  о
чем-то просить. А ему сейчас нельзя  нервничать.  Но  когда  ж  я  смогу
поехать? Хотя зачем мне сразу ехать? Я позвоню со станции Алине Петровне
и попрошу достать лекарства. А поеду уже ближе к вечеру.
   У меня все заняло  минут  двадцать,  я  туда  и  обратно  бежала  как
сумасшедшая, и когда на цыпочках вошла в комнату,  Никита  сразу  открыл
глаза.
   - Ты почему в пальто? Где была?
   Я объяснила.
   - Бедная девочка, ты хоть поспала?
   - Нет, но это неважно, отосплюсь. Мне обещали достать  лекарства.  Ты
есть хочешь?
   - Нет. Меня тошнит еще... Но все-таки мне лучше...
   - Хочешь мандарин?
   - Пожалуй.
   В результате я скормила ему целых три мандарина, вкладывая по долечке
в рот. Как я любила его в эти минуты...
   - Вот теперь мы  уж  точно  встретим  Новый  год  вдвоем,  -  грустно
улыбнулся он.
   - Очень хорошо, и шампанское доставать не нужно!
   - Это почему?
   - А тебе нельзя! Тебе теперь  вообще  ничего  нельзя,  -  Танька,  ты
правда под машину кидалась?
   - Правда!
   - И на коленях стояла?
   - Стояла, ну и что? Подумаешь, большое дело! А ты для меня не кинулся
бы, не встал бы на колени?
   - Для тебя? Кинулся бы, даже и не задумался, а вот на  колени  бы  не
встал... Я бы сразу морду набил...
   - Ну я ж не могла одна набить морду двум мужикам!
   - Ты? Могла бы, просто не сообразила! - засмеялся он. -  Вот  я  тебе
еще и жизнью обязан...
   - Ты меня любишь?
   - Надо отвечать, так не ясно?
   - И ты можешь сделать для меня кое-что?
   - Вот чувствую, что ты сейчас сдерешь  с  меня  какую-нибудь  мерзкую
клятву, бросить курить, например...
   - Точно!
   - Танюха, это бесчеловечно!
   - Ну, пожалуйста!
   - Танька!
   - Никита, пообещай мне... Это же ради тебя...
   - Ради себя не согласен, а вот ради тебя.., ради тебя  я  готов,  тем
более что сейчас мне даже думать о сигарете противно.

***

   Постепенно он поправлялся, хотя  иногда  еще  чувствовал  слабость  и
дурноту, но доктор сказал, что это естественно, у сосудов долгая память.
Новый год мы встречали вдвоем, тихо, уютно, я испекла пирог с  капустой,
хотя мука была отвратительная и тесто получилось некрасивое, темное, оно
рвалось на куски, но все же  пирог  получился  вкусный.  В  заказе  дали
баночку красной икры, я не  хотела  ее  открывать,  Никите  ведь  нельзя
соленое, но он настоял.
   - Танюха, от нескольких икринок  на  бутерброде  ничего  со  мной  не
будет! А праздник у нас с тобой в духе времени - безалкогольный!
   А вот потом начались сложности. Он чувствовал  себя  нормально  и  не
желал соблюдать диету и режим.
   Правда, не курил, во всяком случае, я не замечала. Но  он  совершенно
не мог работать без сигарет! Стал раздражительным, злым, срывал это  зло
на мне, но я все терпела ради его здоровья. Ничего, привыкнет.
   Однажды в магазине возле курсов выбросили стиральный порошок "Диксан"
в трехкилограммовых пачках! Порошок хороший, с приятным запахом! Очередь
была большая, но двигалась довольно быстро, и  мне  удалось  купить  две
пачки! Тащить такую тяжесть на дачу я не хотела, тем более  что  у  меня
были еще продукты, и я решила отвезти порошок  домой.  Потом  Никита  на
машине заберет. :
   В почтовом ящике лежало несколько  новогодних  открыток  и  письмо  в
длинном заграничном конверте.
   Оказалось, что открытки были не мне, а соседке с  восьмого  этажа.  Я
бросила их в ее ящик. А  вот  письмо  пришло  мне.  От  Райки!  Я  жутко
обрадовалась и  прямо  на  лестнице  распечатала  конверт.  Письмо  было
написано на красивой голубой бумаге.
   "Татьянка, привет! Как поживаешь? Не сбежала еще  от  своего  Никиты?
Наверняка нет! Я живу клево, но тяжело.  Работаю,  как  ишачиха!  Каждый
день занимаюсь языками: итальянским и  английским,  в  голове  каша,  но
итальянский мне легче дается. А еще занятия вокалом!
   Иногда я  летаю  как  на  крыльях,  а  иногда  чувствую  себя  полной
бездарью, все зависит от настроения моего педагога,  маэстро  Туччи.  Он
потрясный старикан и считает, что у меня  может  быть  большое  будущее,
если я не буду лениться. Можно подумать, у меня есть такая  возможность,
но просто я не всегда его понимаю, и он уже два раза треснул меня нотами
по башке. Но я не обиделась, а  он  потом  извинялся  и  угощал  кофе  с
пирожным. И все-таки Гленчик успел свозить меня в Рим и в Неаполь!
   Красота обалденная! Ну, про Париж я вообще не говорю!
   Конец света! Гленчика вижу  мало,  он  все  разъезжает  по  делам.  А
теперь, Татьянка, самое главное! В начале апреля маэстро  Туччи  на  три
недели уедет в Швейцарию лечиться, и мне придется заниматься самой. Глен
в это время будет в Америке, у его подопечного там какое-то турне.
   Я думала, он возьмет меня с собой, но он не хочет. Тогда  я  сказала:
ах так, тогда я хочу пригласить в гости подружку.
   И он согласился, даже обрадовался, ты ему понравилась!
   Татьянка, если ты  согласна,  позвони  мне  и  скажи,  я  вышлю  тебе
приглашение! Только не тяни, а то эти в ОВИРе душу вынут,  поэтому  надо
спешить! Я и письмо тебе послала с оказией, и приглашение так же  пошлю,
а то может пропасть, такое часто бывает. Танька, приезжай!
   Оторвемся! Я, конечно, все равно буду заниматься, но все же! Сходим в
Ла Скала! Это дикий кайф! Я даже не знала, что такое бывает! Все. Целую,
привет Никите!"
   Господи, неужели такое возможно? Поехать к  Райке  в  Милан!  Увидеть
своими глазами Италию! В душе поднимался восторг, но я  тут  же  сказала
себе: погоди, надо же еще поговорить с  Никитой,  это,  наверное,  очень
дорого, и потом, как он останется один на три недели?
   А вдруг он обидится, что его не пригласили? Лучше не настраиваться! К
тому же меня запросто могут не выпустить!  Надо  поскорее  показать  ему
письмо, интересно, что он скажет?
   А он улыбнулся:
   - Танюха, надо срочно жениться!
   - Почему? - удивилась я.
   - А тебя незамужнюю не выпустят! А еще могут не  впустить  в  Италию.
Так что теперь не отвертишься!
   - Значит, ты считаешь, что мне надо ехать?
   - Не может быть двух мнений! Ехать необходимо!
   Завтра идем расписываться!
   - Как - расписываться? Надо же ждать там сколько-то...
   - Это если на общих основаниях, а если по блату...
   - У тебя есть блат в ЗАГСе?
   - Представь себе! Правда, это не  Дворец  бракосочетаний,  а  обычный
районный ЗАГС, но, по-моему, это большого значения не имеет!
   - Никита!
   - Что, Никита? Я давно тебе предлагал жениться, а ты не желала, а вот
теперь я тебя окольцую! Только свадьбу не будем устраивать, а?
   - Да ну ее...
   - Умница.
   Мы заехали в ЗАГС, где работала Никитина бывшая одноклассница. Увидев
меня, она только головой покачала:
   - Ну, Никита, ты даешь! Я думала, ты внука регистрировать придешь,  а
ты вон что удумал!
   - Нелька, не вредничай! Таня, она хорошая женщина,  но  еще  в  школе
пыталась меня перевоспитывать, была у нас председателем совета отряда!
   - Вспомнила баба як девкой была! Ладно, черт с вами, распишу,  только
не сегодня, а  послезавтра!  Приезжайте  к  десяти  утра  да  свидетелей
захватите! Все, гуляйте, мне некогда!
   Послезавтра в сопровождении Ильи Наумовича  и  Наташи  мы  явились  в
ЗАГС, расписались, выпили по глотку  шампанского.  Больше  я  Никите  не
дала.
   - Нет, Илюха, ты видишь, на какой мегере я женился?  Не  дает  выпить
даже на собственной свадьбе.
   - И правильно делает! - поддержала меня Наташа.
   Потом мы  поехали  в  Дом  литераторов  обедать.  Никита  был  милый,
веселый, но несколько раз выходил из-за стола под разными предлогами. То
в туалет, то вдруг увидел какого-то нужного  человека...  А  я  внезапно
поняла - он ходит курить! Потому-то он  и  стал  опять  таким  добрым  и
славным. Но ведь ему нельзя!
   Я поделилась своим открытием с Наташей.
   - Таня, не огорчайся! С этим трудно бороться!
   Илюшка сколько раз бросал, а стоит понервничать - и снова-здорово! Не
пьет, и на том спасибо. Ты свои нервы побереги! Значит, его еще не очень
припекло! Но все-таки ты делай вид, что не знаешь. Тайком он куда меньше
выкурит.
   Через несколько дней пришло приглашение, и  я  с  ним  отправилась  в
ОВИР. Отстояв огромную очередь, подала документы.
   - Вряд ли вам дадут, - высказался дядька в очереди, - такая  молодая,
первый раз едете, да еще в капстрану, по частному приглашению...  Скорее
всего откажут!
   Я передала этот разговор Никите.
   - Ерунда! Сейчас времена изменились, скорее всего разрешат! А знаешь,
Танюха, боюсь, что нам придется искать другое пристанище.
   - Почему?
   - Я что-то устал жить без телефона... А потом, скоро  здесь  начнется
такая грязь, все развезет, и к тому же  у  меня  нет  спокойной  минуты,
когда ты в городе. Сейчас стало так тревожно,  и  в  электричках  шалят,
нет, надо перебираться в город, я уж  просил  всех  знакомых,  если  кто
услышит, что сдается квартира... Да и у меня в городе сейчас куча дел...
В Союзе у нас заварушки вечные, и в  Союзе  писателей  тоже.  Никуда  не
денешься, сельская идиллия себя изжила. А ты тоже  поспрашивай  у  своих
цветочниц насчет квартиры.
   - Хорошо, - пообещала я. Мне было грустно расставаться с этим  домом,
с ним было связано столько хорошего... Вообще, как ни  странно,  с  того
дня, как мы расписались, меня частенько захлестывало тревогой,  сама  не
знаю  почему.  Никита  был  вполне  здоров,  я  все-таки  заставила  его
обследоваться, и у него ничего страшного не  обнаружили.  Сказали,  что,
конечно, надо следить за давлением, пить какие-то таблетки,  и  все.  Он
опять курил, хоть и не так  много,  был  очень  нежен  со  мной,  а  мне
все-таки было тревожно. Ему я ничего не  говорила,  а  сама  подумала  -
наверное,  я  просто  боюсь  решения  ОВИРа,  любого  решения.  Если  не
разрешат, это будет ужасно обидно,  неприятно.  А  если  разрешат  -  то
страшно  ехать  совершенно  одной  за  границу,  в  чужой   дом...   Это
соображение показалось мне правдоподобным.
   Квартира вскоре нашлась, в доме  писателей  на  улице  Черняховского.
Нормальная двухкомнатная квартира с неплохой мебелью, чистенькая.  И  мы
туда перебрались.
   - Не расстраивайся, Танюха, все к лучшему в  этом  лучшем  из  миров!
Съездишь в Италию, а летом мы с тобой мотанем к морю!
   - В Пярну?
   - Да нет, не в Пярну, - засмеялся он. - Придумаем  что-нибудь,  может
быть, в Коктебель, там видно будет!
   В последнее время мне часто снился сон - я вхожу в  булочную,  а  там
продают не хлеб, а цветы, срезанные и  в  горшках,  и  сухие  тоже.  Там
красиво, красивее, чем в таллинском магазине, но я  спрашиваю:  "Где  же
хлеб?"
   А мне отвечают: "Хлеб кончился, теперь вместо  хлеба  цветы!"  Ничего
особенно странного в этом сне тоже не было, поскольку теперь чем  только
не торговали в  самых,  казалось  бы,  неподходящих  местах.  Недавно  я
заглянула в рыбный магазин, смотрю, а там прилавок  завален..,  женскими
трусами. И такое на каждом шагу!
   Но в один прекрасный день пришла открытка  из  ОВИРа.  Мне  разрешили
выезд.

Глава 11

В МИЛАНЕ

   Райка чуть не задушила меня в объятиях.
   - Татьянка, до чего ж я рада! Сколько  я  всего  тебе  покажу,  а  уж
наговоримся! Сегодня у меня вечер свободный. Зачем тебе столько вещей?
   - Да тут всякие подарки из  Москвы.  Мне  сказали,  что  надо  водку,
селедку, черный хлеб... Еще говорили про гречку, но я не достала.
   - Черняшечки я съем! Кайф! Ты куда тянешь сумки?
   Тележки же есть! Совсем дикая, что ли?
   - А ты когда первый раз за границу попала, не дикая была?
   - Еще какая дикая! Гленчик просто помирал со смеху! Но  зато  теперь!
Как думаешь, на чем сейчас поедем?
   - На такси?
   - Подымай выше! У меня, Танька, теперь машина  с  шофером,  он  возит
меня, куда мне надо!
   - Врешь небось!
   - И не думаю! Гленчик мне нанял, чтобы я зря время не  тратила,  вот.
Он меня  возит  на  уроки,  по  магазинам,  вообще,  куда  скажу.  Ну  и
присматривает за мной, наверное.
   - Зачем за тобой присматривать?
   - Чтобы Гленчик был в курсе... - засмеялась она.
   Машина была шикарная. Шофер подскочил, выхватил чемоданы из  тележки,
открыл нам дверцы, одним словом, все как  в  кино.  Усевшись  на  заднем
сиденье, мы опять обнялись.
   - Ох, Татьянка, как я рада!
   - А я как рада!
   Райка довольно бойко что-то начала объяснять шоферу по-итальянски,  а
я во все глаза смотрела по сторонам.
   - Сейчас он нас прокатит немножко по городу, а потом домой!  -  Райка
сыпала итальянскими названиями: "Кастелло Сфорцеско",  "Санта-Мария  дел
ла Грация".
   - А вот это Миланский собор, видишь, какая красота! А вот и Ла Скала!
Внутри, кстати, Большой театр красивее, но  поют  здесь...  Умереть,  не
встать! Маэстро Туччи говорит, что когда-нибудь  я  выйду  на  сцену  Ла
Скала...
   Ты можешь себе представить?
   - Не могу, Райка!
   - Вот и  мне  трудно,  но  все-таки...  Шанс  есть,  и  я  этот  шанс
использую, не упущу! Ладно, к черту! Сегодня гуляем!
   Квартира на втором этаже старинного дома была поистине роскошной.
   - Мама дорогая! Вот это да! - ахнула я.
   - Сейчас покажу тебе твою комнату... Ну как?
   - Я буду тут жить?
   - Ясное дело, а где же? Нравится?
   - Райка, какие цветы! Это для меня?
   На туалетном столике стояла большая  хрустальная  ваза  с  роскошными
нежно-розовыми тюльпанами, их было штук тридцать, не меньше!
   - Устраивайся, вот тут ванная, твоя персональная, между прочим.
   - Обалдеть! Райка, а где твоя золовка?
   - Золовка-колотовка!  Ушла  куда-то!  Она  вообще-то  неплохая,  жить
можно, только зануда. Тань, ты голодная?
   - Нет, я в самолете ела.
   - Слушай, Тань, у тебя что-то стряслось? Ты какая-то не такая...
   - Стряслось, Рай... Я с Никитой поссорилась.
   - Ерунда! Помиришься! Не бери в голову!
   - Не получается, - вздохнула я. - А вообще-то,  наверное,  и  вправду
ерунда...
   - Тань, Эмилия хотела приготовить для тебя итальянский обед, но я  ее
с этой идеей задвинула, сказала, что нам  это  неинтересно  и  мы  будем
обедать в ресторане.
   - Какой обед, время восьмой час!
   - Ты ничего не понимаешь, здесь обедают часов в восемь!
   - А ужинают?
   - Какой ужин после такого обеда?!
   - Рай, а может, не стоит? Посидим Дома... Я чего-то устала,  тащиться
куда-то...
   - Ерунда! Во-первых, нас повезут на машине, а потом доставят домой, а
во-вторых, я заказала столик, это очень модный ресторан.
   - Черт с тобой, уговорила!
   Ресторан и вправду был  шикарный!  Обслуживание  просто  невероятное!
Когда нам подали горячее под серебряными крышками, два официанта застыли
у стола, взявшись за пупочки на этих крышках и вдруг одновременно  сняли
их удивительно слаженным и красивым движением.
   - Мама дорогая, просто балет! - ахнула я.
   Райка была страшно довольна произведенным впечатлением.
   К десерту она заказала шампанское.
   - Имей в виду, шампанское не какое-нибудь! "Дом Периньон"!
   - Да ты что? Я про него где-то читала... Но это же жутко дорого!
   - Ничего, Гленчик не разорится! - При  этих  словах  в  глазах  Райки
промелькнуло странное выражение. - Пей, Танечка, мы обязаны всю  бутылку
вылакать, иначе будет мучительно больно... Ну, тебе понравился обед?
   - Да я сроду ничего такого не пробовала!
   Выпив залпом полбокала, Райка спросила:
   - Тань, ну что там у тебя с Никитой вышло? Как вообще ты живешь?
   - Вообще хорошо,  но...  У  него  недели  за  две  до  моего  отъезда
неприятность случилась... В издательстве должна была выйти его книга, ее
десять лет там мурыжили, потом пообещали, что вот-вот она  выйдет,  даже
часть денег выплатили, а теперь сказали,  что  опять  откладывают..,  он
расстроился, ужас!
   - А что там такое в этой книжке? Ты читала?
   - Читала,  конечно.  Там  и  вправду  много  всякого  такого...  Ну.,
антисоветского, что ли...
   - Но теперь же почти все печатают! Ты не думай, я тут в курсе...
   - Так-то оно так, знаешь, сколько толстых  журналов  Никита  выписал:
"Новый мир", "Нева", "Дружба народов", "Знамя" -  и  это  не  все.  А  в
издательстве ему кто-то объяснил, что его  книга  никому  не  интересна,
потому что он при Брежневе был не диссидентом,  а  вполне  благополучным
киношником, и его имя никого не может привлечь.
   - Вот сволочи! А если человек хорошо пишет? Он хорошо пишет?
   - Мне кажется, что очень хорошо, и многие говорят...  Илья  Наумович,
например,  это  его  друг,  думает,  что  просто  какой-то  завистник  и
злопыхатель говорил с ним... Что надо забрать  книжку  из  издательства,
предложить в журнал и прекрасно все прозвучит... Но я не знаю...  Никита
расстроился ужасно, а еще ему кто-то шепнул, что  это  его  бывшая  жена
постаралась". Может, и врут, конечно...
   - Ну хорошо, а ты-то тут при чем?
   - Просто я рядом, вот он на мне и отыгрывается. Но мне его  жалко,  я
терплю, а он... Я ему за день до отъезда говорю:  "Никита,  да