вый шепот.
     Проснулась я, когда уже светало. Глеб спал, как всегда, держа меня за руку. Я не слышала, как он разделся, очень крепко спала. И почувствовала себя значительно лучше. Я смотрела на него, такого красивого, такого родного... Нет, это все ерунда! Права Уля - мало ли что говорят о популярных людях, мало ли небылиц плетут... Но Л, не небылица! Ах, это было так давно! Пять лет назад, даже больше...
     Нет, я заслужила сегодняшний успех, наверное, наравне с Глебом. И, несмотря на каких-то баб, он любит меня по-настоящему. Чем черт не шутит, может, и в самом деле я смогу родить ребеночка? Вот по крайней мере теперь я знаю, что буду делать в Израиле. Я покажусь тамошним врачам, вдруг они сумеют мне помочь? Лика мне говорила, что одна ее подруга в Москве никак не могла родить, дети умирали в ней перед самыми родами, так было три раза, (а потом она уехала в Израиль и одного за другим родила двух чудесных детей... А если у меня родится ребенок, Глеб никуда не денется, он наверняка будет чудесным отцом... Да, конечно, я пережила стресс, но теперь все будет иначе... Теперь я все силы положу, чтобы иметь ребенка, и если это будет девочка, я назову ее не Сашей, нет, я назову ее Марией, в честь бабушки! Мария Ордынцева! Это звучит лучше.
     В конце концов, наверное, нет женщины, которая не столкнулась бы с изменой мужа. А тем более такого мужа! Ничего, это надо пережить, и не такое переживали!
     - Санька, ты проснулась?
     - Да, давно.
     - И как ты?
     - Лучше.
     - Санька, только не вздумай вставать! Обязательно надо отлежаться, тебе это давно нужно. О, у тебя уже цвет лица совсем другой. Сейчас я принесу тебе кофе в постель, хочешь?
     - Хочу! И чего-нибудь поесть, я жутко голодная!
     - Будет исполнено, моя госпожа!
     И в самом деле, через несколько минут он принес мне кофе, два бутерброда с ветчиной и свежим огурчиком, а еще блюдечко клубники.
     - Довольна?
     - Вполне!
     Он с умилением смотрел, как я ем. Потом забрал посуду, отнес на кухню.
     - Санька, я сейчас убегу на весь день, у меня куча дел, а в шесть - съемки. Вернусь поздно. Попросить маму к тебе приехать или обойдешься?
     - Обойдусь, Глебка, не стоит ее тревожить, она меня вчера и так растрогала.
     - Я сам не ожидал, она так испугалась. Впрочем, неудивительно, ты ведь очень редко хвораешь... Ну все, солнышко, я побежал, а ты тут оттянись по полной программе.

***

     Прошло несколько дней. Поздним утром, когда я заканчивала уборку, ко мне вдруг ворвалась соседка Лика.
     - Санька, гляди, тут твоя фотка! - кричала она, размахивая журналом в пестрой обложке. - Смотри, ты еще не видела?
     - Нет, что за журнал, покажи!
     - "ТВ-Парк"! - Она тыкала пальцем в цветную фотографию, где были мы с Глебом. Надпись под снимком гласила: "Первый бал. Глеб Ордынцев с женой Александрой". - Санька, класс!
     - Да ну, ужас какой-то, я тут на лягушку похожа!
     - Не выдумывай, очень даже мило смотришься, только глаза немного испуганные. А платьице у тебя - зашибись! Слушай, ты ж мне обещала показать шмотье, которое Глеб привез.
     - Да что показывать, его с толку какая-то дура сбила, и, кроме этого платья, он все желтое привез.
     - Санька, не вредничай, покажи!
     - Да вот, смотри...
     - Да, - почесала в затылке Лика. - И за что это он тебе устроил такую желтую жизнь?
     - Это ты в точку попала, Лика, он мне и вправду устроил желтую жизнь, - засмеялась я.
     - Слушай, продай вот этот костюмчик, а? Он тебе наверняка не идет, а мне как раз, брюнеткам желтое всегда к лицу.
     - Продавать не буду. А подарить подарю!
     - Ты что, озверела? Кто ж такие подарки делает?
     - Я!
     - Санька, не сходи с ума, такая шмотка хороших денег стоит!
     - Лика, бери без разговоров! Я добро помню...
     - Ты про что? - искренне удивилась Лика.
     - Думаешь, я забыла, как вы с Виктором меня в больницу везли, когда у меня выкидыш случился?
     Как ты мне апельсины туда таскала, да и потом подкармливала?
     - Фу-ты ну-ты, нашла о чем вспоминать! Но если ты настаиваешь, я этот костюмчик померяю. Ну надо же, как влитой! А ведь у нас совершенно разные фигуры... Ну что ж, подарок царский! Спасибо, Саня!
     Она прочувствованно чмокнула меня в щеку.
     - Слушай, а Глеб не обидится?
     - Это я на него обиделась за эту желтизну...
     - А на меня за эту "желтизну"? - Она показала на "ТВ-Парк".
     - Нет, все нормально, - засмеялась я. - Слушай, Лика, я вот что хотела спросить... Та твоя подруга, что тут не могла родить, а в Израиле родила, как она поживает?
     - Нормально. Недавно звонила ей, с днем рождения поздравляла... Дети у нее - чудо! Слушай, Сашка, ты почему спросила, а?
     - Да понимаешь, у меня, кажется, появилась возможность поехать в Израиль, полечиться...
     - Поезжай! Даже не раздумывай! Я тебе дам Женькин адрес, телефон, свяжешься с ней, она скажет, куда обратиться.
     - А она в каком городе живет?
     - В Хайфе, а что?
     - Да нет, просто...
     - А какая это у тебя такая возможность в Израиле обнаружилась?
     (Сама не знаю, почему я до сих пор не говорила ей о бабушке. Только теперь рассказала...
     - Ну, блин, история! Как в кино! А большое наследство-то тебе светит?
     - Не знаю. Но какие-то деньги там есть и еще большая квартира.
     - В Израиле квартиры дорогущие, это точно. А где, говоришь, бабка обитает?
     - В Араде.
     - Арад, Арад, откуда я это название знаю? Ну точно, Женька сперва в Араде обосновалась, а потом они оттуда в Хайфу смылили. Она говорила, ей там скучно. Но чтобы ребеночка родить, можно и поскучать! Ох, Сашка, тебе обязательно надо родить! Слушай, пока ты не беременная, может, обмоем "желтую жизнь", а? У тебя фотка, у меня костюмчик фирменный халявный... С меня бутылка!
     - Что, прямо среди бела дня?
     - А чего? С утра оно пьется лучше. Глеб твой небось и дома-то не бывает, на него такой спрос...
     Ну так что, я сбегаю за бутылкой?
     - Да я не знаю...
     - А я знаю! Мы свободны, у меня нынче выходной, погода на улице просто мразная, тоже мне лето!
     А мы с тобой посидим, душу согреем! Хотя нет! Это фигня!
     На лице Лики отразилось глубокое раздумье.
     - Сашка, домашняя пьянка в нашем возрасте выглядит как-то.., не так. Сидят две бабы, квасят, непричесанные, непарадные, не годится!
     - Можем причесаться, что за проблема? - засмеялась я.
     - Нет, мы с тобой пойдем в кабак!
     - В кабак? - удивилась я. - Зачем?
     - Для кайфа, ну и для окультуривания пьянки! В ресторане особо не назюзюкаешься, а кайф словить можно! Я приглашаю!
     - Пополам!
     - Ни фига! Одевайся, наведи марафет, и через полчаса двинем.
     И мы "двинули". Ресторан оказался очень симпатичным.
     - Тут отпадно готовят грибы с картошкой, на сковородке, класс! Будешь?
     - Буду!
     - Отлично! А еще возьмем рыбки, тарталетки с сыром и салатик. Нормально, Санька?
     - Да конечно!
     - А что пить будем? Давай по-простому - водочки, а? В такую погоду самое оно!
     Народу в ресторане было мало, готовили вкусно, водка была холодная, настроение лирическое...
     - Знаешь, Санька, честно говоря, я думала, вы с Глебом разбежитесь... Когда вы в наш дом переехали, у нас многие говорили, что вы не пара. И я сперва так думала, а потом...
     - А потом что?
     - А потом я поняла - лучшей жены этому говнюку не найти.
     - Почему это он говнюк? - оскорбилась я.
     В глазах Лики мелькнул испуг. Она одним махом выпила стакан минералки и закашлялась.
     - Лика, почему ты сказала, что Глеб говнюк? - настаивала я. - Мне казалось, ты к нему хорошо относишься.
     - Нормально отношусь, а что говнюк... Да так, мужики, они ведь вообще все говенный народ, сама, что ли, не знаешь? - как-то странно затараторила Лика.
     Я была гораздо трезвее ее, и это мне показалось подозрительным.
     - Лика, ты что-то знаешь о нем плохое, да? Не бойся, мне многое известно... - И тут вдруг меня осенило. - Слушай, я ведь знаю, что, когда я в больнице лежала, он с бабой крутил. Только не помню, как ее звали, не то Люда, не то Люба...
     - Лара.
     - Вот-вот, Лара. Он что, ее домой водил?
     - Да почем я знаю! Я лично не видела.
     - А имя откуда знаешь?
     - Сашка, отвяжись! Давай лучше выпьем за все новое, а кто старое помянет, тому глаз вон, помнишь? Все, я больше ничего про это говорить не буду! Ну вот, ты расстроилась? Да не стоит, ей-богу, все это чихня! Баба та уж давно за кордон свалила, мужика богатого захомутала... Мало ли что было... А ты сама, что ли, святая? Скажешь, никогда Глебчику своему не изменяла?
     - Никогда!
     - Да ты что? Честно?
     - Честнее не бывает!
     - Ну ты и дура!
     - Уж какая есть.
     - И он у тебя первый?
     - Да, первый.
     - Ну вааще...
     - Лика, пожалуйста, скажи мне, кто эта Лара?
     Откуда ты про нее знаешь?
     - Ой, Сашка, ты только такие глазищи несчастные не делай. Ладно, скажу, просто чтоб ты успокоилась. Моя двоюродная сестра Люська работала в парикмахерской, где та Лара причесывалась. Они давно друг дружку знали, ну Лара ей и трепанула, ну. насчет Глеба... Мол, у них там любовь неземная и все такое... Но у ней уж к тому времени муж богатый был, макаронник.
     - Какой макаронник?
     - Итальяшка. Они сперва тут жили, он бизнес какой-то в Москве затеял, ну а потом они все же слиняли. Больше она не приезжала, я как раз недавно у Люськи спрашивала. Вот и все. Как говорится, дела давно минувших дней.
     - А она красивая?
     - Нет. Но здорово стильная, понимаешь? Одевалась - умереть не встать. Она художник по костюмам.
     - Что?
     - Ну это... Я не помню, как называется... Одним словом, костюмы для кино придумывает.
     - И ее зовут Лариса?
     - Нет, вообще-то ее зовут Лаура, у ней мать испанка была. Но она стеснялась, говорила, что Лара...
     Сашка, ты чего такая бледная, а? Ой, мама дорогая, ты думаешь, Глебка там с ней виделся, да? Ну это ж необязательно, может, она уж и не в Италии живет, а в какой-нибудь Бразилии...
     И тут вдруг на меня напал смех. Я хохотала как ненормальная, до икоты.
     - Сашка, кончай психовать! У тебя истерика, что ли?
     Отсмеявшись, я заявила:
     - Лика, все это желтое тряпье мой глупый муженек купил с подачи их художницы по костюмам. И как ты думаешь, ее зовут?
     - Ну не надо!
     - Ее зовут Лаура! И по-твоему, это может быть совпадением?
     - Вообще-то вряд ли...
     - Зато теперь я уж точно отдам тебе все, до последнего желтого шарфика!
     - Не вздумай!
     - Уже вздумала! Сегодня же заберешь все!
     - Я тебе заплачу!
     - Не желаю!
     - И плащик отдашь?
     - Естественно!
     - Тогда так... Я видела в одном бутике потрясающий черный плащ. Мне он не шел. Если ты согласна, я его тебе куплю.
     - Ну если пойдет...
     - Пойдет-пойдет, я уверена. Прямо щас, возьмем тачку и двинем туда! Молчи, ничего не желаю слушать!
     В бутике мы действительно купили шикарный черный плащ, и еще Лика заставила меня примерить бледно-голубой летний костюм.
     - Сашка, улет! Ты смотри, ну просто для тебя вещь сшита, а цвет! Ты должна носить голубое, тебе так идет! Решено, костюмчик тоже берем!
     - Только я сама заплачу!
     - Тогда я не возьму желтые тряпки!
     - Ну что ж, ладно. Спасибо!
     - Сашка, а давай мороженого поедим? Тут оно вкусное! А то мы сорвались, толком не посидели...
     - Давай! Только уж за мороженое я плачу!
     - Годится! Слушай, Сашка, ты клевая баба! Я, в общем, всегда это знала, но... Давай с тобой дружить?
     - Разве мы не дружим уже?
     - Нет, мы соседствуем! Это все же другое, ты не находишь? И ты не думай, я не из-за того, что Глеб теперь знаменитый стал и все такое...
     - Ничего я такого глупого не думаю! Только я не знаю, я, наверное, все-таки.., все-таки уйду от Глеба...
     - Ты что, офонарела? Столько билась, столько мучилась, а теперь - уйду? Не вздумай! Ты главное - роди, и никуда он не денется.
     - Если б ты знала, как я хочу родить, но не для того, чтобы он не делся...
     - Все! Когда в Израиль едешь?
     - Да вот должны послезавтра приглашение привезти. Тогда сразу пойду в посольство, и...
     - Правильно, не затягивай с этим делом. Только не говори Глебу, что про Лару знаешь. Крепись, молчи. А пока ты в Израиле будешь, я за ним пригляжу.
     - Вот этого не надо. Пусть все идет как идет.
     - Дело твое. Но только не глупи! Знаешь, мне моя старшая сестра всегда говорила: "За любовь надо бороться!"
     - А ты боролась?
     - Ну за Виктора и бороться не пришлось, он как меня увидел, сразу - лапки кверху! А вот за свою первую любовь я еще как боролась...
     - И что?
     - Да ничего. Просто когда я победила, мне он уже стал не нужен, - грустно улыбнулась Лика.
     - Значит, не надо было бороться?
     - Надо! Еще как надо!
     - Почему?
     - Да потому что я в свои силы поверила! Поняла, что, если это смогла, смогу и многое другое, понимаешь?
     - Более или менее...
     - Нет, Санька, если есть любовь, за нее надо бороться, это однозначно! Между прочим, Виктор всегда говорит: "Сашка удивительно интересная женщина, только она сама себя не любит. Больше любит Глеба. А это бабам мешает".
     - Ишь ты, какие вы все мудрые... Выходит, одна я дура со своей дурацкой любовью.
     - Отлично, Саня! Ты осознала, что дура, а это первый шаг к поумнению!
     - К поумнению? - засмеялась я.
     - Вот именно!

***

     Визу мне не дали. И отказались объяснить причину, просто с многозначительным видом порекомендовали обратиться через полгода. Я вышла на Большую Ордынку в полном отчаянии. Ну почему, почему? Какую опасность я могу представлять для государства Израиль? Я слышала, что часто отказывают молодым одиноким женщинам, но я-то замужняя! И что ж теперь делать? Я так надеялась на эту поездку, так хотела побыть с бабушкой, а теперь... Неужели я ее больше не увижу? Ей нельзя приезжать сюда, а меня к ней не пускают! Можно, наверное, договориться и встретиться в какой-то третьей стране, где будет для нее подходящий климат...
     Я брела по Ордынке в сторону набережной. Погода была чудесная, а у меня на душе кошки скребли, да что там кошки, тигры! Мой прежний, трудный, но, казалось, надежный мирок с Глебом рухнул, на руинах я пыталась строить новый, но все надежды связывала с этой поездкой, и вдруг такое... Я никак этого не ожидала, ну никак! И что мне теперь делать?
     Для начала, сказала я себе, успокоиться. А лотом...
     Надо здесь, в Москве, пройти полное обследование, здесь ведь тоже есть прекрасные врачи, и многим они помогают, может, и мне помогут, я ведь еще не пыталась лечиться. Решено, завтра же пойду к врачу!
     Теперь как быть с бабушкой? Ее эта новость наверняка ужасно огорчит. А я сначала позвоню Инне Кирилловне, может, она посоветует, как лучше смягчить эту неприятность. И я поехала домой.
     У Инны Кирилловны было глухо занято, я позвонила Ульяше. С кем мне посоветоваться еще? Лика на работе, а больше и нет никого.
     - Сашка, что стряслось, у тебя голос такой мрачный...
     Я рассказала ей об отказе.
     - Ты что, шутишь?
     - Какие шутки! Отказали, и все! Даже не объяснили, в чем дело.
     - Вот гады! Ты ж замужняя, благонамеренная женщина. Слушай, у тебя в твой челночный период никаких неприятностей с таможней, к примеру, не было?
     - Никогда. Все неприятности были сугубо внутреннего свойства. В компьютере они не могут быть отражены, никак!
     - Тогда я ничего не понимаю! Сашка, ты очень расстроена, да? Ты ведь с этой поездкой многое связывала, бедолага Ну ничего, поедешь попозже, только документы подавай вместе с Глебом, и тогда вам вряд ли откажут. Он же теперь звезда!
     - Ну и что? Как будто звездам не отказывают!
     - Да ну, в твоем случае это какое-то недоразумение, я уверена. Ты только не расслабляйся. Хочешь, я найду тебе превосходного гинеколога?
     - Хочу! - твердо ответила я.
     - Тогда сиди и жди, я перезвоню!
     Минут через двадцать она действительно позвонила и дала мне координаты знаменитого врача.
     - Звони ему прямо сейчас, слышишь?
     - Слышу.
     - А потом позвони мне. Если хочешь, я поеду с тобой к нему.
     - Правда? Это было бы здорово.
     - Звони немедленно!
     Едва я положила трубку, как раздался звонок. Бабушка!
     - Сашенька, когда ты приезжаешь? Я уже вся извелась!
     - Бабушка, мне отказали.
     - То есть как? Почему?
     - Не знаю, отказали, и все!
     - Невероятно! Саша, ты должна добиться встречи с консулом!
     - Бабушка, мне объяснили, что, если бы у меня был шанс, меня бы пригласили на собеседование, а раз не пригласили...
     - И что же теперь? - упавшим голосом спросила бабушка.
     - Через полгода попытаюсь еще раз. Через турагентство, мне так посоветовали.
     - Саша, это ужасно! Тогда я сама приеду!
     - Бабушка, не вздумай! Тебе же нельзя. И ты, пожалуйста, не расстраивайся!
     - Саша, я знаю, что надо сделать! Ты поедешь на Кипр, и я тоже туда приеду! Мы повидаемся, побудем вместе...
     - Бабушка, а тамошний климат?
     - Ничего страшного, думаю, за неделю ничего со мной не будет! Только я хотела бы сначала покончить с завещанием. Ты собрала документы?
     - Еще не все.
     - Саша, пожалуйста, через неделю Наташа поедет назад, и я бы хотела, чтобы ты передала с ней все справки, очень тебя прошу. Но вот как быть с врачами?
     - Уля мне уже нашла какого-то великого гинеколога, который, говорят, чудеса творит. Сейчас как раз собираюсь ему звонить.
     - Дай тебе Бог, детка. Как бы мне хотелось увидеть правнука! Сашенька, держи меня в курсе дела.

***

     - Дорогая моя, - сказал мне очень пожилой и очень симпатичный врач, - вынужден вас огорчить.
     Вы в свое время попали в руки к коновалу. Недаром же после чистки было такое осложнение. Детей у вас теперь быть не может.
     - Вы уверены, доктор?
     - Я абсолютно, слышите, аб-со-лют-но уверен!
     Конечно, в жизни иной раз случаются чудеса, и у самых опытных врачей бывают ошибки, но, боюсь, это не та ситуация. Если вы мне не верите, попробуйте обратиться к кому-нибудь еще, но не советую попадаться на удочку шарлатанов, которые посулят вам легкое излечение, вытянут из вас деньги, а потом разведут руками.
     - Но, может быть, мне надо как-то детальнее обследоваться? - дрожащим голосом спросила я.
     - Да ради бога, обследуйтесь на здоровье, но мой вам совет: возьмите ребеночка. Знаете, сколько раз мне приходилось выносить женщинам такой тяжелый приговор, как вам? И еще ни одна из этих приговоренных не вернулась ко мне со словами: вы ошиблись, старый пень! Поверьте, это было бы для меня величайшей радостью. Но увы...
     Увидев мое лицо, когда я вышла в коридор, Уля всплеснула руками:
     - Сашка, что, плохо?
     - Безнадега!
     - Подожди, я сама с ним поговорю!
     - Уленька, неужели ты думаешь, он скажет тебе что-то другое? - удержала я ее.
     - Черт, как жалко. Погоди, Сашка, есть еще одна мысль.
     - Какая мысль? - усмехнулась я. - Взять чужого ребенка? Глеб не захочет, я знаю. Да и вообще...
     - Вот, вечно ты не дослушаешь. Я предлагаю поехать в одну деревню во Владимирской области, к бабке.
     - Уля, ты веришь в бабок?
     - Ну как тебе сказать... Я не верю в мистику, во всякие там сглазы и порчи, а вот в умение некоторых бабок лечить травами и заговорами еще как верю! У моей бабушки часто бывали рожистые воспаления, так бабки их снимали запросто. А у мамы на ноге была незаживающая язва, как она мучилась - не описать! Сколько лечилась... А вылечила ее бабка!
     Так что попытаться все-таки можно, ну хотя бы для очистки совести. Чем ты, в конце концов, рискуешь?
     - А во Владимирской области что за бабка живет, твоя знакомая?
     - Там живет дочка той знахарки, что маму вылечила, она тоже лечит... Поедем, Саша, благо сейчас лето и добраться туда будет нетрудно.
     - Ну что ж, терять мне и вправду нечего, поедем.
     Когда?
     - Боюсь, что не раньш