ать.
   - Ну и что?
   - Так-то оно так...
   - Райка, ты что, его не любишь, да?
   - Да что ты, обожаю просто! Но все-таки как-то стремно... Языка-то  я
никакого не знаю. Известно, как у нас языки в школе преподают,  да  и  в
институте тоже...
   - А на каком же языке ты с ним разговаривала? На языке любви?
   - Ну это само собой, - засмеялась  Райка,  -  но  он  прилично  знает
русский, у него бабушка русская... Мне, Танька, страшновато все-таки...
   -  Да  ерунда  Выучишь  язык!  Не  проблема!  Мне  вот  Никита  нашел
учительницу английского, на той неделе  начну  заниматься,  он  говорит,
наступают новые времена, без иностранных языков никуда...
   - Но тебе теперь придется одной в Измайлове отдуваться.
   - А я не буду! Никита  давно  против,  я  не  бросала  из-за  тебя  в
основном...
   - Здорово, тогда моя совесть чиста!  -  обрадовалась  Райка.  -  Нет,
Танька, ты только представь, я буду жить в Америке!  С  мужем!  И  стану
знаменитой певицей! Когда-нибудь приеду на гастроли  в  Москву,  петь  в
Большом театре! Мне в ГИТИСе всегда твердили,  что  у  меня  не  оперный
голос, а Глен говорит, что это ерунда, что просто надо  много  работать,
что у меня сказочный тембр, и вообще... Ой,  Танечка,  о  таком  я  даже
мечтать не смела...
   - А сколько ему лет?
   - Тридцать шесть. И он ни разу не был женат, а в меня сразу  влюбился
по уши... Как только будут готовы все  документы,  мы  поедем  в  Париж,
знакомиться с его мамой, а потом в Милан... Я  буду  учиться  в  Италии,
представляешь?
   -  Никита  сказал,  что   надо   говорить   не   "представляешь",   а
"представляешь себе"!
   - Да? Ну и  фиг  с  ним!  Я  теперь  буду  говорить  по-итальянски  и
по-английски и мне плевать... Ой, прости, Танечка, я не хотела...
   - Да ладно, я поняла, что ты от счастья сдурела! Я сама иду  домой  и
не верю своему счастью-.
   - Ой, Танька, ты смотри, как у нас с тобой все совпадает - то мы  обе
были брошенки, а теперь обе от счастья сбрендили. Давай шампусику дернем
по такому случаю, а?
   - С утра пораньше?
   - А что? Самое оно! Девушка, можно вас! Принесите нам шампанского!
   - Какая она тебе девушка, ей лет пятьдесят! - смутилась я.
   - Большое дело! Ей еще приятно должно быть, что ее девушкой зовут.
   - Сильно сомневаюсь! Райка, а как же ты говорила, что будешь  жить  в
Америке, если учиться надо в Италии?
   - Объясняю для непонятливых - дом у нас будет в Америке, а  в  Милане
Глен снимает квартиру У него основной бизнес в Америке, так что в Милане
я пока что буду жить с его двоюродной  сестрой.  Она  будет  учить  меня
английскому и итальянскому... Она старая дева! Ей уже пятьдесят  лет!  И
она будет меня опекать на первых порах, ну я же ничего в тамошней  жизни
не понимаю, и хозяйство будет вести, а моя задача,  как  сказал  дедушка
Ленин: "Учиться, учиться и учиться!"
   - Только не объясняй этой тете, что "старая дева  -  несчастье  любой
компании"! - засмеялась я.
   - Обязательно объясню, как только научусь это говорить! И может,  еще
найду ей мужичка!
   - Ну ты даешь!
   - Тань, слушай, а что, Никитина дочка в курсе?
   - Почем я знаю?
   - А ты ее не видишь, что ли?
   - Не-а! Я бросила университет.
   - Ой, правда? А почему?
   - Не хочу учиться, а хочу жениться!
   - Ясненько-понятненько... Да, Танька, как все меняется в жизни...
   Мы долго сидели, болтали, пока Райка не  спохватилась,  что  ей  пора
бежать к своему Глену...
   - Тань, я буду тачку ловить, тебя куда подбросить?
   - На Кузнецкий мост, сможешь?
   - Запросто. А чего там, на Кузнецком?
   - Заказ надо получить. Никита дал талончик.
   - А! Продуктовый паек! Киношники там отовариваются?
   - Нет, там писатели.
   - А он у тебя разве писатель?
   - Ага! Член Союза писателей!
   - И чего он написал?
   - Он еще пьесы пишет.
   - Ух ты! А я и не знала, что он такой разносторонний!
   Мы поймали машину, и Райка довезла меня до "Детского мира", оттуда до
магазина было рукой подать.
   Я уже два раза получала там  заказ,  и  оба  раза  стояла  в  длинной
очереди. Но сегодня народу было совсем мало.
   - Фамилия? - резко бросила мне кассирша.
   - Вдовин, - с гордостью сказала я.
   Она отметила что-то в длинном списке и выдала  мне  чек.  Я  пошла  к
прилавку.
   - Таня? - раздался вдруг знакомый голос.
   Я застыла на месте. Сашка!
   - Привет! - едва слышно произнесла я. У меня язык прилип к гортани.
   - Ты почему это получаешь заказ за моего папу?
   Погоди, это он что, к тебе ушел?
   Я не знала, что ответить.
   - У вас с ним, значит, любовь? Ну папаша дает! Вот борзый старик!
   - Он не старик... - не придумала я ничего умнее.
   - Но как вы снюхались, ты ж у меня всего один разок была? Обалдеть! А
мы-то с мамой гадали, к кому это он слинял... И давно это у вас?
   Самое странное заключалось в том, что она не злилась, не  чувствовала
обиды за себя и за мать, нет, ей просто было любопытно!
   - Ну и что ты на меня так смотришь, я тебя не укушу, не думай!  Но  я
просто в шоке! Тебе двадцать-то уже есть?
   - Через месяц будет...
   - А ты почему на лекции не ходишь? Из-за меня, что  ли,  чудачка?  Не
бери а голову, не бросать же из-за такой ерунды учебу  -  Из-за  ерунды?
По-твоему, это ерунда?
   - А по-твоему нет? Думаешь, великая любовь? Знаешь,  сколько  у  него
этих любовей было? И еще, наверное, будет. Хотя совсем из дому он еще не
уходил... А ты мне всегда раньше тихоней казалась,  вот  уж  точно  -  в
тихом омуте... Ну, считай, тебе повезло...  И  передавай  привет  Никите
Алексеевичу. А мне можно будет к вам в гости прийти?
   - Господи, конечно, можно! Приходи, когда хочешь!
   - Танька, а ты что ж, теперь будешь моей мачехой?
   Обалдеть можно! Кому сказать - не поверят!
   - Девушка, вы берете заказ? -  прикрикнула  на  меня  тетка  в  белом
халате и сунула мне в руки коричневый бумажный пакет.
   - Тань, я только дам тебе один совет. Ты ему детей не рожай! Ему дети
не нужны. Он на них плюет!
   - Не правда! Он тебя любит, он мне сам говорил...
   - Ну мало ли что он говорил... Просто сейчас я уже взрослая, со  мной
есть о чем поговорить, а когда я была маленькая...  Он  всегда  орал  на
меня,  если   я   шумела.   "Ты   мне   мешаешь   работать!   Не   даешь
сосредоточиться!" На тебя он еще не  орал?  Вы  ведь  в  одной  комнатке
живете, насколько я понимаю?  Ничего,  еще  начнет  орать...  Он  у  нас
раздражительная творческая личность! От этих творческих  личностей  надо
держаться подальше. Они все на себе зациклены. Ну, я  побежала,  папочке
привет.
   И она быстро ушла. А я еще долго приходила в себя.
   По дороге домой я все думала, говорить Никите  об  этой  встрече  или
промолчать? Но решила, что сказать все-таки надо, он ведь может узнать о
ней от Саши. Но в то же время у меня как будто камень с души свалился.
   Я смертельно боялась встречи с Сашей, а теперь  бояться  нечего.  Как
хорошо, как будто вырвали больной зуб!
   Когда я открыла дверь ключом, Никита выскочил мне навстречу.
   - Танюха, наконец-то! Где тебя черти носят? У меня такая радость!
   - Что?
   - Таня, один мой сценарий, который ни за что не  хотели  брать  целых
десять лет, сейчас взяли! Это будет настоящее кино! А не вся эта бодяга,
которую я писал последнее время. Танечка, милая,  это  ты  мне  принесла
удачу! Ты мой талисман!
   - Вот здорово! - обрадовалась я и повисла у него на шее.
   - Танюха, я с тобой просто ожил, я другой человек, как будто скинул с
плеч тяжкий груз...
   - Никита, тебе привет от Саши.
   - От какого Саши? Постой, ты хочешь сказать, что виделась с Сашкой?
   - Вот именно! В магазине на Кузнецком!
   - И что?
   - Она догадалась, что ты.., со мной...
   - Она тебе нахамила?
   - Нет, что ты... Она.., сначала удивилась, а потом... спросила, можно
ли прийти к нам в гости...
   - Она еще не так удивится, когда увидит наше с тобой  обиталище...  -
засмеялся он. - Нет, Танюха, мы тут жить не будем!
   - Как?
   - А вот так! В середине мая уедем с тобой в Пярну, как я тебе обещал,
помнишь? Там будет все - и море, и  розовая  сирень,  и  копчушки.  Я  в
последние  годы  езжу  туда  месяца  на  два,  там  удивительно   хорошо
работается.
   - У тебя там родственники?
   - Нет, никаких родственников, просто снимаю комнату  у  одной  старой
дамы. Я ей позвоню и попрошу сдать мне на сей раз не  комнату  внизу,  а
верх. У нее замечательный дом на улице Таамсааре - был  такой  эстонский
писатель, - близко от моря, тишина, красота... Я там живу до конца июня,
пока не начинается  курортный  сезон.  Но  в  этом  году  мы,  наверное,
задержимся, надо же тебе искупаться в море... Ах, Танюха, как хорошо нам
будет... Вот увидишь... А на лето снимем  дачу  под  Москвой.  Если  все
пойдет нормально, к зиме  сможем  купить  квартиру.  Танечка,  ты  ведь,
наверное, хочешь замуж? Чтобы по-настоящему, с белым платьем, да?
   Конечно, я хотела, какая женщина  этого  не  хочет,  но  поняла,  что
нельзя ему об этом говорить, а почему, и сама не знаю.
   - Нет, - сказала я. - Не хочу!
   - То есть как? - опешил он. - Почему?
   - Потому что тогда тебе будет со мной  неинтересно.  Ты  поживешь  со
мной, поживешь и опять начнешь на сторону смотреть, и я стану  для  тебя
обузой. А я не хочу! Лучше будем так жить...  Невенчаные,  как  говорила
моя бабка... Надоем я тебе, ты уйдешь, ты мне надоешь, я уйду...
   Он побледнел! Разве он может  кому-то  надоесть,  такой  талантливый,
такой красивый и умный? А я поняла, что сделала правильный  ход.  И  еще
поняла, что вот именно сегодня я стала женщиной!
   С этого дня он часто смотрел на меня  задумчиво,  как  будто  пытаясь
понять, что я за штучка. А я любила его на всю катушку Мне  было  с  ним
так интересно! Он столько мог рассказать, столько всего знал... И друзья
у него были интересные. Особенно  один  композитор,  Леонид  Николаевич,
мужчина Никитиных лет, с длинными, совершенно седыми  волосами.  Трезвый
он всегда молчал, но стоило ему немного выпить,  как  он  заводил  такие
разговоры о музыке и музыкантах, что  я  слушала,  открыв  рот.  И  хотя
далеко не все понимала, но каждый раз у меня было ощущение, что  это  со
мной говорит не  пьяноватый  московский  композитор,  а  сам  Моцарт,  к
примеру, или Шопен... А потом он мог взять гитару и начать петь  блатные
песни, но они у него звучали совершенно особенно..
   Никита даже иногда ревновал меня к нему.
   А еще я начала заниматься английским с пожилой преподавательницей  из
МГИМО. Она сказала, что у  меня  неплохие  способности  к  языкам  и  ей
приятно со мной заниматься. Одним словом, все у нас было хорошо!
   В середине мая мы стали собираться в Пярну.
   Дня за три до  отъезда  позвонила  Райка  и,  задыхаясь  от  счастья,
пригласила меня на свадьбу.
   - Приходи с Никитой! Народу не так много будет, но публика опупенная!
Если не придете, обижусь смертельно, все-таки  свадьба  не  каждый  день
бывает!
   - Райка, поздравляю! Что тебе подарить?
   - Да ничего, Тань! Мы ж через неделю уезжаем!  А  на  свадьбу  всегда
посуду какую-нибудь дарят, на фиг мне посуда, не попру же я ее в  Париж!
Поэтому просто приходите и все, ну цветы можете купить...
   - Раечка, ну я-то приду, не сомневайся, а как Никита, я  не  знаю,  у
него перед отъездом много дел...
   - Ничего слышать не желаю! К шести часам жду в Хаммеровском!
   - Ого!
   - А ты как думала! Была там?
   - Нет.
   - Ой, Танька, я тебя там на лифте покатаю!
   - На лифте? Зачем?
   - А там такие лифты клевые! Прозрачные! Танька, ты мое платье увидишь
- обалдеешь! Глен из Парижа привез, умереть - не встать!
   - Рай, а тетка твоя тоже там будет?
   - Ой, не говори! Я не хотела, но мать уперлась,  мол,  родная  кровь,
как же без нее и все такое... Что-то Зинуля не вспоминала, что я  родная
кровь, когда в ментовку донос писала  на  нас...  Но  фиг  с  ней!  Все,
Танька, мне пора, дел невпроворот!
   Я была почти уверена, что Никита откажется. Он  всегда  говорил,  что
терпеть  не  может  советские   свадьбы,   особенно   сейчас,   в   пору
антиалкогольной кампании. Но тут неожиданно согласился.
   - Я тебя одну не отпущу, это раз, а потом мне даже интересно. С чисто
профессиональной точки зрения.
   Но тебе, Танюха, надо какой-то шикарный туалет!
   - Какой туалет?
   - Придумаем! Но моя женщина должна быть лучше всех! И будет!
   Он достал записную книжку, кому-то позвонил, а потом посадил  меня  в
машину и куда-то повез. Когда у него  возникала  какая-то  идея,  он  не
успокаивался, пока ее не осуществлял. Он привез  меня  в  дом  на  улице
Академика Павлова, в обычную пятиэтажку.
   - А что здесь? - удивленно спросила я. Я ведь думала, что мы поедем в
"Березку" или в какое-нибудь закрытое ателье, а тут...
   - Не что, а кто! Будущее советской моды! - засмеялся он.
   Мы поднялись на четвертый  этаж.  Нам  открыла  худенькая,  не  очень
молодая и совсем некрасивая женщина.
   - О, Никита! Привет! Это и есть  твоя  девушка?  Красива,  ничего  не
скажешь! Только уж очень молоденькая!
   Стареешь, что ли?
   - Все мы не молодеем! Познакомься, это Танечка!
   А это наш великий модельер, Тина Примак!
   - Что у вас за оказия? Свадьба? Но не ваша, так?
   И что вы себе мыслите?
   - Я не знаю... - растерялась я.
   - Ну это должно быть вечернее платье в пол  или  маленькое  вечернее,
или платье для коктейля? Где будет свадьба, народу ожидается много?  Что
за публика? Мне все надо знать, чтобы девушка в моем платье  чувствовала
себя удобно.
   - Тинуша, эта история надолго? - поинтересовался Никита.
   - Вы спешите? - недовольно поджала губы Тина.
   -  Танечка  не   спешит,   а   я,   признаться,   предпочел   бы   не
присутствовать... Это ваши женские дела...  Целиком  полагаюсь  на  твой
вкус. Кстати, моя Таня тоже девочка со вкусом, надеюсь, вы найдете общий
язык и без меня.
   Я заеду часика через полтора.
   - Лучше через два, - твердо заявила хозяйка квартиры.
   Никита ушел.
   - Ну, Таня, что надумали?
   - Мне кажется, лучше всего костюм или платье-костюм, ну, чтобы  можно
было носить.., как говорится, и в пир, и в мир, и  в  добрые  люди...  -
испуганно выпалила я.
   - Весьма здраво, - улыбнулась Тина.
   Сама она была в джинсах и легкой полосатой рубашке.
   - То есть длинное платье ты не хочешь?
   - Нет, я не умею длинные платья носить.
   - Наука, конечно, нехитрая, но... Что-то сегодня холодно,  извини,  я
что-нибудь накину. - Она вышла в другую комнату и  вернулась..,  в  моем
пончо, черно-белом с кисточками. Я обалдела.
   - Откуда это у вас?
   - Нравится? Мне тоже! Я его еще зимой в Измайлове купила. Ну так  что
у нас...
   - Это я его сшила...
   - Что ты сшила?
   - Пончо! И я их продавала в Измайлове!
   - Нет, я точно помню ту девушку, такая темненькая, востроглазенькая.
   - Это Райка, моя подруга, я на ее свадьбу иду!
   - Да неужели? Вот совпадение! - рассмеялась Тина. -  А  я  это  пончо
просто обожаю, такая удобная штука...  Значит,  мы  в  известном  смысле
коллеги? Отлично! Ну,  коллега,  у  меня  есть  ткани,  давай  поглядим,
выберем, и я наколю прямо на тебе. Я шью по  наколке...  А  пока  будешь
выбирать, расскажи-ка мне про подружку, за кого это она  замуж  выходит,
если свадьба в Хаммеровском центре?
   Она выложила передо мной целую кучу отрезов  и  рулонов.  И  я  сразу
увидела то, что хочу! Легкий шелк бирюзового цвета.
   - Вот это можно?
   Она набросила на меня ткань.
   - Точно, это, твое! Надо же, глаз-алмаз! Немного, конечно, вызывающе,
но в твоем возрасте и с твоей внешностью будет  отлично,  а  фасон  надо
скромный и элегантный.
   Она долго со мной возилась, накалывала ткань то так, то эдак, вертела
меня во все стороны.
   - Ну что ж, пожалуй, все более или менее  ясно.  -  Она  еще  чертила
что-то мелом на ткани, потом набросала фасон на листке бумаги. - Вот так
примерно это и будет выглядеть.  С  жакеткой  скромный  костюм,  а  если
снимешь, все  попадают.  Спина  будет  голая,  вот  только  тут  сделаем
небольшую планочку... Нравится?
   - Очень! А может, юбку немножко покороче? - робко спросила я.
   - Ни в коем случае, все пропорции  полетят  к  черту,  к  тому  же  с
короткой юбкой платье станет вульгарным.
   Колени должны быть прикрыты сантиметров на пять-семь. Ну это мы решим
на примерке. Примерка завтра, ровно в одиннадцать утра. И не  опаздывай!
Слушай, а ты хорошо шьешь?
   - Да нет, я так.., даже себе платья не шью, я все больше прострочить,
подкоротить...
   - Ты работаешь? Или учишься?
   - Училась на геологическом, но бросила...
   - А я хотела тебе предложить со мной работать.
   Пока на подхвате, в качестве мастерицы, а потом,  глядишь,  с  твоими
способностями и сама бы научилась классно  шить  и  моделировать.  Можно
потом пойти учиться, а пока пройдешь у меня хорошую школу.
   - Спасибо, но мы на днях уезжаем надолго.
   - Жалко, ты мне понравилась. Ну что ж, нет  так  нет  Но  если  потом
надумаешь, я с радостью тебя возьму.
   Когда Никита приехал, мы уже все закончили.
   - Ну как? Что будем шить?
   - Увидишь! - засмеялась Тина.
   - Но хоть какого цвета?
   -  Красивого,  можешь  мне  поверить.  Твоя  Таня  затмит  всех,   не
сомневайся!
   - Я и не сомневаюсь. Она и так уже всех затмила!
   Ну что, поехали?
   Я была страшно довольна. Мне заказали платье у настоящего  модельера!
Никита объяснил, что Тина - сестра его старого  друга,  ей  было  трудно
пробиться, но сейчас, кажется, что-то стронулось с места, и  она  вскоре
сможет открыть свое ателье...
   Когда я сказала ему, что Тина носит  мое  пончо,  он  долго  хохотал,
целовал меня, а потом повез обедать в Дом кино. К  счастью,  мы  там  не
встретили его жену, но зато я видела много знаменитостей и даже  Эльдара
Рязанова!
   Платье получилось, как выражается Райка,  опупенное!  Никита,  увидев
меня в нем, просто остолбенел.
   - Тинка, ты что с моей Таней сделала, куда ты ее девала? Это какая-то
другая девушка, незнакомая... Но хороша, черт возьми, да чего хороша!
   - У тебя сертификаты есть?
   - Есть, а что?
   - Вези Таню в "Березку"! Надо купить туфли!
   - У меня есть! Черные, лаковые...
   -  Не  годится!  Надо  купить  перламутровые  или  серебряные,  можно
босоножки на высоком каблуке, но черные - исключено!
   - Хорошо, купим, кстати, говорят, что "Березки" скоро прикроют!
   - Я тоже слышала, - сказала Тина. - Вполне может быть, что вы  ничего
подходящего не найдете, на худой конец можно светлую замшу...
   Ничего подходящего мы действительно не нашли. Правда, была одна  пара
очень красивых замшевых шпилек, но на номер меньше, чем мне нужно.  Я  в
них все-таки влезла, но это была пытка! Я чуть не плакала.
   Никита задумчиво повертел туфли в руках, а потом сказал:
   - Ничего, берем! Я знаю, что делать!  Отдадим  в  растяжку.  На  один
номер всегда можно растянуть!
   Туфли были куплены, и мы поехали к его знакомому  сапожнику,  который
работал в мастерской возле рынка у метро "Новокузнецкая".
   Никита объяснил ему, в чем дело. Сапожник по  имени  Ашот  недовольно
покачал головой. Заставил меня  надеть  одну  туфлю,  поцокал  языком  и
сказал:
   - Вах, Никита, такие красивые ножки зачем  уродовать?  Все  равно  ей
будет больно, даже если растянем,  они  ж  на  полтора  размера  меньше!
Предлагаю достойный выход - срежем нос, чтобы пальчики наружу!
   А иначе твоя девушка мучиться будет, тебе это надо?
   Мне было жалко резать такие красивые туфли, но с другой стороны...
   - А не будет заметно, что...
   - Не будет! Такую работу  во  всей  Москве,  кроме  Ашота,  никто  не
сделает, будут говорить,  что  нельзя,  не  получится.  Все  можно,  все
получится, если ты не ленивый и творчески  подходишь  к  делу!  Конечно,
такая работа стоит недешево!
   - Ничего, не разоримся! - успокоил его Никита. - Завтра сделаешь?
   - Сделаю, не сомневайся. И даже возьму  с  тебя  не  очень  много,  я
всегда добро помню, т