лся,  и
войска восточных королевств Каранды, где ангараканские  военные  губернаторы
поклялись ему в верности. Вместе с мельсенской  армией,  сосредоточенной  на
границе Дельчина, это давало ему абсолютное превосходство в силе. Требования
Каллафа заключались  в  назначении  его  верховным  главнокомандующим  армий
Ангарака. История уже знала  подобные  случаи.  В  прошлом  генералы  иногда
получали этот пост, хотя штаб предпочитал  коллективное  руководство.  Но  в
требованиях Каллафа содержалось и нечто новое. Его  императорский  трон  был
наследственным,   а   теперь   он   настаивал,   чтобы    пост    верховного
главнокомандующего  вооруженными  силами  Ангарака  также   передавался   по
наследству. Беспомощные генералы были  вынуждены  подчиниться.  Каллаф  стал
высшим  лицом  на  всем  континенте,  как  император  Мельсена  и  верховный
главнокомандующий Ангарака.
   Объединение Мельсена и  Ангарака  протекало  бурно,  но  в  конце  концов
терпение Мельсена одержало верх над грубостью Ангарака,  так  как  с  годами
стало   очевидно,   что   мельсенский   бюрократический    способ    ведения
государственных  дел  гораздо  эффективен,  нежели   ангараканская   военная
администрация. Сначала бюрократия подчинила себе  денежную  систему.  Оттуда
было рукой подать до континентального министерства  дорог.  Через  несколько
сотен лет бюрократия торжествовала во всех областях жизни  материка.  Как  и
прежде, она собирала талантливых мужчин и женщин во всех  уголках  Маллореи,
независимо от национальности.  Вскоре  административные  органы,  включающие
мельсенцев, ангараканцев, карандийцев и далазийцев, стали обычным  явлением.
К 4400 году  власть  бюрократии  стала  безраздельной.  Тем  временем  титул
верховного главнокомандующего вышел из употребления, возможно,  потому,  что
бюрократия  подтверждала  свою  власть  исключительно   посредством   указов
императора. Историкам неизвестна точная дата, когда император Мельсена  стал
императором Маллореи, это был длительный  процесс,  о  котором  предпочитали
умалчивать вплоть  до  катастрофической  авантюры  на  Западе,  окончившейся
битвой при Во-Мимбре.
   Обращение  мельсенцев  к  культу  бога  Торака  было  в  высшей   степени
поверхностным.  Со  свойственным  им  прагматизмом   они   из   политических
соображений приняли ангараканские ритуалы, но гролимы не смогли отвратить их
от поклонения традиционным мельсенским богам.
   В 4850 году сам Торак внезапно прервал  свое  добровольное  заключение  в
Ашабе, длившееся почти целую вечность. Вся Маллорея  была  потрясена,  когда
живой бог с  изуродованным  лицом,  скрытым  стальной  полированной  маской,
появился у ворот Мал-Зэта. Император был  бесцеремонно  отстранен,  и  Торак
приобрел полную власть,  отныне  именуя  себя  "каль"  -  король  и  бог.  В
Хтол-Мургос, Мишрак-ак-Тулл и Гар-ог-Надрак немедленно были посланы гонцы, и
в 4852 году в Мал-Зэте состоялся  военный  совет.  Далазийцы,  карандийцы  и
мельсенцы приветствовали своего нового правителя, о котором прежде  говорили
как о некой тени из седой легенды. Но  их  восторги  слегка  померкли  из-за
присутствия апостолов Торака.
   Бог Торак не снисходил до общения со своими подданными.
   Однако его апостолы - Ктучик, Зедар и Урвон - были людьми,  и  они  рьяно
взялись за укрепление основ гролимской церкви.
   Они сразу же поняли, что  маллорейское  общество  стало  почти  полностью
светским, и приняли решительные меры, дабы исправить положение.  В  Маллорее
воцарился ужас. Вездесущие гролимы вторгались во все сферы жизни империи,  и
любое проявление секуляризма являлось для них  ересью.  Возобновились  давно
забытые жертвоприношения, и вскоре во всей Маллорее  не  осталось  ни  одной
деревни, где не было бы алтаря и  священного  огня.  Одним  ударом  апостолы
Торака  уничтожили  длившееся  тысячелетиями   военное   и   бюрократическое
правление и вернули гролимам полную власть.
   В  результате  кровопролитной  войны  с  Западом   население   континента
значительно  сократилось,  а  катастрофа  при  Во-Мимбре  уничтожила   целое
поколение маллорейцев. Окончившаяся разгромом  кампания  вкупе  с  очевидным
фактом гибели Торака от руки правителя Ривы полностью  деморализовала  новых
правителей Маллореи. Страдающий старческим слабоумием император вернулся  из
изгнания, чтобы попытаться возродить разгромленную бюрократию. Жалкие потуги
гролимов сохранить контроль  за  органами  власти  сталкивались  с  всеобщей
ненавистью и немедленно пресекались. Большинство сыновей императора  погибли
в сражении при Во-Мимбре, но у него остался одаренный семилетний  мальчик  -
дитя его старости.
   Император отдавал все свои силы воспитанию сына, готовил его к управлению
страной. Когда годы окончательно  лишили  императора  возможности  исполнять
свои обязанности, четырнадцатилетний Корзет свергнул отца и занял его трон.
   После войны Маллорея, представлявшая собой  довольно  рыхлое  объединение
отдельных земель, вновь распалась на составные  части  -  Мельсен,  Каранду,
Далазию и Древнюю Маллорею. Более того, наметились  тенденции  к  дальнейшей
дезинтеграции. Особую силу это  движение  приобрело  в  Гандахаре,  в  южном
Мельсене, в Замаде и Воресебо, в Каранде и Периворе. Введенные в заблуждение
юностью Корзета, эти  регионы  опрометчиво  объявили  себя  независимыми  от
императорского трона в Мал-Зэте, а  другие  королевства  проявляли  заметные
признаки  тех  же  намерений.  Однако   Корзет   твердой   рукой   остановил
сепаратистов.
   Остаток своих дней молодой император провел в седле, участвуя,  возможно,
в величайшем кровопролитии во всей истории. Погибнув в бою в  расцвете  лет,
он передал своему наследнику заново объединенную Маллорею.
   Потомки Корзета управляли материком  по-иному.  До  разрушительной  войны
император Маллореи  представлял  собой  скорее  символ  величия  империи,  а
реальная  власть  принадлежала  бюрократии.  Теперь  же  вся   власть   была
сосредоточена на троне. Центр ее переместился из Мельсена в  Мал-Зэт,  стала
заметной милитаризация маллорейского  общества.  Как  всегда,  когда  власть
находится в руках верховного правителя, повсеместным явлением стали интриги.
Чиновники погрязли в заговорах с целью дискредитировать соперников и попасть
в милость  к  императору.  Вместо  того  чтобы  воспрепятствовать  дворцовым
интригам, потомки  Корзета  поощряли  их,  понимая,  что  люди,  разделенные
взаимным недоверием, никогда не объединятся, чтобы бросить вызов  могуществу
трона.
   Нынешний император, Закет, взошел на трон в восемнадцать лет. Талантливый
и смышленый юноша пробудил в широких массах маллорейского  общества  надежду
на просвещенное правление. Однако личная трагедия вынудила  его  свернуть  с
этого пути, превратив его в человека, которого  страшилась  добрая  половина
всего мира.
   Сейчас он одержим идеей стать сверхкоролем всех ангараканцев - эти  мысли
не давали ему покоя уже двадцать лет. Только время покажет, сможет ли  Закет
приобрести власть над западными Ангараканскими  королевствами,  но  если  он
преуспеет в этом, то история всего мира может измениться в корне.

Глава 1

   Ее величество королева Драснии Поренн пребывала в задумчивом настроении.
   Она стояла у окна розовой гостиной своего дворца в Бокторе,  наблюдая  за
играющим в саду юным королем Хевой и Унраком, сыном Бэрака Трелхеймского. Их
пока еще увлекали детские забавы, но они уже почти совсем взрослые,  правда,
неустоявшиеся пока голоса колебались между мальчишеским  сопрано  и  мужским
баритоном. Поренн вздохнула, разглаживая руками черное бархатное платье.
   Королева Драснии носила черное со времен смерти мужа.
   - Ты бы гордился сыном, мой дорогой Родар, - печально прошептала она.
   Послышался негромкий стук в дверь.
   - Да? - не оборачиваясь, отозвалась Поренн.
   - Какой-то надракиец хочет видеть вас, ваше величество, - сообщил пожилой
дворецкий. - Он говорит, что вы его знаете.
   - Вот как?
   - Он представился Ярблеком.
   - Ах да! Помощник принца Хелдара. Пожалуйста, впустите его.
   - С ним женщина,  ваше  величество,  -  неодобрительным  тоном  продолжал
дворецкий. - Она использует выражения, которые  ваше  величество,  очевидно,
предпочли бы не слышать.
   - Должно быть, это Велла, - улыбнулась Поренн. - Я уже слышала ее ругань.
   Едва ли она произносит эти слова всерьез. Пожалуйста, впустите обоих.
   - Хорошо, ваше величество.
   Ярблек выглядел как всегда неряшливо. Плечевой шов его  длинного  черного
плаща в одном месте порвался и был наспех заделан с помощью  куска  кожаного
ремня.  Портрет  дополняли  всклокоченная  черная  борода  и   растрепанные,
спутанные волосы, к тому же от него исходил не слишком приятный запах.
   - Ваше величество, - вежливо заговорил надракиец, делая неуклюжую попытку
поклониться.
   - Уже пьяны, господин Ярблек? - лукаво осведомилась королева.
   - Ну, не совсем, Поренн, - ответил ничуть  не  обескураженный  Ярблек.  -
Просто небольшое похмелье с прошлой ночи.
   Королеву не обидело то, что надракиец назвал ее по имени. Ярблек  никогда
не признавал устоявшиеся правила этикета.
   Вместе с ним в гостиную вошла его поразительно красивая  соотечественница
с иссиня-черными волосами и пылающим взглядом. На ней были кожаные  брюки  в
обтяжку и черный кожаный жилет. Из-под отворотов  сапог  торчали  серебряные
рукоятки кинжалов; еще два кинжала были заткнуты за широкий кожаный пояс.
   Женщина грациозно поклонилась.
   - Вы выглядите усталой, Поренн,  -  заметила  она.  -  Думаю,  вам  нужно
поспать.
   Поренн рассмеялась.
   - Скажите это людям, которые почти каждый час приносят мне  целые  стопки
документов на подпись.
   - Я уже много  лет  назад  взял  за  правило,  -  промолвил  Ярблек,  без
приглашения растянувшись в кресле, - никогда не излагать  ничего  письменно.
Это экономит время и избавляет от многих неприятностей.
   - Кажется, Хелдар говорил то же самое. Ярблек пожал плечами.
   - Шелк знает, как надо вести дела.
   - Я уже давно не  видела  вас  обоих,  -  заметила  Поренн,  присаживаясь
напротив.
   - Мы были в Маллорее, - отозвалась Велла, бродившая по комнате,  окидывая
обстановку оценивающим взглядом.
   - Разве это не опасно? Я слышала, что там чума.
   - Эпидемия практически ограничена Мал-Зэтом, - ответил Ярблек. - Польгара
убедила императора закрыть город.
   - Польгара? - воскликнула Поренн, поднимаясь со стула. - Что она делает в
Маллорее?
   - В последний раз, когда я видел Польгару, она  вместе  с  Бельгаратом  и
остальными направлялась в место, именуемое Ашабой.
   - А как они оказались в Маллорее?
   - Очевидно, прибыли туда морем. Путь, конечно, неблизкий, но другого нет.
   - Ярблек, неужели мне придется клещами вытягивать из  вас  информацию?  -
сердито осведомилась Поренн.
   - Я как раз перехожу к главному, Поренн, - оскорбленным тоном откликнулся
Ярблек. - Вы хотите сначала выслушать эту историю.  У  меня  для  вас  много
сообщений, а у Веллы имеется еще парочка, о которых  она  даже  со  мной  не
пожелала поделиться.
   - Начните сначала, Ярблек.
   - Как вам будет угодно. -  Он  почесал  бороду.  -  Как  я  узнал,  Шелк,
Бельгарат и другие были в Хтол-Мургосе. Их  захватили  маллорейцы,  и  Закет
потребовал доставить всех в  Мал-Зэт.  Молодой  парень  с  большим  мечом  -
Бельгарион, верно? Короче говоря, он и Закет стали друзьями.
   - Гарион и Закет? - недоверчиво переспросила Поренн. - Каким образом?
   - Понятия не имею. Меня там не было, когда  это  произошло.  Короче,  они
подружились, но тут в Мал-Зэте вспыхнула чума. Мне удалось вывести  Шелка  и
других из города, и мы отправились  на  север,  но  расстались,  прежде  чем
добрались до Венны. Им приспичило ехать в  эту  самую  Ашабу,  а  меня  ждал
караван с товарами, которые нужно было доставить  в  Яр-Марак.  Кстати,  мне
удалось тогда сделать неплохую прибыль.
   - А почему они отправились в Ашабу?
   - Они преследовали женщину по имени Зандрамас -  ту,  что  похитила  сына
Бельгариона.
   - Женщина? Зандрамас - женщина?
   - Так они  мне  сказали.  Бельгарат  передал  для  вас  письмо.  Там  все
объяснено. Я сказал ему, что лучше не доверять бумаге, но он  не  стал  меня
слушать. - Ярблек с трудом оторвался от кресла, порылся в складках  плаща  и
протянул королеве грязноватый, смятый лист пергамента. Подойдя  к  окну,  он
выглянул в сад. - Этот мальчишка часом не сын Трелхейма? Вон тот  рослый,  с
рыжими волосами?
   Поренн читала письмо.
   - Да, - рассеянно отозвалась она, пытаясь сосредоточиться на послании.
   - Значит, он здесь? Я имею в виду Трелхейма.
   - Да. Не знаю, проснулся ли он уже. Вчера он пошел  спать  поздно  и  был
немного выпивши. Ярблек рассмеялся.
   - Узнаю Бэрака! А жена и дочери тоже с ним?
   - Нет, - ответила Поренн. - Они в Вал-Алорне, занимаются  приготовлениями
к свадьбе старшей дочери.
   - Неужели она уже в подходящем возрасте?
   - Черекцы рано вступают в брак. Они,  кажется,  думают,  что  это  лучший
способ избавить девушку от неприятностей. Бэрак и его сын приехали сюда,  не
выдержали всей этой предсвадебной суеты.
   Ярблек снова расхохотался.
   - Пожалуй, я разбужу его и посмотрю, не найдется ли  у  него  чего-нибудь
выпить.  -  Болезненно  поморщившись,  он  коснулся   указательным   пальцем
переносицы.
   - Сегодня утром мне не по себе, а Бэрак  как  раз  тот  человек,  который
поможет с этим справиться. Я вернусь, когда почувствую себя лучше. А вы пока
спокойно дочитаете, что там написал Бельгарат. Совсем забыл! - воскликнул он
и снова начал шарить под плащом. - Вот другие письма. Одно  от  Польгары,  -
Ярблек небрежно бросил его на стол, - одно от Бельгариона, одно от  Шелка  и
одно от молодой блондинки с ямочками на щеках - ее называют  Бархотка.  Змея
не прислала ничего - сами знаете, каковы змеи. А теперь прошу меня извинить.
- Он направился к двери и вышел.
   - Это самый несносный человек в мире! - воскликнула Поренн.
   - Он нарочно себя так ведет. -  Велла  пожала  плечами.  -  Считает,  что
окружающих это должно забавлять.
   - Ярблек сказал, у  вас  тоже  есть  для  меня  сообщения,  -  продолжала
королева. - Лучше прочитать все сразу  -  думаю,  что  смогу  выдержать  все
потрясения одновременно.
   - У меня только одно сообщение, Поренн, -  сказала  Велла,  -  и  оно  не
письменное. - Лизелль - та, которую называют Бархотка,  -  просила  передать
вам кое-что с глазу на глаз.
   - Хорошо, - кивнула Поренн, отложив письмо Бельгарата.
   - Не понимаю, как они об этом узнали, - промолвила  Велла,  -  но  король
Хтол-Мургоса вроде бы не сын Таур-Ургаса.
   - Что вы говорите, Велла?!
   - Ургит даже не родственник этому злобному  маразматику.  Кажется,  много
лет назад один драснийский авантюрист нанес визит во дворец в Рэк-Госку.  Он
и жена  Таур-Ургаса  стали  близкими  друзьями.  -  Она  улыбнулась,  слегка
приподняв бровь.
   - Очень близкими. Мургские женщины всегда вызывали у меня  подозрения  на
этот счет. Как бы то ни было, Ургит явился результатом этой дружбы.
   В голове у королевы Поренн шевельнулось ужасное подозрение.
   Велла ехидно усмехнулась.
   - Мы все знали, что  Шелк  состоит  в  родстве  со  многими  королевскими
семействами, - сказала она. - Просто не догадывались, со сколькими.
   - Нет! - ахнула Поренн.
   - Еще как да, - рассмеялась Велла.  -  Лизелль  приперла  к  стенке  мать
Ургита, и госпожа Тамазина во всем призналась. - Лицо  надракийской  девушки
стало серьезным. - Весь смысл сообщения Лизелль в том, что  Шелк  не  хочет,
чтобы об этом узнал тот костлявый парень, Дротик.  Но  Лизелль  чувствовала,
что должна кому-то все рассказать. Вот она и  попросила  меня  передать  это
вам. Очевидно, чтобы вы решили, рассказывать Дротику или нет.
   - Весьма любезно с ее стороны, - сухо заметила Поренн. - От  меня  хотят,
чтобы я хранила секреты от начальника моей собственной разведки!
   Глаза Веллы весело блеснули.
   - Лизелль оказалась  в  трудной  ситуации,  Поренн.  Я  знаю,  что  порой
перебираю по части выпивки, да и ругаюсь что  твой  сапожник.  Поэтому  люди
считают меня глупой, но это не так.  Я  повидала  мир,  и  у  меня  отличное
зрение.
   Конечно, я ни разу их не застукала, но  готова  ставить  половину  денег,
которые получу, когда Ярблек меня продаст, что Шелк и  Лизелль  поддерживают
нежную дружбу.
   - Велла!
   - Я не могу этого доказать, Поренн, но мне достаточно того, что я видела.
   - Велла  состроила  кислую  мину.  -  А  сейчас,  если  это  не  причинит
беспокойства, мне  бы  хотелось  принять  ванну.  Я  ведь  провела  в  седле
несколько недель.
   Конечно, лошади - приятные животные, но пахнуть, как они, нет ж, увольте.
   Мысли Поренн лихорадочно работали. Чтобы дать себе  время  подумать,  она
встала и подошла к надракийской девушке.
   - Вы когда-нибудь носили атласное платье, Велла? - спросила она.
   - Атласное платье? - Велла хрипло рассмеялась. -  Надракийцы  никогда  не
носят атлас.
   - Значит, вы  будете  первой.  -  Тонкие  белые  пальцы  королевы  Поренн
взъерошили густые черные волосы девушки.  -  Я  бы  душу  продала  за  такие
волосы, - пробормотала она.
   - Хотите, поменяемся? - предложила Велла. - Знаете, сколько  бы  за  меня
дали, будь я блондинкой?
   - Погодите, Велла, - рассеянно произнесла Поренн. - Я пытаюсь собраться с
мыслями. - Выпустив из рук шелковистые пряди волос девушки,  она  приподняла
ее подбородок и заглянула в глаза. Внезапно судьба этой взбалмошной  девушки
предстала как на ладони перед королевой Драснии. Она едва не  засмеялась.  -
Какое удивительное будущее ожидает  вас,  дорогая!  Вы  достигнете  небесной
высоты!
   - Право, Поренн, не знаю, о чем вы.
   - Узнаете. - Поренн разглядывала безупречную красоту лица Веллы. - Да,  -
промолвила она, - пожалуй, лиловый атлас будет то, что надо.
   - Я предпочитаю красный.
   - Нет, милая, - покачала головой Поренн. -  Красный  не  годится.  Только
бледно-лиловый. - Протянув руку, она коснулась уха девушки. - И  аметистовые
серьги.
   - Что у вас на уме?
   - Всего лишь игра, дитя мое. Драснийцы любят играть. А когда мне надоест,
я удвою вашу стоимость. - Поренн не стала распространяться дальше. - Сначала
ванна, а потом все остальное.
   Велла пожала плечами.
   - Лишь бы я могла оставить при себе мои кинжалы.
   - Что-нибудь придумаем.
   - Зачем вам понадобилась такая  неотесанная  девчонка,  как  я?  -  почти
жалобно осведомилась Велла.
   - Доверьтесь мне, -  улыбнулась  Поренн.  -  А  сейчас  идите  в  ванную,
малышка.
   Я должна прочитать письма и хорошенько все обдумать.
   Покончив с письмами, королева Драснии вызвала дворецкого  и  отдала  пару
распоряжений.
   - Я хочу побеседовать с графом Трелхеймом, - сказала она, - прежде чем он
снова напьется. Мне также нужно поговорить с Дротиком, как только он  сможет
прибыть во дворец.
   Минут через десять в  дверях  появился  Бэрак  с  осоловелыми  глазами  и
торчащей в разные стороны рыжей бородой. Ярблек следовал за ним.
   - Забудьте о пивных кружках, господа,  -  резко  начала  Поренн.  -  Есть
работа. Бэрак, "Морская птица" готова к отплытию?
   - Она всегда готова, - обиженно отозвался Бэрак.
   - Отлично. Тогда соберите ваших матросов. Вам придется посетить несколько
мест. Я назначаю собрание Алорийского Совета. Передайте это Анхегу,  Фулраху
и сыну Бренда,  Кейлу,  в  Риве.  Зайдите  в  Арендию  и  возьмите  на  борт
Мандореллена и Лелдорина.  -  Она  поджала  губы.  -  Кородуллин  не  в  том
состоянии, чтобы путешествовать, поэтому Во-Мимбр оставьте в  стороне.  Хотя
он бы поднялся со смертного одра, если бы узнал, что происходит. Обязательно
зайдите в Тол-Хонет и захватите Вэрена. Хо-Хэгу и Хеттару я напишу  сама.  А
вы, Ярблек, отправляйтесь в Яр-Надрак и  привезите  Дросту.  Веллу  оставьте
здесь со мной.
   - Но...
   - Никаких "но". Делайте, что я вам говорю.
   - Вы, к