энергии. Несмотря на усилия Бельгарата и
Польгары, пламя по обе стороны прохода дрогнуло и опустилось.

Один из псов мощным прыжком достиг Гариона, раскрыв зубастую пасть и
сверкая глазами. Он бросился ему прямо в лицо, щелкая зубами и громко рыча,
но тут же упал на землю, корчась в судорогах с разрубленной головой.

Тогда, пробравшись сквозь ряды гвардейцев и карандийцев, вперед выступил
Харакан.

- Вот мы и снова встретились, Бельгарион. - Голос его звучал как собачий
лай. - Убери свой меч или я убью твоих друзей и твою жену. У меня здесь
сотня чандимов, столько даже тебе не по зубам. - И он начал концентрировать
свою волю.

Тогда, к удивлению Гариона, Бархотка бросилась к страшному гролиму с
вытянутыми вперед руками.

- Пожалуйста! - с мольбой в голосе вскричала она. - Прошу, не убивай меня!
- И, упав на колени к ногам Харакана, она крепко вцепилась в его черный
плащ.

Потеряв равновесие от этого внезапного и неожиданного проявления
покорности, Харакан выпустил свою волю из-под контроля и отступил, пытаясь
оторвать девичью руку от своей одежды и оттолкнуть ее ногой, чтобы
освободиться. Но она, не отпуская его, продолжала рыдать и умолять о
пощаде.

- Уберите ее от меня! - рявкнул он своим людям, слегка повернув голову.

Он отвлекся только на какую-то долю мгновения, но этот миг оказался для
него роковым. Рука Бархотки мелькнула в воздухе с быстротой молнии и,
исчезнув за корсажем, снова появилась, держа маленькую ярко-зеленую змею.

- Вот тебе подарок, Харакан! - с торжеством выкрикнула она. - Подарок
Медвежьему вождю от Охотника! - И она швырнула Зит ему в лицо.

Он громко вскрикнул от укуса Зит и поднял руки, чтобы оторвать ее от лица,
но крик его тут же перешел в ужасающий хрип, а руки беспомощно застыли в
воздухе. Он пошатнулся и сделал несколько шагов назад, а разозленная змея
укусила его еще несколько раз. Напрягшись всем телом, он выгнулся и
навзничь упал на алтарь, шаркая по полу ногами и шлепая руками по камню.
Голова его ударилась о черный алтарь, глаза закатились, изо рта вывалился
распухший язык. Затем на его губах выступила темная пена, он еще раз
дернулся, и его безжизненное тело сползло с алтаря.

- Вот ты и получил по заслугам, - сказала Бархотка, обращаясь к
бесформенной груде, лежащей на полу перед алтарем.

Чандимы и их приспешники в страхе отступили, глядя на тело своего
поверженного вождя.

- Их совсем мало! - крикнул им Урвон. - А нас много! Уничтожьте их! Ваш бог
вам приказывает!

Чандимы уставились сперва на искаженное судорогами тело Харакана, потом на
коронованного безумца на троне, а затем - на ужасную маленькую змейку,
которая лежала, свернувшись, на алтаре и, подняв головку, злобно шипела.

- Теперь почти все кончено, - отрывисто произнес Бельгарат.

Он потушил еще горевшие языки пламени и снова собрал всю свою волю. Гарион
тоже выпрямился и собрался, чувствуя, что испуганные чандимы готовятся к
последней, решающей схватке.

- Ну, зачем теперь все это? - рассмеялся Фельдегаст, внезапно пройдя вперед
и встав между Гарионом и его противниками. - Господа хорошие, давайте
забудем вражду и ненависть. Я помогу вам это сделать. Разрешите мне
показать свое искусство. Мы все вместе посмеемся и раз и навсегда
помиримся. Ни один человек не может хранить в своем сердце ненависть, если
он умирает от смеха.

И он начал жонглировать, извлекая, казалось, из воздуха ярко расцвеченные
шары. Гролимы как завороженные глядели на него, а Гарион недоверчиво изучал
лицедея, добровольно вышедшего навстречу опасности. Продолжая жонглировать,
Фельдегаст перевернулся в воздухе и встал вниз головой на скамейку,
опираясь на одну руку, жонглируя цветными шарами свободной рукой и ногой.
Шары крутились все быстрей и быстрей, становясь все ярче, и наконец
воспламенившись, превратились в огонь.

Тогда он, оттолкнувшись рукой от скамьи, снова перевернулся в воздухе. Но
как только ноги его коснулись пола, жонглер исчез. На месте проказника
комедианта стояла приземистая, сгорбленная фигура волшебника Бельдина. Зло
рассмеявшись, он начал бросать огненные шары в изумленных гролимов и их
войско.

Шары, посланные его не знающей промаха рукой, с одинаковой легкостью
прожигали плащи гролимов, кольчуги гвардейцев и меховые одежды карандийцев.
На груди у них появлялись дымящиеся дыры, и несчастные пачками падали как
подкошенные, устилая телами пол. Тронный зал наполнился дымом и вонью
горящей плоти, а маленький горбун волшебник, скривив губы в ухмылке,
продолжал метать смертоносный огонь.

- Это ты, ты! - в ужасе вскричал Урвон, у которого при внезапном появлении
человека, внушавшего ему страх на протяжении столетий, даже несколько
прояснился рассудок.

Повергнутые в ужас чандимы и их войско врассыпную бросились прочь из зала,
громко завывая на все голоса.

- Рад тебя снова видеть, Урвон, - приветливо обратился к нему горбун. -
Когда мы с тобой в последний раз говорили, нас прервали, но я, насколько
помню, обещал воткнуть тебе в живот раскаленный крюк и вытащить из тебя все
кишки. - Он протянул вперед скрюченную правую руку, щелкнул пальцами, и в
его руке, вспыхнув, появился раскаленный дымящийся крюк.

- Ну что, продолжим наш разговор? - предложил он, приближаясь к вжавшемуся
в трон Урвону.

Но тут из-за трона выступила тень, до тех пор прятавшаяся за плечом
безумца.

- Остановись, - вымолвила тень едва слышным хрипловатым шепотом. Этот звук
не мог исходить от человека. - Он мне нужен, - сказала тень, указывая
бесплотной рукой в направлении нечленораздельно мычавшего апостола Торака.
- Он служит моим целям, и я не позволю тебе его убить.

- Так, значит, это ты - Нахаз, - угрожающе зашипел Бельдин.

- Да, это я, - прошелестела тень. - Нахаз, Повелитель демонов. Владыка
Тьмы.

- Поищи себе другую игрушку, Повелитель демонов, - проскрипел зубами
горбун, - этот - мой.

- Ты готов сразиться со мной, волшебник?

- Если потребуется.

- Тогда посмотри мне в лицо и приготовься к смерти. - Демон откинул с
головы капюшон, и у Гариона от взгляда на него перехватило дыхание. Лицо
Нахаза было отвратительно, но самым ужасным были не его искаженные черты, а
бесконечное зло, исходившее из горящих глаз, такое огромное, что кровь
стыла в жилах. Зеленый огонь злобы разгорался в этих глазах все ярче и
ярче, выстрелив наконец в Бельдина своими лучами. Стиснув зубы, горбатый
волшебник поднял руку. Рука вдруг засияла ярко-синим цветом, который прошел
от нее вниз по всему его телу, заслоняя его, как щитом, от власти демона.

- Воля твоя сильна, - прошипел Нахаз, - но моя еще сильнее.

Польгара двинулась к центру комнаты; белая прядь в ее волосах засветилась.
С одной стороны с ней шел Бельгарат, а с другой - Дарник. Когда они дошли
до Гариона, он тоже присоединился к ним. Медленно подойдя к Бельдину, они
окружили его, и Гарион заметил, что Эрионд тоже стоит рядом с ними.

- Ну, демон, - мертвенным голосом произнесла Польгара, - готов ли ты
сразиться со всеми нами? Гарион поднял меч - он тут же воспламенился.

- И с этой штукой тоже? - добавил он, освобождая Шар.

Демон на мгновение отступил, но тут же снова выпрямился, и его страшная
маска осветилась зловещим зеленым огнем. Из-под своего сотканного из тени
плаща он вынул нечто, горящее ярко-зеленым светом, похожее на жезл или
скипетр. Но, поднимая этот жезл, он заметил нечто, ранее ускользнувшее от
его внимания. На его отвратительной морде появилось выражение внезапного
ужаса, пламя, которым горел жезл, угасло, а зеленый свет, окутавший его,
задрожал и ослабел. Подняв глаза к сводчатому потолку, он завыл -
пронзительно и страшно. Нахаз резко обернулся и подошел к испуганному
Урвону. Протянув к сумасшедшему в золотом плаще свои руки-тени, демон
схватил его и с легкостью оторвал от трона. И ринулся прочь, пробивая стены
дома Торака, словно огромным тараном, зеленым огнем.

Корона, венчавшая чело Урвона, упала с его головы и, ударившись о пол,
покатилась с глухим звоном.

Глава 19

Бельдин процедил сквозь зубы проклятие и швырнул раскаленный крюк в трон.
Затем бросился к дымящемуся отверстию, которое демон, улетая, проделал в
стене Тронного зала.

Однако на полпути у разъяренного горбуна встал Бельгарат.

- Не надо, Бельдин, - твердо произнес он.

- Уйди с дороги, Бельгарат.

- Я не допущу, чтобы ты охотился за демоном, который в любую минуту может
напасть на тебя.

- Я сам о себе позабочусь. Отойди в сторону.

- Подумай хорошенько, Бельдин. Ты сможешь разделаться с Урвоном потом, а
сейчас нам нужно принять кое-какие решения.

- Что тут решать? Все очень просто: ты отправляешься за Зандрамас, а я - за
Урвоном.

- Не совсем. Во всяком случае, я не позволю тебе охотиться за Нахазом в
темноте. Ты не хуже меня знаешь, что темнота удесятеряет его силу, а у меня
осталось не так много братьев, чтобы я разбрасывался ими только потому, что
они в дурном настроении.

Их взгляды встретились, и горбун, не выдержав отвернулся. Не переставая
браниться, он побрел назад к трону и по пути пнул ногой лежащий стул так
что тот разлетелся на части.

- Все целы? - спросил Шелк, пряча в ножны кинжал.

- Кажется, да, - ответила Польгара и накинула на голову капюшон своего
синего плаща.

- Да, было довольно жарко! - Глаза маленького человечка светились.

- Не было никакой необходимости устраивать эту заваруху, - сказала она,
укоризненно глядя на Гариона. - Да теперь уж ладно. Лучше бы ты прошелся по
дому, Хелдар, чтобы убедиться, что здесь никого не осталось. Дарник, вы с
Тофом пойдете вместе с ним.

Шелк кивнул и по залитому кровью полу направился к двери, осторожно
переступая через трупы. Вслед за ним двинулись Дарник и Тоф.

- Не могу понять, - произнесла Сенедра, недоуменно глядя на скрюченного
Бельдина, снова одетого в лохмотья, облепленные соломинками, - как это ты
умудрился поменяться местами с Фельдегастом и куда он делся?

На лице Бельдина появилась лукавая улыбка.

- Моя малышка, - обратился к ней жонглер на своем певучем диалекте. - Я
здесь, разве не видишь? И если пожелаешь, попробую очаровать тебя умом и
моим непревзойденным мастерством.

- Но я так привязалась к Фельдегасту, - почти заплакала Польгара.

- Тебе всего лишь нужно перенести эту привязанность на меня, моя дорогая, -
с той же улыбкой сказал Бельдин.

- Ты не он, - возразила она. Бельгарат пристально посмотрел на калеку
волшебника.

- Меня раздражает твоя манера говорить, - недовольно сказал он.

- Я это знаю, брат, - усмехнулся Бельдин. - Очень хорошо знаю. Поэтому,
собственно, я и выбрал эту манеру изъясняться.

- Я не совсем понимаю, зачем нужна была вся эта изощренная маскировка, -
произнес Сади, убирая свой маленький кинжал с отравленным лезвием.

- В этой части Маллореи слишком много людей знают, как я выгляжу, - отвечал
ему Бельдин. - Урвон уже две тысячи лет расклеивает описание моей внешности
на каждом столбе и дереве на расстоянии сотен лиг от Мал-Яска. И, честно
говоря, меня совсем нетрудно узнать даже по самым общим приметам.

- Ты удивительный человек, дядя, - приветливо улыбнулась Польгара.

- Как мило с твоей стороны сделать мне такой комплимент, девочка моя, -
ответил он с изысканным поклоном.

- Прекрати паясничать! - бросил ему Бельгарат и повернулся к Гариону. -
Помнится, ты обещал кое-что объяснить потом. Ну вот, "потом" и наступило.

- Меня провели, - мрачно признался Гарион.

- Кто провел?

- Зандрамас.

- Она все еще здесь? - воскликнула Сенедра.

Гарион покачал головой.

- Нет. Она послала сюда свой образ - свой и Гэрана.

- Ты что, не смог отличить образ от действительности? - возмутился
Бельгарат.

- Я был не в состоянии этого сделать, - оправдывался Гарион.

- Надеюсь, объяснишь почему. Гарион глубоко вздохнул и присел на одну из
скамей. Его перепачканные в крови руки тряслись.

- Она очень умна, - сказал он. - С тех пор как мы выехали из Мал-Зэта, меня
все время преследовал один и тот же сон.

- Сон? - резко спросила Польгара. - Какой сон?

- Может быть, "сон" - слово не вполне подходящее. Но я снова и снова слышал
плач младенца. Сначала я подумал, что это плачет больной ребенок, которого
мы видели на улицах Мал-Зэта. Но оказалось, что это не так. Когда мы с
Шелком и Бельдином были наверху, в комнате, что находится над нами, то
увидели, как сюда вошел Урвон и сразу за ним - Нахаз. Урвон совершенно
безумен. Он возомнил себя богом. Итак, он вызвал Менха - оказалось, что
Менх - это Харакан, а затем...

- Подожди минутку, - прервал его Бельгарат. - Харакан - это и есть Менх?

Гарион бросил взгляд на бесформенное тело, распростертое перед алтарем.
Зит, продолжая ворчать, все еще лежала, свернувшись на черном камне.

- Вернее, был им, - ответил он.

- Урвон представил его, перед тем как все это началось, - добавил Бельдин.
- У нас не было времени рассказать тебе об этом.

- Это многое объясняет, - задумчиво произнес Бельгарат. Он поглядел на
Бархотку. - Ты знала об этом? - спросил он.

- Нет, почтеннейший, - ответила она, - не знала. Я просто воспользовалась
возможностью, которая мне представилась.

В заваленную трупами комнату вернулись Шелк, Дарник и Тоф.

- Дом пуст, - доложил маленький человечек. - Он весь в нашем распоряжении.

- Прекрасно, - ответил Бельгарат. - Гарион как раз рассказывал нам, почему
счел нужным начать боевые действия.

- Ему это приказала Зандрамас, - пожал плечами Шелк. - Не знаю, с каких пор
он начал слушать ее приказания, но все было именно так.

- Я как раз хотел все объяснить, - продолжал Гарион. - Урвон в этой самой
комнате говорил всем чандимам, что Харакан - то есть Менх - будет его
первым апостолом. В этот момент и появилась Зандрамас, по крайней мере мне
так показалось. Под плащом у нее находился какой-то сверток. Они с Урвоном
затеяли ссору, Урвон утверждал, что он бог. И тут она сказала: "Хорошо.
Тогда я вызову Богоубийцу, и он покончит с тобой". И с этими словами,
положив сверток на алтарь, она открыла его. Там был Гэран. Он начал
плакать, и я тут же понял, что меня все время преследовал его плач. Тогда я
полностью перестал соображать.

- Это видно, - вставил Бельгарат.

- Ну а все остальное вам известно. - Гарион с содроганием оглядел полную
трупов комнату. - Я не представлял себе, как далеко все может зайти.
По-моему, у меня помутился рассудок.

- Не помутился, а отключился, Гарион, - заметил Бельгарат. - Весьма
распространенное явление среди алорийцев. Мне казалось, что ты ему не
подвержен, но, видимо, я ошибался.

- У него есть некоторое оправдание, отец, - сказала Польгара.

- Потере разума не может быть оправдания, Польгара, - прорычал он в ответ.

- Его спровоцировали. - Она в задумчивости поджала губы, затем подошла к
Гариону и нежно обхватила руками его голову. - Все прошло, - сказала она.

- Что именно? - озабоченно спросила Сенедра.

- Наговор.

- Наговор? Польгара кивнула:

- Да. Зандрамас перехитрила его. Она заставила его думать только о рыданиях
ребенка. Потом, когда она положила на алтарь сверток, который он принял за
Гэрана, и Гарион опять услышал этот плач, ему не оставалось ничего, кроме
как действовать по ее приказу. - Польгара перевела взгляд на Бельгарата. -
Это очень серьезно, отец. Ей уже удалось околдовать Сенедру, а теперь вот -
Гарион. Она может попытаться сделать то же самое со всеми нами.

- Ну и чего она добьется? - спросил Бельгарат. - Ведь ты всегда
разгадываешь ее намерения, правда?

- Да, обычно мне это удается. Но Зандрамас действует очень умело и
исподволь. Она во многом даже искуснее, чем был Ашарак. - Польгара окинула
их взглядом. - А теперь слушайте все меня внимательно. Если с кем-нибудь из
вас начнет происходить что-то необычное - зловещие сны, видения, страшные
мысли, необычные ощущения, все равно что, - я хочу, чтобы вы сразу мне об
этом сообщили. Зандрамас знает, что мы ее преследуем, и, вероятно,
попытается задержать нас таким способом. Она проверила его на Сенедре,
когда мы ехали в Рэк-Хаггу, а теперь...

- На мне? - с недоумением воскликнула Сенедра. - Я этого не знала.

- Помнишь, как ты заболела по дороге из Рэк-Верката? - спросила Польгара. -
Это была не обычная болезнь. Зандрамас воздействовала на твой разум.

- Но я ничего не знала, и мне никто не сказал.

- После того как мы с Андель изгнали Зандрамас, не было нужды тебя
беспокоить. В общем, Зандрамас начала с Сенедры, а теперь испытала свои
чары на Гарионе. Она может попытаться заняться и остальными. Поэтому, если
вы начнете ощущать нечто хоть сколько-нибудь подозрительное, тут же
сообщите мне.

- Это медь, - произнес Дарник.

- Что ты сказал, дорогой? - переспросила Польгара.

Он поднял с пола корону Урвона.

- Эта штуковина сделана из меди, - повторил он. - Как и трон. Не думаю,
чтобы здесь осталось что-нибудь золотое. Слишком долго дом был заброшен и
открыт для всяких проходимцев. - С дарами демонов всегда так, - заметил
Бельдин. - Они умеют создавать иллюзии. - Он огляделся. - Урвону все это,
наверное, казалось неземной роскошью. Он не видел ни рваных занавесок, ни
паутины, ни мусора на полу. А только богатство, видеть которое заставлял
его Нахаз. - Горбун хихикнул. - Мне даже нравится, что Урвон доживает свои
последние дни, погруженный в безумие, - добавил он.

Шелк, прищурившись, глядел на Бархотку.

- Ты можешь мне кое-что объяснить? - спросил он.

- Попытаюсь, - ответила она.

- Бросая Зит в лицо Харакану, ты произнесла нечто очень страшное.

- Что я сказала?

- Ты сказала: "Подарок Медвежьему вождю от Охотника".

- Ах вот ты о чем. - Бархотка улыбнулась, и на ее щеках снова появились
ямочки. - Я просто хотела, чтобы он знал, кто его убивает. Вот и все.

Шелк смотрел на нее в недоумении.

- Ты не очень сообразителен, мой дорогой, - с упреком произнесла она. - Я
была уверена, что уж теперь-то ты догадаешься. Я же тебе все подсказала.

- Так это ты - Охотник? - недоверчиво спросил он.

- Да, и уже довольно давно. Поэтому я и догнала вас в Тол-Хонете. - Она
поправила складки своего серого дорожного плаща.

- В Тол-Хонете ты сказала нам, что Охотник - Берта.

- Она была им раньше, Хелдар, но выполнила свою задачу. Ей нужно было найти
достойного преемника Рэн Боуруну. Сначала она убрала нескольких членов
семьи Хонетов, прежде чем они успели укрепить свои позиции, а затем кое-что
предложила Рэн Боуруну, имея в виду Вэрена, пока они двое, - девушка в
замешательстве кашлянула, глядя на Сенедру, - ну, скажем, развлекались друг
с другом, - договорила она.

Сенедра вспыхнула до корней волос.

- Ах, моя милая, - произнесла Бархотка, погладив ее по щеке. - Все равно из
этого ничего не вышло. Но, как бы то ни было, - поспешно продолжала она, -
Дротик решил, что Берта выполнила свою задачу, и для того чтобы взяться за
новую работу, нужен новый Охотник. Королева Поренн была сильно разгневана
на Харакана за то, что он натворил на Западе - покушение на Сенедру,
убийство Бренда и то, что произошло в Реоне. Поэтому она велела Дротику его
наказать. Для этого он и выбрал меня. Я была абсолютно уверена, что Харакан
вернется в Маллорею. Я знала, что все вы тоже рано или поздно окажетесь
здесь, поэтому и присоединилась к вам. - Она поглядела на распростертое
тело Харакана. - Я была просто поражена, увидев, что он стоит перед
алтарем, - призналась она, - но не могла позволить себе упустить такую
возможность. - Бархотка улыбнулась. - По правде говоря, все сложилось как
нельзя лучше. Я уже хотела покинуть вас и отправиться разыскивать его в
Мал-Яске. И то, что Менх оказался Хараканом, получилось очень кстати.

- Я думал, что ты увязалась за нами, чтобы не упускать из виду меня.

- Мне очень жаль, принц Хелдар. Это был лишь предлог. Мне нужна была
причина, чтобы вы взяли меня с собой, а Бельгарат иногда бывает очень
упрям. - Она лукаво улыбнулась старому волшебнику и снова повернулась к
крайне смущенному на вид Шелку. - Собственно говоря, - продолжала она, - у
моего дядюшки нет