сно, что вселиться
в этот мне раньше чем к ночи не удастся. Может быть, мне какой-нибудь
равноценный уже сейчас предоставят?

- С удовольствием! - Господин Кабанов аж расплылся в улыбке. То ли потому,
что ему было приятно услужить симпатичной даме, то ли оттого, что дама не
заявила, что подберет себе такой отель, где в санузлах не обнаруживают
трупов, и не потребовала вернуть предоплату за номер.

- Мне можно сослаться на вас, если администраторша будет против?

- Разумеется! Я бы сам сходил с вами, но, к сожалению, мне надо
поприсутствовать здесь.

- Я провожу, - вызвался Муравьев.

- Вот и отлично, - одобрил директор.

- Позвольте, я помогу вам багаж донести? - нежно подмигнул Ирине
экс-старшина и взялся за ручку ее сумки-тележки.

Г-жа Колосова только скромно улыбнулась и возражать не стала. До лифта они
дошли, обмениваясь лишь взглядами, однако, когда двери кабины сдвинулись,
Муравьев мягко обнял Ирину и привлек к себе. Приезжая ни противиться, ни
возмущаться не стала, но и особой страсти в ответ не выказала. Она
позволила поцеловать себя в губы, но тут же отстранилась и произнесла с
некоторой досадой:

- Не очень вовремя, Ванечка. Видишь, как меня тут встретили?

- Этот труп имеет к тебе отношение? - Экс-старшина аж приподнял бровь от
удивления.

- Пока не знаю, - вздохнула Ирина, - но согласись- начало неприятное.

Кабина уже опустилась на первый этаж, и разговор пришлось прервать.

Вопрос о замене номера решился довольно просто. Администраторша была уже в
курсе того, что произошло, и не стала упираться, благо свободных номеров
было много. Для простоты она выдала Ирине Михайловне ключ от 611-го - точно
такого же, как злополучный, но находившийся этажом выше. Конечно, Иван
взялся ее сопровождать, и они вновь очутились в кабине лифта.

- Мы почти три месяца не виделись...- заметил Муравьев.

- Верно, - кивнула Ирина. - Но ты, наверно, понимаешь, что я в ваш город
приехала не только для того, чтоб повидаться с тобой. Вообще-то, здесь, на
этой территории, нам надо общаться поменьше, понял? Сейчас довезешь мне
сумку и быстренько пойдешь обратно на пятый этаж. Постарайся в максимальной
степени выяснить все, что там стряслось. Уловил?

- Так точно, - вздохнул охранник. - Значит, ты вся в делах нынче... И моя
скромная персона уже не нужна. "Все прошло, как с яблонь белый дым..."

- Нет, ты не понял, Ванечка! - более теплым голосом произнесла Ирина. - Я
все помню, я ничего не забыла. Все осталось и никуда не ушло. Но дела есть
дела.

Лифт доехал до шестого этажа, и Ирина сказала:

- Знаешь что? Не провожай меня до номера. А то я сама не удержусь,
понимаешь? Езжай на пятый и потопчись около ментов, если не прогонят. А они
не прогонят, потому что захотят задать кое-какие вопросы, это точно. Ты до
каких сегодня здесь?

- В пять часов сменяюсь...

- Задержаться можешь? - Ирина совсем уж игриво глянула ему в глаза.

- Наверно...- Иван счастливо улыбнулся.

- Тогда буду ждать тебя после пяти. Надо думать, в 611-м трупа не будет...

ПОХИЩЕНИЕ

В это самое время на другом конце города, на улице Тружеников, в небольшом
полупустом кафе, носившем не шибко уместное для среднерусской равнины
название "Килиманджаро", сидела парочка. Немного странная, если
приглядеться, но не очень бросающаяся в глаза.

Одеты оба были вполне прилично, но никакой вызывающей роскоши в их облике
не наблюдалось. Он-в джинсах и кожаной осенней курточке черного цвета, в
кроссовках с массивными протекторами, она - в коричневой кожаной жакетке,
черной юбке до колен и черных туфлях на средних каблуках.

Странность парочки заключалась в том, что она состояла из рослого, крепкого
и поджарого парня, явно еще не дотянувшего до двадцати лет от роду, и тоже
рослой, не толстой, но очень массивной дамы, которой можно было и тридцать
намерить, и даже полных тридцать пять. Впрочем, за маму с великовозрастным
сыночком их никто бы не принял. Во-первых, разница в возрасте все-таки была
не столь велика, во-вторых, единственным внешним сходством между парнем и
его спутницей был темный цвет волос, а в-третьих, общались они явно не так,
как подобает гражданам из разных поколений.

Конечно, любви все возрасты покорны, опять же существует определенная
категория дамочек среднего возраста, которым нравится совращать
тинейджеров, поэтому ничего особо удивительного в возрастном соотношении
пары не было. Правда, многие пацаны, посещая общественные места в обществе
эдакой взрослой тети, изрядно стесняются. Возможно, потому, что во всяком
взгляде со стороны им чудится немой вопрос:

"И почем же она тебя сняла, цыпленочек?" Дамы тоже частенько комплексуют,
испытывая нервозность по поводу того, как ее воспринимают со стороны
завистливые ровесницы и недоумевающие сверстники - мол, ты бы еще грудничка
взялась сексу обучать, гнусная совратительница! Именно благодаря этой
нервозности дамы и вышеупомянутой скованности кавалера такие пары и
бросаются в глаза публике.

Но эта пара все же в глаза не бросалась. Кавалер под категорию "цыпленок"
никак не подходил, хотя бы в силу своих физических данных, а никакой
скованности или неуверенности и вовсе не демонстрировал. Могучая дама тоже
держалась вполне уверенно, тем более что ей было вовсе не тридцать пять, а
всего-навсего двадцать девять.

Внешне все выглядело вполне благопристойно и мирно.

Парочка ела мороженое и пила сок, обмениваясь нежными взглядами и
перебрасываясь тихими репликами, которые, если не прислушиваться, можно
было принять за влюбленное воркование.

Никто, впрочем, особо и не прислушивался, поскольку, исключая помянутую
парочку, в кафе, кроме девицы-мороженщицы, дремавшей за стойкой, да двух
ребятишек со школьными ранцами, тоже поглощавших мороженое, никого не было.

Наверно, если б девица за стойкой оказалась чуточку наблюдательней, то
могла бы приметить, что разновозрастная парочка регулярно посматривает не
только друг на друга, но и на улицу через просторное окно-витрину. Там,
метрах в двадцати от кафе, на противоположной стороне улицы Тружеников, у
тротуара стояло несколько машин. А несколько правее, если смотреть со
стороны кафе, находился ничем не примечательный подъезд старого, поди, еще
царской постройки, дома. Надо полагать, бывшего особнячка, превращенного
Советской властью в четыре коммуналки.

Одна из машин, стоявшая метрах в пятнадцати от подъезда, была постоянным
объектом внимания со стороны парочки. Это был джип "Ниссан-Патрол"
кремового цвета. Левое переднее стекло у него было опущено, и через оконце
довольно отчетливо просматривался водитель, мирно покуривавший за рулем.
Немного ближе к бывшему особнячку парковалась "девятка" кирпичного цвета.
Она тоже находилась в поле зрения "влюбленной парочки".

Время близилось к трем часам дня, когда парочка встала из-за столика, а
затем неторопливо вышла из кафе. Примерно в это же время дверь подъезда
открылась, и из особнячка вышел мужчина средних лет в коричневой кожаной
куртке и маленькой замшевой кепке. Он направился в сторону кирпичной
"девятки". Тоже не спеша.

"Ниссан-Патрол" тем временем взревел мотором и отъехал от тротуара. Парочка
как раз в этот момент прибавила шагу и бегом перескочила через проезжую
часть. Не прямо, а наискосок, очутившись рядом с багажником "девятки" почти
одновременно с обладателем замшевой кепки. На них этот мужик никакого
внимания не обратил, потому что, когда парочка, перебежав улицу, оказалась
у него за спиной, направился к водительской дверце, даже не оглянувшись
назад. А зря!

"Ниссан" неожиданно резко сдал назад, загородив своим высоким и длинным
корпусом дорогу "девятке", его боковая дверца открылась, а парочка,
заскочив в метровый промежуток между машинами, ловко сцапала опешившего
мужика за локти и одним движением затолкнула в салон джипа. Там его
подхватили еще двое, свалили на пол и защелкнули на запястьях наручники.
Парочка мигом запрыгнула в машину, "Ниссан" рванул с места и быстро покатил
прочь. Немногочисленные прохожие и разглядеть ничего не успели.

Джип не очень быстро, в пределах дозволенной ПДД скорости, ехал в
направлении от центра города, благо от улицы Тружеников до окраины было
минут пятнадцать езды. Похищенный гражданин вел себя смирно, но не потому,
что признал сопротивление бесполезным, а потому, что мощная дама вколола
ему прямо через одежду шприц с каким-то снадобьем, от которого обладатель
замшевой кепки резко обмяк и потерял сознание.

- Ну как? - спросила могучая красавица у одного из тех, кто сидел в салоне.

- Нормально, твердая "четверка", - хмыкнул тот. Он в этой команде был за
старшего.

- А почему не "пятерка"? - поинтересовался парень, игравший роль кавалера.

- Потому что слишком резко через улицу маханули, - пояснил старшой. - Не
очень естественно выглядело - машин нет, а вы бегом помчались. Был бы ты,
Юрик, с девочкой иной комплекции - смотрелось бы получше. А когда Мила
бегом бежит это уже другой коленкор... И клиент мог испугаться, и народ мог
приметить.

- Опять по комплекции проехались, - вздохнула Мила. - Неравнодушен ты к
ней, Сережа!

- Не переживай, все в ажуре, - подбодрил Сергей. - И комплекция, и
результат работы... Топорик, выруливай на проселок!

Последняя фраза относилась к тому, кто сидел за рулем джипа. Как видно, он
и без этой команды знал, куда ехать, потому что еще до того, как Сергей
отдал свое распоряжение, свернул с асфальта в немощеный промежуток между
двумя притулившимися к дороге домишками, которые хоть и стояли еще в
городской черте, но выглядели уже по-сельски. За этим самым проездом и
начинался проселок, метров сто он шел через наполовину выкопанное
картофельное поле, а затем нырял в небольшую, уже заметно пожелтевшую
рощицу.

Рощица как-то незаметно перешла во вполне солидный лес. Топорик спросил:

- Серега, я эти просеки никак запомнить не могу. Подскажешь?

- Справа, через километр примерно - наша, - охотно сообщил Сергей. - Все
остальные - по фигу.

Проскочив два въезда в лес, Топорик по команде свернул в третий.

- Ох, и грязюка тут! - вздохнул водитель. - Не засядем, Ляпунов?

- Нет, - мотнул головой Сергей. - Должны проехать!

Внедорожные свойства самурайского авто, в общем, сработали. Конечно, после
путешествия по размытой дождями просеке его уже трудно было назвать
"кремовым". Ухрюкавшись в этих хлябях, джип приобрел цвет гораздо менее
аппетитный и теперь чем-то напоминал упитанного, но жутко чумазого борова,
выкупавшегося в навозной жиже.

В общем, примерно через полчаса "Ниссан-Патрол" со своим экипажем, попетляв
по нескольким извилистым просекам, выкатил к заросшему травой и кустами,
давным-давно заброшенному небольшому, местного значения известняковому
карьеру.

На дне карьера, куда джип съехал по достаточно сухой и твердой гравийной
дорожке, располагалось несколько почерневших от времени вагончиков-балков и
некое приземистое дощатое сооружение с толевой крышей, разумеется, давно
прохудившейся. Однако именно к этому зданию и подрулил "Ниссан-Патрол".

- Взяли! - приказал Сергей, как только джип остановился. Эта команда
касалась похищенного гражданина, которого быстренько подхватили за руки, за
ноги и вытащили из машины. В переноске была задействована все та же
парочка, сам Ляпунов и еще один парень, сидевший в салоне "Ниссана".
Водитель Топорик остался в кабине, должно быть, на стреме.

Пленника занесли в ворота дощатого сарая, а затем, по узкому и извилистому
проходу между горами всякого хлама и металлолома, находившимися внутри
этого сооружения, доставили к ржавому кузову от "уазки-буханки", стоявшему
в дальнем от входа углу сарая. Вокруг этого кузова громоздилось еще с
десяток остовов от дочиста "раздетых" автомобилей, несколько здоровенных
куч ржавого металлолома самого разнообразного происхождения, а потому
смотрелся он в этой компании совершенно неприметно.

Однако, как оказалось, боковая дверь кузова была снабжена вполне
действующим и явно не ржавым замком, который Сергей открыл ключом. Ляпунов
осветил фонариком внутренность кузова, где у задней стенки стопкой лежало
несколько полусгнивших и рваных автомобильных сидений.

- Алик, надо это разгрести! - велел Сергей подручному, и тот, оставив
пленника на попечение Юры и Милы, начал разбирать стопку сидений и
перекладывать их в другой угол кузова. Когда стопка была растащена,
оказалось, что под ней на земляном полу сарая лежит деревянный щит,
сколоченный из крепких досок. Алик и Сергей подняли щит и прислонили к
стене. Выяснилось, что под щитом находилась продолговатая узкая яма, края
которой были укреплены досками. В яме имелись ступеньки, уводившие куда-то
вниз.

- Заносим! - коротко приказал Ляпунов, первым шагнув на ступеньки с
фонариком в руках. Алик, ухватив пленника за руки и взвалив на спину, стал
спускаться по ступенькам. Юра и Мила пошли следом.

Внизу оказался не очень глубокий и узкий ход, укрепленный поверху бревнами,
как в блиндаже времен Второй мировой войны, а с боков досками-горбылями.
Этот ход тянулся не более пяти метров и упирался в крепкую деревянную
дверь, запертую на висячий амбарный замок. Сергей, повозившись немного -
ему пришлось в зубы взять фонарь! - отпер замок и отворил дверь.

За дверью обнаружилось не очень просторное помещение, тоже напоминавшее
фронтовой блиндаж. Как ни странно - с довольно свежим воздухом, хотя,
откуда он поступал в подземелье, приметить было трудно. У дальней от входа
стены находились дощатые нары, застланные двумя тюфяками типа тех, что
имеются в поездах дальнего следования, байковыми одеялами и подушками без
наволочек.

- Клади сюда! - велел Ляпунов Алику, и тот с удовольствием сгрузил
бесчувственного пленника на нары.

- Пусть отдыхает. Пошли наверх.

Похитители заперли пленника в "блиндаже", поднялись наверх, а затем Юра с
Аликом пристроили на место деревянный щит и вновь уложили на него штабель
из автомобильных сидений. Затем вышли из кузова "буханки", и Сергей запер
за собой ржавую, но достаточно прочную дверцу.

- А он там не сдохнет? - поинтересовалась Мила.

- Раньше времени - никогда, - уверенно ответил Ляпунов. - Тем более что
сидеть ему там недолго. Через пару часов Генриху позвонят те люди, которым
наш клиент очень нужен, еще два-три часа уйдет на переговоры, а потом
Генрих позвонит нам по мобильнику и скажет, куда ехать. Там состоится
передача по известной системе "ты - мне, я - тебе".

- И что, мы тут все пять часов проторчим?

- Проторчим столько, сколько потребуется. Может, и до завтра в принципе...-
строго сказал Сергей.

Он набрал номер на мобильном телефоне и, когда абонент ответил, произнес
только одну фразу:

- Товар упакован, можете забирать. И сразу же отключил телефон.

- Залезайте в машину, подождем, - распорядился Ляпунов.

Когда все, ежась от сырости, забрались в теплое нутро джипа, Топорик
заметил:

- Не больно ловко стоим, между прочим. Яма здоровенная, но сверху хорошо
просматривается. А в лесу еще грибники шастают, последние поганки собирают.
Такие тачки тут не каждый день появляются. Настучать могут.

- Верно мыслишь, - согласился Ляпунов. - Может, вон туда встанем, между
балков?

- Там тоже будет видно, если кто-то на край карьера выйдет. Лучше в ворота
сарая заехать.

- А протиснешься? Там одна створка открывается, а вторая завалена наглухо.

- Попробую. Только гляньте, чтоб ничего колющего под задние колеса не
попало...

Ничего колющего не оказалось, и "Ниссан-Патрол" кое-как проскользнул внутрь
сарая. Теперь можно было закрыть вторую створку, и шибко шикарная техника
уже не смогла бы смутить случайных грибников, если б они вдруг заглянули в
карьер.

Так и сделали.

- Этот тип сколько спать будет? - спросил Юрка.

- Прилично, - отозвалась Мила. - Часа три кряду.

- Но все равно успеет проснуться раньше, чем его заберут...

- Еще одну вколем, это не проблема...

Прошло несколько минут, и мобильный издал писк.

- Рановато! - озабоченно произнес Сергей, прежде чем отозвался:

- Слушаю!

Что ему говорили, слышал только он сам, а все прочие напряженно следили за
тем, как на лице Ляпунова появляется хмурое выражение. Должно быть,
возникли какие-то непредвиденные обстоятельства или даже осложнения.
Наверно, если б Сергей задавал какие-то вопросы собеседнику или, наоборот,
отвечал ему, то соратники могли бы догадаться, о чем речь идет, но Ляпунов
лишь выслушивал чей-то монолог.

- Все понял, - сказал он под конец разговора и закрыл крышку телефона.
Сразу после этого на него вопросительно уставились сразу четыре пары глаз.
Вслух никто спрашивать не решался, но бойцы явно ждали ответа на свой немой
вопрос.

- Так, - мрачно произнес Сергей. - Маленькие сложности по жизни.
Получается, что нам надо быть сразу в двух местах. Один человек такого
проделать не может, но пятерым разделиться можно. Топорик и Алик поедут со
мной, а Таран с Милкой останутся здесь. Приговор окончательный и
обжалованию не подлежит. Вопросов не должно быть, все равно не отвечу.

- Это понятно, - произнес Юрка.- Телефона, конечно, не оставите?

- Конечно, не оставим. По идее, приедем довольно быстро. А вам лезть в эфир
без мазы. За то, чтоб наш гость не убег и не попал в чужие руки, отвечаете
головой. Никто серьезный вас здесь не найдет, а несерьезных, надеюсь, сами
отошьете. В конце концов, сойдете за влюбленных.

- Приятно слышать, - хмыкнула Милка. - У нас, Юрик, вообще сплошная любовь
на уме. Жалко, блин, что сыро!

- Ничего, - подыграл Таран, - перетерпим!

- Ну вот и отлично, - буркнул Ляпунов. - Приятного вечера, вылезайте из
машины и отворяйте ворота! Если будете замерзать, разрешаю в балок зайти.
Там посуше... Да! Вот еще что! Оставлю-ка я вам ключи от кузова и от двери
бункера. На случай, если мы задержимся, а клиент проснется через три часа
и, допустим, захочет в сортир. Можете его вывести наверх, но только внутрь
сарая. После этого опять уколете - и на то же место до нашего возвращения.

Юрка с Милкой открыли ворота, Топорик выехал из сарая, а затем газанул и
быстро покатил к выезду из карьера.

- Пошли, что ли, в балок, - предложила Милка, - а то тут и правда
отсыреешь! Тем более я, блин, от юбок отвыкла...

Таран кивнул, и они почти бегом перебежали несколько десятков метров,
отделявших сарай от ближайшего балка. Дверь открылась без проблем, никакого
замка на ней, конечно, не оказалось. Но стекла в окнах сохранились, и крыша
действительно была не худая. Мебели, конечно, не имелось, за исключением
маленького столика, привинченного к стене у окна, справа от двери. Очень
порадовало, что никакой бомж не попользовался вагончиком в качестве
сортира. На первый случай сойдет...

КРУТАЯ ПАРА - ГУСЬ ДА ГАГАРА!

- Отсюда сарай как на ладони, - сказала Милка. - Если этот вдруг выберется
- враз заметим.

- Ни хрена он не выберется, - мотнул головой Юрка, - легче, блин, зубами
подкоп выкопать...

- Это точно! - ухмыльнулась напарница. - Вполне можно было всем уехать. А
то сиди да скучай, дожидайся у моря погоды...

- Если б еще было на чем сидеть, - проворчал Таран. - Надо было из
"буханки" хоть одно сиденье сюда притащить. А теперь хрен - заперто!

- Может, в других балках что-нибудь нашарим?- предположила Милка.

- Другие торцами к сараю стоят, не присмотришь так, как отсюда.

- Ну тогда перенесем сюда! - энергично заявила Мила. - Пошли!

Ежась от моросящего дождика, перебежали к соседнему балку. Там даже столика
не уцелело, к тому же часть пола была выломана и окна побиты. Перескочили к
третьему. С этого не только пол, но и часть обшивки ободрали, да и с крыши
посдирали покрытие. А вот в четвертом, куда заходили уже безо всякой
надежды "что-нибудь нашарить", совершенно неожиданно обнаружили старинный
дерматиновый диван, без спинки и валиков, облезлый и потрескавшийся, но
вполне пригодный для того, чтоб сидеть на нем.

- То, что доктор прописал! - констатировала Милка. - Взяли!

Конечно, диван оказался тяжелый, и для того, чтоб перетащить ег