ять приказы дважды, сделал суровое движение левой бровью: мол, я что,
неясно сказал? - и Аслан торопливо расстегнул браслетки.

- Садись, Юра! - снова улыбнувшись, произнес Магомад, и Тарану быстро
подвинули второе кресло. - Ты меня, наверно, забыл немножко? А я тебя
помню.

- Я вас тоже помню, Магомад Хасаныч, - ответил Таран. - Зимой
встречались...

Конечно, Юрка все еще не просек ситуацию. То, что наручники сняли, и то,
что в кресло усадили, вовсе не означало, что через полчаса или даже раньше
Тарану не отрежут голову. Затертое выражение из фильма, снятого задолго до
его рождения, он помнил наизусть уже как народное присловье: "Восток - дело
тонкое!" Тем не менее гнетущее настроение, совсем было придавившее Юркину
душу, сделалось полегче на несколько килограммов. А потому голос у него
прозвучал довольно твердо.

- Вот, - сказал Магомад торжественно, обращаясь к своим подчиненным, знаете
ли вы, где бы был я и мои нежные племянницы, если б не этот юноша? Если бы
здесь не было женщин, я бы сказал, как это место называется по-русски.
Серьезно! Сейчас Юра, наверно, немножко стесняется того, что прошлой зимой
поставил меня и моих девочек к борту вертолета и заставил поднять руки
вверх. Да, это было так. Конечно, плохо было бы, если б он тогда выстрелил
и убил нас. Но мы вели себя спокойно, а он вел себя благородно, как зрелый
мужчина, хотя девятнадцать ему исполнится только в июле. Именно поэтому
дьявольский план гражданина Трехпалого - пусть шайтан его маму имеет! - не
удался...

Это вызвало у Тарана не только удивление, но и неподдельный интерес. Но
спрашивать, отчего так получилось, что Магомад так сильно обижен на
Трехпалого, не пришлось.

- Жаль, что я не Гамзат Цадаса, не Сулейман Стальский и не Расул Гамзатов!
- покачал головой Магомад. - У меня нет слов, чтоб высказать все, что я
думаю о Трехпалом! Он все предал: Всевышнего Бога, нашу дружбу и те литры
чифира, которые мы вместе выпили на зоне. Когда моих несчастных племянниц,
которые мирно продавали платочки на базаре, прошлой зимой арестовали и
подсунули им при этом десять грамм героина, я даже в мыслях не держал, что
эту подставу заделал Трехпалый! А когда он, козел драный, пришел ко мне и
сказал, что менты просили за них по две тысячи баксов, но ему удалось сбить
цену вдвое, я подумал: вот что значит благородный друг! О Аллах, где были
мои глаза!

Магомад сокрушенно закрыл лицо ладонью. Наверняка все окружавшие его сыны
гор, которым только что угрожала невеселая перспектива вернуться к родным
баранам, восприняли это всерьез. Патимат и Асият, которые, возможно, лучше
знали своего дядюшку, а потому прекрасно понимали, когда он откровенен, а
когда играет на публику, тем не менее сделали скорбные лица, что, возможно,
им и полагалось делать в подобных мизансценах. Таран, который такого или
подобного рода "актеров" и "актрис" уже вот так насмотрелся, отметил, что
Магомад играет намного сильнее других. Будь Юрка Станиславским, о котором
ему когда-то рассказывала Дашка, сказал бы: "Верю!" Правда, на фига
Магомаду весь этот спектакль, Таран еще не понимал.

- Нет, - печально вздохнул Магомад, выдержав минутную паузу. - Мои глаза не
открылись даже тогда, когда в кабинет того начальника, к которому я пришел
на прием, ворвалась ментовская "собственная безопасность" и взяла меня и
самого начальника за жабры. Даже тогда, когда мне пришла в СИЗО малява
насчет того, что надо расколоться насчет одного дела, к которому ни я, ни
мои милые племянницы никакого отношения не имели, Аллах все еще не открыл
мне глаз! Я верил, что Трехпалый как истинный друг собирается помочь мне. И
эта вера меня не оставляла до того момента, пока действительно благородный
человек по имени Генрих не объяснил, что если б я и мои девочки улетели бы
на вертолете вместе с Трехпалым, то ни я, ни они не находились бы здесь. И
даже могил наших не смогли бы отыскать скорбящие родственники...

Патимат и Асият, должно быть, свои роли хорошо знали и дружно всхлипнули.

- Однако даже Генриху не удалось бы спасти меня и девушек от гибели, если б
мы случайно не обознались и не сели вместо одной белой "Нивы", которую
прислал Трехпалый, в другую, за рулем которой был вот этот славный юноша.
Конечно, в этот раз он спас нас только случайно и, наверно, только случайно
не застрелил. Но кто из нас, правоверные, может сказать, что это не было
предначертано самим Аллахом? Аллах акбар!

- Аллах акбар! - дружно произнесли мусульмане.

- Но это еще не все, дети мои! - продолжил Магомад, когда воцарилась
тишина. - Нашелся еще один гнусный человек, по имени Ваня Седой, который
был в курсе дел этого паскуды Трехпалого и решил воспользоваться ситуацией,
чтоб продать меня тем, кому хотел продать Трехпалый, а с самого Трехпалого
слупить большой бакшиш. Он украл меня, моих девочек, Трехпалого, вот эту
красивую девушку по имени Полина и еще нескольких человек, которых Генрих
прятал в подвале одного уютного военного госпиталя. И тогда Юра спас нас во
второй раз, проявив мужество и героизм, достойные самого Шамиля. По крайней
мере Басаева. К сожалению, этот гнусяра Седой напоил меня какой-то дрянью,
и я почти ничего не помню. Но Генрих рассказал мне, как Юра вместе с одной
очень большой и красивой девушкой штурмовали подземелья Седого и что только
его, кроме Всевышнего Аллаха, конечно, мы должны благодарить за то, что
живем, дышим и так далее. Аллах акбар!

- Аллах акбар! - вскинули кулаки телохранители.

- Поэтому запомните, дорогие! - строго сказал Магомад. - Что бы ни привело
его сюда - сейчас он мой гость. И все должны относиться к нему с уважением.
Нам надо о многом поговорить наедине. Дорогие девушки, проводите Полину в
третий номер. Аслан, найди Нарчу. Если Василиса еще не ушла, пусть
останется и заварит чай. Если ушла - пусть он ее догонит и вернет. Пусть
говорит вежливо, а то девушка испугается, что мы ее резать будем... Понял?!

- Да, Магомад-ага, все понял.

Патимат и Асият ласково взяли Полину под руки и вывели из номера,
телохранители Магомада тоже покинули помещение. Пистолет и пакет вынесли -
на всякий случай, должно быть. В общем. Юрка и Магомад остались наедине.

- Как, хорошо я говорил? - спросил Магомад.

- Красиво, - согласился Юрка. - Я очень много интересного про себя узнал, и
не только про себя...

- Догадываюсь, - усмехнулся Магомад. - Если б ты все это знал, наверно, не
стал бы на потолке прятаться. Хорошо, кстати, придумал. Мои ребята ни за
что бы не нашли. Это я сам такой хитрый, догадался. Ладно! Я тебе много
чего рассказал, может, и еще расскажу, если ты мне все четко объяснишь, как
сюда попал, зачем, почему и так далее. Хорошо?

- Наверно, - пожал плечами Юрка. - Но тут одно "но" есть, Магомад Хасаныч.
Я могу сразу сказать, что Птицын меня к вам лично не присылал и о том, что
вы тут будете, ничего не говорил. А вот могу ли я вам все рассказывать
насчет того, зачем меня Птицын в Москву отправил, мне неизвестно. Даже если
вы теперь с Генрихом Михайловичем друзья до гроба, он на меня за это
рассердиться может.

- Мудро! - согласился Магомад. - Но ты ведь хорошо понимаешь, что у меня
могут быть свои проблемы? И часть этих проблем ты немножко затрагиваешь,
так?

- Понимаю... - вздохнул Таран.

- Конечно, - развел руками Магомад, - ты сам сказал, что Птицын тебя сюда
не посылал, верно? Значит, тебя он здесь искать не будет. По крайней мере,
пока я не скажу, что ты у меня вместе с Полиной. Наверно, догадываешься,
какое самое простое решение проблемы, а?

- Догадываюсь. Водохранилище большое...

- Хорошо, что ты такой догадливый. Но это так мог Трехпалый сделать, Ваня
Седой, Жора Калмык или Дядя Вова. Я не такой. Я добро помню и не умею
подлецом быть, когда мне кто-то жизнь спас. Даже если ты это случайно
сделал - тебя рука Аллаха вела. Хотя ты и гяур, если считать по-нашему.

- Спасибо, - сказал Юрка. - А вернуть меня Птицыну - это очень сложно?

- Видишь ли, когда ты сказал, будто мы с Генрихом - друзья до гроба, то
немного преувеличил. Мы с ним хорошие деловые партнеры по принципу "ты -
мне, я - тебе". Когда он меня спасал твоими руками, то немножко свою выгоду
имел. Какую - это неважно, но ты, наверно, догадываешься, что интерес у
него был.

- Значит, теперь у вас интерес имеется? И какой же? Выкуп за меня взять?

Магомад усмехнулся и ответил не сразу, выдержав многозначительную паузу.

БИЗНЕС ЕСТЬ БИЗНЕС

- Выкуп - это "примитивно и пошло", как сказал великий Остап Сулейман
Берта-Мария Бендер-бей, - произнес Магомад. - Почему-то все русские думают,
что мы, кавказцы, способны только головы резать, квартиры взламывать,
машины угонять или брать заложников. Мы все такие же советские люди, все
умеем. И читать-писать, и считать, и за кордоном деньги крутить, и нефтью
торговать, и от налогов уходить. Бизнес есть бизнес! Маркса читал, а?

- Не-а...- ответил Таран удивленно. - У нас его не проходили. Так, слышал,
что они с Энгельсом коммунизм придумали.

- Они много чего придумали. И очень верно подметили: "Нет такого
преступления, на которое не пошел бы капиталист, если ему будет обеспечено
сто процентов прибыли". Точно или нет припомнил - не уверен, но суть такая.
Поэтому запомни: каждый богатый бизнесмен - это вор. Как он воровал, убивал
при этом или нет, кидал при этом только своих друзей или пять миллионов
дураков несущественно. У нас, чтоб раскрутиться, надо быть жуликом
обязательно, иначе без штанов оставят. У западных - все тоже так было и
сейчас есть. Только там все уже тихо, все поделено и каждому капает,
сколько положено. Но и там взрывают, травят, режут - на низовом уровне.

- Догадываюсь, - кивнул Таран. - Но для чего вы, Магомад Хасаныч, все это
мне говорите - не очень понимаю.

- Говорю только для того, чтоб ты уловил одну важную вещь. Совсем честным у
нас быть нельзя. И нельзя ни с кем иметь дело без точного знания своей
выгоды. Конечно, я мог бы сейчас связаться с Птицыным и сказать: "Генрих,
дорогой, ко мне пришел твой мальчик по имени Юра и очень дорогая девочка по
имени Полина. Сами пришли, случайно. Клянусь, я их не похищал! Возьми их,
пожалуйста, у меня как можно скорее и совсем бесплатно". Как ты думаешь,
что он скажет мне?

- Не знаю, - пожал плечами Юрка, - наверно, "спасибо"?

- Э-э, - покачал головой Магомад, - плохо ты знаешь своего начальника.
Вернее всего, он мне скажет: "Надо подумать!" И правильно скажет, потому
что хорошо знает, что бесплатный сыр бывает только в мышеловке. Он сразу
начнет думать, с чего я такой добрый и бескорыстный стал. Может, даже целое
совещание аналитиков созовет. И неизвестно, до чего они там додумаются,
если всю окружающую наши дела атмосферу изучат. Очень может быть, что
решат, будто я большую заподлянку устроить хочу. Зачем мне это надо, а? Я
еще не старый, жить могу долго, у меня дед сто семнадцать лет прожил, если
год рождения не перепутал.

- Ну, а если вы будете выкуп просить или там услуги какие-нибудь?

- Еще хуже будет, потому что тогда он наверняка подумает, будто я вас с
Полиной специально украл. Тогда он и думать не станет, а пришлет сюда ваших
ребят, и они меня зарежут.

- Ни фига себе! - произнес Таран. - И бесплатно плохо, и за выкуп плохо...

- Именно так, дорогой. А почему? Потому что я, если понадобится, не смогу
ему толком объяснить, почему вы с Полиной прибежали как раз сюда и как раз
тогда, когда я решил купить эту дачу. Не поверит мне Птицын, что это
случайно получилось!

- Но я ведь мог бы и сам объяснить, наверно? - удивился Юрка.

- Мог бы. Хотя неизвестно, поверил бы тебе Генрих или нет. Ты, конечно,
скажешь, что никогда его не обманывал и поэтому он тебе просто обязан
поверить? Наивный ты мальчик, слушай...

- Если вы за меня объяснять станете, он тем более не поверит, - заметил
Таран.

- Конечно! Только дурак сразу всему верит. Но если я ему начну говорить то,
что ты мне откровенно рассказал, и все это будет чистой правдой, которую он
сможет проверить, - доверия больше будет. Согласен со мной?

- Вообще-то согласен, - почесал подбородок Юрка. - Но если я чего-то лишнее
вам скажу, что тогда будет?

- Постараемся так разговор вести, чтоб ты лишнего не сказал, а я лишнего не
узнал! - оскалился Магомад. - Ты сам-то знаешь, что лишнее, а что нет?

- В том-то и дело, Магомад Хасаныч, что не очень...- произнес Таран,
прикидывая в уме, что будет, ежели он не станет посвящать Магомада в свои
дела. Выходило, что тем самым он как бы подтолкнет Хасаныча на "самый
простой выход". Кстати, вовсе не обязательно, что Магомад его просто
утопит. Он ведь в принципе может хороший допрос устроить. И не одному Юрке,
а и Полине, и даже Ваське, которая в общем и целом ни хрена не знает, но
может кое-какие детальки прояснить. А уж Полина-то, которую "милые
племянницы" куда-то увели, запросто и без особого давления может выложить
все, что знает. Но если Магомад все это из них силком вытянет, то
возвращать Птицыну уже не станет. Если по-доброму может и вернуть. Тогда
они сами будут на крючке, и...

В общем, хрен поймешь, что может получиться.

- Давай так, - предложил Магомад. - Я буду тебе вопросы задавать, а ты
отвечать. Если покажется, будто я лишнее спрашиваю - не отвечай. Согласен?

Таран подумал: да, это подходит. Так или иначе, то, что не расскажет Юрка,
может рассказать Полина. Значит, есть смысл утаивать только то, что Магомад
и его племянницы не смогут узнать от Полины. Хотя, конечно, это отнюдь не
гарантировало от того, что Магомад узнает "лишнее", и от того, что Пти-цыну
не понравится чрезмерная информированность своего "делового партнера".

Но все остальные варианты по самым грубым прикидкам Юрки были гораздо хуже.
Поэтому Таран ответил:

- Ладно. Давайте так.

- Начнем с самого простого: когда ты в Москву приехал?

- Позавчера, - ответил Юрка. - А это важно?

- Очень важно, дорогой! - улыбнулся Магомад. - На машине или на поезде?

- А какая разница?

- Наверно, есть, раз мне это интересно.

- Можно не отвечать?

- Пожалуйста. Не хочешь говорить - твое право, уговор был. Тогда скажи,
тебя на аэродроме человек по имени Коля встречал?

Вот это да! Таран как-то сразу понял, что Магомад о его миссии в Москве
знает немало. Возможно, даже больше, чем сам Юрка...

- Да, - ответил он односложно.

- И дальше тобой этот Коля руководил?

- Допустим, так.

- Теперь позволь мне самому кое-что рассказать, потому что я не хочу время
тянуть. Коля отправил тебя за очень интересной прибалтийской девушкой. Аня
ее зовут. Правильно говорю, да?

- Правильно...- Юрка героически пытался не подать виду, что буквально
ошеломлен информированностью Магомада.

- Очень хорошо. Ты подъехал к метро "Красносельская", посадил ее в красную
"девятку" и стал ездить по городу туда, куда тебя по радиотелефону
направлял Коля. Не ошибаюсь?

- Не-а...

- На самом деле, как выяснилось, Колю зажали ребята из конторы Зуба и он
вел тебя по их маршруту. Так?

- Ага...-У Тарана аж во рту пересохло.

- Так вы приехали на дачу, где все резко поменялось. Ты там в очередной раз
проявил героизм, и вам удалось оттуда уехать. Вы приехали на дачу к милой
женщине по имени Фрося и переночевали там. Утром Коля увез девушку Аню в
неизвестном тебе направлении, а потом сказал, что надо съездить к ней на
квартиру и забрать одну очень важную дискету под номером 18-09. Все точно?

- Да...

- Ты на эту квартиру поехал, но дискеты там не было. Тогда пошел в соседний
подъезд, где жил Гена Сметанин, хороший друг девочки Ани, который эту
дискету унес к себе. Думал переписать, а она не переписывалась.

- Все как в аптеке...- кивнул Таран.

- Пока ты с Гениной мамой говорил, приехали ребята от Зуба и с ними девушка
Полина, которая сейчас с моими племянницами разговаривает. Ты - парень
крутой, положил двоих там отдыхать, а третьего, Суслика, и все ту же Полину
привез Коле. Дальше все сам расскажешь или мне лучше у Полины спросить?

- Ну, - сказал Таран недоуменно, - я даже не знаю, зачем вы эту комедию
ломали, раз вам все уже известно...

- Что мне известно, то мне известно, - осклабился Магомад, - а все знает
только один Аллах. Рассказывай, пожалуйста!

- Ну, - нетвердым голосом начал Юрка, - сперва мне Коля говорил, будто это
все и он меня на аэродром отвезет, чтоб домой отправить. А потом сказал,
будто Птицын дал разрешение меня еще в одном деле задействовать. Передать
эту самую Полину на катер "Светоч", получить от тамошних людей сто тысяч
баксов в запечатанных пачках и привезти Коле. Мне дали синюю "шестерку"
Суслика...

- Извини, что перебиваю, - вмешался Магомад, - ты что, прямо так и
согласился, когда Коля тебе на словах передал, будто Птицын одобрил твое
участие?

- Ну, вообще-то я сначала требовал, чтоб он мне дал возможность поговорить
с Генрихом. Но Коля сказал, что Генрих на диктофон записал свое разрешение,
и дал мне его прослушать... Тогда я поверил. А оказалось, что там была
подстава. Во-первых, мне в багажник подложили труп Суслика a r вторых, в
машине мина оказалась с дистанционным управлением. Я отвез Полину на
пристань, посадил на катер, получи деньги - они в пакете лежат, который
ваши бойцы унесли потом меня пересадили в лодку и высадили обратно на
берег. Я сел в машину, поехал, потом, извините, в туалет захотел. Километра
за три от пристани. Ну, ушел в кусты, а там как бах-нет! Прибежал, вижу:
машина горит, все разлетелось, и труп Суслика валяется. Короче, я оттуда
дернул, прибежал на берег и увидел Полину. Она, оказывается, с катера
выпрыгнула и до берега доплыла. А туда, где машина горела, уже менты
приехали. В общем, мы побежали вдоль берега, наткнулись на канаву и под
забором на дачу пролезли. Дальше вам все Василиса рассказывала, так и было.

- Вот видишь, как все интересно, - произнес Магомад, поглаживая свою седую
бороду. Таран, однако, заметил, что выражение некой озадаченности опять
вернулось на физиономию горца. Как видно, чего-то он услышать не ожидал. А
может, и вообще все, что рассказал Юрка, было для него сплошным
откровением. Но Магомад быстро сделал непроницаемое лицо и спросил:

- Как ты думаешь, почему тебя хотели убить?

- Наверно, для того, чтоб Птицына подставить, - тут Таран не стал излагать
своих сомнений насчет возможного участия Птицелова в этой истории. -
Взлетела машина, в ней - два трупа, я с документами Суслика, с его
пистолетом, да еще сто тысяч баксов. Наверно, могли бы до Генриха
добраться...

- Могли бы, могли бы... - с некоторой рассеянной задумчивостью в голосе
кивнул Магомад. - А зачем, ты думаешь Коля тебе Суслика в багажник
подложил?

- Фиг его знает, может, для того, чтоб Зубу насолить? - предположил Юрка.

- Понимаешь, дорогой, - произнес Магомад, - это очень реально. Если человек
хотел насолить Птицыну, он стал бы солить Зубу. И наоборот. Как говорят
ученые люди взаимоисключающие вещи. Сейчас получилось вроде бы, насолили
только Зубу. Но разве только ему, а? Ты здесь, живой здоровый, деньги и
пистолет тоже тут, Полина сбежала с катера и опять-таки сидит здесь. Менты
уже осмотрели взорванную машину, возможно, опознали Суслика, нашли пару
свидетелей во дворе дома Гены Сметанина, допросили маму Гены насчет тех
трупов, что нашлись в ее квартире, и составили словесный портрет того
отважного юноши, который эти трупы сделал, а также той нехорошей девушки
Полины, которая привела бандитов к своему однокласснику. Ты меня хорошо
понимаешь, да?

- Не очень...- пробормотал Юрка, чуя в голосе Магомада железные нотки.

- Плохо, дорогой! А что, если через десять минут или чуть позже сюда
приедет СОБР и найдет здесь меня, тебя и Полину со всеми этими интересными
вещами? Как ты думаешь, где мы все окажемся? Сейчас женщин здесь нет, и я
скажу - в жопе! И в такой глубокой, что нас оттуда никто не вынет!

Таран понял все и произнес с большим трудом, хотя и твердо:

- В общем, если б и я, и Полина, и пистолет, и деньги исчезли, это будет
наилучший вариант?

- Ха! Догадливый парень, а?! -