и другие "мамонты" под
руководством Ольгерда лазили в кавказской пещере. Это что же, кто-то
собирается вылезти наверх через сортирный колодец?!

Голова у Тарана лихорадочно соображала. Бряканью и шуршанию предшествовали
звон и стук железа по дереву. Звон был тоже знаком - это ж арбалетная
тетива! А стук - это от попадания стрелы. Были у них в МАМОНТе такие
занятия, еще тогда, когда Юрка курсантом числился. Сержант Зайцев показывал
им современный боевой арбалет и утверждал, что это многоцелевое оружие,
которое можно использовать не только для бесшумного поражения живой силы
противника и зажигания легковоспламеняющихся объектов стрелами, но и для
быстрого наведения переправ через горные речки, воздушных переходов через
заминированные участки леса, ну и еще всякого иного. Правда, постреляли они
из арбалета всего раза три, не больше, но звон тетивы Юрке запомнился. В
общем, сейчас ему не пришлось долго соображать, чтобы понять, какой звук он
услышал.

Стало быть, кто-то из тех, что внизу, стрельнул из арбалета.

Зачем, на фига?! Юрка быстро поставил себя на место тех, кто орудовал
внизу. Если бы он имел при себе арбалет и ему надо было зачем-то выбраться
из колодца, он наверное, поступил бы так же. То есть пустил бы из арбалета
стрелу, целясь в деревянный щит, перекрывающий шахту. При этом, правда, у
стрелы в хвостовике обязательно должна быть дырка, через которую, словно
через игольное ушко, следует протянуть суровую нитку. После того, как
стрела вонзится в доски

- у нее еще наконечник должен быть такой, чтобы не давал стреле
выдернуться, - один конец нитки надо привязать к тонкому стальному тросику,
а за второй тянуть до тех пор, пока тросик не пролезет через ушко стрелы.
Тогда можно будет привязать один конец тросика к верхней петле лестницы и
подтянуть ее к стреле. Ну а потом поставить кого-то, чтобы страховал,
ухватившись за свободный конец тросика, влезть по лестнице наверх и
прикрепить петлю лестницы к ушку стрелы каким-нибудь крепким шплинтом или
даже болтом.

Затем Таран, припомнив, что современная арбалетная стрела запросто прошибет
сороковку навылет, слегка подкорректировал свои выводы и решил, что
поскольку из досок ничего не торчит, то стрелу засадили не в щит, а в
брусья, к которым он был прибит. Но это были уже мелочи жизни по сравнению
с тем главным выводом, который напрашивался сам собой. Вывод состоял в том,
что через несколько минут граждане, просочившиеся через канализацию,
появятся здесь, в подвале.

Конечно, можно было порадовать себя иллюзией, будто этих граждан просто
заинтересовал свет тусклой лампочки, проникающий в шахту через сортирное
очко, и они из чистого любопытства изгадили арбалетную стрелу и начали
поднимать лестницу. Потом, дескать, взобравшись наверх, они поглядят,
убедятся, что ничего интересного, кроме Юрки и Надьки, здесь нет, мирно
отвалят обратно. Но Таран не был шибко наивным, чтобы самого себя убеждать
в такой ахинее. Похоже, этим господам или товарищам надо было именно, сюда,
и они лезут отнюдь не для того, чтобы полюбоваться на Надьку в купальнике
или, паче того, на Юрку в плавках.

Впрочем, никакой иной причины, объясняющей интерес канализационных
путешественников к подвалу, Таран долгое время придумать не мог. Своровать
отсюда, окромя облезлых топчанов да двадцатипятиваттной лампочки, было
нечего. Конечно, можно было украсть самих временных обитателей, только вот
на фига это нужно? Ясно ведь, что хорошего выкупа за них не дождешься. Да и
вообще непонятно, откуда эти залетные узнали, что Таранов сюда посадили.
Мог быть вариант, что пришельцы из сортира собрались еще что-нибудь
спионе-рить с виллы и для этого вознамерились пробраться наверх через
подвал восьмого флигеля. Но куда отсюда проберешься через две бронированные
двери, которые без взрывчатки не откупорить?!

Прекрасно понимая, что сии незваные гости явились вовсе не по их с Надькой
души, Юрка все-таки страстно желал, чтобы их попытки вылезти из сортира
оказались тщетными. Чтобы стрела из бруса выдернулась, тросик лопнул,
лестница сорвалась - и так далее. Потому что он был убежден: ежели эти
самые господа из канализации сюда прибудут, то первым делом их с Надькой
пристрелят. Лишние свидетели никому не нужны. А уж потом займутся своими
делами, о сути которых Юрка так и не узнает.

Между тем шуршание, которое доносилось из бетонного колодца, сменилось
легким металлическим скрежетом. Стало быть, нитку протащили, а теперь тянут
тросик. В другое время Таран порадовался бы за свою прозорливость, но
сейчас было не до восторга. Лестница забрякала - тросик поднимал ее вверх.
Кроме того, из дыры донеслось напряженное пыхтение и невнятное ворчание,
судя по всему, на английском языке. А потом послышался очередной чавкающий
шаг, сразу после которого глухо звякнула лестница. Бряк-звяк! - похоже,
кто-то встал на ступеньку. При этом чуткое ухо Юрки расслышало не только
этот звук, но и бряцанье оружейной антабки. Ясно, что тот, кто лез, шел
сюда не с цветочками.

- Ой-й... - испуганно пискнула Надька, должно быть, тоже догадавшись, что
от этих гостей добра не дождешься. Таран молча показал ей кулак, и она
зажала рот.

Бряк-звяк! Бряк-звяк! - эти звуки участились. Гость торопливо лез по
ступенькам, а снизу сопел и пыхтел тот, кто удерживал лестницу за тросик.
Впрочем, их, этих страхующих, могло быть и двое.

Прошло еще с десяток секунд, и Юрка, стоявший метрах в двух от дыры, увидел
там круглую черную макушку облегающего резинового капюшона. Тот, кто
находился на лестнице, в это время вверх не смотрел - торопился закрепить
верхнюю петлю. Минуту или две он там чикался, после чего снизу долетел
вздох облегчения - видать, страхующему или страхующим разрешили отпустить
тросик. Затем тросик еще некоторое время скрежетал и шуршал - похоже, тот,
что орудовал на лестнице, покрепче привязывал петлю к стреле, а может, и к
брусу.

На несколько секунд наступила тишина, а потом из дыры показался какой-то
гибкий и тонкий "хвостик" с двойным продолговатым набалдашничком. Юрка и
Надька как завороженные смотрели на эту непонятную штуковину, пока эти
набалдашники не спеша поворачивались из стороны в сторону. А затем
"хвостик" убрался обратно в очко, и оттуда высунулась голова, обтянутая
резиновым капюшоном. Невысоко высунулась - только по глаза. И ненадолго.
Глаза злобно и презрительно поглядели на Таранов, убедились, должно быть,
что, кроме них, в подвале никого нет. Потом голова опять исчезла под
досками.

Спустя несколько секунд после этого одна из средних досок щита вздрогнула
от тяжелого удара. Однако, как видно, пришелец в отличие от Юрки не
разглядел поначалу, что доски не только прибиты к раме из брусьев, но и
между собой скреплены шипами. Об этом факте "гость" догадался только после
третьего удара. Должно быть, он дубасил прикладом и руки-ноги себе не
отбил, потому что сразу после этого просунул в щель между досками лезвие
штурмового ножа, снабженное пилкой, и стал перепиливать шипы. Один, другой,
третий, четвертый... На каждый ушло по десять секунд - не больше, хотя
Таран мог себе представить, как это удобно - пилить шипы, стоя на
проволочной лестнице, висящей к тому же на стреле, вонзившейся в брус. Да
это, поди-ка, настоящие профессионалы!

Само собой, осознание это факта Юрку не очень обрадовало. Такие
профессионалы и убивают профессионально, быстро, четко, со стопроцентной
гарантией. Возможно, этот тип даже стрелять не станет. Просто зарежет Юрку,
а Надьке шею руками свернет...

Перепилив шипы, профессионал снова крепко врезал по доске прикладом, и тут
результат, конечно, был иной: гвоздь, которым доска была прибита к брусу,
выдернулся сразу на несколько сантиметров. Еще удар - и гвоздь совсем
выскочил. Бух! Бух! - и головорез вышиб доску и с другого конца. Бряк! -
доска отлетела в угол, а молодчик, выпроставшись из дыры по пояс, уперся
руками в оставшиеся доски и одним махом выскочил из шахты. Прямо как чертик
из коробочки. Правда, в уменьшительном виде такого дядю называть не стоило
- он повыше Юрки был, но на черта и впрямь очень походил, даже без рогов,
хвоста и копыт.

Во-первых, от него канализацией несло, то есть тем самым сероводородом,
которым вся адская братва пропитана. Во-вторых, мужик был весь обтянут
черной резиной, только небольшой овал лица был светлее остального, да и то
ненамного, потому что морда у этого бойца была маскировочной краской
вымазана. Кисти его рук прятались под черными противоножевыми перчатками,
то есть такими, которыми можно хватать за лезвие любой самый острый кинжал
без риска порезаться. На штанинах гидрокостюма Юрка сразу заметил
бело-красные полоски - такие же, как у тех налетчиков, что "холодильник"
укатили.

Поверх гидрокостюма у него еще черный эластичный пояс висел, на поясе -
пистолет, нож, пара гранат иностранного образца, какие-то баллончики с
газом, фонарик... А еще у молодца при себе был автомат, который Юрка до сих
пор видел только на картинках, но знал его название - "AR-18S". Капитан
Ляпунов утверждал, будто эта аббревиатура расшифровывается как "Attack
Rifle-18 Special", то есть "штурмовая винтовка-18 специальная". На этом
инструменте имелся подствольник, но гранат для него у пришельца Таран не
приметил. То ли он их вообще не брал, то ли оставил внизу, чтобы не
перегружать лестницу при подъеме.

Вояка держал автомат у бедра, нацелив его на Таранов, но стрелять, похоже,
не собирался. И команд никаких не подавал, и говорить ничего не говорил. То
ли потому, что ему и так было ясно, что эти крепко замерзшие и безоружные
граждане в купальном снаряжении никакой опасности не представляют, то ли
потому, что он был не главным человеком и ждал, когда из канализации
начальство поднимется.

РЕШЕНИЕ ПО ОБСТАНОВКЕ

Начальство или не начальство, но кто-то в шахте ворочался и брякал,
взбираясь по ступенькам лестницы. Сперва вылез еще один дяденька,
вооруженный и снаряженный точно так же, как первый, да и вообще похожий на
него как две капли воды, а затем появился третий, немного пониже ростом. У
этого на ремне висело все то же, но автомата не имелось. Вместо "AR-18S"
этот воин держал в руках нечто вроде видеокамеры, правда, снабженной
пистолетной рукояткой. Вот он-то, по-видимому, и был старшим в этой тройке.

Ни слова не говоря, этот тип навел свою "видеокамеру" сперва на Юрку, потом
- на Надьку. Таран успел заметить, что объектив у этой "камеры" какой-то
странный, да и вообще на ней имеются какие-то кнопочки и переключатели, не
характерные для настоящих видеокамер. Впрочем, Юрке в этот момент было не
до того, чтобы интересоваться, что это за прибор. Он гораздо внимательнее
следил за стволами автоматов, хотя и понимал прекрасно, что супротив них
ему ловить нечего. Сейчас от них с Надькой ровным счетом ничего не
зависело. Захотят эти молодцы превратить их в решето - превратят, захотят
оставить в живых - оставят.

- Можете сесть, - по-русски, но с легким акцентом произнес тот, что наводил
"камеру". - Сюда!

И указал на топчан, где Юрка и Надька сидели до того, как захотели
по-маленькому.

- Ноги поставить на пол! - приказал этот начальник, когда Тараны собрались
было сесть на топчан с ногами. - Сидеть рядком и говорить ладком! Он будет
сзади вас!

Тот, что вылез первым, с автоматом на изготовку пристрою ился позади
топчана, а его командир и тот, что вылез вторым, отошли к двери. Таран
сразу сообразил, что пришельцы из канализации проверяют, насколько хорошо
ихний головорез замаскировался и не увидят ли его со стороны двери те, кто
может сюда пожаловать.

Командир сделал несколько руководящих жестов, которые, видимо, должны были
помочь головорезу получше спрятаться, а потом поднял вверх большой палец:

- О'кей! Юрий и Надя - не шевелиться и не передвигаться. Тараны, конечно,
шевелиться не стали, но глаза от удивления выпучили. Откуда этот тип знает,
как их зовут?!

После этого основной повелительно мотнул головой, и его второй подручный
направился за топчан. Таран, хотя стволы автоматов его не касались,
прямо-таки физически ощущал спиной их ледяной холод и не имел ни малейшего
сомнения в том, что при любом шевелении его тут же пристрелят. Хотя и
понимал прекрасно, что в планы налетчиков это не входит. Юрка и Надька
понадобились ему в качестве прикрытия для своих бойцов. Очевидно, для того,
чтобы внезапно расстрелять в упор Володю и его братков, когда те придут
сюда. Правда, Юрка и тут нашел, чему удивиться. Ведь вряд ли этот самый
"Вова" докладывал кому-то из налетчиков, когда он тут появится. В принципе
он лично и вовсе мог бы сюда не прийти, а прислать кого-то из шестерок.
Конечно, если цель пришельцев просто выбраться отсюда в парк, то им
конкретно Вова вовсе не нужен, лишь бы пришел кто-то и отпер бронированные
двери. Но и в этом случае никто не гарантировал вроде бы, что здесь хоть
кто-то появится в ближайшее время. Запросто могло быть так, что сей
прелестный уголок посетят часов через пять, а то и вовсе через сутки.
Однако же головорезы уже заняли позиции и изготовились к стрельбе,
несомненно, считая, что долго дожидаться своих жертв им не придется.

Основной тоже нашел себе укрытие. Он спрятался под второй топчан, который,
должно быть, не попадал в поле зрения х, на кого ставили засаду. Во всяком
случае, обладатель "видеокамеры", как видно, был убежден, что прямо с
порога вошедшие его не заметят.

Тарану было в принципе по фигу и то, на кого эти "черные" охотятся, и то,
откуда они знают, что сюда кто-то придет в ближайшее время, и даже то,
насколько хорошо эти головорезы замаскировались. Но вот то, что ему и
Надьке при любом раскладе будет очень хреново, он никак не мог
игнорировать.

Если Вова опять явится сюда "сам-четвертый", то есть с тремя братками, то
бойцы в гидрокостюмах могут и не суметь разделаться сразу со всеми. В дверь
Вова со товарищи будут проходить по одному - по двое комплекция не
позволит. А раз так, то, внезапно выскочив из-за спин Таранов и начав
стрелять, бойцы свалят только одного или двух - не больше. . После этого у
оставшихся в живых будет время отскочить назад и, укрывшись за дверью,
открыть ответный огонь. Вот его-то Таран и опасался больше всего. Потому
что эти ответные выстрелы будут скорее всего бесприцельными, автоматчики не
дадут им даже полглаза выставить. Конечно, после начала стрельбы будет
мизерный шанс упасть на пол и куда-нибудь отползти, но вероятность того,
что налетишь на шальную пулю, будет гораздо выше.

Впрочем, даже если головорезы окажутся настолько ловкими, что перестреляют
неприятеля, не дав ему сделать ни одного выстрела в ответ, это еще не
значит, что основной вежливо поблагодарит Таранов за добросовестное
сотрудничество и отпустит на все четыре стороны. Сразу после расправы над
Вовой и его людьми надобность в "живом щите" отпадет, и Юрку с Надькой
попросту пристрелят.

Само собой, Таранам этого очень не хотелось. Если Надька, прижавшись к Юрке
и ухватив его за локоть, просто дрожала от холода и страха, втайне надеясь
на милость божью и чуть больше - на своего отважного супруга, то Юрка,
сознавая почти полную свою беспомощность перед обстоятельствами, мог
надеяться только на удачу или какой-то счастливый, из ряда вон выходящий
случай.

- Эттеншн! Сайленс! - прошипел из-под топчана основной. На сей раз он
обращался к своим бойцам. Таран еще помнил, что значат сии английские
слова, потому что англичанка, пытаясь утихомирить болтологию на уроке, то и
дело их употребляла.

Юрка прислушался, но, несмотря на установившуюся тишину, минуту или две
различал только журчание канализационного ручейка, доносившееся из шахты.
Только потом до его ушей долетел отдаленный, едва слышный щелчок - похоже,
кто-то открыл замок первой стальной двери. После этого раздались шаги -
кто-то неторопливо шел по коридору.

Таран точно не помнил, сколько времени их с Надькой вели от первой двери до
второй, но догадывался, что вряд ли это длилось больше минуты. Сейчас ему
едва ли не каждая секунда казалась часом. Он отчетливо понимал, что каждый
шаг тех, кто сейчас приближался ко второй двери, сокращает расстояние,
отделяющее его и Надьку от смерти. Отчаяние заставило желать, чтобы те, за
дверью, шли быстрее. Уж лучше пусть все поскорее закончится, чем мучиться
ожиданием...

Стука своего собственного сердца Юрка почему-то не слышал, но зато
отчетливо ощущал, как колотится Надькино. Нет, неужели он, "мамонт", будет
покорно сидеть и ждать, пока его кто-нибудь пристрелит?! Нет уж, надо хоть
напоследок рыпнуться!

Таран поглядел на Надьку, встретился с ней глазами, а затем увел ее взгляд
на свои руки, державшиеся за край топчана. Поймет ли? Вспомнит ли? Сумеет
ли?! Но Надька тоже взялась за край топчана, и у нее уголок рта чуть-чуть
оттянулся, хотя, конечно, улыбкой это не назовешь. Значит, поняла и
вспомнила. Только вот сумеет ли?!

Именно в этот момент за дверью послышалось сперва бряцанье ключей на
связке, потом скрежет ключа, вставляемого в замочную скважину, затем один
щелчок замка и, наконец, второй - дверь была заперта на два оборота. На
дверь нажали - чтобы ее отворить, немалое усилие требовалось! - и она стала
медленно, очень медленно, как казалось Юрке, открываться внутрь подвальной
камеры... А холодный ствол автомата так и свербил голую спину, хотя и не
касался ее.

Дверь открылась. Таран только мельком успел увидеть багрово-загорелую морду
Вовы и тут же во всю глотку заорал:

- А-тя!!!

В ту же секунду Тараны одновременно вскочили на ноги, рывком повернув на
ребро топчан, и, приподняв его на метр от пола, буквально швырнули назад.
Они на какие-то доли секунды опередили головорезов, прятавшихся за их
спинами. Те собирались выставить стволы автоматов из-за своего живого
прикрытия и чуть-чуть приподняли их вверх. Поэтому хоть они и нажали на
спусковые крючки, но чисто инстинктивно. Очереди пошли не в Таранов и не в
Вову с его подручными, а в стены, потолок и лампу. Камера мгновенно
погрузилась в темноту и заполнилась диким мяуканьем рикошетирующих пуль.
Юрка с Надькой нырнули на мокрый и холодный пол, куда-то вперед и влево. Со
стороны двери в этот момент гулко протарахтела очередь из "стечкина" -
Таран чисто по звуку узнал знакомую волынку. Вообще-то она прошла всего в
полуметре от их пяток, а по высоте - всего сантиметрах в двадцати. Но тем
не менее не пропала даром. Там, где ворочались головорезы, придавленные
опрокинутым топчаном, послышался вой, состоявший из хорошо знакомых
постсоветским людям по американской кинопродукции "факов" и "шитов". Как
видно, кого-то хорошо зацепило, и, поскольку огня с той стороны не
последовало, должно быть, крепко.

На звук со стороны двери дали еще пару очередей, которые прошли совсем
близко от Таранов, но опять же их не задели. Инстинктивно Юрка и Надька,
обдирая кожу о шероховатый цемент, прянули вперед и неожиданно наткнулись
на второй топчан, под которым засел тип с "видеокамерой". Причем как раз в
тот момент, когда русскоговорящий злодей пытался выдернуть из кобуры
пистолет. Топчан, резко скрежетнув по цементу, ножкой долбанул типа в
скулу, и тот от резкой боли обронил уже выхваченное оружие. Таран, ни черта
не видя в темноте, чисто случайно сумел левой рукой цапнуть "пушку" за
рукоять, в то время как ее законный хозяин, сдавленно чертыхаясь, пытался
нашарить ствол в темноте и одновременно перевернуть топчан, сковывавший его
движения.

Топчан этот тип перевернул, но как раз в этот момент со стороны двери в
камеру ворвался луч яркого фонаря, осветив все "поле битвы" и заодно на
время ослепив детину, который успел только встать на четвереньки. Таран, не
дожидаясь, пока противник очухается и выдернет нож, с размаху долбанул его
пистолетом по затылку. Тот так и ткнулся носом в пол.

В следующее мгновение цемент вздрогнул от слоновьего топота, и сразу
несколько человек с фонарями вломились в подвал. Таран в этот момент боялся
не столько того, что его намеренно или по ошибке пристрелят, сколько того,