чна... И еще
одно: Полина как-то исподволь ощутила неприязнь к родителям. За то, что они
заранее знали, как все будет, что предупреждали ее, мол, батарейка
разрядите- и оказались правы. Она верила в сказку, которую сама придумала,
а они знали правду. И то, что правда оказалась обиднее и хуже сказки,
Полину мучило больше всего.

Сейчас Полина испытывала то же самое чувство. Несколько часов назад ей
казалось, будто она может все. Та сила, с помощью которой она на
расстоянии, оставаясь невидимой и неузнанной, читала чужие мысли, узнавала
тайны и заставляла больших и сильных людей подчиняться своей воле, ее
опьянила. Она чувствовала себя волшебницей, колдуньей, которой очень хотела
быть в детстве, как раз тогда, когда ей удавалось угадывать, спросит ее на
уроке учитель или нет. И когда сегодня днем ей удалось настроиться на мозг
Магомада, услышать то, что ему говорит Фантомас за несколько сот километров
от теплохода, Полина вообще ощутила себя едва ли не всемогущей.

Но вот прошло несколько часов - и Полина поняла: "батарейки садятся".
Держать под постоянным управлением сразу четверых - Тарана она только
контролировала - ей стало трудно. Болела голова, мозг испытывал явное
перенапряжение, она уже не могла держать под контролем удаленные объекты.
Сейчас ей очень хотелось бы знать, что сталось с шофером "Соболя", которого
она отправила восвояси, приказав ему по дороге остановиться ближайшего
магазина, купить две бутылки водки, выпить их и ехать дальше,; к мосту
через речку, с которого он должен был упасть в воду вместе с машиной... Но
нет, не могла она на него настроиться, проконтролировать, заставить сделать
то, что она хотела, если вдруг того внушения, которое Полина сделала
водителю за минуту до того, как г вышла из машины, окажется мало. Не могла
достать - не хватало сил. А уж о том, чтоб вновь установить телепатический
контакт с Магомадом, и речи быть не могло.

И тогда она решила сократить число тех, для кого ее воля была законом.
Жлобы ей были не нужны. К тому же она ощущала, что их присутствие чисто
подсознательно настраивает Тарана против нее. Как сейчас злилась на себя
Полина за то "шоу", что устроила прошлой ночью!

Как-то незаметно прошло два часа или даже немного больше. Послышался шум
мотора, и к облупленному крыльцу бывшей казармы подъехал автомобиль.
Простая "Нива" темно-красного цвета, почти такая, как та, на которой Коля
подъезжал за Тараном к метро "Речной вокзал".

- Проснитесь! - негромко произнесла Полина, и все трое усыпленных
повскакивали с чемоданов.

Полина сосредоточилась на Алике. Именно он был "своим" для здешнего
замасленного мужичка, который пригнал эту самую "Ниву". Ей не хотелось
расходовать силы на то, чтоб подчинять еще и этого. Пусть все будет так,
как было бы, если б Алик приехал сюда по своей воле.

- Принимай тачку! - сказал замасленный, присматриваясь к тому, что число
клиентов сократилось на одну треть. - Больше я тебе ничего не должен?

- Там, - Алик довольно естественно мотнул головой в сторону бывшей
каптерки, - кое-какой беспорядок остался. Если приберешь и все будет тихо,
считай, что я тебе задолжал пять штук. Я долги в срок отдаю, ты это знаешь.

- Ладно, - помрачнел замасленный, - поверю на слово. Документы и
доверенность в машине, под козырьком, бак полный, в багажнике четыре
канистры, тебе хватит?

- Думаю, хватит. Спасибо! Напоминать насчет того, что о нашем приезде ни
гугу, - не буду.,,

- Немаленькие...

Алик взял пару чемоданов, Тина - сумки. Таран, подхлестнутый неслышимой
комаядрй Полины, подхватил остальное, и все четверо влезли в "Ниву". Таран
с Полиной оказались на заднем сиденье, кое-как распихав чемоданы, которых
для такой машинки было явно больше, чем нужно. Алик сел за руль, Тина
рядом, замасленный помахал ручкой, и "Нива" покатила прочь от казармы.

Постепенно Юрка приходил в себя. Полина явно дала ему "автономию", точнее
не скажешь. В том смысле что Юрка мог самостоятельно мыслить, соображать,
но действовать - только в очень ограниченных и контролируемых пределах.

Как ни странно, поспав немногим более часа, Таран испытал некоторое
улучшение самочувствия. Угнетенное состояние явно сошло, апатии и
равнодушия ко всему на свете тоже не наблюдалось. Юрка все прекрасно
помнил, все самостоятельно оценивал и даже испытывал кое-какое
удовлетворение от того, что Полина избавилась от бугаев, чей вид постоянно
напоминал Тарану о той срамоте, в которой он участвовал прошлой ночью.

В то время, пока машина петляла по дорожкам заброшенной части, Юрку занимал
один малосущественный вопрос: как они отсюда выедут, ведь двое ворот,
которые Тарану довелось видеть, были наглухо заперты?

Однако оказалось, что никакого особого секрета нет. В одном месте, на
другой стороне забора, где никаких ворот преж" де не было, одна из бетонных
плит оказалась поваленной, а дальше через лес тянулась извилистая просека.
Вот по ней-то и покатила "Нива". Таран, конечно, догадался, что именно по
этой неучтенной дорожке в заброшенную часть пробирались мародеры,
распотрошившие казарму и прочие объекты, с которых можно было хоть кубометр
досок надрать, а позже приметили угонщики, которые соорудили тут базу, где
и номера перебить можно, и машину перекрасить, и документы липовые
состряпать.

По просеке ехали минут двадцать, пару раз куда-то сворачивая, и в конце
концов выехали на довольно оживленное шоссе. Только после этого Юрка
задался тем вопросом, который был действительно насущным и серьезным: куда
они, собственно, едут?

Задавать этот вопрос Алику, уверенно крутившему баранку, Таран,
естественно, нестал. Тине, которая в полном молчании сидела на
"штурманском" месте, - тоже. Они ехали туда, куда приказывала Полина. Но
спрашивать Полину Юрка тоже не решался. Хрен его знает, задашь вопрос, а
она тебя вообще зажмет и даже думать запретит. Будешь как попка повторять
то, что она прикажет...

Искоса поглядев на Полину, Таран опять увидел на ее лице озабоченность и
тревогу. Даже не обладая способностью читать мысли, Юрка понял: в чем-то их
властительница не уверена. То ли в том, что верную дорогу избрала, то ли в
том, что их на ближайшем повороте не перехватят. Именно эта, последняя
догадка встревожила Тарана. Хрен ее знает, эту экстрасенсиху, может, и
впрямь чего-то чует и прикидывает, как этих, которые на них засаду
поставили, заворожить? С другой стороны, Таран помнил, как Полина говорила,
что, если в них с двухсот метров из винтовки прицелятся, она ничего сделать
не успеет. А что, если по ним не из винтовки вдарят, а из "РПГ", например?
После такого попадания бывает, как в известной песне, "четыре трупа возле
танка", а "Нива" - это не танк, это кон- сервная банка на колесах, тут и
вовсе без вариантов.

Но Полина беспокоилась вовсе не об этом. Она чувствовала непомерную
усталость от того, что взвалила на свои плечи. Точнее, на свою кудрявую
головушку. Теперь даже Алика и Тину ей трудно было держать под контролем.
Она уже чувствовала, что и у них, а не только у Тарана, начинают появляться
какие-то свои, не продиктованные ею мысли. А у нее, Полины, все больше
усиливалась головная боль, она уже не могла сосредоточиться по-настоящему.
В мозгу была настоящая каша из чего-то реального и придуманного, возникали
и пропадали какие-то образы, смешивались какие-то неведомо откуда пришедшие
картинки, звуки, даже запахи. Иногда появлялось ощущение, будто в голове у
нее установлен радиоприемник, в котором чья-то рука постоянно крутит
рукоятку настройки, не задерживаясь надолго на одной станции. Что-то вроде
эстрадного номера, который она когда-то видела по телевизору, когда артист
соединял фразы одной радиопередачи с фразами из другой. Получалось очень
смешно, но сейчас, когда все это творилось у нее в голове, Полина приходила
в ужас, ощущая, что еще немного - и она сама потеряет рассудок.

Между тем стемнело. Посматривая на дорожные указатели и километровые
столбы, время о времени появлявшиеся в свете фар, Юрка сумел определить,
что едут они куда-то на север от Москвы и удалились от столицы уже более
чем на полтыщи километров.

- Тут поворачивать? - неожиданно спросил Алик, сбавляя скорость.

Таран сейчас был бы меньше удивлен, если б этот вопрос задал чемодан,
лежащий у него на коленях. Всю предыдущую часть пути ни Алик, ни водитель
"Соболя" вопросов не задавали, а ехали молча. Таран был полностью убежден,
будто ими всецело управляет Полина. И если Алик засомневался, это значит,
что либо сама Полина дороги не знает, либо она перестала Алика
контролировать.

И только тут Юрка заметил, что Полина спит. Она свесила голову себе на
плечо и тяжело, прерывисто дышала.

- Здесь, здесь поворачивай! - поспешно сказал Таран, считая, что раз Алик с
чего-то взял, что здесь надо поворачивать, то наверняка это ему Полина
продиктовала. С другой стороны, Юрка сомневался, что Алик его послушает. Он
ведь не Тарану, а Полине подчинялся.

Но Алик послушался. Должно быть, он еще не обрел полной самостоятельности,
потому что в голове у него еще оставались остатки той "программы", которую
ему внушила Полина. С другой стороны, он явно ощущал неуверенность и
Сомнения в правильности своих действий. Тем не менее он все же свернул
направо, туда, где вообще-то маячил знак "проезд запрещен".

ЗА "КИРПИЧОМ"

Этот знак в России может прикрывать все, что угодно. И стратегическую
ракетную базу, и номенклатурную дачу, и свалку радиоактивных отходов, и
даже просто пустое место, на котором уже нет ничего особенного, просто знак
снять позабыли.

Наверно, какой-либо цивилизованный европеец или американец (там вообще-то и
нецивилизованные встречаются!) десять раз задумался бы, прежде чем поехать
под "кирпич". Журналисты и агенты ЦРУ - не в счет. Алик только один раз
усомнился, а Таран и вовсе особо не размышлял. Хотя, конечно, знал, что
там, за "кирпичом", можно ждать всяких неожиданностей и неприятных встреч.

Поначалу километр без малого, ехали относительно спокойно. Никаких КПП,
блокпостов, ворот, заборов и прочего на пути не попадалось. Извилистая
асфальтовая дорожка тянулась куда-то в глубь могучего соснового бора.

И вот, когда позади остался этот километр, произошло первое серьезное
осложнение. Тина, которая за все время пути ни словечка не вякнула, вдруг
спросила:

- Алик, а куда мы едем-то?

- Спроси у них? - Алик мотнул головой в сторону Тарана и Полины.

- Но ты ж за рулем сидишь! - недоуменно произнесла Тина.

- Они командуют...- Алик произнес это с явным сомнением в собственных
словах. То, что еще минут десять назад не подлежало для него сомнению,
теперь выглядело спорным.

Алик и сам не мог понять, с чего это он взял, будто должен подчиняться
Полине или Тарану.

- А кто они такие, блин, чтоб командовать? - неожиданно резко заявила Тина.

Алик посмотрел на нее, потом на Тарана, который втихаря дергал Полину за
руку, пытаясь разбудить ее. Он понимал, что если бывшие "рабы" госпожи
Полины окончательно очухаются, то ничего хорошего из этого не выйдет. Тем
не менее, поскольку Полина никак не просыпалась, Юрка рискнул пойти на
отсебятину.

- Кто мы такие? - постаравшись придать голосу как можно более уверенный
тон, сказал Таран. - Ты что, забыл, что нас Магомад прислал? Мозга за мозгу
зашла?!

- Нет, почему, я помню... - кивнул Алик, хотя насчет того, что у него мозга
за мозгу зашла, Таран был, несомненно, прав.

- Ой, извини... Я забыла, - пробормотала и Тина, у которой, должно быть, в
голове законтачило при упоминании имени Магомада.

Проехали еще пару километров. Все это время Юрка старался пробудить Полину,
но ни фига из этого не получалось. И дергал за руку, и щекотал, и царапал -
все без толку. Он даже испугался, не померла ли она невзначай, пощупал
пульс. Но нет, рука была теплая, сердце тюкало вполне ритмично, хотя и
пореже, чем у бодрствующего человека. У самого Тарана пульс прибавил ударов
на тридцать в минуту. Он понимал, что и Алик и Тина сейчас еще не вполне
вспомнили то, что предшествовало их посадке на теплоход, и то, что им
говорил Магомад. Конечно, если Магомад был как следует загипнотизирован
Полиной, то мог им сказать, чтоб они с Полины и Юрки пылинки сдували. Но,
судя по тому, что говорил Алик, когда "инструктировал" Тарана и Полину
сразу после посадки на теплоход, они прежде всего должны были стеречь своих
подопечных. И даже собирались в случае чего "поменять условия на менее
комфортные". Да и сам Магомад говорил, что "лучше ехать в каюте с девушкой,
чем в трюме с крысами". Правда, судя по тому, что Полина утверждала утром,
все эти страшилки она сама придумала и вложила в их уста специально, чтоб
Таран не рыпался и не пытался удрать. Но фиг его знает, что с чем
соединится в мозгах у этих замороченных?

- Нет, - неожиданно сказал Алик, притормаживая. - Что-то я ни хрена не
понял. По-моему, блин, Магомад сказал, чтоб мы вас до Астрахани везли. На
фиг же мы с парохода вылезли? Кто эту команду дал?

- Точно! - воскликнула Тина, глядя на Юрку. - Ты что нам мозги пудришь,
пацан? Я вообще не пойму, куда мы заехали...

- Сейчас поймешь! - произнес Таран как бы по инерции хотя понимал, что
положение у него - хуже некуда. Из трехдверной "Нивы" с заднего сиденья так
просто не выскочишь. Да еще и чемоданами все завалено...

Однако в этот самый момент спереди из-за поворота брызнул свет, и оттуда на
большой скорости один за другим вынеслись два больших джипа. Пока Алик
своими заторможенными мозгами соображал, что бы это значило, Тина
отреагировала быстрее. Она мигом распахнула правую дверцу и выпрыгнула на
обочину, а потом, пользуясь тем, что была в кроссовках и джинсах, рванула
куда-то в лес.

После этого и Алик понял, что надо смываться. Он выхватил из-под куртки
"ТТ", выскочил из левой дверцы и пару секунд потерял на то, чтоб
определиться, куда бежать: направо, следом за Тиной, или налево, поперек
шоссе, в противоположную сторону. Как раз этих секунд ему, возможно, и не
хватило. Головной джип оказался уже метрах в двадцати, когда Алик попытался
рвануть влево. Тормоза взвизгнули, но удержать тяжелую машину не смогли.
Алик успел только истошно вскрикнуть, почуяв, что не успеет перескочить
дорогу.

Бац! - мощная "бодалка", приваренная перед радиатором джипа, отшвырнула
Алика метров на десять. Пистолет звонко брякнул об асфальт, а тело с
каким-то деревянным стуком и тряпичным шорохом шмякнулось на обочину.

Таран в это время был уже метрах в пяти от дороги. Воспользовавшись тем,
что Тина освободила сиденье и открыла ему путь на волю, он отпихнул от себя
чемоданы, сдвинул кресло вперед и примерно тогда же, когда Алик принял
роковое для себя решение, сиганул в придорожные кусты и понесся дальше.
Оглянулся он только один раз, услышав крик и глухой удар, но разглядеть
через кусты, что именно произошло, не сумел, хотя, конечно, и догадывался.
Впрочем, останавливаться, а тем более возвращаться и наводить справки о
чьем-либо самочувствии Юрка не собирался. Сейчас он мечтал только об одном
- унести ноги подальше от всех: и от тех, кто сидел в джипах, и от Полины,
которая осталась в "Ниве", явно не собираясь просыпаться, и даже от Тины,
которая трещала ветками где-то впереди.

Именно ввиду последнего обстоятельства Таран постарался бежать не следом за
этой весьма серьезной бабой - чего ждать от нее, он не знал, но
догадывался, что такая тетка и шпилькой зарезать может! - а наискось,
удаляясь от лесной дороги, ведущей из-под "кирпича" хрен знает куда, и
вместе с тем по идее приближаясь к большому шоссе, по которому ехали до
этого злосчастного поворота.

Что делать дальше, когда добежит, Таран конкретно не знал. Зато хорошо
знал, что в его новехоньком костюмчике нет ни рубля, ни копейки. И в
куртке, тоже новой и тоже красивой, ни хрена нет. Поймать на шоссе попутку,
конечно, можно, но в последнее время альтруисты, способные подвозить людей
за просто так, перевелись. Наверно, будь тут поблизости городишко с
какой-нибудь завалящей комиссионкой или хотя бы базарчиком, то, наверно,
можно было бы продать что-нибудь из одежды. Например, кожаную куртку, в
которой в принципе даже зимой не было бы холодно, если б свитер поддеть. По
скромной прикидке, сбагрить ее за шестьсот-восемьсот рублей можно было бы
запросто. Возможно, этой суммы хватило бы, чтоб добраться до родного города
проездом через Москву, хотя надо было бы еще отыскать, где тут ближайшая
станция или автовокзал.

Однако Таран помнил, что никакого более-менее значительного населенного
пункта за время поездки по шоссе он не видел на протяжении минимум сорока
километров, предшествовавших повороту под "кирпич". Были какие-то сельца и
деревушки в стороне от дороги, но там вряд ли мог найтись даже базарчик, не
говоря уж о комиссионке. Да и если б и имелись, то уже наверняка закрыты.
Не пойдешь же сейчас, когда уже одиннадцать часов ночи, стучать в окна и
предлагать: "Папаша, курточку не купите? Дешево отдам!" Наиболее трусливый
"папаша" просто не откроет, тот, что посмелее, заорет, не высовываясь: "Иди
отсюда, бомжа поганая!" - а совсем храбрый достанет дробовик, заряженный
картечью, или собаку спустит...

Насчет собак, к которым, как уже отмечалось, у Тарана было весьма
неоднозначное отношение, он подумал очень своевременно. Сзади - а он со
всеми своими мечтами еще и на двести метров не отбежал от места
происшествия! послышались яростный лай овчарки и истошный визг Тины:

- А-а-а-й-и! Уберите ее-е! Спасите-е!

Юрка вначале на какую-то секунду удивился. Он, конечно, слышал какие-то
голоса со стороны шоссе, но, хотя особо не прислушивался, собачьего лая до
его ушей покамест не долетало. Таран почему-то думал, что если б те, что
подкатили на джипах, спустили собак, то они бы на весь лес разбрехались.
Однако, как видно, здешние зверюги были так обучены, чтоб преследовать свою
добычу молча, а гавкать только тогда, когда цель настигнута и задержана.
Тарану еще повезло, что овчарка вначале взяла след Тины, а не его.

Впрочем, в плане знакомства с собаками здешней охраны - Таран вполне
логично предполагал, что в джипах были охранники заведения, расположенного
за "кирпичом", - еще ничего не было потеряно. Во-первых, в том смысле что
этих собак могло быть две или даже три, а во-вторых, в том, что если собака
уже догнала Тину и "сдала" ее хозяевам, то теперь освободилась и запросто
догонит Юрку. Может, она уже и гонится - без лишнего шума и лая.

Таран прибавил ходу, хотя догадывался, что удирать от собаки по довольно
густому лесу - дело почти безнадежное. Тем более что до дороги, даже если
ему удастся слегка срезать расстояние, - никак не меньше двух километров. К
тому же бежать приходилось в темноте, то и дело продираясь через какие-то
кусты и колючие елочки. Тем не менее Юрка старался бежать быстрее,
рассчитывая если не на удачу, то хотя бы на какой-то сверхъестественный
случай. Даже на то, что Полина, оставленная в "Ниве", очухается и всех
загипнотизирует, включая собак...

Между тем на дороге события разворачивались своим чередом. После того как
головной джип сшиб Алика и проюзил еще несколько метров по инерции, сзади к
нему подкатил второй, а затем из обеих машин выскочило около десятка
здоровенных мужиков в зеленых камуфляжных куртках с лаконичными нашивками
"Охрана" повыше нагрудных карманов. Они были вооружены пистолетами,
помповыми ружьями и дубинками. Из задней дверцы второго джипа один молодец
вывел рослую овчарку.

Те, кто выскочил из головного джипа, первым делом бросились туда, где лежал
Алик.

- Готов, похоже... - произнес кто-то.

- Смотри, у него "пушка" была.

- А вон из куртки глушак выпал.

- Чьи же это, интересно? Вторая группа окружила "Ниву".

- Что там?

- Баба и чемоданы.

- Живая?

- Не разберу, по-моему, дышит.

- Кто-то в ту сторону побежал, в лес. Один или двое, не разглядел.

- След, Авдей! След!

Вот после этой команды овчарка, пару секунд покрутившись у правой дверцы,
дернула поводок и потянула проводника за соб