ко,
чтобы слышать его так плохо. К тому же, если бы аппарат и впрямь двинулся с
места, то, даже двигаясь задним ходом - он не мог развернуться в туннеле, -
наверное, уже успел бы догнать Юрку. Нет, скорее всего то, что жужжало,
было небольшим подводным буксировщиком, на котором какой-то "джикеи"
направлялся к подводному аппарату.

Возможно, если бы Таран случайно не повернул голову влево и чуть вверх, то
последующие события разыгрались бы совсем по иному сценарию. Но Юрка
поглядел именно туда, на заросшие, неясно проглядывавшие через муть
тюбинги, и увидел темное прямоугольное пятно, заметно выделявшееся среди
монотонного серо-зеленого свода. Он понял, что это какая-то ниша, а может,
даже отверстие вентиляционной галереи, ведь, когда строили эти подземелья,
тут еще не было воды. И Юрка, подобравшись к этой дыре и ухватившись за
края, попытался просунуть в нее ноги.

Но не тут-то было. Ноги пролезали, а протиснуться дальше мешал все тот же
растреклятый мешок с запасным комплектом, приготовленный для Полины. На
хрен его, все равно он не потребуется! Таран лихорадочно принялся
отстегивать его, а жужжание буксировщика уже слышалось где-то поблизости.
Правда, света чужого фонаря покамест видно не было, но в том, что он
вот-вот появится, Юрка почти не сомневался. Ой, а может, он, гад, уже
Таранов свет приметил и свой погасил? Поэтому Юрка на несколько секунд
прекратил возиться с мешком и поспешно погасил фару на своем шлеме. Затем
Таран, уже в кромешной тьме, на ощупь освободился от мешка и, отпихнув его
от себя, кое-как втиснулся в подводную нору, хотя почти тут же вынужден был
раскорячиться пошире, ибо это была не ниша, а какая-то сквозная дыра,
соединяющаяся с вентиляционной галереей примерно такого же сечения, идущей
параллельно туннелю. По галерее тоже шел поток воды, увлекаемой отливом.
Пока Таран не забрался в дыру и не поставил ноги поперек этого потока, все
было более или менее ништяк. Но когда Юрка перегородил узкую галерею, эта
самая вода из галереи стала пытаться выпихнуть Юрку обратно в туннель.
Мешок, снятый Тараном, струя, выливавшаяся из дыры, где спрятался Юрка,
отнесла аждо середины туннеля, и только там эта увесистая штуковина
наконец-то легла на грунт, да и то сплыв на целый метр ниже по течению.
Впрочем, Таран этого еще не знал, потому что вокруг него стояла абсолютная
темень. Он только слышал все усиливавшееся "жу-жу-жу" буксировщика. А потом
слева, с той стороны, в которую тянуло течение, тьму прорезал мощный луч
света. Куда сильнее, чем у Юркиного фонаря.

Вообще-то Таран хотел просто отсидеться. Дождаться, когда этот хмырь
подводный проедет мимо, а потом тихонечко выползти, подобрать мешок - уже
чисто для себя, а не для Полины! - и поплыть дальше, пока к морю не
выберется. Или пока регенерационные патроны не кончатся. Впрочем, позже
Юрка решил, что вылезать можно будет лишь после того, как "джикей"
отправится в обратный путь, забрав то, что ему надо, со своего подводного
"таракана". Потому что иначе "джикей" запросто его нагонит в туннеле, даже
если провозится в аппарате достаточно долго.

Однако ни так, ни эдак у Юрки не вышло.

Жужжание стало совсем громким, даже немного сверлило уши, а свет от фары,
установленной под плексигласовым обтекателем прямо в носовой части
буксировщика, похожего на маленькую торпеду, залил все вокруг ярким
синеватым светом - не иначе там ртутная лампа стояла. И при свете этой фары
"джикей" тут же увидел на илистом полу точно посередине затопленного
туннеля злополучный Юркин мешок. Хорошо еще, что мешок лежал не прямо рядом
с дырой в своде, а "джикей" смотрел прямо перед собой и немного вниз. Дело
в том, что он держался за ручки буксировщика, который своим гребным винтом,
упрятанным в защитное кольцо, чтобы невзначай не рубануть пловца,
отбрасывал струю воды прямо ему под брюхо. Поэтому сразу увидеть дыру в
своде "джикей" не сумел.

Несколько мгновений Таран питался иллюзиями по поводу того, что "джикей"
просто-напросто не станет трогать мешок - в конце концов, там и мина могла
быть! - а поедет себе к своему подводному аппарату. Действительно,
"джикей", не поглядев вверх, на дыру в своде, прожужжал мимо, и Юрка даже
сумел его как следует разглядеть, оставаясь невидимым. Ух, и здоров же! В
горизонтальном положении боевой пловец казался жуть каким длинным, чуть ли
не трехметровым, хотя вряд ли был намного выше тех, что пытались спрятаться
за спинами Юрки и Надьки в восьмом флигеле. То, что это именно "джикей",
Таран тут же определил по красно-белым полосам на его гидрокостюме. За
спиной у "джикея" находился автомат подводной стрельбы - точь-в-точь такой
же, как у Механика и Лузы. Должно быть, "джикей" затрофеили его у кого-то
из бойцов первой, без вести пропавшей группы. Может, у того неизвестного
Тарану парня, что лежал заминированным на лестнице между горизонтами 70 и
76. На поясе "джикея" висели какой-то странной формы пистолет, тоже небось
предназначенный для подводной стрельбы, нож, явно получше того, что имелся
у Тарана, и еще какие-то чехольчики, назначение которых Юрке было
непонятно. Когда все это вместе с "джикеем" и буксировщиком проплыло мимо и
"жужжалка" начала было удаляться в сторону подводного аппарата, Таран даже
хотел с облегчением вздохнуть, но не тут-то было...

"Джикей" проехал метров десять вверх по течению, а потом развернулся и,
выключив двигатель буксировщика, так сказать, "самотеком" вернулся обратно
и "приземлился", чуть-чуть "не доезжая" до мешка. То есть почти точно
напротив дыры, где укрывался Таран. Поставив буксировщик на грунт и
придерживаясь за него левой рукой, чтобы течение не сносило, пловец встал
на колени и нагнулся. Должно быть, он хотел повнимательнее рассмотреть
мешок при свете фары буксировщика и определить, нет ли в мешке или под
мешком мины. В любую секунду он мог поднять голову и увидеть дыру. И тогда
срок жизни, отпущенной Тарану, резко сократился бы. "Джикей" мог, даже не
увидев Юрки, просто для страховки дать очередь из своего "АПС" внутрь дыры,
после чего гвозде-образным пулям было бы очень трудно не попасть в Тарана.

Надеяться на то, что "джикей" так и не поглядит на свод, Таран не мог.
Стало быть, единственный шанс - опередить его, сыграть на внезапность и
быстро зарезать, пока верзила не очухался. И на все про все - считанные
секунды.

Юрка оттолкнулся ластами не очень сильно - и правильно сделал, хотя, по
правде сказать, неосознанно. Если бы он сильнее дернулся, да еще и руками
подгреб, то, во-первых, наделал бы шуму, а во-вторых, течение перенесло бы
его через противника, и тогда уже Таран бы оказался спиной к "джикею", что
было равносильно смертному приговору.

Но Юрка лишь чуть-чуть шевельнул ластами, убрал локти, упирающиеся в
стенки, и вода сама вытолкнула его из дыры. Фара "джикейского" буксировщика
светила на мешок, Таран в свет не попадал, и "джикей" не мог заметить его
тень на дне. Таким образом, Юрка, уже выхвативший нож из ножен, плавно и
почти бесшумно опустился прямо на ранец дыхательного аппарата "джикея" и
одновременно придавил коленями его автомат. В следующее мгновение Юркина
левая рука ухватила верзилу за подбородок, а правая, с ножом, нырнула под
горло... Таран резко полоснул, почуял, как огромное тело судорожно
рванулось, струя крови из сонной артерии хлынула в воду, превращаясь в
бурый кровавый дым, который облачком заклубился около шеи джикея. Течение
подхватило эти клубы крови так, как ветер подхватывает настоящий дым, и
понесло куда-то вниз по туннелю.

Руки пловца в отчаянии дернулись к собственному горлу, словно пытаясь
остановить кровь. При этом "джикей" непроизвольно закричал, выпустив изо
рта загубник. Туча пузырьков с кровью выпорхнула у него из глотки. Но
послышался только какой-то неразборчивый клекот. А Таран, навалившись на
голову противника своей утяжеленной бронежилетом грудью, намертво придавил
его к илистому дну и держал так до тех пор, пока не стихли последние
конвульсии и последние клубки кровяного дыма не унесло течением.

Сразу после этого Юрку охватило какое-то безумно-сатанинское веселье и
восторг. Надо же, он, новичок в водолазном деле, чистой воды салага, а
справился с таким верзилой-асом!

Впрочем, эйфория быстро прошла. Таран почувствовал, что его дыхательный
аппарат уже не очень тянет. Нет, надо поскорее выбираться отсюда, а то еще
задохнешься тут после этой славной победы. Да и не один этот тип был. Вроде
бы их четверо оставалось, если у Глеба информация верная. Впрочем, скорее
всего верная, если его "видеокамера" действительно умеет мысли считывать...
Наставили на того козла, что живым попался в восьмом флигеле, все списали -
и теперь точно знают. Стало быть, теперь где-то там, на 79-м горизонте, их
трое. Все одно слишком до фига для одного Тарана. Навряд ли они так же
легко под ставятся...

Однако теперь Юрка уже был не совсем безоружный. От "джикея" покойного
достались ему автомат, пистолет, нож, еще что-то в чехольчиках. Таран
кое-как сумел все это снять, навьючить на себя, особо не разбираясь, а
затем решил все-таки заменить дыхательный аппарат, хотя старый, в общем-то,
еще фу-рычил. Таран, не вынимая загубника изо рта, отстегнул старый аппарат
и перевесил его на грудь - в качестве дополнительной защиты для своего
.броника. А уж потом нацепил новый ранец, достав его из мешка. Лишнюю пару
ласт просто выбросил - ног-то не четыре. Наконец, ухватив новый загубник и
убедившись, что водица тут хоть и грязная, но морская, Юрка задышал через
свежие патроны и сразу почувствовал разницу.

Теперь осталось только завести буксировщик. Оказалось, что это совсем
просто. На правой ручке имелся тумблер, которым врубался электромотор, а на
левой - регулятор оборотов, сделанный на манер мотоциклетной рукоятки газа,
только подсоединенный к реостату. Повернешь на три щелчка против часовой -
дашь полные обороты, на два - средние, на один - малые. У "джикея",
поскольку он против течения в основном ехал, стояли малые обороты. Юрка
мелочиться не стал, крутанул на три щелчка и понесся вперед полным ходом -
только Тюбинги по сторонам замелькали в свете лобовой фары...

ФИНАЛЬНАЯ СХВАТКА

Какой же русский не любит быстрой езды? Таран, конечно, не был исключением.
Он и на автомобиле гонять любил, уже здесь, на Хайди, под руководством
Полины, вволю оторвался на гидроцикле, а теперь еще и на буксировщике
прокатился, если можно так сказать, "с ветерком", хотя и под водой. В ушах,
конечно, настырно жужжало и даже свербеж какой-то наблюдался, но в целом -
ощущения классные. Рыбешки - их заметно прибавилось, чувствовалось, что
море близко! - сверкая чешуйками в лучах фары, едва успевали шарахаться в
стороны, крабы суетливо закапывались в ил, полупрозрачные, липкие, как
студень, медузы - они тоже появились! - лениво взмахивая щупальцами, тоже
порхали прочь. Таран знал, что некоторые из них жгутся похуже крапивы, но,
поскольку большая часть Юркиного тела была упакована в резину, обстрекаться
не боялся.

Однако скорость все-таки вещь небезопасная. Пару раз Юрка еле-еле
вписывался в повороты, когда извилистый туннель неожиданно менял
направление то вправо, то влево. К тому же при таком быстром движении не
оставалось времени на принятие обдуманных решений. А такое решение пришлось
принимать, когда за очередным поворотом направо туннель вдруг раздвоился,
как верхушка буквы "Y". Таран, откровенно говоря, понятия не имел, в какое
ответвление сворачивать, поскольку уже давно запутался во всех этих здешних
лестницах и туннелях, и не знал, в какой стороне находится море, а потому
просто-напросто решил, что течение само вывезет куда надо.

Увы, всего через двадцать метров возникло второе разветвление. На сей раз
один туннель пошел прямо, а второй - направо. Таран, не сворачивая, попер
вперед. Поскольку течение заметно уменьшилось, а движок у буксировщика был
дс вольно мощным, Юрка не сразу понял, что прет уже не по течению, а
против. Он даже не обратил внимания на небольшой водоворот, который
крутился в том месте, где сталкивались водные потоки. Просто проскочил его
с разгону - и все.

Он сообразил, что прет куда-то не туда, только после того, как увидел, что
со стен исчезли тюбинги, а сам туннель потерял правильные инженерные формы
и превратился в какое-то подобие затопленной пещеры. Правда, это все-таки
была не пещера, а нечто рукотворное, ибо сквозь водоросли, покрывавшие
стену, кое-где просматривались следы кирок, обушков или еще каких-то
горнопроходческих инструментов прошлого или позапрошлого века.

Вот тут Таран вспомнил о том, что слышал из рации, когда Ларев общался с
Лотосом. Наклонная штольня, по которой злодеи-"джикеи" катят контейнер с
Полиной! Она же на поверхность выходит! Таран вовсе не собирался спасать
свою бывшую "госпожу", но на фига ему вылезать в море, тем более что этот
выход может оказаться на непосильной для него, да и для любого водолаза
глубине? "Джикеи"-то сюда на мини-подлодке приползли, а не просто так. Этот
"таракан", поди-ка, и на триста метров опуститься может, а Юрка и полета
навряд ли выдержать сумеет - это ж пять атмосфер на грудь принять, не хрен
собачий!

В общем, Юрка решил, что поедет дальше, вверх по течению. Конечно, был
вариант встретиться там с тремя "джикея-ми", но при наличии автомата,
пистолета и двух ножей Таран этой встречи опасался гораздо меньше, чем пять
атмосфер "на грудь". Кроме того, поскольку в разговоре по рации Лотос
сказал о выходах на поверхность во множественном числе, стало быть, имелся
шанс с ними разминуться.

Все эти мысли мелькали у Тарана в мозгу, а мотор буксировщика продолжал
тащить его вперед. Правда, пришлось сбавить обороты до средних, потому что
в более узкой и извилистой, чем туннель, старинной штольне врезаться в
стену было гораздо проще.

Благополучно миновав несколько поворотов и счастливо избежав возможности
тюкнуться шлемом о потолок, Таран вдруг обнаружил, что штольня пошла
куда-то вниз. Он даже на несколько секунд засомневался, правильное ли
принял решение, но поскольку течение все-таки продолжало идти ему
навстречу, догадался, что входит в так называемый "сифон", за которым опять
начнется подъем.

И вот тут-то, уже на выходе из "сифона", прямо в глаза Тарану ударил свет
фары другого буксировщика, выскочившего из-за поворота, который Юрка даже
не успел рассмотреть. От неожиданности Таран выпустил из ладоней обе ручки,
и неуправляемая фигулина понеслась вперед, стукаясь о стены и потолок
штольни. Юрка в этот момент лихорадочно сдергивал автомат подводной
стрельбы, а заодно наскоро вспоминал, как он снимается с предохранителя.

Тарану, конечно, сильно повезло, что буксировщик сразу же не развернуло
течением и не погнало прямо на него. Если бы эта увесистая штука двинула
его с разгона по башке или, что заметно неприятнее, по яйцам, неприятностей
было бы гораздо больше.

Но этого не случилось, и буксировщик, мотаясь от стенки до стенки и от пола
до потолка, все-таки попер вперед, на "джикеев", что дало Юрке некоторую
фору по времени. К тому же "джикеи" - их было двое, один рулил
буксировщиком, а другой держался за ноги приятеля - тоже не ожидали этой
встречи, их тоже ослепило фарой, а тут еще и самостийный буксировщик по
туннелю мечется! Вот поэтому, даже успев раньше, чем Юрка, изготовиться к
стрельбе и открыть огонь, они сделали это бесприцельно, справедливо
полагая, что пулям сразу из двух автоматов будет просто некуда деваться в
узкой подводной штольне. Таран придерживался того же мнения, хотя и
понимал, что шансов у этих козлов ровно вдвое больше, чем у него. Он тоже
нажал на спуск, хотя и на десятую долю секунду позже своих "оппонентов", но
при этом опять же не целился.

Бу-бу-бу-бу! - очереди сразу трех автоматов, наложившие-ся друг на друга,
под водой воспринимались не слабее, чем близкая пальба из четырехствольной
"шилки". Ш-ших! Ш-ших! Ш-ших! - оставляя за собой шипящие трассы, состоящие
из мелких пузырьков, гвоздеобразные пули веерами понеслись навстречу друг
другу. Кроме того, другой буксировщик все-таки развернулся и понесся в его
сторону. Это было последнее, что Юрка увидел во время подводной
перестрелки. Ему лично показалось, будто это вообще последнее, что он видит
в жизни. Почти одновременно Таран ощутил два сильнейших удара - в грудь и
втолову, а затем мгновенно потерял сознание. В этот момент он успел
подумать, что никогда больше не откроет глаза...

Но тем не менее глаза Юрка все-таки открыл, хотя сразу же после этого ему
захотелось их закрыть обратно и больше не открывать.

Нет, он не ад увидел, и не чертей, хотя понимал, что вообще-то уже давно не
заслуживает иной посмертной участи. Как видно, смерть еще раз миновала
непутевую Таранову головушку, хотя в голове этой что-то не то звенело, не
то гудело, а шея, на которой она держалась, поворачивалась с хрустом и
скрипом. Самое главное - Юрка, потеряв сознание, сумел не выпустить изо рта
загубник, не глотануть воды вместо воздуха и вообще не захлебнуться.
Впрочем, если он и потерял сознание, то на пару минут, не больше. Зато
картинка, которую он увидел, очнувшись, была такая, что впору с ума
свернуться.

Прямо на него смотрели выпученные от удушья глазищи одного из "джикеев", а
к стеклу маски прикасался по-мертвецки оскаленный рот. Вокруг растекалось
огромное облако кровавой мути, которое постепенно сплывало вниз по течению.
Таран судорожно отпихнул труп, придавивший его к полу, то есть ко дну, и
увидел второго обладателя красно-белых полосок на гидрокостюме, который
неподвижно лежал на грунте.

Первый из "джикеев" получил один "гвоздь" в горло, а второй - в грудь.
Поскольку перестрелка шла максимум с пятнадцати метров, бронежилет оказался
бессилен. Его пробило насквозь в области сердца, и пуля высовывалась у
пловца из спины. Но он, как видно, умер не сразу, а некоторое время маялся
в агонии, судорожными движениями сорвав с себя маску и выдернув изо рта
загубник. У второго смерть была полегче: гвоздь пробил маску и вошел в
мозг, так что второй пули, вонзившейся в бедро (если, конечно, она попала в
него второй!), "джикеи" просто не заметил.

Поблизости от себя Таран увидел и безнадежно испорченный буксировщик, в
который угодило сразу несколько "гвоздей". Конечно, умом Юрка понимал, что
вертевшийся под действием своего винта, течения и всяких других воздействий
буксировщик получил пули и от "джикеев", и от Тарана, но душой почему-то
верил в то, что именно эта бессловесная хреновина спасла его от смерти.

Однако по-настоящему благодарить надо было вовсе не буксировщик. Когда Юрка
глянул себе на грудь, то увидел аж два гвоздя, впившихся в ранец того
дыхательного аппарата, которым Таран пользовался до встречи с самым первым
"джикеем". Ранец и регенерационные патроны приняли на себя первый удар, а
потому гвозди не смогли пробить бронежилет, Третья пуля вскользь ударила по
шлему и оставила на нем заметную борозду, которую Юрка ощупал рукой. Как
принято считать - Таран в рубашке родился.

У этих убиенных Юрка ничего брать не стал, кроме буксировщика, который они
в отличие от Тарана успели выключить и оставили на дне. Он был точно такой
же конструкции, как и первый, к тому же, должно быть, с более свежим
аккумулятором. В общем, Юрка поменял "коня" и на средних оборотах продолжил
путь, постепенно отгоняя страх, который начал находить на него только
сейчас, после того, как все уже закончилось.

Однако покататься удалось недолго. Метров через пятьдесят оказалось, что
вода уже не доходит до потолка, а еще через такой же отрезок пути
буксировщик выскочил на пол. Дальше штольня была практически свободна от
воды, по крайней мере, на время отлива. Таран отстегнул ласты и бросил их
вместе со всем прочим водолазным снаряжением на обрезе воды. Хотя воздух в
штольне был не самый лучший, с медицинской точки зрения, то есть попросту
затхлый, Юрка с удовольствием дышал всей этой сыростью - важно, что он уже
на сушу выбрался, почти целый час под водой пробыв. Опять же не