заучившуюся девицу.

Блатняга Зуб, который предложил Косте привезти сестрицу на "нехорошую"
дачку - пацан перед тем в пьяном виде убеждал всех братков, что Полина
невинна, - и стал самым первым. Правда, то, что при этом происходило,
больше напоминало изнасилование, но, как ни странно, понравилось Полине
намного больше, чем осторожные ухаживания умных мальчиков. А потом
пошло-поехало... Мама и папа, наверное, пришли бы в ужас от того, что
вытворяли их дети в компании с братками и разными оторвами, но и Полина, и
Кося умело их обманывали. Полине, в общем, еще повезло, что ее не посадили
на иглу и не превратили в настоящую проститутку, а вот Костя крепко
закрутился в бандитские дела, задолжал, и его превратили в одноразового
киллера. После того, как он застрелил свою жертву в подъезде, Костю напоили
метанолом и бросили где-то на пустыре с четвертинкой из-под ядовитого
спирта в руке. Концы вводу...

Вообще-то и Полина могла расстаться с жизнью, но вмещался случай в лице
Тарана и Лизки. Собственно, бандюг там, на даче, перестреляла Лизка -
жуткий человеко-звереныш, убийца-малолетка. Но влюбилась Полина - возможно,
первый раз в жизни по-настоящему! - именно в Тарана. И была очень
разочарована, когда узнала, что он женат и вроде бы до конца предан своей
Надюшке.

Но все-таки не без помощи премудрой прачки Василисы Полина своего добилась.
А потом, когда вдруг открыла в себе дар экстрасенса, возмечтала и вовсе
захватить Юрку. Но тогда, прошлой весной, как говорится, не рассчитала силы
- и погрузилась в то самое непонятное полуживое состояние, из которого
вышла совсем недавно.

Наверное, Полина могла бы ограничиться тем, чтобы увезти с собой одного
Юрку. Но ею вдруг овладело немного противоестественное и чуточку
мстительное желание - заставить любить себя не только Тарана, но и Надьку.
А поскольку сил у нее на сей раз было с избытком, то все удалось как нельзя
лучше.

И теперь, когда "рай для троих" стал реальностью, голове Полины начали
роиться самые фантастические композиции, составленные из трех тел. Впрочем,
Полина не исключала, что позже, когда ей приестся игра втроем, она включит
в эти "скульптурные группы" четвертый, пятый, шестой, а может, даже десятый
элемент. Озорное бесстыдство так и гуляло волнами по ее организму, когда
она все это придумывала и воображала. Но все же, хотя она могла практически
немедленно осуществить любую, самую безудержную из своих фантазий, ей не
хотелось спешить. Ибо она знала, что самым приятным кажется то, что еще не
осуществлено.

Поэтому, несмотря на отчаянное желание с ходу приступить к реализации своих
задумок, Полина решила отложить все сексуальные беснования до вечера, а
пока ограничиться самыми невинными туристическими наслаждениями.

Пока еще не сильно пекло и песок не раскалился до температуры горячей
сковородки, они позагорали на пляжных шезлонгах, побегали по песку и
несколько раз окунулись в воды лагуны. При этом, как малыши, с восторгом
разглядывали ракушки необычных форм и расцветок, камешки и рыбешек,
вертевшихся поблизости от берега.

Потом посидели под зонтами во внутреннем дворике у бассейна, и туда же им
привезли завтрак, который Полина заказала, не прибегая к услугам
радиотелефона. Правда, этот завтрак был скорее каким-то сладким десертом:
сладкоежка Полина составила его из мороженого, фруктов и соков, но даже
Таран, который, будь он в нормальном состоянии, предпочел бы макарон
по-флотски рубануть или там гречневой каши с тушенкой навернуть, был в
полном экстазе. После этого еще немного поныряли, уже в бассейне, в
пресной, более прохладной и освежающей водичке.

Когда стало совсем жарко, пришлось убраться в помещение. К тому же Полина
немножко обгорела и вызвала к себе здешнюю медсестру-массажистку, которая
стала ее чем-то намазывать, нежно поглаживая мягкими ладошками, которые с
внутренней стороны были розовенькие, а с внешней - шоколадными. На это
время Юрка и Надька - эти были, конечно, побелее местных, но уже здорово
загорели еще в России и потому облезть не боялись - отправились играть в
бильярд. По беззвучному приказу Полины, конечно, хотя каждый из них был
убежден, что выбрал это занятие самостоятельно.

Тараны раньше в большой бильярд никогда не играли. Юрка, тот, правда,
когда-то катал металлические шарики на малюсеньком настольном бильярде в
игротеке Дома пионеров, но дело было еще лет десять назад. Надька вообще
никакого представления об этой игре не имела, однако храбро ухватилась за
длиннющий кий. Сначала здоровенные шары - из настоящей слоновой кости,
поди-ка! - либо вообще не хотели попадать друг в друга, а уж тем более
закатываться в лузу, либо с треском вылетали за борт. Но с течением времени
стало получаться все лучше и лучше. И когда появилась Полина, благоухая
кремом, которым ее натерла целительница, Юрка с Надькой уже прилично
наловчились. Конечно, на состязания с мастерами их, наверное, было рано
выставлять, но техника у них уже была на уровне хороших начинающих. Причем,
не таких, которые в первый раз к столу подошли, а, пожалуй, таких, которые
уже не меньше месяца позанимались. Для Полины это было еще одно маленькое
открытие в собственных возможностях: она поняла, что ее мысленные приказы
не только заставляют людей немедленно повиноваться и исполнять приказ на
доступном для себя уровне подготовки, но и способствуют тому, что человек
начинает быстро совершенствоваться в том виде деятельности, которым она его
принудила заниматься.

Впрочем, Полина не собиралась тратить время на долгие научные исследования
и эксперименты, чтобы разбираться всерьез, что происходит с людьми, на
которых она воздействует. У нее были другие планы.

Для начала она взяла напрокат автомобиль с шофером и, поскольку самое
жаркое время суток закончилось, решила покататься по острову. Естественно,
в компании с Таранами.

Для начала они доехали до здешнего стольного града, который назывался
Сан-Исидро. Конечно, Полина перевела это название на русский язык, и вся
дружная команда с ее легкой руки стала называть столицу Сидорбургом. В
конце концов, Ивангород есть, Петербург есть, чего бы Сидорбургу не быть?
Правда, Полина решила, что местные могут называть его как прежде, и не
стала тратить энергию на то, чтоб созывать местный парламент и решать
вопрос о переименовании столицы. Хотя могла бы!

В Сидорбурге у них начался шопинг. Небось еще лет десять назад большинство
граждан СССР этого слова не знали и думали, ориентируясь на звукосочетание,
будто это нечто неприличное, такое же, как "лизинг", например. Теперь-то
уже привыкли и, говорят, на Западе даже поговорка появилась: "Рашен шопинг
- вери шокинг!"

Неизвестно, конечно, может, это и не западенцы придумали, а сами "русо
туристе", но, так или иначе, шопинг Полины и впрямь мог бы произвести
шокирующее впечатление. Тем более что все покупки делались за счет дедушки
Перальты из Колумбии.

Начали с мелочевки - то есть с тряпок, обуви, бижутерии, косметики и
парфюмерии, которых алчная Полина набрала сверх головы и выше для себя и
Надьки прежде всего. Но и на Тарана закупили штук пять костюмов, кучу
рубашек, маек и несколько пар обуви, начиная с пляжных тапочек и кончая
какими-то особо дорогими полуботинками по 500 долларов пара. В общем,
прокатный автомобиль забили до отказа, так что в него и усесться было
невозможно. Тогда Полина отправила его в отель, а сама без долгих
размышлений взяла да и приобрела - опять же за счет Перальты! - красный
"Феррари". За 150 тысяч баксов, между прочим. Как ни странно, это была не
выдумка или прихоть самой Полины. "Феррари" - и именно красный! - как
выяснилось, втайне мечтал иметь Таран. Еще более любопытно, что вселил в
него эту тайную мечту не кто иной, как покойный Дядя Вова.

Два года назад, после того, как Бовины братки похитили Тарана прямо из
расположения части для того, чтобы сделать из него подрывника-камикадзе,
областной пахан, не то принимая Юрку за дурачка, не то просто издеваясь,
обещал: "Мамой могу поклясться - если сделаешь все и уйдешь, поедешь на
полгода в загранку за мой счет. Работа будет приятная и веселая, деньги
хорошие. Не пожалеешь! Море, солнце, пляжи, мулатки-шоколадки, коктейли со
льдом. Прикинешься по фирме, тачку заведешь типа красного "Феррари"...
Таран даже тогда дурачком не был, чтобы принять всерьез обещания Дяди Вовы.
Но... "Тачка типа красного "Феррари" отчего-то застряла у Юрки в башке.
Хотя он прекрасно понимал, что никаких шансов когда-нибудь приобрести
что-то подобное у него нет ровным счетом никаких. "Феррари" - Таран видел
его только на картинке из журнала "За рулем" - стал некой расплывчатой,
несбыточной мечтой. А тут - хоп! - и вот он. Эх, как бы прибалдел Таран,
будь он, как говорится, в нормальном состоянии!

Конечно, он и тут порадовался. Но это, строго говоря, была не его радость,
а Полинина. Потому что ей хотелось, чтобы он ликовал и подпрыгивал от
восторга.

Вообще-то "Феррари" был свеженький, жутко навороченный и требовал серьезных
разъяснений по поводу того, что и как в нем устроено. Представитель фирмы
был итальянец, а переводчики тут были только с итальянского на испанский и
на английский. Полине, конечно, это было по фигу, то есть она могла понять
и напрямую по-итальянски, но в автомобилях она ровным счетом ни черта не
понимала. Тем не менее во всем удалось разобраться, и Юрка без особых
сложностей подкатил к представителю здешней дорожной полиции, который без
вопросов привинтил к машине "туристический" номер. Естественно, он даже
водительских прав у Тарана не потребовал, хотя таковые у Юрки имелись. На
какое имя он эту машину зарегистрировал - неизвестно, возможно, на Даниэля
Перальту.

Как раз в это время Полина захотела покушать и решила, что Надьке с Юркой
тоже самое время подкрепиться. Поэтому, приметив не очень большой, но
уютный ресторан, она велела Юрке притормозить.

Подкрепились они довольно плотно. Что-то вроде ухи съели, только
приправленной белым сухим, вином и перцем, потом рагу из свинины с овощами,
среди которых, правда, кажется, и жареные бананы затесались. Это второе
было крепко наперчено, так что под него пришлось выпить красного вина. Вот
тут и прозвучал тост, который в оригинале гласил: "За наше счастливое
братство!" Так его Полина задумывала. Однако Таран, которому Полина
доверила произнести тост, не то поперхнулся, не то язык перцем обжег и
потому выдал:

- За наше счастливое рабство!

Тут уж и Полина чуть не поперхнулась...

ШТУЧКИ-ДРЮЧКИ

После этого уселись в обнову и поехали кататься. Конечно, островные дороги
- это не североамериканские автострады и даже не европейские автобаны. Даже
главное, шестирядное кольцевое шоссе, опоясывавшее остров по периметру,
было слишком извилисто, чтобы выжимать на нем за двести в час. Да и сотню
долго держать не стоило. Но все-таки с ветерком, где-то в районе 90, Таран
погонял, и дорожная полиция отнеслась к этому спокойно даже без
вмешательства Полины. Объехали остров по кругу, пересекли с запада на
восток и с севера на юг, а потом вернулись в отель. "Феррари" сдали на
парковку, а потом отправились в свое супербунгало, куда уже были доставлены
покупки.

Ясное дело, девки принялись пробовать на своих мордочках все тени, туши,
помады и румяна. Сперва одним мазались, потом смывали и другую раскраску
пробовали. А Таран в это время шары в кегельбане катал, хотя занимался этим
делом впервые после детского сада, где когда-то были огромные разноцветные
кегли из полиэтилена. Потом туда явились такие раскрасавицы, что Юрка -
опять же будь он в нормальном состоянии! - просто отпал бы. Впрочем, он и в
подконтрольном виде выразил восхищение. Дело в том, что Полина вызвала
парикмахершу, маникюршу и визажистку, которые общими усилиями соорудили из
двух просто симпатичных россиянок почти что звезд Голливуда. После этого
Полина натравила этих баб на Тарана. Естественно, нормальный Юрка по
меньшей мере стал бы упираться и вопить, что он не пидор, а потому нипочем
не даст покрывать свою прическу лаком, а также опиливать и шлифовать ногти.
Но поскольку способность сопротивляться у него была начисто подавлена, Юрка
позволил делать с собой все, что заблагорассудится. Даже когда его нарядили
в белый смокинг, надели на палец перстень с изумрудом, а на ноги ботиночки
за 500 баксов. После этого Полина и Надька, тоже влезшие в какие-то
вечерние туалеты, одна в бордовом атласном платье, другая - в
голубовато-зеленом, обе с открытыми плечами, при каких-то колье и сережках
с камнями под цвет платьев, подхватили его с двух сторон под руки и повели
в ночной клуб.

На фига ей туда понадобилось, могла бы сказать только сама Полина. Просто
она никогда не бывала в таких местах даже в России, а уж тем более
интересно было смотреть, как это на Западе выглядит.

Но все ей лично показалось довольно скучным. Публика, правда, выглядела
шикарно, но не более того. Молодых вообще сидело не так много, скорее всего
потому, что отель был очень дорогой, а солидные деньги, как правило,
приходят в солидном возрасте. Бабушки и дедушки чинно восседали за
столиками, попивали дорогое вино и коктейли - даже со льдом, как обещал
Дядя Вова! - курили сигары, вели какие-то беседы, изредко вылезали
потанцевать что-нибудь медленное. На эстраде периодически появлялись то
фокусники с репертуаром, достойным советского Дома культуры, то джазовые
ансамбли, составленные из ровесников Тины Тернер, а то и Луи Армстронга, то
лилипуты с приделанными к ним огромными головами Билли Клинтона, его жены
Хиллари, дочки Челси и Моники Левински в синем платье с сигарой во рту.
Лилипуты, кажется, разыгрывали какую-то сценку на тему предстоящих в США
президентских выборов, потому что после первых четырех лилипутов вышли еще
два с лентами через плечо, на которых было написано "Albert Gore" и "George
Bush-junior", но Полина даже не стала тратить силы на то, чтобы понять соль
всех этих шуточек, хотя дедушки и бабушки - это были в основном американцы
- хоть и сдержанно, но похихикали.

Немного скрасило впечатление то ли здешнее, то ли бразильское варьете,
состоявшее из десяти приятно смуглявых девочек с павлиньими хвостами,
пристегнутыми к почти голым попкам, которые жуть как зажигательно плясали
нечто из репертуара карнавала в Рио. Наверное, будь Полина мужиком, ей это
еще больше понравилось бы, но все-таки кое-как помогло пережить мелкое
разочарование. Она подала соответствующую команду, и Тараны последовали за
ней к себе в апартаменты.

Полине уже не терпелось приступить к главной и основной части своей
"культурной программы". Только она еще не придумала, с чего начать, что
осуществить сегодня, а что отложить на завтра, послезавтра и так далее.

К тому же ее вдруг пробрало сомнение: не слишком ли крепко она придавила
самостоятельность Юрки и Надьки? Нет, полностью выпускать их из-под
контроля она не собиралась, но и заниматься любовью с людьми, которые все
делают исключительно по ее команде, Полине тоже не хотелось. Поэтому она
решила, так сказать, "ослабить вожжи" и вернуть своим рабам ту степень
свободы, которой они пользовались в тот вечер, когда Полина появилась у них
на квартире. То есть теперь она только "задавала направление", а Таран с
Надькой следовали по указанному ею пути, сохраняя (в определенных рамках,
конечно!) способность думать, осмысленно говорить, задавать вопросы и даже
иногда возражать.

Эта операция по "временному раскрепощению" заняла у Полины не больше
минуты. Сразу после этого лица Юрки и Надьки стали более живыми, а движения
менее скованными.

- Ну, как вам варьете? - спросила Полина.

- Классно! - ответил Юрка. - Прямо как в Рио-де-Жанейро! Я по телику как-то
смотрел - там точно такие же вихлялись.

- А по-моему, - не согласилась Надька, - это так себе. Мне больше про
Клинтона понравилось, где карлики играли. Такие приколыдики! Помнишь, как
там Челси спрашивает у Моники: "Дай мне твою сигару!" Моника ей: "Курить
вредно!" А та ей: "С чего ты взяла, что я буду ее курить?" Ха-ха-ха!

Полина в полном недоумении посмотрела на мадам Таран.

- Точно-точно! - закивал Юрка. - А сам Билл типа того у своей бабы
спрашивает: "Хиллари, жаль, что ты не стала выдвигаться в президенты!" А та
ему: "Зачем? Я же не употребляю сигар!" Гы-гы!

Взгляд Полины, еще более недоуменный, перескочил на Юрку.

- Ну! - еле удерживаясь от смеха, поддержала мужа Надька. - А как эти, ну,
которые новые кандидаты... "Эл, как вы относитесь к борьбе с курением?" -
это Буш-младший спрашивает, вроде как на теледебатах. А тот ему: "Я думаю,
что это обострит проблему абортов в США!" Хи-хи-хи!

- Так вы что, - с искренним удивлением спросила Полина, - поняли всю эту
белиберду? Они же, по-моему, по-английски говорили?

- Ну и что? - похлопала глазами Надька. - Все равно понятно...

- А я так ни фига не поняла, - вздохнула Полина. Правда, не потому, что ей
не удалось понять особо утонченный американский юмор, а потому, что с ее
"подопечными" произошло нечто непонятное. До сих пор Полина, считывая
информацию из чужих голов, переводила ее для них. Лилипутскую интермедию
она вовсе пропустила мимо ушей и даже лично для себя ничего не переводила.
Как же это они, оболтусы-троечники, которые даже два года назад, когда
только-только школу окончили, еле-еле могли пару абзацев из учебника
перевести, вдруг все поняли? Тем более что учили их в школе вовсе не тому
английскому, на котором в Америке говорят!

Неизвестное пугает. Полина почувствовала не то чтобы очень сильный страх,
но явное волнение и некую неуверенность в себе. А это в свою очередь как-то
резко охладило ее намерения насчет грядущей ночи. Конечно, она все еще
хотела побеситься, но в то же время мысли у нее были заняты совсем другим.
И поэтому она без особого восторга слушала вполне самостоятельные и никем
не продиктованные благодарственные отзывы семейства Таранов:

- Ты молодец, Полиночка! - прямо-таки с собачьей преданностью глядя ей в
глаза, проговорила Надька. - Я тебя просто обожаю! То, что ты нас сюда
притащила, - это такое чудо, такое чудо!

- Ага! - сказал Юрка. - Тут все так клево! И море, и дом этот, и машина
классная, и прикид крутой... Я тебя люблю, Полинка! Надь, ты не обидишься?
Я вас обеих люблю!

- Да что ты! - всплеснула руками Надька. - Какие обиды могут быть! Я ее
тоже люблю, не меньше тебя даже...

- Я вас тоже люблю, - сдержанно произнесла Полина. - И тоже обоих. Вы
хорошие.

- Ну что, может, пора наверх? - хихикнул Таран, обнимая обеих за талии. -
Конкретно, ну?

- Донеси нас на ручках! - детским голоском пропищала Надька. - Обеих сразу!
Прямо до постельки...

- Да он надорвется! - воскликнула Полина. - В нас же по шестьдесят кило, не
меньше!

Она все же считала себя наиболее трезвомыслящим человеком в этом сплоченном
коллективе, а кроме того, полагала, будто Таран не сможет противиться ее
мысленному приказу:

"Стоп! Не делай этого!"

Однако Полина не угадала. Таран без долгих разговоров подхватил обеих под
попки, задрапированные тонкой тканью вечерних платьев. Дамы не то
испуганно, не то восторженно пискнули и уцепились за его плечи и шею, а
Юрка хоть и пыхтел под тяжестью этих 130 - 140 кило живого веса (бабоньки
поскромничали малость насчет того, что в них по 60 кило!), но все же
достаточно уверенно стал подниматься по лестнице.

- Юрочка, хватит! - испуганно завопила и Надька, когда Таран дотянул их до
второго этажа. - Мы верим, что ты сильный!

- Ни хрена! - прорычал Юрка. - До постельки так до постельки!

И он действительно допер этих увесистых пончиков до одной из спален, где
мягко, не уронив, уложил поперек просторной кровати. А потом сам плюхнулся
в промежуток между ними и обнял обеих.

- А говорили - "надорвусь"! - просопел он, ласково тиская голые плечики.

- Медведик ты наш! - возбужденно пробормотала Надька, ухватив Тарана за
рукав и начиная выдергивать его из пиджака. Полина, тоже охваченная
возбуждением, помогла со своей стороны, и шикарный белый смо