у остальных  либо  небольшая  дальность  полета,  либо  не
хватает скорости.
   - Я куплю его для тебя, - вдруг заявила Сью-Энн.  Дакс  посмотрел  на
нее.
   - С чего это?
   - Просто мне так хочется. - Она щелкнула пальцами. - Я  от  этого  не
разорюсь.
   - Ни за что. Но все равно спасибо. Эта штука вроде яхты  -  содержать
ее стоит дороже, чем купить. Сью-Энн на минуту задумалась.
   - Так у тебя есть какие-нибудь конкретные планы?
   - В общем нет. Пока еще мне по-прежнему нравится  ничегонеделание.  А
через месяц состоится сафари в Кении, меня пригласили.
   - Поедешь?
   - Еще не решил.
   - А что она?
   - Ди-Ди собирается в Париж, ей надо работать над ролью,  так  что  я,
возможно, отправлюсь на  сафари.  Перспектива  торчать  жарким  летом  в
Париже мне не по нутру.
   Сью-Энн почувствовала  облегчение.  Когда  Дакс  рассуждает  подобным
образом, можно не беспокоиться.
   Позади них, судя по поведению  окружающих,  разворачивалось  какое-то
действо, и Дакс со Сью-Энн обернулись, чтобы посмотреть.
   На пляж перед отелем "Карлтон" по каменным ступеням спускалась Ди-Ди,
окруженная со всех сторон фоторепортерами, которые просто  из  кожи  вон
лезли, чтобы сделать снимок поудачнее. На ней  было  легкое  ниспадающее
свободными складками платье  из  шифона  пастельных  тонов.  Широкополая
шляпа и зонтик - из того же материала, что и платье, прикрывали лицо  от
солнечных лучей. Журналисты расступились, и она  прошла  с  лестницы  на
берег, высокие каблуки ее туфелек вязли в мягком песке.
   Дакс вскочил.
   - Ди-Ди, познакомься, это Сью-Энн Дэйли. Сью-Энн - Ди-Ди Лестер.
   - Мисс Дэйли, - сказала актриса с ноткой едва слышной злости, - я так
много слышала о вас. Рада знакомству.
   Поднимаясь с песка, Сью-Энн улыбнулась.
   - А я, представьте себе, только что о вас услышала. - Она повернулась
к Даксу. - Ну ладно, мне пора идти.
   - О, я не хочу нарушать ваших планов, - быстро проговорила Ди-Ди. - Я
буквально на мгновение. Мне нельзя долго быть на  солнце,  кожа,  знаете
ли, такая нежная. Я просто вышла посмотреть, как тут у Дакса дела.
   Сью-Энн вновь улыбнулась.
   - У Дакса все отлично, - задушевным голосом ответила она. - И никаких
таких планов вы не нарушили. - Она подобрала пляжную  сумку.  -  Приятно
было познакомиться, мисс Лестер.
   Ди-Ди милостиво склонила голову.
   - Я тоже очень рада нашей встрече.
   - Будьте с ним поласковее, - попросила ее Сью-Энн. - Ведь мы, в конце
концов, поженимся.
   Повернувшись к ним спиной, она зашагала прочь.

12

   А  хозяйка-то  еще  не  утратила  своей  привлекательности,   подумал
Джереми, хоть и сорок с хвостиком, следы былой  красоты  налицо.  "Давай
сходим на коктейль вместе, - настаивал Дакс, -  у  мадам  Фонтэн  всегда
можно встретить какую-нибудь знаменитость". И поскольку до ужина  делать
все равно было нечего, Джереми согласился.
   Дакс оказался прав. Среди присутствовавших и в самом деле были весьма
занимательные личности, хотя  в  целом  публика  была  самой  обычной  -
политики, дипломаты, писатели, киноактеры, представители  шоу-бизнеса  и
просто богатые бездельники. Словом, салон как салон. Но обратив внимание
на то, как радушно, тепло, без всякой суеты общаются между  собой  люди,
Джереми пришел к выводу, что очаровательная хозяйка уже  не  первый  год
устраивает свои вечера.
   - До чего же трогательно, - услышал Джереми мужской  голос  слева  от
себя, - как вы, американцы, выбираете своего президента. Ведь пока он не
приступит к исполнению своих обязанностей, старый  президент  несет  всю
полноту власти и даже назначает на посты людей,  которым  суждено  будет
пережить его правление.
   Джереми улыбнулся.
   - Может, это потому, что новый  президент  знает:  пройдет  несколько
месяцев, и ему представится точно такая же возможность.
   Краем глаза он заметил, как прислуга подозвала хозяйку к телефону.
   - Но Эйзенхауэр направляется в Корею, чтобы положить конец войне. Нет
ли в этом узурпации власти нынешнего президента?
   - Нисколько, - ответил Джереми. -  Видите  ли,  сейчас  он  выступает
исключительно как частное лицо. До тех пор, пока он не  станет  хозяином
Овального кабинета, он не может проводить в жизнь свои планы.
   - Пожалуй, это слишком сложно, - проговорил мужчина озадаченно.  -  У
меня дома если кого-то избирают президентом, он становится им в  тот  же
день. Так что у нас никогда не бывает двух президентов сразу.
   Если у тебя дома избирают президента, подумал Джереми, то это  просто
чудо. Беседа его не интересовала. Куда больше ему хотелось знать, с  кем
говорит по телефону  мадам  Фонтэн  и  о  чем  идет  речь  между  нею  и
собеседником. Разговор явно ее потряс: казалось, она  стареет  прямо  на
глазах.
   Но вот она сделала глубокий вдох, сказала в трубку "всего хорошего" и
положила ее на рычаг. Затем несколько минут стояла неподвижно, приходя в
себя. Постепенно краски вернулись на ее лицо. Взяв у проходившего мимо с
подносом официанта бокал  шампанского,  она  подошла  к  широкому  окну,
выходящему в сад, и надолго замерла там.
   Джереми не терпелось узнать, что тому причиной. Вытянув изо всех  сил
шею,  он  увидел  обычную  в  это  время   года   сцену:   на   лужайке,
предоставленные  владельцами  самим  себе,  лаяли  и  играли   маленькие
собачки. Среди них выделялся игривый пудель, бешено носившийся кругами и
пытавшийся пристроиться то к одной сучке, то к другой.  Вскоре  пушистая
собачонка поддалась его наглым домогательствам, и  пудель,  сделав  ради
приличия еще два-три круга, приступил к делу с явным удовольствием.
   Судя по всему, это зрелище пленило хозяйку. Она молча стояла у  окна,
забыв  о  том,  что  за  ее  спиной  комната  полна  гостей.  Вдруг  она
заговорила. Казалось, слова с ее губ слетают  помимо  ее  воли,  выдавая
мысли, никак не рассчитанные на посторонние уши.
   - Счастливая избранница, вы только посмотрите, как она счастлива, что
до нее снизошел какой-то пудель. С какой гордостью посматривает  она  на
других сучек: ведь выделили именно ее, остальные должны ей завидовать. А
пудель, этот набитый дурак? Он  думает,  что  он  герой,  триумфатор.  В
тупости своей он вообразил,  что  завоевал  ее,  но  в  конце-то  концов
настоящим триумфатором окажется она!
   Джереми повернулся к Даксу, который уже давно стоял рядом.
   - Ты слышишь, что она говорит? Дакс кивнул.
   - Уверен, что не только мы с тобой это слышим. -  Джереми  оглянулся.
И,  вправду,  у  гостей  ушки  на  макушке  встали  торчком.   Разговоры
мало-помалу стихали, все вокруг вслушивались сначала  украдкой,  избегая
смотреть друг на друга, потом все более открыто.
   - Почему ее никто не остановит? - в ужасе шепотом спросил Джереми.
   - Пусть выговорится, ей  станет  легче.  Она  много  лет  назад  была
любовницей мсье Бассе,  министра.  Именно  здесь,  в  этом  салоне,  она
принимала его друзей и покровителей,  отсюда  он  начал  восхождение  по
служебной лестнице. А недавно поползли слухи, что  он  нашел  себе  даму
помоложе, и на старую любовь, естественно, времени нет.
   Дакс пересек просторное помещение и молча встал рядом с женщиной.
   - Откуда этой суке знать, что нужно  делать  с  той  штукой,  которая
танцует сейчас в ней, и что делать с тем кобелем, к которому  эта  штука
прикреплена? О, я бы знала, что делать! Я бы ласкала и нежила ее до  тех
пор, пока она не набрала бы силу, а потом я  приняла  бы  ее  в  себя  и
выжала до последней капли.
   Джереми видел, как Дакс мягко взял хозяйку за руку. Она повернулась к
нему - на лице ее было выражение, какое бывает у  внезапно  разбуженного
человека. Затем она  медленно  повернулась,  обвела  взглядом  притихший
салон. Лицо ее едва заметно побледнело под умело наложенной косметикой.
   И в то же мгновение прерванные разговоры возобновились, но  вечеринка
была уже закончена, один за  другим  люди  незаметно  исчезали.  Джереми
посмотрел на часы: пора было ехать переодеваться к ужину. Он  перехватил
взгляд Дакса.
   - Мне пора. Увидимся утром, за завтраком.
   - В десять, у меня.
   Вежливость требовала от Джереми попрощаться с хозяйкой, но  ее  нигде
не было видно. Пришлось уйти по-английски.

***

   Вслед за Котярой Джереми прошел в столовую. Дакс ждал его в пижаме, с
усталым лицом. В руке его был большой стакан томатного  сока.  При  виде
Джереми он улыбнулся.
   - Наверное, величайшее открытие Америки состоит в том,  что  похмелье
лучше всего излечивается томатным соком, лимоном и Вустерширским  соусом
.
   - О Боже! Да ты ужасен, как гнев Господень. Где ты был ночью?
   - Нигде. - Дакс сделал глоток, скорчил гримасу. - Все бы  ничего,  да
вкус отвратительный.
   - А я считал, что ты отправился в театр.
   - Я передумал. Остался  у  мадам  Фонтэн.  Джереми  бросил  на  Дакса
удивленный взгляд. Внезапно до него дошло.
   - Ты хочешь сказать, что ты ее трахнул? - с недоверием спросил он.
   - Кто-нибудь должен  был  это  сделать,  -  уклончиво  ответил  Дакс,
пожимая  плечами.  -  Нужно  же  было  вернуть  бедной  женщине  чувство
собственного достоинства.
   Джереми не мог выговорить ни слова. Дакс улыбался.
   - И знаешь, она  оказалась  на  высоте.  Знала,  что  и  как  делать.
Собственно, она исполнила обещание, данное у окна.  Этот  Бассе,  должно
быть, полный дурак. - Он отпил из стакана. - Знаешь, я думаю, что  время
от времени нам нужно снисходить до нужд пожилых дам. Ты не представляешь
себе, как  они  благодарны  и  как  сильно  ты  начинаешь  выигрывать  в
собственных глазах.
   - Ну брат! - Джереми поднес к губам стакан с  соком,  который  Котяра
поставил перед ним.
   - Ты не согласен?
   - Я нет. И вообще я многого не понимаю.
   Дакс засмеялся.
   - Странный вы народ, американцы.  Считаете,  что  эта  штука  годится
только для занятий любовью. На самом же деле с ее помощью можно  сказать
и сделать гораздо больше.
   - До меня не доходит. Мне трудно...
   - Да что же тут такого трудного? - не дал ему договорить Дакс. - Ведь
твой малец - точно такая же часть твоего тела, как рука или нога. Ты  же
не позволяешь им командовать тобой. Так неужели же то, что  болтается  у
нас между ног, не подвластно нашему контролю?
   - Сдаюсь, - Джереми поднял руки. - Ты слишком изощрен или,  наоборот,
слишком примитивен, чтобы я мог понять тебя.
   Одним глотком Дакс допил содержимое стакана.
   - Продолжая разговор в таком ключе, я должен тебе заметить,  что  для
меня слишком изощрен французский завтрак из бриошей и чашечки кофе.  Как
насчет примитивной американской яичницы с ветчиной?
   Теперь засмеялся Джереми.
   - Вот тут все яснее ясного.
   После еды, когда они уже приступили к  кофе,  Джереми,  посмотрев  на
друга, сказал:
   - Что с тобою происходит? Ты переменился, стал беспокойным.
   Дакс прикурил длинную тонкую сигару.
   - В отличие от того, что пишут ваши газеты, жизнь плейбоя - не  самая
простая вещь на земле.
   - В это я  легко  поверю,  -  с  насмешливой  серьезностью  отозвался
Джереми. - Иногда приходится трахать тех, кто вовсе тебе не по вкусу.
   - Именно так, - рассмеялся Дакс.
   - Ну и что ты все-таки намереваешься делать? Ты не тот человек, чтобы
сидеть сложа руки.
   - Не знаю, что я за человек.
   -  Марсель  мечтает,   чтобы   ты   присоединился   к   нему.   Взоры
общественности обратились бы на тебя, и он со вздохом облегчения отдался
бы своим махинациям. Думаю, вам обоим это пошло бы только на пользу.
   -  Это  тебе  сам  Марсель  сказал?  -   Дакс   бросил   на   Джереми
проницательный взгляд.
   - Нет, - признался тот. - После того, как он вышел из тюрьмы,  я  его
не видел. Его вообще мало кто видит. Он сидит взаперти в своем  доме  на
Парк-Авеню и носа оттуда не кажет. Друзья сами  являются  к  нему.  Как,
впрочем, и женщины.
   - С чего это ты вспомнил о Марселе?
   - Отец подал эту идею. Он считает, что она не так уж плоха. Он  готов
поговорить с Марселем, если ты захочешь. Или тебя это не интересует?
   - В общем-то нет. - Дакс покачал головой. - Не могу представить  себя
бизнесменом.
   - Ты мог бы неплохо заработать. Взглянув на Джереми, Дакс улыбнулся.
   - Денег мне хватает.  Не  настолько  я  честолюбив,  чтобы  не  уметь
обуздывать свои аппетиты.
   - Но и без дела сидеть тоже нельзя. Жизнь проходит,  а  ведь  ты  еще
молод.
   Глаза Дакса затуманились.
   - Не исключено, что как раз наоборот: я уже стар  и  просто  не  могу
придумать, каким образом снова одурачить себя.
   Они помолчали, после чего Джереми вдруг заявил:
   - Сью-Энн болтает налево и направо, что  собирается  за  тебя  замуж.
Дакс не ответил.
   - Ты женишься на ней?
   Медленно, с наслаждением  выдохнув  дым,  Дакс  поднял  сигару  и  со
знанием дела стал ее рассматривать.
   - Когда-нибудь, может быть. Если уж совсем соскучусь.
   Он повернул голову к Джереми, и  тот  подумал,  что  никогда  еще  не
приходилось ему видеть в глазах мужчины такую тоску.
   - Мы со Сью-Энн, видишь ли, во многом похожи: ни у  нее,  ни  у  меня
совсем не осталось иллюзий.

13

   За воротами Марсель увидел толпу  журналистов  и  фоторепортеров.  Он
повернулся к привратнику, вышедшему из своей будки, чтобы выпустить его.
   - А другого выхода нет?
   - Есть, - с мрачноватым юмором ответил тот, - но, боюсь,  вам  он  не
понравится.
   Марсель окинул привратника испепеляющим взглядом. До чего  же  смешны
все они, с этой своей униформой и  мелкими  бюрократическими  замашками,
которые, видимо, дают им ощущение власти над окружающими.
   Привратник раскрыл ворота, и Марсель оказался на улице.
   Его тут же обступила толпа, замелькали фотовспышки.  Марсель  пытался
добраться до бровки тротуара, где его ждал лимузин, но не мог сделать  и
шага. – Вам приятно чувствовать себя на свободе, мистер Кэмпион?
   - Похоже, вы  сбросили  в  весе,  мистер  Кэмпион.  Не  уточните,  на
сколько?
   - Вам пришлась по вкусу тюремная кухня?
   - Какие у вас планы на будущее?
   - Вы слышали,  что  иммиграционные  власти  возбудили  дело  о  вашей
депортации?
   - Вы не собираетесь уехать из  страны?  К  всеобщей  досаде,  на  все
вопросы Марсель бубнил одно и то же, с трудом пробираясь к автомобилю:
   - От комментариев воздерживаюсь.
   Как только он уселся на заднее сиденье и устало прикрыл глаза, машина
рванула с места. Ноздри ощутили легкий, пряный аромат духов. Он повернул
голову и медленно разомкнул веки.
   Рядом сидела Даня. Ее большие, темные глаза сверкали.
   - Ты похудел, Марсель, - мягко произнесла она. Он ответил не сразу.
   - Зачем ты пришла? - слова прозвучали почти грубо. - Я же писал,  что
не хочу, чтоб меня встречали.
   - Я подумала... - глаза ее наполнились слезами, она отвернулась.
   - Что ты подумала? - спросил он.  -  Что  я,  доведенный  тюрьмой  до
отчаяния, упаду в твои объятия? Даня молчала.
   - Ты мне не нужна. Мне никто не нужен. Я им еще  покажу.  Вот  только
узнаю, кто упрятал меня за решетку. Будет и на моей улице праздник!
   - Никто не упрятывал тебя, Марсель, - низким голосом сказала Даня.  -
Ты сам виноват - никого не слушал.
   - Не правда! - прокричал он. -  Они  устроили  настоящий  заговор.  Я
встал им поперек горла!
   Слезы высохли, и лицо Дани приобрело новое  выражение  силы,  которой
раньше она не чувствовала.
   - Им? Кому это им?
   - Абиджану. Хоргану. Другим, - коварный  огонек  заметался  в  глазах
Марселя. - Они думали, что пока я в тюрьме, я ничего не  смогу  сделать,
но они ошиблись. - Он рассмеялся. - Подожди, скоро они узнают, что это я
скупил их акции на рынке. Подожди, скоро они выяснят,  что  это  я  стал
владельцем контрольных пакетов  "Абиджан  Шиппинг"  и  "Карибтекс  Ойл".
Тогда-то они поймут, что не такие уж они и умники.  На  коленях  ко  мне
приползут. И знаешь, что я сделаю?
   Взглянув на него, она покачала головой.
   - Я... им в глаза! - Он захохотал. - Вот что я сделаю.... им в глаза!
   Даня вдруг поняла, что Марсель абсолютно болен. Она  дождалась,  пока
его смех стихнет.
   - Ты  устал,  -  нежно  проговорила  она,  -  успокойся.  Тебе  нужно
отдохнуть, прежде чем снова за что-то браться. Может, стоит  отправиться
в круиз. Чтобы собраться с силами.
   - Это они! Они послали тебя, чтобы ты сбивала меня с пути!
   - Марсель! - Даня была потрясена. - При чем тут я?
   - Я не верю тебе. Ты с ними заодно. Все вы против меня!
   Даня с изумлением смотрела на него.
   -  Теперь  я  понимаю,  почему  ты  все  время   липнешь   к   своему
мужу-ничтожеству. Ты шпионила за мной! Для них!
   - Марсель, ты бредишь, - почти в отчаянии проговорила она.  -  Как  я
могла за тобой шпионить. Я даже не знакома с ними.
   - Ты лжешь, лжешь! - Он постучал в стекло, отделявшее их от водителя.
   От неожиданности тот ударил по тормозам,  машина  ткнулась  передними
колесами в бровку тротуара, и от резкого толчка Даня чуть  не  оказалась
на полу. Она еще не успела понять что к чему, как Марсель уже  распахнул
дверцу.
   - Вон! Убирайся!
   Бросив на него недоуменный взгляд, она улыбнулась. Голос ее  зазвенел
от презрения.
   - Ты маленький, больной коротышка. Это ты мне говоришь - вон?  Откуда
же мне убираться? Из собственной машины?
   Лицо Марселя побледнело. Оттолкнув Даню, он  протиснулся  в  открытую
дверцу. В спешке нога его подвернулась, он споткнулся и упал  в  сточный
желоб.
   Даже не посмотрев на него, Даня захлопнула дверцу.
   - Вперед, - скомандовала она.
   На следующий день в газетах корейская война отошла на второй план. На
первых  страницах  красовался  снимок,  на  котором  Марсель  стоял   на
четвереньках в сточной канаве где-то в пригороде Атланты и смотрел вслед
удаляющемуся  автомобилю.  Снимок   был   сделан   каким-то   назойливым
репортером, неотступно следовавшим за машиной Дани.

***

   Когда Шактера  провели  в  кабинет,  который  Марсель  использовал  в
качестве временного офиса, в доме работала целая бригада электриков.
   - Что тут происходит? - спросил он.
   - Ставлю сигнализацию, - ответил  Марсель.  -  Мне  нужна  защита  от
грабителей.
   - Ради Бога,  зачем?  Ты  живешь  на  Парк-авеню,  полицейских  здесь
больше, чем в любом другом районе города. Кто станет к тебе ломиться?
   На лице Марселя появилось странное выражение.
   - Пытались уже дважды, пока меня не было дома.
   - Ты сообщил в полицию?
   - Да. Я обратился к ним с просьбой о дополнительной  охране,  но  они
только посмеялись надо мной. Сказали  звонить,  если  кто  впредь  будет
беспокоить... Подозреваю, что их купили.
   - Полицию? - Шактер рассмеялся. - Не валяй дурака. -  Он  закурил.  -
Больно ты им нужен.
   - Не забывай, я  сидел  в  тюрьме,  -  натянутым  голосом  проговорил
Марсель, - а это автоматически настраивает их против меня.
   Шактер ничего на это не ответил. Некоторые вопросы  с  Марселем  было
невозможно обсуждать, оставаясь в здравом уме.
   - Ну хорошо. Если тебе так будет лучше...
   - Намного лучше. - Марсель наконец улыбнулся. - Когда  они  закончат,
никто не сможет попасть в дом без моего ведома. Если  только  просочится
сквозь стену как привидение.
   Шактер раскрыл свой чемоданчик.
   - Я принес на подпись кое-какие документы.
   - Что еще за документы?
   Юрист положил первую порцию бумаг на стол.
   - Вот соглашение с "Дженерал Мьючуэл Траст" о покупке их  доли  акций
"Карибтекса" по одиннадцать с половиной.
   - Я же  говорил  тебе  по  одиннадцать,  -  с  подозрением  в  голосе
проговорил Марсель.
   - Ты сказал, что я могу соглашаться далее на двенадцать. - Эта  черта
Марселя была Шактеру особенно неприятна - решившись на что-либо,  он  не
переставал потом долго брюзжать.
   - И что это нам дает?
   - Еще четыреста двадцать одну тысячу акций. Около девяти процентов.
   - Это больше, чем у Хоргана и его группы? Шактер кивнул.
   - Примерно на сорок две тысячи. У тебя теперь 26,1 процента, а у  них
только 25,3.
   - Хорошо. - Марсель довольно улыбнулся  и  поставил  под  соглашением