еялся на встречу.
   Он остановился на последней ступеньке небольшой лестницы.
   - Джери-Ли! - воскликнул он и голос его дрогнул. Она посмотрела ему прямо
в глаза.
   - С тобой все в порядке?
   - Все чудесно, здесь действительно вполне ничего. Пожалуй,  это  одна  из
лучших тюрем, в которой мне пришлось побывать...
   У нее в глазах мелькнул испуг.
   - Ты уже сидел раньше в тюрьме?
   - Нет, - ухмыльнулся он. - Я просто придури-ваюсь. А тебе вовсе не  нужно
было приезжать так далеко - я бы и сам навестил тебя, Джери-Ли.
   Она посмотрела на него с явным сомнением.
   - Да нет же, правда, я хотел поблагодарить тебя за все, что ты сделала.
   Джек легонько потянул Фреда за руку.
   - Слушай, автобус уходит в семь, и мм лучше поторопиться, Фред,  если  мы
хотим успеть. Это последний сегодня.
   - А как ты доберешься до Порт-Клера, Джери-Ли?
   - Берни одолжил мне машину. Сегодня он работает только вечером.
   - Коркорэн взял его обратно?
   - Да.
   - А ты вернешься туда работать?
   - Я собиралась, но теперь передумала.
   - И что же ты собираешься делать?
   - Не знаю. Буду читать целыми днями. Может быть, сумею закончить рассказ,
который начала.
   - Старик, нам пора! - напомнил Джек.
   - Ты иди вперед, Джек, я догоню.
   - А ты знаешь, где тут автобусная станция?
   - Найду, не волнуйся.
   - Автобус уходит в семь тридцать.
   - Я успею, успею!
   Джек убежал. Они смотрели ему вслед, не проронив  ни  слова.  Потом  Фред
спросил:
   - Ты где припарковалась? Я провожу тебя до машины.
   - Недалеко - у следующего перекрестка. А что ты собираешься делать?
   - Джек добыл работу в Уэстпорте.
   - Рада за вас, - сказала Джери-Ли. - Берни просил меня передать тебе  его
наилучшие пожелания и сказать, что он был бы рад встретиться с тобой.
   - Твой бой-френд о'кей.
   - Он вовсе не мой бой-френд в действительности. Просто мы с  ним  выросли
вместе.
   - Обычно так все и начинается.
   - А у тебя есть герл-френд?
   - Да, - солгал он.
   - Она хорошенькая?
   - Мне кажется, да.
   - Что значит - мне кажется?
   - А то, что мне трудно судить. Видишь ли, мы вместе выросли.
   Она поглядела на него лукаво.
   -  Обычно  все  начинается  именно  так,  -  заявила   она   с   деланной
серьезностью. Они оба рассмеялись.
   - А вот и машина, - сказала она. - Я подброшу тебя до автобусной станции.
   Через несколько минут она затормозила у поворота к автобусной остановке и
повернулась к нему.
   - Я бы очень хотела, чтобы мы были друзьями.
   - А мы и есть друзья.
   - Я... в том смысле... ну, еще встретиться...
   - Нет, Джери-Ли, - помолчав, сказал он и открыл' дверцу машины. - Нет...
   Она положила руку на его плечо.
   - Спасибо, Фред, - сказала очень тихо. - Спасибо за все...
   - Джери-Ли!
   - Да?
   - Я соврал тебе, Джери-Ли. У меня нет никакой девушки.
   - Мог бы и не говорить, - улыбнулась она. - Я знала.
   - Прощай, Джери-Ли! - он не стал дожидаться ответа  и  быстро  зашагал  к
остановке. Он ни разу не оглянулся, пока не вошел в здание станции, а  когда
посмотрел в окно, машина уже уехала.

Глава 16

   Джери-Ли вышла из магазина,  дошла  до  перекрестка  и  остановилась  под
светофором, дожидаясь зеленого света. Рядом с ней притормозила машина.
   - Могу ли я подвезти вас, Джери-Ли? - спросил  ее,  выглянув  из  машины,
доктор Бейкер. Она села в машину.
   - Я ждал, что вы придете на прием, - сказал он.
   - Я себя чувствую хорошо. И мне не хотелось беспокоить вас понапрасну.
   - О каком беспокойстве речь! Я ваш доктор, Джери-Ли.
   Она не ответила.
   - Я думал, что вы вернетесь на работу в клуб.
   - Я передумала.
   Он  притормозил  у  следующего  светофора  и,  ожидая  зеленого  сигнала,
повернулся к ней.
   - Что-то не так, Джери-Ли? Что случилось?
   - Ничего.
   Загорелся зеленый, и он тронул машину.
   - Может быть, закурите? - сказал он,  протягивая  одной  рукой  ей  пачку
сигарет, когда они подъехали к ее дому.
   Она покачала отрицательно головой, но не сделала попытки выйти из машины.
   - Вы можете поговорить со мной, - сказал доктор  и  принялся  раскуривать
сигарету.
   Она отвернулась от него и стала смотреть на улицу.
   Он протянул руку, ласково повернул ее голову лицом к себе и  увидел,  что
на ресницах у нее повисли крупные слезы.
   - Вы можете поговорить со мной, - повторил он гораздо  мягче.  -  Я  ведь
тоже слышал всякие росказни.
   Тогда она начала плакать. Без звука - просто из глаз  по  щекам  побежали
обильные слезы.
   Он открыл отделение для  перчаток,  достал  салфетку  "Клинекс"  и  молча
протянул ей.
   - Вы даже не представляете, как они на меня смотрят.
   Он ничего не ответил и затянулся сигаретой.
   - Бывают такие моменты, когда я жалею, что  не  позволила  тем  мальчикам
сделать со мной то, чего они добивались. Тогда бы никто ничего не  узнал,  и
не было бы никаких разговоров.
   - Не правда. И вы отлично знаете это, - сказал он.
   - Все верят, будто на самом деле что-то все же произошло, - сказала  она,
- и что именно я хотела этого.
   - Никто из тех, кто по-настоящему знает вас, Джери-Ли, никогда не поверит
в это.
   Она горько рассмеялась.
   - Боже мой, да они не поверят правде, даже если я сотни раз повторю ее. Я
не понимаю, ничего не понимаю... - она взглянула на него. - Что  мне  теперь
делать, доктор?
   - Не обращать внимания. Все пройдет. Завтра у них появится что-то другое,
о чем они станут сплетничать" обсуждать.
   - Хотела бы я вам поверить, доктор...
   - В этом  вы  можете  поверить  мне  совершенно  спокойно,  -  сказал  он
доверительно. - Я знаю наш город - все именно так и произойдет.
   - Мать сказала, что папа, возможно, потеряет работу в банке, если  мистер
Торнтон заберет свои деньги. Папа говорит, что мать только поэтому не хочет,
чтобы я что-то предпринимала.
   - А мистер Торнтон что-нибудь говорил?
   - Не знаю. Знаю только, что с того дня он еще ни разу не был в банке.
   - Но это ничего не означает.
   - Папа волнуется - я вижу. У него даже лицо осунулось. И  еще  теперь  он
задерживается на работе каждый день допоздна.
   -  Может  быть,  у  него  есть  другая  причина  для   беспокойства.   Вы
спрашивали?
   - Нет, - ответила она. - Даже если бы я  и  спросила,  он  все  равно  не
ответил бы мне, - Выбросьте сегодня же все эти  дела  из  головы,  а  завтра
утром приходите ко мне на прием. Тогда и поговорим еще.
   - Хорошо, - ответила она и открыла дверцу  машины.  -  Спасибо,  док!  Он
улыбнулся.
   - До завтра - и не забудьте, Джери-Ли!
   - Ни в коем случае! - ответила она и тияала к своему дому.
   Он задумчиво смотрел ей вслед. Потом тронул машину.
   Злобность и глупость обывателей никогда не переставала поражать его.
   Если перед ними был выбор - плохо или  хорошо  думать  о  других,  -  они
всегда выбирают плохое.
   - Содовой выпьешь? - спросил Мартата Джери-Ли, когда они вышли из кино.
   - Мне бы не хотелось.
   - Перестань, - сказал он. - Отвлечемся. Все идут после  кино  чего-нибудь
выпить...
   - Нет.
   - В чем дело, Джери-Ли? Ты какая-то другая.
   Она не ответила.
   - Пойдем, выпьем содовой - я угощаю. Не хотелось бы сегодня  на  немецкий
счет.
   На ее губах против воли возникла улыбка.
   - Ой, Мартин, поосторожнее. Ты что-то стал транжирой!
   Он рассмеялся:
   - Ты просто меня не знаешь! Десять центов здесь, двадцать  там,  -  и  он
щелкнул пальцами.
   Она еще немного подумала и наконец неохотно согласилась.
   - О'кей!
   Мартин  был  прав:  большинство  зрителей   после   фильма   набились   в
кафе-мороженое  по-соседству.  Радиола  негромко  играла  в  углу,  и   люди
танцевали. Им удалось углядеть свободный столик  в  самом  конце  зала.  Они
прошли сквозь толпу, ни на кого не глядя.
   У столика стоял только один стул. Мартин заметил  свободный  у  соседнего
столика. Там сидела целая куча парней и болтала о чем-то своем.
   Мартин спросил разрешения и взял стул.
   Ребята замолчали, оглянулись и  заметили  Джери-Ли.  Воцарилось  довольно
долгое молчание, и затем один из них сказал что-то приглушенным  голосом,  и
все засмеялись и стали поглядывать на Джери-Ли.
   Она почувствовала, как лицо ее  пунцовеет  под  их  косыми  взглядами,  и
уткнулась в меню. Подошел официант - прыщеватый юноша, которого она знала по
школе.
   - Что будем заказывать? - спросил  он  и  тут  вдруг  узнал  Джери-Ли.  -
Привет, Джери-Ли! Что-то давненько тебя не было видно в наших краях.
   Она услышала взрыв смеха за соседним столиком.
   - Зато она была в других краях, - заявил один  из  парней,  и  все  снова
заржали.
   Она посмотрела на Мартина и сказала:
   - Я действительно ничего не хочу.
   -  Ну  хоть  что-нибудь  закажи!   -   настаивал   он.   -   Как   насчет
шоколадно-ананасового сока?
   - Нет, - коротко ответила она.
   Рядом опять раздался хохот. Она не слышала,  что  они  говорили,  но  все
время чувствовала, как они косятся и разглядывают ее.
   - Я лучше пойду, - сказала она, поднимаясь со своего места. - Я не  очень
хорошо себя чувствую.
   Не дожидаясь ответа Мартина, она почти выбежала из зала.
   Он догнал ее через квартал и молча пошел рядом. Они дошли до угла, прежде
чем она заговорила.
   - Прости, Мартин.
   - Ничего, - ответил он, - все в порядке. Но ты напрасно  так  реагируешь,
это не правильно.
   - Не понимаю, что ты имеешь в виду. Он остановился под уличным фонарем  и
повернулся к ней лицом.
   - Может быть, я не так много и знаю, - сказал он, -  но  я  величайший  в
мире эксперт по реагированию на то, как люди говорят обо мне за моей спиной.
Я вырос, слыша это.
   Она промолчала.
   - С такими родителями, как у меня, слышишь за спиной  сплетни  постоянно.
Не так-то просто быть сыном  городских  пьяниц,  -  голос  его  дрогнул,  он
внезапно умолк.
   - Я понимаю, Марти.
   Он помотал головой, несколько  раз  моргнул,  словно  смахивая  невидимые
слезы.
   - Я научился не замечать всего этого, когда был совсем маленьким.
   Если знаешь, что ты вовсе не то,  чем  тебя  считают  и  называют,  можно
держать голову высоко поднятой, независимо от того, что они болтают. Я так и
поступал. Постепенно вся их злобная болтовня перестала что-либо значить  для
меня. Я знаю, что я поступаю правильно.
   - Если речь идет о девушке, то все выглядит совершенно иначе, - вздохнула
Джери-Ли. - Никто не подходит и не говорит прямо. Нет даже крохотного  шанса
бороться, дать сдачи, что-то ответить...
   - Со мной то же самое. Ты думаешь, кто-нибудь хоть раз  подошел  и  прямо
спросил: эй, это твой отец городской пьяница? Нет, никто! Вместо  этого  они
шепчутся и поглядывают и косятся до тех пор, пока не начинаешь  думать,  что
лучше бы уж прямо что-нибудь сказали в лицо, и тогда не придется делать вид,
что ничего не происходит.
   Она согласно кивнула, и ей  вспомнилось,  что  говорила  ее  мать.  когда
Мартин впервые пришел к ним в дом: его родители не те люди, с которыми можно
поддерживать отношения.
   - Думаю, что смогу привыкнуть, - сказала она. - У меня  и  раньше  всегда
было такое ощущение, словно они пытаются заглянуть мне под платье.
   Я просто чувствую, что они все думают обо мне.
   - Но ты-то знаешь, что ничего такого не сделала. Это гораздо важнее,  чем
то, что и как думает кто-то.
   - Я ничего не сделала, и именно это обстоятельство  делает  всю  ситуацию
такой ужасной и невыносимой для меня.
   - Нет, нет! Наоборот - именно благодаря этому ты права, а  все  остальные
не правы, - сказал он, и в голосе его прозвучала уверенность не по годам.  -
Если ты это знаешь, - никто и никоим образом не может тебя запятнать.
   На следующий день она заглянула в аптеку. Парни, стоявшие у двери, увидев
ее, мгновенно умолкли, но при этом расступились, чтобы дать ей  пройти.  Она
ощущала их взгляды все время, пока шла к прилавку.
   Мейхью вышел из задней комнатки.
   - Добрый день, Джери-Ли, - сказал ои приветливо. - Что вы хотите?
   - Зубную пасту, полоскание для рта  и  дезодорант.  Он  кивнул  и  быстро
упаковал все. Положил перед ней.
   - У нас одноцентовая распродажа на косметику "Лав-Глоу", - сказал  он.  -
Если вы купите одну губную помаду, то вторую вы получите за пенни.
   Она покачала головой.
   - Нет, спасибо, пожалуй, мне не нужно.
   - Очень  хорошая  помада,  -  сказал  он.  -  Попробуйте-Не  уступает  ни
"Ревлону", ни "Елене Рубинштейн" и всем другим популярным маркам.
   - Может быть, в следующий  раз,  -  сказала  она  и  заглянула  в  список
покупок. - Мне еще аспирин, пожалуйста.
   Он достал пузырек с полки, расположенной прямо у него за спиной.
   - Фирма "Лав-Глоу" выпускает еще и тени для глаз и лак для ногтей.
   Условия покупки те же самые.
   - Нет, спасибо, Мейхью.
   - Распродажа только до конца недели.
   - Я скажу матери. Может быть, она чем-нибудь заинтересуется.
   - Обязательно скажи. Буду благодарен, - сказал он. - Записать или  будете
платить наличными?
   - Запишите, пожалуйста. - Она подошла к  столику  и,  пока  он  записывал
покупки, просмотрела журнал с портретом Кларка Гсйбла на  обложке.  А  краем
глаза все время видела парней, стоящих у аптеки на улице.
   - Все в порядке, Джери-Ли, - сказал Мейхью. Она  отложила  журнал,  взяла
покупки с прилавка. Когда она вышла, парни  опять  расступились,  чтобы  она
могла пройти. Джери-Ли сделала вид, что вроде бы и не  замечает  их  совсем.
Она дошла уже до угла улицы, когда они догнали ее.
   - Джери-Ли, - сказал один.
   Она остановилась и холодно посмотрела на него.
   - Как поживаешь, Джери-Ли? - спросил он.
   - О'кей, Карл, - ответила она коротко.
   - Больше не работаешь в клубе?
   - Нет.
   - Чудесно, - он усмехнулся. - Теперь, возможно, у тебя найдется  время  и
для местных ребят?
   Она ничего не ответила и не улыбнулась в ответ на его улыбку.
   -  Никогда  не  мог  понять,  почему  наши  девчонки  бегают   за   этими
нью-йоркскими парнями?.
   - Я не видела никого, кто бегает за ними, - сказала она.
   - Да брось ты, Джери-Ли. Ты отлично понимаешь, что я имею в виду.
   - Нет, не понимаю, - ответила она и не отвела взгляда.
   - Не только эти ныо-йоркцы знают, как хорошо провести  время  и  развлечь
девчонку, точно, парни? Мы умеем не хуже их, правда, парни?
   Мальчишки хором подтвердили, что именно так и обстоит дело. Карл  оглядел
их, все так же улыбаясь. Потом, осмелев от их явной поддержки  и  одобрения,
снова обратился к Джери-Ли:
   - А что ты скажешь, Джери-Ли? Может быть,  сходим  в  кинишко  как-нибудь
вечерком? А потом смотаемся на мыс? У меня тачка.
   - Нет, - ответила она категорически. Он уставился на нее с обидой.
   - Почему?
   - Потому что ты мне не  нравишься,  вот  почему,  -  сказала  она  ровным
голосом. Он начал сердиться.
   - А в чем дело, Джери-Ля? Ты предпочитаешь вштеров? Они, что - лучше?
   Она влепила ему пощечину" ж он от неожиданности не успел  уклониться,  но
тут же схватил ее за руку и сжал с такой силой, что ей стало больно.
   - Тебе бы не следовало быть такой воображалой, Джери-Ли, мы  все  о  тебе
знаем.
   Она смерила его презрительным взглядом.
   - Дай пройти, - выдавила она побелевшими, едва подчиняющимися ей губами.
   - Ты еще пожалеешь! - он  отбросил  ее  руку.  Она  растолкала  парней  и
прошла, держа голову высоко и не глядя в их лица.  Только  за  углом,  когда
никто из них уже не мог ее видеть, она остановилась. Ее всю трясло настолько
сильно, что ей пришлось опереться головой о холодный  кирпич  здания.  Через
несколько секунд она глубоко вздохнула, справилась с дрожью и пошла, но сама
не видела, куда идет, потому что взор ее застилали слезы.
   На следующий день на заборе и на стенах стали появляться надписи:
   "Джери-Ли трахается!"

Глава 17

   Джери-Ли с матерью подъехали на машине к дому как раз в тот момент, когда
отец и брат заканчивали красить забор вокруг дома.
   Мать и дочь вышли из машины, и Вероника  с  удивлением  осмотрела  работу
мужчин.
   - Но забор вовсе не нуждался в окраске, - сказала она.
   - Какие-то мальчишки написали грязные слова, ма, - сказал Бобби.
   Вероника посмотрела на Джона, тот промолчал. Только щурился от  солнца  и
моргал. Она услышала, как Джери-Ли подходит сзади, и быстро сказала:
   - Войдем в дом. Я приготовлю кофе.
   - Бобби, не забудь убрать краски в гараж и отмыть кисти, - сказал Джон  и
двинулся к дому.
   - Хорошо, пап.
   Мальчик собрал кисти, захватил банку с краской и пошел наискось по газону
к гаражу.

***

   - Ничего, - ответил Джон.
   Она взглянула на забор - краска еще не высохла, и  буквы  под  ней  можно
было различить. Лицо ее словно окаменело.
   - Идем в дом, дорогая, - сказала мать.
   Но Джери-Ли продолжала смотреть на забор.
   - Вам удалось заметить, кто это писал? - наконец спросила она звонким  от
напряжения голосом.
   - Нет, - признался Джон. - Им повезло, что я не видел, - он взял дочь  за
руку. - Чашечка кофе не помешает никому из нас.
   Она молча последовала за родителями в дом.
   - Я не хочу кофе, - сказала она и  взглянула  вопросительно  на  отца.  -
Разреши мне взять машину ненадолго.
   Он покосился на жену и сказал:
   - Конечно, дорогая.
   - Ключи я бросила в машине, - сказала Вероника. - Будь внимательная -  на
дорогах нынче полно маньяков.
   - Обещаю, мама, - ответила ей Джери-Ли и пошла к двери. - Я хочу съездить
на пляж и немного посидеть.
   Они услышали, как заработал мотор машины. Джон выглянул - она уже выехала
на улицу.
   - Они распнут ее! - сказал он горько.  Вероника  не  ответила,  поставила
кофе на стол и села напротив мужа.
   - Не представляю, что еще можно было бы сделать, - сказал он.
   - А что ты можешь? Ничего, - сказала Вероника. - Никто  ничего  не  может
сделать. Со временем все пройдет.
   - Если бы только, раз нам удалось схватить этих  негодяев,  мы  могли  бы
проучить их так, чтобы другим неповадно...
   - Что бы ты  -  ни  сделал,  это  только  ухудшит  положение,  -  сказала
Вероника. - Нужно набраться терпения и ждать.
   - Я не могу ждать! Ты жди, если можешь, а я не могу! И главное - может ли
Джери-Ли?  Сколько  она  еще  может  вытерпеть,  прежде   чем   окончательно
сломается? Она уже перестала встречаться со всеми своими друзьями. Никуда не
выходит, ничего не делает. Берни мне сказал, что она даже не хочет ходить  с
ним в кино. Занятия  в  колледже  начинаются  через  четыре  недели.  И  что
произойдет тогда?
   - К тому времени все и забудется, - сказала Вероника.
   - А если нет?
   Вопрос остался без ответа.
   Вероника спокойно пила кофе маленькими глотками.
   Джери-Ли остановила машину в самом дальнем  конце,  в  укромном  местечке
мыса, откуда открывался хороший вид на пролив. Подошла к кромке воды.
   Берег здесь был усеян обломками скал. Торчали  они  и  в  воде.  Купаться
здесь было неудобно, и поэтому сюда редко кто забредал.
   Она села на камень у самой воды и стала бездумно смотреть на воду.
   Прогулочная лодка под парусом шла галсом против ветра недалеко от берега.
Ослепительно белый парус выделялся на синеве довольно спокойного  моря.  Она
задумчиво проследила взглядом за лодкой, пока та не скрылась за мысом.
   - Красиво, правда?
   Звук мужского голоса за спиной напугал ее, и она чуть было не вскочила на
ноги, но взяла себя в руки и оглянулась.
   -  Простите,  я  не  хотел  вас  напугать,  -  сказал  мужчина  и  умолк,
вглядываясь в нее. - Мы знакомы? У меня такое ощущение, что  я  с  вами  уже
встречался.
   - Мы однажды разговаривали, мистер Торнтон,  -  сказала  Джери-Ли.  -  Мы
ехали вместе в автобусе.
   - Ох, да! - он щелкнул пальцами, припоминая. - Вы  -  та  самая  девушка,
которая хотела стать писателем. Она улыбнулась - он все помнил.
   - Вы по-прежнему ездите этим автобусом? - спросил он. - Я вас не встречаю
последнее время.
   - Просто нет занятий, - ответила она, - каникулы.
   - Конечно, конечно, - сказал он  и  спросил.  -  А  как  обстоит  дело  с
пи