Ничего, все нормально - горячий душ и красная таблетка творят чудеса.
   - А я совершенно не хочу спать, как это ни смешно. Когда мы  приехали,  я
чувствовала себя такой усталой - буквально провалилась в сон после самолета.
А сейчас ни малейшей усталости.
   Он улыбнулся понимающе:
   - Молодость.
   - Только ли молодость?
   - Не знаю.
   - Интересно, это всегда так? Он внимательно посмотрел на  меня,  и  я  не
смогла понять, что было в его глазах.
   - Что ты имеешь в виду? - спросил он.
   - Ну... когда первый раз... всю ночь.
   - Нет, пожалуй.
   Я потянулась и взяла из его рук недокуренную сигарету, хотела затянуться,
но засмеялась и отдала ее обратно.
   - Почему ты смеешься?
   - Привычка: мне совершенно  не  хочется  курить,  но  я  просто  привыкла
забирать сигареты у Уолтера под предлогом, что мне тоже хочется покурить.
   - Да?
   - У него эмфизема легких. Джон молча поднялся с постели.
   - Ты не сердишься на меня за то, что я заговорила об Уолтере?
   - Нет.
   Я села, откинувшись на подушки.
   - Ты жалеешь, что я пришла к тебе?
   - А ты жалеешь, что пришла ко мне?
   - Нет. Но ты не ответил на мой вопрос.
   - Ни капельки.
   - Я была о'кей? В том смысле, что... тебе хорошо было со мной?
   Он широко улыбнулся.
   - А ты хочешь, чтобы я выражал недовольство?
   - Я серьезно. Мне хочется, чтобы тебе было бы со мной так же хорошо,  как
и мне с тобой. Его улыбка стала еще шире и лучезарней.
   - Если бы было хоть капельку лучше, я  бы  оказался  через  неделю  такой
жизни в больнице! - И он рассмеялся.
   - А я даже не представляла, что  так  может  быть.  Я  просто  не  хотела
останавливаться.
   - Я подумал, что ты давно не была с мужчиной. Когда ты развелась?
   - Идет уже пятый месяц.
   - И никого не было? Да, для  такой,  сексуальной  девочки,  как  ты,  это
довольно долго.
   Мне не хотелось ему говорить, что и во время  нашей  совместной  жизни  с
Уолтером я  толком  не  знала  мужчину.  Уолтер  строго  соблюдал  им  самим
заведенную рутину, а у меня  ничего  лучшего  и  не  было.  И  я  просто  не
представляла, что есть что-то лучшее.
   - Но мне пора собираться, - сказал он и пошел в ванную.
   - Я спущусь и сделаю кофе.
   - Знаешь, где кухня?
   - Найду.
   Я вернулась в свою комнату, набросила халат и спустилась вниз, в кухню.
   Домоправительницы  не  было.  Кухня  сверкала   чистотой.   Электрическая
кофеварка стояла на видном месте. Оставалось только засыпать кофе и включить
ее в сеть. Я открыла холодильник, осмотрелась, и к тому времени, когда  Джон
спустился, на столе уже стояла яичница с ветчиной и тосты.
   - Зачем ты все это готовила? - спросил он.
   - Мне захотелось.
   Он поел немного. Зато я навалилась на  еду,  как  шофер  грузовика  после
дальнего рейса. Я помирала от голода.
   - Что ты собираешься делать сегодня?
   - Не знаю. Посплю немного и наверно, позагораю.
   - Ты бы хотела ужинать дома или куда-нибудь поехать?
   - Давай дома. И пораньше ляжем спать. Он усмехнулся. А я покраснела.
   - Тебе надо отдохнуть, -  поторопилась  я  сказать.  -  Жить  на  красных
таблетках - не самое лучшее, что можно делать на этом свете.
   - О'кей, - он поднялся из-за стола. - Надеюсь вернуться к восьми. В конце
дня я хотел бы посмотреть контрольные пленки.
   - Я буду ждать, - сказала я и поднялась, чтобы проводить его.
   - Не провожай меня. Увидимся вечером. Я подождала, пока он  не  вышел  из
дому. Допила кофе, поставила грязную посуду  в  посудомойку  и  поднялась  в
спальню. Заснула я, как мне кажется, раньше, чем голова моя  прикоснулась  к
подушке.
   Телефон у постели  звонил,  звонил,  звонил,  прорываясь  сквозь  сон.  Я
перекатилась к нему, не в силах даже приподняться. Разлепила глаза  и  сразу
же зажмурилась от яростного солнечного света. Телефон продолжал  звонить.  Я
осторожно приоткрыла глаза,  посмотрела  на  сверкающее  небо  за  окном  и,
наконец, сняла трубку.
   - Слушаю.
   - Синьорита, вас вызывает междугородняя. Голос домоправительницы  как  бы
извинялся за звонок.
   - Благодарю вас, - я уставилась на телефонный аппарат.  Кто  бы  это  мог
звонить? Скорее всего, мать не  дождалась  моего  звонка.  Я  нажала  кнопку
соединения с городом.
   Звонила не мать. Это был Гарри Крег.
   - Что ты там делаешь? - спросил он с места в карьер.
   - Сплю, а ты меня будишь, - ответила я с подчеркнутым сарказмом. - Как ты
откопал мой номер?
   - Ради Бога! Что ты делала всю ночь?
   - Трахалась, если ты полагаешь, что  это  тебя  касается,  -  раздраженно
ответила я. Пожалуй, все, что  говорят  о  литературных  агентах,  близко  к
правде. Какого черта! Стоит получить работу, как они начинают  считать,  что
ты им принадлежишь со всеми потрохами и чувствами. - Как ты узнал, где я?
   - В конторе твоего дома мне сообщили, что тебя нет в городе,  но  они  не
знают, где ты. Поэтому я позвонил твоей матери, и  она  сказала  мне.  -  Он
понизил голос и зашептал, словно настоящий конспиратор,  -  Мне  звонили  от
Фокса. Они хотели бы узнать - где ты. Твой бывший разыскивает тебя.
   - И что?
   - Я им ничего не сказал. Как ты думаешь, не скажет ли твоя мать?
   - Нет! - ответила я и подумала, что моя мать никогда не скажет.
   Потому что ни за что не признается Уолтеру, что  ее  девочка  поехала  на
другой конец света с мужчиной. А если она и скажет - какого черта,  -  какое
все это имеет для меня значение? У Уолтера нет никаких прав на меня.
   - Ты поэтому позвонил?
   - Нет, - он вновь заговорил нормальным голосом, - Я  нашел  тебе  работу.
Как раз в Калифорнии.
   - Какую еще работу, не понимаю!
   - Я достал для тебя предложение сниматься в фильме "Виргинцы" в  качестве
звезды-гостя. Тридцать пять сотен за одну неделю съемок.
   - Как тебе удалось?
   - Они видели на прошлой неделе в Нью-Йорке фрагменты фильма,  который  вы
снимали со Стайлзом.  Они  хотят  встретиться  с  тобой  сегодня  во  второй
половине дня на студии "Юниверсал".
   - Слишком поздно, - сказала я лениво.  -  Чтобы  встретиться,  мне  нужно
сделать кучу дел: уложить волосы, сделать макияж по всем  правилам.  Словом,
все. Я никак не успею.
   Немного подумав, я спросила:
   - А как насчет завтра?
   - Они настаивают на сегодня. Звонили мне рано утром, так, чтобы ты успела
на самолет. Сказали, что будут ждать на студии до восьми вечера.
   Я молча раздумывала.
   -  Отличная  возможность,  хорошие  съемки.  "Юниверсал"  выпускает  кучу
фильмов. Если ты им понравишься, они будут снимать тебя непрерывно.
   - О'кей, - сдалась я. - Кого я должна встретить?  Он  дал  мне  подробные
указания. Когда он закончил деловую  часть,  его  голос  опять  снизился  до
заговорщицкого шопота.
   - Может быть, - сказать Фоксу? Все равно утром он  будет  знать,  что  ты
пробовалась в "Юниверсал".
   - Ты ищешь подходящий предлог, а я плевать хотела, что они скажут Фоксу.
   -  Дело  твое.  Только  учти:   Джордж   может   доставить   тебе   массу
неприятностей, если Уолтер рассердится.
   -  Скажи  ему,  что  студия  добралась  до  меня  раньше,  чем  ты  успел
дозвониться мне, и что я уже лечу туда.
   Я бросила трубку и поймала себя на том, что начинаю злиться - не  терплю,
когда меня пытаются припугнуть или принудить. И я перезвонила Гарри.
   - Что-то не так? - спросил он.
   - Да, не так! Я не терплю, когда меня принуждают, кто, бы там  ни  был  -
Уолтер, Джордж, ты. Любой. И я никому не обязана давать объяснения.
   - Минуточку, не  набрасывайся  на  меня,  как  сумасшедшая.  Я  на  твоей
стороне.
   - Ладно. В таком случае, скажи им, все,  как  есть.  И  если  им  это  не
понравится, пусть они... сам знаешь, что!
   Я бросила трубку и почувствовала облегчение. Оделась и успела на студию к
шести тридцати.
   На протяжении следующих трех часов  семь  человек  -  один  за  другим  -
приходили в кабинет продюсера и беседовали со  мной.  Когда  все  кончилось,
един-< ственное, чего, как мне кажется, они не знали обо мне, это то, что на
заднице у меня, как раз там, где прикрывает бикини, есть  родимое  пятнышко.
Наконец, все семеро уселись вокруг меня и уставились,  бесцеремонно  глазея,
словно я неживая.
   Первым заговорил хозяин кабинета, продюсер:
   - Думаю, парни, она подойдет.  Как  вы  считаете?  Парни  хором  выразили
согласие.
   - Вы можете, наконец, сказать мне, что за роль? - спросила я.
   - Очень хорошая роль, - сказал продюсер, - будящая воображение,  если  вы
улавливаете, что я имею в виду.
   - Я могу прочитать сценарий?
   - Конечно! Вы получите его первым делом завтра утром.
   - Но утром, насколько я поняла, я уже должна начать сниматься.
   - Точно.
   - Так когда же я выучу текст?
   - У вас будет достаточно времени. Ваша  первая  сцена  пойдет  не  раньше
полудня. Вы все успеете прочитать, пока вас будут одевать и гримировать.
   - А почему я не  могу  посмотреть  сценарий  сейчас?  На  лице  продюсера
промелькнула растерянность.
   - Я не уверен, есть ли у нас окончательный вариант. В том смысле, что  мы
еще не получили его из печати.
   - Я могу прочитать и не окончательный. По крайней  мере,  смогу  получить
хоть какое-то представление о том, что мне предстоит играть.
   - Очень хорошая роль, - сказал он твердо. - Разве вам не достаточно моего
слова?
   - Вашего слова мне достаточно.
   - Вот и чудесно. Люблю хороших девочек, - он встал из-за стола. - Значит,
завтра в семь вас ждут в костюмерной.
   - Нет.
   - Что вы этим хотите сказать? - у него даже приоткрылся от удивления рот.
   - Только то, что я уже сказала. Я считаю, что имею право прочитать роль и
решить - смогу ли я сыграть ее и хочу ли я сыграть ее -  до  того,  как  дам
окончательное согласие. Я не сомневаюсь в ваших словах, я сомневаюсь в своих
способностях, - Видите ли, я... Конечно, вы имеете право, но у нас  туго  со
временем.  Мы  должны  завтра  же  начать  съемки,  и  поэтому   нужно   все
предварительные вопросы решить сегодня.
   - Тем более - дайте мне сегодня прочитать сценарий. Я быстро читаю.
   Из глаз его исчезла улыбчивость.
   - Вы очень уверены в себе, мисс Рэндол, и чувствуете себя независимой,  я
не ошибаюсь?
   - Ни в коем случае. Просто я  считаю,  что  имею  право  ознакомиться  со
сценарием хотя бы в той степени, в какой вы ознакомились со мной тут, в этом
кабинете. Вы ведь не собирались предоставить мне роль до тех пор, пока я  не
приехала к вам и не дала  вам.  возможности  буквально  исследовать  меня  с
головы до ног. Я приехала сюда именно потому, что полностью согласна с вашим
правом ознакомиться подробнейшим образом с актрисой. Так что, мне кажется, и
вы должны мне ответить тем же, хотя бы из общепринятой вежливости, Я имею  в
виду - в отношении роли.
   Он долго с  каким-то  удивлением  разглядывал  меня,  потом  улыбнулся  и
сказал:
   - Ладно, Дэн, дай ей сценарий, - и добавил, обращаясь ко всем:
   - О'кей, парни, обсуждение закончено.
   Когда все вышли, я сказала  продюсеру,  что  могу  выйти  и  прочитать  в
коридоре.
   - В этом нет необходимости, - ответил  он.  Я  прочитала  стремительно  и
поняла,  что  моя  интуиция  меня  не  обманула.   Мне   предлагалась   роль
девушки-индианки. И я совершенно не подходила к этой роли.
   Во-первых, в роли была масса сцен и практически никакого диалога.
   Во-вторых, я  просто  не  понимала,  зачем  вообще  им  понадобилась  эта
индианка и я вместе с ней. Она не играла никакой роли  в  интриге,  и  самое
лучшее, что они могли бы сделать, - просто выкинуть ее.
   - Не думаю, что я подхожу, - сказала я, возвращая сценарий  и  поднимаясь
на ноги. Он уставился на меня с вызовом.
   - Но согласитесь - вы массу времени будете оеред камерой.
   - Но мои глаза - все, что угодно, но не черные, и потом волосы...
   - Никаких проблем, - быстро сказал он. - Парик и контактные линзы.
   - Нет, благодарю вас.
   - Подумайте о популярности. За один  вечер  тридцать  миллионов  зрителей
увидят вас.
   - В этой роли я буду чувствовать себя не в своей тарелке.
   - Но перед вами потрясающая возможность! Великий шанс! Не упустите его. И
потом - у Нас всегда масса интересных ролей. Представляете, сколько  девушек
готовы подставить задницу любому, лишь бы оказаться на вашем месте?
   - Представляю. И готова спорить, что многие из них подошли  бы  для  этой
роли куда лучше, чем я.
   - Но мне нужны именно вы! Я загнал себя и все сроки в  угол  только  ради
того, чтобы заполучить вас. Я убежден,  что  вы  можете  придать  этой  роли
совершенно особое, неожиданное звучание.
   - Благодарю вас. Я, правда, ценю ваше мнение.
   - Послушайте, уже очень поздно. Почему бы нам не перекусить где-нибудь  и
продолжить обсуждение?
   - Увы, к сожалению, у меня свидание.
   - Значит, вы отказываетесь от роли?
   - Да.
   Я положила сценарий на стол прямо у него перед носом.
   - Я могу попросить вызвать такси? Он посмотрел на меня  так,  словно  уже
забыл о моем существовании.
   - Можете. Попросите мою секретаршу - она закажет.
   - Благодарю вас. Всего хорошего.
   Он молча кивнул мне в ответ, и я вышла из кабинета.
   В дом над пляжем я добралась только к десяти часам  вечера.  Но  к  этому
времени уже все летело ко всем чертям.

Глава 12

   Дверь мне открыл помреж. Тот самый, который работал с Джоном  на  картине
еще в Нью-Йорке.
   - Привет, Джери-Ли, - сказал он. Я не сразу ответила: в Нью-Йорке я  была
для него "мисс Рэндол".
   - Привет, - сказала я наконец, пытаясь вспомнить, как его  зовут.  Но  не
вспомнила и пошла к лестнице, ведущей на второй этаж.
   - Будь с ним поласковей, - сказал он мне вслед, - Босс  провел  не  самый
легкий день.
   В тоне его голоса было что-то такое, что подразумевало, будто  мы  с  ним
союзники и понимаем друг друга без лишних слов.
   - Все шло наперекосяк. Не уверен, что  нам  удалось  снять  хотя  бы  две
минуты фильма за целый съемочный день. А уж когда мы приехали сюда и тебя не
оказалось дома, - он взвился как бешеный.
   - Из-за чего? Я оставила ему записку и там написала, где я.
   - Не уверен, что он ее получил.
   - Я  все  ему  объясню,  сказала  я  и  спросила,  поглядев  на  него,  -
задержишься?
   - Нет. Я как раз собирался уезжать, когда ты появилась.
   - В таком случае, до встречи. Джон сидел  на  кушетке,  в  руке  его  был
стакан с какой-то выпивкой. Я подошла и поцеловала его в щеку.
   - Привет. Прости, что так поздно.
   - Где тебя черти носили?
   - В "Юниверсале". Я же написала тебе.
   - Мне не передавали никаких записок, - сказал он . нетерпеливо. -  Какого
черта ты там делала?
   - Я все написала тебе в записке, - повторила я спокойно.  -  Они  вызвали
меня и предложили роль.
   - Здесь! Они приехали сюда?
   Меня стала раздражать его детская обидчивость.
   - Нет, - сказала я с вызовом, - они прислали сюда почтового голубя.
   - Кому еще ты дала номер моего домашнего телефона?
   - Я никому не  давала  номер  твоего  домашнего  телефона.  Мой  литагент
вычислил сам, где я.
   - Тогда объясни, как  получилось,  что  весь  чертов  мир  знает  его?  -
закричал он. - За те два часа, что я дома, звонили полдюжины самых различных
людей - и все спрашивали тебя: твоя мать, твой  бывший  муж,  твой  агент  -
дважды и "Юниверсал" дважды!
   - Я никому не  давала  твой  телефон!  -  закричала  я  в  ответ  на  его
несдержанность.
   - Тогда как получилось, что его знают все, кому не лень?
   -  Не  знаю!  Не  знаю!  Я  не  виновата!  Я  не  хотела  причинять  тебе
беспокойства.
   - Провались оно все! - он подошел к бару и наполнил стакан. - Вот и  все,
что мне нужно...
   Я наблюдала, как он жадно пьет. Никогда еще  я  не  видела  его  в  таком
состоянии.
   - Сейчас, наверно, уже весь город знает, что ты здесь, со мной! -  сказал
он, оторвавшись, наконец, от стакана.
   - А какое кому дело? Что в этом такого? Мы ни от кого не зависим.
   - Ты - может быть. Но не я. Не забывай, что я все еще женат.
   - Ты сказал, что вы разошлись.
   - Разошлись, но не развелись. И я всегда был очень осторожен  и  старался
не дать моей жене ни малейшего шанса пришить мне неверность.
   - Прости. Этого я не знала. И я вовсе не собиралась давать  ей  иголку  и
нитки.
   - Ты просто ни о чем не подумала. Я же сказал тебе, как обстоят дела.
   - До известной степени, но только после того, как я уже прилетела сюда. А
почему ты ничего не сказал мне в Нью-Йорке? - и я  ответила  сама  себе,  не
дожидаясь его ответа. - Потому что ты - черт бы тебя побрал! -  был  уверен,
что я откажусь, заикнись ты об этом там.
   - Но я совершенно не предполагал, что весь свет станет названивать тебе!
   Я впилась в него взглядом, изучая выражение его лица.
   - Мне кажется, что тебе пора вызвать для меня такси, - сказала я наконец.
- Будет лучше для нас обоих, если я переберусь в отель.
   Он не успел ответить, потому что  зазвенел  телефон.  Он  снял  трубку  и
послушав секунду, протянул мне.
   - Тебя!
   Звонил Гарри.
   - Что ты там натворила в "Юниверсал"? - заорал он на том конце Америки. -
Они там кипят от ярости!
   - Ничего я не натворила! - закричала я в ответ. - Я просто  сообщила  им,
что никогда еще не слышала о голубоглазой и белокурой индианке!
   - Но они все равно хотят именно тебя на эту роль! В любом случае!
   Они переписывают роль, и теперь ты - приемная дочь старого вождя племени,
единственная, оставшаяся в живых переселенка из  огромного  переселенческого
каравана. Он воспитал тебя, как свою дочь.
   - И все равно, роль просто воняет!
   - Но они писаются от желания заполучить  тебя  на  нее!  И  обещают  тебе
другие работы после этой!
   - Прости, Гарри. Нет.
   - Какой бес вселился в тебя, черт бы  тебя  побрал!  -  воскликнул  он  в
полном отчаянии, не замечая, как нелепо, должно быть, выглядит черт, забирая
меня вместе с вселившимся в меня бесом. - Всего несколько  недель  назад  ты
просто умоляла меня о какой-нибудь работе. Говорила, что тебе нужны  деньги.
А теперь, проработав всего-навсего две  недели,  ты  вдруг  начинаешь  вести
себя, как богатенький ниггер!
   - Я не собираюсь сниматься в этой гнуси только ради того,  чтобы  угодить
продюсерскому капризу и тщеславию. Тем более, что они в любой  момент  могут
найти девчонку, которая будет бегать вокруг камеры в рваном индейском наряде
с титьками, болтающимися из стороны в сторону!
   - У нас здесь час ночи, и я просто подыхаю от усталости. Так  что  я  иду
спать, а ты подумай. Я позвоню тебе утром.
   Не успела я положить трубку, как телефон зазвонил опять.
   - Хэлло! - рявкнул Джон, но через секунду голос его неожиданно изменился.
- Как дела, Чэд? - спросил он весьма доброжелательно.
   Я догадалась, что речь идет обо мне, стала  прислушиваться  к  разговору.
Мало-помалу  во  мне  росло  какое-то  чувство  беспомощного  и   отчаянного
удивления: он говорил так, словно я была его собственностью.
   - Я вас не виню ни  капельки,  Чэд.  И  мне  она  тоже  кажется  идеально
подходящей на роль. Конечно, я ей скажу. Объясню. Правда, вы же знаете  этих
нью-йоркских актрис. У них появляются обычно собственные идеи...
   Конечно, она тут рядом. Я передам ей трубку, - и он протянул мне телефон.
   - Кто это? - спросила я.
   - Чэд Тейлор.
   - А кто он?
   - Господи, Боже мой!  Ты  провела  с  ним  полдня  у  него  на  студии  в
"Юниверсал" и не знаешь!
   Я взяла трубку.
   - Да?
   - Ты уже переговорила с Гарри Крегом, Джери-Ли? Когда я  уходила  из  его
кабинета, я была все еще мисс Рэндол. Видимо, за это время мы стали  старыми
друзьями.
   - Да, мистер Тейлор.
   - Он тебе сказал, что мы устранили все твои проблемы в роли?
   Я и не знала, что это были мои проблемы. Мне казалось, сценария.
   - Да, мистер Тейлор.
   - Мне кажется, это дьявольски удачная мысль. Как ты считаешь?
   - Я считаю, что роль по-прежнему воняет.
   - Джери-Ли, почему с тобой так трудно договориться?
   - Вовсе нетрудно. Но я точно знаю, что я могу и что я не могу  сыгра