л его чей-то голос.
   Фернан круто остановился, озираясь по сторонам,  и  увидал  Кадрусса,
сидевшего с Дангларом за столом под деревьями.
   - Что же ты не идешь к нам? - сказал Кадру ее. - Или ты так  спешишь,
что тебе некогда поздороваться с друзьями?
   - Особенно, когда перед ними еще почти  полная  бутылка!  -  прибавил
Данглар.
   Фернан бессмысленно посмотрел на них и не ответил ни слова.
   - Он совсем ошалел, - сказал Данглар, толкая Кадрусса ногой.  -  Что,
если мы ошиблись, и, вопреки нашим ожиданиям, Дантес торжествует победу?
   - Сейчас узнаем, - отвечал Кадрусс и, повернувшись к молодому челове-
ку, сказал:
   - Ну, что же, каталанец, решаешься или нет?
   Фернан отер пот с лица и вошел в беседку; ее тень как  будто  немного
успокоила его волнение, а прохлада освежила истомленное тело.
   - Здравствуйте, - сказал он, - вы, кажется, звали меня?
   И он без сил опустился на один из стульев, стаявших вокруг стола.
   - Я позвал тебя потому, что ты бежал, как сумасшедший,  и  я  боялся,
что ты, чего доброго, бросишься в море, -  сказал,  смеясь,  Кадрусс.  -
Черт возьми! Друзей не только угощают вином; иной раз им еще мешают наг-
лотаться воды.
   Фернан не то вздохнул, не то всхлипнул и уронил голову на руки.
   - Знаешь, что я тебе скажу, Фернан, - продолжал Кадрусс, начиная раз-
говор с грубой откровенностью простых людей, которые от любопытства  за-
бывают все приличия. - Знаешь, ты похож на отставленного воздыхателя!
   И он громко захохотал.
   - Нет, - отвечал Данглар, - такой молодец не для того  создан,  чтобы
быть несчастным в любви. Ты шутишь, Кадрусс.
   - Вовсе не шучу, ты лучше послушай, как он вздыхает.  Ну-ка,  Фернан,
подними нос да отвечай нам. Невежливо не  отвечать  друзьям,  когда  они
спрашивают о здоровье.
   - Я здоров, - сказал Фернан, сжимая кулаки, но не поднимая головы.
   - А! Видишь ли, Данглар, - сказал Кадрусс, мигнув своему приятелю,  -
дело вот в чем: Фернан, которого ты здесь видишь, добрый и честный ката-
ланец, один из лучших марсельских рыбаков, влюблен в красавицу по  имени
Мерседес, но, к несчастью, красавица,  со  своей  стороны,  по-видимому,
влюблена в помощника капитана "Фараона", а так как "Фараон" сегодня  во-
ротился в порт, то... понимаешь?
   - Нет, не понимаю, - отвечал Данглар.
   - Бедняга Фернан получил отставку, - продолжал Кадрусс.
   - Ну, так что ж? - сказал Фернан, подняв голову и поглядывая на  Кад-
русса как человек, ищущий, на ком бы выместить досаду. - Мерседес ни  от
кого не зависит, не так ли? И вольна любить, кого ей угодно.
   - Если ты так на это смотришь, тогда другое дело! - сказал Кадрусс. -
Я-то думал, что ты каталанец; а мне рассказывали, что  каталанцы  не  из
тех людей, у которых можно отбивать возлюбленных; при этом даже  прибав-
ляли, что Фернан особенно страшен в своей мести.
   Фернан презрительно улыбнулся.
   - Влюбленный никогда не страшен, - сказал он.
   - Бедняга! - подхватил Данглар, притворяясь, что жалеет его от  всего
сердца. - Что ж делать? Он не ожидал, что Дантес воротится так скоро. Он
думал, что Дантес, быть может, умер, изменил, - как знать?  Такие  удары
тем более тяжелы, что приходят всегда неожиданно.
   - Как бы там ни было, - сказал Кадрусс, который все время  пил  и  на
которого хмельное мальгское вино начинало действовать, - как бы  там  ни
было, благополучное возвращение Дантеса  досаждает  не  одному  Фернану:
верно, Данглар?
   - Верно, и я готов поручиться, что это кончится для него плохо.
   - Тем не менее, - продолжал Кадрусс, наливая  Фернану  и  наполняя  в
восьмой или десятый раз свой собственный стакан, между тем  как  Данглар
едва пригубил свое вино, - тем не менее он женится на  красавице  Мерсе-
дес; по крайней мере он для этого воротился.
   Все это время Данглар проницательным взором смотрел на Фернана и  ви-
дел, что слова Кадрусса падают ему на сердце, как расплавленный свинец.
   - А когда свадьба? - спросил Данглар.
   - О! До свадьбы еще дело не дошло! - прошептал Фернан.
   - Да, но дойдет, - сказал Кадрусс. - Это так же верно,  как  то,  что
Дантес будет капитаном "Фараона". Не правда ли, Данглар?
   Данглар вздрогнул при этом неожиданном выпаде, повернулся к  Кадруссу
и пристально посмотрел на него, чтобы узнать, с умыслом ли были  сказаны
эти слова, но он не прочел ничего, кроме зависти на этом лице, уже  пог-
лупевшем от опьянения.
   - Итак, - сказал он, наполняя стаканы, - выпьем  за  капитана  Эдмона
Дантеса, супруга прелестной каталанки!
   Кадрусс отяжелевшею рукою поднес стакан к губам и одним духом  осушил
его. Фернан схватил свой стакан и разбил вдребезги.
   - Стойте! - сказал Кадрусс. - Что там такое на пригорке, по дороге из
Каталан? Взгляни-ка, Фернан, у тебя глаза получше. У меня уже двоится  в
глазах. Ты знаешь, вино - предатель. Точно двое влюбленных идут рядышком
рука об руку. Ах, боже ты мой! Они не подозревают, что мы  их  видим,  и
целуются!
   Данглар следил за каждым движением Фернана,  лицо  которого  приметно
искажалось.
   - Знаете вы их, Фернан? - спросил он.
   - Да, - отвечал он глухим голосом, - это Эдмон и Мерседес.
   - А! Вот оно что! - сказал Кадрусс. - А я и не узнал их. Эй,  Дантес!
Эй, красавица! Подите-ка сюда и скажите нам, скоро  ли  свадьба.  Фернан
такой упрямец, не хочет нам сказать.
   - Да замолчишь ли ты? - прервал его Данглар, делая вид,  будто  оста-
навливает Кадрусса, который с упрямством пьяницы высовывался из беседки.
- Держись крепче на ногах и оставь влюбленных в  покое.  Бери  пример  с
Фернана: он по крайней мере благоразумен.
   Быть может, Фернан, выведенный из себя, подстрекаемый Дангларом,  как
бык на арене, не удержался бы, ибо он уже встал и, казалось, вот-вот ки-
нется на соперника, но Мерседес, веселая и непринужденная, подняла  пре-
лестную головку и окинула всех светлым взором. Од вспомнил ее  угрозу  -
умереть, если умрет Эдмон, - и бессильно опустился на стул.
   Данглар посмотрел на своих собеседников - на отупевшего от вина и  на
сраженного любовью.
   - От этих дураков я ничего не добьюсь, - прошептал он, - боюсь, что я
имею дело с пьяницей и с трусом. Вот завистник, который  наливается  ви-
ном, между тем как ему следовало бы упиваться желчью; вот болван, у  ко-
торого из-под носа похищают возлюбленную и который только и  знает,  что
плачет и жалуется, как ребенок. А между тем у него пылающие глаза, как у
испанцев, сицилийцев и калабрийцев, которые так искусно мстят за себя; у
него такие кулаки, что размозжат голову быку вернее всякого обуха. Поло-
жительно, счастье улыбается Эдмону; он женится на красавице, будет капи-
танам и посмеется над нами, разве только... - мрачная  улыбка  искривила
губы Данглара, - разве только я тут вмешаюсь.
   - Эй! - продолжал кричать Кадрусс,  привстав  в  опершись  кулаком  о
стол. - Эй, Эдмон! Не видишь ты, что ли, друзей, или уж так  загордился,
что не хочешь и говорить с ними?
   - Нет, дорогой Кадрусс, - отвечал Дантес,  -  я  совсем  не  горд,  я
счастлив, а счастье, очевидно, ослепляет ее больше, чем гордость.
   - Дело! - сказал Кадрусс. - Вот это объяснение! Здравствуйте, госпожа
Дантес!
   Мерседес чинно поклонилась.
   - Меня так еще не зовут, - сказала она. - У нас считается, что  можно
накликать беду, если называть девушку по имени ее жениха, когда этот же-
них еще не стал ей мужем; поэтому называйте меня Мерседес, прошу вас.
   - Сосед Кадрусс не так уж виноват, - сказал Дантес, - он  не  намного
ошибся!
   - Так, значит, свадьба будет скоро? - спросил Данглар,  раскланиваясь
с молодою парою.
   - Как можно скорее. Сегодня сговор у моего отца, а завтра или  после-
завтра, никак не позже, обед в честь помолвки здесь, в "Резерве".  Наде-
юсь, будут все друзья: это значит, что вы приглашены, господин  Данглар;
это значит, что и тебя ждут, Кадрусс.
   - А Фернан? - спросил Кадрусс, смеясь пьяным смехом.  -  Фернан  тоже
будет?
   - Брат моей жены - мой брат, - сказал Эдмон, - и мы,  Мерседес  и  я,
были бы глубоко огорчены, если бы его не было с нами в такую минуту.
   Фернан хотел ответить, но голос замер у него в горле, и он не мог вы-
говорить ни слова.
   -  Сегодня  помолвка...  завтра  или  послезавтра  обручение...  черт
возьми, вы очень спешите, капитан!
   - Данглар, - отвечал Эдмон с улыбкой, - я вам скажу то же, что Мерсе-
дес сказала сейчас Кадруссу: не наделяйте меня званием, которого  я  еще
не удостоен; это накличет на меня беду.
   - Прошу прощенья, - отвечал Данглар. - Я только сказал, что вы  очень
спешите. Ведь времени у нас довольно: "Фараон" выйдет в море  не  раньше
как через три месяца.
   - Всегда спешишь быть счастливым, господин Данглар, - кто долго стра-
дал, тот с трудом верит своему счастью. Но это не только себялюбие, -  я
должен ехать в Париж.
   - Вот как! В Париж! И вы едете туда в первый раз?
   - Да.
   - У вас там есть дело?
   - Не мое: надо исполнить последнее поручение бедного нашего  капитана
Леклера. Вы понимаете, Данглар, это дело святое. Впрочем, будьте спокой-
ны, я только съезжу и вернусь.
   - Да, да, понимаю, - вслух сказал Данглар.
   Потом прибавил про себя:
   "В Париж, доставить по назначению письмо,  которое  ему  дал  маршал.
Черт возьми! Это письмо подает мне мысль. А, Дантес, друг мой! Ты еще не
значишься в реестре "Фараона" под номером первым!"
   И он крикнул вслед удалявшемуся Эдмону:
   - Счастливого пути!
   - Благодарю, - отвечал Эдмон, оглядываясь через плечо и дружески  ки-
вая головою.
   И влюбленные продолжали путь, спокойные и счастливые, как два избран-
ника небес...
 
 
   IV. ЗАГОВОР
 
   Данглар следил глазами за Эдмоном и Мерседес, пока они не скрылись за
фортом св. Николая; потом он снова  повернулся  к  своим  собутыльникам.
Фернан, бледный и дрожащий, сидел неподвижно, а Кадрусс  бормотал  слова
какой-то застольной песни.
   - Мне кажется, - сказал Данглар Фернану, - эта свадьба не всем  сулит
счастье.
   - Меня она приводит в отчаяние, - отвечал Фернан.
   - Вы любите Мерседес?
   - Я обожаю ее.
   - Давно ли?
   - С тех пор как мы знаем друг друга; я всю жизнь любил ее.
   - И вы сидите тут и рвете на себе волосы, вместо  того  чтобы  искать
средства помочь горю! Черт возьми! Я думал, что не так водится между ка-
таланцами.
   - Что же, по-вашему, мне делать? - спросил Фернан.
   - Откуда я знаю? Разве это мое дело? Ведь, кажется, не  я  влюблен  в
мадемуазель Мерседес, а вы ищите и обрящете, как сказано в Евангелии.
   - Я уж нашел было.
   - Что именно?
   - Я хотел ударить его кинжалом,  но  она  сказала,  что  если  с  ним
что-нибудь случится, она убьет себя.
   - Бросьте! Такие вещи говорятся, да не делаются.
   - Вы не знаете Мерседес. Если она пригрозила, так уж исполнит.
   - Болван! - прошептал Данглар. - Пусть она убивает  себя,  мне  какое
дело, лишь бы Дантес не был капитаном.
   - А прежде чем умрет Мерседес, - продолжал  Фернан  с  твердой  реши-
мостью, - я умру.
   - Вот любовь-то! - закричал Кадрусс пьяным голосом. - Вот это  любовь
так любовь, или я ничего в этом не понимаю!
   - Послушайте, - сказал Данглар, - вы, сдается мне, славный малый, и я
бы хотел, черт меня побери, помочь вашему горю, но...
   - Да, - подхватил Кадрусс, - говори.
   - Любезный, - прервал его Данглар, - ты уже почти пьян; допей  бутыл-
ку, и ты будешь совсем готов. Пей и не мешайся в наши  дела.  Для  наших
дел надобно иметь свежую голову.
   - Я пьян? - вскричал Кадрусс. - Вот тоже! Я могу  выпить  еще  четыре
таких бутылки: это же пузырьки изпод одеколона! Папаша Памфил, вина!
   И Кадрусс стукнул стаканом по столу.
   - Так вы говорите... - сказал Фернан  Данглару,  с  жадностью  ожидая
окончания прерванной фразы.
   - Я уж не помню, что говорил. Этот пьяница спутал все мои мысли.
   - Ну и пусть пьяница; тем хуже для тех, кто боится вина; у них,  вер-
но, дурные мысли, и они боятся, как бы вино не вывело их наружу.
   И Кадрусс затянул песенку, бывшую в то время в большой моде:
   Все злодеи - водопийцы,
   Что доказано потопом.
   - Вы говорили, - продолжал Фернан, - что хотели бы помочь моему горю,
но, прибавили вы...
   - Да. Но чтобы помочь вашему горю, надо помешать Дантесу жениться  на
той, которую вы любите, свадьба, по-моему, легко может не  состояться  и
без смерти Дантеса.
   - Только смерть может разлучить их, - сказал Фернан.
   - Вы рассуждаете, как устрица, друг мой, - прервал его Кадрусс,  -  а
Данглар у нас умник, хитрец, ученый, он докажет вам, что вы  ошибаетесь.
Докажи, Данглар. Я поручился за тебя. Докажи, что Дантесу не нужно  уми-
рать; притом жалко будет, если Дантес умрет. Он добрый  малый,  я  люблю
Дантеса. За твое здоровье, Дантес!
   Фернан, досадливо махнув рукой, встал из-за стола.
   - Пусть его, - сказал Данглар, удерживая каталанца, - он хоть пьян, а
не так далек от истины. Разлука разделяет не  хуже  смерти;  представьте
себе, что между Дантесом и Мерседес выросла тюремная стена; она разлучит
их точно так же, как могильный камень.
   - Да, но из тюрьмы выходят, - сказал Кадрусс, который,  напрягая  ос-
татки соображения, цеплялся за разговор, - а когда  человек  выходит  из
тюрьмы и когда он зовется Эдмон Дантес, то он мстит.
   - Пусть! - прошептал Фернан.
   - Притом же, - заметил Кадрусс, - за что сажать Дантеса в тюрьму?  Он
не украл, не убил, не зарезал...
   - Замолчи! - прервал его Данглар.
   - Не желаю молчать! - сказал Кадрусс. - Я желаю, чтобы  мне  сказали,
за что сажать Дантеса в тюрьму. Я люблю Дантеса. За твое здоровье,  Дан-
тес!
   И он осушил еще стакан вина.
   Данглар посмотрел в окончательно посоловевшие глаза портного  и,  по-
вернувшись к Фернану, сказал:
   - Теперь вы понимаете, что нет нужды убивать его?
   - Разумеется, не нужно, если только, как вы говорите,  есть  средство
засадить Дантеса в тюрьму. Но где это средство?
   - Если хорошенько поискать, так найдется, - сказал Данглар. - А впро-
чем, - продолжал он, - чего ради я путаюсь в это дело? Ведь меня оно  не
касается.
   - Не знаю, касается ли оно вас, - вскричал Фернан, хватая его за  ру-
ку, - но знаю, что у вас есть причины ненавидеть Дантеса. Кто сам  нена-
видит, тот не ошибается и в чужом чувстве.
   - У меня причины ненавидеть Дантеса? Никаких, даю вам слово. Я видел,
что вы несчастны, и ваше горе возбудило во мне участив, вот  и  все.  Но
если вы думаете, что я стараюсь для себя, тогда прощайте, любезный друг,
выпутывайтесь из беды, как знаете.
   Данглар сделал вид, что хочет встать.
   - Нет, останьтесь! - сказал Фернан, удерживая его. - Не  все  ли  мне
равно в конце концов, ненавидите вы Дантеса или нет. Я его ненавижу и не
скрываю этого. Найдите средство, и я все исполню; только не смерть,  по-
тому что Мерседес сказала, что она умрет, если убьют Дантеса.
   Кадрусс, опустивший голову на стол, поднял ее и посмотрел  тяжелым  и
бессмысленным взглядом на Фернана и Данглара.
   - Убьют Дантеса! - сказал он. - Кто собирается убить Дантеса? Не  же-
лаю, чтобы его убивали. Он мне друг, еще сегодня утром он предлагал  по-
делиться со мной деньгами, как поделился с ним я. Не желаю, чтобы убива-
ли Дантеса!
   - Да кто тебе говорит, что его хотят убить, дурак! - прервал Данглар.
- Мы просто шутим. Выпей за его здоровье, - продолжал он, наполняя  ста-
кан Кадрусса, - и оставь нас в покое.
   - Да, да, за здоровье Дантеса! - сказал Кадрусс, выпивая вино.  -  За
его здоровье!.. За его здоровье!.. Вот!..
   - Но... средство?.. средство? - спрашивал Фернан.
   - Так вы еще не нашли его?
   - Нет, ведь вы взялись сами...
   - Это правда, - сказал Данглар. - У французов перед испанцами то пре-
имущество, что испанцы обдумывают, а французы придумывают.
   - Ну, так придумайте! - нетерпеливо крикнул Фернан.
   - Человек! - крикнул Данглар. - Перо, чернил и бумаги!
   - Перо, чернил и бумаги? - пробормотал Фернан.
   - Да, я бухгалтер: перо, чернила и бумага - мои орудия, без них я ни-
чего не могу сделать.
   - Перо, чернил и бумаги! - крикнул в свою очередь Фернан.
   - На том столе, - сказал трактирный слуга, указывая рукой.
   - Так подайте сюда.
   Слуга взял перо, чернила и бумагу и принес их в беседку.
   - Как подумаешь, - сказал Кадрусс, ударяя рукой по бумаге, - что  вот
этим вернее можно убить человека, чем подкараулив его  на  опушке  леса!
Недаром я пера, чернил и бумаги всегда боялся больше, чем шпаги или пис-
толета.
   - Этот шут не так еще пьян, как кажется, - заметил Данглар. - Подлей-
те ему, Фернан.
   Фернан наполнил стакан Кадрусса, и тот, как истый пьяница, отнял руку
от бумаги и протянул ее к стакану.
   Каталанец подождал, пока Кадрусс, почти сраженный этим новым  залпом,
не поставил или, вернее, не уронил стакан на стол.
   - Итак? - сказал каталанец, видя, что последние остатки рассудка Кад-
русса утонули в этом стакане.
   - Итак, - продолжал Данглар, - если бы, например, после такого плава-
ния, какое совершил Дантес, заходивший в  Неаполь  и  на  остров  Эльба,
кто-нибудь донес на него королевскому прокурору, что он  бонадартистский
агент...
   - Я донесу! - живо вскричал каталанец.
   - Да, но вам придется подписать донос, вас поставят на очную ставку с
тем, на кого вы донесли. Я, разумеется,  снабжу  вас  всем  необходимым,
чтобы поддерживать обвинение, но Дантес не вечно будет  в  тюрьме.  Ког-
да-нибудь он выйдет оттуда, и тогда горе тому, кто его засадил!
   - Мне только и нужно, чтобы он затеял со мною ссору.
   - А Мерседес?  Мерседес,  которая  возненавидит  вас,  если  вы  хоть
пальцем тронете ее возлюбленного Эдмона!
   - Это верно, - сказал Фернан.
   - Нет, нет, - продолжал Данглар, - если уж решаться на  такой  посту-
пок, то лучше всего просто взять перо, вот так, обмакнуть его в  чернила
и написать левой рукой, чтобы не узнали почерка, маленький доносец  сле-
дующего содержания.
   И Данглар, дополняя наставление примером, написал левой рукой  косыми
букве-ми, которые не имели ничего общего с его обычным почерком, следую-
щий документ, который и передал Фернану.
   Фернан прочел вполголоса:
   - "Приверженец престола и веры уведомляет господина королевского про-
курора о том, что Эдмон Дантес, помощник капитана на  корабле  "Фараон",
прибывшем сегодня из Смирны с заходом в Неаполь и Порто-Феррайо, жнея от
Мюрата письмо к узурпатору, а от узурпатора  письмо  к  бонапартистскому
комитету в Париже.
   Если он будет задержан, уличающее его письмо будет найдено  при  нем,
или у его отца, или в его каюте на "Фараоне".
   - Ну вот, - сказал Данглар, - это похоже на дело,  потому  что  такой
донос никак не мог бы обернуться против вас самих, ж все пошло  бы  само
собой. Оставалось бы только сложить письмо вот так и надписать:  "Госпо-
дину королевскому прокурору". И все было бы кончено.
   И Данглар, посмеиваясь, написал адрес.
   - Да, все было бы кончено, - закричал Кадру ее, который, собрав  пос-
ледние  остатки  рассудка,  следил  за  чтением  письма  и  инстинктивно
чувствовал, какие страшные последствия мог иметь подобный донос,  -  да,
все было бы кончено, но это было бы подло!
   И он протянул руку, чтобы взять письмо.
   - Именно потому, - отвечал Данглар, отодвигая (от него письмо, - все,
что я говорю, и все, что я делаю, это только шутка, и я  первый  был  бы
весьма огорчен, если бы что-нибудь случилось с нашим  славном  Дантесом.
Посмотри!
   Он взял письмо, скомкал его и бросил в угол беседки.
   - Вот это дело! - сказал Кадрусс. - Дантес - мой друг, и я  не  хочу,
чтобы ему вредили.
   - Да кто же думает ему вредить! Уж верно не я и не Фернан!  -  сказал
Данглар, вставая и посматривая на каталанца, который  искоса  поглядывал
на бумагу брошенную в угол.
   - В таком случае, - продолжал Кадрусс, - еще вина! Я хочу  выпить  за
здоровье Эдмона и прекрасной Мерседес.
   - Ты и так уж слишком много пил, бражник, - сказал Данглар, - и  если
еще выпьешь, то тебе придется заночевать здесь, потому что т