ось искусство
переработки сахара.
     Воспитанный в среде промышленников и деловых людей,  сам очень активный
и   предприимчивый,   привыкший  вести   переговоры  со   своими  партнерами
по-американски,  быстро  и  по-деловому,  Томери уже  в  первые годы  своего
управления сахарными  заводами  значительно увеличил  и  без  того  огромное
состояние, завещанное ему отцом.
     Очень красивый,  к  тому же и  сказочно богатый мужчина,  он пережил не
одно любовное приключение:  этот закоренелый холостяк пользовался,  несмотря
на то, что его возраст уже перевалил за полвека, репутацией отъявленного Дон
Жуана.
     Злые  языки  одно  время намекали на  существовавшую связь между ним  и
баронессой де Вибре - и на этот раз они не ошибались.
     Впрочем,   их   тайные   отношения   сопровождались  самым   корректным
поведением. Они всегда старались быть тактичными по отношению друг к другу и
заботились о соблюдении приличий.
     Затем,  с  возрастом,  пришла усталость,  как с  одной,  так и с другой
стороны,  особенно со  стороны Томери,  который,  непостоянный,  как  многие
представители сильного пола,  отправился завоевывать новые женские сердца, а
его  страсть  к  баронессе де  Вибре  постепенно и  незаметно превратилась в
сильную и нежную,  почти братскую дружбу, в то время как баронесса в глубине
своего сердца хранила, наверное, более глубокое и более сильное чувство.
     - Но почему,  - спросил Томери, прервав разговоры о своем ревматизме, -
я не вижу на ваших губах,  мой дорогой друг,  той прекрасной улыбки, которая
придает вам такую прелесть?
     Баронесса  де  Вибре,  посмотрев  своими  прекрасными глазами  в  глаза
Томери, грустно улыбнулась:
     - Боже мой, нельзя же вечно улыбаться.
     - У вас, наверное, какие-то неприятности?
     - И да,  и нет.  Все то же самое,  я не собираюсь от вас, моего старого
друга, скрывать что-либо: опять дыра в финансах... Но не беда, деньги - дело
наживное.
     Томери покачал головой:
     - Признаюсь, я ожидал этого, бедная моя Матильда, вы никогда не станете
благоразумной!
     Баронесса сделала недовольную гримасу:
     - Вы хорошо знаете, что я веду себя благоразумно... Просто бывают такие
моменты,  когда испытываешь финансовые затруднения! Вчера я направила письмо
своим банкирам с  просьбой прислать мне пятьдесят тысяч франков,  но  до сих
пор я не получила от них никаких вестей...
     - Это  не  имеет  большого значения,  в  банке  Барбе-Нантей вы  всегда
получите кредит...
     - О,  -  воскликнула баронесса де Вибре,  - я на этот счет не испытываю
никаких опасений,  но просто обычно они тут же присылают требуемую сумму,  в
то время как сегодня никто не явился из банка...
     - Матильда,  -  нежно пожурил ее Томери,  - вы, должно быть, провернули
очередную неудачную сделку,  раз  вам  так  срочно  понадобилась кругленькая
сумма! Держу пари, что вы опять купили одну из этих медных шахт на Урале?
     - Я  думала,  что их  акции поднимутся,  -  извиняющимся тоном ответила
баронесса,  опустив  глаза,  словно  уличенная в  чем-то  дурном  девица  из
пансиона.
     Томери,  который в  это  время  поднялся и  расхаживал вдоль и  поперек
гостиной, остановился напротив нее:
     - Прошу вас,  когда вы  будете еще раз заключать подобного рода сделки,
советуйтесь со сведущими компетентными людьми. Банк Барбе-Нантей всегда даст
вам полезные советы; я сам, вы это знаете...
     - Бог с ними,  с деньгами,  это не имеет никакого значения,  - перебила
баронесса де Вибре,  не очень желая выслушивать предостережения своего очень
мудрого друга,  -  чего вы хотите? Это последнее развлечение, которое у меня
осталось!  Я люблю игру,  которая заставляет переживать,  волноваться... Это
единственное удовольствие, которое осталось для старой женщины...
     Томери хотел возразить и продолжить свои наставления,  но тут баронесса
де  Вибре неожиданно заявила,  бросив вопросительный взгляд на стенные часы,
висевшие рядом с камином:
     - Я сегодня заставлю вас немного подождать с ужином.
     И с оттенком хитрости в голосе произнесла,  глядя прямо в глаза Томери,
чтобы увидеть его реакцию:
     - Но  вы  будете награждены за  ваше ожидание,  я  пригласила сегодня к
ужину Соню Данидофф.
     Томери не успел ответить, как двери гостиной распахнулись.
     Ослепительная красавица княгиня Соня Данидофф входила в комнату,  шурша
юбкой,  под  которой  угадывались  дерзкие  прелести  великолепного создания
природы.
     - Приношу мои извинения,  дорогая баронесса,  -  воскликнула она, - что
приехала так поздно, но улицы Парижа так забиты...
     - И я живу так далеко, - добавила баронесса де Вибре.
     - Вы  живете  в  чудесном  квартале,  -  поправила ее  княгиня,  будучи
настоящей светской дамой.
     Тут она наконец заметила гостя баронессы.
     - Томери!  Вы!  -  произнесла она,  слегка напуская на себя равнодушный
вид. - И вы здесь!
     Изящным  и  благородным  жестом  княгиня  протянула  для  поцелуя  руку
богатому сахарозаводчику.
     Двери гостиной вновь широко распахнулись.
     Антуан с серьезным и чопорным видом объявил:
     - Госпожа баронесса, кушать подано!..
     - Нет, нет, - воскликнула баронесса, отказываясь от руки, протянутой ей
своим старым другом,  -  ведите княгиню,  мой дорогой, а я буду следовать за
вами... одна.
     Томери покорился.  Он шагал,  высокий,  сильный и широкоплечий, рядом с
ним фигура Сони Данидофф казалась особенно хрупкой, гибкой, тонкой и нежной.
     Подавив глубокий вздох,  баронесса не могла не подумать,  глядя на них,
хотя сердце ее немного сжималось от боли:  "Какой прекрасной парой они могли
бы быть... Какой прекрасной парой они будут!"
     Ужин  затянулся,  лишь  около десяти гости баронессы де  Вибре покинули
столовую, чтобы пройти в гостиную.
     Томери разрешили выкурить сигару,  не удаляясь от дам, впрочем, княгиня
согласилась выкурить одну сигарету восточного табака,  а баронесса де Вибре,
чтобы не остаться в долгу, позволила себе налить рюмку ликера.
     После ужина,  сопровождавшегося изысканными винами, разговор оживился и
баронессе удалось,  не подавая виду,  что она к этому стремится, разговорить
собеседников.
     Она поняла,  что зарождается серьезная связь,  с каждым днем сближающая
Томери с княгиней Данидофф, молодой, красивой и богатой вдовой.
     Связь  наверняка  не  такая,   как  другие,   поскольку  княгиня  была,
по-видимому, не из тех, кого покидают, не оставляя никаких гарантий. Это был
флирт  великосветской дамы,  одновременно  и  серьезной  и  кокетливой,  для
которой   перспектива  выйти   замуж   за   богача-миллионера  не   казалась
непривлекательной.
     Разумеется,  о  чем-либо  определенном говорить было еще  рано,  но  не
Томери ли робко упомянул о том,  что он намеревается вскоре устроить большой
бал  и  тем  самым  якобы отметить завершение строительства нового особняка,
который он приказал выстроить в парке Монсо...
     И потом,  он с таким мучительным ожиданием высказал мысль о том, что он
хочет найти себе партнершу для того,  чтобы вести котильон... так как Томери
считал абсолютно необходимым вести котильон!
     Тогда  баронесса  де  Вибре  высказала предположение,  что  помочь  ему
выступить в этой важной роли лучше всех сможет княгиня Соня Данидофф...
     Княгиня и Томери захлопали в ладоши... и тут же приняли предложение.
     Баронесса  сделала  для  себя  вывод:  "Да,  это  становится очевидным,
женитьба Томери -  лишь вопрос времени..." Итак,  следовало смириться с этой
мыслью.
     Около  половины  двенадцатого Соня  Данидофф  выразила  желание  уехать
домой.
     Томери, колеблясь, смотрел по очереди то на одну, то на другую женщину,
не зная, что ему следует предпринять в сложившейся ситуации.
     Баронесса де  Вибре была благодарна ему за  терзавшие его сомнения,  не
позволяющие решиться на определенный шаг.
     Как  женщина,  навсегда распрощавшаяся со  своей  угасшей любовью,  она
решительным тоном,  глядя Томери прямо в глаза, чтобы тот не заподозрил в ее
словах никакой задней мысли, произнесла:
     - Мой дорогой,  я  думаю,  вы не собираетесь позволить княгине уехать в
одиночестве? Я надеюсь, она разрешит вам проводить себя домой?
     Сияющая от радости, княгиня крепко сжала руки баронессы де Вибре.
     - Вы добрый, добрый друг! - воскликнула она в порыве искренней любви.
     Затем,  вопросительно заглянув баронессе в глаза, она взволнованно и не
очень решительно произнесла:
     - Я хотела бы вас обнять.
     Вместо ответа баронесса де Вибре протянула руки,  и  обе женщины крепко
обнялись.
     Когда  шум  мотора  автомобиля,  увозящего княгиню  Соню  и  миллионера
Томери,  затих  вдали,  баронесса де  Вибре  вернулась в  свою  спальню;  на
ресницах у нее блестела маленькая теплая слезинка.  Но она тут же справилась
с волнением.
     В дверь тихонько постучали.
     - Войдите, - сказала она.
     Это был Антуан.
     - Прошу  прощения,  что  побеспокоил госпожу баронессу,  но  сегодня до
ужина госпожа баронесса,  как мне казалось,  с нетерпением ждала новостей...
Поэтому я позволил себе принести госпоже баронессе последнюю почту...
     - Вы правильно поступили, Антуан...
     Г-жа де Вибре взяла с  серебряного подноса,  который протянул ей слуга,
два лежавших там письма.
     - Можете идти.
     - Доброй ночи, госпожа баронесса...
     - Доброй ночи, Антуан.
     В тот момент, когда дворецкий подходил к двери, г-жа де Вибре вновь его
окликнула:
     - Антуан,  скажите горничной,  пусть она  меня  не  ждет:  я  разденусь
сама...
     Баронесса де  Вибре  присела за  письменный стол,  чтобы прочитать свою
почту.
     - Ах,  это милый Жак Доллон!  Я как раз сегодня думала о нем... Да, да,
надо съездить к нему...
     Баронесса  машинально  положила  записку  художника-керамиста  в   свою
сумочку,  но  тут же  удивленно подняла брови,  заметив на  обратной стороне
второго конверта инициалы Б. Н., которыми, как ей было известно, подписывали
деловые бумаги ее банкиры господа Барбе и Нантей.
     Письмо было  очень  длинное и  подробное,  написанное правильным мелким
убористым почерком.
     Сначала  баронесса  де  Вибре  читала  письмо  рассеянно,   по-прежнему
погруженная в  мысли  о  Соне  Данидофф и  Томери,  но  вскоре чтение письма
приковало все ее внимание.
     - Ах,  боже  мой!  Ах,  боже  мой!  -  несколько  раз  пробормотала она
приглушенным голосом.

     Уже   давно  все   стихло  в   изящном  особняке,   стоящем  на   авеню
Анри-Мартен...
     С улицы не доносилось никаких посторонних звуков, было тихо и пустынно,
только темная ночь царствовала за окном...
     И  когда стенные часы,  висевшие в  малой гостиной,  пробили три  часа,
спальня баронессы де Вибре все еще была залита светом!
     С  того  момента,   как  баронесса  прочла  письмо  от  своих  банкиров
Барбе-Нантей, она ни на миг не покидала места за письменным столом.
     Баронесса беспрерывно писала...
     ...Вот  что  произошло за  двое  суток до  непонятного происшествия,  в
результате  которого  несчастную  женщину  обнаружили мертвой  в  мастерской
художника Жака Доллона.



Глава III. Исчезнувший труп

     Около  девяти  часов  утра  журналисты  "Капиталь",  одной  из  крупных
вечерних  газет,  собравшись  в  просторной комнате  редакции,  приступили к
работе над своими газетными материалами.  Вокруг царила привычная суета:  то
здесь, то там раздавался смех, завязывались горячие споры.
     Если  бы  посторонний оказался в  этой "клетке для  диких зверей",  он,
наверное,  просто подумал бы,  что попал на переменку в школе,  где резвятся
школьники, а не оказался перед знаменитостями французской прессы.
     Появление  Жерома  Фандора  в   редакционной  комнате  было   встречено
ироничным и одновременно дружеским гулом, сопровождавшимся веселыми шутками.
     Один из его товарищей крикнул:
     - Эй,   репортер!   Вы   сегодня  что-то   поздно  проснулись,   оно  и
неудивительно, ведь вчера вечером вас встречали на Центральном рынке, где вы
брали интервью у персонажа,  точь-в-точь похожего на Золотой Шлем!  Странные
места вы находите для посещений!
     - Ну,  знаешь!  -  подхватил другой. - Фандор просто решил отдохнуть от
серьезных дел,  накануне он брал интервью у посла Италии. Отличный получился
репортаж!  Особенно,  когда подумаешь, что Фандор ничего не знает о том, что
происходит по ту сторону Альп...
     Но  молодой  человек  проходил вперед,  быстро  пожимая руки  направо и
налево и отмалчиваясь на профессиональные "шуточки" собратьев по перу.
     К тому же,  как и всех, кто входил в этот час в редакционную комнату со
своими материалами,  Фандора заботило лишь  одно:  узнать,  куда он  сегодня
отправится на  охоту  за  новостями.  Это  определял ответственный секретарь
редакции, решения которого, в свою очередь, зависели от текущих событий.
     Как раз в этот момент его и подозвал ответственный секретарь:
     - Фандор,  подойдите на  минуту,  я  тут  занимаюсь версткой очередного
номера. Что у вас сегодня есть для меня?
     - Не знаю. Кто освещает прибытие короля Испании?
     - Маре.  Он  только что  туда  отправился.  У  вас  с  собой  последний
бюллетень агентства Авас?
     - Вот он...
     - К сожалению,  почти пустой,  -  заметил секретарь редакции, - вот это
заставит  покрутиться  наших  коллег  из   "Паризьен",   которым  не  хватит
заголовков.
     - Надо же, - усмехнулся Фандор, - как, вы не любите крупные заголовки?
     - Нет,  я ничего не имею против них,  но когда газета состоит только из
них...  Однако это не говорит мне, куда вас послать... Ах да, вы знаете, мне
понравилась ваша  заметка о  деле  с  улицы  Норвен.  Вчера вечером мы  всех
обскакали с  этой новостью...  Нельзя ли  что-нибудь выжать из этой истории?
Между ними не было никакого романа?..
     - Что вы хотите сказать?
     - Вы  не  можете  вытащить  на  свет  что-нибудь  слегка  скандальное о
баронессе де Вибре, о Доллоне? В конце концов, неважно о ком! Так или иначе,
это - единственное преступление дня, а рубрику надо поддерживать...
     Жером Фандор на секунду задумался.
     - Вы не хотите экскурс в прошлое?
     - Какое прошлое?
     - Ну, как же, вы не догадываетесь?
     - Нет.
     - Ах,  дорогой мой,  нам приходится не в  первый раз упоминать на наших
страницах эти фамилии... Ну-ка, вспомните о деле Герна...
     - А, эта драма, в которой была замешана одна великосветская дама... Как
ее, леди... леди Белтам?
     - Совершенно верно... Вы же знаете, что Доллоны, Жак и Элизабет, - дети
старого управляющего Доллона,  погибшего при  весьма  странных и  загадочных
обстоятельствах,  когда он ехал на поезде в Париж,  чтобы дать свидетельские
показания на процессе по делу Герна?..
     - Да, правильно, - сказал ответственный секретарь, - Доллон-отец служил
управляющим у маркизы де Лангрюн... пожилой женщины, убитой в своей спальне,
не так ли?
     - Да,  но после смерти своей хозяйки он поступил на службу к  баронессе
де Вибре, баронессе, убитой вчера...
     - Ну и  ну,  не везет же этим людям...  Но послушайте,  Фандор,  я  тут
думаю...  Сначала отец,  потом сын...  Если молодой Доллон убил баронессу де
Вибре,  то  не  кажется ли  вам,  что  его  отец мог быть убийцей маркизы де
Лангрюн?
     Жером, внезапно посерьезнев, покачал головой.
     - Нет,  старина,  вчерашнее убийство - довольно заурядное преступление,
за  которым  не  скрывается  никаких  тайн.  Убийство  маркизы  де  Лангрюн,
напротив, вогнало в пот всю французскую полицию...
     - Которая, однако, ничего не нашла?
     - Ошибаетесь!  Вспомните!  О, для вас эти дела уже давно канули в Лету,
но я вижу их перед глазами, словно они имели место не несколько лет назад, а
только вчера... Дело Герна было одним из первых дел, которые я расследовал с
Жювом... Именно благодаря тем приключениям я и попал в газету "Капиталь"...
     - И  вы  чертовски гордились,  а,  Фандор?  Бог  мой,  вы  нам  все уши
прожужжали  о  вашем  Жюве  и  об  этом  таинственном,   необычном,   всегда
ускользающем из рук полиции бандите,  способном на самые страшные жестокости
и самые безумные хитрости... об этом Фантомасе!..
     - Дорогой  мой,  -  сказал  Фандор,  -  не  смейтесь над  Фантомасом...
Конечно,  в обществе принято считать, что Фантомас был чистой воды выдумкой,
моей и Жюва,  что Фантомас никогда не существовал... Но это лишь потому, что
никто так и  не  сумел установить личность этого чудовищного и  одновременно
гениального человека,  никто не смог надеть на него наручники...  Вы знаете,
Жюв заплатил своей жизнью за безуспешное преследование Фантомаса...
     - Смерть этого знаменитого сыщика была просто кошмарной!
     - Нет,  вы ошибаетесь.  Жюв погиб на поле брани. В гот миг, когда после
ужасно  трудного  и   опасного  расследования  -   это  было  уже  не   дело
Герна-Фантомаса,  а дело с бульвара Инкерман в Нейи, - Фантомас был загнан в
тупик,  Жюв хорошо понимал,  что он рискует своей жизнью,  заходя в особняк,
где  спрятался бандит...  Последнему удалось взорвать дом и  похоронить Жюва
под его обломками. Фантомас оказался сильнее, но Жюв, на мой взгляд, получил
самую красивую смерть,  которую он  мог  бы  себе  пожелать...  Смерть среди
сражения, благородная смерть...
     - Благородная? В чем?
     - Мой  дорогой,  -  четко выделяя слова,  произнес Фандор,  -  для всех
честных умов смерть Жюва,  как  ничто другое,  явилась доказательством того,
что Фантомас существовал...  Более того, она заставила Фантомаса исчезнуть и
тем  самым  вернула обществу мир  и  покой...  Жюв  заплатил жизнью за  свою
окончательную победу, поскольку он обезвредил Фантомаса...
     - Но сейчас об этом уже никто не говорит,  хотя стоит только глянуть на
вашу улыбку, Фандор, а?..
     И секретарь редакции шутливо погрозил пальцем своему коллеге:
     - Держу пари, что вы по-прежнему верите в Фантомаса... и что однажды вы
напишете нам прекрасную статью, где объявите о его новом преступлении...
     Жером Фандор уже  давно понял тщетность своих попыток убедить тех,  кто
не следил за уголовной хроникой последних лет, в существовании Фантомаса.
     Он знал,  что тот существует, но Жюв умер, и никто другой не мог узнать
правды.
     Поэтому Жером Фандор уклонился от ответа.
     - Все это, дружище, - после небольшой паузы начал он, - не говорит нам,
чем  мы  заполним  сегодняшний  номер...  В  отличие  от  дел,  связанных  с
Фантомасом,  которые были действительно ужасными и захватывающими, вчерашнее
убийство,  я повторяю вам, абсолютно не похоже на них. Из него получится еще
несколько строчек, не больше.
     - Значит, нельзя найти ничего компрометирующего в убийстве баронессы де
Вибре?
     - Я думаю, нет: еще раз говорю вам, - это совершенно банальная история.
Пожилая  женщина  покровительствует молодому художнику,  любовницей которого
она является или нет -  это неважно,  -  и  все заканчивается тем,  что этот
малый отправляет ее на тот свет,  как только узнает,  что он фигурирует в ее
завещании.
     - Ах,  так! Ну, ладно, в таком случае вам лучше подготовить материал об
артезианском колодце. Вы уже читали об этом, а? Авас сообщает, что церемония
открытия состоится в три часа. Сходите туда, там соберется немало "шишек"!
     Жером Фандор кивнул головой.
     - Договорились. Какой объем?
     - Ну,  я  вас  поставлю на  вторую  страницу,  можете  сделать довольно
большую статью, на полторы полосы, согласны?
     Фандор пожал плечами:
     - О, я всегда согласен... Если вы хотите, я дам вам свой материал через
полчаса, а фамилии я поставлю вечером.
     - Отлично,   мы   выиграем  время,   но  в   таком  случае  без  особых
подробностей, пожалуйста.
     - Не волнуйтесь,  дружище.  Вы же знаете,  что я специалист по статьям,
опережающим события.
     Репортер пошел к своему рабочему столу и тотчас же принялся набрасывать
изложение событий "лицом, присутствовав