ьбу Вэракка.
   - Я знаю, До'ош. Ты себя береги!
   Она схватила голубую накидку (точнее,  она когда-то  была голубой,  а
сейчас ее цвет угадывался далеко не с  первого раза) и две энергообоймы.
Девушка   крадучись,   прикрываясь   обгоревшими,   иссеченными  плазмой
остатками машин,  и  разбитыми бетонными колоннами,  поползла к  далекой
отсюда  стене,  а  До'ош  с  удвоенной яростью  принялся посылать вперед
выстрел за выстрелом;  бывшие рядом килрачи немедленно поддержали его, и
на каких-то пару минут на их участе ни один человек не смел даже поднять
головы.
   Далеко  у   полуразрушенной  стены  среди  серо-черных  глыб   бетона
мелькнуло голубое пятно.  "Леа!  Почти добралась!"  -  подумал До'ош,  с
облегчением переводя дух. Молодой килрач начал отворачиваться, выискивая
новую цель,  как  совсем рядом от  этого места из  клубов дыма выскочила
перепачканная в саже и копоти фигура с поднятой вверх рукой.  Расстояние
мешало рассмотреть его лицо,  но  и  без этого все было ясно:  кто-то из
людей незамеченным подобрался вплотную к  врагу и  решил посмертно стать
героем.
   - Леа! - закричал До'ош, надрывая горло; ужас, равного которому он не
испытывал за все это кошмарное утро,  ледяным молотом ударил его. - Леа,
берегись!!!
   От развалин в  грудь обезумевшему самоубийце метнулось сразу три луча
плазмы; серебристой рыбкой мелькнул нож, исчезнув в горле человека... Но
До'ош  видел только вываливающееся из  руки  того,  что  миг  назад было
человеком, светло-зеленое овальное металлическое яйцо...
   - ЛЕАааа!!!  -  не сознавая,  что делает, До'ош бросился туда, и лишь
великолепная реакция бывшего рядом килрача спасла ему  жизнь:  не  долго
мудрствуя,  он  ударил До'оша по  ногам,  всего  на  полсекунды опередив
слаженный  залп   людей.   Священник  с   Хорраг  Лэйт'тэйрра  упал   на
выщербленный бетон,  заходясь в отчаянном, безнадежном крике, всей душой
желая оказаться там, рядом с Леа, схватить ее, унести прочь...
   Вибрирующий удар, от которого вздрагивает все...
   Заволакивающей потолок и стены завитки хищного огня...
   Тьма...

   * 24 *
   14:27

   Сотни мужчин и  женщин тряслись от страха в центре огромного зала,  а
двадцать килрачей держали эту толпу под прицелом. Главный церемониальный
зал городской ратуши в прошлом видел разные собрания, но еще никогда ему
не выпадало быть вместилищем для без малого пятнадцати сотен заложников.
   Килрачи  почти   не   встретили  сопротивления,   захватывая  ратушу.
Последний серьезный заслон  ждал  их  на  центральной площади,  стоивший
сорока трем килрачам жизни; двадцать восемь солдат внутреннего гарнизона
слишком поздно поняли,  что остановить килрачей не удастся, и попытались
отойти назад.  Сделай они это с самого начала -  у них бы были шансы,  а
так перекрестный огонь зашедших с  флангов положил последнего в двадцати
шагах от сооруженной на скорую руку баррикады.
   - Вэракк,  здание осмотрено,  охрана выставлена на  каждом уровне,  -
Сейтта, совсем молодая, но пользовавшаяся большим уважением всех, кто ее
знал, девушка поднялась при виде математика.
   Вэракк кивнул,  мимоходом вспоминая безудержную ярость этой  хрупкой,
изящной девушки, с которой она повела своих на решающий штурм баррикады.
   - Мы  нашли  исправный передатчик и  небольшой арсенал,  -  поделился
своими новостями он.  - Сил противника пока не видно, но я не думаю, что
они задержаться.
   - Вы уже передали ультиматум?
   - Пока нет.  Сперва мы должны продемонстрировать им серьезность наших
намерений. Скольких охранников мы захватили?
   Сейтта вздрогнула, сглатывая комок в горле.
   - Восемь, Вэракк. Может...
   - Никаких "может"!  - жестко оборвал ее Вэракк. - Приведите их сюда и
по-быстрее! У нас не так много времени, чтобы его терять!
   - Они уже здесь,  -  тихо сказала Сейтта, показывая глазами на группу
людей поодаль.  Три женщины,  пять мужчин -  все молодые,  с  одинаковым
затравленным  выражением  в   глазах.   При   захвате  ратуши   они   не
сопротивлялись,  рассчитывая, что им сохранят жизнь, и в другой ситуации
они не так уж ошибались бы. В другой...
   - Поднимайте их! - Вэракк щелкнул предохранителем бластера. - Олсса -
включайте запись!
   Панический шепот  прокатился по  толпе заложников,  при  виде  быстро
идущих  к  ним  килрачей;  Сейтта не  отставала от  Вэракка ни  на  шаг,
несмотря на  застывшую на лице маску ужаса перед тем,  что им предстояло
совершить.
   Вблизи они оказались еще моложе,  чем думал Вэракк:  пожалуй,  самому
старшему  было  не  больше  двадцати  лет.   Сторожившие  людей  килрачи
бесцеремонно заставили их встать на ноги,  затем трое уверенно подошли к
Вэракку с  Сейтта.  Математик не  сказал им  ни  слова,  как и  девушке,
стоявшей рядом с  ним:  здесь каждый должен был  сделать свой выбор сам!
Отдать подобный приказ кому-то другому -  он даже и помыслить не мог про
такое!   "Да  простят  меня  Ушедшие!"  -  взмолился  про  себя  Вэракк,
безуспешно стараясь вызвать сжигающую душу ярость, с которой можно легко
совершить и  не такое,  но вместо этого стыд и  бесконечное отвращение к
самому себе лишь усилились.
   Вэракк  вздохнул,   собираясь  с  мыслями.   Под  потолком  прозвенел
мелодичный  сигнал  -   запись  происходящего  началась;   немедленно  в
громадном помещении установилась мертвая тишина.
   - Вы держите взаперти несколько сотен наших детей,  - без предисловий
начал на лингвосе Вэракк,  вглядываясь в лицо каждого из восьми стоявших
перед ним людей.  Было бы легче не смотреть на них,  но математик упрямо
заставлял себя  смотреть и  запоминать.  -  У  нас  почти полторы тысячи
заложников, которых мы предлагаем обменять. Вы освобождаете детей, даете
транспортный корабль,  а мы,  как только дети покинут планету, отпускаем
заложников  и  прекращаем сопротивление.  Мы  даем  вам  на  размышление
полтора часа  по  вашему времени:  после истечения этого срока мы  будем
каждые пятнадцать минут убивать по тридцать человек до тех пор,  пока вы
не одумаетесь, или пока мы не перебьем всех заложников, - в толпе людей,
напряженно слушавшей речь гиганта,  раздались крики ужаса и стоны: самые
слабые падали в обморок,  другие разражались рыданиями - здесь никого не
требовалось убеждать в правдивости слов килрача.  - А это - вам пища для
размышлений!
   "Простите меня,  Ушедшие!"  -  отчаянно  повторил  про  себя  Вэракк,
вскидывая бластер. Пленники перед ними отшатнулись, высокая, русоволосая
девушка   что-то   закричала,   умоляюще  протягивая  вперед   руки.   -
"Простите..."
   И первым спустил курок!

   * 25 *
   14:42

   "Тревога!  Тревога!" - выли сирены, посылая темно-алые блики на стены
и  металлическую палубу.  "Тревога,  тревога!" -  вторила голоса из всех
коммуникаторов.
   - Лейтенант?  -  Николай Белов, на ходу застегивая сьютер, подбежал к
горбоносому  брюнету;   вокруг  разбегались  техники,  убирая  шланги  и
оборудования от космолетов.
   - Садитесь в  истребитель,  сержант Белов,  -  отрывисто распорядился
командир звена. - В локальное пространство Аполлона-2 вошло пять тяжелых
крейсеров Империи Килрач. У вас пятьдесят семь секунд до старта.
   - Есть,  сэр!  -  жизнерадостно откликнулся Николай,  в  предвкушении
отличной драки.  Пять крейсеров - пустяк: даже без секторального флота у
Аполлона-2 более чем достаточно средств,  чтобы справиться с ними. Ничем
эти твари тем, кто баламутит воду на поверхности, не помогут!
   "Стрела" Белова вырвалась из ангара боевой базы "Сигмунд",  мгновенно
набирая боевую скорость. Рядом выстраивались в атакующие порядки шеренги
истребителей, чуть ниже собирались вместе бомбардировщики под прикрытием
звена "Кобр".
   - Эй,  Зайчик,  не отставай!  -  его напарник Мик Степлейн вставал на
крыло. - Сегодня мы начистим рыло "котам"!
   - Смотри,  как бы тебе хвост на подпалили,  -  расхохотался Белов. На
радаре вокруг мерцали синие точки, вытягивающиеся к стройному клину пяти
красных точек,  обозначавших вражеские крейсера.  -  У "котов", кажется,
сегодня плохой день...
   - Внимание,  говорит "Сигмунд",  -  внезапно врезался суровый мужской
голос.  -  Всем  пилотам Конфедерации -  сохранять боевой строй,  но  не
приближаться к кораблям Империи Килрач без приказа.  Повторяю, никому не
приближаться к крейсерам врага!
   Белов  разочарованно  выругался,   одинаково  честя  и  килрачей,   и
"бесхребетное командование".  Давить надо "котов",  давить, а не ждать у
моря погоды!
   - Эй, ты там по-тише, - шикнул на него Мика. - Тебе что, неприятности
нужны по возвращению? Ты...
   Рация  ожила  вновь.    Но  на  этот  раз  в  наушниках  раздался  не
человеческий голос;  шипящий  акцент  и  странное произношение окончаний
яснее  ясного  подтверждала данные  навигационного компьютера:  по  всем
каналам транслировалась передача с килрачских крейсеров.
   - Мы  говорим от  имени еашш-руала Нерага,  командующего секторальным
флотом  Империи в  секторе Ригель,  и  на  данный момент контролирующего
локальное    пространство   поселения   Джулиана.    Это    единственное
предложение...

   * 26 *
   14:58

   "...предложение:  вы  освобождаете и  передаете  нам  всех  детей.  В
противном случае,  по истечении трех часов,  по поселению Джулиана будет
нанесен полномасштабный планетарный удар  в  режиме полной стерилизации.
Передача закончена!".
   - Вот так! - мрачно подытожил Соло. Всего десятью минутами раньше они
прослушали  аналогичное  послание  от   захвативших  ратушу  килрачей  и
полюбовались на  безжалостную расправу  с  безоружными пленниками,  тела
которых потом выбросили со второго этажа ратуши на площадь.
   Ханнуан поднял  голову  и  окинул внимательным взглядом людей,  волей
судьбы возведенных в  ранг  руководителей всего Аполлона-2:  заместитель
мэра Герман Фитсбори и  лейтенант Рудаков,  заменивший погибшего в самом
начале восстания начальника гарнизона города.  И  он,  старший лейтенант
Ханнуан Соло,  командующий остатками сил безопасности колонии, а теперь,
после  гибели  полковника  Арбитмана  ("есть  все-таки   справедливость,
есть!") - начальник концентрационных лагерей Аполлона-2.
   Выбор, если это можно назвать выбором, у них был весьма скромный. Все
силы  безопасности  и  войска  гарнизона  из  последних  сил  удерживали
космопорт,  командный комплекс и  арсенал,  небольшие отряды  продолжали
вести  мелкие стычки по  всему  городу,  попутно пытаясь тушить страшный
пожар  в  южных  кварталах.  Ресурсы,  чтобы провести успешную операцию,
отбить ратушу и  освободить заложников взять было  неоткуда,  а  остатки
флота   на   орбите  Аполлона-2   больше  волновала  пятерка  килрачских
крейсеров, нежели бардак под ними.
   Соло прокашлялся:
   - Значит мы трое...  Решать все нам: либо мы отдаем детей, либо будем
пассивно наблюдать,  как  они  будут  убивать  каждую  четверть часа  по
тридцать  человек,  а  поселение  Джулиана  с  миллионом жителей  сожгут
антиматерией. Герман?
   Заместитель  мэра  ответил  растерянный  взглядом:   плотный  мужчина
средних лет с  намечавшейся лысиной на затылке занимался вполне рутинной
работой,  изредка оживлявшейся выборами в городской совет, и менее всего
рассчитывал оказаться в такой ситуации.
   - Ну... Я, это... - он беспомощно оглянулся на залитое водой окно, за
которым  беспрерывно вспыхивали зигзаги  молний.  -  Давайте  отдадим им
щенков, а? Зачем они нам?
   "Полковник Арбитман бы тебе объяснил зачем!  - хмыкнул про себе Соло.
- Он бы тебе все втолковал! А килрачи за "щенков" тебе, наверное, голову
открутили -  все одно она у  тебя вещь лишняя."  Но  вслух он  ничего не
сказал.
   - Старший лейтенант,  у нас нет выбора, - наклонился вперед лейтенант
Рудаков.  -  С  одной стороны двести пятьдесят щенков,  а  с другой этот
кошмар и миллион жителей поселения Джулиана.
   - Значит, вы согласны уступить им?
   - А  что делать?  Меня бесит мысль сдаваться на условиях "котов",  но
сейчас -  это  единственная возможность взять ситуацию под  контроль.  А
потом мы разберемся с "котами", которые виноваты за это все!
   "Нет,  это не "коты" виноваты! - зло подумал Соло. - Это плата за то,
что мы  хотели сделать с  их  детьми,  плата за "потерявший актуальность
афоризм", как сказал Арбитман. А ведь если я наплевал на карьеру, поднял
бы  шум по  сектору,  надавил на все рычаги -  может,  мне и  удалось бы
помешать Арбитману, отдать килрачам их детей и не допустить до такого."
   - Сэр?  -  проблеял заместитель мэра.  Но Ханнуан, не обращая на него
внимания, с силой провел рукой по лицу. Потом коснулся кнопки интеркома:
   - Откройте  каналы  связи  по  всем  диапазонам,  потом  свяжитесь  с
администрацией  космопорта  и  прикажите  им  готовить  к  старту  любой
пассажирский  транспортник,  -  распорядился  Соло.  -  Давайте  сообщим
килрачам, что мы согласны на их условия, и покончим со всем!

   * 27 *
   16:11-16:55

   Радость!
   Люди  согласились  на  их  условия,  согласились отпустить  детей;  в
космопорту готовится транспортник,  который  заберет их  и  перевезет на
имперские крейсера, а уж те быстро и безопасно доставят их в Империю!
   Мы победили...
   Мы проиграли!
   До'ош  лежал  на  крыше госпиталя под  проливным дождем и  безучастно
смотрел на небольшое здание городской ратуши. У него только хватило сил,
чтобы вытащить из-под обрушившихся стен Леа,  и  дотащить ее  до  первой
попавшейся палаты,  где  пришлось  предъявить медикам  несколько  весьма
убедительных аргументов.  К  счастью,  те  оказались  сговорчивее  своих
коллег  внизу,  и  немедленно принялись за  лечение  девушки;  потом  он
еле-еле дополз до крыши, откуда открывался прекрасный вид на весь город.
За  Леа  он  не  волновался:  медсестры и  молодые врачи были достаточно
перепуганы, чтобы ставить под сомнение его слова о прямой зависимости их
будущего от самочувствия девушки.  Если ее можно спасти,  то здесь самое
лучшее место для этого.
   Взрыв термодетонатора разом положил конец яростной схватке на третьем
ярусе:  все,  кто был вместе с Моссекой, погибли на месте, сражавшиеся с
ними люди пережили их  буквально на пару секунд.  И  До'ош не знал,  как
благодарить Ушедших за  то,  что Леа не успела даже близко подойти туда:
метрах в  двадцати от  них она наткнулась на тяжело раненого килрача,  и
осталась оказывать ему первую помощь.  Взрыв и  обвал,  похоронивший под
собой Моссеку (лишь теперь До'ош вспомнил,  что у нее была очень похожая
голубая накидка,  которую он  и  увидел за миг до взрыва),  миновали ее,
если  не  считать раздробленного плеча,  сломанных ребер  и  обоих  рук;
килрача, которого она пыталась спасти, убил рухнувший кусок потолка.
   Сам  До'ош пострадал не  так  сильно:  срикошетивший осколок пропорол
икру на левой ноге,  пару булыжников по-крупнее сильно ударили в голову.
Без  сознания  он  провел,   наверное,   с  полчаса,  и  не  видел,  как
возглавляемая  Ейтих'хтом  атака,  завершилась  быстротечной  рукопашной
схваткой.   Победителей  не  осталось:   единственный  уцелевший  килрач
свалился у подъемника на верхние ярусы и скончался там же.
   До'ош  смотрел сквозь  стену  дождя  на  смутный силуэт взлетающего с
космопорта корабля,  на который только что посадили всех детей,  думая о
том,  победителей и  здесь не было!  Проиграли все:  и килрачи,  и люди,
проиграли еще в  тот миг,  когда на землю Аполлона-2  сел транспортник с
детьми.  До'ош в  сотый раз прокручивал в  голове все случившееся за два
последних дня, вновь и вновь спрашивал себя: а был ли другой путь?
   Интерком пискнул,  на  панели загорелась зеленая лампочка приема.  Из
динамика послышался усталый, надломленный голос Вэракка:
   - Вы выполнили договор.   Мы освобождаем людей и  выходим без оружия.
Конец связи.
   - Понятно. Мы ждем, - индикатор приема мигнул и погас.
   "Вот и все", - подумал До'ош...
   "Вот  и  все",  -  подумал Нераг,  с  закрытыми глазами вслушиваясь в
восторженные возгласы  на  мостике.  Пришедший  сигнал  от  посланных  в
систему Аполлон кораблей был  четок  и  недвусмыслен:  детей отпустили и
всего через каких-то пять часов они будут в пределах Империи, где до них
уже  не  дотянутся  ни  люди,   ни  война.  Теперь  приходило  время  им
расплачиваться за  все содеянное -  и  Нераг отлично знал,  какова будет
цена!
   - Говорит еашш-руал Нераг! Всему секторальному флоту Империи - миссия
завершена,  дети  подобраны нашими кораблями и  теперь в  безопасности -
Ушедшие не оставили нас!  - четко и уверенно выговорил еашш-руал. - Всем
кораблям -  оставить орбиту поселения Джулиана и приготовиться к прорыву
из  гравитационного  колодца  планеты  в  зону  свободного  гиперпрыжка.
Логико-аналитическому  ядру  -  разработать  общий  боевой  приказ.  При
выполнении задачи отсечь этическую матрицу ядра.
   "Задача   принята  к   исполнению.   Фиксируются  контрманевры  флота
противника: предполагаемая модель поведения - блокада прорыва; вероятный
исход  сражения -  полное уничтожение флота Империи.  С  учетом текущего
стратегического  положения  в  секторе  Ригель  общий  боевой  приказ  -
нанесение  максимального  ущерба   противнику!"   -   перед   Нерагом  в
голографической схеме  системы  вспыхивали линий  предполагаемых ударов,
прогнозируемые схемы маневров и локальных сражений.  Компьютеры флагмана
приняли  единственно верное  решение  -  секторальному флоту  предстояло
забрать с  собой как можно больше кораблей и боевых баз людей,  чтобы те
не  смогли  воспользоваться в  полной мере  результатами своей  грядущей
победы.
   - Подтверждаю боевой приказ,  - тихо сказал Нераг. - Загрузить данные
в командную сеть флота.  Всем кораблям - приступить к выполнению боевого
приказа.
   "Приказ принят к исполнению!"
   Вода текла по крыше,  срываясь с  ее краев и переполненных водостоков
миниатюрными водопадами вниз  -  До'ошу на  все  это  было наплевать.  В
окровавленной,  изодранной одежде  килрач  стоял  на  коленях в  сердито
журчащих потоках,  не обращая внимания ни на ледяной холод,  пробирающий
до костей, ни на свербящую боль в левой боку и спине, и смотрел с высоты
сорока метров сквозь туман дождя на  городскую ратушу.  Как  раз  в  это
время ее покидали длинные ряды людей,  а  чуть в стороне брели сдающиеся
килрачи.
   Транспортник давно исчез за  грозовыми тучами,  в  которых десятками,
сотнями зажигались бело-синие  стрелы молнии;  сводящий с  ума  гром  не
прекращался ни на секунду. Наконец-то сдался бушевавший с утра пожар, не
выстояв  перед   таким   потопом,   погасли  зарницы  перестрелок  возле
космопорта и командного комплекса - и До'ош всей душой ощущал витавшее в
воздухе чувство полного опустошения и  безмерной усталости.  И люди,  и,
тем более,  килрачи отдали все,  полностью вложились в кровавую резню, а
теперь в их душах остались только тлеющие под золой угольки.
   "И  обратились к  Ушедшим они,  -  словно в  забытьи шептал слова  из
священной книги молодой священник, взирая на беспросветно черное небо. -
И  спросили они:  прав ли тот,  кто,  веря в  свой путь,  идет до конца?
Ошибается ли тот,  кто разочаровался в нем и остановился на перекрестке?
И  ответили Ушедшие:  у  каждого есть своя правда,  у  каждого есть свой
путь. И как можно судить, чей путь лучше, если каждый шаг уже есть Путь,
ибо есть в  нем и начало и конец,  есть смысл и надежда,  есть встречи и
расставания...
   И тогда спросили они: что есть рождение и что есть смерть? И ответили
им   Ушедшие:   смерть  есть  конец  Пути,   рождение  есть  начало.   И
возрадовались  они,  воскликнув:  значит  жизнь  -  и  есть  Путь!  Нет,
возразили им Ушедшие, жизнь - есть Цель..."
   Их осталось семеро:  Вэракк,  Сейтта,  трое участвовавших в расстреле
охранников, Ока'ара и Охтаа, каким-то чудом уцелевший во всех перипетиях
этого  дня.   Люди  давно  бежали  прочь,   около  трех  сотен  килрачей
подчинились их приказу и, сложив оружие, собрались на площади поодаль от
ратуши.  Они  же  остались внутри:  их  ни