рты,   оборвался  тягучим  посвистом  и
противным шипением плазмы,  нашедшей свою  цель.  Пленных  килрачи  явно
брать не собирались!
   - Сволочи! - прошептал Арбитман, хватая со стола свой бластер. - А вы
что стоите?!  -  закричал он  на  капрала,  который с  отвисшей челюстью
прислушивался к  ужасающим воплям сжигаемых заживо людей и  килрачей.  -
Эти  твари не  должны прорваться выше,  к  системам связи и  контроля за
вооружением.   Быстро   организуйте  оборону   и   оцените   оперативную
обстановку!
   Как ни странно,  но окрик подействовал:  капрал вздрогнул,  словно от
удара,  но затравленное выражение если не исчезло, то ушло далеко вглубь
его  глаз.  "Люди  всегда рады,  если  кто-то  более умный решит за  них
проблему   выбора!"    -    самодовольно   подумал   Арбитман,    щелкая
предохранителем тяжелого бластера.  - "Так, кольцевой коридор со стороны
кабинета перекрыт,  вооружение и  защита у  нас лучше -  черта с два они
прорвутся..."
   В  этот  самый  миг,  когда капрал уже  поднимал руку,  чтобы открыть
дверь, вторая такая же дверь, ведущая в комнату отдыха операторов связи,
начала плавно открываться,  а Арбитман с ужасом вспомнил, что коридор-то
действительно кольцевой,  имеющий,  как минимум,  пять мест, позволяющий
подняться с нижнего этажа!
   Как успел отвыкший от  суровой солдатской жизни,  начинающий полнеть,
полковник рыбкой  нырнуть  под  прикрытие массивного темно-синего  цвета
кресла - он, наверное, не мог бы сказать и сам. Еще в падении он увидел,
как воздух прочертили вишнево-алые полосы, пробившие насквозь так ничего
и не понявшего капрала и оставившие на двери жирные пятна расплавленного
металла.  Всем телом грохнувшись об  пол,  он вскинул над подлокотниками
кресла бластер,  и  повел  дулом справа налево,  опустошая энергообойму.
Вряд ли килрач ожидал, что тут будет еще кто-то, кроме убитого парнишки,
и  потому,  неосторожно выступив  из-под  прикрытия металлической двери,
оказался точно на пути одного из клубков плазмы.
   Огненный лемех пронзил левый бок  и  часть плеча килрача,  отшвыривая
его на стену.  С грохотом на пол посыпались украшавшие интерьер картины,
так и не издавший ни одного звука килрач грузно повалился на них сверху;
в  втором дверном проеме появилось два десантника,  примчавшихся на звук
стрельбы.
   "Дармоеды!"  -  хотел  выругаться Арбитман,  но  боль  в  груди после
падения  не  дала  ему  произнести  ни  слова;  сердито  покосившись  на
растерянно топчущихся над телом капрала десантников,  полковник похромал
к  килрачу.  И  тут  его  ждало сразу два  сюрприза:  во-первых,  килрач
каким-то  образом был еще жив,  хоть полученные им  ранения процентов на
сто пятьдесят относились к категории "несовместимых с жизнью".  А вторым
сюрпризом был черный шар гравигранаты в уцелевшей руке "кота", той самой
гравигранаты, которая хранилась в его личном кабинете!
   Окруженные   обожженной  шерстью,   залитые   кровью   губы   килрача
разомкнулись,  и  до  прикованного ужасом к  месту  полковника донеслись
прерывистые, тихие слова на вполне правильном лингвосе:
   - Зря вы взяли наших детей!  -  и пальцы килрача дрогнули, освобождая
предохранительный тумблер  гранаты;  мерцавший над  ним  красный  огонек
мигнул в последний раз, меняя цвет на ярко-зеленый. - Зря...
   - Ты-ы  СУКА!..  -  только  и  успел  выдохнуть  в  глаза  умирающего
полковник,  под  нарастающий писк  взрывателя и  стремительно тяжелеющее
тело.   А  затем  в  радиусе  сорока  метров  секунды  выплеснувшийся из
гравигранаты шквал энергии на целую секунду создал гравитационное поле в
сто сорок пять раз превысившее нормальное тяготение Аполлона-2...
   Впрочем,    смерть    полковника   Давида    Арбитмана,    начальника
концентрационных лагерей  для  военнопленных на  второй  планете системы
Аполлон  в  секторе  Ригель  была  мгновенной и  почти  безболезненной -
гравиграната лишь убивала, а не воздавала за чьи-то грехи.

   * 20 *
   11:32 - 12:45

   Буря  нарастала и  словно ее  отражение на  земле  кровавая мясорубка
набирала все новых сил.
   Сто сорок килрачей ворвались в транспортный узел у подножья одного из
холмов:  там  несколько сотен шахтеров пытались организовать нечто вроде
укрепленного пункта.  Вооруженные камнями и  палками килрачи,  как  стая
демонов,  набросились на них,  наплевав на почти восьмикратное численное
преимущество,   и  на  следующие  десять-пятнадцать  минут  весь  вокзал
превратился  в  арену  бессмысленной,  ужасающей  бойни.  Доведенные  до
безумия килрачи гибли один за  другим,  но перед этим успевали отправить
на  тот  свет  по  пять-шесть  человек;  некоторые голыми  руками  рвали
человеческие тела  на  части,  в  боевом  безумии мощными ударами ломали
шейные позвонки.  Будь у людей оружие по-мощнее,  нежели кирки, топоры и
кухонные ножи, возможно, им и удалось бы отстоять вокзал, а так к исходу
двадцатой минуты  внутри  здания  осталось  несколько сотен  трупов  или
покалеченных людей  и  килрачей;  оставшиеся семь  "котов" лишь  мельком
оглядели все вокруг и пошли дальше.
   Тринадцать  килрачей  с  трофейными  вейерами  и  мобильной  ракетной
установкой больше  тридцати минут  прицельным огнем  блокировали широкую
дорогу из  города,  пока их  сородичи взламывали оборону из трех дотов и
легковооруженной бригады пехоты сотней метров севернее.  В конце концов,
командующий отрядом,  что  прорывался на  подмогу  своим,  приказал двум
имеющимся в наличии танкам двигаться на засевших в засаде, а остальным -
продолжать движение к  месту боя.  До холмика добрался только один танк:
во  второй угодило сразу три  ракеты,  и  последняя пробила покореженную
броню над энергоблоком.  Чудовищная вспышка взрыва осветила и  расправу,
учиненную  первым  танком  над  килрачами,   и  безнадежно  опаздывающие
человеческие отряды:  этих самых тридцати минут более чем хватило, чтобы
завалить своим трупами подходы к  дотам,  но зайти в "мертвую зону".  Не
больше  пары  десятков  смогли  проникнуть внутрь  укреплений,  и  тогда
тяжелые   орудия   приближающихся   людей    выплюнули   косматые   шары
сконцентрированной  плазмы.  Словно  расплатанные  головы  шары  описали
изящные дуги и рухнули на созданные самими людьми огневые точки, затопив
на десятки квадратных метров вокруг все ослепительным огнем,  в  котором
плавилась даже многометровой толщины наружная броня дотов.
   Семнадцать килрачей незаметно пробрались в  тыл  упорно  держащейся в
каком-то доме бригады местного гарнизона.  Бой был коротким и  неравным:
под струями плазмы килрачи гибли один за другим,  но зато отвлекшиеся от
обороны люди прозевали решительный натиск трех сотен "котов"...
   Молодой килрач,  с оторванной случайным выстрелом у предплечья рукой,
откуда  тугими  струями хлестала кровь,  успел  добежать до  неторопливо
ползущего танка.  Наводчики, совершенно напрасно посчитав его неопасным,
дали  первый зал  по  штурмующим склон  холма  килрачам,  и  лишь  потом
обратили свое  внимание на  него.  А  килрач в  диком  прыжке перемахнул
отделявшие  его  от  танка  пять  метров  и,   падая  на  броню,  зубами
активировал термодетонатор...
   Один из  крупнейших отрядов под  перекрестным огнем рвался к  вершине
холма.  Семьсот килрачей без малейшего следа колебаний или неуверенности
бежали навстречу истребительному урагану огня и плазмы -  и гибли. Гибли
десятками,  сотнями,  умирали молча и  со  страшными криками,  но  по их
трупам шли новые и  новые,  презрительно игнорируя радостно раскрывающую
им  объятия смерть.  До вершины добралось всего ничего -  шесть или семь
десятков,  но  они  немедленно завязали  бой  с  расчетами излучателей и
бросившимся на  перехват солдатами.  А  снизу подтягивались все  новые и
новые килрачи,  и уже не было ни сил, ни средств, чтобы организовать еще
один подобный смертоносный удар.
   А  внизу,  зажатый между  холмами,  лежал город,  на  улицах которого
вольно играла паника.
   А  в  небесах сталкивалось два циклона,  и  первые капли назревающего
ливня  уже  рвались  вниз,  тщетно  стараясь остудить кипевшую на  земле
ярость,  утихомирить,  успокоить;  гигантские молнии  по  несколько миль
длиной протягивались на полнеба; бил молот грома; ураганный ветер срывал
ветви  с  деревьев,  выворачивал молодую поросль с  корнями,  поднимал в
воздух комья грязи и  шлейфы песка.  То  тут,  то там появлялись воронки
смерчей,  пока что небольшие,  но  иногда они соединялись,  растворялись
друг в друге, и тогда новорожденный монстр с ревом принимался шествовать
по степной равнине, оставляя за собой траншеи вывороченного грунта.
   Боги смерти и хаоса,  существуй они на самом деле,  наверное, были бы
довольны!


   * 21 *
   13:10

   - Вперед!!!  -  три бластера свистнули в  унисон.  Преграждавшая путь
стена  покрылась паутиной трещин,  разбежавшейся от  места поражения,  а
потом с грохотом рухнула, подняв клубы пыли.
   - Вперед!!!  -  Вэракк бросился в  открывшийся проем,  посылая вперед
заряд  за  зарядом.  Следовавшие  за  ним  килрачи  с  устрашающим  воем
обстреляли  все  подозрительные  окна  в  соседнем  доме,   но  желающих
соревноваться с  ними в  огневой дуэли там не нашлось.  Беспрепятственно
пересеча улицу,  они  нырнули в  узкий  переулок,  впервые слегка умерив
бешеный темп, взятый с самого начала восстания.
   - Сколько  нас?   -  Вэракк  тяжело  дыша,  глотнул  из  найденной  в
развороченном ими магазине бутылке с соком, и передал ее другим. Хозяева
магазина, перепуганная пожилая чета, тряслась от страха вместе с другими
пленниками в середине строя килрачей,  но на них внимания никто особо не
обращал.
   - Девяносто  восемь,  -  Леа,  тенью  державшаяся  рядом  с  До'ошем,
откликнулась первой.  -  Ока'ара и  Сейтта со  своими идут параллельными
улицами; Нелл погиб на подходе. Остальные, кажется, все тут...
   Сотня...  До'ош с ужасом вспомнил, что из лагеря вышло тридцать сотен
килрачей,  а к городу бросилась почти тысяча.  Сомнительно,  у Ока'ары и
Сейтта осталось больше -  значит,  в  мясорубке в предместьях оборвалось
около семисот жизней.  И  вряд  ли  потери людей намного уступали:  даже
застигнутые врасплох,  те  сражались  отчаянно,  прекрасно понимая,  что
отступать некуда.
   Молодого килрача замутило, когда в памяти всплыли картины получасовой
давности. "Я должен был... должен..." - твердил он себе, а перед глазами
все  равно  стояла  картина  молодой,  красивой  девушки  в  порванной и
опаленной блузке, замахивающейся на него каким-то странным металлическим
диском с  выгнутыми краями на  короткой рукоятке.  И  заученные намертво
боевые рефлексы оказались быстрее рассудка: рука легко парирует неумелую
попытку опустить странное оружие ему на голову, отбрасывает тонкую кисть
в  сторону и  тогда вторая выстреливает в  смертельном рубящем ударе,  с
тошнотворным хрустом сминая кадык на тонкой девичьей шее.
   В Имерии Килрач каждый умел убивать!
   Теплая ладонь опустилась на плечо До'оша:  Леа, внимательно следившая
за ним,  придвинулась вплотную и ласково заглянула ему в глаза. Она тоже
видела,  как  он  расправился с  девушкой,  да  и  сама убила не  одного
человека -  дралась она намного лучше До'оша,  - но, к его облегчению, в
ее  глазах  он  увидел нечто  весьма похожее на  собственные чувства.  И
снова, как ночью, его согрело ощущение близкой и любимой души рядом.
   Отвернувшись, До'ош почувствовал на себе внимательный взгляд Вэракка.
Математик работал последние часы на  износ,  успевая везде,  и  при этом
умудряясь не  терять из  вида  никого из  своего отряда.  Он  несомненно
понял, что между его дочерью и молодым священником из Хорраг Лэйт'тэйрра
что-то  произошло,  но  понять  его  отношение к  этому  До'ош  не  мог.
Собственно,  как и принято в Империи, решала здесь все Леа, Вэракк (да и
сам До'ош) мог лишь терпеливо ждать ее  решения.  Но мнение отца девушки
было  далеко  не  безразлично  До'ошу,   даже  если  сделать  скидку  на
обстоятельства.
   - Заложники?
   - Восемьдесят человек,  Вэракк,  - ответил пожилой килрач, пристально
следящий за  людьми.  Этим  делом  (в  смысле,  набором  заложников) они
занимались всю дорогу.  В  основном,  им  попадались старики,  женщины и
молодежь  (маленьких детей  и,  вообще,  не  достигших  совершеннолетия,
килрачи обходили десятой дорогой),  но было и  с десяток мужчин среднего
возраста.  -  У  Ока'ары,  кажется,  на двадцать больше,  а про Сейтта я
ничего не знаю.
   - Этого  достаточно,  -  просто кивнул Вэракк.  -  У  нас  их  вполне
достаточно,  что бы обменять на детей, и заставить дать транспортник для
пути домой. Что с периметром?
   Информация от разведчиков,  высланных на полквартала вперед и  назад,
особой  ясности  не  принесла:  основные бои  шли  пока  на  восточной и
северной границе города,  где  силы  местной службы безопасности вкупе с
гарнизоном отражали попытки килрачей из  двух  других  лагерей захватить
космопорт или  пробиться к  арсеналам и  командному центру.  Про падение
западной линии обороны и прорыв в город трех сотен килрачей там,  скорее
всего,  знали,  но  перекрыть путь  вперед пока  не  успели.  Позади еще
продолжались отдельные  стычки  отставших групп  и  человеческих солдат,
которые  довольно  грамотно  пытались  залатать  бреши  в  обороне,   но
серьезной угрозы составить не могли.
   - Тогда вот что:  двигаемся с максимальной скоростью вперед, к центру
города:  там  должны быть его административные центры и  средства связи.
Там  мы  сможем сообщить людям свои  требования,  да  и  обороняться там
легче. Дэхх - ты со своими следи за заложниками, - пожилой килрач мрачно
кивнул,  -  Леа и...  -  Вэракк помедлил,  - и До'ош: берите десятерых и
двигайтесь к  тому зданию,  -  он  указал на  возвышающийся над  кронами
пятиэтажный бетонный комплекс, над которым парил ярко-красный правильный
крест.  - Это их госпиталь: там может быть охрана, а расположен он очень
удачно для  обстрела всего  района.  Полагаю,  Ока'ара и  Сейтта выслали
своих туда же,  но  вы  на  это не очень рассчитывайте.  Мы не будем вас
ждать,  поэтому сразу догоняйте нас.  И Леа...  -  Вэракк слегка понизил
голос,  а До'ош почувствовал, как от отца к дочери потекли потоки заботы
и  любви;  смутившись,  он наглухо заблокировал собственное эмпатическое
восприятие. - Будь осторожна.
   - Я  всегда осторожна,  отец,  -  легко сказала Леа.  -  Все  будет в
порядке! И каждый, кто слышал ее, знал, что она лжет!

   * 22 *
   13:25 - 13:41

   Как и предсказывали метеорологи, циклоны столкнулись ближе к середине
дня.  В  любой  другой  ситуации,  нашлось  бы  немало  желающих  просто
полюбоваться  светопреставлением,   бесплатно   организованным  природой
Аполлона-2,  но  в  этот день таковых не  нашлось совсем,  и  вошедшая в
полную мощь буря бушевала при полном отсутствии внимания к себе.
   Дождь,  начавшийся в  час дня,  постепенно перерос в невероятной силы
ливень,  изредка  перемежающийся градинами величиной с  кулак  взрослого
мужчина.  Опустившиеся чуть ли не до самой земли тучи совершенно закрыли
светило системы,  и  если бы  не  непрерывно разряжающиеся пучки молний,
вокруг царил бы  могильный мрак.  Немало света так же  добавляли пожары,
которые не  в  силах был загасить даже этот ливень,  да  и  не  думающие
прекращаться перестрелки в районе космопорта вносили свою лепту, так что
на плохую видимость грех было жаловаться.
   Паника,   распространяющаяся  быстрее  пожара  в  степи,   постепенно
превращалась в массовую истерику. Тысячи людей бежали куда глаза глядят,
метались  по  улицам,   тщетно  взывали  на  помощь,   молились;  огонь,
пожиравший дом за домом,  перекидывающийся на сады и кустарники, никто и
не  думал  тушить,  и  вскоре почти  пятая  часть города стала похожа на
праздничный костер,  а неистовый ветер, усиливающийся с каждой секундой,
все  сильнее раздувал пламя.  Красно-оранжевые языки огня  вздымались до
самих туч,  сплошной стеной разделив город на части, и воплями грешников
в аду звучали крики тех,  кто заживо сгорал в собственных домах,  и эхом
отзывались  обреченные  стоны  тех,  кого  безжалостно  давила,  топтала
безумствующая толпа.
   А ураган торжествующе ревел...

   * 23 *
   13:58

   Трассирующая линия  прочертила  наполненный смрадом  жженого  мяса  и
сладковато-соленым  запахом  крови  воздух,  опускаясь  на  бросившегося
из-под прикрытия бетонной колонны к  подъему на  верхние ярусы санитара.
Он  не  успел даже вскрикнуть,  как  очередь плазмы вспорола его  грудь,
разворотив  на  части  торс,   и,   продолжая  полет,   в  цепы  разбили
информационный щит на стене.
   Человек в белой врачебной форме беззвучно рухнул на бетон, и До'ош от
всей души поблагодарил Ушедших,  что  он  не  видит того,  что  от  него
осталось.  И  без того,  он  за  последние полчаса увидел гораздо больше
такого,  чего желал бы никогда не знать, а до конца всего было еще очень
далеко.
   В госпитале их встретил мобильный отряд из гарнизона города: двадцать
с чем-то солдат и наскоро мобилизованный медперсонал. Возможно, они, как
и   предсказывал   Вэракк,   собирались   снайперским   огнем   выбивать
наступавших,  или  пришли помогать в  эвакуации -  сейчас это был сугубо
академический вопрос.  Соединившиеся отряды  Вэракка,  Ока'ары и  Сейтта
легко прошли по трем подземным ярусам непосредственно к главному корпусу
- и  накрепко  застряли на  подземной стоянке  суспензерных машин.  Люди
сделали все  правильно -  здесь было  самое выгодное место для  обороны:
этажом выше  их  количества просто бы  не  хватило,  чтобы перекрыть все
переходы,  а на нижнем ярусе было слишком много свободного пространства,
чтобы рисковать открытой схваткой.  К этому времени практически все люди
на Аполлоне-2  расстались с  иллюзией собственного превосходства в силе.
Если то, что рассказал во время краткой передышки командир отряда Сейтта
- правда,  то  сейчас под контролем килрачей находился почти весь город,
за исключением космопорта,  южных окраин,  где бушевал страшный пожар, и
командного центра - но, по правде говоря, никто туда сильно и не рвался:
сородичи До'оша целенаправленно пробивались к центру города,  набирая по
пути заложников.
   - Ейтих'хт -  давай на левый фланг!  - рыкнул охрипшим голосом До'ош,
поливая потоками плазмы  машину скорой помощи,  стоящую метрах в  сорока
впереди.  Ярко-красные  клубки  плазмы  играючи  пробили в  дюжине  мест
металл,  а затем всю стоянку сотряс сильнейший взрыв. С жужжанием и воем
обломки разлетелись кругом,  ударная волна  перевернула вверх тормашками
две соседние машины.  Людям,  что прятались за  ними,  очень не повезло:
одного аккуратно срезала короткая очередь откуда-то  слева от До'оша,  а
второй упал  на  пол  и  дико  завизжал.  Впрочем,  шумел он  не  долго:
многотонная машина  со  скрежетом и  лязгом  рухнула на  него,  грохотом
падения полностью заглушив предсмертный вопль.
   Против них осталось не больше полутора десятка человек;  отряд До'оша
уменьшился ровно на половину,  а десятки, посланные Сейтта и Ока'арой, -
и того больше.  Как и везде, здесь бой шел на полное истребление врага -
и врагом был тот, кто попадал в прорезь твоего прицела!
   Вейер  До'оша  коротко  свистнул  -  и  высунувшийся  было  солдат  с
песочными волосами  стремительно отпрянул назад,  пряча  лицо  от  брызг
расплавленного добела металла.  Рядом коротко выругалась Леа: ее выстрел
прошел  мимо,  а  ответная  очередь  человека  помешала  троим  килрачам
бросится к атаку.
   - До'ош, я иду к Моссеке! - та, про которую говорила Леа, была сейчас
у стены слева:  там драка шла почти что врукопашную. Моссека с компанией
оттянула на  себя самых лучших солдат противника,  чем  немало облегчила
задачу До'ошу:  санитары,  нечего сказать,  бились как львы,  но опыта и
сноровки им не хватало.
   - Давай.  Только,  Леа... - До'ош хотел попросить ее быть осторожнее,
как сообразил, что почти слово в слово повторяет прос