журналистов, пройдя через дверь.
     - В  следующий  раз вам  надо  выбирать правильные маршруты, -  холодно
сказала офицер вышедшая вместе с ним. - И  бога  ради, не заходите больше на
территорию, где аккредитована пресса. Они прямо как акулы - жаждут крови.
     - Да уж, с ними я совсем поистрепался. Так где у вас тут можно привести
себя в порядок?
     Прищурившись,  она  оглядела  его с ног  до головы, и склонив голову на
бок, проговорила:
     - Уже  нет времени. Заседание  сейчас продолжится  и  для  вас капитан,
будет не хорошо, если вы опоздаете.
     Вздохнув, Ясон в сопровождение офицера прошел в приемную.
     Он вдруг почувствовал приступ самосознательности.
     - Ну как я, в порядке?
     Она улыбнулась,  и поправила  Золотую Звезду Героя,  висящую у  него на
груди, и еще раз оглядела его критическим взглядом.
     -  Сойдет,  -  улыбнулась  она.  Немного  призадумавшись,   она  решила
продолжить. - Не обращайте внимания на то, что я вам только  что наговорила.
Если честно, то я на сто процентов согласна с тем, что вы там сказали.
     Напоследок, Ясон  выдавил из себя улыбку, и отворив  дверь,  вернулся в
зал заседаний.
     Для орбитальной базы, находившейся практически на границе конфедерации,
зал  был  обставлен  с  необычайной  роскошью: стены  облицованы деревянными
панелями  из земной сосны, дорогие светильники свисали с  потолка и украшали
стены, даже огромный  стол  в  центре  комнаты был сделан  из  редких  пород
орехового дерева. Вокруг стола переговоров были поставлены старинные тяжелые
кресла.  На столе, напротив каждого места были укреплены таблички, с именем,
рангом и должностью присутствующих здесь высших  офицеров.  У большинства из
присутствующих на погонах красовалось по три - четыре звезды.
     Короткий перерыв  почти  закончился  и  Ясон, решил  вернуться  на свое
место. Он просмотрел  на Сент-Джона, который, как и Ясон  являлся помощником
Толвина на конференции. Ян подмигнул ему.
     - Ну как, проветрился?
     -  О да! Измочалили как тряпку.  Теперь уже и  шагу по  станции  нельзя
супить - журналисты загрызут, не подавятся, - простонал Ясон.
     Хантер ответил веселой улыбкой.
     "Интересно, почему Толвин  выбрал именно нас  двоих?" - думал Ясон.  Он
знал, что адмирал не очень жаловал штабных офицеров, тем не менее можно было
только  гадать, почему выбор  адмирала  пал  именно  на  него.  Быть  может,
частично  это  был  знак  расположения  со  стороны  адмирала.   Возможность
присутствовать  на при  историческом моменте  выпадала не каждый  день. Хотя
скорее  всего адмиралом руководили  чисто  прагматические соображения.  Ведь
совсем не  лишним было иметь возле себя двух офицеров, известных чуть ли  не
всей Конфедерации, и потому не нуждающихся в представлении.
     Ясон осмотрелся по сторонам и увидел, что почти все, уже были на  своих
местах. Заседание вот-вот должно было продолжиться.
     Дверь  на  другом  конце   комнаты  отворилась.  Все  встали.   Военные
вытянулись стойке смирно перед президентом Конфедерации.
     Гарольд Родхэм, вошел в зал.
     Ясон,  первый  раз  получил  возможность видеть  Президента  в живую на
церемонии  вручения  ордена  Золотой  Звезды.  Зная  Президента лишь  по его
выступлениям на  головидении, он был  несколько  озадачен,  когда  Президент
подошел к нему вплотную. Стоя рядом, Ясон оказался чуть  ли не на две головы
выше. На головидении он выглядел намного внушительнее.
     - Садитесь, пожалуйста, - негромко сказал Президент.
     На  несколько  мгновений  зал  наполнился  шумом отодвигаемых  стульев,
шуршанием бумаг и скрипом ботинок, затем все стихло.
     -  Я  готов,  выслушать любые  ваши  заявления, но  хочу попросить  вас
обходиться без лишних эмоций. Побольше фактов господа!
     Ясон  догадывался,  что  эта  последняя  часть заседания является  лишь
формальностью, решение было принято заранее. Тем не менее, все хорошо играли
свои  роли,  делая вид,  что все решится именно сейчас.  От  звезд  рябило в
глазах,  адмиралы,   военные  коменданты,   генералы,  многие  зашевелились,
подготавливая свои  бумаги для финальной  речи.  Но адмирал  Толвин опередил
всех. Он не стал дожидаться своей очереди, а приподнялся и попросил слова.
     - Адмирал Толвин, - президент кивком головы показал, что готов слушать.
     Толвин поднялся  и,  оглядев  комнату, сфокусировал  свое  внимание  на
гражданских советниках, сидевших вокруг Родхэма.
     - Вы все  хорошо  знаете,  что  из собравшихся  сегодня  здесь  военных
советников,  я  один  из  последних, кто получил  адмиральское звание;  быть
может, по этому мне будет легче сказать  то, что я  намереваюсь. Как  боевой
офицер  я  смог  лучше  узнать  нашего  противника,  и  хочу  представить  к
обсуждению еще несколько  аргументов против предстоящего перемирия,  которое
вы так поспешно готовы подписать.
     Ясон заметил неудовольствие на лице Родхэма.
     -  Почему  вы решили  прекратить  все военные  действия  до  заключения
какого-либо мирного соглашения?! Соглашение еще не вступило в силу, а вы уже
согласились  на прекращение  строительства практически всех военных судов, и
приостановили ремонт старых кораблей стоящих доках.
     Родхэм неопределенно кивнул.
     - Я  считаю  эти шаги по меньшей  мере  необдуманными,  если не сказать
более...
     -   Вы  военный,  и   не  забываете,  что  находитесь  под  управлением
Гражданского  правительства!  Критиковать   решения  правительства  не  ваша
задача,  - прервал  его голос  Ронды  Джеймсон  - министра  иностранных дел,
сыгравшей ключевое значение в переговорах с Империей килрафи.
     Родхэм сделал знак рукой, требуя тишины.
     - Продолжайте, Адмирал.
     -  Я не политик,  - я  военный, и  моя семья  следует этой традиции уже
более тысячи лет. Мои предки служили в древнем военно-морском флоте, в армии
и военно-воздушных силах Англии, в космическом флоте Конфедерации. Моя семья
видела лучшее из тех моментов,  и гордится памятью о шести крестах Виктории,
которых члены  моей семьи удостоились в  прошлом. Толвины сражались  в битве
при Ватерлоо,  в сражении за  британские острова, под Минском  и на  Курской
дуге, и  при осаде Лондона. Мы видели славные победы, и горькие поражения. И
я боюсь, что это решение может принести нам  такие  бедствия, которых еще не
знала история человечества, быть может, даже полное уничтожение человеческой
цивилизации.
     Джеймсон фыркнула, бросив насмешливый взгляд на Адмирала.
     - Адмирал, мы не  обсуждаем вашу генеалогию или древнюю  историю,  хотя
наверняка  большинство из  собравшихся  умилятся вашим страстным  рассказом.
Извините конечно, но мы решаем реальные политические задачи, здесь и сейчас!
     - Конечно, я  говорю именно об этом, - парировал Толвин. - Полтора года
назад я  боялся, что в лучшем случае война будет тянуться  вечно, и наиболее
вероятно, что в конечном итоге она закончилась бы нашим  поражением.  И вот,
когда  мы наконец  разработали,  и  смогли  применить на  практике последние
тактические  наработки,  кажется,  у  нас  получилось  не  только достигнуть
баланса сил, но и фактически, впервые  за тридцать лет борьбы, появился шанс
на победу.  Мы смогли нащупать  их  слабые места,  и сильно надавили на  эти
болевые точки. Наши  последние  рейды были особенно  эффективны. Их  прошлые
ошибки  в последних сражениях  и наши  теперешние  действия поставили  их на
грань  поражения.  Наша   разведка  обнаружила,  что  некоторые  их  корабли
вынуждены  идти  в рейс готовыми к бою менее чем  на семьдесят процентов. Мы
обнаружили  и  некоторые  другие   признаки,   сигнализирующие  о  серьезных
проблемах у противника.
     Нам просто жизненно необходимо, что бы наши атаки не прекращались ни на
один день. Нельзя ни в коем случае дать им оправиться.
     Ясон  видел явно двоякое  отношение к  словам Адмирала в зале. Военные,
особенно   командующие  боевыми  частями,  кивали,  соглашаясь  со   словами
Адмирала,  остальные  же,  сидели  тихо,  кое-кто  бросал  многозначительные
взгляды, а некоторые смотрели просто враждебно.
     -  Нельзя прекращать  атаки сейчас! Прошу  вас, вспомните, мы  потеряли
миллионы лучших из лучших, чтобы достичь  того, что сейчас имеем. Теперь  мы
должны  совершить   последнее  усилие,  навалиться  всеми   силами  которыми
располагаем. И мы претворяли этот  план  в дело, пока вы  не остановили  нас
десять  дней  назад. Операция  "Красный  трезубец" обещала  причинить  очень
серьезные  неприятности Империи, это могло бы уже окончательно склонить чашу
весов в нашу сторону.
     -  Могло бы склонить, - процедила Джеймсон. - Вы военные  всегда любите
так  выражаться. Нет  никакой гарантии! В сегодняшнем  докладе,  который  мы
услышали  от   адмирала  Бэнбриджа,  говорится,  что  по   числу  авианосцев
участвующих в  боевых  действиях, килрафи численно превосходят  нас примерно
два  к   одному.  Кроме  того,  моделирование  операции  "Красный  трезубец"
показало, что вероятность полного успеха меньше чем двадцать  процентов, а с
вероятностью в двадцать пять процентов можно утверждать что  результат будет
обратным, - мы потеряем большинство наших авианосцев не достигнув каких-либо
серьезных результатов. Вы должны бы  знать такие вещи Адмирал! Хотя конечно,
вам  ведь  ничего  не  будет  грозить  на  борту вашего  авианосца. Погибать
придется   другим.   Хватит!  Я   уже  потеряла  сына  на  одном  из   таких
самоубийственных  заданий,  на  которые вы  и  ваши  люди  так  беспечно  их
посылают.
     Толвин  побелел  от  гнева,  но промолчал. Ее потеря была  всем  хорошо
известна, но она считала обязательным каждый раз  всем напомнить об этом. Он
мог  бы выказать некоторое  сочувствие,  но она  была далеко не единственным
человеком, который потерял  родных или близких в этой войне. Никто  не давал
ей право обвинять его.
     Он собрался с мыслями и ответил.
     - При  общем  наступлении на фронтах  это сработало бы.  Но видно вы не
хотите дать нам даже шанса.
     - Это вопрос  спорный, - прервал адмирал Бэнбридж,  глядя на Толвина, и
жестом попросив не перебивать, продолжил, - операция "Красный трезубец" была
остановлена десять дней назад, и  теперь уже  невозможно реализовать  ее.  К
настоящему  времени,  разведка килрафи,  определенно, уже имеет  планы  этой
операции.
     - Вас ведь не интересует полная картина  сложившейся ситуации, Адмирал!
Вам  интересно только количество  пушек на ваших кораблях, - гневно прервала
адмирала Джеймсон.  -  Вы знаете,  сколько стоит построить и  ввести в строй
один авианосец?
     -  Примерно  семьдесят  три  миллиарда,  -   продолжила  она,  не   дав
возможности  возразить.  -  Истребители  стоят  еще  десять  миллиардов.  За
последние  три  года  мы  потеряли  только  на  строительстве  авианосцев  и
истребителей более двух триллионов кредитов.
     - А также  мы потеряли множество хороших молодых  людей, таких  как ваш
сын, - добавил Толвин.
     Джеймсон одарила Толвина яростным взглядом.
     -  Можно взглянуть  и с этой  стороны, - сухо ответила  она, - но  я, и
остальная часть правительства, также должна смотреть на войну и с финансовой
точки зрения. На войну уходит почти восемь  триллионов в год, и сейчас у нас
дефицит в  сорок  триллионов.  Понадобятся  поколения чтобы  только  вернуть
утраченное. Мирное население страдает от нехватки практически всего, начиная
от топлива, оборудования, запасных частей  и заканчивая  обычными продуктами
питания.  И  вы говорите,  что мы не должны соглашаться на мирные инициативы
килрафи? Я считаю,  что для нас  большая  удача  получить  передышку от этой
войны. Люди устали от войны Адмирал! Тридцати двух лет борьбы, я думаю, было
достаточно, и на этот счет килрафи думают также. Я до смерти устала от вашей
старой военной логики, необходимости тратить впустую бесчисленное количество
жизней, ради того, чтобы поддержать  честь тех, кто уже давно  мертв. Пускай
мертвые  покоятся с миром Адмирал! Пора  подумать о живых.  Давайте закончим
это сейчас, и приступим наконец к мирному строительству!
     - Все это конечно красивые слова,  но реально мы  упускаем такой  шанс,
который  может  уже и  не представиться.  Впервые за  всю войну мы  достигли
паритета с силами килрафи, - ответил Толвин, возвращаясь к своим аргументам.
-  Как  военному,  да и просто  гражданину,  мне  трудно принять,  то что мы
собираемся  допустить  наблюдателей  килрафи   в   космическое  пространство
Конфедерации,  фактически  они  получат  возможность  выведать  такие   наши
секреты, которые в военное время они просто  не  смогли  бы заполучить. И  я
задаюсь вопросом, почему наше правительство  настолько слепо, что так  легко
верит в их искренность?
     Послышался  ропот со стороны мест,  где  в  основном сидели гражданские
представители,  но  Родхэм  поднял  руку,  прервав  шум,  и  давая   Толвину
возможность продолжить.
     - За два  года предшествующие  этому перемирию мы  нанесли  килрафи ряд
чувствительных поражений. Это должно  было возыметь действие на их моральный
дух. Как вы знаете, молодой капитан позади меня, - он сделал кивок в сторону
Ясона, - участвовал в уничтожении шести авианосцев прямо на глазах Имперской
столицы.
     Сейчас не время для мирных переговоров; теперь, если что-нибудь и нужно
сделать, так это максимально  усилить  давление. Я слышал, некоторые из  вас
говорили, что мы практически достигли понимания друг  друга. Я так не думаю.
Возможно  придет  день, когда  мы  сможем  мирно  жить друг  с другом,  но к
сожалению  это  время еще не  пришло. Мы должны иметь с ними  дело  только с
позиции силы. Все наши исследования показали, что килрафи  презирают любого,
кто  как-нибудь или чем-нибудь показывает свою неуверенность или слабость. У
них даже есть слово для такого  таких: "тука" - говорят они  с  глумлением и
презрением.  Это  слово  оскорбительно настолько, что  килрафи, оскорбленный
таким образом будет биться до  смерти со своим  обидчиком.  И я сообщаю вам,
теперь в их глазах мы "тука"!
     В  зале послышались  сердитые  выкрики,  и  даже  некоторые  сторонники
Толвина неодобрительно покачивали головами.
     - Только теперь мы действительно начинаем  узнавать о их политической и
социальной  структуре.  Используйте  эту   информацию,   рассмотрите  выводы
сделанные 4-ым специальным  отделом  исследований.  План K-7, целью которого
было  нанесение отдельных ударов по зонам ответственности  только одного  из
двух соседствующих кланов. Их и без того прохладные отношения, в этом случае
могли  бы перерасти в гражданскую  войну.  Сейчас  не время  сбавлять темпы,
настало время закончить эту войну, и закончить ее на наших условиях.
     Ясон мог чувствовать расстройство и боль в голосе  Толвина, и посмотрев
на  тех  кто  был  в комнате он увидел, что далеко не  каждого  тронула речь
Адмирала,  в глазах некоторых читалось согласие, но  другие  сидели молча, с
лицами подобным маскам.
     - Это соглашение  полностью учитывает наши интересы! - громко возразила
Джеймсон. -  Нашим наблюдателям предоставили  полный доступ на  судоверфи  в
знак чистых намерений,  чтобы мы  могли убедиться, что никакого  дальнейшего
военного  строительства  не ведется.  Они  убирают  приграничные базы вглубь
своей территории и ограничивают патрули в демилитаризованной  зоне кораблями
классом  не  выше  сторожевых.  Я  провела  бессчетное  количество  часов  в
обсуждении подробностей этого плана с  бароном Джукагой и я знаю, что у него
такое же острое желание положить конец этой войне, как и у нас.
     - Он лжет!
     Немного  пораженные,  все  в  комнате  обратили свои  взгляды в сторону
представительницы Фирекки  которая  в  течение  двух  долгих дней  заседаний
хранила молчание.
     Рикик - глава Фирекканского планетного альянса, встала и скосила голову
глядя на собравшихся.  Фирекканцы  выглядели весьма необычно - птицеподобные
существа,  напоминающие земных попугаев,  но только ростом  примерно в два с
половиной метра.  В обычной  ситуации такие  пташки могли привидеться наяву,
если только серьезно перебрать с выпивкой. Ясон взглянул на Хантера, который
однажды  спас жизнь Рикик, когда она была захвачена в плен килрафи. Его друг
ухмылялся.
     - Барон Джукага лжет, - громко объявила Рикик, глядя  на собравшихся. -
Если вы люди настолько глупы, что верите его  словам, то тогда вы  обречены!
Вспомните,  моя  планета была  атакована  ими  лишь  для  удовлетворения  их
кровавого ритуала.  Миллионы членов моей  стаи были убиты, наши города  были
разрушены. Потребуется не одно поколение, прежде чем мы сумеем  восстановить
то, что было потеряно. Я не могу поверить в  то,  что вы соглашаетесь на это
безумие.
     - Мой друг, - с улыбкой сказал Родхэм, как  будто Рикик была его старым
приятелем, который сам того не понимая, высказался невпопад. - Вспомните, мы
тоже много  страдали  в этой войне. Это  продолжалось  в течение  более  чем
тридцати лет.  Более  сотни колоний, и полдюжины  развитых и густонаселенных
миров были опустошены.  Погибли миллиарды, - он остановился. Видно было, что
эти слова причиняли ему боль.
     Ясон знал, это не могло быть напускным, младшая дочь Родхэма погибла во
время первой Энигминской кампании.
     Он прочистил горло и продолжил.
     -  Тридцать лет мы проливали нашу кровь, терпели невзгоды, и все лучшее
отдавали этой войне. Подумайте о  том, что мы могли бы  сделать со  всем тем
что мы потратили и потеряли в этой войне, что было бы, если хотя бы половина
того что мы потеряли было использовано в целях мирного освоения космоса?
     - Адмирал Толвин утверждает, что баланс сил сместился в нашу сторону. Я
так не думаю. Теперь мы стали подобно двум борцам равным по силе, схватились
друг  с другом, и ни кто не может  повалить соперника. Как долго  это должно
продолжаться?  Еще тридцать  лет?  И что бы  следующее поколение  так  же не
увидело конца этой войны?  И что, война будет продолжаться пока мы полностью
не уничтожим друг друга?
     - Барон Джукага предложил  простой выход, взять и просто остановить это
бессмысленное кровопролитие. Мы просто соглашаемся  доводами разума. Я знаю,
вам военным это не  нравится;  вы каждый раз  вспоминаете о ваших товарищах,
которые погибли, и  теперь вы удивляетесь, ради чего? Я скажу вам, их гибель
не  была  напрасной.  Это  не  победа,  теперь  это уже  невозможно, но  они
предотвратили поражение.  Желать продолжения войны с  аргументом, что жертвы
не должны быть напрасными, не значит ни чего большего, чем лить новые потоки
крови на могилы мертвых, которым это давно не нужно.
     Выдержав паузу, он продолжил.
     - Я не хочу,  чтобы мои внуки погибали так же, как погибла моя  дочь. Я
думаю она хотела бы, чтобы они росли без страха и жили в мире.
     - Они умрут, только худшей смертью. По крайней мере, ваша дочь умерла в
борьбе; ваши внуки умрут, видя  перед смертью лишь блеск ритуального клинка,
перерезающего  им  горло.  Так  истребили  большую  часть  моего  народа,  -
выкрикнула Рикик.
     - Я думаю, что это уже чересчур, - возмутился помощник Родхэма.
     - Как можно волноваться о судьбе одного, когда на карте либо, выживание
нации  либо ее полное уничтожение, - воскликнула Рикик в ответ.  Я больше не
могу терпеть эту фальшивую заботу о человеческой жизни, когда это лишь маска
для  тех,  кто хотят  достигнуть  своих  интересов  за  счет  интересов всех
остальных.  Если Конфедерация  согласится  на это  предложение,  то тогда  я
выведу Фирекку из состава Конфедерации.
     - И кто же защитит вас тогда? - саркастически усмехнулась Джеймсон.
     -  Как же вы защищали  нас, когда килрафи  уничтожали наш мир? Ваш флот
просто отошел по причине стратегической необходимости. Я  думаю, вы так  это
называете?!
     То,  что вы сделали, это хуже предательства. Вы не  сделали ничего, что
бы нас  защитить, просто оставили нас на произвол судьбы. И  я скажу вам вот
что: найдется