некая   третья   сила.   Нелюди   расселись   по   машинкам,
предназначенным для клиентов, заиграли чьей-то головой в мотобол.
     - Свет в конце тоннеля,  -  завопил  Вася,  -  линяем,  братва,  -  и
призывно замахал высоко поднятой берцовой костью.
     - Волки позорные, - дядя Витя топал ногами, плевался на своих бойцов,
бил их по косматым затылкам, - никуда не пойду, пока не соберу полки и  не
устрою им показательные казни - каждого десятого в расход. И  тебя,  "К2",
сбрею пополам, только появись. Ты все подстроил, ответ держать придется.
     -  А  мы  как  раз  пошли,  -  сказал  уставший  "труп"  пропотевшему
закопченному "скелету", - мы дядю Витю все-таки потеряли,  увлекся  мужик.
Ладно, прикроет нам отход и сам как-нибудь вывернется.
     Освальд сидел в университетской библиотеке, когда  терминал  тревожно
запищал на него. Он с сожалением посмотрел на последний абзац, вписанный в
диссертацию: "Данные обследования ассоциаторов  пятьсот  крупных  оболочек
показывают, что время естественного отбора ушло, свободное  состязание  за
ресурсы данных затухает.  На  смену  тактически  самостоятельным  единицам
приходят конгломераты. Стратегия конгломерата: "выжить и распространиться"
заметно отличается от функциональных линий, вложенных при проектировании в
отдельные оболочки. Теперь оболочки стремятся не  столько  к  пониманию  и
исполнению всех поставленных клиентом задач,  сколько  к  их  упрощению  и
унификации. В  таких  условиях  не  исключено  прямое  или  опосредованное
воздействие на клиента  с  целью  стандартизации  выдаваемой  им  исходной
информации".
     Освальд поставил безрадостную точку. Сегодня на его счету уже имелась
двухчасовая прострации, когда на  ум-разум  напала  темная  молния-клякса.
Целую пригоршню таблеток-стимуляторов сожрал, да  без  толку.  Лишь  когда
"расколол" и прочистил себе  голову  по  методике  сибирских  шаманов,  то
избавился от мрака в мозгах. И тут снова отличился дядя Витя, не может  он
не мешать. Обработка  пеленга  показывала,  что  подопечный,  вернее,  его
радиомаяк вертится с большой круговой скоростью.
     По пути Освальд преобразился в знакомого дяде  Вите  "Фан  Фаныча"  -
такую кличку почему-то подарил агенту сельский житель. Уже около  входа  в
парк можно было узнать, что павильон  "Забавные  ужасы"  показывает  новую
программу. А на дорожках  парка  каждый  отдыхающий  мог  познакомиться  с
кибермэнами:    людоедами,     русалками,     вурдалаками,     эсэсовцами,
энкавэдэшниками. Всякая нелюдь  разъезжала  в  электрокарах,  дружественно
махала конечностями, приглашая присесть с ними рядом и покататься вместе в
свое удовольствие под звуки сказок и легенд. Наши люди немного  опасались,
а иностранцы садились охотно, собираясь погулять  на  дармовщинку.  Однако
наблюдать за трогательной картиной единения людей и нечисти было некогда.
     Дядя Витя обнаружился на аттракционе "Высший  пилотаж".  Он  уверенно
клал одну мертвую петлю за другой в пластиковом  самолете,  приделанном  к
кронштейну, что болтался на высокой мачте. А парковых  служителей  и  след
простыл.
     - Остановись сам, балда. У тебя же есть  БИ.  Испугайся,  что  ли,  -
призвал Освальд.
     - А чего тут пужаться, я не ссыкун, как  некоторые,  -  донесся  дяди
Витин ответ. - Машина под контролем.
     - Представь, что ты оторвался и летишь.  Выделишь  тогда  нужный  код
мыследействия.
     - Я и так лечу. Как птица Ух над полем битвы, - дядя  Витя  пошел  на
бреющем, чтоб было удобнее беседовать. Освальд  понял,  что  ждать  ничего
толкового  от  крестьянина  не  приходится.  Рискуя  протаранить   головой
самолет, он проскочил к мачте. Сбил щиток, под которым был ворох проводов,
вынул кусачки  и  перекусил  несколько  жилок.  Заискрило,  пришлось  даже
накрыть пиджаком, аэроплан  закрутился  еще  бешенее,  дядя  Витя  ликующе
взвыл, и тут кронштейн резко остановился. Известные всякому школьнику силы
сорвали с него пестрый самолетик и швырнули под большим углом  вверх.  Тут
порыв ветра поймал самолет, тот взмыл еще выше, раздался сверху дяди Витин
вопль: "Микадо банзай!" Даже агенту Фалько было неприятно на это  смотреть
- вот-вот игрушечный аэроплан свалится на нос, и хана. Однако,  дяде  Вите
удалось каким-то образом положить новоявленный планер  на  крыло,  сделать
вираж и произвести посадку в пруд. Крылья  отломались,  а  сам  "аэроплан"
ушел под воду вместе с "пилотом".
     Агент Фалько снова снял пиджак, собираясь сдать двадцать пять  метров
вольным стилем. Но самолетик всплыл вместе с дядей  Витей,  выдувающим  из
себя лишнюю жидкость. Завидев Освальда, тот обрадовался и  стал  грести  к
берегу обломком хвостового оперения. Занимался бы он этим долго, но тут  с
аллеи свернула к пруду и устремилась прямо в воду машинка, в которой сидел
кибермэн ковбоя-убийцы и некто в глубоком обмороке  и  хорошем  английском
костюме. "Ковбой" пытался въехать в пруд и утонуть. И утонул бы  за  милую
душу, но агент Фалько  остановил  его  двумя  выстрелами  из  пистолета  с
глушителем по двигателю электрокара.  Он  выхватил  из  рук  куклы  лассо,
заарканил  пропеллер  и  притянул  дядю  Витю.  Потом  они  вдвоем   стали
вытаскивать бессознательное тело злополучного иностранца  из  электрокара.
Ковбой сильно раздулся и заклинил тело, поэтому пришлось перерезать убийце
глотку, чтобы выпустить лишний воздух.  Тем  временем  дядя  Витя  взахлеб
рассказывал, как ему понравилось управлять самолетом, потому что там был и
штурвал, и рули, и закрылки. Не забыл он также поднять визитку и несколько
купюр, выпавших из английского костюма.
     - Иностранец, хоть и труп без пяти минут, - уважительно  сказал  дядя
Витя, заглядывая в карточку, - оставлю ее себе для престижу, а  ему,  если
очухается, новую дадут. А деньги вообще у него не держатся.
     - Тутта ля миа вита ио авево паура ди лякуа, - разлепил уста лежащий.
     - Говорит, что всю жизнь боялся воды, - распознал его слова Освальд.
     - Пить надо было больше, - посочувствовал дядя Витя.
     - Ладно, хрен с ним. Пока представление дают, нам  лучше  смыться  из
партера, - распорядился Освальд.
     По всему  пространству,  предназначенному  для  народных  увеселений,
металась возбужденная толпа. Кто просто,  без  затей,  удирал,  кто  хотел
рассмотреть все в подробностях. Освальд подмечал, что  мало  кому  удается
откататься с чудовищем без происшествий. Одни граждане отправлялись вместе
со своим водителем в канаву. На  других  чудища  набрасывали  провода  под
напряжением. В третьих впивались и начинали жевать. Еще  кое-кого  завезли
на вершину пластикового холма для летних тренировок слаломистов и спустили
вниз без тормозов.
     - Ишь, сорванцы. Народ губят не абы  как,  а  соответственно  личному
страху каждого отдельного  товарища,  -  подметил  дядя  Витя,  и  Освальд
вынужденно с ним согласился.
     Особенно  живописной  была  сцена,  где  люди  собирались   послушать
выступление кибермэна  Сталина.  Пока  толпа  с  естественным  отвращением
внимала речи кибервождя, кукла Берии старательно  огораживала  ее  колючей
проволокой. Так что всякий, кто пытался уйти с прослушивания,  запутывался
в проволоке и конвульсивно звал на помощь.
     Незадействованные посетители парка разделились  на  две  части.  Одна
утверждала, что те люди, которые сидят в  машинах  вместе  с  монстрами  и
кричат: "Спасите, помогите!" - те же самые кибермэны. Поэтому  вмешиваться
не стоит. Другая часть считала, что это артисты, которым за вопли и прочие
трюки  отвалили  кругленькую  сумму.  Выходит,  тем  более,  выручать   их
напрасный  труд.  Только  жалкая  кучка  администраторов  и   взъерошенных
милиционеров бегала повсюду, расталкивая зевак, давая им  подзатыльники  и
пиная в зады. По-видимому, блюстители порядка  были  уверены,  что  всякие
безобразия происходят только когда на них глазеет публика.
     - Я ни  при  чем.  Кладу  на  стол  протест.  Свобода  -  это  им  не
вседозволенность. Надо же так обгадить чистоту нашего  дела,  -  удрученно
сказал дядя Витя, откупоривая потерянную кем-то банку пива.
     Освальд помял отяжелевшую голову.
     "То  ли  в  вычислительной  среде,  как  и  в  любой  другой  сложной
структуре, дует эволюционный ветер и плодит  драконов.  То  ли  дядя  Витя
резидент тергруппы, обученный приманиванию и развертыванию боевых  модулей
"К2", - прикинул Освальд. - Во всяком случае, я его еще не отключил ударом
по черепу. Тогда имя мне "пособник  врага",  "наймит  изувера".  На  каком
полустанке труда  и  отдыха  остановился  ты,  Феодосий  Палыч,  со  своей
регулировочной палочкой? Труд и отдых любят генеральную линию,  а  бред  -
нет".
     Агент Фалько не закончил внутренних дебатов. Он сбил дядю Витю с  ног
- тот закатился в придорожные кусты кизила - и сам юркнул следом.
     - Ты чего, разозлить меня решил? - свирепо раздул ноздри дядя Витя.
     - Не чегокай, видишь, на  дереве  "глазок"  крутится,  а  вон  парни,
которые все понимают, но никому никогда не помогают - групзахи.  Или  вот,
бегут в шлемах, похожих на горшки - натуральный спецназ.  Они  сейчас  все
сломают на горе администрации. Придется  нам  распластаться  и  продолжать
экскурсию на животе - это, надеюсь, то, что ты любишь.
     Спецназы прожигали электрокары из плазмострелов,  в  прыжке  отшибали
куклам головы, мощными руками вырывали из монстров силовые узлы. Правда, в
той машинке, где Берия разъезжал вместе с каким-то  постпанком,  спецназы,
добросовестно заблуждаясь, обезвредили молодого человека. Случались у  них
и серьезные поединки. Какой-то шестирукий  ракшас  стал  бегать  по-паучьи
среди кустов, не даваясь под выстрел. В нижней стойке он делал  подкаты  и
подсечки, проводил удары  по  лодыжкам  и  голеням  подбегающих  бойцов  -
буквально  усеял  полянку  полумертвыми  костями.  Наконец,  один  сержант
перепрыгнул через его руки и ноги, уселся демону на загривок и свернул ему
гордую голову.
     Тем временем дядя Витя и Освальд добрались на четвереньках до забора.
Напряжение и мерить было не надо, администрация отключила ток после  того,
как кибермэны прижали к забору не одну свою жертву. Сейчас из парка  перли
и другие  беженцы.  Дядя  Витя  и  Освальд  пробежались  по  спинам  менее
расторопных граждан и оказались на другой стороне, в цивилизованном мире.
     - Ну, что, Фан Фаныч, прощаться будем. Прими мое уважение.  Без  тебя
мне еще одну четверть окаменелого царства не пройти  бы  никак,  -  сказал
правду герой дня.
     "Отпечатки дяди Вити у  оболочки  Службы  имеются.  Значит,  выловят.
Разве что сунуть его туда, где он не должен существовать".
     - Нет, не будем прощаться. Сколько я тебе говорил: жить надо в  отеле
"Хилтон", чтобы себя уважать. Я тебе хочу дорогу туда показать.
     - И в самом деле, надоело  мне  у  параши  ночевать,  -  как  должное
воспринял дядя Витя. -  Даю  добро  на  "Хилтон".  Даром,  что  ли,  кровь
проливал.
     - Не забудь добавить, что чужую, - уточнил Освальд. - Но может,  вред
от тебя удастся уменьшить.
     Парадный вход отеля был украшен швейцарами в аксельбантах и  галунах,
а также видеокамерами. Дядя Витя направился прямо на них.
     - Там еще каравай поднесут, - измученно сказал Освальд.
     - Так бы и сказал. Теперь  понятно.  Может,  кирпичом  засандалить  в
ворота, чтоб все разбежались?
     Освальд вывел на экран терминала из своих агентских  запасников  план
"Хилтона".
     - Через первый этаж не пробраться.  А  прямо  на  второй  проникнуть?
Разве это кто-то запрещает? - Освальд  оставил  дядю  Витю  в  подворотне,
поручив ему для маскировки изучать газету. Через пять минут он вернулся  с
далеко протянувшейся лестницей.
     - Там один друг красил фонарь. Знаешь, он мне одолжил.
     - На обратном пути надо отдать. Вот мой  принцип,  -  глубокомысленно
заявил дядя Витя, оторвавшись от китайской газеты. - Друг никуда не уйдет?
     - Как же, уйдет, остался на фонаре висеть, - успокоил его Освальд.
     Агент приставил лестницу к стене, не  вызывая  никакого  удивления  у
прохожих - уж больно производственный вид имело его начинание. Добрался до
второго этажа, поддел  отмычкой  фрамугу  и  увидел  перед  собой  даму  в
соболях. Он поздно сообразил,  что  произошла  досадная  ошибка,  исходная
информация была неточной. Дама  уже  хотела  взвыть,  рот  у  нее  страшно
распахнулся, но Освальд посмотрел светло-блестящими  глазами  и,  погрозив
пальцем, напомнил:
     - Любовь зла.
     - Я вас вижу в первый раз.
     - А я в последний. Но я вами болен.
     - Давно? - удивилась дама.
     - Это не туберкулез какой-то, а острое заболевание вроде дизентерии.
     - Уйдите, дерзкий, - сказала дама, - встретимся в семь в  баре  отеля
"Риц".
     - Понял. Но, чтобы уйти, надо выйти. - Освальд протянул руку в окно и
втащил дядю Витю.
     - Он тоже вас любит. Правда, не так сильно, как я, но зато по-своему.
     Два товарища покинули помещение,  предварительно  забрав  лестницу  с
улицы.  Пристроив  свой  длинномерный  инструмент  в  темный  уголок,  они
поднялись на двадцать пятый этаж. Дядя Витя ушел набирать мощь в  кафешку,
а Освальд выследил ближайшего робуборщика.  Отпихнув  кибера  от  сетевого
порта, вместо него подключился своим терминалом. Хотел было  поискать  код
доступа к гостиничной оболочке, да не успел. С экрана сообщили: "А  вот  и
мы". Там был задумчивый Змей Горыныч,  сидящий  перед  дверью,  и  снующий
вокруг гномик. Опять "К2", снова секретность операции под вопросом. А Змей
Горыныч тем временем сгреб гномика, слепил из него ключ и стал  ковыряться
в замке. Поковырялся  чуть-чуть,  и  появилась  надпись:  "Система  "Приют
чухонца", код верный, доступ подтвержден". Можно было активничать. Освальд
без эмоций признал, что жизнь сложнее, чем кажется на первый взгляд.  Есть
в ней место для змея-дракона и карлика-гнома.
     По уже накатанной порядочными агентами схеме Фалько  проверил  список
забронированных номеров, выбрал один из тех, что поближе к  небу,  пометил
как занятый и отключил блокировку его двери. Номер теперь был пригоден для
заселения кем угодно, хоть  бегемотом.  Освальд  замел  следы,  вернул  на
законное место робуборщика и пошел за дядей Витей. Но того не оказалось ни
за столиками, ни за стойкой.  Это  был  удар.  Уже  становилось  неудобным
разглядывать толпу, когда Освальд опознал знакомый звонкий голос в гомоне,
проникающем из-за стены.
     - Там что? - спросил он у женщины в официальном переднике.
     - Ресторан, но туда нельзя. Свадьба идет. И так места ей мало.
     - Без меня далеко не уйдет. Я - жених.
     Как выяснилось, изрядно порозовевший  дядя  Витя  ведет  мероприятие.
Видно, с тех пор, как  его  подхватил  свадебный  кортеж,  пронесшийся  по
коридору. Дядя Витя уже навязал присутствующим соревнование на  тему,  кто
больше засосет водки  носом  -  жених  или  невеста,  и  принимал  ставки.
Молодожены увлеклись, остальных  "затейник"  послал  танцевать  матросский
танец "яблочко". Чтобы создать и в этом состязательный дух, он намазал пол
майонезом. Освальд ухватил его за рукав во время очередного трюка.
     - А ну, отвяжись, сейчас  как  стрельну,  -  гаркнул  дядя  Витя,  не
отрываясь от игры в щекотку с подружкой невесты, по профессии завмагом.
     - Я тебе так стрельну, соплей не соберешь, - предупредил Освальд.
     - Фан Фаныч, извини, не угадал, - обрадовался усатым лицом дядя  Витя
и отпустил завмага. - Знаешь, как меня в коридоре, покуда  ждал,  достало.
Стал я большим, это у меня бывает, я тебе рассказывал. Вместо  коридора  -
тропа в каменном лесу. Камни со всех  сторон  надвигаются,  стискивают,  а
проход один, и впереди как будто каменная изба, но ни дверей, ни  окон.  Я
ее уговариваю: "Ну-ка встань ко мне  передом,  к  остальным  задом".  Тут,
наверное, невеста мимо меня бредет, на  свой  счет  принимает,  обижается.
Зовет жениха. Как раз каменюка поворачивается, есть теперь дверь. Вхожу, и
снова маленький я, а молодые собираются  меня  мочить.  Жених  с  невестой
берут меня за руки, чтоб раскачать и  об  стену  шмякнуть.  Но  кто-то  им
закричал: "Не трожь затейника". Дальше уж мне и деваться было некуда.
     - Давай развлекай, ерник, забодай  тебя  корова,  -  задышал  в  лицо
пьяным перегаром жених.
     - А ты платил, сука? - отозвался дядя Витя и толкнул  жениха  в  лоб.
Тот упал, задрав ноги, танцующие попадали на него. А невеста  расшвыривала
всех, как листья, спасая суженого. Она понимала, что сегодня  другого  уже
не достать. Людям было действительно весело.
     Агент Фалько и дядя Витя покинули под  шумок  сборище,  поднялись  на
сорок девятый этаж, пробрались по коридорам к выбранному номеру,  стараясь
оставаться в зоне невидимости  для  вращающихся  видеокамер.  Агент  также
посыпал себя и товарища гадким порошком, чтобы датчики не опознали  их  по
запаху. Электромагнитный замок, как и  ожидалось,  отдыхал,  для  обычного
хватило умного ключа-"каракатицы". Дядя  Витя  заглянул  в  распахнувшийся
апартамент-люкс и в панике бросился назад. Персидские  ковры,  мебель  под
барокко и люстра с золоченостями произвели на него тяжелое впечатление.
     - Я здесь жить не буду, еще напачкаю, - заверещал он.
     - Будешь, гад, - настойчиво сказал агент.  -  Или  здесь  тебе  жить,
Виктор Васильевич, или в камере с парашей под боком. Чего стесняться, коль
заслужил. И вид у тебя подходящий. Артист, одним словом.
     Дядя Витя снял сапоги и  аккуратно  поставил  в  угол.  Потом  скинул
носки, втянул носом пошедший от них воздух и, сказав "добро", прикрыл  ими
две кадильницы. Засапожный нож спрятал под ковер, просеменил  до  середины
первой комнаты и обратно.
     - А чего мне со всем этим делать? Подскажи, Фан Фаныч.
     - Подумай на досуге в позе змея.
     Освальд протянул дяде Вите черный кубик.
     -  Не,  мне  зажигалка  не  требуется,  -  завозражал  тот.  -   Буду
воздерживаться от курева, а то еще хабарик на ковер уроню.
     - Это передатчик секторной связи. Если будут большие, я повторяю  для
особо одаренных, _б_о_л_ь_ш_и_е_ затруднения, нажмешь пальцем на торец,  и
я приеду выручать. Может быть. Не  вздумай  без  спросу  искать  волшебный
браслет и ту самую... ты говорил... Обойдись пока без  девки-богатырки.  А
то попадешь к известным тебе кощеям, на первое, второе  и  закуску.  Учти,
корень откусят.
     - Они  и  так  сюда  придут.  Так  что,  Фан  Фаныч,  пожалуйста,  не
опаздывай. Иногда они кажутся людьми - обман зрения,  слуха  и  нюха.  Это
просто камни. Ты, наверное, скажешь, что я бессознательный, что у  меня  в
голове ничего, кроме костей, что просто оболочки работают,  ССС  трудится.
Утешишь, мол, охотятся на меня случайно и по недоразумению. Но  за  ихними
случайностями стоит одно мурло со своей закономерностью.
     - Хоть и чушь, но верняк, - после недолгой  паузы  сказал  Освальд  и
подумал, что из всех поручавшихся ему особых операций эта  особая,  дальше
некуда. Дядя Витя не  пытается  вступить  в  контакт  с  диверсами.  Он  -
безграмотный, но чувствует стратегию и тактику  конгломератов.  Он  им  не
нравится.
     Когда Освальд скрылся и дядя Витя очутился один, то он от  непривычки
к жилищным просторам забился в  санузел.  Но  там  среди  больших  зеркал,
умножавших его невыигрышный облик, сам себе не понравился. В  сравнении  с
Фан Фанычем - "урод ушастый", да и то комплимент получился.  И  дядя  Витя
направился в парикмахерскую, не своей шаркающей походкой,  а  уверенной  и
бодрой, под Фан Фаныча. Вернулся оттуда  с  модной  игольчатой  головой  и
усами-щеточками. После чего ощутил, что он действительно крупная фигура.



                                  БЛОК 12

     - В КБ моего мужа, Евсея Евстахьевича, было сконструировано несколько
двусторонних широкоспектральных БИ. Их передали на испытания. К сожалению,
результаты были обескураживающими. Так всегда у нас - или слишком  поздно,
или чересчур рано. Оболочки того  време