адьбе, а  просто
в колючих кустах кизила где-то в окрестностях Березова. Девица не рискнула
вернуться домой, потому что с ночи  над  родовым  гнездом  кружили  наглые
крепостные вороны, заглядывая в окна, обжирая ягоды с  деревьев.  Пернатые
шпики устроили особо плотную слежку на рассвете, когда Асе еще  предстояло
пробираться из своей усадьбы к руинам  нефтехимкомбината.  Только  попугай
спас положение. Едва он дерзко появился в воздухе, как вся  черная  братия
кинулась за ним.
     А здесь в кизиле было неподнадзорное место, пригодное для  заговоров,
заклинаний и засад. Также тайных пыток. Однако, Почкин прикупил в лавчонке
кувшин  пива  да  полпалки  кровяной  колбасы.  Прихлебывая  и  откусывая,
старался думать, что попал на пикник. Господин Блюститель  уже  отпсиховал
свое и теперь мысль о том, зачем ему все это надо, спряталась  в  глубокую
тень.
     - В самой цитадели вряд ли  найдется  что-нибудь  любопытное.  А  вот
рядом, в заброшенном лабораторном корпусе, который  некогда  соединялся  с
ней переходом, возможно таится кое-что. Таится во мраке, ведь все  окна  у
него законопачены. Тем более, народ наговаривает: мол, там обитают бесы  и
прочие силы зла. А народ пусть смутно, но всегда что-то понимает. Впрочем,
лично я считаю, что бесы  там  проживают,  где  их  меньше  всего  ожидают
увидеть. Ладно, это не по теме. А по теме то,  что  Гостевые  Палаты,  где
обитаю лично я, стоят совершенно в стороне. Оттуда попасть в  заколоченный
лабораторный  корпус  немногим  проще,  чем  из  какого-нибудь   сельского
сортира.  Эх,  если  б  можно  было  сгонять  в  Теменск  и  вернуться   с
полномочиями.
     - Этим все испортите. Насколько я поняла, контора ваша гнилая, никому
верить на  полслова  нельзя,  -  возразила  Ася.  -  Такими  громогласными
действиями, хочешь не  хочешь,  но  обязательно  предупредишь  оппонентов,
дескать, "иду на ты". И возвращаться в Гостевые Палаты вам не стоит, сразу
будет установлена плотная слежка... Лучше так. Мы перейдем ров  по  южному
мостику, мой какаду взлетит на стену вместе с тросом...
     - Что, твоему какаду совсем  некуда  лететь?  А  мы  разве  сибирские
ниндзя? Там ведь Южные ворота и пост из пяти отборных молодцов.
     - Всего из пяти? Почкин, кто не ошибается, тот не пьет шампанского.
     Блюститель понуро отхлебнул  пива  и,  вздохнув,  поглядел  на  кусок
колбасы.
     - И ты, колбаса, еще вчера весело мумукала. Боюсь, что завтра я стану
похож на тебя... Кстати, Ася, почему твой попугай такой  умный?  И  неужто
случайно твой личный осел вдруг объявил себя Кологривовым?
     Ася вдруг потеряла обычную говорливость, даже показалась задумчивой.
     - Несколько лет назад мамаша спустилась с  неба,  в  отпуск,  значит,
пожаловала. Тут у нее разболелась нога. Нашли приличного  лекаря,  который
вырезал три гибкие ампулы из-под ее  кожи.  В-общем,  чистая  контрабанда.
Пришлось этому докторишке еще отару овец пригнать, чтоб не настучал вашему
Храму -  ведь  ваш  Владыка  внаглую  считает  себя  монополистом  в  деле
прививания   разумности.   Препарат   в   ампулах   назывался    "ММ-ген",
сатурнянского производства...
     - Ну, меня ты контрабандой не удивишь... Я тоже "ММ-ген" доставал для
своих лошадок.
     - Но мамаша моя всегда чуралась таких дел.  Кроме  того,  эти  ампулы
оказали странное воздействие на всех, кого я  колола  -  попугая,  осла...
Иной раз их было трудно понять, будто искали они кого-то...
     Почкин заканчивал с пивом и колбасой, поэтому стал закруглять ставший
невнятным разговор:
     - Будем считать, что себя искали. А вообще-то, когда речь  заходит  о
непонятных маневрах Космики, все сразу стыдливо замолкают.  Что  неземляне
предпринимают, чего хотят?.. Однако  у  меня  создается  впечатление,  что
кто-то там вознамерился втравить нас с тобой в историю с  оборотнями  или,
допустим, киборгами, причем очень скользкую историю.
     - Ну что, вы сдрейфили и решили сделать разворот в сторону?
     Только сейчас Почкин ощутил, насколько он влип. А липучками являются:
девчонка, которую он не может отпустить одну, и Кологривов,  какой-никакой
друг, впрочем, других нету. Ну, просто рок.
     - Пожалуй, разворот  делать  поздновато.  Если  того  хотят  товарищи
боги... Зачем твой монстр пернатый какую-то чушь порол про "пси",  которую
можно вытащить из тела?
     - Все  известное  нам,  включая  атомы,  элементарные  частицы,  даже
субнуклоны, получилось из смешения  тонких  сил  в  различных  пропорциях.
Поэтому любую вещь мы можем ввести в резонанс  и  заставить  откликнуться,
воздействуя своей пси-структурой, то есть душой, которая опять же  состоит
из тонкоэнергетических струн. Такой вещью может быть не только свое  тело,
но и чужое. Понятно?
     - С этим-то понятно, а вот с твоей обширной эрудицией - неясность.
     Остатки пива из кружки господин Блюститель постарался  забросить  как
можно дальше в молчаливое небо.


     В закатных сумерках через мостик, соединяющий две стороны рва,  стала
перебираться  запряженная  понурой  клячей  телега,  держа  путь  к  южным
воротам. Однако, правили ей не слишком удачно и левым задним  колесом  она
съехала с мостика, после чего - ни туда ни сюда.
     Страж, не выдержав такого зрелища,  выскочил  из  ворот  крепости.  И
заиграл как на одной  струне  одним  неприличным  словом.  Потом  все-таки
схватил конягу за удила и помог выбраться.
     - Ну, куда вы, придури такие, двинулись? - обратился стражник к  деду
и бабке, восседавшим на телеге поверх снопов сена.
     - Туда же, куда и  все.  Вашему  конюшенному  везем  из  Колюпановки,
согласно   заготовительной   ведомости,   -   вежливо,   как    полагается
простонародью при общении с вышестоящими, объяснил дед.
     Охранный воин понюхал руки, потом повел внимательным  носом-локатором
по сторонам, как будто выискивая источник непонятного  запаха.  Но  ничего
подозрительного не обнаружил.
     - Заткнись, пока по морде лица не получил, - твердо заявил  стражник.
- Думаешь, на тупость все спишется? Тебе, бестолочь, в западные ворота.  А
здесь вход для благородных.
     - Слушаюсь, - отчеканил по-военному дед и стал разворачивать телегу.
     А воин вернулся в караулку,  где  находились  прочие  стражи.  Кто-то
уколол его:
     - Севостьян как чем-то провоняется, так сразу к нам бежит, чтобы и мы
порадовались.
     - Сам засранец, - отозвался стражник Севостьян,  но  вскоре  обмяк  и
захрапел, впрочем, другие тоже стали клевать носами.
     Дело в том, что во время обмена мнений  с  дедкой,  старческая  рука,
принадлежавшая бабке, окропила зеленый мундир воина настойкой из  эфирного
растения-мутанта кошмаргона. А смоченная униформа  в  замкнутом  помещении
стала вовсю выделять снотворные молекулы.
     Пока дед отбуксировывал телегу с мостика  к  ближайшим  кустам  ирги,
бабка уже подползла к стене и со словами  "Труба  зовет"  запустила  вверх
попугая. Сама птица держала в мощном клюве тросик с крюком на конце.
     Когда же крюк вместе с пернатым другом исчез за зубцом стены,  бабка,
- вся как была, в платке и платье до пят, - стала  карабкаться  по  тросу,
выискивая носками своих ветхих ботинок щели меж камнями. Три минуты спустя
она уже осилила подъем. Тут сразу  дедка  появился.  И  прямо  в  кепке  с
посохом с неподдельным  кряхтением  потащился  вслед  за  бабкой,  пытаясь
угнездиться своими  несмазанными  кирзовыми  сапогами  в  прорехах  стены.
Старец тоже взял приступом высоту и спортивная старушонка встретила его  в
широкой длинной впадине меж двух зубцов.
     - Здесь два стражника разгуливают, я едва успела голову  спрятать.  С
правой стороны сейчас подходят.
     Воины  действительно  прохаживались  неподалеку  от  зубцов,  но  это
оказалось милым старичкам весьма на руку.
     - Леопольдовна, помоги-ка смотать тросик. Это сподручно, что ветер им
в лицо.
     Перед тем, как стражи должны были поровняться со впадиной, дед метнул
из мешочка перечный порошок. Тот был вдут неспокойным воздухом в глаза  да
носоглотки воинов, которые мигом стали чихать и кашлять  до  треска.  Один
даже отвернулся от ветра, пытаясь прочистить саднящие гляделки.
     Тогда дед, скользнув из ниши на пол,  с  колен  поразил  стражника  -
посохом в пах. Пораженный  человек  со  стоном  согнулся,  а,  получив  по
темечку, рухнул. Когда второй стражник собирался обернуться, посох лег ему
на горло и стал удушать.
     Воин оказался крепышем, он потащил дедку-душителя за собой, а  потом,
чуть присев, бросил ветхого обидчика через плечо.  Старичок  шмякнулся  на
спину, тут уж стражник поднял свой вострый клинок, чтоб проткнуть упавшего
и одновременно распахнул рот, чтоб протрубить тревогу. Однако не  очень-то
вышло.
     У него на горле оказался трос, а на  спине  юркая  старушка.  Боец  с
длинным мечом растерялся и, пока скидывал бабку, дедка ткнул  ему  с  пола
своим посохом  сперва  в  челюсть,  затем  в  живот,  вызвав  рефлекторное
сгибание. Потом, привстав, влепил уже по затылку. Этого хватило.  Обмякшие
тела стражей были оперативно пристроены на отдых в межзубцовые впадины.
     - А теперь прошмыгнем как мышки, - провозгласил дед. - Шварц,  штиль,
шнель, как выражаются наши тевтонские друзья.
     Немного странные пожилые люди  рванули  вниз  со  стены  по  узеньким
ступенькам,  потом  припустили  по  хрустящим  туфовым   дорожкам   внутри
крепости, стараясь вести бодрый разговор о сене и не  привлекать  праздным
видом внимания храмовников. Вот показался законсервированный  лабораторный
корпус  -  замок  в  замке,  все  окна   заложены   щитами,   двери   даже
забронированы.
     -  Сейчас  нам  пора  в  цитадель,  -  дедок   юркнул   в   аккуратно
подстриженные  кусты   и   через   мгновение   принял   нормальный   облик
добропорядочного Блюстителя Почкина  в  длинной  кожаной  куртке  с  тремя
дубовыми листиками на околышах. (Воители щеголяли четырьмя, у Владыки  был
целый дуб.) А бабка пока что сохранила скромную старушачью наружность.
     У входа в цитадель не было строгой  охраны  и  Почкин  только  бросил
позевывающему стражнику.
     - Это моя осведомительница из деревни Накакино.
     Блюститель вместе со спутницей-бабкой  поднялся  на  четвертый  этаж.
Этажом  выше  исчезла  позавчера  та   самая   таинственная   фигурка.   В
застекленной галерее единомышленники уткнулись в  нишу  для  доверительных
бесед и старушка,  заслоненная  внушительной  фигурой  Почкина,  мгновенно
преобразилась в девушку Асю.
     Потом Блюститель и Ася распахнули дверь  с  табличкой  "Архив".  Там,
перед  длинным  рядом  пыльных  шкафов,  старился   над   бумагами   давно
осунувшийся юноша с длинным простуженным носом.
     - Ведомости по разиндустриализации  северного  Березова  у  нас  где,
господин дьяк? - твердо спросил Почкин.
     - Слева, сударь, двадцатый шкаф.
     - А Новой Слободки?
     - Справа, господин Блюститель, тридцать второй шкаф.
     Из  коридора  донеслись  довольно  резкие  звуки.  Ася  вскинулась  и
растерянно глянула на старшего товарища. Шум погони? Но Северин  продолжил
речь без тени смущения, поэтому дремлющий ум архивариуса не возбудился.
     - Мне к тридцать второму... а это моя помощница, дьяконисса... Да,  я
понимаю, что у нее нет  пропуска  в  архив.  Но...  как  мужчина  вы  меня
понимаете... еще более поймете как мужчина, потому  что  вам  представится
возможность ознакомиться с ней как с женщиной.
     У юноши в знак понимания двинулся кадык и он опустил голову вместе  с
пыльными волосами к какой-то папке. Почкин подмигнул Асе, мол,  быстренько
двигай за мной. Когда они  оказались  за  несколько  шкафов  от  хранителя
ведомостей, девица несколько возбужденно зашептала:
     - Чего это вы торгуете моим  телом,  господин  Блюститель?  Я,  между
прочим, благородная девушка, товарищ жлоб.
     - Торговля была ложная, мы ведь не собираемся заниматься  любовью  за
шкафом. Хотя убавь мне лет двадцать, прибавь тебе кое-где пару размеров, и
будь мы, конечно, не такие благородные...
     Почкин осекся, смутившись. Он даже двадцать  лет  назад  не  стал  бы
послушно ломиться невесть куда  по  первому  свистку  какой-то  невзрачной
пигалицы. А сейчас нежданно-негаданно сделался  шахматной  фигуркой  в  ее
узенькой ладошке. Увы, надо признать, что кабы не  хотел  он  выпендриться
перед девчонкой, все страсти по Кологривову  ограничились  бы  поминальной
чаркой. И никакое мужество не проснулось бы. Жизненный опыт  давно  научил
тому,  что  не  стоит  каждую  вредную  задницу  прикрывать   собственными
ладошками.
     Но. Истинно-мужское желание "быть  пред  бабами  великим  и  могучим"
сейчас подначило его и пересилило  жизненный  опыт.  Правда,  в  древности
такое желание удовлетворялось куда проще  -  угробил  побольше  соперников
сучковатой дубиной и оплодотворил максимальное число самочек.
     Через узкое оконце была видна крыша  лабораторного  корпуса.  В  трех
метрах ниже и в двух метрах сбоку. Крюком не за что зацепиться, все  трубы
на крыше гладкие, с колпаками.
     Почкин подвинул проржавевшие запоры  и  дернул  на  себя  поддавшиеся
ставни.
     - Кто-то струхнул или мне почудилось? -  не  упустил  он  возможности
поиздеваться, хотя  и  сам  был  в  миноре.  -  Куда  ж  подевался  гонор,
березовская дворянка? Да, выбор не богат, это вам не рынок. Однако в  окно
надо.
     - Не  стоит  таким  тарахтеньем  прикрывать  собственную  робость,  -
огрызнулась девушка.
     Блюститель спустился на карниз. Ася за ним.
     - Ступай приставными шагами. Повторяй, дядя Почкин вместе с тобой.
     - Это мне очень поможет, если я полечу вниз головой, - вякнула она.
     - Я полечу у тебя ведомым.
     Пора была прыгать, даже Почкину, участвовавшему в  разных  переделках
во время знаменитой алтайской кампании,  показалось  не  слишком  приятным
преодолевать эти два метра вперед и три вниз. Блюститель быстро присел  и,
напружинив ноги, сильно толкнулся. Мгновение спустя понял, что уцелел.
     Почкин, глянув на новую подружку, вдруг подумал, что, если она улетит
не туда, куда положено, то не исключено, что он,  раскинув  руки,  сиганет
следом. Уж не ведьма-ворожейка ли эта девчонка?
     - Аська, обвяжись тросом и брось мне один конец, -  девица  несколько
дрожащими руками  выполнила  указание  напарника.  Тот,  отойдя  подальше,
закрепился на вентиляционной трубе. - Ну, вперед, кавалеры приглашают дам.
     "Ведьму" видимо вспугнули какие-то  шумы,  поэтому  оттолкнулась  она
неудачно  и,  завершив  полет,  не  удержалась  на  краю.  Однако  Почкин,
оперативно и мощно смотав веревку, втянул девицу на крышу.  Ася  благодаря
незначительному весу быстро оказалась в его руках, и компаньоны простояли,
обнявшись, чуть больше чем необходимо..
     Едрить мою налево и направо,  подумал  Почкин,  кажется,  мне  дорога
каждая ее косточка.
     Тут  в  окне,  из  которого  они  держали  воздушный  путь,  возникло
несколько рож. И несколько стволов.
     - Именем Чистоты, стойте, - протрубила одна из них.
     Мужчина и девушка бросились улепетывать. Вдогонку понеслись свинцовые
поцелуи. Поэтому пришлось спешно укрывать тела за вентиляционными трубами.
     - Труба в прямом и переносном смысле, - горестно выдохнул  Почкин.  -
Либо протискивайся в дырку, либо пропадай.
     Он заработал своим кольтом,  заставив  стрелков  в  окне  вести  себя
осторожнее.  Но  распахнулись  еще  одни  ставни  -  теперь  уже   угрожал
перекрестный обстрел.
     - Я много лет активно занимаюсь  похудением,  но  худеют  видно  одни
мозги. А тебе габариты трубы вполне подходят, - намекнул Блюститель  своей
напарнице.
     Он перезарядил револьвер, сорвал  колпак  вентиляционного  тоннеля  и
открыл рьяную пальбу по  окнам  цитадели.  Девица,  пользуясь  прикрытием,
нырнула в темное отверстие.
     И очутилась внутри  здания,  пользующегося  сомнительной  репутацией.
Вначале Асе показалось, что вокруг, словно мухи, порхают  какие-то  пятна.
Потом глаза смогли использовать фотоны скудного освещения, благодаря  чему
она ощутила  зрительную  перспективу  и  разглядела  с  десяток  колобков,
которые прыгали, как мячи  во  время  тренировки  какой-нибудь  спортивной
команды. Впрочем рядышком не было видно ни футболистов, ни баскетболистов.
     Мячи болтались в другом конце зала,  дрожали,  жужжали  и,  казалось,
имели весьма скромные размеры.
     И вдруг бодро направились в ее сторону, все более разбухая.
     Команда колобков стремительно приближалась. Ася драпанула от  них,  а
когда поняла, что не успеет, то опрокинулась на пол. Мячи, удачно скакнув,
пролетели над ней. Девчонка устремилась в другую сторону, но  неопознанные
прыгучие объекты  опять  рванули  следом.  Она  снова  рухнула  и  колобки
пронеслись впритык к голове, так что  чубчик  с  козырьком  подскочили  от
порыва ветра.
     Надо было срочно менять тактику.  Поднявшись,  Ася  не  нашла  ничего
более подходящего, как пойти в атаку на  наглые  мячи.  Хотя  атака  была,
конечно же, психической, однако неопознанные объекты принялись вести  себя
в другом ключе. Выстроились в  рядок,  напряженно  подрыгиваясь  на  одном
месте и как бы ожидая чего-то. Когда девица остановилась, какой-то из  них
запрыгал к ней, причем весьма аккуратно, без ража. Ася почувствовала некое
успокоение - есть контакт! - и влупила к нему ногой.
     После  чего  заварилось  что-то  вроде  игры.  Ася  пинала  мяч,  тот
впилившись в ряд своих товарищей, отскакивал обратно. Когда  предсказуемо,
а иногда довольно странно. Затем девчонке надо было успеть к  отскочившему
колобку и снова отправить его в шеренгу товарищей. Если Ася  не  успевала,
то мяч, отразившись от стенки, обязательно шлепал ее по затылку или спине.
Можно было возмущенно вопить, но это не смягчало наказания. Иногда из ряда
бодро выскакивал еще один колобок и, если Ася поспевала к нему, то  первый
мяч, становился куда более деликатным, даже  замедленным.  Немного  погодя
девица прочувствовала связи меж собой, колобками и стенами, будто все  они
были скреплены пружинками.
     В разгар матча из проема вентиляционной шахты появился Почкин.
     - Я  себя  наполовину  испарил,  но  все  равно  пузо  ободрал,  пока
протискивался. А она тут балуется. Ну, хватит играть не поймешь с кем.
     - Это вроде той игры у  ацтеков,  в  результате  которой  проигравшей
команде обрубают головы и вырезают бифштексы,  -  сквозь  шумные  вдохи  и
выдохи пожаловалась юная дворянка.
     - Ага, понятно - принудили маленькую  девочку.  Квазиживая  органика,
она ведь с рефлексами. Ну, давай двигать  помаленьку.  Вот  там,  кажется,
трап.
     Ася, отбивая при помощи Почкина подачи,  стала  смещаться  в  сторону
выхода. Шаловливые объекты, хотя догадались, что она  сваливает,  вдогонку
не пустились. Лишь  один  маленький  мячик  увязался  следом,  но  явно  с
дружественными целями.
     На  трап  пробивались  лишь  отдельные  крапинки  света.   А,   когда
исследователи спустились на уровень ниже, стала  царить  полная  мгла.  Но
кожное  "зрение"  улавливало  присутствие  каких-то  недалеких  предметов,
вдобавок слышалось непонятно откуда странное почмокивание. Почкин  включил
фонарик, но лучик света выбелил только кафельную полосу голого пола. Тогда
Блюститель догадался посветить на потолок.  С  него  свисали  малоприятные
вещи: вроде мешки, скорее даже большие пузыри, наполненные гущей.
     Пузыри казались неспокойными,  они  подрагивали,  внутри  них  что-то
перемещалось и предавалось какой-то скрытой деятельности.
     - Подарки висят, - шепнул Почкин.
     И действительно, один из пузырей вдруг шумно лопнул,  из  него  сочно
пролилось нечто полужидкое, с хлюпаньем образовав студневидный  холмик  на
полу. Впрочем студень с мерзкими звуками вскоре скатался  в  червеобразное
тело.
     - Похоже, наверху мы имели дело с малышами, а  здесь  уже  отроки,  -
высказала мнение Ася.
     - Я вот думаю, что Господь не  зря  сотворил