азделение труда, у них
все искусственное, у нас - естественное.
     Хотя и не исключен первый, "людоедский" вариант. Тогда, значит, здесь
орудуют сектанты. Секта у нас сейчас в каждой деревне своя. Есть  те,  что
людей жарят, другие  же  кушают  сырыми.  Это,  чтоб  вступить  с  едой  в
экстатическую  связь.  Такими  делами  "новые  ацтеки"  балуются,  которые
мастерят украшения из  человеческих  органов  -  всем  известные  аленькие
цветочки. Опять же "истинные народолюбы",  которые  ценят  в  человеке  не
только душу, но и жир с мясом. И приверженцы странной  тантрической  секты
"семья Ульянова", которые молятся на запад,  на  Мавзолей  Ильича,  причем
начинают с важных слов: "Мумия Ленина, сила  астральная,  нас  к  половому
экстазу ведет".
     Раз дело стало мокрым, то живой и  непосредственный  интерес  к  нему
может нанести непоправимый ущерб моему здоровью. Особенно сейчас, когда со
мной нет пары десятков вооруженных холопов.
     Я достаточно резво стал пробираться обратно,  переходя  на  прыжки  и
бег. Когда до ограды оставалось  метров  пятьдесят,  луч  сильного  фонаря
впился  в  мое  интеллигентное  (как  порой  кажется)  лицо.   Ноги   даже
задрыгались от конфуза. Вот так, поторопился и не заметил  спрятавшуюся  в
засаде, за кучей ящиков, телегу, запряженную  массивным  зловещим  битюгом
цвета ночи. Фонарь высвечивает мою невнушительную фигуру, из-за телеги  же
выходит  четверо  сомнительных  личностей,  что  говорится,  с  лейкой   и
блокнотом, а то и с пулеметом.  Хороший  пулемет  вынесли  -  "Дегтярева".
Кроме этого,  в  руках  мечи-саморезы  и  игольчатые  палицы.  Все  ребята
крепкие,  кривоногие  тюркские  багатуры  в  халатах,   однако   по-нашему
заговорили довольно чисто.
     - Дорогой товарищ, мы по вам давно скучаем.
     Всегда-то они с издевочки  начинают.  Мне  же  самое  лучшее  держать
фасон.  Все-таки  черная  куртка  с  околышами  Ревнителя  должна  оказать
воздействие. Авось кто испугается.
     - А по-моему мы слишком часто видимся, мои будущие друзья.  Вы  стали
ерзать раньше времени, подобные массовые встречи  претят  моему  вкусу,  -
стойко говорю им,  как  и  полагается  Ревнителю.  -  Приходите  завтра  в
контору, у меня прием после обеда.
     - Приборчик на землю, пожалуйста. Мы ему стеклышки протрем.
     Да, сейчас мне полезно  вспомнить  о  ненасилии,  ахимсе  и  Нагорной
проповеди.
     Только я аккуратно да вежливо положил свой тепловизор и распрямляться
стал, мне запаяли сапогом, так сказать, в  "изображение".  Что  говорится,
удачно подставился. Чуть повыше уткнись носок сапога и черты  лица  вообще
исчезли, одна каша  бы  осталась.  Итак,  брякнулся  я  оземь  и  вставать
неохота.
     - Что это с господином?.. Моча в голову плеснула...  Может,  господин
станцевать хотел и поскользнулся. - Да, в жизни всегда найдется повод  для
развлечения у таких ребят. Не боятся они меня, это факт. Судя по  оснастке
и месту промысла, у них, серьезный  хозяин.  Если  же  у  злодеев  имеется
зацепка в земельном суде, там вынесут определение:  "Ревнитель  Кологривов
поскользнулся на собственном плевке и упал лицом на свой ботинок".
     Один из них чуть не помог  мне  встать,  но  отпустил  -  копчик  мой
хрустнул как огурец. Я всегда считал, если пропадать,  так  уж  в  дерзкой
атаке и при  восхищенных  зрителях  -  однако  этот  принцип  сегодня  мог
реализоваться  лишь  частично.  Поэтому  просто  "терпец   урвался",   как
выражаются южане. Я, не смотря на грусть-тоску, освежил в памяти  картинку
из былых  сражений.  Поднялся,  обманно  полуотвернулся  и  прыгнул  ногой
вперед. Кого-то я сшиб, но остальные  поймали  меня  во  время  исполнения
пируэта, скрутили руки за спиной и понесли почти  аккуратно.  Кто-то  даже
шептал: "Осторожно,  не  роняйте,  а  то  развоняется".  Затем,  раскачав,
метнули в телегу. Я влетел в кучу хлама.
     Авторитетно утверждаю, что любая гордыня сразу пропадает - пусть ты и
венец творения - когда лежишь побитый, мордой в гнилой  осклизлой  соломе.
Да еще предчувствуя дальнейшие неприятности. Раз не  убили  сразу,  значит
будут мучить. Как и того человека,  который  недавно  отдал  все  телесное
тепло.
     "Вперед, какашка",  -  сказали  напоследок  мастера  своего  дела.  И
сообщник злодеев, битюг, тупо поволок мой будущий труп в мрачную даль, мне
же рыпнуться некуда. Конская перевязь,  стиснувшая  руки,  заодно  меня  к
телеге пришпандорила.
     "Какашка". Я видимо достоин столь непрестижного прозвища. Доигрался с
аспирантессой,  секретно-сексуальной   сотрудницей   -   она,   наверняка,
душегубов на меня навела. Тараканам же из  крепости-филиала  такой  случай
пригодится лишь для того, чтоб поглубже заползти за печку.
     Чьи-то руки выскребли меня из телеги и бросили  оземь,  оборвав  цепь
нехитрых размышлений. Вражьи пальцы залепила глаза каким-то дерьмом.  Была
погожая летняя  ночь  и  так  не  хотелось.  Но  пришлось.  Чьи-то  кулаки
прогулялись по мне. Отмечу, справедливости ради, что не заходясь и  больше
для проформы.  Затем  уложили  меня  на  платформу,  которая  стала  вдруг
опускаться в какое-то подземелье, где был я "посажен на  цепь".  Кольца  и
браслеты, щелкнув, прихватили мои руки, ноги, горло, лоб к железному стулу
на колесиках. Хоть танго, хоть камаринского пляши в таких  условиях,  жюри
тебе заранее "неуд" поставило. Ой, мне сейчас будет нехорошо! Ой, чувствую
расчлененка мне светит.
     А я беструпной смертью,  может,  не  желаю  заканчиваться,  я  требую
красивого ритуального  прощания,  которым  любовались  бы  дамы  и  мужали
мужские сердца!!!
     Щелкнул тумблер, загудела какая-то установка. Процедура  началась,  я
поехал на  стуле.  Однако  от  всех  тревог  неожиданно  всхрапнул,  будто
заколдованный, и увидел в спальной стране большую медную  трубу.  Ту,  что
гудит в духовом оркестре, имени-отчества  которой  никогда  не  знал.  Вот
негромкое, но мощное гудение давай раскачивать каждую клетку,  вдобавок  и
молекулу, атом, даже субнуклон, может, шкварк со стрингом. И прочие штуки,
которые мы зачем-то учили в школе. В итоге, я стал сам от себя  отделяться
и отслаиваться. Мое тело принялось бледнеть, я же какое-то  время  смотрел
на него сверху - оно казалось тающей ледышкой. Потом труба засосала меня в
себя, началось тоскливое падение. В конце  концов,  душа  моя  застряла  в
центре ничего, без памяти и прочих средств к существованию. А  затем  меня
подхватил смерч из напряжений, непонятных ощущений, слишком ярких  красок,
искаженных  картин,  распадающихся  и  расчленяемых   предметов.   Я   был
беспомощнее амебы, оказавшейся в бушующем океане.



                                    2

     -  Барин-профессор,  телоприемник  исправен.  Никаких  отклонений  по
основным и вспомогательным функциям. "Мясо" поступило с температурой минус
двести сорок, чай, не протухнет.
     - Барин-профессор, начинаем сканирование  высокоинформативных  тканей
"мяса" по картограмме.
     -  Барин-профессор,  приступаем  к  сканированию   низкоинформативных
тканей.
     - Барин-профессор, моторную память  считываем  десятью  параллельными
каналами.
     - Барин-профессор, готовы к изъятию у  "мяса"  индуктивно-резонансной
пси-структуры.
     - Барин-профессор, объемную томографию  закончили,  ведем  сортировку
отсканированной информации.
     - Барин-профессор, приступает к пересылке пси-структуры в Материнскую
Субстанцию.



                                    3

     Живой, братва! Не расчлененный, даже не  потрошенный,  ни  крошки  от
меня не отпало. Я не просто очухался, а будто всплыл  с  большой  глубины.
Вдруг стал видеть, слышать и нюхать.  Сфокусировалось  зрение,  озарившись
перед этим яркими разноцветными полосками. Звуки  возникли  из  невнятного
квакающего шума, но стали  вполне  нормальными,  словно  кто-то  подкрутил
ручку настройки. Даже запахи, которые вначале резко  как  аммиак  шибанули
мне в нос, вдруг помягчали и расплылись.  Память  тоже  несколько  странно
заработала, вдруг без спросу из нее  полезла  всякая  дребедень.  Какие-то
стародавние сценки поплыли перед мысленным взором и внутренним глазом.
     Вначале   вспомнились   детско-юношеские   забавы   еще   технических
"до-закатных"  времен,  путешествия  по  компьютерным  мирам   с   помощью
двигательного имитатора и контактного экрана. Там я сражался  с  какими-то
сказочно-придурочными демонами, которые  кричали  мне:  "Попался,  который
кусался".  А  потом  ожили  картины  вполне   реальных   конных   сражений
двенадцатилетней давности на южнотеменском шляхе, когда  налетела  Старшая
Орда из казахских степей под красными знаменами Чингисхана. Тогда это было
внове, всадники в малахаях, свист шашек  из  титанового  сплава,  юркие  и
умные  лошаденки-мутанты,  которые  мелькают   то   там,   то   сям,   как
пинг-понговые шарики.
     Тюркам некуда  было  деваться,  кроме  как  переться  к  нам.  Первый
климатический  скачок,  случившийся  именно  тогда,  выжег  степь,  отчего
проснулась древняя хищность, - порушив все, потоптав, порезав,  покромсав,
пустить баранов на зарастающие травой развалины поселений. А там  и  вовсе
на  чистый  паразитизм  перейти  можно.  Рабы-пастухи  гоняют  отары,  сам
балуешься в юрте с белобрысой курносой полонянкой.
     И нам некуда было податься, не прыгать же в Теменское море. Умели  мы
до этого колоть и резать  только  котлеты  и  колбасу.  Однако  выцарапали
где-то старичка, способного махать шашкой,  исторические  энциклопедии  из
подвалов достали. Принялись устраивать засеки, заставы,  засады,  разъезды
конные пускать. Я уже в то время думал, что Космика  здорово  забавляется,
глядя на нас сверху - просто многосерийный кинофильм на исторические темы.
     Тогда на южнотеменском шляхе я Северина Почкина спас от расставания с
умной головой. Благодаря этому дворянство заработал, плюс земельный  надел
ухватил от Храма Чистоты.
     Извержения памяти закончились и я смог  включится  в  текущий  момент
своей жизни. Сейчас я без всяких цепей, ничего не болит,  уже  за  оградой
Завода. Шмотки все грязные  пыльные,  как  у  бездаря-бродяги,  за  куртку
уцепилась консервная банка с какой-то плесенью внутри. Конечно,  лучше  бы
знать, как я здесь оказался, но можно и в неведении  остаться,  все  равно
больше партизанить не буду. Вот если  получу  полномочия,  тогда  въеду  в
промзону как дядька Черноморг на белом коне в сопровождении тридцати  трех
людоедов-мутантов. Или не въеду, даже если уговаривать  станут.  Чего  мне
инициативничать и изучать стреляющую пушку со стороны дула?  Пусть  пацаны
вертятся, а мне пора с фразками баловаться, сидеть в палатах каменных  или
во главе стола.
     Когда я поднимался  и  первые  шаги  делал,  движения  были  какие-то
порывистые неловкие.  Такое  ощущение  складывалось,  что  части  тела  не
слишком знакомы друг с другом, отсюда непригнанность и движения вразнобой.
Иной раз думать приходилось, куда ногу поставить  и  в  какую  сторону  ее
согнуть. Но тут на помощь  стрелочки  являлись.  Стрелочки  в  поле  моего
зрения учили меня прямохождению, итти их налево!
     Повозку-мерседес у меня, конечно, гады-разбойники угнали, не сыскал я
своих коней с яблоками, вокруг меня  ни  зги,  ни  пешего  ни  конного  не
видать. Да и мне лучше на встречу не напрашиваться.
     Пробирался я до постоялого двора по кустам  кизила  и  крапивы  вдоль
Второго Березовского тракта, роняя  три  тысячи  тридцать  три  матюга  на
каждые тысячу шагов. Хорошо,  что  банде  "генератов"  не  встретился.  Но
каким-то двум поножовщикам, похоже сектантам, все-таки попался.
     Они  прыгнули  на  меня  из  засады.  Они  были  сзади,  я   к   ним,
соответственно, спиной. Но я их почувствовал,  настолько  хорошо  услышал,
что даже увидел.
     Слышали затылок со спиною, вообще любой участок тела был восприимчив,
будто везде имелись уши. Слуховые мембраны  просто  блуждали  по  телу.  И
запах - аромат немытых шкур - шибанул в нос. Не только  это,  даже  аромат
злобной мужественности почувствовался. Шум  шагов,  шелест  одежды,  скрип
кожаной амуниции, все сплелось в общую картину.
     Один из сектантов заходил прямо в спину и его  клинок  был  направлен
острием под мою лопатку. Я упал на колени  и  лезвие  прошло  над  плечом.
Другой нападающий был чуть левее и он должен был приголубить меня  палицей
с гвоздями. Поэтому руку с клинком я  перехватил  за  запястье  и  локоть.
Затем, взяв ее на излом, направил лезвие  в  сторону  второго  разбойника.
Занавес опустился для этого персонажа, поскольку он напоролся на острие  -
к своему сожалению, к моему счастью.
     Тот мужик, чьим клинком я любезно  воспользовался,  пытался  пережать
левым предплечьем мое горло, однако мне очень удобно было  направить  свой
локоть в его челюсть.
     После чего наступил мир. Шлепнувшийся на  спину  остался  без  особых
чувств, его агрессивный взор погас. Судя по изображениям звезд,  серпов  и
молотов на черкесках, я избавился  от  представителей  общества  "Сознание
Сталина". По мнению членов этого добровольного объединения,  надо  убивать
все,  что  тебе  дорого  и  недорого  тоже,  дабы  избавиться  от   земных
привязанностей и соединиться  в  итоге  с  всепобеждающим  духом  великого
вождя.
     Добрался я до своей гостиницы, плюхнулся в  бочку  с  горячей  водой,
отмок там хорошенько. И хоть совсем недавно пинали меня и валяли в  грязи,
уже кажется, что ничего такого и не было. Даже отзудил  горничную,  что  в
номер ко мне явилась. Не зря же СПИД и грозный спирохет вот уж с  четверть
века как побеждены вирусами-защитниками. Кстати, я воспользовался тем, что
храмовникам редко отказывают дамочки такого  сорта,  напротив  даже  ведут
себя наступательно. По их мнению, в минуты любовных действий  Дух  Чистоты
нисходит на тех, кто предается разврату. Кстати, пока я  валял  горничную,
перед внутренним взором скакали какие-то  диаграммы  и  чертились  ломаные
линии графиков.
     Итак,  на  душе  похорошело,  я  даже  отправился  в  общую   комнату
радиоговорильник послушать. Шла толковища  про  то,  как  Западноалтайский
султанат забодал Восточноалтайскую республику. Война началась с того,  что
неизвестные всадники обстреляли  обе  столицы  из  рентгеновских  лазеров,
отчего несколько важных персон превратились в вонючие вспышки света. Сорок
восемь часов подряд нападали западно-алтайцы, затем стали  хозяйничать  на
захваченных территориях - сожрали даже национальное достояние  республики,
суперпалку  колбасы  длиной  в  сто   метров.   В   ответ   свободолюбивые
восточно-алтайцы  дали  в  Пекине  оперу  "Бедна  юрта  моя"  силами  двух
музыкальных полков. А восточноалтайские партизаны  обнаружили,  что  враги
внутри  состоят  из  ТЕСТА,  поэтому  как  ни  руби  их,  раны  немедленно
срастаются. Затем словно переключение рубильника - весь кураж у нападающих
пропадает.  Восточно-алтайцы  врываются  на  загривках  бегущих  врагов  в
столицу Западного Алтая, бесчинствуют в гаремах и не платят в тавернах. Но
славная дочь отчизны заражает трихомонозом целую бригаду восточноалтайских
захватчиков. Причем, по заявлению обороняющихся, лучшие  бойцы  вражеского
стана непобедимы, потому что  сделаны  из  ТЕСТА.  Однако,  близка  уже  к
завершению миротворческая миссия митрополита Пимена (Кровохлебова)  и  его
друзей по партии  всеобщего  покоя.  Несмотря  на  покушение  пяти  ниндзя
-террористов (они якобы не знали, что войне конец) султан и президент  под
восхищенные крики общественности обмениваются поцелуем Мира.
     Конечно, слухи  о  "богатырях  из  теста"  ясно  показывают  нынешнее
смутное состояние мозгов.  Но  если  серьезно  -  кто  подкинул  алтайским
всадникам рентгеновские лазеры? Наверное, опять  Космика  воду  баламутит.
Мало ей того, что рынок распался и вся Земля ухнула в феодализм,  вдобавок
неземная империя еще балуется нами как шахматными фигурками.
     Ночью  же  меня  сомнительный  алкогольный  сон  преследует,   словно
заглотил я вечерком полведерка водки. А я принял все-то  чекушку.  Снилось
мне, что я сыплю искры как бенгальский огонь. И от этого тлеет, даже горит
одеяло...



                                    4

     Недобрым утром, супротив  всей  моей  воли,  после  громового  удара,
появляется в моей комнате некто, хотя я его не приглашал  и,  естественно,
не отпирал дверей.  Пытаюсь  нашарить  оружие,  да  только  тесак  куда-то
запропастился. Одним глазом я подлого  гостя  высматриваю,  другим  глазом
озираю  дыры  непонятные  на  одеяле  -  подгорело   постельное   бельишко
отчего-то!
     Он смахивает крошки и садится в наглую на скособоченный стул. Пялится
на меня, как птица-падальщик. Интересно, когда поймет, что находится здесь
по недоразумению? А что, если вчерашние знакомцы опять  за  меня  берутся,
недоделали чего-то намедни. Я ведь еще меньше  приспособлен  к  битве  чем
тогда - потому что мне стыдно за одеяло. Я, кстати, однажды  повышения  по
службе не получил, потому что на торжественном балу в Храме Чистоты портки
сзади лопнули.
     И вот настырный человек идет ко мне прямо по захезанной  одежке,  что
на полу валяется. Я напрягся, готовясь как-нибудь и без тесака защититься.
Может, метнуть подушку в лицо и врезать ночным горшком? Только  вдруг  сей
визитер не злодей вовсе?
     - Ну, доставайте свое оружие, - шепчу в растерянности.
     - А что  вы  мне  за  это  дадите?  -  подошедший  сунул  в  мой  нос
удостоверение Палаты Дознаний нашего же Храма Чистоты на Воителя по  имени
Виталий Султанчик. После чего уселся обратно. Свой, что ли?
     - Ага, - воспрял я, - значит, вы, собрат  по  перу  и  шпаге,  будете
поднимать мое уроненное в грязь достоинство. Тогда  привет  вам,  дотошный
сын богини Правосудия. Между прочим, достоинство мне  багатуры  разве  что
уронили, а вот тепловизор казенный унесли. Да  они  там  людей  мучают,  я
требую возбуждения небесного и земельного суда! Учтите сей факт.
     - Чего ж вас не замучили? - съехидничал этот, с  позволения  сказать,
гость. - Раз так, зацикливаться на своих болячках мы не будем.
     Наконец я нашарил под подушкой тесак и он все же объяснился:
     - Надеюсь, вы не запамятовали, что Палата Дознаний  замыкается  прямо
на Владыку Чистоты.  При  всем  моем  сочувствии,  случай  ваш  заурядный,
коллега Кологривов. Просто просочившаяся через наши  оборонительные  линии
незначительная группка кочевников немного порезвились за ваш счет.  Отряды
Березовского князя уже занимаются ей. Но это все  суета,  которой  нам  не
пристало отдаваться. Ваше задание изменено, господин Ревнитель. Вы  теперь
подчиняетесь непосредственно мне.
     - Ну, допустим, господин Султанчик,  вы  тот  за  кого  выдаете.  Вам
скучно слушать лепет о  каком-то  тепловизоре,  тем  более  о  незабудках,
расцветших на чужом лице, и выпотрошенных из кого-то органах.  Но,  может,
чтобы нам  поскорее  познакомится,  вы  покажете  письменное  распоряжение
шефа-Владыки?
     Султанчик, чувствуя мою недоверчивость, кладет ладонь в  карман,  где
якобы лежит грамота.
     - Ну и что там на самом деле, господин Воитель?
     - А вот что, - посетитель  выхватил  широкий  клинок  и  одним  махом
оттяпал мне пару пальцев - с той руки, которой я заслонялся -  легко  так,
будто они из сливочного масла. Я  не  слишком  зашелся  от  боли,  поэтому
торопливо вытащил из-под подушки тесак и метко  засадил  гостю  под  пятое
ребро. Изо рта у  Султанчика  пролилась  красная  струйка.  Он,  кашляя  и
съеживаясь, отвернулся, затем хрипло выдавил.
     - Обалдуй, шуток что ли не понимаешь?
     - Хороши шутки, да как  мне  теперь  без  перстов?  Мне  и  ложку  не
удержать. Сейчас как яйца отрублю тебе, сволочь такая.
     - Приставь пальцы обратно и скажи при  этом:  "Я  дурак",  тогда  все
срастется.
     Я сделал все именно так. Нет, не поверил я в  оглушительную  чушь,  а
просто очумел от столь  подлого  нападения...  Н