ой.
Он стал за ней  пристально  следить  через  дырку  в  газете  или  книжке,
ненавязчиво преследуя повсюду. Спина дяди Вити не чувствовала "хвоста",  а
когда и  через  три  часа  ССС  не  наколола  его  на  коготь,  он  совсем
успокоился. Девушка посетила лекции гастрономического факультета института
питания, съездила домой, вечером была на танцах. И везде рядом с  ней  или
неподалеку находился неотступно дядя Витя со своей прошлогодней  китайской
газетой и подобранной на помойке книгой "Шизофрения  для  всех".  Даже  на
танцы его пустили. Он сказал, что с киностудии, подбирает человека на роль
колобка. Правда, на пиджаке как орден выделялся след от кошачьей какашки -
оставленной в знак признательности за ночлег. Пришлось занавесить  "орден"
цветком с кладбища, чтоб не было недоразумений. Дядя Витя  улучил  момент,
когда  девушка  отправилась  в  буфет  укрепить  вянущие  силы,   подвалил
развязной шаркающей походкой и процедил как бы невзначай:
     - У вас глаза что-то выражают.
     - Да зуб немного болит, - отозвалась нехотя девушка.
     - А я вам очередь занял, - не прекращал натиск дядя Витя,  -  к  тому
киберу, который ватрушки продает.
     - Чего это я вперед остальных лезть должна?  -  недоверчиво  спросила
девушка.
     - Вам же больше других надо, - сочувственно произнес дядя Витя.
     Девушка всерьез обиделась и ушла. Немного погодя  он  подловил  ее  в
зале и пристроился рядом на корточках.
     - Ты местом не ошибся? - не выдержала она.
     - Извини, подруга, я не того ляпнул. Я  ведь  хочу  сказать,  что  ты
красива, как облако.
     Девушка напряглась, пытаясь понять комплимент, но  ничего  у  нее  не
вышло.
     - Хочу пригласить, как раз медленный танец, - продолжил он и  положил
щеку на ее правую икру, похожую на пуфик от дивана.
     Все это было девушке внове.
     - Как раз медленный со мной танцевать не в кайф, - предупредила она.
     - С тобой все в кайф, -  примериваясь  к  ней,  произнес  дядя  Витя.
Сглотнул слюну. Понял, легко не будет.
     А потом они выдали. Дядя Витя два раза кувыркался на скользком  полу.
Зрители рукоплескали. Некоторые падали, когда мощная пара слегка  касалась
их, и мчались на спине вдаль. Кончилось тем, что дядя Витя опрокинул телом
девушки динамик. Она еще потоптала аппарат нечаянно. Тот  и  заревел,  как
раненый мамонт. Танцующие и  отдыхающие  обратились  в  массовое  бегство,
будто на них скакала кавалерия Буденного. В дверях, как  и  водится,  одну
створку заело. Возникла давка, перешедшая  в  драку  между  людьми  разных
национальностей.  Кто-то  метался  и  заклинал:  "Да  здравствует   дружба
народов". После всего совместно пережитого что-то  проклюнулось  в  сердце
Алисы. Она стала доверять дяде Вите. Тот рассказывал ей, что он  артист  и
скоро пойдет на съемки фильма "Любовь после гробовой  доски".  Они  вместе
ходили есть пирожные - она даже не замечала, что у дяди Вити нет денег.  А
танцевали они так, что люди с улицы собирались на просмотр дикого зрелища,
и некто предприимчивый брал за это деньги. Потом, правда, у  дяди  Вити  в
его шалаше на свалке всю ночь ноги  дрыгались  согласно  каким-то  ритмам,
угрожая котам или даже Пете с Володей.
     Однажды после совместного представления к мужчине с девушкой пристали
на темной улице настоящие хулиганы. И в этот раз,  несмотря  на  некоторые
неловкости, дядя Витя проявил себя полноценным  кавалером.  Злыдни-шутники
закружили Алису, как огромную юлу. Она так  раскрутилась,  что  это  плохо
кончилось для бандформирования. Двоих Алиса повалила и втоптала  в  грязь,
одного расплющила об  телефонную  будку,  у  него  потом  трубка  изо  рта
торчала. Больше не повезло тому, которому она сломала  хребет,  ударив  об
колено. Дядя Витя оказал блестящее содействие своей  даме,  кинув  в  лицо
крутого каратиста мусора из своего кармана  -  тот  надолго  ослеп.  Алиса
потом немного сожалела о сломанном мужчине: "Я не хотела с ним  играть,  а
как отвадить словами, не  знала".  Огонь  совместной  борьбы  соединил  их
сердца так же крепко, как труба скрепляется с  унитазом.  Тем  более,  что
присущие дяде Вите запахи слабо проникали в девушку. После того, как Алиса
по  большой  просьбе  дяди  Вити  поведала   историю   черного   браслета,
домогательства его стали еще более пылкими. И сердце девушки  окончательно
раскрылось ему, когда он намастачился воздействовать ей на эрогенные зоны,
пробивая слой жира смачным шлепком или мощным щипком. Она его за это  дело
как следует полюбила, даже подарила ему книгу "Занимательная  сексология".
Она сделала ему комплимент: "Ты загадочный,  как  полет  мухи".  Когда  он
жалостливым голосом рассказал, что  в  ожидании  съемок  спит  на  матраце
из-под покойника и на него мочится каждый встречный кот,  она  отвела  его
домой.
     - Папа, мы принадлежим друг другу. Мы любим друг друга  все  время  с
небольшими перерывами на обед, завтрак и ужин, - четко определила Алиса. -
До свадьбы он поживет в моей комнате.
     -  Здравствуйте,  папа,  -  заявил  о  своей  роли  в  жизни  Николая
Епифановича дядя Витя.
     - Где она его подобрала? - почему-то злым  голосом  крикнула  мамаша,
ковырявшаяся в огромном холодильнике марки "погреб".
     - Вы, мама, трудитесь там и не лезьте в нашу любовь,  -  пресекла  ее
выпад Алиса.
     Папа неожиданно принюхался, даже сунул руку к себе в карман, а  затем
поднес пальцы к носу.
     - Я вижу, этот гражданин, по крайней мере, специалист по  запахам.  А
что, видный мужчина будет, если помоется.
     Заметив, что дядя Витя пытается возразить, он добавил:
     - Согласен, злоупотреблять  мытьем  не  стоит,  это  все  внешнее.  А
трудолюбие  -  это  внутреннее.  -  Николай   Епифанович   непосредственно
обратился к новому жильцу. - Вы работать любите?
     - Если настроение хорошее, - опешил претендент на пост зятя.
     - Если создать условия, то уже от стакана чая и кусочка сахара  будет
хорошее настроение, - сомнительным  тоном  произнес  видный  киберолог.  -
Сейчас я немного украшаю  квартиру,  а  служба  отвлекает.  Вас,  кажется,
служба не донимает?
     - Мне на съемки только осенью, - признался дядя Витя.
     - Ну, до осени еще надо дожить, - ласково сказал Николай Епифанович и
несколько раз повторил, - такие нам как раз нужны.
     Вечером он вернулся со службы, оснащенный большим ящиком. В ящике был
Архип. На следующий день дядя Витя позавтракал под освежевывающим взглядом
"мамы". После этого Николай Епифанович пригласил  его  в  свой  кабинет  и
предложил поклеить там обои.
     - Ну, конечно,  не  сами.  Вы  же  артист.  Надо  только  проследить.
Архипушка, ко мне.
     В кабинет вполз центральный  блок  на  гусеничном  ходу  и  несколько
модулей помельче на присосках.
     -  Вот  он,  герой  нашего  времени.  Архип   с   детенышами,   малая
супероболочка.
     - Умнее всякой большой, - отозвался, захихикав, аппарат.
     - Повадки-то у него какие? - дядя Витя недоверчиво  ткнул  пальцем  в
предложенного ему работника.
     - Он у нас пока что капризный, но платит любовью за добро. Он в людей
вслушивается, Виктор.  У  него  профориентация  -  "человековедение".  Ну,
командуй, - и Николай Епифанович оставил  будущего  зятя  наедине  с  тупо
бодающим стены Архипом. Архип проявил большое любопытство, когда дядя Витя
пробовал поискать браслет - принялся путаться под ногами и зудеть: "Что вы
там такое делаете?" Но  готовить  клей  кибер  еще  не  умел.  Спокойно  и
уверенно дядя Витя принялся за известное  ему  дело,  размешал  порошок  в
ведре и влил в подставленную Архипом воронку. Для начала тот стал отливать
клей сыновним модулям и половину расплескал. Убирал, конечно,  дядя  Витя,
прилипая башмаками к полу так,  что  подметки  отвалились,  а  потом  руки
приклеились к тряпке, а когда он промокнул лоб, то лицо прилипло к  рукам.
В это время кибер виновато гудел  или  с  беззаботным  смехом  рассказывал
истории про Чапаева. Наконец, Архип с сыновьями принялся бодро нашлепывать
обои на стенку, напевая, что "дух наш молод". Дядя Витя успокоился было  и
принялся дымить сигаретами  Николая  Епифановича.  Когда  "молодой  духом"
рапортовал о завершении работ, обратившись к нему: "товарищ  командующий",
и дым рассеялся, дядя Витя убедился, что обои присобачены вкривь и  вкось.
Он представил, как берет лом и  лупит  Архипу  прямо  в  наглые  гляделки.
Человековед  звякнул,  уловив  аховое  настроение  дяди   Вити,   и   стал
оправдываться.
     - Комната неправильной формы, стандартный алгоритм не найден. Мы ни в
чем не виноваты перед вами, Виктор  Васильевич.  Мы  ждали  от  вас  схемы
движения или личного  ведения  траектории  и  хрен  дождались.  Ну-ну,  не
дуйтесь, жизнь прекрасна и удивительна, по крайней  мере  для  нас.  Дайте
установку.
     - Я тебе сейчас как дам, бестолочь, болтов не соберешь, - но, подведя
итоги убыткам, дядя Витя подуспокоился. Обоев еще хватало.
     Архип выпустил экран с контурами комнаты.
     - Я слушаю со всем  вниманием,  товарищ  командующий  ремонтом,  -  с
подобострастием обратился он, - чего изволите?
     Теперь уж дядя Витя, жуя глазами экран, задавал направление  сыновним
модулям. Это было трудно, следить сразу за десятью, тем более, что они все
время пытались вильнуть. Но дядя Витя твердо держал  их  на  курсе  своими
мыследействиями. И вот Архип  протрубил  отбой.  Дядя  Витя  оторвался  от
экрана и поднялся, чтобы полюбоваться ладной работой. Тут из ног его будто
выпустили воздух. Все цветочки на обоях смотрели пестиками и  тычинками  в
пол. "Сыны" приклеили обои "вниз головой". Дядя Витя со стоном зажмурился,
чтобы не врезать Архипу носком ботинка. Тот понял ход мыслей дяди  Вити  и
приступил к своей защите.
     - Виктор Васильевич, товарищ командующий, не серчайте. И на этот  раз
вина не наша, а ваша. Вы не определили, где потолок, а где пол.
     - А по умолчанию это вам не известно, что ли? - враждебно  сплевывая,
сказал дядя Витя.
     - Начальные параметры стерты, ныне они выдаются генератором случайных
чисел.
     - Какому козлу понадобилось стирать? - растерялся дядя Витя.
     - Николаю Епифановичу Смелякову. Но он не козел - заявляю  протест  в
связи с оскорбительным сравнением.  Совершенно  не  похож,  ни  рогов,  ни
копыт, желудок иначе устроен. Если же вы выражаетесь так из-за  недостатка
информации, то даю справку: он не жвачное животное, а видный киберолог.
     Пришлось дяде Вите взяться за работу по-новой, зыркать то  на  экран,
то на реальные стены, и  командовать-командовать,  чтобы  Архип  не  успел
взять случайные значения. А когда закончил,  то  заметил,  что  стены  все
какие-то неровные, в пузырях, в буграх и вообще вид неприглядный.
     - Что же ты, холоп, не доложил,  что  клей  подсыхает,  собирается  в
комки?
     - Я ничего не докладываю, пока меня не спросят, - гордо сказал Архип,
- это вполне интеллигентно.
     Вечером Николай Епифанович, полюбовавшись оклейкой,  скривил  рожу  и
сказал:
     - Я как-никак профессор. У  меня  люди  бывают  вплоть  до.  Придется
теперь все отскабливать до штукатурки. Предупредили бы хоть, что вы  такой
гуманитарий и задание для вас слишком сложное. Я бы предложил  чего-нибудь
попроще, посильное.
     А за ужином дядя Витя разбил фарфоровую тарелку  и  чашку.  Остальные
члены семьи посмотрели с поджатыми губами по сторонам, будто  он  испортил
воздух. Сам дядя Витя мог торжественно поклясться честным пионерским,  что
Архип, переквалифицировавшийся в официанта, почему-то тыкал ему посудой  в
руки. Причем разжимал свои захваты за  секунду  до  того,  как  дядя  Витя
успевал сжать свои пальцы.
     - А ты способный,  -  сыронизировал  Николай  Епифанович  и  принялся
безупречно жонглировать тарелками.
     С тех пор дяде Вите давали только железные плошки и старались кормить
отдельно.
     На следующий  день  Николай  Епифанович  угостил  дядю  Витю  крепким
напитком из своего бара в знак неслабеющей дружбы и сказал в поддержку:
     - Друг мой, я по-прежнему вам доверяю. Достаньте мне с антресолей мой
любимый красный чемодан, а  все  лишнее  в  коридоре  засуньте  наверх.  -
Покровитель ушел, а дядя Витя приставил лестницу, взял все лишнее и полез.
Когда его нос  был  уже  на  уровне  антресолей,  Архип  вдруг  пробубнил:
"Товарищ   командующий,   восхищен    героизмом,    мчусь    на    помощь,
держитесь-держитесь!" После  чего  с  разгона  снес  лестницу.  Дядя  Витя
ненадолго повис, а потом, увлекая  за  собой  поток  вещей  с  антресолей,
ударился оземь. Вещи образовали над ним величественный курган. "Больше  не
будешь шмонать", - произнес надгробную фразу Архип и заиграл  трогательную
мелодию "Павшие братья, вечно вы с нами". Подбитый вылез из своей могилы и
окончательно понял, что у него сломаны два  пальца  и  вывихнута  лодыжка.
"Телефон, врача, зови, гад Архип", - простонал  дядя  Витя.  "Вам  страшно
повезло.  Я  -  врач",  -  представился  Архип  и  попытался  наехать   на
пострадавшего, потом что-то стал делать с его ногой: "Вот  сейчас  поверну
вашу пятку на сто восемьдесят градусов,  и  все  будет  кончено".  Мученик
боднул Архипа и стал ползать в поисках телефона, которого нигде  не  было,
видимо,  аппарат  спрятали  юркие  "сыны",  чтобы  дядя   Витя   не   стал
пустозвоном.
     - Ну, сейчас я с тебя спрошу по рабоче-крестьянски, - грозно пообещал
дядя Витя  и  полез  к  наглому  холую  драться.  Что-то  драконье  слегка
зашевелилось в дяде Вите. Вихрем вырвалась правая карающая лапа, но тут же
остекленела и лопнула, как бутылка с водой, выставленная на мороз. Он даже
заметил, что ее коснулась летучая клякса.
     Так и затих дядя Витя на полу до вечера. Первой вернулась  со  службы
"мама",  перешагнула  через  смирное  тело  и  пошла  дальше.  Но  Николай
Епифанович оказался очень любезным. Правда, он вызвал не "Скорую  помощь",
а все того же Архипа. Зато умело перенастроил его в режим "доктор". Кибер,
не обращая внимания на вопли ослабевшего дяди Вити,  сделал  свое:  запаял
сломанные  члены  в  пластиковые  каркасы,  приговаривая:  "Нужно   видеть
реакцию", а потом уже вколол какое-то дурманящее снадобье.
     - Архип у нас еще погостит, так что ломайте свои косточки смело,  без
его помощи не останетесь, -  не  мог  нарадоваться  на  своего  способного
помощника Николай Епифанович.
     - Без танцев ты совсем не тот,  -  вздыхая,  горевала  Алиса,  однако
вскоре утешилась, - не исключено, что еще оправишься.
     Когда дядя Витя стал ковылять, ему  поручили  совсем  нехитрое  дело,
чтобы он  не  заплесневел  -  покрыть  краской  изрядно  побуревшую  после
взрывных работ кухню. Уж что-что,  а  малярничать  дядя  Витя  умел,  даже
удовольствие получал от этого занятия, потому решил к  краскам  Архипа  не
подпускать.  Выгнал  кибера,  украсил  кухню,  перешел,   радуясь   своему
мастерству, в соседнюю с кухней кладовку, чтобы и та засияла, а дядя  Витя
б отличился.
     - Да не надо вам так стараться.  Придумайте  для  прогиба  что-нибудь
поумнее, - покрикивал издалека Архип.
     Но преисполненный надежд дядя Витя принялся мазюкать. Однако  честный
труд, как это обычно бывает,  не  пошел  на  пользу.  Голова  вдруг  стала
разбухать, а внутренности, наоборот, сохнуть. Он еще елозил  крест-накрест
кисточкой,  когда  на  него  напала  команда  хищников.   Вначале   просто
показалось, что краска отслоилась, потом  темные  пятна  обернулись  бойко
снующими черными  пузырями.  Одно  прикосновение  пузыря  -  и  что-нибудь
отсохло, крыло там или лапа. Когда поверженный дядя  Витя  уже  лежал,  на
него покатился внушительный колобок. Напрасно  маляр-доброволец  грозился:
"Я тебя съем". Какое там, он даже  и  уползти  не  мог.  Сморщенные  лапки
прижались к телу, из пасти вместо сияющего вихря - дым и хрип, на шкуре ни
одной серебристой пылинки, сердце  захлебывается,  не  в  силах  прокачать
густеющую комками жидкость. Колобок предупредил: "Хочешь -  не  хочешь,  а
будешь ты мой" и навалился, выдавливая  из  дяди  Вити  последнюю  силу  и
ярость.
     Очухался дядя Витя от своего дикого кашля. В промежутках между своими
конвульсиями он выяснил, что валяется на кафеле в кухне. Архип льет ему  в
дыхательные пути воду и щедро орошает пол, а на его содрогания  смотрит  с
неприязненным лицом вероятная теща.
     - Ну, что, очухался, герой, в голове с дырой, - сказала Маша. - Тогда
вставай и собирай воду, не мне же после тебя прибирать.
     Дядя Витя величественным усилием выдавил из себя всю влагу  и  слабым
голосом сказал:
     - Но я же не виноват.
     - А кто виноват? Пушкин? Или Архип? Кибер на семью настроен и  сделал
так, чтоб испарения не шли в жилые комнаты. Только тебе нравится с мутными
мозгами расхаживать. Кладовку он  задраил  и  пустил  в  нее  газообразный
катализатор, чтобы краска быстрее сохла.
     - Вас Архип-подонок пожалел, а я что, не человек? -  плаксиво  заявил
дядя Витя.
     - Человек  это  тот,  кто  поручает  киберу  примитивные  занятия,  -
отрубила строгая Маша.
     Дядя Витя до поздней ночи промокал воду  носовым  платком  -  тряпки,
верно, Архип спрятал. Когда, наконец, завершил столь  филигранную  работу,
пошел в Алисину комнату. Та оказалась крепко запертой на  все  запоры.  Он
нежно поскребся.
     - Алисонька, ку-ку. - В ответ ноль внимания. Он постучал  настойчиво.
- Ку-ку!
     - Кто еще там щебечет? - раздался заспанный недовольный голос Алисы.
     - Это я, твой муж Витенька, пусти же.
     - А мама сказала, что из нас такие же муж и жена, как  из  бабуина  с
коровой... И вообще, Витька, я сейчас к  особому  доктору  хожу.  Он  меня
гормонами лечит - за месяц полвеса улетучится, а то  и  две  трети.  Если,
конечно, буду его слушаться.  Так  вот  он  говорит,  нельзя  с  мужчинами
знаться.
     - А где ж мне ночевать, Лиса? - умирающим голосом спросил изможденный
человек.
     - Мама тебе постелила в прихожей, во встроенном шкафу, сказала,  чтоб
ты не  вздумал  укрываться  ее  шубо-йй...  -  Разнеслось  сочное  Алисино
сопение.
     Дядя  Витя  конвульсивно  дотащился  до  своего   "алькова".   Уютная
постелька представляла место,  где  можно  было  лечь,  поджав  колени,  и
стараться не думать, что свисающие  с  вешалок  пальто  щекочут  уши.  Под
голову предлагался старенький удобный для ноги валенок. Планировалось, что
он будет столь же подходящий и для головы дяди Вити.
     Прикрыта дверца, и словно бы нет человека с  его  проблемами  вместе.
Лежит он чинно, как  жмурик  под  землей,  только  не  корешки  нюхает,  а
нафталин.  О  жизни  же  человеку  напоминает  моль,  порхающая  и  бьющая
крылышками в усах.
     Что-то еще разгорелось в дяде Вите, наверное, в последний раз, должно
быть, желание вспомнить  свою  судьбу.  Где-то  трепыхнулись  раздавленные
крылышки. Но тут он почувствовал, что  уже  проглочен.  Твердо-мускулистый
мешок желудка сжался, внутри него большой дядя Витя захрустел и исчез.
     В доме Николая Епифановича маленький дядя Витя провел в шкафу  немало
ночей, да и дней тоже. Сам же ученый  с  момента  явления  жениха  кое-что
выяснял. В городских справочниках дядя Витя не фигурировал никак. По своим
каналам Смеляков вышел на органы внутренних дел. Органы ему сообщили,  что
такой был задержан и передан в ведение ССС, проверяться на наличие состава
психопреступления. Наконец, прыткий киберолог через  знакомого  инспектора
добрался до баз данных ССС. Там значилось, В.В.Лучкин принят из органов на
экспертизу.  Экспертиза  дала  отрицательный   результат,   по   такому-то
ведомственному положению задержанный отпущен.
     Шаги нарастали и таяли. Люди проходили мимо. Шкаф был законсервирован
с помощью нафталина до зимы. Всегда рядом только Архип  и  Архиповы  сыны.
Дозволено лишь было отправлять естественную нужду  -  под  присмотром,  не
более трех раз в день. И проглотить что-нибудь украдкой. А остальное время
он обязан был лежать в шкафу и расслабляться под заунывн