еного движения, надо полагать, должен  быть  крепкий  тыл.  А  один
мужик, как известно, трех героических воинов всегда прокормит.
     - Господа мужики, -  выступил  на  майдане  Игнат  в  привычной  роли
вдохновителя, распорядителя и утешителя народных масс, -  волноваться  вам
не о чем. Хучь вы и оказались по сути в тридевятом царстве, однако  жратва
и выпивон здесь подлинно настоящие, а царя-антихриста и его лютых  присных
нетути.   Некому   с   вас   поборы    брать...    кроме    нас,    бойцов
народно-освободительного движения. Так что живи, мужики, в волю.
     Не успел закончится митинг и политпросвет, как  раздалось  гиканье  и
селяне увидели, что с  опушки  леса  на  них  бежит  конно-пешая  толпа  с
пищалями, рогатинами, палашами,  тесаками,  медведями  и  прочим  оружием.
Зараз и выстрелы раздались - ядро, пущенное из мелкой  пушчонки  развалило
курятник.
     - А говоришь нету здесь царя-антихриста и  его  присных,  -  упрекнул
деревенский старец Игната, - молод еще, чтобы врать.
     - Это какое-то недоразумение, - спешно заявил ворон.
     Зеленщики стали срочно приуготовляться к обороне,  занимали  выгодные
позиции у тына и крайних домов, бросая негодующие  взгляды  на  серорясого
колдуна.
     - Не стреляй, -  возопил  вдруг  Митек,  -  стяги  и  хоругви  у  них
нашенские.
     - Я  так  и  знал,  что  наши,  -  каркнул  ворон,  -  но  специально
поддерживал напряжение, чтобы приятнее было потом расслабиться.
     Митек, невзирая на выстрелы и махая  шапкой,  кинулся  прямо  в  поле
навстречу  несущейся  толпе.  И  тем  самым  предотвратил   кровопролитие.
Оказалось, что на приступ села пошел  другой  отряд  зеленщиков,  один  из
самых лучших, состоящий, преимущественно, из людей зело опытных  в  ратном
деле: казаков, боярских детей,  служилых  дворян-перебежчиков.  Сей  лихой
отряд отсиживался в дремучих  лесах,  в  схронах  и  землянках,  единенных
подземными ходами, ожидая вестового от "царицы" с приказом на лихой налет.
Но таковой не поступил, вместо того вдруг все зазеленело  и  исчезла  даже
паутиновая изморозь. Хоробрые мужи-зеленщики приняли сии обстоятельства за
новые  хитрости  царя-колдуна  и  решили  выйти   на   решительную   рать.
Большинство из вновь  прибывших  повстанцев  поняли  объяснения  Игната  и
"царицы" на свой лад -  что  по  воле  и  старанию  еще  одного  кудесника
оказались они прямо на том свете. Поскольку исламские воззрения  благодаря
Орде глубоко уже проникли  в  теменцев,  "заживо  взятые  на  небо"  стали
выискивать вечно девственных гурий и на худой конец  принялись  опорожнять
запасы бузы, имевшиеся в деревне.
     Однако неожиданно выступил колдун и призвал к собранности, бесстрашию
и сосредоточенности, потому как от внутренней силы зависит бытие  и  житие
зеленого царства. А гурии-де непременно появятся в большом количестве,  но
потом - сейчас не до них.
     Составив гарнизон деревни из  представителей  обоих  отрядов,  колдун
велел соединенной ватаге двигаться дальше. И вскоре после полудня, на пути
в Губошлепово,  зеленщики  вдруг  уткнулись  в  предел,  в  границу  мира.
Собственно представлял оный всего лишь туман над топью, но дальше  никакой
дороги не было.
     Волхователь какое-то время разгонял туман и укреплял сушу,  но  потом
бросил сие бесполезное занятие.
     - Не хочу расстрачивать силушки на борьбу с хаосом, с сырой материей,
- растолковал он "царице" и прислушивающимся зеленщикам, - тем более здесь
царь-Плазмонт не станет прорываться, и для него эти места  слишком  сырые.
Ладно, будем продолжать обследование.
     Однако  заниматься  дальнейшим   обследованием   значительная   часть
повстанцев не восхотела, особенно зеленщики-казаки из второго отряда. Они,
плюнув на намерения колдуна, решили отправиться в Сидиромово и Тимохино на
постой и пропой. "Царица", естественно, могла бы  настоять  на  своем,  но
решила не применять принуждение к вольным людям без особой на то нужды.
     - Если бы они принимали участие в выборах, то обязательно избрали  бы
свинью в президенты, - словесно уколол ворон несознательных зеленщиков.
     Однако около сорока человек все  равно  откололось  и  направилось  в
обратную сторону. Однако не успели они отойти и на версту,  как  серорясый
остановился  и  словно  бы  прислушался.  Да  и   псы   зарычали,   поводя
раздувающимися  ноздрями.  И  действительно  с  той  стороны,  куда   ушли
возжелавшие отдыха люди, донеслись звуки выстрелов  и  разрывов  пороховых
бомб.
     - Вляпались дураки, сразу видно, что  в  детский  сад  не  ходили,  -
подытожил ворон, выписавший пару кругов, а колдун махнул рукой, мол,  идем
на выручку. "Царица" повторила приказ бодрым начальственным голосом,  хотя
настроение, конечно, упало.
     Звуки выстрелов  все  множились,  доносились  также  и  крики,  когда
воинственные, а чаще жалобные.
     -  Как  бы  не  было  засады,  -  колдун  сделал  знак,  чтобы  отряд
остановился и  рассредоточился  в  стороны  от  тропы.  Скоро  и  "царица"
заприметила небольшие темные шары,  кои  лепились  к  ветвям  и  к  земле.
Некоторые  из  тех  подозрительных  штучек  прорастали   нитями,   каковые
соединяли их вместе.
     Даже Марина-Катерина почувствовала, что  от  Фомы  пошла  разрывающая
сила. Шары стали выворачиваться, разбухать  и  просто  лопаться,  полетели
ошметья нитей, похожих на вырванные с корнем волосы.
     Из уничтожаемых шаров начали спешно вываливаться злобесные  существа,
иные уже мертвые или искалеченные, другие помятые, но вполне способные  ко
злодеяниям.
     Среди них были и черные стражи, и  холодильщики,  и  волки-палачи,  и
адские всадники-шайтаны, и саламандроидные  чудовища,  источающие  жар,  и
снежные василиски, и истекающие клеем слизни, и медузы, испускающие потоки
щупальцев,  и   монстры,   состоящие   из   множества   рук   и   ног,   и
полузвери-полулюди, и паровоз с красной звездой, и танк "Тигр".
     - Мы  ведем  репортаж  со  стадиона  в  Нужниках.  Команда  засранцев
наступает по всему полю, исход встречи неясен, - прокричал ворон и куда-то
скрылся.
     "До чего изощрен этот чертов Плазмонт - танк и паровоз меня доканали,
потому что специально в мой адрес  подброшены,  я  ведь  много  посмотрела
фильмов про Отечественную войну и про вагоны на север с репрессированными,
- с горечью подумала Марина-Катерина, укрываясь от "тигрового" выстрела, -
и  до  чего  опасна  нитеплазма,  хотя  действует  только   через   каналы
хроноволнового преобразования."
     Залпы из пищалей ни к чему не привели.  Тогда  зеленщики  взялись  за
противоколдовские мечи, копья и щиты. Катя затем долгое  время  не  видела
серорясого колдуна. Она тоже орудовала мечом, и ее, как обычно, прикрывало
пятеро лучших воинов.  Предводительница  знала,  что  ее  состояние  чутко
воспринимают все зеленщики,  поэтому  сосредоточенностью  подавила  страх.
Целеуказатель  на  забрале,  который  простые   повстанцы   принимали   за
магический узор, помогал прицелиться и нанести удар, ведь точки уязвимости
у чудовищ находилась вовсе не в груди или в голове, а там,  где  сходились
силовые линии.
     Существо,  каковое  показалось  бы  жирной   амебой,   если   бы   не
просвечивающий скелет ящера, плевалось и  плескалось  жгучим  едким  ядом.
Струи клейкой отравы взлетали в воздух, на мгновение как  будто  замирали,
подбирая направление, а засим молниеносно разили. Немного погодя и щиты, и
панцири были облеплены ядовитой гадостью, которая шипела,  быстро  проедая
металл и медленно исчезая под воздействием антихрононового поля. Тут  даже
верные ратники стали разбегаться, не желая гнусной  язвенной  смерти.  Вот
какой-то зеленщик стал добычей жабовидного монстра,  иже  втянул  человека
одним вдохом в свою огромную пасть словно пушинку. Тот коротко  поболтался
в мягком животе зверя, а затем быстро истаял. Другой повстанец, пораженный
длинной иглой чудища-скорпиона в ногу,  вдруг  стал  растекаться,  бурливо
разжижаясь  снизу  вверх.  И  булькающую  лужу,  оставшуюся  от  человека,
принялась лакать стайка мелких собаковидных бесов.
     "Царица" двинулась на костлявого слизняка, выдержала поток отравы, но
потеряла при том напрочь изъеденный щит, проскочила под брюхом, запрыгнула
на ствол  поваленного  дерева  и  жвахнула  в  энергоинформационный  узел,
находящийся в  районе  задницы.  Чудище  сразу  превратилось  в  зловонное
болотце,  вернее  клубок  причудливо  завитых  слизнеобразных  ниток.  Оно
успело, впрочем,  извергнуть  спереди  и  сзади  стайку  мелких  костлявых
слизнячков, которых "царица"  посекла  кинжалом,  хотя  и  они  брызгались
отравными струйками.
     Потом Катерина-Марина  еще  метнула  копье-молнию  в  тощего  злыдня,
среднее между обезьяной и лианой, чьи руки протянулись повсюду,  превратив
его в комок бессильно повисших соплей.
     Наконец стая чудовищ, так и  не  достигнув  решающих  успехов,  стала
испытывать какое-то угнетение.  Шайтаны  и  уроды  неточно  разили  своими
клыками и когтями, мимо плевались, не извергали  из  чрева  мелкую  хищную
живность - та, наоборот, изгрызала их изнутри. Танк и  паровоз  усохли  до
размеров игрушки. Вскоре все чудища стали добычей разящего меча  и  копья.
Царицыны воины на этом не остановились и бросились на выручку тому отряду,
что ранее направился на постой и пропой. Но спасать уже было  некого  -  в
низине, служившей местом брани, остались лишь обрывки тел или раскисшие их
остатки.
     Здесь чудищ не было видно, наверное, большинство из них участвовало в
нападении на основной отряд зеленщиков и успело сгинуть, небольшие  быстро
исчезающие вихри указывали на ретировку остальных.
     Можно было оглянуться и сосчитать потери. Если  не  считать  двадцати
человек, составлявших гарнизоны деревень, то в поход выступило  семьдесят.
Из них в живых оставалось  едва  ли  сорок,  в  том  числе  пять  серьезно
раненных, отравленных и покалеченных. Вскорости их тоже не стало. Тела  их
разорвались, из чрева  полезли  нити,  которые  составили  было  узорчатый
орнамент, но обернулись вскоре  белесыми  червями.  Пришлось  сию  гадость
спешно уничтожить.
     Потом из глубины леса появился колдун Фома вместе со  своим  вороном.
Глядя на него, и "царица", и воины не могли сдержать ропота. Правда  птица
выкрикнула первой:
     - Слава победителям! Не забудьте, я вас первый поздравил.
     - Отсиделся, значит, во время рати  под  кустом,  -  молвила  с  всей
язвительностью Марина-Катерина, - мы и в ледяном царстве Макария-Плазмонта
не имели такого количества потерь, как здесь за столь короткий срок.
     - Ты не совсем права, - мягко возразил колдун и Катя вспомнила  волны
разрывающей и угнетающей силы, которые не посягнули на нее и ее бойцов.
     - В первичном мире нам бы точно настали кранты, в этом, третичном,  -
чуть не настали. Чуть! Почувствуйте разницу! -  выкрикнул  с  негодованием
ворон.
     - Катя, я, кажется, общался со Святым Ботаником!..  -  голос  колдуна
задрожал и "царица" почувствовала  торжественность  события.  -  Он  почти
случайно проходил через этот мир и дал мне хороший  совет,  каким  образом
справиться с царем-Плазмонтом. Катя, он недавно виделся с Авраамом, тот  в
свою очередь научил, как лучше беседовать с Богом. Незадолго до встречи со
мной Ботаник разговаривал с Моисеем. Тот до сего дня сухой  педантичный  и
немного косноязычный человек, то есть  сверхчеловек.  Еще  раньше  Ботаник
перетолковал с Лаоцзы, Гаутамой и несколькими махатмами. Те  уверены,  что
физический мир -  это  что-то  вроде  изображения  с  помехами  на  плохом
телевизоре.  У  Ботаника  уже  назначена  встреча  с  Иисусом.  Сын  божий
собирается рассказать, почему был уверен в скором конце света. Ну, помнишь
слова Христа: "Не сейте,  не  жните,  в  житницы  не  собирайте".  Правда,
Мухаммед пока уклоняется от встречи, но это до поры до времени. Надо  ведь
обсудить очень щекотливый вопрос о гареме пророка.
     - Да подожди ты с гаремом. Что тебе подсказал Ботаник?
     - А это пока секрет. У царя-антихриста длинные уши, - лукаво  отвечал
колдун Фома. - Открою только одно обстоятельство - тебе предстоит  сыграть
роль живца.
     Сие обстоятельство повергло Катерину-Марину в мрачные размышления,  а
Фома тем  временем  взахлеб  выдавал  сведения,  полученные  от  Ботаника:
скоро-де предстоит встреча Авраама, Моисея, Иисуса, будды Майтреи и других
важных сверхсуществ. Обсуждаться станет вопрос о пришествии Мессии.  Когда
все будет согласовано, Мессия, стало быть, придет и  тогда  сознание  Бога
начнет пересекаться и даже объединятся с людскими умами, а Милость  станет
самой важной составляющей у Единого... Лишь после настоятельных требований
"царицы" колдун Фома вернулся к "производственной теме".
     -  Понимаешь,  надо  заставить  царя-Плазмонта  влезть   сюда   своим
психическим  ядром,   своей   энергоинформационной   осью   -   у   любого
нитеплазменной твари, кстати, конфигурация  напоминает  юлу.  Это  сделать
непросто, учитывая его мощную периферию. Однако он уже перенес свое ядро с
Титана на Землю. Кроме того, в Плазмонте сидит  пси-структура  Страховида,
кстати, путевый был парень, и еще пси-элементы злодея Демонюка.  Я  думаю,
они сильно портят нрав царя-колдуна, придавая ему замашки  Антихриста.  Мы
все, кроме тебя, Катерина, свалим из золотого царства,  но  я  сделаю  его
двуслойным, состоящим из засекреченной внешней зоны и открытой внутренней.
Плазмонт  начнет  пробиваться  сюда,  все  более  распаляясь,  все   более
концентрируя силы во внешнем слое для нанесения проникающего  удара.  Едва
противник устремится на последний и решительный бой, ты сбежишь, а ловушка
захлопнется. Чик и отхватим ему головку.
     "Царице" сей смелый замысел не шибко по нраву пришелся, хотя  она  не
забывала, как лихо распоряжалась ближними и дальними своими.
     - В этой мышеловке я сыграю роль сыра... И с чего ты решил, что я  уж
настолько аппетитна для нитеплазменного царя?
     -  Ты  для  него  нежелательная  хрональная  линия,  неудачный  поток
времени, он видит, что  с  тобой  связано  нарастание  энтропии,  то  бишь
неясностей, непоняток и неприятностей, ну и конечно  рассчитывает,  что  я
где-то поблизости от тебя. Он бы с радостью соблазнил тебя и взял бы  даже
в законные супруги-царицы, но поскольку ты не согласна, он попытается тебя
сшамать, - охотно объяснил колдун Фома.
     "Царица" почувствовала в словах  серорясого  некую  облегченность  по
отношению к своей персоне, потому стала возражать:
     - Почему это я несогласна на брак? Худой мир и супружество лучше, чем
хорошая война и незамужнее девичество.
     - Да уж девичество... - ворон не удержался от хмыкания.
     - Подумай, он же противное липкое чудовище... такое же  как  и  я,  -
сказал колдун.
     -  А  ты  мне   все   равно   нравишься,   -   решительно   возразила
Катерина-Марина.
     - Любовь зла, полюбишь и козла, - справедливо подытожил  ворон.  -  А
тут вовсе не козел в качестве суженого, а колдун высшей категории.
     В этом царстве так и не взошло ни одно  солнце,  но  небеса  источали
теплый золотой свет, и хотя в исходном  мире  владычествовал  зима,  здесь
набухали и распускались почки, а сквозь землю  пробивалась  нежная  робкая
травка. Уцелевшие ратники расположились на полянке,  кто  зализывал  раны,
кто грустил о погибших товарищах, кто чесал в голове, кто чистил  и  чинил
амуницию, кто играл  со  псом,  кто  выпивал  и  закусывал.  Страсти  явно
улеглись и царило какое-то странное ублаготворение.
     Фому и Марину-Катерину скрывали от воинов-зеленщиков кусты кизила.
     Лик колдуна был  как  всегда  непроницаемым,  использовал  он  весьма
скудный набор мимических движений.
     - Я все  не  могу  понять,  Фома,  испытываешь  ли  ты  ко  мне  хоть
какие-нибудь чувства? Человек ли ты... в какой-то степени?
     - Если я стал нечеловеком, то  не  по  своему  желанию.  Заявлений  и
рапортов с просьбой превратить меня в нечистую силу не подавал. То есть, я
никогда не рвался в спасители или губители человечества.
     Женщина опять почувствовала неловкость, ведь с серорясым трудно  было
не согласиться, в Космике ни у кого  желания  не  спрашивают,  прежде  чем
пустить в оборот. И она  была  деятельной  участницей  этой  принудиловки.
Наконец Марина-Катерина придумала слабое оправдание.
     - Значит так легли матрицы в Поле Судьбы.
     Колдун неожиданно охотно согласился с таким суждением и молвил:
     - Сейчас я обхожусь без  настоящего  человеческого  тела,  приходится
лишь имитировать его. А помимо фальшивой телесной оболочки,  есть  у  меня
еще нитеплазменные структуры. Сама понимаешь, что попав в другой организм,
душа моя драгоценная изменила девяносто процентов своих чувств.
     - Но десять-то процентов не поменялись, разве этого мало? - вопросила
с надеждой "царица".
     - Может и не мало. Только эти десять  приходятся  на  самые  глубокие
слои души. Чтобы отозвалась эта глубина, надо еще донырнуть до нее.
     - Я не знаю, Фома, получится ли у меня, но попытаюсь. Ведь здесь,  на
Земле, я стала соображать в жизни и смерти гораздо больше.
     - Вот кабы соображали мы на троих, я был бы уместен, - отметил ворон,
- а так я становлюсь третьим лишним  и  каким-то  неприкаянным.  Улечу  на
какую-нибудь удаленную ветку, стану думу думати, жратву  жрати.  Хочу  еще
отметить, что в вашей ситуации попытка может стать пыткой.
     Отвесив напутственные слова, пернатый друг перемахнул через кусты.
     А  "царица"  примкнула  свои  уста  к  устам  колдуна.  Вначале   она
чувствовала только тепло псевдочеловеческого  вещества.  Потом  добавилось
нечто важное. Во глубине души что-то стронулось, покатило,  и  этой  волне
отвечала,  резонировала  другая,  идущая  из  человеческой  сути  колдуна.
"Царица" даже испытала легкое головокружение, какое случалось с ней только
раз, когда она впервые  поцеловалась  с  парнем.  (Работала  она  тогда  в
технической обслуге ганимедской базы, а он  был  мичманом  с  боевой  горы
класса "Эверест", которой, казалось, ничто не могло  навредить.  Но  через
неделю  началась  малая  война  с  сатурнянами.  Боевая  гора   вместе   с
красавчиком-мичманом сгорела как  спичка  при  первом  же  столкновении  с
вражескими штурмовыми катерами. С тех пор Катя не раз предавалась  эротике
и сексу, однако  ничего  кроме  щекотания  некоторых  нервных  центров  не
испытывала.)
     Две волны, имевшие  вероятно  хрональную  природу,  соприкоснулись  и
закружились в вихре, заставив отозваться и телесные и бестелесные элементы
Кати и Фомы.
     "Царица" еще приходила в себя, когда колдун уже поднимал  зеленщиков.
Через полчаса отряд был в Тимохино, и еще столько же времени понадобилось,
чтобы добраться до Сидиромово. И везде, где появлялся серорясый  кудесник,
людишки становились столбиками дыма и исчезали в шарах, похожих на  осиные
гнезда.  Колдун  еще  давал  им  наставления,  но  не   принимал   никаких
возражений.   Часа   через    полтора    все    скудное    народонаселение
зелено-золотистого  мира  составляли  лишь  Фома,   "царица"   и   десяток
псевдолюдей из Сидиромово.
     Сидиромовские остолопы бродили по майдану,  иногда  бросали  фразы  и
слова, впрочем тщились и помогать. Но после  того,  как  на  них  шикнули,
обиделись и в дело больше не встревали.
     - Сейчас я исчезну, Катя, - молвил колдун, - а ты двинешься по тропе,
ведущей в Губошлепово, но около саблезубого камня свернешь и направишься к
холму, поросшему мелкими сосенками. У его подножия будет озеро, рули вдоль
его берега к мыску, заросшему камышами. Там и оставайся, пока не  получишь
от  меня  новые  наставления.  Не   теряй   внимательность,   являться   в
человеческом обличии я не смогу, поэтому  указания  мои  будут  иметь  вид
знамений и природных явлений.
     - Будь бдительна, красавица, - напомнил ворон, - опасайся заманухи  и
кидняка.
     Договорил колдун и исчез вместе со своей птицей как всегд