к  и  были
весьма  приятны  на  вкус.  (Знаю-знаю,  марсианам  такое  развлечение  не
придется по нраву.) Но вскоре в подземелье показался человечек  скромного,
какого-то не меркурианского вида - наше население  в  общем-то  отличается
внушительными размерами.
     - Вы, надо полагать, адвокат? - обратился я.
     - Я - помощник прокурора, - с достоинством представился тщедушный.  -
Меня зовут Калл Марс.
     - Ранее прокурору помогал господин с другим  именем,  менее  звучным.
Надо полагать, и прокурор сменился.  Ну,  да  ладно.  Сколько  дней  будет
продолжаться следствие, когда суд?
     Человечишка просеменил вдоль и поперек камеры.
     - Об этом уже не надо беспокоиться. Вы должны меня правильно  понять.
На Меркурии в связи с обстоятельствами, которые вам известны, введено было
чрезвычайное положение. И следствие и суд прошли для вас заочно.  Осталось
только одно - привести приговор в исполнение.
     Некоторые  от  такого  известия  истерично  смеются  или   производят
дефекацию, то бишь обделываются. Или совмещают первое и второе. Некоторые,
то есть я, побывав на том свете, у Плазмонта, иронически заявляют:
     - Интересно, куда торопились? Судья опаздывал в уборную? Или,  может,
планета закрывается на ремонт?
     - Как бывший работник правоохранительных органов вы должны  понимать,
что таковы законы чрезвычайного положения, - воззвал к к моим  должностным
чувствам маленький вшивенький Калл.
     - Ну, и на что можно надеяться в результате исполнения приговора?
     - На смертную казнь через повешение, - сказал человечек  без  всякого
злорадства, но  с  чиновной  щеголеватостью  -  дескать,  чем  я,  простой
таракашка, однако, занимаюсь. Плазмонту совсем  не  требовалось  осеменять
Марсика, он и так был готов услужить.
     - Может, это  и  не  положено,  но  шепните  мне  в  порядке  личного
одолжения, господин Калл Марс, какое наказание определено Шошане.
     -  Смертная  казнь  через  введение  летальной  дозы  яда,  -   чтобы
покрасоваться страшными словами, человеченька даже нарушил инструкцию,  ту
самую, которая запрещала передавать сведения о судьбе подельников.
     - Я просто поражен гуманизмом. Когда все будет готово для изъятия  из
обращения моей жизни с помощью примитивной балки и грубой веревки?
     - Я думаю, ждать недолго, господин Терентий К123. Но во всяком случае
вам предоставлено время на то, чтобы подать прошение о  помиловании  главе
чрезвычайной администрации  майору  Леонтию  К300.  Сделать  это  надо  не
позднее, чем завтра, а послезавтра вы уже получите ответ.
     Я вспомнил майорские  глазки,  то  бегающие,  то  смотрящие  недвижно
куда-то через твое  плечо,  заодно  его  слова,  наполненные  радением  за
отчетные показатели, а также его идеально черные башмаки. Фанат - это тот,
кто ставит форму выше содержания (цитата). Майор был фанатичным борцом  за
эти самые идеальные башмаки, отчетные показатели и мир-дружбу с  "Дубками"
и  "Вязами".  Вполне  традиционный  типчик,  и  опять  же  демону  незачем
расходовать на него заветное семечко.
     - Человек,  который  жмотился  мне  выдать  лишнюю  премию,  вряд  ли
расщедрится в своем ответе. Рассчитывать тут не на  что  и  незачем.  А  у
Шошаны?
     - У нее такое же право. Есть ли у вас какие-нибудь просьбы ко мне?  -
больше ничего интересного для себя заявить  Калл  Марс  не  смог  и  решил
закругляться.
     - Так,  последняя  просьба  должна  быть  чрезвычайно  содержательна.
Спойте мне, Калл. Пожалуйста.
     -  Я  не  умею,  -  по-моему,  помпрокурора  даже  застеснялся  своей
певческой беспомощности.
     - А вызвать космотеистского пресвитера можно?
     - Такую услугу мы не оказываем.
     - А как насчет  того,  чтобы  мне  радостно  смотреть  информационную
программу меркурианского широковещания?
     - Это пожалуйста. Головизер вам принесут.
     В запасе осталось три дня, на большее  чрезвычайники  поскупились.  Я
был даже  рад,  что  суматоха  закончилась  и  мне  уже  не  надо  спасать
меркурианских балбесов - чтоб их демон сожрал!  да  жевал  побольнее.  Для
начала я решил почувствовать Шошану. Попробовал отключиться  и  разглядеть
окрестности "из-под лобья". Можно  было  убедиться  лишний  раз,  что  мои
сверхспособности в значительной степени  провоцировались  Плазмонтом  -  я
паразитировал на нем, так же как и  он  на  мне.  Теперь  же  я  едва-едва
растормошил пространственный полюс. Слабенький вихрь  стал  раскручиваться
по спирали.
     Вначале окрестности напоминали то, что наблюдается в темной комнате -
некоторая  рыхлая  мгла,  испещренная  прожилками.  Плазмонт   уже   вовсю
присутствовал в городе, его  скользкие  и  сосущие  щупальца  образовывали
плетенье  над  моей  головой.  Однако  среди  прожилок   затесалось   одно
волоконце, по которому приходило ко мне мягкое дружественное  биение.  Ну,
вот и все, что мне осталось от Шошаны. Никогда бы раньше не  подумал,  что
угрюмая фемка запустит свой каналец в  погреб  моей  души.  Может,  и  тут
набаламутил закон каких-то симметрий? Проведя рукой  по  этому  волоконцу,
получил в ответ импульс, который разгладил меня изнутри, словно до того  я
был скомканным пакетом.
     И  тут  очередной  выпуск  новостей  удостоился  моего   пристального
внимания. Вернулся снабженческий  планетолет  из  Порт-Ананаса  -  летучий
фургон спешно вывалил там груз и еле унес лыжи, набившись  беженцами,  как
консервная банка горошком. Грунт возле Порт-Ананаса был  похож  на  ленту,
или даже на плод южного воображения сверхзмею  Ананту,  которая  спирально
вползала куда-то внутрь планеты. Причем мобильные платформы города, как ни
карабкались упорно против течения,  все  равно  неумолимо  съезжали  вниз.
Однако,  возле  места  происшествия  не  было  замечено  ни   сейсмической
активности, ни повышенной радиации, ни тепловыделения.  В  общем,  никаких
симптомов, а кончина близка. (Все как в анекдоте: больной перед смертью не
потел - это хорошо).
     Все-таки, чем отличается Космика от Земли -  у  нас  нельзя  скрывать
серьезные  природные  происшествия  от   публики,   потому   что   события
разворачиваются слишком быстро. И если публика чего-то не узнала  вовремя,
то неожиданные события могут весьма отрицательно сказаться на ее здоровье.
     И если пострадавшая публика частично все  ж  уцелеет,  то  она  потом
скрывальщиков важной информации живыми  в  стенку  вобьет.  Разгонится  на
тракторах или ракетах и - трах-тарарах. Ничем не остановишь.
     Через полчаса передали с плато Блэк-энд-Уайт, что и  там  поверхность
почла  возможным  заскользить  по-змеиному.  Заодно   это   смахивало   на
распускание лепестков какого-то цветка-переростка.
     Еще пару сигарет спустя кибердикторы передали:  орбитальные  спутники
отнаблюдали, что на ночной поверхности Меркурия нарисовалась хорошая язва.
Между плато Блэк-энд-Уайт и Порт-Ананасом образовалась воронка  непонятной
глубины и диаметром километров в пятьдесят. Странная  безмолвная  воронка.
Раскручивается с приличной скоростью,  а  не  слышно  ее  -  не  окатывает
сейсмическими волнами остальную планету.
     Похоже, Плазмонт распоясался  и  собрался  сожрать  Меркурий,  вернее
вывернуть его наизнанку. Для сторонних же наблюдателей будет казаться, что
планета  как  бы  вымаралась  из  Солнечной  системы,  оставив  лишь  зону
искажений, слабенько излучающую сверхдлинные волны и  более  ничего.  А  в
вывернутом Меркурии, лишившемся  атомов  и  молекул,  в  этой  сверхколбе,
Плазмонт устроит экспериментальный полигон для Новой Жизни.
     Вот опять новости. Воронка на ночной стороне  с  чавканьем  заглотила
поселок 3-62.  На  солнечной  половинке  Меркурия  проклюнулось  еще  одно
жерло-жрало и тоже взялось за планету.
     Но вот цензура-таки  осела  на  доступном  мне  широковещании  полным
затмением - начальники решили рискнуть будущим здоровьем. Вместо сообщений
с меркурианских полей кибердиктор заявил, что по просьбам  трудящихся  НПО
"Дубки"  скучные  и  малопонятные  передачи  заменены  на   интересные   и
развлекательные.
     Тут же, радуя "дубков" своим искусством, закружили  зарябили  мастера
народной песни и пляски  с  Марса.  Стали  с  большим  чувством  исполнять
"Прощание анабиозника" и прочее.
     ...Ой, мороз, мороз, заморозь меня, во жидкой азот положи коня...
     Стало скучно. Поэтому ни много ни  мало  я  попытался  своими  силами
прощупать  самочувствие  бедного  Меркурия.  Для  начала  представил   его
маленьким теннисным мячиком, который стал катать в  сфере  действия  своих
полюсов без особой надежды на успех. Но планета, как бы сама  откликнулась
на мой зов, наверное, по причине своих страданий. Мячик  разбух,  сделался
громадиной, чем-то геометрически невнятным, туманностью,  составленной  из
тяжелых и легких вибраций разных полюсов. Был братишка  Меркурий  скреплен
многообъемной  гравитационной  сетью,  которая   разбивала   непрерывность
истечения сил на устойчивые ячейки. Ячейки субнуклонов, атомов, молекул.
     Какой-то зубастый гад прогрыз сеть в двух местах. Там пропали  ячейки
сети и безвольно хлобыстали наружу силы. Меркурий "истекал кровью".
     Я спроецировал туманность в  свое  любимое  трехмерное  пространство,
планета стала напоминала пузырь, к которому присосался червяк сразу  двумя
своими концами. Пузырь худел, червяк быстро набухал как  пиявка,  усиленно
занимающаяся кровососанием.
     Тут, отрывая меня от наблюдения за печальной картиной, замок на двери
защелкал и вошло двое унылых типов в униформах прокуратуры.
     - Как, уже, что за нетерпляк? А право на  испрошение  помилования?  -
само собой, возмутился я.
     - Мы просто должны перевезти вас в другое место  для  содержания  под
стражей вплоть до принятия решения главой чрезвычайной  администрации  или
до времени исполнения приговора.
     Нормальная  дубовая  фраза.  Но  почему-то  раздражает.  Сказали  бы,
например, что надо съездить на примерку галстука. Ладно, суть одна.  Когда
Леонтий станет выносить мудрое решение, я уже пару дней  буду  отдыхать  в
морге с дыркой между лопаток. И с биркой на шее "Ликвидирован при  попытке
к  бегству".  Пара  веселых  санитаров  будет  сноровисто   фасовать   мои
внутренности по пакетам, а умница-доктор  займется  опытами  по  пересадке
моих мозгов киберу, занимающемуся уборкой мусора и освежением сортиров.  А
стайка студентов-медиков пробежится мимо со словами: "Ничего  интересного.
Никакой патологии."
     Когда меня выводили из здания, повстречалось трое опоновцев и Муха  в
том числе.
     - Куда тебя, злодей? - не удержавшись, крикнул он. - Говорят, что  ты
только подал прошение о помиловании.
     - Им кажется, что я потребляю слишком много кислорода.
     Меня уже пинками запихивали в  "воронок",  однако  я,  упираясь,  как
баран рогами, еще протрубил зычным голосом:
     - Мне так жаль, что я не попаду здоровый и  жизнерадостный  демону  в
брюхо, не смогу доставить ему радость. А вы ребята посыпайте себя солью  и
перцем ради друга своего - ОН действительно дружит с теми, кто вкусен.
     Тут меня угостили по затылку и я улетел в нутро "воронка".  Транспорт
типа катафалк двинулся в  последний  мой  путь-дорогу.  Я  уже  рассчитал:
сейчас свернут к мусорозаводу, там остановят, откроют дверцы, вышвырнут на
мостовую - и пшик в спину из плазмобоя или чирик по шее лазерным  резаком.
Потом за руки за ноги (голову за нос)  бросят  труп  обратно  в  машину  и
поедут отчитываться за работу. По дороге, наверное, и в пивнушку заглянут,
запить это дело.
     Мы стали взбираться почему-то в гору - раньше вроде никаких холмов не
было, неужели Васино наклонился? - а потом и вовсе остановились,  пожалуй,
не добравшись до мусорной зоны. Вот как им  невтерпеж,  мясникам.  Я  стал
хвататься за обрывки космотеистских молитв, которых не  много  уцелело  во
мне со времен "Мамальфеи".
     Моисей, Заратустра,  Иисус,  Мухаммед  и  Баха-Улла,  я  иду  к  Вам,
встречайте.
     Тут дверца открылась и первым делом показался сопровождающий, который
наводил на меня плазмобой с гарканьем "Вылазь". Он, наверное, ожидал,  что
будущий труп станет упираться, артачиться. Вместо  этого  я  резво,  боком
кувыркнулся вперед. Струя плазмы шарахнула над  ухом,  но  я  успел  целым
припасть к мостовой. Сейчас-сейчас, в меня вопьется следующий выстрел, где
ты успокоительное Шошанино волоконце?
     Плазма снова пшикнула, но организм не пострадал!  Вместо  этого  меня
подняла за шиворот крепкая рука. Неужто решили убивать  красиво,  чтоб  я,
стоймя, с матюгами ("так умирает русский, пардон, меркурианский  лейтенант
Терентий"), встречал смертельный исход?
     - Включайся скорее, Терентий, - вдруг стал уговаривать кто-то.
     Я озираю окрестности. Вот так так, рядом сержант  Мухин  и  еще  двое
полицейских, Митя и Алеша, оба мамальфейцы, наш клан. А мои  сопроводители
раньше меня переехали на тот свет, оставив на память свои невеселые трупы.
Один  валяется,  прошитый  плазмобоем,  рядом  с  моим  каблуком,  второй,
порезанный бластером - у открытой дверцы кабины, голова  его  укатилась  в
сторонку.
     - Дывысь, яка кака! - пока  копы  бросают  неживых  сопроводителей  в
"воронок" и затворяют дверцы, я разглядел уклон почвы. Васино-то,  хоть  и
усиленно  вращает  колесиками,  заметно  вибрируя  своей  палубой,  все  ж
соскальзывает под откос. Значит, тоже собирается ухнуть в преисподнюю.
     - Видеокамера, та,  которая  в  "вороньем  гнезде",  показывает,  что
горизонт все выше и выше становится, - пожаловался Мухин.  -  А  потом  он
сделается таким тесным, что в него можно будет вставить пробку.
     - Хвалю. Ты просто научился читать мои мысли.  Не  расстраивайся,  мы
окажемся у демона в пузе и в процессе  пищеварения  принесем  ему  немалую
пользу. Сплошной альтруизм.
     - Я так  понял,  ты  стал  теоретиком  в  кишечных  делах,  настоящим
профессором глистоведения, - польстил мне Мухин. -  Ты  единственный,  кто
может нас как-то вытащить из этой передряги.
     - Если бы ты не так понял, лежать мне уже с безвозвратно понижающейся
температурой... Ладно, никого я выручать не стану, пока мне  не  достанете
мою фемку Шошанку. Без нее я работать не могу. Там, где  я  едва  понимаю,
она все досконально знает. Шошана у меня  -  для  ясности  -  как  силовая
установка и рубка у корабля. Хотя у нее тоже случаются остановы и отказы.
     - Вот зараза, - непонятно  в  чей  адрес  выразился  Мухин  и  длинно
сплюнул. - Живо в машину. Ее уволокли сразу после тебя в госпиталь  Скорой
Помощи. Там видимо и  собираются  прикончить  до  наступления  положенного
срока.
     Хорошо хоть мои доблестные спасатели использовали  для  догонялок  не
"клопа", а куда более скоростной "таракан-патрол". И госпиталь был всего в
двух кварталах от места только что случившейся крутой разборки.  В  Васино
все рядом. Въехав на первый этаж с главного пандуса, мы вломились в здание
через один из боксов.
     - Укромные местечки тут есть в подвале рядом с судебным моргом,  куда
ни врачи, ни больные, само собой, не ходят, - подсказал коп Алеша. -  Была
тут у меня знакомая медсестренка-миньетчица.
     - Ну надо же, какие вредные вещи могут  посодействовать  спасательным
работам.
     - Конечно, вредные. У меня даже импотенция случилась, потому что  там
какой-то покойник-мутант зомбифицировался, поэтому то орал, то стучался из
морга, - вспомнил Алеша свою страшную "лав стори".
     Около трупохранилища пришлось снять санитара - ударом  электрошоковой
дубинки по затылку. Я хоть и без  демонометра,  но  чувствовал  паутиновые
объятия нитеплазмы там и сям.  А  пульс  Шошанки  пока  не  проклевывался.
Плазмонт, если  прознал,  что  мы  здесь,  мог  и  поторопить  работничков
эшафота. Впрочем, я,  натрудив  водяной  полюс,  творил  помехи,  мешающие
опознанию наших намерений.
     Мы пробежались табунчиком по моргу,  мимо  покойников  в  пластиковых
гамаках, сделанных из охлаждающей пленки. В ней  жмурики  вылеживаются  до
той  поры,  пока  не  становится  ясно,  кому  они   еще   понадобятся   -
производителям кормов или, например, при  достаточной  интеллигентности  -
фармацевтам. Какой-то зомби просунул руку из  гамака  и  ухватил  меня  за
воротник, а когда я  выдрался,  то  завыл  крайне  обиженным  недовольными
голосом.  Кстати,  в  отряд  пролетариев-зомби  попадают   иногда   вполне
приличные люди, которым при жизни врачи-бандиты вживили  пятую  сигнальную
систему. Вот и приходится  даже  после  отлета  души  трудится  биороботом
где-нибудь за прилавком или кассой.
     Пройдя гнусными закоулками трупохранилища, мы  оказались  в  бетонном
коридоре,  который  под  ногами  превратился  в  страшно   цепкую   слизь.
Сотоварищи тут же стали биться, как  мухи  в  паутине.  Но  меня  этим  не
зачаруешь, не зря я сидел в плену у демона. Просто пол заряжен "налево".
     - Стоп, не  надо  рваться,  это  не  какая-нибудь  высокомолекулярная
пленка, приученная к  приклеиванию  людей.  Это  иная  физика.  Нитеплазма
прилипает прямо к вашим душам. Двигайтесь очень аккуратно, как бы  скользя
на лыжах, не отрывая подметок.
     Ребята застыли, изумленно свесив нижнюю губу на подбородок. Но  когда
я  умело  заскользил,  они  тут  же  переняли  мой  стиль  движения.  Надо
учитывать,  что  я,  человек-юла,  постегав  их  силовые  коконы  плеткой,
сплетенной из своих пульсаций, выбил там, как пыль из матраса,  слабенький
левый заряд.
     Потом коридор перегородила  стена,  совершенно  глухая,  тупиковая  и
перпендикулярная.
     - Приплыли, что ли? Надо хоть попробовать подорвать ее,  -  предложил
Мухин. - Я захватил парочку мин направленного действия.
     - Рвать мы всегда успеем. Прильните к  стене,  как  можно  теснее,  и
перекатывайтесь влево.
     Я понял, что сейчас опасно влияю на психику копов и надеялся лишь  на
то, что им поможет временное умопомрачение.
     Тупик был нитеплазменной структурой со сферическим правым зарядом. Мы
стали перекатываться вдоль стены под истеричные смешки Мити и Алеши,  она,
загибаясь, принялась накручиваться на нас. Далее будто вертушка сработала:
все мы, потеряв  поверхностный  левый  заряд  (разрядившись,  по-народному
говоря), оказались в каком-то черном-черном коридоре с одной  внушительной
дверью в конце.
     Я только успел предупредить копов, чтоб не  топали  ногами,  а  почти
семенили на месте - пол так же, как и наши фигуры, был заряжен  "направо".
Но Мухин уже замаршировал безрассудным шагом и, в итоге,  совершил  сальто
мортале - я едва подстраховал сержанта, срочно выжав из него левый  заряд.
После этого Мухин стал  почти  ручной,  совсем  послушный  и  мы  спокойно
добрались до двери. Но ребята, как ни дергались, ничего  с  ней  не  могли
поделать.
     Но, демон, я тебя знаю, ты все-таки играешь по правилам. Дверь  имеет
слабенький левый заряд.  А  нам,  значит,  лучше  несколько  убавить  свой
правый.
     - Слушай мою команду. Ничего не надо дергать. Вы не на работе. Просто
положите ладони на  дверь.  Потом  очень  мягко,  нежно,  почти  мысленным
усилием потяните ладони на себя, как будто  к  ним  прилип  листик  тонкой
бумаги.
     Сотоварищи  просто  очумели  от  всего  этого,  однако  же  в   столь
безвыходном для себя положении  были  безропотны.  И  мы  успешно  осилили
очередной препон. Следующий коридор сворачивал за угол, белизной напоминая
истинно-больничный.  И  тут...  чу,  кто-то  переминается  за   углом.   Я
предупредил соратников посредством приложения ладони к нижней части лица.
     За углом был выставлен охранник, спиной к какой-то двери. Не человек,
а полный нитеплазменный конвертант. Значит, не переминался он за углом,  я
просто ощутил его энергоканалы. А когда  выскочил  из-за  угла,  то  сразу
осознал  -  видимая  часть  конвертанта  ничего   особого   из   себя   не
представляет. Его силовые линии,  энергетическая  канализация  сходится  в
фокусе, который куда ближе ко мне, чем сама фигура.
     Я выстрел